Боги спустились с небес. Книга 3

– По поводу разгрома? Ничего, – вдруг заявил Игорь Павлович.

– Как ничего?!

– Ну, конечно, на самом деле они снова подрались, устроили погром, но последствия устранили. К тому же спелись достаточно, чтобы согласовать версии произошедшего, сидеть и делать вид, что ничего не произошло.

Палыч затянулся, выдохнул облако дыма.

– И ещё… Если они смогли выбить у Верочки новые парты… В общем, кхм, даже у меня это ни разу не получилось.

– Ладно, – согласился Барклаев. – Тогда приступим к проверке знаний. Вы же занимались не только беспорядками, но и изучением дела Триглава?

Денис впервые за всё время отвёл взгляд, встретившись с Пашкой. Тот выглядел тревожно. Денис чувствовал себя не лучше.

– Так, с кого бы начать… – Палыч пролистал несколько страниц. На посвящённых Саше он ненадолго замедлился, недовольно пошевелил усами и перелистнул дальше. – Вот, отличный вариант. Отвечать будет…

Глава 6. Спящая красавица

Ей снился железнодорожный вокзал. Она не была уверена, сон ли это, лишь чувствовала в глубине своей души, что так оно и есть. Хотя обращать на это внимание совсем не хотелось.

Они сидели вместе: Аня, мама и папа. Папа принёс откуда-то горячие пирожки с мясом, разлил по стаканчикам обжигающе крепкий чай, и вся семья завтракала на узкой скамейке. Не очень удобно, но довольно уютно. Особенно потому, что удалось втиснуться между ними, насладиться теплотой родных тел.

Аня жадно уминала пирожок, беззаботно болтая ногами. Было так хорошо на душе, что даже свербящая внутри печаль не слишком беспокоила её.

По громкоговорителю неразборчиво оповестили, что поезд прибывает к станции. Ни маршрута, ни номера не указали. Просто – «поезд».

– Кушай скорее, доченька, – ласковым голосом поторопила её мама. – Нам уже нужно собираться.

– Не подгоняй её, – вступился папа, потрепав по макушке. – Лучше пускай прожуёт как следует. Без нас не уедут.

Показался поезд. Гулкий протяжный сигнал сопровождал вой тормозов, резко запахло металлом и мазутом. Печаль внутри встрепенулась, начала нарастать.

Папа забрал у Ани стаканчик, выкинул его в урну неподалёку, закрыл термос и сунул в боковой кармашек рюкзака, после чего взял багаж.

– Оставь мне что-нибудь, Митя, зачем всё один потащил?! – мама порывалась выхватить сумку, но папа не позволил.

– Отстань, Оль. Сам справлюсь! – проворчал он. – Лучше проверь, ничего ли не забыли. А то обратно уже не вернёмся…

Пришлось смириться. Вздохнув от негодования, мама наклонилась к Ане, вытерла с щеки пятнышко, провела ладонью по волосам.

– Уверена, что не хочешь с нами?

Девочка печально улыбнулась, взглянула в добрые любящие глаза, на родную улыбку. Папа выглядел хмурым, как всегда, когда старался спрятать свои эмоции, но в этот раз получалось у него плохо.

Поезд остановился, с грохотом открылась дверь ближайшего вагона. Лестница выскочила наружу, но проводник так и не показался. Другие вагоны остались закрытыми – на перроне стояли единственные пассажиры.

Аня почувствовала жгучее желание бросить всё, отправиться с родителями. Только при мысли об этом пылающая в груди печать отступала.

По щекам стекали слёзы.

– Нет, мамочка. Я должна остаться.

Ответить удалось с трудом. Слова не желали добровольно покидать горло, хотелось сказать совершенно другое.

Мама крепко обняла её, поцеловала в лоб. Отец кротко кивнул, дёргая губами так, словно их сводило. Аня не выдержала – подбежала, прыгнула на него, обхватила шею, прижавшись носом в воротник рубашки, пропахшей родным запахом терпкого одеколона, который раньше почему-то раздражал. Сильные руки обхватили её, сжав до хрипоты.

Поезд предупреждающе загудел.

– Нам пора, – мама коснулась плеча.

Папа поставил Аню на землю, улыбнулся и снова поднял багаж. Первым делом он закинул чемоданы в вагон, помог маме подняться по лестнице, а затем взобрался сам. Дверь с грохотом захлопнулась, поезд тронулся. Аня провожала взглядом родителей, махающих ей из окна на прощанье.

Поезд скоро скрылся за горизонтом под яркой вспышкой света. Тот вдруг начал заполонять всё пространство, пожирать перрон кирпич за кирпичом, пока не добрался до одной-единственной девочки, стоящей на нём.

И Аня проснулась.

****

Яркий свет, поглотивший её во сне, сменился на солнечный луч, бьющий через окно прямо в глаза.

Аня зажмурилась, перевернулась на бок и накинула на голову одеяло.

Вдруг она опомнилась, вскочила, пытаясь понять, где находится, а затем – как сюда попала. Рядом с кроватью стоял столик с высоким зеркалом. Аня увидела в отражении, что глаза её раскраснелись, щёки были влажные от слёз, волосы заметно отрасли и взлохматились, а сама она одета в чью-то чужую, длинную до пят, белую рубашку.

Девочка осмотрелась и осознала, что находится в здесь впервые. Сама комната выглядела странно: мебель была какой-то музейной, постельное бельё непривычным, рубашка – будто реквизит исторического фильма. Всё казалось каким-то неправильным.

Аня вспомнила последний миг перед провалом в сон.

– Саша! – закричала она. – Саша, ты где?!

Она спрыгнула с кровати, выбежала из комнаты с босыми ногами и очутилась на балкончике, между лестниц, ведущих в просторный холл на первом этаже. Быстрой поступью спустилась на первый этаж, практически не отвлекаясь ни на резные перила, ни на большие рукописные картины, висящие на стенах, ни на роскошную широкую люстру, свисающую с потолка по центру холла.

– Саша!

На улице стояло строящееся каменное здание, очень похоже на замок, лежали горы стройматериалов, а разделяла их истоптанная грязная поляна.

– Саша!

Она кричала что есть мочи, но он до сих пор не отвечал. Паника начала охватывать её разум, дыхание затруднилось, пришлось силой загонять в лёгкие воздух.

– Аня!

Девочка резко обернулась, услышав незнакомый голос. В дверном проёме стоял взрослый мужчина в древнем сером сюртуке, высоких кожаных сапогах. Небольшие круглые очки держались на горбатом носу, а смешные бакенбарды колыхались на ветру.

– Ты наконец-то очнулась, какое счастье! – лицо его осветилось искренней доброй улыбкой. – А я вот прилёг после обеда, дурень. Ха-ха-ха! Дождался!

Незнакомец живо спустился по крыльцу, но девочка тут же отпрянула, встала в угрожающую стойку, готовая применить всё то, чему её научили.

– Тише, тише… – мужчина остановился, поднял руки, показывая, что не желает зла. – Я – не враг. Я хочу только помочь. Меня зовут Пётр.

– Кто ты? Где я? Где Саша?!

– Не волнуйся, давай спокойно всё обсудим. История довольно долгая, поэтому я бы предпочёл рассказать её, сидя за столом и попивая горячий чай.

– Я… я не верю!

Магия начала искажать время вокруг, но делала это почти произвольно, будто её кто-то высвободил из долгого плена. Аня испугалась ещё больше, но не смела выдать себя на глазах возможного врага.

– Я отлично понимаю. Саша предупреждал, что такое может случиться, поэтому он просил передать тебе кое-что… – Пётр осторожно достал из кармана записку, протянул её. Однако глазами он заворожённо наблюдал за временными искажениями, чуть не прыгая от счастья.

Записка была следующего содержания: «Аня, мы попали в прошлое, примерно на сто пятьдесят лет назад. Не волнуйся, нас перенесло к хорошим людям, я рассказывал тебе про них. Помнишь книгу «Биография В.И. Штоцкого»? Человек, передавший эту записку, – Пётр Павлович Лисневский, её автор и друг самого Штоцкого, с которым я сейчас нахожусь в довольно долгом и далёком путешествии. Сроки мне неизвестны, так что оставляю тебя в обществе Петра Павловича. Он расскажет обо всём подробнее. Можешь на него полностью положиться. Записка пропитана моей магией, в качестве подтверждения, что это не обман. До встречи, Аня. Я вернусь так быстро, как только смогу».

– У вас в будущем довольно примитивное письмо, замечу. Безо всякого шарма, – поделился Пётр, когда Аня закончила читать. – А за такой почерк мой учитель поставил бы меня на горох и отхлестал розгами!

Аня хихикнула. Она как раз думала, что почерк Саши был лучшим подтверждением, чем его магия.

– Ну, пройдём в столовую? – Пётр жестом пригласил в дом. – Нас ждёт прекрасная жареная утка с яблоками. И, конечно, чай, как я обещал. После сиесты, знаете ли, люблю отобедать снова.

Они вернулись в особняк, прошли через холл в чуть менее просторное помещение, по центру которого стоял длинный стол на десятки человек. Стулья вокруг имели резные узоры, оббитые пуховыми подушками сидения, а спинки величественно возвышались над столешницей.

– Присаживайся, – Пётр помог Ане присесть. – Дай мне пару минут, и утка будет подана.

Он удалился на кухню, откуда веяло аппетитными ароматами.

Аня чувствовала себя не в своей тарелке. Такую громадную столовую вживую она видела впервые. Даже та комната, в которой заперли её с Викой в новом убежище Триглава, уже не казалась такой роскошной.

От воспоминаний вдруг стало грустно, вспомнилось, что Вика осталась там одна, но Пётр как раз вернулся с подносом, чем отвлёк от печальных раздумий.

– Что-то случилось, пока меня не было?

– Нет, просто… – Аня замялась, не зная, как лучше ответить.

Пётр тем временем разложил приборы, выбрал кусок получше, чтобы отрезать его гостье.

– Я вспомнила, что оставила подругу.

– Виктория, как я понимаю?

Аня удивлённо взглянула на него, но он сразу объяснил:

– Саша нам всё рассказал, и довольно подробно. Он тоже беспокоился, но совершенно не знал, что с ней сталось. Как и… Артур и Глеб, кажется? Будем надеяться, им удалось избежать… самого худшего.

– Значит, Саша тоже не знает?

– Не беспокойся. Уверен, с вашим друзьями всё в порядке. От хорошего мага не так просто избавиться, а они, как я понял, именно что хорошие маги. Ты лучше кушай, – Пётр пододвинул тарелку с сочным куском утки поближе к девочке. – Ты довольно долго пребывала во сне, так что явно проголодалась. А я пока сбегаю за чаем.

Голод вдруг неистово заскрёб изнутри. Удивляться, почему он показался только сейчас, не было времени – вместо этого Аня насадила на вилку в истекающее соком мясо и жадно принялась его поедать. На нож, скромно лежащий справа от тарелки, она не обратила никакого внимания.

– О-хо-хо! Вот это аппетит! – Пётр вышел из кухни, держа поднос с чайником, двумя чашками и баночкой малинового варенья.

Аня, может, и смутилась бы немного, но утка требовала слишком много внимания, чтобы отвлекаться на такие мелочи.

– Надеюсь, мой скромный поварской талант тоже внёс вклад в столь яркий энтузиазм.

Только Пётр опустил рядом с уткой остальные угощения, как сразу принялся отрезать второй кусок для гостьи.

Аня проглотила первую порцию быстро, практически незаметно, но теперь она немного опомнилась, поблагодарила Петра и вторую уже старалась разжёвывать. О чём не пожалела – мясо действительно было мастерски приготовлено!

– Как вкусно! – воскликнула она с набитым ртом.

– Благодарю! – кивнул Пётр Павлович, наконец-то приступив к трапезе. Немного пожевав, он, однако, нахмурился: – Всё же специй не хватает. И соли надо бы пару щепоток.

Ане совершенно не могла согласиться самокритикой странного человека. Такого блюда она не ела уже давно, привыкнув к скудному питанию на базе Триглава. Иногда Саша организовывал кулинарные вечера, где удавалось отведать чего-нибудь по-настоящему вкусного, но разнообразием ингредиентов блюда всё равно не отличались.

– Саша давно ушёл? – Аня наконец насытилась, прикончив второй кусок, и решила сделать перерыв.

– Ммм… три недели назад. Можно сказать, его путешествие только началось.

– Он отправился так далеко?

– И да, и нет. Нам с тобой добираться туда пришлось бы с пару недель, но телекинетики умеют летать, что делают очень быстро. Думаю, что путь до нужного места занял у них не более нескольких часов.

– Тогда почему?

– Владимир отвёл Сашу в священное место. Труднодоступное, глухое, насыщенное древней магией. Он хочет, чтобы Саша впитал её, стал значительно сильнее себя прежнего.

– И сколько времени это может занять? – Ане не хотелось слишком долго оставаться наедине с незнакомцем, хоть он и казался хорошим человеком. Николай тоже таким казался.

Она поймала себя на мысли, что Пётр и Николай чем-то похожи, и вызывало тревогу.

– Признаюсь честно: понятия не имею. Владимиру понадобилось полгода, а сколько уйдёт у Саши… Но не волнуйся. По моим впечатлениям, Саша намного способнее даже моего драгоценного… – вдруг его глаза расширились, как если бы он увидел что-то ужасное. – О, Боже!

Пётр чуть не обронил чашку, вскочив на ноги.

– Вот я дурак! Я совсем забыл, что сидишь в одной рубахе!

Аня с удивлением, будто сама только что это заметила, осмотрела свою одежду.

– Так-с! Требуется немедля облачить тебя в подобающие платья! Ты допила чай? Отлично, тогда пройдём наверх, в гардеробную.

Пётр с излишним энтузиазмом потащил растерянную девочку к лестнице на второй этаж.

– Господи, ты же ещё и босая! Какой же я идиот! – он хлопнул себя ладонью по лбу, после чего ускорился ещё сильнее, чуть не таща за собой Аню по воздуху. – Скорее, скорее. Не хватало ещё простудиться!

Пётр привёл её в гардеробную, площадью средней квартиры в какой-нибудь хрущёвке. Всё помещение с одной стороны занимали ряды шкафов с одеждой, с другой, в углу, разместились три высоких зеркала, позволяющие осмотреться со всех сторон, рядом стояла ширма.

– К сожалению, женской одежды у нас немного. Дамы редко посещают наш остров, – Пётр подошёл к самому широкому из шкафов, раскрыл его. – Но одна из них требует, чтобы мы держали для неё целые наборы на все случаи жизни.

Аня увидела десятки прекрасных платьев и раскрыла рот в немом восхищении.

– Думаю, она будет не против поделиться несколькими из них, – Пётр отворил ещё один шкаф, и у Ани совсем разбежались глаза.

– За размеры не волнуйся, ушить – не проблема. Выбирай что понравится!

Аня прошлась туда-сюда между платьев, не в силах остановится на каком-то одном варианте. Все платья будто из сказки явились в бренный мир, дабы разбавить его серость.

Но вдруг она заметила рукав, торчащий из-за пышной юбки в самом конце шкафа. Она не без труда сдвинула несколько платьев в сторону, отрыв три аккуратных костюма для конной езды, с брюками, жакетами разных цветов и рубашками.

Она снова взглянула на шикарные платья, столь же красивые, сколь неудобные, вспомнила стройку снаружи, грязную растоптанную площадь, поджала губки и сняла костюм с бордовым жакетом.

– Красоте предпочитаешь удобство? – заметил Пётр. – Понимаю, понимаю.

Подгонять ничего не пришлось. Костюм сел как влитой, хотя в груди осталось довольно много места. Из широкого выбора обуви Пётр определил ей пару сапожек, после чего Аня была полностью укомплектована, сыта и готова к дальнейшему ознакомлению с островом.

Во дворе Пётр провёл небольшую экскурсию, провёл вдоль красочного берега, показал место, на котором нашёл их с Сашей, в завершении они забрались на вершину строящегося здания, чтобы полюбоваться видом с высоты.

– Аня… – Пётр явно нервничал. – А ты не могла бы… ещё раз продемонстрировать свою магию? Не пойми неправильно, но я страшно хотел бы понаблюдать за столь редким зрелищем!

– Да ничего, без проблем, – Аня выдохнула с облегчением, узнав причину беспокойства. И к чему столько волнения?

Она вытащила из кармашка белый шёлковый платок, подбросила его вверх. Тот совершенно обычно подлетел, ненадолго завис в самой высокой точке, начал падать, раскрываясь, а затем вдруг замедлился.

Пётр зачарованно смотрел на происходящее как на чудо, осторожно касался волнующуюся ткань, края которой лениво развевались на ветру.

– Чудесно! – воскликнул он. – Поразительно! Точечное воздействие на объект, да такое сильное! А регулировать его возможно?

Платок начал ускоряться, замедляться, подниматься обратно и сворачиваться, возвращаясь в исходную форму.

– Великолепно! Это нечто!

– Вообще-то я умею намного больше, – Аня почувствовала прилив гордости, сгорая от желания показать больше.

– Неужели? – Пётр не скрывал предвкушения. – Тогда прошу! Смиреннейшее прошу продемонстрировать!

– Для этого нам лучше войти внутрь какой-нибудь комнаты.

– Конечно, конечно. Прошу! – они спустились на этаж ниже, в одно из более-менее достроенных помещений.

Аня встала посередине – так было удобнее контролировать потоки магии. Закрыла глаза, глубоко вдохнула.

Время обволакивало, словно теплая вода. Пошевелись она, и потоки времени завихрятся, зашевелятся, закружатся. Одного неловкого действия достаточно, время взбунтовалось, забурлило, вышвырнуло её за границы своих владений. Но пресмыкаться перед ним тоже нельзя. Нужен стержень, чтобы подчинить эту своенравную магию. Время должно само признать в тебе своего хозяина.

Аня с каждым разом всё лучше это понимала. Чувствовала, когда нужно быть мягкой, не сопротивляться течению времени, а когда жёсткой рукой усмирять его.

Пётр следил за девушкой почти не моргая. Он ощущал изменения в балансе магии, но едва мог уловить их – настолько природа времени была отлична от его собственной способности.

Аня открыла глаза, улыбаясь.

– Всё! – заявила она торжественно.

– Всё? – Пётр огляделся, но не заметил никаких существенных изменений.

Аня повернула голову в сторону оконного проёма и указала на пролетающего мимо воробья. Птица медленно, еле заметно махала крыльями, словно воздух вдруг стал вязким. Но это было не всё. Присмотревшись, он понял, что весь мир снаружи замедлился.

– Невероятно! – воскликнул Пётр, подбегая к проёму. – Эффект лучше, чем от магических часов!

Он попытался протянуть руку к воробью, но пальцы остановила непроходимая вибрация, когда они коснулись границы стен. Пётр, заворожённо наблюдая, бормотал:

– Разница между течением времени столь велика, что границу едва ли возможно пересечь. Сколь велика возможность? Это предел?

– Не предел, но чем сильнее я замедляю время, тем больше я приближаюсь к чему-то… странному. Время очень сильно сопротивляется. Будто чего-то боится.

– Хм… – Пётр задумчиво почесал подбородок. – А наоборот? Ты можешь ускорить время снаружи?

– Нет. Я как-то пыталась, но почему-то не получается. Пока выходит ускорять только что-то конкретное, но не целые пространства.

– Интересно… – Он достал из внутреннего кармана блокнот в чёрном кожаном чехле с заклёпкой, карандаш и начал что-то записывать. – Ты, дорогая моя, – просто подарок судьбы! Скажи, пожалуйста, ты помнишь, как перенесла вас с Сашей к нам?

Аня вернула время в нормальное состояние. Воробей снаружи резко ускорился, скрывшись из вида.

– Я не уверена… Помню только, как перенеслась к Саше…

– Да-да, телепортация! Удобнейшая вещь! Он мне рассказывал. Скорее бы попробовать её в нашем времени! – Пётр понял, что прервал рассказ. – Кхм, извини. Продолжай, пожалуйста.

– Так вот, я перенеслась к нему, увидела, что всё вокруг полыхает ужасным пламенем. Там были какие-то люди, они стояли и смотрели на то, как один из них пытается сжечь Сашу дотла! Я не успела подумать, схватила его, зажмурилась от страха и жара, а потом… потом я ничего не помню отчётливо. Мне снился какой-то кошмар. Знаю, что там были родители, потом появился Саша, и кошмар закончился. Кажется, там был кто-то ещё, но я не уверена. Кто-то светлый…

Пётр ухмыльнулся.

– Потом сны преобразились… Я не помню их все, только обрывки, но они точно были хорошие. Мне снились родители…

Аня замолчала. Она почувствовала, что вот-вот снова польются слёзы и старалась этого не допустить.

– Значит, это эмоциональный выброс спровоцировал скачок магии. Благодарю! Ты мне очень помогла.

– А что вы записываете? – спросила девочка, глядя, как Пётр убирает блокнот с карандашом обратно в карман.

– Видишь ли, – он жестом пригласил её выйти из помещения. – Я, как и мой друг Владимир, посвятил большую часть жизни трём вещам: войне, любви и… исследованиям магии.

– Любви и войне… красиво звучит.

– Да. И не только звучит! Пылая задором юности, я рвался на каждый военный конфликт, коих всегда было предостаточно. А в те редкие времена, когда никто моему отечеству не угрожал, я развлекался еженедельными дуэлями. Страшно любил это дело! Владимир не раз говорил, что мне следовало уродиться оборотнем, а не повелителем человеческих разумов, но разве такая мелочь может помешать наслаждаться жизнью? Особенно я преуспел в поисках расположения прекрасных дам… – Пётр мечтательно улыбнулся былым приключениям, но потом вспомнил, что разговаривает с юной девушкой. – Ой, прошу прощения! Я совсем забылся!

– Ничего, – хихикнула Аня. – Так что вы говорили про исследования?

– Ах, да. Исследования всегда меня интересовали, но юный разум был неусидчив и нетерпелив, поэтому посвятить себя этому делу в достойной мере мне не удавалось. Ни мне, ни Володе. Однако война была замечательным источником зарубежных знаний и не менее замечательной мотивацией для собственного развития. Мы изучали магию внутри себя, черпали опыт поверженных врагов, собирали крупицу за крупицей, хотя это было довольно хаотично в условиях постоянных войн, а также прочих… приключений.

Они вышли на улицу. Пётр предложил пройтись по острову – сидеть в четырёх стенах в такую погоду не хотелось.

– В какой-то момент мы разделились в своих поисках, направления наших исследований тоже претерпели изменения. Владимир осознал, что все виды магии – это различные проявления одной и той же основы, наиболее «чистый» из которых – телекинез. Он загорелся идеей освоить как можно больше видов магии, для чего исчез на какое-то время, чтобы его не отвлекали прежние радости и бесконечные заботы рода, который тогда находился не в лучшем положении.

Пётр отвел Аню в конюшню. Раз уж она выбрала костюм для верховой езды, подумал он, то почему бы не прокатиться? Аня предупредила, что никогда не садилась на лошадь, но он пообещал научить всему необходимому.

– Я же выбрал другой путь, – продолжал Пётр, когда они оседлали двух скакунов: снежно-белую Снежинку и с вороного Полуночника.

Жеребец был более норовистый, поэтому он достался Петру. Кобылица же будто специально шагала осторожно, стараясь помочь неопытной наезднице.

– Я понял, что мы утратили бесчисленное множество знаний, которые были известны нашим предкам. И хотя сейчас полным ходом идёт систематизация имеющихся знаний и положено начало научному подходу к изучению магии, время скрыло от нас слишком многое.

Полуночник явно хотел покрасоваться перед Снежинкой, принялся гарцевать, что никак не входило в планы Петра, рассчитывающего на спокойную поездку.

– Треклятый паскудник! – выругался он, прервавшись от рассказа. – Веди себя прилично перед дамами!

Снежинка укоризненно фыркнула, когда прошла мимо разгорячённого Полуночника, но это лишь раззадорило жеребца, и тот сорвался с места, следуя за ней. Пётр бурчал себе под нос различные ругательства, пытался управиться с непослушным животным, пока Аня посмеивалась, наблюдая за происходящим.

Когда Полуночника наконец удалось успокоить, оба скакуна спокойно зашагали вровень, а Пётр продолжил рассказ.

– Так вот, на чём это я… ах, да! Мы потеряли знания наших предков. Великие знания! Чего стоят одни лишь заклинания времени, которые мне удалось применить на мои семейные напольные часы! Конечно, эффект их во многом уступает твоим возможностям, но, я уверен, в будущем мои труды не пропадут даром!

– Я видела такие часы однажды, – вспомнила Аня. – Их использовали для тренировок.

– Действительно? – обрадовался Пётр. – И каковы они? Насколько хороши?

– Если честно, не знаю. – Аня виновато опустила голову. – Я сломала их, прежде чем увидеть в деле. Случайно!

Пётр, вопреки ожиданиям, лишь рассмеялся.

– Какой бы мощности не были заклинания, магия человека всегда будет их превосходить.

– Не уверена. У меня ушло очень много сил, чтобы достигнуть того эффекта, который давали часы.

– Значит, мои успехи – далеко не предел! – воодушевился Пётр. – Замечательно!

– Я не очень хорошо знакома с миром магии. По крайней мере вживую. Почти всё, что я знаю, я прочитала в книгах, либо услышала от ребят. Но, насколько я поняла, ваши часы используют многие, и они очень полезны.

– Спасибо, Аня, – Пётр одарил её ласковым взглядом. – Это радует.

– А какими исследованиями вы занимались?

– Разными. Телепортацией, кстати, тоже. Но я пока не рискую перемещать живых существ. Дошедшие до меня заклинания повреждены, поэтому восстановить их будет непросто. Я веду переписку с одним умнейшим человеком из Будапешта, заинтересовавшимся в моих работах в сфере электричества, ведь сам является магом этой дисциплины. Кстати, мы общаемся и по другим проектам, в том числе по телепортации. Это знакомство не раз помогало мне продвинуться вперёд там, где приходилось подолгу топтался на месте.