Электронная коммерция в России и за рубежом: правовое регулирование

скачать книгу бесплатно


Cir. 2004); Fairbrother v. Am. Monument Found., LLC, 340 F. Supp. 2d 1147, 1156 (D. Colo. 2004).].

Лучше всего суть нового подхода демонстрирует дело Toys «R» Us, Inc. v. Step Two, S.A.[146 - 318 F.3d 446, 451 (3d Cir. 2003).] Предметом данного спора, как и в деле Zippo, было рассмотрение требования, связанного с нарушением товарного знака. В качестве ответчика выступала испанская компания, которая владела более 160 магазинами по продаже детских игрушек под брендом «Imaginarium» в 10 странах (кроме США). Указанное обозначение было зарегистрировано ответчиком в качестве товарного знака в данных странах. Истец осуществлял продажи детских игрушек в 175 магазинах в разных штатах США под товарным знаком с аналогичным наименованием, но зарегистрированным в США. Впоследствии истец зарегистрировал доменное имя «imaginarium.com», а ответчик – «imaginarium.es». Оба ответчика имели высокоинтерактивные сайты, позволяющие делать покупки в онлайн-режиме. По мнению истца, его права на товарный знак были нарушены действиями испанской компании, поскольку ее веб-сайт был доступен на территории США и с помощью него можно делать покупки товаров, схожих с товарами, продаваемыми истцом. Суд обозначил суть спора следующим образом: «достаточно ли факта использования коммерческого интерактивного сайта, доступного на определенной территории, для установления персональной специальной юрисдикции либо необходимы дополнительные доказательства направленности данного сайта на данную территорию». Суд отказался применять Zippo-тест прямолинейно, указав, что помимо интерактивности сайта необходимо, чтобы было установлено намеренное взаимодействие с территорией суда. Как установил суд, ответчик не имел магазинов, представительств, агентов на территории США. Сайт ответчика, несмотря на его интерактивность, не поощрял покупку товара американцами, так как был исполнен на испанском языке, цены были выражены в испанских песетах или евро, доставка осуществлялась только по адресам в Испании. В итоге суд пришел к выводу о недостаточности доказательств в пользу наличия взаимодействия, так как дизайн сайта явно не был направлен на осуществление продаж на территории США. Не помогла и контрольная закупка товара с данного сайта, сделанная истцом из Нью-Джерси, в результате которой покупатель получил товар (через промежуточную компанию в Испании) и пароль для получения доступа к Клубу покупателей. Эти контакты были сочтены судом недостаточными для установления юрисдикции.

Таким образом, основным критерием оценки при решении вопросов юрисдикции в соответствии с судебной практикой американских судов последних лет является наличие доказательств направленности деятельности ответчика с использованием веб-сайта на соответствующую территорию. Например, суд установил свою юрисдикцию в отношении японских резидентов на том основании, что японский веб-сайт, распространяющий по подписке контент для взрослых, имел обширную базу пользователей из США[147 - Viz Commc’ns, Inc. v. Redsun No. C-01-04235 JF, 2003 WL 23901766 (N.D. Cal. Mar. 28. 2003).]. В другом деле факт наличия 240 пользователей на территории штата был признан достаточным для установления юрисдикции в отношении испанской компании, веб-сайт которой позволял загружать музыку в отсутствие соглашений с правообладателями[148 - Arista Records, Inc. v. Sakfield Holding Co., 314 F.Supp.2d 27 (D.D.C. 2004).].

При определении направленности веб-сайта на территорию определенного штата суд может принимать во внимание следующие факторы: 1) размещение файлов cookie на компьютеры резидентов штата; 2) количество участников – резидентов штата на форумах такого веб-сайта или в качестве комментаторов к новостным лентам такого сайта; 3) данные о платежах, совершенных посредством банковских карт резидентами штата при оплате товаров и услуг интернет-магазина; 4) размещение гиперссылок на веб-сайтах, деятельность которых направлена на данный штат[149 - Rustad M. Internet Law in a Nutshell. St. Paul: MN, 2009. P. 72.].

Подход Zippo был отвергнут и в Принципах определения юрисдикции, применимого права и принудительного исполнения судебных решений в сфере интеллектуальной собственности. Данный документ развивает классические принципы установления юрисдикции в отношении деликтных требований – по месту совершения противоправных действий, по месту наступления последствий, адаптируя их в то же время к современным цифровым реалиям[150 - Intellectual Property: Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law, and Judgments in Transnational Disputes. ALI, 2007. P. 93.]. В соответствии с § 204 (1) иск может быть предъявлен к лицу в суд штата, где была совершена значительная часть действий, повлекших нарушение исключительных прав, либо совершена значительная часть подготовительных действий, повлекших такое нарушение. Причем юрисдикция такого суда распространяется на все нарушения, являющиеся следствием таких действий, независимо от того, где они имели место. Таким образом, в соответствии с данными Принципами иск может быть предъявлен 1) по местонахождению веб-сайта, на котором был размещен материал, нарушающий чьи-либо исключительные права, либо 2) по месту нарушения исключительного права, если установлено, что деятельность, которая повлекла нарушение, была направлена на такой штат (§ 204 (2)). При определении вопросов направленности комментарии к Принципам призывают принимать во внимание меры, принятые ответчиком для того, чтобы избежать нежелательной юрисдикции: наличие соответствующих оговорок на сайте; использование технологий географической идентификации с блокированием доступа пользователей с нежелательных юрисдикций; отказ от осуществления доставки в нежелательные страны, использования их языка и валюты; отказ в обработке транзакций, оплаченных банковскими картами из нежелательных юрисдикций; наличие специально выделенных сайтов, зарегистрированных под локальным доменным именем специально для ведения деятельности на определенной территории, и т. д.[151 - Ibid. P. 95–96.]

Принципы также указывают обстоятельства, которые не могут служить единственным и достаточным основанием для установления юрисдикции по трансграничным спорам, связанным с интеллектуальной собственностью. Придание им качества единственного основания для установления персональной юрисдикции в отношении иностранного ответчика может повлечь отказ в принудительном исполнении вынесенного решения[152 - Intellectual Property: Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law, and Judgments in Transnational Disputes. ALI. 2007. P. 124.]. К таким обстоятельствам относится: а) факт нахождения имущества на территории государства суда или возникновения права на интеллектуальную собственность в соответствии с его законами, за исключением случаев, когда спор связан с таким имуществом или правами; b) национальность истца и ответчика; c) осуществление ответчиком определенной деятельности на территории государства суда, не связанной с предъявленным требованием; d) вручение повестки на такой территории; e) совершение на территории такого государства заключительных формальностей (например, подписание) при заключении договора, в связи с нарушением которого предъявляется требование (§ 207). Указанные положения являются по существу конкретизацией упоминавшегося выше положения purposeful availment как одного из условий установления персональной юрисдикции на основании минимальных контактов.

В качестве обобщения можно указать, что в соответствии с американским законодательством иностранное лицо – владелец вебсайта – может быть все же привлечено в качестве ответчика в суде штата при условии, что такой веб-сайт позволял осуществлять взаимодействие с резидентами такого штата и имели место обстоятельства, позволяющие говорить о направленности деятельности на территорию такого штата. Сам по себе факт осуществления деятельности за пределами США не освобождает иностранное лицо от потенциальной юрисдикции судов США при наличии вышеуказанных обстоятельств. При этом наличия специальных оговорок на сайте (disclaimers) о том, что лицо не осуществляет коммерческую деятельность на территории определенного штата, недостаточно для того, чтобы исключить фактор направленности деятельности такого лица на этот штат[153 - Euromarket Designs Inc. v. Crate & Barrel Ltd., 96 F. Supp. 2d 824 (N.D. III. May 16. 2000).]. Для этого необходимы еще и соответствующие технические решения (использование специальных технологий, позволяющих блокировать запросы от пользователей с определенных территорий; отсутствие возможности совершения платежей резидентами таких штатов; отсутствие доставки товара в указанный штат)[154 - Toys «R» Us, Inc. v. Step Two, S.A. 318 F.3d 446, 451 (3d Cir. 2003).] либо инкорпорированная в онлайн-договор юрисдикционная оговорка[155 - Graham Smith. Op. cit. P. 682.].

В завершение необходимо указать на наличие в американском процессуальном праве так называемого правила агрегации (rule of aggregation). Согласно правилу 4k Федеральных правил гражданского процесса в отсутствие минимальных контактов с территорией определенного штата такие минимальные контакты могут иметь место по отношению к США в целом. В таком случае любой федеральный суд США может установить юрисдикцию в отношении иностранного ответчика. В деле Quokka Sports Inc. v. Cup International, Ltd[156 - (N.D. Cal. 1999).] данное положение было использовано в отношении ответчика из Новой Зеландии, единственным контактом которого с территорией США был веб-сайт, который инкорпорировал товарный знак истца (America’s Cup) в свое доменное имя, americascup.com и активно конкурировал с истцом посредством данного сайта. Суд признал, что в данном случае сайт был направлен на территорию США в целом, а не на территорию определенного штата и со ссылкой на вышеуказанное правило 4k установил свою юрисдикцию в отношении ответчика. Таким образом, данное правило открывает дополнительные возможности по установлению юрисдикции американских судов в отношении иностранных лиц, которые нарушают интеллектуальную собственность американских компаний, осуществляющих свою деятельность в масштабе всех США.

2.3. Определение применимого права к отношениям в сети «Интернет» (jurisdiction to prescribe)

Квалификация характера спора и определение применимой коллизионной привязки осуществляются в соответствии с коллизионными нормами штата, где рассматривается спор (lex fori)[157 - Klaxon Co. v. Stentor Elec. Mfg. Co., 313 U.S. 487, 496 (1941).]. Разумеется, в данной работе не представляется возможным осветить подходы в выбору применимого права, существующие во всех штатах США. Однако определенное представление о данном вопросе можно получить из таких источников, как ЕТК и Restatement 2

on Conflict of Laws (Второй свод норм коллизионного права)[158 - Smith Gregory. Choice of Law in the United States // The Hastings Law Journal. № 38. 1987. P. 1043–1044.].

Согласно § 1-105 ЕТК при отсутствии соглашения сторон о выборе применимого права подлежат применению нормы ЕТК в том виде, в каком они были имплементированы в штате, суд которого рассматривает спор, при условии, что договор имеет надлежащую связь с этим штатом. Иными словами, ЕТК закрепляет привязку lex fori (применение закона места рассмотрения спора). Несмотря на то что формально положения ЕТК имеют большую силу по отношению к правилам Restatement 2

on Conflict of Laws, по крайней мере применительно к договорам, прямо урегулированным в ЕТК, на практике суды обычно игнорируют данное положение, обычно обращаясь к коллизионным нормам, принятым в их штатах[159 - Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М., 2012. С. 396.].

Гораздо больший интерес в плане коллизионного регулирования представляют собой положения Restatement 2

on Conflict of Laws. Основной принцип выбора применимого права заключается в применении права, имеющего наиболее тесную связь (substantial relationship) по отношению к сторонам и обстоятельствам спора. При определении такой тесной связи суды должны учитывать ряд факторов политико-правового характера, в числе которых: a) потребности межгосударственных и межштатовых взаимоотношений; b) соображения правовой политики штата по месту рассмотрения спора; c) интересы других потенциально заинтересованных в рассмотрении спора штатов (государств); d) защита обоснованных ожиданий сторон; e) основные принципы отрасли права, с которой связан спор; f) определенность и предсказуемость результата; g) легкость определения и применения выбранного права (§ 6).

Поскольку принцип тесной связи и принципы, лежащие в основе его определения, являются весьма размытыми, имеет смысл детальнее рассмотреть то, как он конкретизируется применительно к отдельным категориям отношений, имеющих значение в контексте сети «Интернет», – как договорных, так и деликтных.

Выбор права, применимого к договорным отношениям

В соответствии с § 187 Restatement 2

on Conflict of Laws основным принципом определения применимого права в договорных отношениях является принцип автономии воли, согласно которому стороны вправе самостоятельно выбрать право при условии соблюдения определенных ограничений.

Таких ограничений два. Во-первых, выбранное право должно быть связано или с какой-либо из сторон, либо с самим договором, либо должно быть иное разумное обоснование для его выбора. Например, контрагенты с местонахождением в США и России по договору, исполняемому в России, не имеют возможности выбрать английское право, если отсутствует какая-либо разумная связь сторон или договора с Англией. Как правило, одного факта местонахождения стороны по договору в определенном штате достаточно, чтобы имела место разумная связь выбранного сторонами права такого штата в качестве применимого[160 - Nedlloyd Lines B.V. v. Superior Court, 3 Cal 4

(1992).]. Во-вторых, такой выбор не должен противоречить фундаментальным публичным политикам штата, право которого применялось бы в отсутствие соглашения сторон о выборе права[161 - § 187 (2) Restatement (Second) on Conflict of Laws.]. В частности, такая фундаментальная политика может выражаться в положениях законодательства, направленных на защиту слабой стороны договора от злоупотреблений другой стороны, обладающей превосходящими переговорными возможностями, в частности на защиту прав потребителей.

Если выбранное сторонами право не будет соответствовать указанным ограничениям, то оно может быть проигнорировано[162 - Правда, оно все же может иметь некоторое значение для толкования договора как выражающее волю сторон.] и вместо него подлежит применению право штата, которое бы применялось в отсутствие соглашения сторон о выборе применимого права (так называемое объективно применимое право), т. е. право того штата, которое имеет наиболее существенную связь со сделкой и ее сторонами с учетом принципов, указанных в § 6 Restatement 2

on Conflict of Laws. При этом § 188 ориентирует суды на необходимость принятия во внимание таких обстоятельств, как место заключения договора, место проведения переговоров, место исполнения договора, местонахождение предмета договора, местонахождение сторон, в зависимости от значимости каждого из указанных факторов в контексте конкретной ситуации.

Данный подход был принят на вооружение Принципами договорного права в сфере программного обеспечения (ALI Principles of the Law of Software Contracts) применительно к сделкам, связанным с предоставлением прав на стандартизированное программное обеспечение, распространяемое в электронной форме. Они предусматривают возможность сторон выбрать право, применимое к их отношениям, при условии, что имеет место разумная связь между такими отношениями и выбранным правопорядком (§ 1.13). Однако, если результат применения выбранного сторонами права вступает в противоречие с публичным порядком штата, право которого применялось бы в отсутствие соглашения о выборе права в соответствии с п. b, применяются положения законодательства такого штата. При этом п. b предусматривает применение права местонахождения потребителя или, если потребитель не является стороной договора, – право страны лицензиара[163 - Данное правило во многом представляет собой адаптацию к современным цифровым реалиям положений § 109 (a) UCITA, согласно которому применительно к сделкам, связанным с распространением цифрового контента, в отсутствие соглашения сторон об ином применяется право страны, где находится лицензиар. Однако если договор заключен с потребителем и предполагается передача копии произведения на материальном носителе, то применяется право штата, где должна была быть осуществлена такая доставка.]. Соответствующие правила сформулированы как «жесткие», не предполагающие учета каких-либо иных обстоятельств при определении применимого права. Как отмечается в официальном комментарии к данным принципам, такой подход в наибольшей степени отвечает сложившейся практике и ожиданиям сторон[164 - ALI Principles of the Law of Software Contracts. Proposed final draft. 2009. P. 88.].

Необходимость наличия определенной связи между выбранным правом и регулируемым им правоотношением является отличительной чертой американского коллизионного права по сравнению с европейским (в том числе и российским), которое не содержит подобного ограничения. Считается, что данное ограничение было введено для того, чтобы исключить выбор иностранного права в отношении внутренних договоров, не осложненных иностранным элементом, и избежать проблем с разграничением внутренних и трансграничных договоров[165 - Scoles E., Hay P., Borchers P. Symeonides S. Conflict of Laws. 4

ed. St. Paul. MN. 2004. P. 975.]. В качестве другой причины упоминается также вероятность злоупотреблений сторон, которые путем выбора права третьего государства, никак не связанного с договором, могут обойти фундаментальные политики в сфере договорного права, свойственные всем связанным с договорам правопорядкам[166 - Ibid. P. 976.].

Правила, сходные с положениями § 187 Свода, содержатся также в § 1-105 ЕТК США, имплементированного в виде отдельного закона в большинстве штатов США, согласно которому «если иное не предусмотрено кодексом, стороны вправе в случаях, когда сделка имеет разумную связь как с данным, так и с другим штатом или государством, договориться о том, что их права и обязанности будут определяться по праву либо данного, либо другого штата или государства. При отсутствии такого соглашения настоящий кодекс применяется к сделкам, имеющим надлежащую связь с данным штатом». В 2001 г. в рамках пересмотра ряда положений ЕТК была предпринята попытка внесения изменений в том числе и в данную статью. В соответствии с положениями § 1-301 ЕТК, призванного заменить § 1-105 ЕТК, соглашение сторон сделки с иностранным элементом о выборе права по общему правилу действительно даже в отсутствие разумной связи сделки с соответствующим правопорядком[167 - UCC Article 1, General Provisions (2001) Summary. 2013. The National Conference of Commissioners on Uniform State Laws //http://www.uniformlaws.org/ActSummary. aspx?title=UCC%20Article%201,%20General%20Provisions%20(2001)], за исключением договоров с участием потребителей. В последнем случае по-прежнему необходимо наличие разумной связи между выбранным правом и правоотношением.

Однако большинство штатов отказались вносить изменения в свои редакции кодекса, отдавая предпочтение устоявшемуся правилу необходимости наличия разумной связи между выбранным правом и правоотношением[168 - 2006 Uniform Commercial Code Survey: Introduction // The Business Lawyer. № 62. August 2007. P. 1555–1558. Единственной территорией, имплементировавшей новую редакцию § 1-301 ЕТК, были Американские Виргинские острова.]. В итоге разработчики ЕТК отказались от новой редакции § 1-301 ЕТК.

Таким образом, необходимость наличия разумной связи между выбранным правом и правоотношением продолжает составлять одну из наиболее принципиальных особенностей американского коллизионного права[169 - Специалисты в области международного частного права отмечают, что схожее правило содержится лишь в колизионном праве Польши, Макао (административной единицы Китая с особой правовой системой), Анголы и Мозамбика. См.: Асосков А.В. Указ. соч. С. 264.], хотя в настоящее время роль данного ограничения снижается в связи с тенденцией расширительного толкования американскими судами понятия «разумная связь», которые усматривают ее наличие во всех случаях, когда имеют место хотя бы незначительные контакты с выбранным правом[170 - R?hl G. Party Autonomy in the Private International Law of Contracts: Transatlantic Convergence and Economic Efficiency // Conflict of Laws in a Globalized World / Еd. by E. Gottschalk, R. Michaels, G. R?hl, & J. von Hein. Cambridge University Press. 2007. P. 163.].

Отдельные штаты содержат собственное регулирование по вопросам необходимости наличия разумной связи между выбранным правом и правоотношением. Так, например, в соответствии с § 1646.5 Гражданского кодекса штата Калифорния стороны вправе выбрать в качестве применимого право, которое не имеет связи с правоотношением. Однако такая свобода допускается лишь в договорах, сумма которых превышает 250 000 долл., и не распространяется на потребительские договоры, трудовые договоры и некоторые иные виды соглашений. Схожие положения содержатся в законодательстве штата Флорида. Таким образом, объем имеющейся у сторон свободы усмотрения в вопросах выбора применимого права зависит от законодательства штата, в котором рассматривается дело.

Рассмотрев общие принципы определения применимого права в сфере договорных отношений, необходимо сказать несколько слов о принципах определения применимого права в спорах, связанных с нарушением прав интеллектуальной собственности.

Специфика данных споров заключается в том, что права на объекты интеллектуальной собственности носят сугубо территориальный характер. Иными словами, такие права существуют в той мере и в том объеме, в которых государство их признает. Содержание, ограничения, действительность, сроки, порядок защиты таких прав определяются по общему правилу в соответствии с законодательством, где произошло их нарушение, безотносительно к тому, где был создан соответствующий объект интеллектуальной собственности[171 - Intellectual Property: Principles Governing Jurisdiction, Choice of Law, and Judgments in Transnational Disputes. ALI. 2007. P. 144. Ginsburg Jane. Copyright without borders: Choice of forum and choice of law for copyright infringement in Cyberspace // Cardozo Arts & Entertainment Law Journal. № 15. 1997. P. 154.]. Таким образом, некорректно говорить о том, что существует некое международное право интеллектуальной собственности[172 - Конечно, существует множество международных соглашений, направленных на гармонизацию законодательства об интеллектуальной собственности в определенной сфере (Бернская конвенция, TRIPS и т. д.). Однако они не создают самостоятельного международно-правового режима для прав интеллектуальной собственности, существующего в отрыве от национального законодательства. Положения таких международных соглашений применяются лишь в системе координат национального законодательства, будучи имплементированными в него либо в редких случаях применяясь напрямую вместо отдельных его положений.]. Существует авторское право США, авторское право Германии, авторское право России и т. д., каждое из которых применяется к деятельности, связанной с такими правами, на территории соответствующего государства. Объекты интеллектуальной собственности, права на которые возникают в силу регистрации (изобретения, полезные модели, промышленные образцы, товарные знаки, наименования места происхождения товара, топологии интегральных микросхем, селекционные достижения и др.), тесно связаны с государством, где была осуществлена такая регистрация, поскольку такие права были порождены именно его правопорядком.

Так, один из судов[173 - Subafilms, Ltd v. MGM-Path, Commc’n Co., 24 F.3d 1088, 1095 (9

Cir. 1994).] отказался применять авторское право США к тем нарушениям исключительных прав, которые произошли за рубежом, даже несмотря на то, что им предшествовали действия, совершенные на территории США. Суд мотивировал это тем, что такой подход нарушал бы принцип территориальности исключительного права и необоснованным образом вторгался бы в сферу суверенной власти иных государств, что несовместимо с принципами международной вежливости[174 - В американской литературе данное решение критикуется по ряду параметров, в числе которых необоснованное смешивание судом вопросов юрисдикции и применимого права. См.: Frohlich A. Copyright infringement in the Internet age: A primetime for harmonized conflict-of-laws rules // Berkeley Technology Law Journal. № 24. 2009. P. 256–261.]. По мнению суда, к нарушениям исключительных прав, совершенным за пределами США, должно применяться право страны, где такое нарушение имело место быть.

Иного мнения придерживался суд при рассмотрении спора, связанного с нарушением авторских прав российского информационного агентства «ИТАР-ТАСС», издательством журнала, выходящего и распространявшегося в Нью-Йорке. Как было установлено, издательство журнала использовало около 500 статей без согласия правообладателя. Специфика данного дела заключается в том, что суд отошел от формального применения lex fori и указал, что в качестве права, применимого для решения вопроса о принадлежности исключительного права на произведение, должно применяться право страны, где оно было создано, как наиболее тесно связанное с отношением (в данном случае это было российское право). Что же касается права, применимого к определению посредствий нарушения авторского права и доступных средств защиты, то суд использовал коллизионную привязку из сферы деликтного права – lex loci delicti и применил Закон об авторском праве США, поскольку вредоносные последствия наступили на территории США.

В целом проблематика определения применимого права к трансграничным спорам, связанным с нарушением исключительных прав, является малоразработанной в судебной практике и доктрине США. Как отметил суд по делу ITAR-TASS, «опубликованные судебные решения преимущественно обходят стороной вопросы, связанные с выбором права в международных спорах в сфере авторского права, а комментаторы упоминают их лишь поверхностно»[175 - ITAR-TASS Russian News Agency v. Russian Kurier, Inc., 153 F.3d 82, 88 (2d Cir. 1998).]. Отсутствие детальной проработки проблематики выбора права в трансграничных спорах в сфере интеллектуальной собственности во многом обусловлено тем фактом, что американские суды не любят рассматривать требования, связанные с нарушением исключительных прав за рубежом, если это сопряжено с применением иностранного права[176 - См., например: Creative Technology, Ltd. v. Aztech System, Ltd, 61 F.3d 696, 704 (9

Cir. 1995). В данном решении суд признал Сингапур более подходящим местом для рассмотрения спора; Murray v. British Broadcasting Corp., 81 F.3d 287 (1996) (по мнению американского суда, Великобритания была признана более адекватным местом рассмотрения спора); Dinwoodie G. International intellectual property legislation: A Vehicle for Resurgent Comparativist Thought // American Journal of Comparative Law. № 49. 2001. P. 440.].

Определение применимого права в спорах, связанных с защитой чести, достоинства и деловой репутации

В соответствии с § 149 Restatement 2

on Conflict of Laws в качестве права, применимого к такого рода спорам, применяется право штата, в котором имела место публикация материала, за исключением случаев, указанных в § 150, и ситуаций, когда из обстоятельств конкретного дела следует следствие применений принципов § 6, что правоотношение наиболее тесно связано с территорией иного штата (в последнем случае применяется право такого штата). Наибольший интерес в контексте диффамации в сети «Интернет» имеет § 150, который посвящен определению применимого права в случаях, когда публикация имела место в средствах массовой информации на территории нескольких штатов. В таких случаях, если в качестве потерпевшего выступает физическое лицо, то правом, наиболее тесно связанным с отношением, признается право штата, где он проживает. Если потерпевшим является юридическое лицо, то таким правом будет право штата, где такое лицо осуществляет свою основную деятельность при условии, что публикация имело место и в таком штате. Как видно из данных презумпций, в качестве применимого права в таких случаях выступает право штата, где, как предполагается, репутация сильно пострадала. Данное правило направлено на защиту интересов не только потерпевшего, но и причинителя вреда, освобождая его от ответственности, определяемой по правилам множества различных штатов, где публикация имела место (так называемое правило единой публикации – single publication rule).

Существующие прецеденты, связанные с диффамацией в сети «Интернет», позволяют сделать вывод, что суды обычно следуют вышеуказанным правилам и применяют право по местонахождению (домицилю) истца[177 - Wells v. Liddy 186 F.3d 505 (4

Cir. 1999); Hitchcock v. Woodside Literary Agency 15 F. Supp. 2d 246 (E.D.N.Y. 1998).]. Таким образом, если американский суд найдет основания для установления юрисдикции в отношении ответчика – иностранного владельца интернет-ресурса, для чего, как отмечалось ранее, требуется наличие определенной направленности такого ресурса на территорию США, в качестве применимого права будет выступать право истца (т. е. право соответствующего штата США), что обусловит целесообразность обращения к услугам местных юридических фирм для представительства интересов ответчика в суде.

2.4. Принудительное исполнение судебного решения в США (jurisdiction to enforce)

После того как суд решит вопрос о допустимости установления своей юрисдикции в отношении ответчика, определит применимое право и рассмотрит дело по существу, он выносит решение по существу спора. В случае если такое решение не может быть исполнено на территории государства, где был рассмотрен спор (например, ответчик проживает на территории другого штата (государства) и у него нет какого-либо имущества на территории данного штата (государства) для обращения взыскания по решению о наложении взыскания), принудительное исполнение вынесенного решения будет осуществляться судом иного штата или государства.

В случае если решение подлежит исполнению на территории другого штата, то проблем не возникает. Конституция США содержит положение, согласно которому все штаты США должны проявлять доверие и уважение к официальным актам и судебным документам любого другого штата (The Full Faith and Credit Clause, раздел 1 ст. IV, § 481 Restatement 3d of Foreign Relations Law).

Существенные сложности возникают в случаях, когда принудительное исполнение судебного решения, вынесенного в США, должно осуществляться в иностранном государстве. В силу того, что юрисдикция судебных органов государства носит сугубо территориальный характер, исполнение решения на территории иностранного государства возможно лишь при наличии согласия такого государства с тем, что иностранный судебный акт способен породить последствия на его территории. По общему правилу такое согласие возможно лишь в случаях, прямо предусмотренных международным договором с таким иностранным государством. В настоящее время США не имеет двусторонних договоров о взаимном признании и принудительном исполнении судебных решений ни с одной страной. В свое время предпринимались попытки заключить такое соглашение с Великобританией, однако они не увенчались успехом[178 - Обзор разработанного текста соглашения см.: Mary Ann Alford. The effect of the proposed U.S. – U.K. reciprocal recognition and enforcement of civil judgments treaty on current recognition practice in United States // Columbia Journal of Transnational Law. № 18. 1979.].

При отсутствии международного договора решение о принудительном исполнении судебного решения, вынесенного судом США, будет определяться в соответствии с процессуальным законодательством страны, где оно подлежит исполнению. В большинстве случаев оно будет определяться принципами взаимности (reciprocity) и международной вежливости (comity).

В том случае, когда суд иностранного государства сочтет возможным рассмотреть по существу возможность принудительного исполнения судебного решения, обычно проверке подвергаются следующие обстоятельства: 1) обладал ли суд юрисдикцией по рассмотрению такого спора; 2) была ли обеспечена надлежащая процедура рассмотрения спора; 3) непротиворечие такого решения публичному порядку. Так, например, решения американских судов о взыскании штрафных убытков (убытков, которые взыскиваются наряду с компенсационными убытками и носят карательный характер за совершение умышленных недобросовестных действий – punitive damages) не были принудительно исполнены на территории Германии[179 - Entscheidungen des Bundesgerichtshofs (Zivilsachen) BGHZ 118, 312 (1993); Nettesheim & Stahl. Recent Development, Bundesgerichtshof Rejects Enforcement of United States Punitive Damages Award // 28 Texas Intellectual Law Journal. № 415 (1993).], Швейцарии[180 - Bernet M. Recognition and enforcement in Switzerland of US judgments containing an award of punitive damages // International Business Lawyer. № 22. 1994. P. 272.].

Условия и пределы допустимости признания и принудительного исполнения иностранных судебных решений на территории США определяются в соответствии с законодательством соответствующего штата. Федеральные суды по общему правилу также применяют положения законодательства того штата, где они расположены[181 - Erie Railroad Co. v. Tompkins, 304 U.S. 64 (1938); Restatement 3

Foreign Relations law. § 481a (1987).]. Решение суда по вопросам признания и принудительного исполнения иностранного судебного решения не может быть оспорено в Верховном Суде США, за исключением случаев, когда такое решение имеет конституционно-правовой аспект (например, затрагивает вопросы обеспечения надлежащей правовой процедуры либо представляет собой вмешательство в вопросы внешней политики США).

Условия исполнения иностранных судебных решений обозначены в § 98 Restatement 2

on Conflict of Laws и § 481–382 Restatement 3d of Foreign Relations Law. В них предусматривается общее правило о допустимости признания и принудительного исполнения действительных решений иностранных судов, вынесенных в пределах их компетенции в рамках справедливого состязательного процесса. Наличие соответствующего международного договора США с государством, на территории которого вынесено решение, не является обязательным условием признания и принудительного исполнения такого решения на территории США.

Данные положения нашли свое отражение в известном прецеденте Hilton v. Guyot[182 - 150 U.S. 113, 202 (1895).], в котором стоял вопрос о признании и исполнении на территории США решения французского суда. Согласно позиции Верховного суда США американский суд не признает иностранного судебного решения, пока не будет убежден в наличии у иностранного суда юрисдикции по рассмотрению такого спора[183 - При этом американский суд может проанализировать обоснованность установления юрисдикции над ответчиком в соответствии с доктриной «минимальных контактов». См.: Koster v. Automark Industries, Inc., 640 F.2d 77 (7

Cir. 1981).] и не будет убежден в том, что «при рассмотрении дела судом была обеспечена справедливая процедура рассмотрения спора с надлежащим извещением ответчика и в рамках правовой системы, обеспечивающей беспристрастное рассмотрение спора с участием иностранных лиц при отсутствии оснований полагать о наличии какого-либо предубеждения или обмана в процессе отправления правосудия». Таким образом, если судебное решение было вынесено судом, действующим в рамках правовой системы, не обеспечивающей надлежащей судебной процедуры (Due Process) в ее американском понимании, то в признании и принудительном исполнении такого судебного решения может быть отказано[184 - Int’l Transactions, Ltd. v. Embotelladora Agral Regiomontana, S.A., 347 F.3d 589, 593-97 (5

Cir. 2003).]. Сам по себе факт допущения ошибки в применении закона или толковании факта не является основанием для отказа в признании иностранного судебного решения при условии соответствия его вышеуказанным критериям. Равно как в качестве основания для отказа не может использоваться ссылка на различия между законодательством иностранного государства и законодательством штата, где исполняется решение. Как отметил судья Кардозо, «американские суды не настолько провинциальны, чтобы утверждать, что предложенное решение проблемы неверно, так как мы у себя такие дела решаем иначе»[185 - Loucks v. Std. Oil Co. 120 N.E. 198, 201 (N.Y. Ct. App. 1918).].

Дело Hilton v. Guyot знаменито также и тем, что в нем впервые был установлен принцип международной вежливости (comity) как основание для признания и приведения в исполнение решений иностранных судов на территории США. Однако было отмечено, что американский суд не обязан проявлять такую вежливость в тех случаях, когда иностранное государство сохраняет за собой право пересмотра решения суда США по существу (что имело место во Франции). Правда, принцип взаимности понимался ограничительно и был направлен на защиту американских граждан от исков, предъявленных к ним за рубежом. В связи с чем данный принцип не мог применяться в спорах между двумя иностранцами либо против стороны – гражданина США. Впоследствии, впрочем, США отошли от применения принципа взаимности в качестве условия для признания и исполнения иностранных судебных решений по причине его несправедливости по отношению к участнику процесса (он расплачивается не за свое поведение, а за поведение властей своего государства), а также возможных помех для признания судебных решений США за рубежом[186 - Danford B. The Enforcement of Foreign Money Judgments in the United States and Europe: How Can We Achieve a Comprehensive Treaty? // The Review of Litigation. Vol. 23:2. 2004. P. 387. См. также: Reporters notes No. 1 to § 481 Restatement 3d of Foreign Relations Law.].

В большинстве своем сложившиеся в судебной практике подходы нашли свое отражение в Единообразном законе о признании иностранных решений о присуждении денежных сумм 1962 г. (Uniform Foreign Money-Judgements Recognition Act), который был принят в той или иной форме приблизительно в половине штатов США[187 - В остальных штатах суды руководствуются положениями Третьего свода законов об иностранных отношениях (Restatement Third of Foreign Relations Law), § 481 (1) содержит в большинстве своем схожие положения с текстом рассматриваемого Единообразного закона. См.: Danford B. Op. cit. P. 388.]. Иностранные судебные решения, вступившие в законную силу, по общему правилу признаются и исполняются в США, за исключением следующих случаев, указанных в ст. 4: 1) такое судебное решение было вынесено судом в рамках правовой системы, не обеспечивающей беспристрастное рассмотрение спора с участием иностранных лиц; 2) иностранный суд не имел юрискдиции в отношении ответчика или предмета спора; 3) отсутствовало надлежащее уведомление ответчика об инициированном процессе; 4) заявленное требование противоречит публичному порядку штата; 5) такое судебное решение противоречит другому вступившему в законную силу судебному решению; 6) разбирательство в иностранном суде противоречило согласованному в договоре порядку судебного разбирательства. В отсутствие таких обстоятельств иностранное судебное решение пользуется полным доверием и уважением (full credit and faith