скачать книгу бесплатно
Артайя взглянула на огромную белоснежную «птицу» и вспомнила, как мечтала о том, что ветер унесет ее странствовать, как гадала, что скрыто за синевой неба, и как пыталась представить себе планету, откуда была родом и тех, кто живет на ней. Артайя достала фото, чуть помятые, и внимательно изучила их еще раз.
– Летишь со мной?
Люди посмотрели друг другу в глаза. Землянин понял, что Артайе ясен смысл его слов. Молчание длилось несколько мгновений… Артайя медленно покачала головой и отдала фото.
– Значит, нет?! Почему? – человек вопросительно взглянул на Артайю. Она показала на луг, заправку, небо и эпу, все еще спящего у ее ног. Человек усмехнулся.
– Ну, держи тогда, – человек протянул Артайе прозрачный куб, внутри которого была маленькая планета. – Она делает оборот за двадцать четыре часа, как настоящая Земля. Она вся, как настоящая… От сердца отрываю – все пять лет с собой возил как память о доме. Хотя чего я распинаюсь, все равно ты ни слова не поняла. Ладно, прощай! Может, загляну к вам лет через двадцать-тридцать, так что время передумать у тебя есть. Ну, прощай! – человек помахал рукой, а девочка, щурясь от патабу, смотрела ему вслед.
***
Пришельцы взошли на корабль. Ог и Аска, услышав рев двигателей, выскочили из дома и увидели, как белая птица взмыла к небу.
– Арци! – вскрикнула Аска и заплакала. – Человек увез ее! Это мы виноваты!
Ог промолчал.
– Мама, отец, у меня теперь своя Земля! – Артайя, смеясь, протягивала родителям подарок человека. Увидев дочь, Ог и Аска просияли.
– Видишь, Аска, наша дочь – вапри, и она осталась дома. Бери своего эпу, Арци, и пойдем готовиться к встрече. Скоро прилетят новые птицы!
Крик тишины
Автомобиль скользил по дороге сквозь лес, убаюкивая меня журчанием мотора и вздохами влажных листьев под колёсами. И, хотя я прекрасно знал, каким обманчивым бывает здесь умиротворение природы, я постепенно поддался очарованию древнего леса, позволил себе расслабиться и, откинувшись на спинку сидения, едва касался штурвала…
***
Несколько рабочих во главе со мной отправили сюда на добычу истанда – вязкого синего вещества, источавшего прекрасное благоухание, которое не иссякает годами. Истанд обнаружили разведчики, из тех, которых отправляет в космос Земля для поиска полезных планет. Корабль землян пришвартовался прямо у кромки кратера, до краёв заполненного синей, как море, ароматной жидкостью. Были взяты пробы, которые разведчики доставили на Землю. Рассказывали, что после приземления корабля, когда отскочила крышка люка, чудесный запах почувствовали в самом отдалённом уголке космопорта. Исследователи проб истанда пришли в такой восторг, что разведчиков срочно отправили обратно на Истанд (именно так назвали планету, не ломать же голову над всякой чепухой). Ну а потом уже забросили первых добытчиков – то есть меня и мою команду.
Неплохое было время – новая планета, интересное задание, дружная команда и любимая жена. Мы поженились буквально перед отлётом, поэтому воспринимали эту поездку, как свадебное путешествие. Идеальную картину дополнял чарующий, сводящий с ума аромат и сознание полной безопасности – животных крупнее кошки разведчики не обнаружили, климат и природа походили на земные. Правда, из растений на планете росли только деревья.
И вот – первые цистерны были доставлены на Землю. На наши счета поступила солидная сумма. Когда курьер вручил мне выписку со счёта, я ошалел от счастья – такой суммы прежде мне видеть не приходилось.
Вопреки правилам я распорядился увеличить добычу, решив, что небольшая переработка не повредит. Мы с ребятами уже потирали руки в предвкушении значительного пополнения кредиток, но удача внезапно от нас отвернулась.
Генератор энергии, обеспечивающий работу автономных домов и рации, умер. Чтоб его починить, требовались специалисты и техника. Курьерам, которые регулярно забирали истанд, я раз за разом вручал официальные запросы, где сообщалось – без генератора самообеспечение посёлка невозможно. Но хозяин разработок не рассчитывал на дополнительные траты и старательно игнорировал мои просьбы.
Мы попытались задействовать генератор одного из комплексов по добычи истанда. Безуспешно. Воду приходилось таскать из озера за два километра от посёлка, готовили на костре. Оранжерея, которая нас снабжала, погибла, потому что даже если мы с ребятами носили воду весь день, нужное количество для полива не набиралось. Мы поняли, что оранжерею не спасти и начали искать другие источники еды. Перечитав описание флоры и фауны Истанда, я обнаружил упоминание о длинных тонких рыбках, похожих на червей. Мы смастерили сети из мягкого эластичного купола оранжереи, зашли по пояс в воду и забросили сети. Таким способом сумели поймать несколько десятков скользких тварей за раз. Ещё мы додумались попробовать на вкус ветки деревьев, которые росли у посёлка густым непроходимым клубком. Ветви оказались вполне пригодны в пищу, и мы каждое утро нарезали несколько вязанок. Хотя ветки раз от раза становились всё жёстче и суше.
То, что всех нас сначала восхищало, со временем начало сводить с ума – и дремучий лес, простирающий к нам, словно когти, скрюченные ветки, и зеркальная гладь озёр, в которых уже утопиться хотелось, лишь бы не тянуть воду к посёлку. И, конечно же, запах – удушливый аромат – от которого в голове поселилась тупая боль, и слезились глаза. Но всё это можно было пережить, если бы не ужасные крики…
***
Когда первый вопль разорвал мерный гул работающей машины, мне показалось, что моя голова раскололась напополам.
– Талах, так и должно быть? – нарушил испуганное молчание один из них.
– Не знаю. Я слышу этот крик впервые. Так же, как и вы.
– Может, это животное какое-нибудь?
– И какое же животное может орать из ямы, которую выжег луч? Там почва плавится… Продолжайте работать. Посмотрим, что дальше будет.
К вечеру происшествие почти забылось, оставив лёгкое недоумение. Посёлок готовился к отбою; мужчины тушили костры, лениво перебрасываясь ничего незначащими репликами, женщины собирали посуду, оставшуюся после ужина. Я закончил вечерний обход и сидел на террасе у входа в свою комнату, потягивал обжигающий чай и щурился на багровую звезду, коснувшуюся горизонта…
Чудовищной силы вопль расколол тишину. На несколько секунд я оглох. Плеснул чаем – обжёг руку. Женщины закричали и ринулись в дома, а большие белые птицы стаей метнулись из леса. Рабочие что-то кричали мне, но я видел лишь, как они открывают рты и жестикулируют, показывая в сторону леса. Наконец, я вновь обрёл способность слышать.
– Талах, крик раздался в лесу!
– Уверены?
– Да, мы слышали.
– Тогда вооружитесь, чем сможете. Через минуту я жду вас всех на этом месте. Пойдём в лес.
Растянувшись в цепочку вдоль опушки, мы вошли в лес. Тёплые листья цеплялись крошечными зазубренками за нашу одежду, слегка царапали кожу. Огромными резиновыми медузами шляпки грибов колыхались в такт осторожным шагам. По изогнутым стволам деревьев скользили искрящиеся, как бенгальский огонь, насекомые. Белые мохнатые птицы – единственные крупные обитатели леса – дремали на толстых нижних ветках и возмущённо посвистывали, когда задетые неловким землянином шлёпались вниз.
Внезапно мы увидели свет. Мягкий свет, который обволакивал деревья, поднимался к небу и таял где-то у крон. Минуту спустя, стоя у кромки тёплого синего озера, мы не верили тому, что видели: на такую удачу и надеяться нельзя было – целое озеро истанда и не где-то в недрах, а прямо на поверхности – черпай сколько душе угодно.
Подтянули установки, запустили насосы. Ароматное озеро стало стремительно погружаться в пустоту…
Под утро я проснулся от странного звука – казалось какой-то исполин разом сгрёб в охапку десятки деревьев и с хрустом переломил их.
Я распахнул дверь и остолбенел… Нет, лес был абсолютно цел, но озеро возле посёлка, месяцами исправно снабжавшее нас водой, исчезло, оставив после себя зияющую пропасть с рваными краями.
***
Первой сдалась жена. Как ни пытался курьер выпихнуть её из одноместной кабины, как ни кричал, что места на корабле хватит только ему да цистерне с истандом, она выбросила все свои вещи, втиснулась между перегородкой и креслом пилота и наотрез отказалась покидать корабль. Курьеру ничего не оставалось, как с проклятьями стартовать. Впрочем, прибыли они на Землю благополучно.
За полгода один за другим таким же путём на родину перебралась вся команда. А истанд продолжал уходить у нас из-под ног. И хотя пока никто не погиб, мы боялись, что рано или поздно кто-нибудь рухнет в очередную пропасть. Сомнений не оставалось – мы выкачали слишком много истанда, и в почве образовались чудовищные пустоты. А крики… Мы решили, что пласты почвы при смещении издают вот такие, похожие на крики, звуки. Другого объяснения не нашлось.
Забирать нас никто не хотел, поэтому приходилось понемногу качать истанд, чтоб за ним прилетали, и хоть по одному люди улетали из этого проклятого места. Я собирался уехать последним и надеялся, что сумею до этого времени сохранить остатки самообладания и не сойти с ума от постоянных воплей.
***
Корабль, на котором я намеревался дезертировать, оказался очень большим, особенно по сравнению с предыдущими. Я сначала обрадовался, подумав, что Земля, наконец, решила прекратить добычу и забрать оборудование, но каково же было удивление, когда трое землян выкатили на стартовую площадку оливковое авто с прозрачным верхом и огромными широкими колёсами. Ко мне подошёл толстяк и протянул короткую полоску стали.
– Теперь этот автомобиль Ваш, на карточке – инструкция. Можете проверить его при нас, чтоб убедиться в исправности.
– Но зачем мне авто?
– Вы жаловались на большие расстояния, которые Вам приходится преодолевать, чтобы добраться от одной точки разработки до другой – Вам пошли навстречу.
– Навстречу?! Да вы с ума сошли! Заберите меня отсюда!
– Земле больше не на кого рассчитывать, кроме Вас.
– А где же я возьму топливо?
– Он работает на кислороде.
С этими словами толстяк всучил мне инструкцию на автомобиль и попрощался. Корабль отчалил. Я растерянно посмотрел на авто и вдруг заплакал как ребёнок – мои надежды на ближайшее возвращение домой рухнули.
***
Авто оказалось кстати – вода, заготовка пищи и осмотр территории перестали доставлять мне столько неудобств. Я почувствовал себя уверенней и порой, скользя вдоль озёр и управляя послушной машиной, мне казалось, что я на Земле, еду со службы домой, где меня ждёт жена и вкусный ужин. Впрочем, обгладывание веток вместо вкусного ужина быстро отрезвляло. И каждый раз, обсасывая палку, я со злостью думал, почему бы Земле хотя бы иногда, в качестве премии, не передавать для меня нормальную пищу.
Оставшись в полном одиночестве с весьма туманной перспективой возвращения домой, я совсем сник. С каждым днём усталость наваливалась всё с большей силой, и мне часто казалось перед сном, что утром я, задавленный этой тяжестью, не проснусь. Сначала подобная мысль пугала, потом стала привычной, а с какого-то времени даже желанной, и она сладко усыпляла меня не хуже колыбельной. Где-то в глубине души мне хотелось, чтобы всё побыстрее закончилось – и длинная осень, и душное пасмурное лето, и разработка тягучего истанда, но самое главное – чтобы исчезли раздирающие сон вопли.
Когда я остался в одиночестве, ужасные звуки набросились на меня с удвоенной силой. Я не представлял, что должен теперь делать, но понимал – пока я не выкачаю всё, меня отсюда никто не заберёт. И мне в голову пришла блестящая, на мой взгляд мысль. Узнать, что истанд закончился могут только с помощью приборов – их показания каждый раз снимает курьер. На приборах светилось 40%, но я не мог ждать, пока выкачаю ещё 60. Я подумал – это всего лишь машина, которую можно обмануть.
Принцип работы машины был таков – поплавок держался у поверхности истанда. Он сканировался и одновременно посылался импульс ко дну озера. Таким образом соизмерялось положение поплавка и расстояние от него до дна. Я нашёл валун самый большой, какой смог, обвязал его верёвкой, спустился на тросе к поплавку, закрепил на нём свободный конец верёвки, поднялся обратно по тросу и столкнул валун вниз. Несмотря на вязкую сущность истанда через полчаса прибор показал 100%. Насос вздохнул совсем по-человечески и замер.
Я был уверен, что курьер не станет тащиться к озеру, чтобы убедиться в осушении озера и доверится показаниям дистанционного счётчика.
Спустя неделю я понял, что не слышал после остановки насоса ни одного крика…
***
До прибытия курьера оставалась неделя, и я от нечего делать развлекал себя разглядыванием фото местности, которые ежедневно передавал спутник.
Однажды я заметил – лес поменял цвет. Когда мы только прилетели, стволы были фисташкового цвета, теперь меня окружали бледно-серые деревья. Первое: что подумал я – истанд! Мы выкачали слишком много и деревья погибают! Чёрт! Ещё и это. Закачать обратно истанд, конечно, невозможно, но я обрадовался хотя бы тому, что прекратил добычу и может быть часть деревьев будет спасена – не весь же истанд откачали. Я решил отправиться на поиски уцелевших деревьев. Отыскать их я намеревался в Треугольной долине, что начиналась сразу за озёрами. Я помнил, что когда-то проезжал мимо долины и мельком увидел нечто, напоминающее небольшую рощу.
Я сел за штурвал и вдруг поёжился от странного нахлынувшего ощущения неминуемой беды. Такого со мной не случалось, даже когда я жил в ожидании криков. Я отогнал дурные мысли и выжал ускоритель до отказа.
Автомобиль скользил по дороге сквозь лес, убаюкивая меня журчанием мотора и вздохами влажных листьев под колёсами. И, хотя я прекрасно знал, каким обманчивым бывает здесь умиротворение природы, я постепенно поддался очарованию древнего леса, позволил себе расслабиться и, откинувшись на спинку сидения, едва касался штурвала.
Повернув на дорогу, пролегающей рядом с долиной, я действительно заметил издалека несколько деревьев. Как мне показалось светло-зелёного цвета. Я прибавил скорость…
То мгновение я запомнил навсегда – выстрелом прозвучал крик, почва под машиной раскололась пополам, и мы с автомобилем на полном ходу рухнули в бездну.
***
Дни в больнице были тягучими и вязкими, как истанд. Все считали, что мне повезло, а я днями напролёт валялся на кровати, уткнувшись взглядом в потолок. Вдали от дома я так мечтал о той минуте, когда окажусь на Земле, но теперь испытывал лишь горькое разочарование – я не мог избавиться от ощущения, что высосал из планеты жизнь. Но я понимал, что по большому счёту мне, действительно, повезло – курьер должен был приехать неделю спустя, но возникли какие-то накладки, и он прибыл часа через два после того, как я упал в пропасть. Курьер, увидев неизвестно откуда взявшуюся впадину чудовищных размеров, принялся разыскивать меня и вскоре обнаружил без признаков жизни на каменном выступе в нескольких метрах от края разлома…
Меня доставили на Землю, и вот я здесь. Оказалось, ничего серьёзного – пару рёбер сломано и трещина указательного пальца. Хуже обстояло дело с головой – меня буквально терзали кошмары и вопли – я вскакивал в холодном поту, раздираемый снами, от собственного крика. Медсёстры говорили, что я ужасно пугаю их. Мне всё это порядком надоело. Я дал себе слово, что никогда больше не ступлю на чужую планету, и каждый день мысленно просил прощения у Истанда в надежде вымолить спокойствие.
***
– Он вернётся? – дерево протянуло серые скрюченные ветви к своему сородичу.
– Нет.
– Мы чуть не убили его. Он может мстить.
– Мы никогда не убиваем. Он не будет мстить – он так и не понял, что мы живые. Никто ещё не понял. Никто не вернулся.
Серый лес зашумел, заволновался, обсуждая землянина, но если бы кто-нибудь посмотрел на лес со стороны, ему показалось бы, что просто налетел ветер. И он пошёл бы своей дорогой с уверенностью, что планета необитаема.
Полночь на задворках истории
Повинуясь приказу серых клавиш, наёмник в синей майке отполз за скалу. В этот момент мимо проплыла круглая пуля и врезалась в бетонную стену. «Yes!» Палец придавил клавишу, солдат выглянул из-за укрытия и прицелился. Четыре коротких выстрела. Пули попали в цель; противник рухнул замертво, и под ним расползлось кровавое пятно. «Серый» появился неожиданно, и расстрелял «синего» в упор. «Fuck!». Одним наёмником меньше. Но для беспокойства не было причин; у Майкла в запасе ещё оставалось пять отлично вооруженных боевиков и несколько десятков дешёвых солдат. К тому же, игра уже подходила к концу – почти всю территорию контролировали люди Майкла.
Перед заключительным боем он решил проверить ресурсы и здоровье солдат. Из семи раненых двое успели умереть, четверо после лечения были боеспособны, над седьмым загорелась табличка: «Этот солдат вам больше не поможет». Майкл тут же вернул аптечку на место – глупо тратить медикаменты на инвалида. Майклу осталось отвоевать химзавод. Особого труда это не составило; силы врага были на исходе, и вскоре алые пятна под неподвижными телами солдат в сером «украшали» экран монитора. Главарь сдался в плен и был посажен в тюрьму. «Всё! Здесь больше некого убивать!» – возвестил один из наёмников. Разочарованный Майкл закончил игру и выключил компьютер. Всегда одно и то же, думал Майкл. Слишком быстро наступает момент, когда «больше некого убивать».
Друзья завидовали Майклу, уважительно называли «компьютерным монстром». А Майкл был не доволен; солдаты передвигались слишком медленно – только слепой может промазать, все эти заводы слишком малы, чтобы тратить на них много времени, а наёмники тупы и послушны, и всё делают за тебя – невозможно понять, умеешь ли ты также ловко обращаться с оружием или просто хорошо тычешь в клавиши.
Майкл задумчиво побарабанил кончиками пальцев по клавишам «мышки». Нужно проверить себя в деле. Да! Конечно! Как это раньше ему не пришло в голову? В деле! Отцовское охотничьё ружьё давно пылилось на стене. Майкл бережно снял его, вытер пыль, осторожно взвесил в руке. Приятная тяжесть вселила уверенность в себе. Майкл сжал оружие покрепче. Ему показалось, что он стал выше и шире в плечах. Почувствовал, что сейчас любой подчинился бы его приказу. Надо проверить! Майкл взглянул на часы. Стрелки приближались к полуночи – в игре это время контрольного обхода территории. После недолгих поисков Майкл обнаружил коробок с патронами в ящике, за стопкой носовых платков.
Холодок ночи забрался под куртку. Майклу вдруг стало отчаянно весело и захотелось расстрелять тишину. Но нет. Нельзя. Опытный солдат до поры ничем не выдаст своего присутствия, чтобы подкараулить непрошеного гостя. Майкл уверенно двинулся вверх по улице, то прижимаясь к стенам домов, то перебегая от дерева к дереву. Так, как это делали его виртуальные наемники. Когда Майкл устал быть осторожным, послышались шаги. Наглые звонкие шаги. Майкл замер. Вскинул ружье и взвел курки. Из-за угла резко вывернул человек и стремительно направился в сторону Майкла. Фонари хорошо освещали улицу, и он готов был поклясться, что рубашка человека была серой. Майкл улыбнулся и прицелился. Грянул выстрел. Второй. «Серый» взмахнул руками и рухнул навзничь. «А где же кровавая лужа?» – нахмурился Майкл и подошел ближе. Человек лежал неподвижно, из ран на груди сочилась кровь. Майкл удовлетворенно хмыкнул и перезарядил ружьё.
Свернув в переулок, Майкл нагнал вскоре двух приятелей. Благодаря меткому выстрелу один послушно упал лицом вниз и затих. С другим пришлось повозиться – он пытался удрать, и ружьё пришлось перезаряжать на ходу.
Четвёртый противник только что поставил машину в гараж и направился к дому, беспечно вертя ключи на указательном пальце. Он оказался самым подготовленным; Майкл промахнулся, и тот выхватил пистолет. Но, впрочем, воспользоваться им не успел – компьютерный монстр уложил «серого» со второй попытки.
Последним был «вражеский» старик, который не отстреливался и не пытался бежать, лишь удивлённо посмотрел на Майкла и упал рядом со своей тростью.
«Всё! Здесь больше некого убивать!» – констатировал Майкл, вскинул на плечо ружьё и с чувством выполненного долга отправился домой. Его ждала новая игра.
Пустыня
Рэльф осторожно провел кончиком пальца по подоконнику. За пальцем потянулась чистая дорожка. Он недовольно поморщился; сейчас только 7 часов утра, а город уже полон песка. Песок везде – на столе и книжных полках, на тротуаре и крышах домов, в утреннем чае и, как кажется Рэльфу, даже в его мыслях.
Люди борются из последних сил: ежедневно вычищают город – метр за метром, до самой узкой трещины в асфальте. Они ложатся спать с надеждой, что вокруг не осталось ни песчинки. Но едва сомкнутся глаза последнего страдающего бессонницей, как эти мошки – жёлтые, прозрачные, гладкие, острые – прокрадываются в спящий город. Они завоевывают пространство и удобно устраиваются, отыскав подходящее место. И с каждым новым днём на войну с песком приходится затрачивать все больше времени и сил. Рэльф ненавидел песок.
Много лет назад люди решили, что им больше не нужны огромные километры бесполезного песка, и началось наступление на Пустыню…
Предки Рэльфа могли бы долго рассказывать о радостном возбуждении, охватившем Человечество при виде цветущих садов на месте покорённых пустынь. Его родители поведали о радости гораздо меньше – деревья засыхали, цветы увядали, по жёлтой кромке, плотно сжимающей сады, сновали молодые вараны.
Рэльф не по книгам знает, что испытывает человек, в утреннем кофе которого вместо сахара оседает песок. А вот слово «дерево» ассоциируется у него лишь с большим зелёным пятном на картинке учебника по биологии…
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
