Курорт. Запретная история одной планеты. Тетрадь третья

скачать книгу бесплатно


– Ты должен был прочесть, что у нас нет семей, как у вас.

– Прочел. Но не понял. Вы же цените родственные связи!

– Конечно, у каждого из нас есть и отец, и мать. Есть братья и сестры. Мы проводим вместе детство, и родители опекают нас в первые годы жизни. Но социальная ячейка общества, называемая Кланом, и являющаяся основой всей жизни, составляется не по родственному признаку.

– То есть твои родители могут быть из разных Кланов?

– Не «могут быть». Они обязаны быть из разных Кланов. И все мои братья и сестры тоже обязаны быть в других Кланах.

– А бывает так, что родителями становятся, обойдя запрет? Ну, если очень любят друг друга?

– Я понимаю, о чем ты. Никогда не спрашивай об этом других змеев – они будут шокированы. Для нас это очень большая беда. Такие личности вычеркивают из Клана. Они становятся отверженными. Раньше они умирали. Сейчас – нет, но они перестают быть членами Клана, а значит, теряют все.

– То есть таких историй у вас нет?

– Ну почему же. Девиации бывают в любом обществе. Но о них стараются не говорить. Для Клана это всегда сильный удар по репутации. Такие личности как бы выпадают из жизни. Они не могут участвовать в общих делах, не могут творить, ничего не могут.

– А если у них рождаются дети?

– Все дети проходят обряд инициации, когда вырастают. После этого они становятся членами какого-то Клана, вне зависимости от того, кто были их родители.

– То есть потомство от таких родителей уходит?

– Конечно. Кому охота всю жизнь ничего не делать и зависеть от подачек?

– А Клан Почтли сильный?

– Сильный? Не понимаю этого термина. Кланы у нас не воюют друг с другом. Клан Почтли большой, богатый, ответственный.

– А твой Клан какой?

– Фоти. Тоже большой и богатый, но не такой, как Почтли. Они всегда концентрировались на зарабатывании денег, и еще у них много воинов. Среди змеев из Клана Фоти много деятелей искусства. И дипломатов. Я – дипломат.

– Ты хороший дипломат, Пайналь.

– Спасибо, Кетс. Я рад, что ты прилетел, и что мы можем общаться. Ты тоже отличный дипломат.

– На самом деле, я не дипломат.

– А кто ты?

– Понимаешь, у нас огромная Семья. Все родственники. Много проектов. И я занимаю должность Кетса. У нас в Семье всего семь верховных должностей. Бизнес большой, но руководящие позиции могут занимать только члены Семьи Коатлей.

– То есть Кетс Коатль – не твое имя?

– Меня зовут Юл Коатль. А Кетс – это моя должность. Мои обязанности – это управление обучением всего персонала. Наше с тобой общение – не основная моя обязанность, но… Обстоятельства. И я рад, что прилетел сюда.

– А какие еще должности?

– Вирак Коатль – наш верховный управляющий. Он занимается общим руководством и решает финансовые вопросы. Кочимет Коатль занимается текущим размещением гостей и рекламой проекта. Чику Коатль – организацией питания и разработкой новых стандартов размещения. Ана Коатль – метеорологией и вообще анализом локальных условий. Ишта Коатль – медицинскими вопросами. И наконец, Петс Коатль – биохимией, анализом совместимости биосфер планет, где находятся наши объекты, с биологией гостей.

– И вы занимаете должности пожизненно?

– Нет конечно, – Кетс глотнул крепкого. – Раньше обязанности переходили от одного члена Семьи к другому. С ростом Семьи стало проще зафиксировать должности по именам ярких личностей, когда-то их занимавших. Работа на этих должностях трудна из-за огромной ответственности. Когда человек стареет или просто теряет силы и желание активно трудиться, его или ее заменяет другой. Это общее решение Семьи.

– Интересно. Ваша система отличается от нашей, но она стабильна.

– Пайналь, не забывай, что Коатли – это огромная Семья, управляющая большим числом проектов. Это семейный бизнес, который прошел длинный путь развития.

– А все общество?

– Человеческое общество устроено не так, как ваше. У нас есть самые разные люди. Умные и глупые, работящие и ленивые, честные и подлые. Есть законы, которые нужно исполнять. Есть механизмы принуждения. Есть и те, кто старается убежать от законов. Например, эти беженцы на материки Курорта. А в целом, конечно, наше общество тоже стабильно. На свой лад.

– Ну хорошо. Я рад, что мы сотрудничаем.

– Я тоже.

Они чокнулись, выпили, а потом долго смотрели на падающий дождь. Нарушил молчание Пайналь.

– Ты позволишь мне называть тебя Юл?

– Ну конечно.

– Спасибо. Так вот, Юл. У меня есть одна мысль – как защитить наши базы.

– Слушаю тебя.

– Скажи, вы верите в высших существ?

– В высших существ? Более развитые цивилизации?

– Нет. Именно в высших. До уровня которых вам никогда не развиться.

Кетс покачал головой.

– Это противоречит всей нашей философии. Человек остается человеком, только пока разивается. Остановка в развитии, деградация – это противно всей нашей сущности. И тем более – невозможность чего-то достичь!

– Тогда позволь мне начать свой рассказ издалека. На одной из планет, где мы нашли местную разумную расу, нас приняли именно за высших существ. У них есть такое понятие. Боги. Это даже нечто большее, чем высшие существа. Они совершенны. И до них не дотянуться. Никогда.

– Своего рода абстракция Высшего разума? – Кетс налил себе еще и отхлебнул, с удовольствием крякнув.

– Да. Но по местным представлениям эти существа не абстрактные. У них есть имена, тела, функции – почти как ваши должности. Они живут вечно и все могут.

– Интересно. Хотя для меня это очень странная философия. Получается, те, кто верит в этих существ, понимают, что сами никогда не будут совершенными?

– Именно так.

– Тогда какой им смысл развиваться? Стремиться к чему-то?

– Ты смотришь глубоко. Риск консервации развития и последующей деградации в таком случае действительно существует. Но это необязательно, если они все же стараются совершенствоваться.

– Пайналь, для меня все это слишком абстрактно, – Кетс откинулся на стуле и посмотрел наверх, на капли дождя, сверкавшие в лучах прожекторов. – К чему ты клонишь?

– Понимаешь, Юл. Конечно, это хорошая идея защитить наши базы генераторами инфразвука. Но если вдруг начнется война, и базы придется использовать, солдаты их отключат. Что тогда помешает местным агрессивным дикарям напасть на них, если вдруг нам не удастся с ними договориться?

– Ты прав, риск здесь есть. Что ты предлагаешь?

– Предлагаю внушить им, что мы не просто намного сильнее их. Предлагаю внушить им, что мы – именно высшие существа. Боги. Не «люди со звезд», такие же в целом, как и они сами. А те, кто пришел повелевать ими. Помогать, когда нужно. Наказывать, если они ведут себя плохо.

– Плохо? То есть ты предлагаешь взять какую-то систему ценностей, шкалу «хорошо-плохо», и навязать им?

– Да. Именно так.

– Но мы же так изменим ход их истории!

– Юл, мы его и так уже изменили. А точнее, не мы, а вы. Сколько ваших попало к аборигенам за время работы проекта Коатлей? А ты не задавал себе вопрос, почему у них родились дети?

– Откуда ты знаешь, что у них родились дети? Я же говорил сегодня: скрещивание с местными для нас – нарушение закона.

– А ты слышал историю про Афродиту?

– Но это же сказка!

– Нет, Юл. Это не сказка. Мы специально изучали этот вопрос. Гражданка Галактики Афра Дита родила ребенка в Плеядах. Но этот ребенок был зачат от местного мужчины, пока она путешествовала по планете Курорт. Отец ребенка, кстати, обладал очень высоким интеллектом – результат его тестирования существенно превышает средний уровень. И ваш, и наш. К несчастью, его убили на Курорте соплеменники. Но у его сына в Плеядах родились дети. Многие из них стали выдающимися деятелями вашего общества. Мы проверили.

– Ну хорошо, я верю тебе. Хотя для меня это звучит фантастично. И что это значит?

– Это значит, что давным-давно – не сейчас, и не когда вы запустили здесь свой проект, а гораздо раньше, – кто-то вмешался в биологию местных видов. И в какой-то момент скрещивание вашей расы с местными разумными стало возможным.

– А кто это мог быть?

– Я не знаю, Юл. Мы не мониторили историю Курорта до создания Объединенного управляющего совета, также, как и вы. Да и вас самих здесь не было. А все-таки, на планете что-то произошло.

– Ну хорошо. Предположим, кто-то когда-то изменил биологию местных видов. И что?

– А то, что они уже тогда пошли другим путем. И если начнется война с мелкозелеными, они многое увидят и многое поймут. Так что волноваться о последствиях внедрения идеи высших существ в их общество не стоит. Их развитие уже сейчас синтетическое.

– Мне нужно обдумать это, Пайналь. Давай выпьем.

Они снова чокнулись и долго молчали, глядя на дождь.

– Скажи мне, только честно, – Юл посмотрел на Пайналя. – Тебе приятна мысль, что кто-то будет считать тебя высшим существом? Богом?

В воздухе мелькнул раздвоенный язык, вокруг рта и глаз Пайналя появились складки.

– Нет, Юл, я давно отработал детские проблемы и не стремлюсь возвышать себя за счет других. Хотя могу допустить, что среди змеев найдутся желающие возвыситься.

– Мне кажется, это очень опасная практика. Легко натворить бед.

– Юл, предложи что-то другое, мы же пока просто обсуждаем! – Пайналь поднял вверх свой бокал и стал смотреть на падающие капли сквозь него. Потом в воздухе опять мелькнул раздвоенный язык. – Или возьми идею и усовершенствуй ее.

Юл Коатль молчал очень долго. Потом ответил:

– Пайналь, я понимаю, что ты прав и нам, вероятно, придется идти этим путем. Хотя он мне и не нравится. Значит, нужно постараться дать им такую шкалу ценностей, чтобы они стремились быть лучше…

Они снова чокнулись и долго молча смотрели на падающие капли, а дождь все шел и шел, и океанские волны глухо разбивались о подножие Атль-Анти.

Гидроплан швыряло из стороны в сторону, вверх и вниз. Кетс, затянув ремни, максимально усилив чувствительность управления и закусив губу, старался удерживать аппарат на курсе, с которого его постоянно сбивал усиливающийся ветер. На обратном пути он решил завершить кругосветный перелет и пройти над возможными районами размещения будущих баз. Однако ураган, о котором предупреждали Пайналь и дежурные силы, и который Кетс рассчитывал обойти с севера, двигался все быстрее, набирая силу.

Кетс понимал, что сесть на поверхность океана он не сможет, а значит, нужно менять курс, уходя на северо-запад. Он развернул гидроплан, испытывая невольное облегчение. Решение было принято вовремя: уже развернувшись, Кетс увидел на метеорадаре, как буквально в получасе полета по старому курсу на глазах формируется грозовой очаг. Это было необычно, такого он не видел никогда. Вероятно, сказывалось общее потепление климата и поднятие уровня океана.

Однако сейчас Кетсу было не до философии. У любого механизма есть предел прочности. У его гидроплана он тоже имелся. Если будет так швырять, аппарат может просто развалиться в воздухе. Его, конечно, найдут и выловят из воды… Если он переживет падение с высоты, а потом многочасовое купание в штормовом океане! Кетс облизнул пересохшие губы и обратил внимание, как напряглись его пальцы, лежавшие на панели управления.

Так не пойдет. Кетс расслабился, довернул еще к северу и включил автопилот. Выпил горячего «чая Коатлей», повышавшего внимание. Вроде бы стало поспокойнее? Да. Гидроплан постепенно выбирался в район, где влияние урагана еще не чувствовалось. Кетс посмотрел влево и назад, туда, куда исходно собирался лететь. Там клубились мощные черные тучи. Вот тебе и Курорт.

Наконец, вдали появился берег. Кетс взглянул на карту. Если сейчас повернуть на запад, пролететь над материком по прямой, а потом свернуть резко к югу, он достигнет места назначения: юго-восточного берега внутреннего моря номер один материка номер четыре, где был огромный мыс, пролегавший от материка на северо-восток. При этом, ураган его не достанет. Но лететь туда еще долго. Сначала нужно отдохнуть. Придерживаясь тактики остановок на горных озерах, Кетс стал искать на карте подходящее место.

Не тут-то было. Прямо по курсу были сравнительно высокие горы, но там не обнаруживалось ни одного озера. Крупные озера были намного севернее, причем далеко, расстояние получалось сравнимым с расстоянием до цели. Помучиться и долететь? Далековато. Кетс не хотел уставать слишком сильно. Время у него было, а перелет предстоял дальний. Тогда он решил сесть на какую-нибудь крупную реку в широком месте подальше от океана, бросить якорь и так отдохнуть. Прямо по курсу подходящая река была, так что план выглядел разумным.

Поскольку он летел в юго-западном, а потом – в северо-западном направлении и вылетел с Атль-Анти утром, солнце все еще стояло высоко, несмотря на длительный перелет. Садиться он будет перед закатом. Это хорошо. Океан под гидропланом закончился. За узкой полосой пляжа, на который равномерно набегали океанские волны, начались сплошные зеленые заросли. Растительность была буйная, климат здесь после начала потепления стал очень влажным. Южнее, там, где они будут строить базу, тоже будет влажно. Жарко и влажно. Кетс вздохнул. Он не очень любил жару. А впрочем, жара лучше холода.

Пролетев минут двенадцать, Кетс нашел реку и стал искать длинный прямой участок для посадки. Река петляла, и он потратил еще несколько минут, пока не нашел искомое место. Солнце садилось и светило с запада, а ветер был почти попутным. Поэтому Кетс пролетел выше по течению, развернулся и аккуратно пошел на посадку против ветра, стараясь не допускать крена. Волны на реке были небольшие, гидроплан коснулся воды днищем, потом обоими поплавками и быстро сбросил скорость.