скачать книгу бесплатно
Через неделю он сел в поезд Гомель – Минск. Вернувшиеся накануне родители расстреляли кучей вопросов: "Как уволился? Оттуда никто не увольняется. Операция на зрении? А как? А потом куда?"
– Надо бы их беречь – после отпуска столько новостей на голову, – но иначе поступать Люр не считал честным. Он внимательно запоминал проносящиеся пейзажи, вскоре ему предстояло эти же красоты снова видеть в высоком разрешении.
Он быстро нашел поликлинику, без тени сомнений отдал деньги в кассу, поднялся на 8–ой этаж, переоделся в бумажный балахон с шапочкой и бахилами. Перед ним было шестеро.
– Раз на поток поставлено, то отлично. И специалисты, посмотрев на диагностику, не мучали повторной, а лишь уточнили основные параметры бесплатно. Вообще крутяк! – Люр рассматривал контингент. Вскоре подошла и его очередь.
Внимательно перепроверив параметры, врачи установили распорки, переходники с линзами необходимого диаметра на глаза клиента и приступили.
Запах чего–то паленого не беспокоил Люра, хоть он и понимал, что пахнет от его глаз. Гораздо интереснее было смотреть "мультики", которые лазером рисовал аппарат через установленные на глаза оптические приспособления. Операция прошла спокойно и нежно. Медсестра аккуратно сняла все оптические переходники и щедро полила глаза какой–то жидкостью.
– Вставайте, идите за мной, – ассистентка исчезла за дверью. В кабинете было темно, свет настольной лампы из соседнего кабинета был единственным ориентиром. Да и глаза не видели. Размытие – максимум. – Я есть Blur, – Люр радовался, что скоро станет зрячим.
– Девушка, а вы гидэ? Иду, – он дважды зацепился бедром за оборудование и один раз за дверной косяк.
– Садитесь.
– Куда? – Люр присел на подлокотник и перетек в кресло.
– Вот сюда, смотрите внимательно. Вот это будете капать три раза в день, вот эту жидкость утром и вечером, а вот эту только на ночь. Сегодня тоже не забудьте. Сейчас я выпишу рецепт, и вы можете быть свободны. У вас где–то час, ну полтора, пока обезболивающее действует. Вас же на машине забирают?
– Девушка, подождите, вы издеваетесь? Не тараторьте. Я – седьмой и последний на сегодня, а не сто седьмой. Покажите, пожалуйста, еще раз – что, куда и когда там капать? В рецепте я точно не прочитаю почерк.
– Вот это три, – снова закудахтала девушка.
– Стой!!! Я вместо тебя пятно белое вижу, рядом с желтым, а ты мне пузырьками жонглируешь. Скоро убежишь уже. Потрать на меня 3 минуты лишних, – он успокоился, – напишите, пожалуйста, на этих пузырьках цифры, а в рецепте – какую цифру и когда капать.
– Ой, простите, пожалуйста, я действительно должна убегать, сейчас сделаю. Вам помочь? – девушка уже сняла халат и подхватила сумочку.
– Вали уже, – Люр хотел прорычать, но промолчал.
Солнечные очки, улица. Люр не заметил, как пролетел тот отведенный час, пока он объяснял маме, что у него все хорошо. На Светку совсем не оставалось времени. Он выключил звук в телефоне и побежал на автобус. Становилось нехорошо. В метро вошел человек с пунцовым лицом в солнечных очках и с рюкзаком.
– Молодой человек, пройдемте для осмотра. Снимите очки.
– Да не наркоман я, с операции еду, отпустите – режет, – было не смешно и больно, но он посмотрел на ситуацию со стороны. Было смешно.
В вагоне он сразу же сел и опустил голову. Из–под очков проливался натуральный ручей слез. Нос решил поддержать страдающих товарищей соплями, поэтому еще и дышать стало тяжело. Он рыдал и сморкался самые длинные 5 остановок в его жизни, периодически странно улыбаясь.
– Все–таки я смотрюсь фееричным наркоманом, – Люр мечтал о темноте и тишине, а народ смотрел с презрением. Поднявшись на земную поверхность, он почувствовал себя совсем плохо.
– Здравствуйте, Утренняя, 7, за 10 рублей, довезите, пожалуйсты–ы.
– Обдолбался, что ли?
– Нет, я с операции, просто очень режет глаза, – Люр снял очки еще раз.
– Садись.
Мамина подруга встретила у подъезда с улыбкой, но изменилась в лице, когда Люр уже в ванной снял очки и взглянул на нее в зеркало. Она сразу же отправила его спать. Он умылся и засунул голову под подушку. Пришел пес – выразить сочувствие и поскулить, пришли коты – понюхать.
– Я сделал это!
***
Через месяц он смотрел на мир абсолютными "единицами". До этого – кайфовал по вечерам от того, что мозг был чист и ясен, а глаза транслировали некую приукрашенную реальность. Любой источник света имел радужный ореол и размывался узорами калейдоскопа. Свет фар автомобилей, фонарей и светофоров заставил его отказаться от романтических покатушек по вечерам. Зато была книжка–раскраска. И прогулки с рыжим лисенком Светкой.
Он отчаянно рассылал резюме и надеялся на лучшее, но откликов не было.
– Может в Россию попробуй, – повела плечами размякшая после массажа девочка–луковица.
– Да… Но как? Чтобы искать работу в Москве, нужно быть в Москве… А это идея! Спасиб, – он чмокнул луковицу в нос и отправил сообщение товарищу, который давно укатил в Москву и работал "сам себе начальником" в такси.
Спустя несколько часов Джонни ответил, что пару недель надо подождать, пока он приедет. Тогда все и решат…
Голова отъезжала от безделья. Он привык что–то делать, а сейчас делать было особо нечего. Отвезти Светку, забрать Светку. Поесть приготовить. Кота подрессировать. Перестановку мебели сделать, которую он постепенно прикупал, так как Светик жила на пакетах и с раскладным диваном, который ей отдали знакомые. Теперь она пыталась поймать фен–шуй.
Сегодня он снова отвез ее на работу и приехал к родителям. Дома никого не было, Люр положил ключи на комод и сам себе сказал: "Ну здесь–то намного веселее, блин". Часы на комоде мерно отсчитывали секунды очередного дня. Он включил что–то про науку и задремал.
– Алло, – за телефоном пришлось вставать.
– Люр, это Лиза с конюшни, помнишь?
– Да, привет, красавица. С чего вдруг?
– Не могу, вы мне так нравились вдвоем. В общем, она приехала. Мы спрашивали почему без тебя, но она молчит. Не знаю, что у вас, но..
– Я понял, спасибо тебе большое, – Люр положил трубку, сел и чуть было не закурил в комнате.
До Светки он около двух лет встречался с Викой. До нее, пережив весьма болезненный развод, совсем ни с кем не встречался. Люр сразу же сказал Вике, что он "разведенка с прицепом", но она упорно приходила на свидания. Почти месяц Люр водил ее за руку, не пытаясь поцеловать, максимум обнимал. Вскоре она пригласила к себе и познакомила с мамой, котом и сестрой. – А это уже "Да", – обрадовался робкий юноша в Люре. Позже эти же "Да" он глушил всеми известными ему способами по ночам.
Они катались на машине, гуляли по паркам, ездили в гости к ее друзьям. Дважды летали в хорошие отели Египта. А потом поездки стали закольцовываться: "Приехать с работы, забрать ее с работы, заехать за продуктами, к ней".
– Хорошо, мне нравится – тихое счастье, – что–то его ковыряло все равно. Наверное, что из пяти колец в будни, от которых хотелось отдохнуть, на выходных добавились кольца на конюшню, где была ее ненаглядная лошадка. Он не понимал, что его тоже привязывают.
Для Люра на конюшне–агроусадьбе занятий не было – он их выдумывал. Помогал по хозяйству, разбирал и без конца тер машину, общался с посетителями, проводил вводный инструктаж или просто махал вилами.
– Воздух зато какой, яблони цветут, рыжий жеребец Василий снова норовит на мамку запрыгнуть, бодрящийся старый конюх щипает за задницы посетительниц, приглашая на сеновал. Романтика! – он смотрел в небо, лежа на свежескошенной траве, жуя клевер и растворяясь в запахах и звуках.
В один из таких уикендов он и поймал джигита на подъезде к агроусадьбе, где была конюшня. Знаки придумали для лохов же. Никто не пострадал, но машина утратила девственность – дверь необходимо было менять. Джигит лишился прав, а Люр, благодаря ДТП и череде звонков, связанных с устранениями последствий, познакомился с Джонни, который за три дня вернул машину в строй и отполировал вдобавок.
Позже он попросил покатать дочурку на лошадках. Эту почетную миссию доверили Вике и ее сестрам–лошадницам. Пока девочки улыбались в экипаже, Люр и Джонни бродили по окрестностям и разговаривали о заработках, женщинах и машинах.
– Слушай, может давай на природу к речке, а не сюда съездим? Как на работу уже, только по выходным, – они отвезли Джонни с дочуркой домой и неспешно катились по ночному Гомелю.
– Давай, – безразличная интонация Вики проткнула размякшее сердце.
– Вик, мне правда скучно сюда ездить, давай ты сама на перекладных или коллеги пусть подвозят в будни, я просто вечером буду забирать. Тебе же ближе – тут километра полтора от твоей работы. Если с ребенком буду, тогда подождешь или такси.
В темноте он не видел, но почувствовал сжимающийся комок энергии и искрение от нее. Вика не ответила. Краем глаза он заметил, как она кивнула.
Хватило ее ненадолго. Люр не сомневался, что будет именно так. За две недели самостоятельных поездок она стала заметно агрессивней и злей. Постоянно просить было неудобно, тем более, что добираться домой на другой конец города. Зато у Люра появилось время на себя – выходные стали выходными. Он знал, чего стоит каждый день стоять на трассе и ловить попутку. Под дождем, в жару и в снег бежать на единственный служебный автобус ровно в 6:15, выходить из него в лесу на перекрестке и молиться, чтобы не разминуться со вторым до места работы. Если так происходило, то подбирали коллеги.
И он сжалился – приехал к 20:00, как поплакали в трубку. Куча неотложных дел и важных тем в конце дня заставили прождать Вику еще почти два часа.
– Подружку нашу подвезем? Последний уехал уже… Давай еще в тот магазин заедем – там такие шикарные пирожные продают, – Вика сразу же стала наглеть.
– После выдергивания из зоны комфорта, конечно! Не нравится мне это, – Люр молча включил поворотник и сжал губы. Магазин тоже был, разумеется, не по пути. Они купили пирожные и припарковались за ее домом.
– Ладно, давай, я домой поеду, надо одному побыть.
Взъерошенная ведьмочка стояла возле машины с сумкой грязной одежды и пирожными.
– Люб, ты чего? – это явно не вписывалось в ее планы, которые после конюшни были всегда одни и те же. После верховой езды ее было не остановить: никакого "спать" не предусматривалось.
– Все хорошо, мне просто надо побыть одному, – он донес до подъезда шмотки, поцеловал ничего не понимающую Вику и вернулся к машине.
– Вот почему? Почему, вы такие борзые? Видал я ваших мам–яблонек, понимал, что и как, но откуда столько хитрости и наглости? Что за потребительство? Своей головой когда жить будете? Добрый? Сейчас на шею залезем и охомутаем. Нахрена? Надо бы успокоиться…
Третья передача, расслабляющая музыка и по объездной со скоростью 40. Перед сном он умылся и посмотрел в зеркало. Глаза странно блестели ледяным блеском. Или стеклянным? И с цветом что–то не то.
Следующий субботний вечер они все–таки провели на обрыве у реки. Вика рассказывала Люру про обряды, личные амулеты, инициации, сущностей, домовых, леших и кикимор. Затем она красочно описала семинар в Выборге: персональные испытания в ночном лесу для каждого участника, посвящения, ритуалы очищения у костра, как их учили чувствовать пространство. Про волшебного человека, которого все называли Сталкером. Каждого он видел насквозь, убирал чертей, которых именовали сущностями, и расплетал все ментальные узлы.
– Ты не шуми, я пообещала Лешему, что мы будем хорошо себя вести, – с этими
словами Вика спрятала сладости под кустом у дерева.
Может Люр и не верил во все эти чудаковатые истории, но она была с ним здесь и сейчас. А ему было 15. Надо ли говорить, что Любомир был счастлив и чувствовал себя любимым? Плед, шарлотка, термос, костер, река и тишина. Лес подарил им уханье сов и мягкий шелест крон деревьев.
Спустя несколько недель случился удар…
– Люр, мне работу предложили в России, я вот не знаю соглашаться или нет? – Вика перебирала свои бусы в одной руке и поправляла густые каштановые волосы другой.
– Ух ты! Просто так предложили? Как они тебя нашли?
– Ну у меня резюме висит.
– Тебе же здесь неплохо платят. Подожди… Ты уже приняла решение?
– Да. Это минимум на год.
– Прекрасно, – Люр куда-то стремительно падал, – мне что теперь делать? Я полагаю, что предложили немало?
Люр научился читать между строк. В этом помог развод и куча литературы на тему отношений, психологии, манипуляций, НЛП, которую он проглатывал без разбора в альтернативу банальному запою. С ней же он не хотел видеть ни знаков, ни сигналов, потому что снова поверил и полюбил.
– У тебя же отпуск есть, приезжай. Я все вещи одна не увезу. Да, деньги хорошие и квартиру компенсируют. Посмотришь, думаю и ты работу найдешь. Не сомневаюсь, что ты приедешь.
И она укатила…
Люр взял отпуск в солнечном феврале, заехал к ее родителям, взял тачку с коробкой вещей и выдвинулся к вокзалу. Привычный поезд до Москвы, Белорусский вокзал, короткая перебежка до электрички. Мысли и надежды тонкими теплыми струйками пробивали себе путь к снова каменеющему сердцу.
Во Владимире было дико холодно. Пар изо рта можно было хватать и лепить снежок.
– Ух ты ж, Орьехова–Зьюева, твою мать! – он натянул шарф на нос и огляделся. Пассажиры включили турборежим и исчезли меньше чем за 3 минуты. На платформе никто не ждал.
– Холодно – внутри ждет, – он бросил окурок и потащил тачку к надземному переходу. Вика ждала внутри – замерзающая и нетерпеливая.
– Я тебе сообщение отправила, а ты без связи, – оправдывалась она без тени сожаления, а скорее с претензией.
– Я тебе писал перед выездом, что симки из командировок выбросил. Что к чему?
После объятий и поцелуя Вика вернулась к Люру. Расслабились черты лица, интонация стала мягче, появилось мурлыканье. По чуть–чуть он отогрел ее замкнутость от переезда в неизвестность – и дни потекли идеально.
Люр рассылал резюме и занимался всякой мелочевкой по дому. Вечера коротали в обнимку. Она целовала его в нос перед уходом, он вилял хвостом при встрече с работы.
Получив первые деньги, Вика очень захотела пальто. Она мялась и переминалась с ноги на ногу, как будто не заработала сама, а спрашивала разрешения.
– Значит мы идем за пальто, – обнял ее Люр, – ты такая клевая, когда строишь из себя маленькую.
В торговом центре было светло и просторно. Гуляешь себе, глазеешь. Красиво, чисто, играет специально подобранная музыка и кругом бренды, бренды, бренды.
– Лениво люди бродят по торговым центрам, за рубль с чем–то технику берут под проценты, – заиграло в голове у Люра, – Каста, действительно, хороша…
Они выбрали пальто по методу "под цвет глаз" – какое–то очень недешевое, оттого еще привлекательней. Люр приметил мужскую сумку–планшет, но стоимость его не устраивала. Вика предложила купить ее пополам, тем более, что 23 февраля на носу, а 14–ое прямо сегодня. С полными сумками покупок и продуктов они с заиндевевшими ресницами вернулись домой. Отметили сбычу мечт звоном хрустальных бокалов, выключили свет и, крепко обнявшись, отключились.
На следующий вечер Вика вернулась с работы расстроенной: "Представляешь, это была вся получка! Я думала, что еще за квартиру начислят, а это было все".
– А уже завтра тебе надо хозяйке деньги отдавать? Думаю, коробка конфет, что я ей привез, не прокатит, а женщина она, с твоих рассказов, достаточно добрая. У меня есть нужная сумма, но это вообще все, что есть на карточке. До получки еще две недели.
– Купила пальтишко, блин. Может сдадим?
– Думаешь? Там объявление вроде бы висело. Да и вещь брендовая, – ему не верилось, что она расстанется со своей прелестью. А сумка явно не тянула.
– Ладно, скажу ей, что я дура, потом отдам. У коллег я тоже не могу одолжить. Еще не раззнакомилась.
– Конечно, именно с этого вы и начнете ваши отношения, может все–таки сперва нужно подумать об аренде, а не о плюшках?
На следующее утро Люр неожиданно получил сообщение от Джонни – нужно было оформить моментальную карточку без имени для перевода денег, которые они вдвоем выручили от честно присвоенного, бесхозного технологического добра. Джонни успешно его продал какому-то вахтовику, пока вез на Павелецкий вокзал.
Люр подпрыгнул на пятой точке от хорошей новости и через 5 минут уже семенил в ближайшее отделение банка… До конца дня он улыбался этому странному совпадению. Денег хватило с лихвой.
– На, держи, – альфа–самец экстренно завалил мамонта в одиночку.
– Откуда? – Вика не успела снять пальто, – у тебя же ничего не останется.
– Ты паспорт забыла, я на твое имя в быстрозайме взял, – отшутился Люр и поймал женский ледяной взгляд. Однако через 10 минут все ей рассказал. Вика опешила еще раз. Идиллия была восстановлена.
– Давно я мечтала о браслетике от "Pandora" из белого золота, там шармы докупаешь разные. Вроде индивидуального конструктора, – Вика врастала в новую роль успешной девушки. В рамках самого короткого месяца в году это было уже чересчур.
