Иначе

– Честно говоря, не заметила. А вот твой взгляд бешеный – да

– Пха! – Даня отсмеивается и отводит взгляд.

Лене даже кажется, что на секундочку в парне зарождается чувство вины.

– А если бы он не дал заднюю?

– Если бы, если бы, – Драйвер вслушивается в слова песни и начинает подпевать британцам, – you are a sweet-sweet girl, but it’s a cool-cool world, – жестикулируя указательными пальцами обеих рук сперва на подружку, а потом, разводя конечности в стороны, символизируя окружающий его мир

– Cruel world, – поправляет Лена, знакомая с английским гораздо лучше своего товарища

– Да? А как переводится?

– Жестокий мир

– Ооо! Ну так вот тебе и ответ, детка! Эээй! Я хочу еще пива! – кричит Даня на весь паб.

Присутствующие в зале люди, в большинстве, оглядываются на парня, но он, к счастью, уже не настроен на конфликт и не замечает этого.

– Красавчик! А дальше? Проследовал бы по стопам батьки?

Даня хмурит брови. Слова Лены его зацепили.

– Гооол! – взрывается радостным возгласом группа молодых людей, наблюдающих за матчем на диване около окна.

Драйвер смотрит на экран. Ливерпуль сравнивает счет. Крупным планом показывают ликующую фанатскую трибуну красных. Даниил в очередной раз зевает. Дверь с табличкой, на которой выгравированы очертания силуэта стройной девушки в короткой юбке, открывается, и оттуда выходит абсолютно противоположная по комплекции женщина.

– Постараешься, пока я в туалет хожу, дел тут не натворить? – задает вопрос другу Лена

– Я бы на твоем месте больше переживал за то, как ты после этой туши будешь там дышать.

Лена, в который уже раз вздыхает, и крутит пальцем у виска

– Ты сегодня на конструктивный диалог не настроен, смотрю, совсем? Король смеха по сортирной версии аншлага, – девушка встает со стула и направляется в сторону клозета

– Молись солнцу, что она там просто помочилась, без намека на высадку коричневого Рэмбо на белую палубу.

Тучная женщина смеряет парня взглядом. Даня не обращает на это внимания, а Лена думает, услышала ли предыдущая посетительница туалета слова ее друга о ней. Дама отворачивается и обращается к бармену с просьбой о бокале красного сухого.

Даня и сам уже собирается направиться к стойке, но его останавливает женский голос

– Повторить?

Перед Драйвером девушка. Молодой человек окидывает ее взглядом снизу вверх. Ростом она чуть ниже среднего, совсем худенькая. Беленькие балетки, голубые скинни джинсы. На бейджике на груди написано Кэтти. Даниил на несколько секунд замирает, пытаясь сосредоточиться на чертах лица новой официантки. Та улыбается и, указывая пальцем на пустые кружки, делает глазами с густыми выразительными ресницами, вопросительный жест

– А, да, пожалуйста, – отвечает парень.

Девушка кивает.

– На самом деле, было бы неплохо перекусить, – добавляет Даня, замечая, что официантка не торопится сразу же бежать в сторону барной стойки

– К сожалению, кухня уже закрывается, но специально для вас могу что-нибудь попробовать организовать

– Был бы весьма признателен, – произносит молодой человек, в несвойственной себе манере, – есть у вас такие сырные истории?

– Сырные истории? Это название какого-то мультика?

На лице Дани появляется улыбка

– Да, точно. Который у меня в голове показывают временами

– То есть, в широком прокате его увидеть не получится?

– Не уверен

– Жаль, название интригующее, – улыбается Кэтти, – я так понимаю, это – нечто, включающее в своем составе сыр?

– Верно

– Тогда могу вам сырные шарики предложить

– Вполне

– Пять или десять штучек?

– А они большие?

– Смотря с чем сравнивать.

Даня еще шире улыбается, прикидывая в голове, с чем можно сравнить размер сырных шариков.

– Скажу так, они, как перепелиные яйца. Примерно.

– Тогда пяти явно маловато будет

– Договорились. Значит, еще один Лондон Прайд и двойную порцию сырных шариков?

– Да, спасибо, – Даниил тычет кнопку home своего телефона, чтобы удостовериться, что еще успевает, хотя бы просто лечь спать перед работой.

Официантка отправляется к двери с табличкой «staff only» и по пути сталкивается с возвращающейся из уборной Леной

– Привет, детка!

– Леночка, привет!

Девушки обнимаются.

– Рассказывай, Соболева, когда ты успела переквалифицироваться с дизайнера в официантку?

Катя смеется

– Это наше с Матвеем заведение, – показывает она в сторону молодого человека за барной стойкой в зеленом поло от Ben Sherman.

Тот наполняет очередной бокал вина женщине. Услышав свое имя, парень обращает взор в сторону девушек и улыбается, тем самым приветствуя Лену. Та машет ему в ответ.

– Не слишком молод для тебя? Ему сколько, двадцать два? Двадцать три?

– Двадцать пять. Но это мой брат двоюродный

– Ах, вот оно что. Не знала, что у тебя есть брат. Симпатичный

– Он женат

– Давно?

– Уже пять лет. Не переживай, красотка, наше время тоже настанет

– Солнце, я не тороплюсь, ни в коем случае. Ты часто тут бываешь?

– Практически постоянно, за исключением дней, когда хочется на все плюнуть и смотреть Секс в большом городе, поглощая пирожные

– Ахахах, знакомо! С той лишь разницей, что у меня как раз такое практически постоянно!

– Уверена, ты оставляешь это на уровне желаний, дружок. По крайней мере, в наши годы так было

– Все ты знаешь! Я на буднях как-нибудь забегу, давно не виделись ведь

– Конечно, Леночка, буду только рада!

– Мир!

– И тебе, солнышко!

Лена уже собирается возвращаться к копающемуся в айфоне другу, как вдруг останавливается и на ухо что-то спрашивает у своей знакомой. Та улыбается и также, в полголоса отвечает. Девушки еще раз обнимаются.

– Ничья, Данечка, – говорит Лена, присаживаясь за столик

– Да, я заметил, – отвечает парень, – но мне, в принципе, по хуй, я не ставил

– Я про наш спор. Там написано «forfucksake».

Как же хуево, блять. Ну пизда. Сжимаю зубы и морщусь. Рукой пытаюсь нащупать в кровати телефон. Нету. Сука. Может на полу валяется? Где же ты, падла?! Электронный крысеныш продолжает играть свою блядскую мелодию. Собираюсь с силами и отрываю голову от подушки. Вон он. Да, блять! Жирные белые буквы на дисплее делают мое состояние еще более дерьмовым. Босс звонит. Ебаный в рот! Смотрю на время. 8-40. Сука, блять, это полный прогар!

– Дмитрий Олегович, у меня тут ситуация! Дмитрий Олегович?

Сбросил раньше, чем я успел взять. Откидываюсь на кровать. В комнате слышно, как бабушка кашеварит на кухне. Перезвонить что ли? Хотя толку то? Мне не то, что за руль в ближайшее время, на следующей неделе бы хоть можно было сесть. Пиздец, состояние, будто сейчас сдохну. Блять, надо звонить.

Мысленно прошу вселенную, чтобы Зиненко не взял трубку, но мои посылы в космос не находят отклик.

– Здравствуйте, это Даниил.

– Можешь мне ничего не рассказывать! В понедельник жду тебя в 9-00 у себя!

Вешает трубку.

Да и пошел ты, хуерыга!

Нащупываю пластиковую полтораху с газировкой под кроватью, открываю ее, делаю несколько хороших глотков, сжимая тару, ложусь обратно и закрываю глаза.

Выхожу на улицу. Дождя вроде нет, но на то, что его сегодня не будет вообще, даже самый смелый авантюрист не поставил бы и ста рублей. Время уже поджимает, нужно торопиться. Да уж, торопиться за пиздюлями, чтобы не получить еще больше пиздюлей. Здорово. Всегда о таком мечтал. Заскакиваю в бас, двери закрываются. Вижу старуху с какой-то сумкой на колесиках. Машет водителю, пытаясь бежать, чтобы тот подождал ее. Она метрах в двадцати. Но водила, видимо, не особо выспался и не видит старую. Хочу сказать ему. Нет. Подождет следующего. Куда ей спешить-то? Автобус отъезжает, и тут же начинается ливень.

Несмотря на то, что утро понедельника, народу не битком. Маршрут, конечно, не особо востребован, но все же. Сажусь на заднее, достаю телефон и включаю музыку.

Даня открывает дверь кабинета начальника.

– Здравствуйте.

– Тебя стучаться не учили? – задает ему вопрос директор

– Вы же сказали, что ждете меня у себя с утра.

– Симачев, ты, – Дмитрий Олегович прерывается – сядь, вон на стул!

Подчиненный садится.

Кабинет не особо большой. Квадратов восемнадцать. С большую комнату в панельном доме. Единственное отличие, не совсем правильной формы. Белые стены – отштукатуренный гипсокартон. Потолки – армстронг со встроенными светильниками. Стол, несколько шкафов, сейф, кресло, в котором сидит руководитель. На стене помимо часов, портрет президента.

Драйвер смотрит на него, и в голове проносится, – «наверное, молится на него, сучара!»

Напротив Зиненко сидит Саныч. Уже практически дедок. Ему около пятидесяти пяти. Невысокий, седой. Кивает Дане, тот в ответ ему.

– В общем, перейдем сразу к делу, – начинает Зиненко – тут, по большому счету, все предельно просто. Симачев, это твоя вторая оплошность, и, как известно, один раз – случайность, два раза – тенденция, а три – что? – он вопросительно смотрит на молодого водителя.

«Ебанько, ты же сам сказал, что все просто, хули мозги ебешь?» – хочет сказать Даня, но вместо этого выдает

– Закономерность

– Браво! Стоячие тебе аплодисменты, Даниил! Как там тебя по отчеству? Геннадьевич?

Даниил сжимает зубы.

– Ну, так что? – по всей видимости, повторяет свой вопрос начальник

– Да у вас прямо интуиция с памятью, как у Вассермана. Не пробовали в Своей игре участвовать?

Зиненко бьет рукой по столу.

– В общем, это твое последнее предупреждение, Даниил Генадьевич, поэтому, раз уж ты вспомнил телешоу, в каком там из них говорится?! Ваши деньги переходят к зрителям! Точнее, сто процентов премии, и не к зрителям, а мне за субботние хлопоты! Помимо этого, двойная оплата за выход в нерабочий день для Сергея Александровича тоже с тебя!

– Дмитрий Олегович, не стоит, я обойдусь, оставьте парню премию, – встревает в разговор Саныч, – всякое же бывает.

– Да, Сергей Александрович, действительно, я как-то не подумал! Погорячился! Может оставить ему премию, но уволить тогда?! Давай, выбирай! – смотрит в сторону Даниила Зиненко.

Он невероятно зол.

Даниил переводит взгляд с Саныча на директора.

– Первый вариант.

– Ну и все! Встал и иди работать! А ты, Сергей Александрович, задержись, у меня к тебе разговор.

– Картой будете оплачивать или наличными?

Хороший вопрос, был бы еще выбор. По идее сегодня должна была быть зарплата, точнее ее премиальная часть, но, с учетом последних событий, радостного оповещения от банка можно не ждать.

– Наличными.

Протягиваю последний билет в Архангельск кассирше. Она отсчитывает пару сотен сдачи, плюс какие-то гроши. Засовываю все в карман. Пойло в пакет, и выхожу из магазина.

На улице просто дерьмо. Терпеть не могу холод. Кто-то скажет, – «мерзляк, всего лишь плюс два, а ты уже ноешь! Вот раньше конец осени был обозначен числами ниже нулевой отметки!» Не знаю, по мне так все, что меньше по шкале Цельсия, начиная с десяти градусов со знаком плюс – уже попахивает сраным дерьмищем. В лицо летит подобие первого снега. Ебануться. По коже уже бегут мурашки, хотя под курткой толстовка. Ну блять, почему все так криво выходит? Лета толком не было, а уже опять зима. Хотя, Леха купался часто, во всяком случае, чаще, чем в том году. Пиздюк все меня уламывал. Парное молоко! Ага, блять, парнее не придумаешь! На хуй эти озера областные, в них вода даже в самую жару не прогревается до такой степени, чтобы можно было комфортно находиться в ней дольше пяти минут. В этом сезоне я лишь однажды залез, да и то по колено, если б не пизда Лена. Сучка сначала обрызгала меня, а потом и вовсе завалила, повиснув на мне. Говорил же сто раз, терпеть не могу холод, нет, блять, весело же!

Пытаюсь перебежать через дорогу. Какой-то еблан сигналит. Пошел ты! Ноги уже окоченели. Все, нужно менять кортезы на что-то более утепленное. Видел, в сети продают фейковые найки, типа warm, с мехом. Бля, надо брать, и ценник адекватный. Да, вопрос с деньгами нужно решать. На зарплате, да еще с учетом всего, далеко не уедешь. Хуйли, нужно браться за старое.

Баня уже в зоне видимости, осталось только пустырь пройти. Набираю Нео. Пиздец, всю неделю не хотел со мной разговаривать после кипятка, случившегося в пабе. Бля, еще ведь и трубку не брал! И сейчас гудки.

Последние пару лет хожу на баню в одиночку. Раньше компанию мне всегда составлял Нео, но теперь он перебрался на юго-запад, мне до него, как до луны добираться, или ему досюда аналогично. Так что ради получасового посещения любимого места детства он, конечно же, не стал бы срываться из дома. Да и, откровенно говоря, когда Леха еще жил в родительском доме, наверное, после поступления в институт, из пяти посещений бани, три раза я ходил сюда без его компании.

Огромный банный комплекс, высотой с семиэтажный панельный дом, хотя этажей там на самом деле четыре, начинал строиться, когда я еще в ясли ходил, наверное. Во всяком случае, на бетонных столбах указан девяносто первый год. Потом, конечно же, все пошло по пизде, как большинство проектов тех времен. Возвели только стены из кирпича, да и те не полностью. Ни окон, ни дверей. Теперь тут идеальное место для торчей, чтобы упороться ширевом, да всяких дышков. Хотя банду любителей потоксикоманить, состоящую из сосунков, лет по 13-14 я уже давно не встречал. Может попереловили их всех, либо сдохли они. Хуй с ними. А, ну и, кончено же, бомжи. Как они заебали, ненавижу их, постоянно там спят. Да и срут там же.

Поднимаюсь на четвертый под крышу. Сегодня там никого, но лежат бичевские шмотки. Мешки какие-то, одежда, что-то типа одеял. Видимо, как раз-таки, спальники. Достаю из пакета пивас, из кармана спизженную в магазе пачку фисташек. Блять, двести грамм три сотни стоит или даже больше! Ахуеть, бля! От этого еще больше удовольствия, от того, что я не заплатил за нее ни копейки. Даже вкус ярче, епт! Леха все время ноет, – «Даня, не воруй в магазинах, это неправильно, за это сотрудники платят, вычитают с их зарплаты!», ну и все в этом духе. Потом пытается еще какую-то дичь втирать про то, что это грех. Короче, пиздец он, мистер – правильность. Иногда так заебет, что хоть вовсе съебывай! Мне то, бля, какое дело, кто за это платит, главное, что не я. И правильно ли, вообще, что орехи за такие деньги толкают, будто это детали от космического корабля?! Закидываю полбутылки залпом, теплее становится не особо, поэтому направляюсь за огромный металлический котел, там у меня канистра с бензином спрятана. Достаю ее и иду к месту, где дрова лежат, точнее, хуева туча деревянных ящиков из-под фруктов. Раньше здесь в подвале какой-то азер хранил черешню, яблоки и прочую хуйню. Видимо, чтоб не арендовать место на рынке. Тем более, что здесь условия как раз, чтоб ничего не стухло раньше времени летом. У него даже дверь была металлическая. Но в один прекрасный день кто-то вскрыл его камору, и в итоге он остался без предметов торговли. Все ходил тут, пытался узнать, кто, как? До меня даже доебался, но я быстро осадил его пыл.

Бля, а где они все? Пусто. По ходу, бичи все уделали для обогрева. Температура резко рухнула на этой неделе. Реально с плюс семи – восьми до ноля по ночам. Вот бездомные охуели, наверное. Ладно, двигаю назад к бомжовским шмоткам, открываю канистру, и обильно поливаю топливом всю эту поеботу. Сейчас погреемся! Матрас и прочее дерьмо вспыхивает, словно соломенный домик. Вид пламени с первых секунд начинает завораживать. Костры – мой и Лехин, думаю, любимый фетиш детства. Да что уж говорить, принцесса наша также всегда отличалась желанием спалить что-нибудь. Помню, как-то неделю дома сидела за то, что у отца стащила зажигалку какую-то модную, которую мы впоследствии благополучно похерили. Ну как похерили? Как раз здесь, на бане, ее старшие ублюдки приватизировали вместе с остальным содержимым наших карманов, которое они сочли дельным. В темноте не видно черной копоти от вещей, но запах дает о себе знать и мешает полностью абстрагироваться от реальности ноябрьского вечера в осенне-зимнем мегаполисе. Отхожу на несколько шагов. Тут совсем не пахнет, да и огромное количество отверстий в стенках здания в связке с ветродуем исполняют роль вытяжки на пятерку с плюсом. Если бы так же функционировала наша вентиляция в ебучей панельке, на кухне бы не шмонило помоями, которыми соседка через пару этажей от нас по стояку кормит своих паршивых котов, вместе с помойным зверьем. Адская смесь душманской кильки с какой-то крупой. Только от мыслей о том, что эта пища, если оную можно так окрестить, перемещается с моей тарелки ко мне в рот, кишки начинают выворачиваться наизнанку, и возникает рвотный рефлекс. И откуда только такие мысли в бошку лезут каждый раз, когда моя система органов обоняния улавливает эту мерзость, абсолютно непонятно. Даже сейчас становится противно, без контакта с раздражителем, так сказать. Запиваю пивом виртуальную порцию хэнд-мэйд кошачьего корма. Хмельное стирает вымышленный привкус, оставляя за собой приятное послевкусие.

Как же я умудрился проебаться с работой? Уму непостижимо. Вроде после встряски около клуба, я себя вполне свеженьким чувствовал. Потом с Ленкой, когда Нео свалил, только пивас пили, причем, довольно неплохого качества. Ума не приложу, в какой момент мне хуево стало. Помню только, что во сне я отчетливо ощущал ком в горле и выделение слюней во рту. Да, сто процентов, траванулся чем-то. К гадалке не ходи. Если б не был такой ужраный, проснулся бы, почистился в толчке, и все было бы тип-топ. Вот почему еще колотило все выходные, как при температуре, и брюхо кололо. Бля, ну почему я такой долбоеб?! Нужно было в поликлинику слетать в субботу, справку взять. Да, конечно. О чем я? Хуй бы кто меня в выходной там принял, да еще и с таким видом, который у меня был в тот день. Да и Зиненко сказал бы, определенно, что я могу с этой справкой сделать, точнее, где использовать. Обидно за лавэ, слов нету. С этой работой с самого начала не поперло, если не считать возможности мутить бабки с топлива. Сколько уже тысяч километров проехал за баранкой на казенных тачках, не счесть, но никогда такого количества форс-мажоров не происходило, никогда так не шло все винтом. То одно, то другое. Да и Зиненко – еблан, коих поискать нужно.

Матрас со шмотьем уже почти догорели, чего бы еще подбросить в топку? Подхожу к оконному проему. Вид открывается на заводской цех в километре и речушку, неподалеку от недостроенного сооружения. Достаю пачку кэмела и прикуриваю. Снаружи уже настоящая зима. Конечно, вся та блевотина, что сейчас падает с неба, превратится в воду, еще до момента встречи с землей, но все же. Тут же становится как-то не по себе. Вокруг никого. Обычно на пустыре собаководы выгуливают своих четвероногих дружков, но сегодня, как говорится в одной поговорке, у пса нет шансов оказаться на улице, даже если его хозяин полный гондон.

Звонит телефон.

– Нео, привет!

– Здорова, Драйвер, – голос у Лехи сонный

– Ты что там, спишь что ли?

– Спал, – парень берет небольшую паузу, – да чего-то репа болит, у твоей бабушки есть каланхоэ?

– Калан что?

– Каланхоэ, – повторяет Нео

– Конкретно за эту историю, не скажу, хуй его знает. Так-то у нее полно подобного добра, спрошу сегодня. Нахер он тебе нужен?

– Да погуглил, что при отите его можно юзать

– Пиздец ты Малахов плюс

– Нормальная тема. Все лучше, чем круглыми закидываться!

– Тебе виднее, братан, но я за более традиционные методы

– Что там у тебя воет? – спрашивает Леха и протяжно зевает в трубку

– Да ветер гудит, ты видал, что на улице творится?

– Мельком. Пора бы уже, начало ноября, как-никак

– Блять, не напоминай, до лета, как мне до кресла премьер-министра. Слушай, какие планы на субботу?

– Если не раскисну совсем, думал на футбол сгонять, ты как, в теме?

– Не знаю, там билеты, наверное, как в Цирк Дю Солей стоят?

– По поводу тиккетов не переживай, мне обещал один заказчик за срочность подогнать

– Ничего себе, нормальный расклад. Но помимо билетов же еще с собой нужно.

– Думаю, с пивом в полторы уложишься. Даже сможешь практически ни в чем себе не отказывать

– Если ты мне дашь до того, как у меня деньги появятся, то я готов

– Такие вы расписные, точно такую же фразу я от Лены услышал

– Старый, не обессудь, времена такие, на одного тебя надежда, ты же у нас компьютерный гений, мистер перспектива, скоро будешь на своей любимой бэшечке летать

– Да уж. Мне до нее, как тебе до кресла премьера. Ладно, пойду молока горячего въебу, да спать, может завтра получше будет

– Ну ты даешь, мог бы со старым корешком потрепаться хоть подольше! И так неделю трубку не брал, все гасился

– Да ладно тебе, корешок, работы невпроворот было, я же тебе говорил…

– Ой, давай тормози, мистер моралист! Я с Ленкой трепался, она тебя с потрохами выдала!

– С какими, блять, потрохами? Ты о чем, старый?

– Да о том, что ты ей плакал, как я заебал концерты закатывать, наподобие того в пабе в субботу!

– Бля, иди ты, Даньк! Плакал. Ты разве сам считаешь это нормальным?

– Хах, ну всякое бывает

– Не знаю, у меня, вот, не бывает!

– Ну, все разные, братан, ты же знаешь. Да и никто же не умер! Ты же не думаешь, что я бы пырнул того качебэна? Так припугнул, чтоб знал, что не хер с нами связываться

В трубке виснет молчание, которое позволяет мне залить остатки пиваса в глотку.

– Ну чего ты молчишь, братан? Думаешь стал бы об его пузо марать свой стэнли?

– Бля, Дань, не хочу не то, что говорить об этом, а даже и задумываться

– Мне иногда кажется, что вы с Ленкой – брат и сестра

– Ну а чего? Ты же знаешь. Я, в принципе, не скрываю, что против того, чтоб ты перо с собой таскал. Оно же, как блядское чеховское ружье, которое должно выстрелить, раз есть!

– Какое еще чеховское ружье?

– Да, блин, принцип драматургии, что если в первом акте на стене висит ружье, то в третьем оно должно выстрелить

– Ааа, все, понял!

– Вот это я и имею ввиду!

– Знаешь, лучше уж пусть оно выстрелит в нужный момент, чем будет отсутствовать, когда потребуется

– В том, что ты сможешь нажать на курок, я не сомневаюсь. В этом хорошего мало. Но меня больше беспокоит перспектива того, что твой же нож может оказаться у тех, кто напротив тебя будет стоять. Ты же знаешь…

– Бля, братан, ну чего ты начинаешь?

– Да хули ты не даешь договорить?

Нео переходит на абсолютно серьезный тон. Слегка оттормаживаюсь.

– Пожалуйста, говори, я весь во внимание

– Любитель, блин, поперебивать, никогда ведь не дашь мысль закончить!

– Заканчивай, заканчивай, Алексей Викторович – говорю я, отсмеиваясь

– Так-то лучше, – чувствую, как Леха улавливает мой настрой и также сбавляет обороты, – не хотелось бы, чтоб ты фигурировал в сводках криминальных, как…

– Ну? – мне уже самому перестают нравиться дебри разговора, в которые меня завел мой дружок, – как жертва? Так ты хотел меня назвать, черт побери?

В любой другой ситуации Нео бы ответил «не чертыхайся», но сейчас уже он чувствует, что перегнул палку

– Потерпевшим. Братан, я же за тебя переживаю! Понятное дело, лучше уж, если выбирать, как там, в пацанской пословице, чтоб тебя судили двенадцать незнакомых людей…

– Ахахах, ты трещишь, ахахах, – звучит это очень смешно и я начинаю ржать

– Ахахах, – Леха тоже находит в своих нравоучениях достаточную долю юмора

– У меня все под контролем, старый, ахахах

– Ага, бля! Особенно, когда ты уже залился пенным или чем покрепче…

– Все, хакер, давай эту тему закроем. Спасибо за беспокойство. Ну и за то, что на футбол меня позвал, точнее, не побоялся позвать. А еще точнее, и за первое и за второе

– Так, давай поподробнее! С чего это я должен был тебя не позвать на футбол, и не побояться позвать? – продолжает угорать на другом конце провода Нео

– Ахаха, я же говорю, мне Ленка все карты раскрыла! Сказала, что ты со мной никуда больше не пойдешь!

– Бля, ну это она уже от себя, по всей видимости, добавила, для большей яркости окраски, да чтоб ты задумался! Куда, на хер, я без тебя пойду?! Тем более, что если ты не забудешь своего стального дружка выложить дома в день матча, то либо лишишься его, либо футбол будешь смотреть точно не на стадионе!

– Теперь понятно, почему не побоялся позвать, ахаха! – смеюсь я

– Ладно, давай там, связь, Драйвер, пойду молока горячего въебу. Может, попустит

– Давай, я тоже к дому, пиздец, задубел. Напиши мне в вацапе про растение от уха, а то я забуду

– Договор. Связь

– Увидимся

Засовываю телефон в карман, открываю третью ноль пять. На речку садятся с криком несколько уток. Интересно, они съебывать то планируют, вообще? Или тут тусоваться всю зиму будут? Спускаюсь вниз по бетонной лестнице. Каждый новый пролет с отверстием под окно, запорошен тонким слоем замерзшей воды белого цвета и обдает порцией ледяного ветра. На стенах по стандарту различного содержания надписи и рисунки. На несколько секунд останавливаюсь между этажей с глухой стеной, пытаюсь расслабиться, как рекомендуется в ситуациях, когда холодно, чтобы не мерзнуть, и выхожу в темноту улицы.