скачать книгу бесплатно
Послушай из уст любви
Джамальнур Саргут
Любовь к Всевышнему – Ашк – является главной темой исламского суфизма (тасаввуф). Происхождение любви суфии связывают с знаменитым хадисом-кутси: «Я был Скрытым Сокровищем и захотел (возлюбил) быть узнанным, а потому сотворил мир». Суфии считают, что любовь Всевышнего является ведущей силой в творении Универсума, а для человека это единственное средство познания и постижения Бога, которое невозможно осуществить посредством разума. В книге знаменитого тюркского суфия, писательницы Джамальнур Саргут раскрывается суть суфийского мировоззрения. Ориентируясь на развитие духовно-нравственных качеств личности, тасаввуф способствует формированию гармоничного, целостного человека, способного занять достойное место в современном обществе. В книге рассматриваются актуальные проблемы нравственного воспитания человека и пути их решения с помощью притч из бессмертной поэмы «Маснави-йи Ма'нави» великого мастера Мевланы Джалал ад-дина Руми и суфизма в целом.
Джамальнур Саргут
Послушай из уст любви
УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ
с.а.с. – (саллаллаху алайхи ва саллам) - ? "Да благославит его Аллах и приветствует" – произносится при поминании имени пророка Мухаммеда (с.а.с.). В Коране сказано: «Воистину, Аллах и Его ангелы благословляют Пророка. О те, которые уверовали! Благословляйте его и приветствуйте миром». Сура «Ахзаб» (33;56), пер. Кулиева Э.
а.с. – алейхис-салам (мн.ч. – алейхимус салам) – "мир ему /им" -произносится при упоминании имени пророков
р.а. – радыяллаху анх (ж.р. – анха; мн.ч. – анхум) - "да будет доволен им /ею/ ими Аллах". Произносится при упоминании имени сахабов посланника Аллаха. В Коране сказано: «Аллах доволен первыми из мухаджиров и ансаров, которые опередили остальных, и теми, которые последовали строго за ними. Они также довольны Аллахом. Он приготовил для них Райские сады, в которых текут реки. Они пребудут там вечно. Это – великое преуспеяние». Сура «Тауба» (9;100), пер. Кулиева Э.
Хз. (Хазрат) – араб. дословно означает сосредоточие, присутствие, переносное значение – господин, досточтимый, святой. Применяется как эпитет для суфийских святых высокого ранга, шейхов.
ДС – Джамальнур Саргут
НС- Неввал Севинди
Жизнь и учение Кэн'ана Рифаи
(1867-1950)
Выдающаяся личность, один из великих шейхов суфийского ордена Рифаийя первой половины XX века Кэн'ан Рифаи, который и по сей день имеет много последователей, особенно среди образованной, интиллигентной части населения Турции, занимает важное место среди суфиев последней эпохи. Как известно, высшей целью познания в суфизме (араб. тасаввуф) является непосредственное постижение Бога внутри себя, средством такого постижения выступает путь последовательного очищения души под руководством наставника – муршида,[1 - Муршид- так обычно называют суфийских наставников, особых учителей, которые ведут своих послушников (мюридов) по пути суфизма.] с последующим проявлением там любви к Всевышнему. Душа человека становится достойным получить эту любовь только тогда, когда очистится от всех негативных проявлений своего эго (нафса)- зависти, алчности, гордыни, лживости, жадности и т.д., посредством особого рода духовных практик, которые требуют от него огромных усилий; проявления терпения и воли в течении долгих лет. После очищения душа избавляется от двойственности, превращается в обитель таких добродетелей как порядочность, щедрость, кротость, скромность, душевная простота и доброта, начинает проявлять искренность и честность по отношению к Всевышнему, ко всем сотворенным и в первую очередь к самому себе. Кэн'ан Рифаи так охарактеризовывает суть этого учения:
«Сын Адама сначала заключает мир с самим собой, а затем, переходит в состояние согласия со всем остальным миром и тем самым достигает покоя и умиротворенности, что и есть настоящая свобода».
Как хорошо осведомленный мудрый учитель (муршиди-агях), Кэн'ан Рифаи был сведущим в правилах суфийского пути, также хорошо знал структуру общества и раскрывая Божественную тайну в каждом человеке применял к каждому особое индивидуальное наставничество. Основные принципы его воззрения: единство мира и людей, неразрывность религий, благочестивость, предельная скромность во всем, основополагающая роль любви к Богу и ко всем Его творениям, безвозмездное служение народу. Все, кто волею судьбы соприкоснулись с ним утверждали, что он был как бы живым воплощением Корана, внедряя в жизнь благонравие исламского Пророка (с.а.с.) он везде и во всем видел проявления Истинного (Хакк) и приглашал окружающих в единство и покой этого рая таухида.[2 - Таухид – основной принцип ислама, провозглашающий, что Всевышний Аллах Единый/Единственный и что нет никого другого кроме Аллаха, достойного поклонения. Он содержит три отрицания: отрицание множественности, отрицание соучастия и отрицание деления на части. В суфизме разделяют три уровня таухида: таухид-и ефал – единство всех деяний, таухид-и сыфат – единство всех атрибутов и таухид-и Зат – единство всего сущего.]
В понятие «тасаввуф» Кэн'ан Рифаи вкладывал несколько иной смысл, нежели его предшественники, так в его учении это не только лишь нравственность, как у Имама Газали, и не только единство «Вахдети – Вуджуд»[3 - «Вахдети – вуджуд» – суфийский термин, означающий единство бытия и единство в существовании; мировоззренческая система, которая описывает отношения между человеком, миром и Всевышним Аллахом в этом контексте. Этот принцип является основой учения великого суфийского шейха Мухйиддина аль –Араби (1165- 1239), который в дальнейшем разрабатывался его последователями. Согласно ему, истинно существует только Всевышний Аллах, а все другие сотворенные сущности являются Его проявлениями, то есть сущности материального мира находятся с ним в таких же отношениях, как сущий объект и его тень.] как у шейх уль-акбар Мухйиддина аль – Араби, и не всепоглощающая любовь Мевланы Джалал ад-дина Руми, которая позволяет перешагнуть и этот и загробный мир. Он объединил все три мировоззрения переводя их в образ жизни:
«Для тех, кто интересуется только этим миром, материей, видимой частью мира не представляется возможным видеть потусторонний мир; сущность и дух. На самом деле, человек должен обладать такими очками, чтобы наблюдение этого мира, то есть внешнейформы, не мешало ему увидеть сущность, и наоборот, наблюдение сущности не мешало бы увидеть форму».[4 - Айверди Самиха, Сафийе Эрол, Назиха Араз, Софи Хури. Кэн'ан Рифаи и Мусульманство в свете двацатого века. Изд. Куббеалты, Стамбул, 2009, 220]
Согласно Кэн'ану Рифаи, тасаввуф занимается толкованием человека, определяет его место во вселенной, раскрывая его глубокую сущность, его взаимоотношения с другими созданиями также обеспечивая контакт с реальностью.
Кэн'ан Рифаи был очень образованным человеком, эрудитом, в совершенстве владел французским, немецким, арабским, персидским, греческим, черкесским языками и английским, который он изучил после того, как ему исполнилось восемьдесят лет, а также умело играл на многих музыкальных инструментах, сочинял музыку. Получив и духовное, и светское образование он удивительным образом сплавил воедино восточную мудрость и западный тип мышления, и показал на личном примере как возможно прожить в современном обществе благочестивую религиозную жизнь вместе с обыденной, гражданской.
Кэн'ан Рифаи родился в 1867-ом году в городе Салоники, которая тогда входила в состав Оттоманской империи, в семье Хатиджы Дженан и Абдульхалим бея, из рода правителей Филибии (Пловдив, нынешняя Болгария). После окончания знаменитого Галатасарайского лицея[5 - Придворная школа, элитное учебное заведение в Стамбуле, которое было открыто во время правления Султана Баязида II в 1481 году. Школьная программа в султанские времена соответствовала французскому образу; лишь вместо латинского и древнегреческого языков юноши здесь обучались турецкому, арабскому и персидскому.] в Стамбуле он поступил на юридический факультет, далее получил должность в секретариате Ведомства Внешних дел Оттоманской империи. Одновременно он начал преподавать в средней школе Аджем,[6 - Школа Аджем – особый образовательный центр Оттоманской Империи для выходцев из других национальностей, с целью их дальнейшего привлечения на государственную службу для нужд Империи.] откуда его перевели в Ведомство Телеграфа и Почты, на должность заместителя немецкого советника Кроллья.
Его первым духовным наставником была мать – удивительно благочестивая женщина Хатиджа Дженан ханум, которая открыла ему двери в духовный мир, а позже предоставила своему муршиду – Шейху Эдхем Эфенди. Соответственно, духовная личность Кэн'ана Рифаи формировывалась под руководством этих двух наставников. Скоро Кэн'ан Рифаи, уже воспринимающий духовную жизнь как неразрывную часть земной жизни, словно ноготь приросший к мясу, оказался под крышей организации Просвещения Оттоманской империи, где провел долгие годы, работая руководителем отделов этой организации в различных регионах страны; в Баликесире, в Адане, в Монастыре (Битола, Македония), в Скопье (Македония) и в Трабзоне. Позже он был назначен директором школы Нумуне-и Теракки [7 - Нумуне-и Теракки – школа, основанная математиком Мехмет Nадир беком в 1884 году в Стамбуле. В школе применялись современные методы обучения, поэтому представители богатого и аристократического общества Стамбула отправляли своих детей для обучения в эту школу.] в Стамбуле, затем школы Идади-и Намиди [8 - Идади-и Намиди – учебные заведения, которые просуществовали в последний период Оттоманской Империи между 1838 -1923 годами и давали обучение по западной системе образования на уровне средних школ.] в городе Медина (Саудовская Аравия), которая тоже тогда входила в состав Оттоманской Империи. После возвращения в Стамбул он стал преподавать французский язык в мужской Педагогической гимназии, затем некоторое время работал в Оттоманской Академии Исследования Наук, а позже стал управляющим Дар уш-шафака.[9 - Дар уш-шафака – интернат-гимназия, школа с проживанием, в основном для детей сирот или детей из необеспеченных семей, готовящая специалистов для государственной службы Оттоманской Империи.] После выхода на пенсию он еще 13 лет продолжал преподавать турецкий язык в греческом мужском лицее Фенер Рум, работа в котором является наглядным примером его жизненного кредо, воспринимающего все основные религии как части, образующие единое, целое учение Всевышнего. В течении всей своей жизни он придерживался идеи: «Служение человеку, (вне зависимости от его религииозной принадлежности), является служением Истинному (Хакк)» и пытался довести ее до восприятия других. Согласно его учении, все религии, по сути, являются последовательными ступенями в процессе долгого духовного развития человека и различаются между собой только по положению в лестнице.
Одиннадцатилетний период, проведенный в Баликесире, был периодом, когда духовная основа, возведенная руками благочестивой матери, перешла на руки ее муршида Хз. Эдхема, целиком взявшего на себя ответственность за его дальнейшее поэтапное развитие. Ограничивая его материальные потребности, тот дал ему почувствовать очищающую силу аскетизма – довольствования самым малым, и тем самым довел его- будущего совершенного человека (инсани – камиль), разделившего с народом все его горести, до состояния духовного обелиска. Здесь же, по наставлению шейха, он начал брать уроки музыкальной грамоты и игры на нэй, [10 - Нэй – один из древнейших духовых музыкальных инструментов, разновидность флейты, свирель. Изготовляется из дикорастущего тростника, является основным инструментом суфийской музыки.] а позже научился играть на фортепиано и на скрипке, что позволило ему в дальнейшем использовать музыку как альтернативный путь, для передачи своего духовного опыта воспитанникам, посредством сочиненных им духовных песнопений (илахи). Во время работы управляющим отдела Просвещения в городе Монастырь его муршид – Эдхем Шах перешел в мир иной, сообщив ему в духовной реальности о том, что оставляет его вместо себя. После этого он подаёт заявление в Ведомство Просвещения, где просит назначение в священный для мусульман город Медину и прождав несколько лет, в конце концов получает должность директора школы Идади-и-Хамиди в Медине. Переехав в Медину, в течении четырех лет, он наравне с государственной службой находится также в духовном служении у шейх уль-Мешайих Сеййит Хамза Рифаи и далее получает от него разрешение на наставничество (иджазет). Хз. Хамза Рифаи высоко ценил его и однажды, указывая на его высокий духовный уровень, сказал: «Не знаю сынок, то ли я твой шейх, то ли ты мой».
После возвращения в Стамбул, в 1908-ом году, Кэн'ан Рифаи начал наставническую деятельность в дергахе[11 - Дергах – суфийская обитель] «Умм уль-Кэн'ан», который построила для него мать. Будучи профессиональным педагогом и опытным специалистом в области образования Кэн'ан Рифаи начал широко применять свои знания в духовной практике. Здесь прошли духовное воспитание многие видные деятели того времени; поэты, писатели, ученые, религиозные деятели. Вот имена некоторых из них: директор стоматологических и фармацептических школ Сервер Хилми бей, знаменитый каллиграф Азиз Эфенди, одна из первых женщин -философов Турции Семиха Джамаль, которая перевела на турецкий язык многие оригинальные работы Платона, Эпиктета и других античных философов, дантист Зия Джамаль Боюкаксой, писатель – филолог Сафие Эрол, знаменитый архитектор Экрем Хаккы Айверди, его сестра, писательница и общественный деятель Самиха Айверди, автор огромного количества книг и статей, которая продолжила его путь уже в ином русле, Мешкуре Саркут – также продолжительница его пути, всю жизнь посвятивщая популяризации его воззрений, шейх – уль исламы того времени Гейдар-заде Ибрахим Эфенди, Несими Эфенди и Абдулла Эфенди, Абид Эфенди- представитель Кельдонского патриарха Египта.
После распада Оттоманской империи, в 1925-ом году новым турецким правительством был принят закон о запрете на деятельность религиозных обителей и орденов. Тогда обитель «Умм уль- Кэн'ан» также закрыли, но будучи собственностью его семьи она продолжала использоваться в качестве семейней резиденции и отлично сохранилась до наших дней. После этого события Кэн'ан Рифаи не пришёл в уныние, заявил своим последователям, что послушание закону государства является требованием шариата и ничто в этом мире не может произойти вопреки воли Аллаха. Он сказал:
«Аллах проявляется повсюду, будь то посредством чего либо или без них, и не надо говорить, что кто-то закрыл обители, Аллах – вот кто сделал это. Мы то знаем, что именно Всевышний является тем, кто организует и творит. Ты же запрещаешь своему ребенку приближаться к огню, хотя он и не понимает этого, плачет и сопротивляется. Все что делает Истинный имеет глубокий смысл, скрытую мудрость, в этом и заключается суть таухида». [12 - Кэн'ан Рифаи, Беседы, Изд. Куббеалты, Стамбул, 2018, 214]
Он продолжал работать до последних дней своей жизни – давал уроки, сочинял музыку, писал книги, читал лекции и вел духовные беседы. Он всегда говорил, что придет день, когда тасаввуф начнут изучать в университетах. Кэн'ан Рифаи умер 7 июля 1950 года и был похоронен во внутреннем дворе мечети Меркез Эфенди, рядом с могилой матери Хатиджы Дженан.
Кэн'ан Рифаи оставил не так много произведений, это в основном учебники; Путеводитель суфия, учебник арабского языка, «Илахият-ы Кэн’ан» – слова и музыка духовных песень, сочиненных им, книги: «Муктеза-и хайат», «Тухве-и Кэн'ан», «Сеййит Ахмед эр-Рифаи»– монография о жизни и учении основателя ордена Рифаия Ахмед эр-Рифаи, а также перевод книги Камилла Фламмариона «Революция мира». Главным трудом, в котором изложены основы его учения является «Шархи Маснави-йи Шериф» – толкование знаментого произведения Мевланы Джалал ад-дина Руми «Маснави-йи Ма'нави», которая была издана его учениками после его смерти по записям многолетних семинаров.
Сегодня с полной ответственностью можно сказать, что настоящими произведениями Кэн'ана Рифаи были воспитанные им люди – его последователи. Обладая всеми особенностьями, присущими истинным муршидам, Кэн'ана Рифаи как будто был послан для того, чтобы жить в любви, в мире и гармонии со всеми на земле и подавать пример такой жизни. Как и великий Мевлана, который говорил: «Одной ногой я неподвижно упираюсь в шариат, а другой ногой вместе с семидесяти двумя народами», чтобы он ни делал, он никогда не выходил за рамки шариата.[13 - Шариат- с точки зрения ислама термин, означающий свод основных повелений, предписанных Всевышним Аллахом как религия для мусульман; совокупность всех религиозных, морально- этических и правовых норм.] Он обладал гениальной способностью скрывать свою высокую духовность под исключительной скромностью в материальном плане, проявляя состояние абсолютного и искреннеего «бытия ничем» –полного и безоговорочного принятия воли Всевышнего везде и во всем, и как следствие – безмятежнего душевнего покоя. Кэн'ан Рифаи говорил:
Я – самый ничтожный раб Божий, я есть ничто, я кусочек…
Если есть во Вселенной самое грешное тело – то оно мое,
И мне стыдно идти к Богу с таким мятежом в душе.
Во мне нет ничего ценного, ни внутри, ни снаружи,
В обоих мирах я на голову выше всех своим невежеством и незнанием,
И с каким бы созданием не сравнивал себя,
Оказывался ниже всех своим богохульством. [14 - Мустафа Тахралы, Илахият-и Кэн'ан, Фонд Дженан, Стамбул, 2013]
Будучи человеком простым и не амбициозным, в обществе он всегда предпочитал быть на заднем плане, но при любом удобном случае демонстрировал пример безупречной человечности; справедливости, щедрости, снисходительности, добропорядочности, преданности, доброты, терпеливости и выдержанности. Его последовательница Софи Хури, дочь священника, так описывает его:
«Я была изумлена, обнаружив в его личности терпимость и понимание, присущее, как правило, выдающимся людям, которое напоминало мне величие пророков Ветхого Завета. Я была потрясена водопадом милосердия, нескончаемым потоком толерантности, исходящим от него, наряду с тем величием, которая позволяла ему буквально читать человеческие души и замечать там малейшие недостатки. В его присутствии я ощущала окутанную благовеличием бесконечность «небытия», на лице у него всегда господствовало выражение полного покоя и умиротворенности, присущие человеку, который давно завершил свои мирские дела и победил внутренние противоборства. Обучаясь у него, я осознала, что исламский тасаввуф и нравственность, в основе идут рука об руку с основными формулами Христианства».[15 - Айверди Самиха, Сафийе Эрол, Назиха Араз, Софи Хури. Кэн'ан Рифаи и Мусульманство в свете двацатого века. Изд. Куббеалты, Стамбул, 2009,330]
И продолжает: «Толерантность и всепрощение Кэн'ана Рифаи нельзя было загнать в какие-то рамки, он учил не обвинять и не пристыжать никого, отдавать всем должное и никогда никого не осуждать. В его собраниях не было место сплетням, жалобам и проявлению недовольства чем бы то не было».
Он считал, что религия обязательно нуждается в интерпретации тасаввуф, так все религии интерпретировались только посредством тасаввуф и превращались в образ жизни, а тасаввуф, по сути, означает Единение:
«В этом мире нет ничего, что существовало бы не по воле Всевышнего, познание этой истины возможно только с помощью объединения разума и духа, а суть духа есть Бог».
В другом месте он дает такое определение:
«Тасаввуф есть благая нравственность, а благонравие есть воспитанность. Настоящая воспитанность или точнее благовоспитанность – это способность не замечать другого существующего и действующего, кроме Всевышнего. Суть тасаввуф – не обижать никого и не обижаться ни на кого».[16 - Айверди Самиха, Сафийе Эрол, Назиха Араз, Софи Хури. Кэн'ан Рифаи и Мусульманство в свете двацатого века. Изд. Куббеалты, Стамбул, 2009, 222-223]
«Многочисленность не является препятствием для Единства Всевышнего, точно так же, как морские волны на поверхности моря не являются препятствием для единства моря».[17 - Также любое число получается вследствии определенного количества раз повторения единицы. У Мевланы есть такое объяснение: «Посмотри внимательно на все буквы, начиная с Алифа и заканчивая Йа, кажется, что все они имеют разные формы и дают разные звуки, но если рассмотришь повнимательнее, то увидишь, что все буквы, которые ты считал разными, на самом деле появляются благодаря всевозможным скручиваниям и видообразованиям одной и той же буквы Алиф, то есть ее черточки! На самом деле основа всех букв есть Алиф, следовательно, столько разных слов рождается из одной только единственной буквы Алиф и несмотря на то, что все они рождаются из одной основы, то есть, будучи единым и общим в основе, они могут образовывать такое несчетное количество слов и предложений, столь различающихся по форме и проявлению».]
Указывая на эту истину, ближайший соратник исламского Пророка Хз. Абу-Бакр ас-Сиддик (р.а.) сказал: «Я не видел ничего такого, в чем не видел бы Всевышнего». Это – определение совершеннего человека (инсан-и камиль) в суфизме: того, кто обучает других показывая таухид в своей душе, чьё назначение – выявление истины человека. Всевышний обозначает смысл этого выражения в Коране словом «слово» и говорит:
«Если бы воды океана в чернила обратились для записи Господних слов, они бы истощились раньше, чем истощились бы Словесы Бога моего, если бы Мы даже к этому прибавили подобное сему».[18 - Сура «Кахв» (18; 109), Коран, пер. Пороховой В.И.]
Согласно суфийскому толкованию аята, здесь под «словом» подразумевается инсан-и камиль или истина человека, по этому поводу великий Мевлана Джалал ад-дин Руми сказал:
«Хотя Кааба и является домом Божьим, Всевышний там не находится, а в душе моей нет ничего, кроме Господа моего».
Так вот тасаввуф – это возможность обнародования такого рода знаний. Хотя Единство Всевышнего заключает в себе множество отдельных имен, эти имена становятся явными только благодаря облачению в тело, отсюда уважение к Единству порождает терпимость к многообразию, это и есть смысл любви. Как настоящий инсан-и камиль Кэн'ан Рифаи владел тайной истины человека, был вовлечен в эту тайну, пребывал в ней, видел сущность и знал нутро каждого человека – а именно, какие Имена Всевышнего носит каждый, и при этом уважал всех. Он вывел эту тайну на мировой план, превратил его в смысл (мудрость) и внедрил в общество проповедовая на понятном всем языке. Он следил за всем процессом воспитания, знал, что Всевышний каждый день вершит новые дела, проявляясь всегда по-новому, никогда не повторяясь и поэтому постоянно расширял и обогащал смысл основных понятий ислама в свете современных знаний и истолковывал аяты Корана согласно этому.
Краеугольным понятием учения Кэн'ана Рифаи является любовь, которую он воспринимает как самую основополагающую действительность мира и считает, что человеку надо жить согласно требованиям этого фактора равновесия, приводящего жизнь в гармонию. У него любовь к Всевышнему проявляется через любовь ко всему сотворенному Им, таким образом содержание переходит в форму: «Уважение к противоположностям есть уважение к Всевышнему». Как сказал другой великий суфий Мисри Ниязи:
«Я зову друга, друга в обители и в пустыре, в Каабе и в храме идолопоклонников».
Здесь важно усмотреть одно и тоже проявление в благочестивом и в безбожнике, в богатом и в бедном, в огне и в свете, Мевлана имел в виду именно это, когда говорил:
«Приди, приди, кем бы ты не был…», «Как может говорить о свободе тот, кто находится в плену своих страстей (нафса), нет врагов, есть только противоположности».[19 - Айверди Самиха, Сафийе Эрол, Назиха Араз, Софи Хури. Кэн'ан Рифаи и Мусульманство в свете двацатого века. Изд. Куббеалты, Стамбул, 2009,225-227]
Как утверждают воспитанники, Кэн'ан Рифаи сам был обелиском любви, его душа была любовью, самость была любовью, и чтобы понять эту любовь человек сам должен испить хотя бы капельку этой любви, окунуться в этот океан любви, которая веками не переставая лился как водопад, вытекая нескончаемым потоком с пера суфийских поэтов. Он говорил, что жизнь бесценна, человек живет, чтобы любить всех и служить всем, и никакая другая сила кроме наставничества любви не сможет сделать из человека «Человека». Осознанно или неосознанно, целью любого человека является любовь, но наподобие приключений капли воды в природе, для достижения этой цели он часто идет по запутанным дорогам. Каждый человек находит свою любовь согласно своим способностям и тот, кому не удается достичь настоящей любви обречен навечно оставаться в темнице своего тела на земле. Те, кто не способен достичь всецельной любви, волею Всевышнего связываются с образом конкретного человека, чтобы хоть как-то проявить в себе эту способность. Как говорит Кэн'ан Рифаи:
«На самом деле не существует различий между влюбленным, любовью и предметом любви (возлюбленным), все они, в сущности, выражают одно и то же: Возлюбленный является зеркалом влюбленного, а любовь есть совокупность их обоих. Поскольку смотрящий в зеркало видит самого себя, притяжение (пристрастие) влюбленного к Возлюбленному на самом деле является его пристрастием к собственному образу».
«Любовь превыше всего, она выше и поклонения (молитвы) и поминания (зикр); ведь молитва, выполненная без любви, ни на что не годится и есть огромная разница между поклонением с любовью и поклонением ради выполнения обряда, веления Господа. Пожелай другим тех же благ, красоты, душевной радости, любви и света, что и для себя, только тогда ты станешь настоящим влюбленным. Дари безвозмездно счастье, любовь, потому что совершенство любви проявляется в способности дарить, человек должен существовать не только для самого себя, а для всего мира. Как дрова в пламени, которые сгорая с огромным треском в конце концов превращаются в нежный тлеющий уголь, так и любовь должна перейти из состояния первобытной неугомонности в состояние настоящего покоя и умиротворенности, отдавая себя в служение человечеству, что и есть наслаждение и цель любви».
«Тот, кто не имеет любви, не достигнет покоя и умиротворенности, а человек, достигший этого состояния во всем сущем начинает видеть Истинного (Хакка). Любовь является биноклем ока разума, объективом позволяющим видеть будущее, для глаза, усиленного силой любви нет никаких преград в достижении красоты».[20 - Айверди Самиха, Сафийе Эрол, Назиха Араз, Софи Хури. Кэн'ан Рифаи и Мусульманство в свете двацатого века. Изд. Куббеалты, Стамбул, 2009, 219-228]
В учении Кэн'ана Рифаи как место проявления этой любви на передний план выходит образ женщины:
«Что только не было сказано и написано про женщин, какие только кровавые приключения не затевались на эту тему в течение веков. Ее имя то становилось предметом нескончаемых страстей, то делалось флагом в руках благовоспитанности. Кроме исламского тасввуфа ни одно мировоззрение, ни одна философия не смогла оценить ее по достоинству и определить ее истинное местоположение». [21 - Айверди Самиха, Сафийе Эрол, Назиха Араз, Софи Хури. Кэн'ан Рифаи и Мусульманство в свете двацатого века. Изд. Куббеалты, Стамбул, 2009,236-237]
Как бы не разрушали время и корыстные побуждения отношение к женщине в исламе, нельзя отрицать особую позицию ислама в этом вопросе. Так во многих аятах Корана имеет место обращение Всевышнего как к благочестивым и праведным мужчинам, так и к благочестивым и праведным женщинам: «Муминин ве муминат, салихин ве салихат…», то есть имеет место равенство мужчин и женщин при выполнении религиозных обязанностей. Также известно, что в ранние периоды ислама женщины участвовали во всех отраслях общественной жизни наравне с мужчинами, даже принимали участие в войнах. Существует знаменитый хадис исламского Пророка, в котором говорится: «Меня принудили полюбить женщину и благоухающие запахи с вашего мира, а намаз стал светом моих очей».[22 - Хадиси Несаи, Ишарету'н-ниса 1, (7, 61). См. «Кензу'л Уммал», хадис 18913; «Джами'ус -сагир» 1/146, Ахмед 11845.] Тем самым, он поставил женщину во главу того, что полюбил в земной жизни, а в общественной жизни ясно и четко определил ее место как «половина мужчины». Широко обсуждая эту тему в своих беседах, Кэн'ан Рифаи пытался ответить на вопрос: «В чем причина такого отношения к женщине в исламе?». Известно, что женщина играет особую роль в процессе продолжения жизни, при этом можно сказать, что она является носителем созидательной силы Истинного (Хакка) на земле. Великий Мевлана так описывает это в Маснави: «Женщина, как бы не созданное существо, а созидающее, халик а не махлук». Придерживаясь этого взгляда, Кэн'ан Рифаи также считал женщину непосредственным представителем особой созидающей силы на земле, которая является самим смыслом жизни.
Его святейшество исламский Пророк говорил, что «женщины повелевают мужчинами, которые обладают разумом и душой». Согласно Кэн'ану Рифаи, умный и душевный мужчина всегда будет относиться к женщине с пониманием и состраданием и не станет обижать её, причинять боль. А невежественные и глупые мужчины обращаются с женщинами неуважительно и грубо, поскольку в их природе преобладают животные особенности. Ведь любовь и душевная тонкость – особенности, присущие людям, а грубость и похоть – прилагательные для животных. Воспринимать женщину только как средство удовлетворения сексуальных потребностей и из-за этого считать ее греховной есть следствие первобытного, незрелого ума. На самом деле любовь и притяжение, которое мужчина испытывает к женщине, имеет совсем другое происхождение, поскольку женщина, согласно суфийским воззрениям, является отражением света Великолепия Всевышнего на земле, а не просто любовным партнером. Таким образом, любовь мужчины к женщине в скрытом виде представляет собой как бы возжелание красоты Божественного Великолепия, возможность соприкосновения с этой красотой. Поэтому женщина – средство, как бы мост для того, чтобы добраться до этой истины, до истинного Возлюбленного и за это надо воздать ей должное. Но при этом он подчеркивал, что это утверждение верно только для тех мужчин, которые достигли определенного уровня осознанности и преодолели приличную дистанцию в сфере духовности.
Неудивительно, что среди последователей Кэн'ана Рифаи было очень много женщин и это несмотря на то, что традиционно многие суфийские организации не принимали их в свои ряды. Он уделял особое внимание духовному воспитанию женщин, но также настаивал, чтобы они завершали свое образование и получали профессию. При этом он руководствовался знаменитыми хадисами исламского Пророка: «Идите за знанием, если надо, даже в Китай», «Учитесь, начиная с колыбели и до могилы», или слова имама Али: «Я встану на служение тому, кто научит меня хотя бы одной букве», которые подтверждают особое отношение ислама к обучению, независимо от пола и возраста человека.
Таким образом, через духовное воспитание Кэн'ана Рифаи прошли женщины из разных социокультурных слоев общества, среди которых было много просвещенных, грамотных женщин, знающих иностранные языки. Впоследствии они сыграли активную роль в общественной жизни страны, как Семиха Джамаль, Самиха Айверди, Сафие Эрол, Софи Хури, Незихе Араз, Мешкюре Саргут и Мюган Кумбур. Они писали книги, статьи в газеты, вели беседы, выступали с разных общественных трибун, продолжая начатое Кэн'аном Рифаи дело, сея семена веры, добра и любви. Самиха Айверди и Мешкюре Саргут, действуя как два русла одной реки, вскоре стали непосредственными продолжателями его дела. Самиха Айверди писала:
«Я вроде той черной медной монеты в сокровищнице моего хозяина, которую он вытащил из среды горелых золотых и сказал: – Я выбрал тебя для себя, чтобы ты рассказала миру обо мне…».
Верования, как правило, сосредоточиваются в отдельных великих личностях, хотя они формально и покидают этот мир, последователи всегда ощущают рядом их благородное присутствие и чувствуют руку помощи, которая дотрагивается до их душ, любовно обрабатывая их.
Самиха Айверди (1905-1993)
Самиха Айверди родилась в 1905 году в Стамбуле, в старинном историческом районе Фатих, в семье военачальника пехоты Исмаила Хаккы бек и Фатимы Мелиха ханум, которая была из рода знаменитого героя, дервиша ордена Бекташи времен Султана Сулеймана Гюль Баба. Ее отец был отважным, честным и доброжелательным человеком с веселыми манерами, чем завоевал всеобщую любовь, а мать была глубоко духовной женщиной, далекой от мирских амбиций, обладающей и внешней и внутренней красотой. Она выросла в период развала Оттоманской Империи, когда общество сотрясали глобальные изменения. Это было время правления последних султанов, потом организации Иттихата и Теракки, Балканских войн, Первой Мировой войны и создания молодой Турецкой Республики. В дальнейшем, наблюдения и впечатления этих лет широко отразились в ее произведениях.
Наличие дома богатой библиотеки сыграло важную роль в ее развитии, она начала читать книги из библиотеки своего отца с 12 лет. После окончания женской школы в 1921 году Самиха Айверди продолжила свое образование частным образом; брала уроки музыки, французского. Так она научилась играть на скрипке, в совершенстве овладела французским языком, прочитала очень много книг в области истории, тасаввуфа, философии и литературы. Её отец часто организовывал у себя дома собрания, где обсуждались злободневные политические проблемы страны, поэтому она с юных лет познакомилась с просветленной публикой своей эпохи, а также с важными политическими личностьями. В этих беседах господствовал дух критики правления Султана Абдульхамида и призывы к перевороту, что сильно разочаровывало ее, поскольку из прочитанных книг и полученного образования она считала эту антиправительственную деятельность необоснованной и неправильной. Наконец, она решила покинуть эту среду и следовать по пути матери. Вот как она описывает этот период: «Гостевая больше не притягивала меня, картина была предельно ясной: со своими идеями и заведениями просвещенный слой населения перестал быть национальным и превратился в пыльное зеркало чужой культуры».[23 - Самиха Айверди, Из одного мира в другой мир, Изд. Куббеалты, Стамбул, 2005]
Потом её выдали замуж, за человека, который был чужд ей по духу и по нраву, и она рассталась с ним вскоре после рождения дочери. Поворотным моментом в ее жизни стало знакомство с Кэн'аном Рифаи, с которым она познакомилась благодаря матери и родственникам с материнской стороны. Ее дядя, доктор, профессор физиологии Сервер Хилми бек был одноклассником Кэн'ана Рифаи. Со временем он увидел в нем божественную искру, стал его приверженцом и любимым другом на всю жизнь. Многие члены семьи Айверди – мама, брат Екрем, дяди и тети были приверженцами шейха Кэн'ана Рифаи, который к этому времени уже получил иджазат[24 - Члены суфийского ордена (тариката) успешно завершившие свой сулюк (духовное образование, инициацию) получают диплом – так называемый иджазатнаме илииджазат от духовного лидера – Шейха. Тот, кто получает иджазат считается уполномоченным принимать других в орден в качестве наставника и воспитывать их. Получение иджазат от разных тарикатов не запрещено, но этого удастаивались только избранные шейхи.] на наставничество от четырех суфийских орденов; Мевлевия, которую он получил лично от семьи Мевланы (династии Челеби) за свое шархи – Маснави,[25 - Поэма Джалал ад-дина Руми «Маснави-йи Ма'нави» (около 60 000 двустиший) является литературным произведением, которому обучали в медресе и в созданных специально для этого учебных заведениях Оттоманской Империи. Человек, который читал «Маснави», переводили бейты с персидского и толковал их смысл назывался «маснавихан», так со временем появились шарх-и Маснави – книги, содержающие толкования и комментарии к Маснави. Маснавиханы присутствовали в обителях тариката Мевлевия, больших мечетях, таких как Сулеймания в Стамбуле, дворцах правителей.]Рифаия, лично от его святейшества Хамзы Рифаи из Медины, Кадирия – от своего муршида Хз. Этема и Шазелия, от одного шазелийского шейха, который увидел во сне самого Шейха Шазели и тот приказал дать иджазат Кэн'ану Рифаи.
Самиха Айверди имела возможность близко наблюдать и сравнивать образ жизни отца и его друзей, основанный на принципах рационализма западного типа и образ жизни матери и дяди Сервера Хилми, полный духовности и покоя, основанный на принципах исламского суфизма. В своих мемуарах она называет этот период «жизнью между двумя мирами», когда они с племянницей Семихой Джамаль часами обсуждали идеи и взгляды этих двух мировозрений. После долгих раздумий молодые женщины приняли окончательное решение перейти в мир духовности – вступить в дергах Кэн'ана Рифаи. Конечно, на их решение повлиял и тот факт, что Кэн'ан Рифаи не был типичным консервативным шейхом в традиционном значении. Имея в арсенале и духовное и светское образование, он смог сплавить воедино суфийское религиозное мировоззрение с научным и на собственном примере показать возможности и преимущества внедрения такого синтеза в жизнь. Его понимание религии и науки сильно отличались от общепринятых стреотипных определений, он считал, что конфликт между ними обусловлен в первую очередь ошибочными представлениями. Так, не принимая тезис ученых об отсталости и догматичности религий, он считал, что наукой еще не проводились достаточно серьёзные исследования истинной сути и целей основных мировых религий. Он также был против тезиса догматиков религии о греховности и ненужности науки, поскольку считал, что многие религиозные истины для правильного понимания нуждаются в научных объяснениях и религиозность, основанная на тупом выполнении обрядов, без понимания их глубинных смыслов и связи с законами природы не способна давать разумные ответы на вопросы современного человека. Согласно Кэн'ану Рифаи, наука и религия имеют свои собственные социальные функции в обществе и для выполнения этих функций они нуждаются друг в друге. Кэн'ан Рифаи был уверен, что чисто научный, рациональный подход к жизни ведет человечество к катастрофе, точно так же, как и чисто консервативный религиозный подход:
«Ученый, изучающий под своим микроскопом крошечную частичку не является подлинным представителем современной науки, если не восхищается этой частицой вселенной, ощущая ее величие и ограниченность человеческих знаний перед ней и не погружается в созерцание с глубоким смирением».[26 - Айверди Самиха, Сафийе Эрол, Назиха Араз, Софи Хури. Кэн'ан Рифаи и Мусульманство в свете двацатого века. Изд. Куббеалты, Стамбул, 2009, 210]
И как тут не вспомнить о той особой роли, которую ислам отводит науке и образованию и постоянное желание исламского Пророка получать знания, ведь широко известна его молитва: "О Господи! Увеличь мое восхищение!". Согласно исламу, ученые, постигающие истину, живущие согласно своим знаниям и обучающие других, продолжают дело Божьих посланников, которые и были посланы в этот мир с целью наставлять и обучать людей. В одном из хадисов говорится, что ученые – наследники пророков, ведь пророки не оставляли после себя сокровищ, а оставляли знания о Всевышнем и Его религии. И дальше:
«Мы не можем обрести душевный покой, поскольку ищем удовольствие без счастья, счастье без знаний и знание без мудрости. Нет науки без мудрости, ведь основная задача всех наук – познание Всевышнего Аллаха, а цель всех деяний – благонравие, к которому человека ведут религия и мораль».[27 - Айверди Самиха, Сафийе Эрол, Назиха Араз, Софи Хури. Кэн'ан Рифаи и Мусульманство в свете двацатого века. Изд. Куббеалты, Стамбул, 2009, 214]
Таким образом, Кэн'ан Рифаи пытался решить проблему, освобождая от консерватизма как научную так и религиозную чашу весов. Молодых женщин поразил именно этот аспект его мировоззрения, ведь это было именно то, что они так долго искали и к чему неявно стремились. С этого момента Кэн'ан Рифаи стал тем мастером, который сначала растворил, а затем сформировал их заново, очистил души от мирской грязи и создал новое мировоззрение. Он говорил:
«Ничто не бывает без учителя, ровно как и перевоспитание нафса – эго. Этим учителем является совершенный человек (инсан-и камиль), люди нуждаются в помощи совершенного человека и если вы нашли его, вы нашли истину».
Согласно суфийской доктрине, воспитаниеэго и его дальнейшая эволюция связана с проявлением обучающего, воспитывающего Атрубута Всевышнего (Рабба) в теле человека, и муршит наставляет своего ученика именно в этом направлении. Встретив такого наставника они покорно вверились ему, а Кэн'ан Рифаи нашел в их душах зеркала для отражения собственного смысла и принялся шлифовать их со скурпулезностью ювелира. Так они начали посещать уроки, слушать беседы, учиться у него, а учил он суфийскому толкованию Корана, классическим суфийским произведениям; в первую очередь Маснави великого Мевланы, произведениям Мухиддина аль-Араби, Сади, Хафиза Ширази.
Как известно, Кэн'ан Рифаи отводил женщинам особую роль в своем учении, ведь его первым наставником была мать – Хадиджа Дженан Султан, и он всю жизнь искал то совершенство, которым обладала она, чтобы передать импулсь, полученный от матери дальше, будущим поколениям. Он отводил женщине ключевую роль в процессе формирования будущего лица человечества, поскольку по своему опыту знал, что в деле передачи идей, чувств и веры женщины обладают большими способностями и более эффективны чем мужчины. Будучи опытным муршитом он долго готовил почву для того, чтобы передать им то сокровище, что нес в себе, свою мудрость, суть своей жизни, ведь для него они были мостиками, обеспечивающими его связь с человеческим миром. Как было отмечено выше, основным элементом воспитательного метода Кэн'ана Рифаи была всепоглощающая любовь и всем своим воспитанникам он старался привить любовь к Всевышнему Аллаху и ко всем Его творениям, всем без исключения, но в первую очередь к людям. Согласно этому пониманию, человек внутри себя имеет неисчерпаемую сокровищницу полную добродушия, понимания, прощения, сострадания и любви, и для того, чтобы обрести счастье и покой на земле, надо просто дать этой сокровищнице раскрыться. И этот метод приносил свои плоды, однажды переступив порог обители, его ученики, как правило, всю оставшуюся жизнь придерживались основных принципов его воспитания, старались жить в рамках этого мировоззрения, продолжая при этом активную мирскую деятельность.
Сначала искра божественной любви поразила душу Семихы Джамаль, впоследствии Самиха Айверди писала, что ее дух изначально содержал семена мудрости, любви и прозорливости, знакомство с Кэн'аном Рифаи просто выявило и организовало её природные способности. Получив ориентиры жизни и импульс движения от своего наставника, она как лук, выпущенный из стрелы, бросилась действовать; окончила с успехом школу, поступила на философский факультет университета и с неиссякаемой энергией взялась за учёбу. Завершив обучение, она начала преподавать философию и психологию в Женской Педагогической гимназии, также продолжая посещать занятия у Кэн'ана Рифаи. За короткое время она написала несколько книг по философии, перевела работы многих античных философов на турецкий язык, а потом начала писать литературные произведения. Так появились ее книги «Любовь», «Пророк любви» и «Букет цветов». Повествование Семихи Джамаль отличалось такой бурной, всепоглощающей любовью к Всевыщнему, что сметало и почти сжигало читателей, и неудивительно, что ее хрупкое тело не выдержало такой мощный поток энергии духа, который со временем прожег свою оболочку. Вскоре она заболела и после тяжелой болезни умерла в 1936 году, когда ей было всего 31.
После скоропостижной смерти Семихи Джамаль Кэн'ан Рифаи предложил Айверди писать вместо нее, так она дописала начатый ею роман "Это и есть любовь" и опубликовала его в 1938 году. После этой работы она написала ещё около сорока книг и стала выдающимся писателем турецкой литературы своей эпохи. В отличие от Семихы Джамаль, в ее произведениях на передний план выходит созидательный аспект Божественной любви, господствует спокойный, рассудительный тон. Все персонажи ее романов так или иначе связаны с миром тасаввуф, каждый из них имеет там свое особое место. Так, «Особняк Ибрахима Эфенди», «Юсуфчук», «Имам Месих паша», «Человек и Сатана», «Куда путь держишь, путник?», «Ханчы» имеют сюжеты, которые являются своеобразным отражением прожитого ею духовного опыта, а вот произведения «Друг», «Врата Милосердия», «Кем мы были и кем стали», «Камень, который заговорил», «Живой мертвец» представляют собой как бы живую переписку, которую она ведет со своими читателями, будучи настоящим духовным лидером. Кэн'ан Рифаи как-то сказал матери Самихы Айверди: «Позаботьтесь о Самихе, ее влияние будет длиться не одно столетие, ибо она откроет обитель своими книгами и будет продолжать пробуждать сердца до скончания века».
Литераторы считают, что ее произведения, обладающие уникальным стилем повествования являются прекрасными образцами турецкой литературы двадцатого столетия, а ее могучее перо демонстрирует всю красоту и богатство этого языка в самой совершенной форме. Благодаря восхитительнему стилю и кинематографическому повествованию Самихы Айверди целое поколение познакомилось с уже подзабытым миром легендарных анатолийских суфиев – Юнус Емре, Мевланы Джалал ад-дина Руми, Мисри Ниязи и др. Во всех произведениях Самихи Айверди красной ниточкой проходит тема установления правильных взаимоотношений человека с Всевышним, со своим Создателем, ибо она считает эту проблему основной проблемой человека и подчеркивает, что на самом деле не возможно решить ни одну политическую, экономическую или научную проблему общества не решив этот основной вопрос жизни. Айверди рассматривает этот вопрос в контексте исламского тасаввуфа, согласно которому человек является величайшим из произведений Всевышнего и целью создания Вселенной. Но в человеке изначально присутствует дуализм; он обладает как низменными животными так и возвыщенными духовными качествами. Самиха Айверди пишет:
«Человек состоит из мастерски смешанного материала добра и зла, поэтому он всегда тянется то в одну, то в другую сторону и становится пленником победившей силы. Задача человека заключается в том, чтобы разобравшись с этими двумя противоположными силами удерживать контроль над ними. Но это очень не простая задача».[28 - Самиха Айверди, Человек и Сатана, Изд. Куббеалты, Стамбул, 2009,]
«Мы называем человека ученым, если он обладает научными знаниями, первооткрывателем если он открывает неизвестные земли, изобретателем, если он изобретает технические инструменты, художником, если он выражается языком искусства, но мы не можем назвать человеком того, кто не научился сдерживать свои животные инстинкты».[29 - Самиха Айверди, Дерево Огня, Изд. Куббеалты, Стамбул, 2002, 60]
«Рука технического прогресса слишком коротка, чтобы смыть грязь с человечества. Современный человек также продолжает проливать кровь, как и в каменном веке, просто тогда он убивал палками и топорами, а сегодня убивает винтовками, танками, самолетами и ядовитыми газами. Развитие цивилизации поменяла только внешний вид человека, а его сущность продолжает оставаться тем же. Тогда люди прикрывали свои тела растениями и шкурами, жили в пещерах, теперь они носят одежду из шерсти и шелка, живут в благоустроенных домах, но их страсти, чувства и эмоции остались все те же». [30 - Самиха Айверди, Не заходящее Солнце, Изд. Куббеалты, Стамбул, 2012, 259-260]
Если человек изначально не установит правильные отношения со своим Создателем и не возьмет под контроль свои грубые, животные качества, он не сможет быть полезным ни для себя, ни для общества, в котором живет и останется несчастным на всю жизнь.
Удерживая основное внимание на тасаввуф, Самиха Айверди со временем перенесла круг обсуждаемых тем на плоскость осмысления истории, становления новой культуры, особенно на проблему сохранения и передачи будущим поколениям историко-культурного наследия Оттоманской Империи. Так начался новый период в ее жизни, когда после нашумевших романов она начала писать мемуары, статьи, эссе, очерки, исторические монографии. Вскоре появились публикации в популярных периодических изданиях; Великий Восточный Сборник, Стамбульская неделя в картинках, Фатих и Стамбул, Родина Тюрков, Хавадис, Тюркская женщина, Переводчик.
В 1954 году под предводительством Самихы Айверди была организована и впервые проведена церемония "Шеб-и Арус" в поминовение дня смерти Мевланы Джалал ад-дина Руми. И по сей день, 17 декабря каждого года его почитатели со всего мира съезжаются в город Конью, где находится могила Мевланы, чтобы отметить эту дату. В последующие годы к книгам, газетным и журнальным статьям добавилась еще и общественная деятельность, так Самиха Айверди стала основателем или соучастником основания многих общественных организаций. В конце пятидесятых она приняла активное участие в организации Института Яхьйи Кемаля Стамбульского Общества Фетих, а в 1966 году вместе с группой единомышленниц основала Ассоциацию Тюркских Женщин (ТЮРККАД), основными задачами которой были просвещение, поддержка образования, защита, сохранение и передача будущим поколениям культурного наследия, национальных и духовных ценностей тюркского народа. В 1970 году Самиха Айверди, вместе с братом Экремом Айверди и его женой Ильханом обосновала «Академию Куббеалты» – фонд культуры и искусства для сохранения и передачи будущим поколениям исчезающего наследия Оттоманской культуры; музыки, литературы, архитектурных памятников, работ ремесленников. Понятия веры, нравственности и любви этого трио было сформировано в дергахе, в руках Кэн'ана Рифаи. В этой академии они воспитали многочисленную армию единомышленников, которые и по сей день продолжают начатое ими дело по всему миру – пишут книги, читают лекции, организовывают выставки, демонстрируя миру красоту этого наследия.
В 1953 году Самиху Айверди познакомили с немецким востоковедом и переводчиком Аннемари Шиммель. Между ними завязалась крепкая дружба, которая длилась целых 38 лет. Они встречались не очень часто, но постоянно переписывались, посылали друг другу свои книги, читали их, обсуждали детали. Со временем их дружба переросла в нечто большее, Шиммель изъявила желание стать дервишем и Самиха Айверди сыграла очень важную роль в этом процессе. Она стала тем наставником, который ввел ее в мир суфизма, обработал и направил в нужное русло переполняющую ее Божественную любовь. В своих письмах она называла ее «объединяющим мостиком» между культурами Запада и Востока, «светочем Мевлеви», которая осветит все человечество. Впоследствии Аннемари Шиммель стала одной из ведущих специалистов по суфизму в западном мире и автором многочисленных трудов.
В период с 1969 по 1980 год Самиха Айверди совершила тур по Европе, побывав во Франции, Италии, Швейцарии, Венгрии и Испании. Впечатления от этого путешествия способствовали написанию книги "Несколько шагов по Земле". В 1980 году она приняла участие в подготовительном саммите исламской конференции, которая состоялась в городе Севилья. За активную общественную деятельность Самиха Айверди многократно удостаивалась государственными наградами, а также наградами различных общественных фондов и организаций.
Самиха Айверди целиком и полностью посвятила себя служению народу, его воспитанию и просвещению, пытаясь охватить как можно широкий спектр населения, от университетской молодежи до домохозяек. Она прожила свою жизнь в большой скромности и неимоверной общественной активности, хотя никогда не занимала официальные должности. Сталкиваясь с определенными проблемами общества она пыталась решить их самостоятельно, если это было в ее силах; отправляла письма во все компетентные организации (даже в политические), ведущим чиновникам в государстве, газетным обозревателям, чтобы направить внимание на конкретную проблему, одновременно выражая и свою позицию по данному вопросу. Она писала:
«Нет никакой пользы от того, чтобы сидеть между четырьмя стенами и расстраиваться; надо информировать соответствующие инстанции об увиденных недостатках, а также не забыть поощрять их удачные начинания».
Так, она в одиночку начала гражданское движение по озеленению улицы Февзи Паша в Стамбуле и вместо вырубленных деревьев купила и посадила новые саженцы, которые стоят там и по сей день, попросив при этом торговцев, которые имели рядом магазины, поливать их. И это в то время, когда сохранение зеленых ресурсов и проблема загрязнения воздуха еще не являлись такими актуальными проблемами, как сегодня. При этом она всегда отмечала, что такое поведение является требованием воспитания, которое она получила от своего наставника Кэн'ана Рифаи, а он учил ее внедрять в жизнь основные принципы тасаввуфа, жить согласно этим принципам, а не заниматься пустословным проповедованием. Образ наставника никогда не покидал ее, чтобы она ни делала, везде и во всем чувствовалось его духовное присутствие. Так, она писала:
«Пусть Аллах не отделит нас от его следа, от его взгляда, от его слов и от его сущности. Ты тот, кто сообщает об Истинном, ведет к нему, кто поднимает завесу и показывает Его!… Кто говорит, что Всевышний Истинный (Хакк) обладает бытием, что само бытие есть Истинный, кто сообщает, что видимый является показывающим, а показывающий – видимым! Пусть Аллах не отделит от тебя ни в этом, ни в другом мире». [31 - Самиха Айверди, «Ханчы», Изд. Куббеалты, Стамбул, 1988,47]
Самиха Айверди, которая ни придавала никакого значения призрачным, переходящим удовольствиям мирской жизни, несла в своем сердце сокровенный дар, наполненный богатством истины и щедро делилась им с обществом, которое очень нуждалось в духовной пище. Она была пером своего учителя, которая защищала истину и правосудие, свирелью своего учителя, которая доносила голос Истинного до народа. В одной из ее книг имеет место следующий диалог:
«Меня спросили: – Кто ты? Я ответила: – Та, которая звершила свои мирские дела.– Тогда почему ты не отправляешься в путь? – Я осталась, чтобы помочь тем, кто еще не завершил свои дела».[32 - Самиха Айверди, «Ханчы», Изд. Куббеалты, Стамбул, 1988, 9]
Важно отметить, что своими произведениями Самиха Айверди с самого начала приняла позицию на противоположной стороне материализма, которая к этому времени уже начала опустошать духовный мир человечества, на оборонительной линии защиты мусульманской молодежи от стрел ядовитых мыслей западной культуры. Для нее каждый молодой житель страны был ценен, также ценностью являлись земля, традиции, культура и литература родной страны. Но главной задачей для нее было сохранение и передача будущим поколениям основного наследия этой земли – особой концепции суфийского ислама, которое было сформировано многими поколениями предков на основе глубинных знаний ислама (илм-и ледун) и всепоглащающей любви к исламскому Пророку. Она считала, что именно исламский тасаввуф (суфийский ислам) является той силой, которая позволяет человеку жить в согласии с миром, тем ключом, который помогает ему один за другим открывать волшебные сокровищницы внутри себя. Продолжая дело Кэн'ана Рифаи, она всегда выступала против религиозного консерватизма, считала, что в этом есть нечто такое, что останавливает само течение жизни, заставляя ее замерзать. Для этого, в отличие от многих женщин своего времени, Самиха Айверди выбрала путь борьбы с особым «оружием просвещения» в руках на передовой, на линии фронта, среди мужчин. Этим она походила на легендарную Фатима хатун, на бесстрашного лидера женской организации Баджиан-и Рум, которая воевала наравне с мужчинами во время нашествия врагов на Анатолию, она была как бы её воплощением в двадцатом веке. Самиха Айверди, которая посвятила всю свою жизнь распространению учения Кэн'ана Рифаи, отошла к милости Всевышнего 22 марта 1993 года и ее похоронили на кладбище Меркез эфенди, у подножия ее любимого муршида Кэн'ана Рифаи. В одном из своих произведений она писала:
«Вот уженачала открываться крышка коробки: Ты постепенно забираешь все мои особенности, мою красоту, не буду лукавить, я с самого начала знала, что когда нибудь их заберут. Господи, но Ты обещал, что будешь со мной после того, как получишь все это обратно, ведь Ты не нарушишь своего обещания. Однажды, крышка коробки полностью откроется и они скажут: она мертва, она мертва… Я их услышу, но они меня не услышат, также не услышат, как я говорю: никогда не умирает тот, кто полон любви к Аллаху» .[33 - Джамальнур Саргут. Самиха Айверди как зеркало, отражающее духовное величие Кен'ана Рифаи, Выступление на конференции, посвященной памяти Самихы Айверди, Декабрь, 2013, Анкара]
Джамальнур Саргут
Джамальнур Саргут родилась в Стамбуле в 1952 году, она была долгожданным ребенком в семье Мешкуре Саргут и доктора Фарук Саргут, которые были последователями Кэн'ана Рифаи. Она выросла в семье, где всегда и во всем неизменно соблюдались основные положения суфизма и воспитывалась под наставничеством двух изумительных женщин- матери Мешкура Саргут и Самихы Айверди. Джамальнур Саргут получила высшее образование в области химии и в дальнейшем преподавала химию в средних учебных заведениях в течении 20 лет. Наравне с университетским образованием она получила также основательное духовно – религиозное обучение у самых лучших учителей своей эпохи изучая Коран, толкования «Маснави» разных авторов, «Фусус'ул Никем» и «Мекканские Откровения» Ибн аль – Араби, произведения Мисри Ниязи и многих других известных суфиев. В возрасте 24 лет, при поддержке Самихы Айверди, она уже начала давать публичные уроки Маснави.
Самиха Айверди писала, что будучи учителем химии Джамальнур принялась за дело со свойственным ей врожденным мастерством, организовывая воедино внутренние и внешние силы учащихся. Она учила студентов в соответствии с учебной программой, но также уделяла особое внимание их духовно – нравственному воспитанию. В 2000 году по настоянию Каината Буюкаксой, дочери Кэн'ана Рифаи, Джамальнур Саргут была назначена главой Стамбульского отделения Ассоциации Тюркских Женщин – ТЮРККАД. Будучи неправительственной организацией (НПО) ТЮРККАД была создана под идейным руководством Самихи Айверди. Помимо штаб-квартиры в Анкаре, организация имеет филиалы в Стамбуле и в таких городах как Бурса, Спарта, Кутахья, Конья, Маниса, Газиантеп и Анталя. Главная задача aссоциации – поддержка образовательных и культурных программ, защита, сохранение и передача будущим поколениям тюрко-исламского культурного наследия и традиций. Сегодня ассоциация занимается организацией и осуществлением различных проектов; конференций, семинаров, курсов по изучению самобытной культуры Турции, традиционных видов искусств, музыки, истории, языка и литературы.
Известно, что широкомасштабное академическое исследование эзотеризма, ислама и в частности суфизма началось cо второй половины XX века, и с тех пор наблюдается быстрый рост числа научных организаций, занимающихся данным вопросом.[34 - По мнению А. Верслуиса, это связано с тем, что в конце XX века многие западные ученые признали концепцию «междисциплинарного подхода», подразумевающую возможность и необходимость научных исследований, выходящих за пределы ограничений, накладываемых частными научными дисциплинами.] Изучение истории и духовного наследия мусульманского мира долгое время находилось под гегемонией ориенталистов;[35 - Ориенталистская методология долгое время господствовала в социальных и гуманитарных науках, когда востоковедение служило эссенциализации, романтизации, дегуманизации, и как следствие, культурному и политическому подчинению субъектов Востока. Многие представители пост – колониальных исследований, такие как Эдвард Саид рассматривают ориентализм как образ мышления, мировоззрение, служившее для поддержания империалистических интересов и сохранения гегемонии запада.] ученых-исследователей, которые являлись представителями западной системы образования и культуры. Имея целый набор предпосылок в форме тех или иных идей или положений религии, культуры и социального окружения, они рассматривали Восток через призму собственного мировоззрения и системы ценностей, что мало способствовало беспристрастной оценке наследия и культуры ислама. Эта позиция отражает мировосприятие так называемого аутсайдера – «внешнего» исследователя. Потом появились работы исследователей – инсайдеров, представителей мусульманства, изучающих ислам изнутри, а также исследователей, которые в процессе изучения сами приняли ислам, становясь инсайдерами. Многие ученые считают, что точка зрения инсайдера более адекватна, чем точка зрения внешнего наблюдателя, поскольку истинное содержание религии является доступным только инсайдеру. Ученый – инсайдер, будучи частью исследуемого сообщества, описывает свою реальность, он также может одновременно использовать общепринятую академическую методологию и специфические источники знания: интуицию, религиозное восприятие духовного наследия, основанное на субъективном опыте. Однако, потом инсайдеров стали обвинять в конфессионализме и необъективности, общеизвестно, что разные мусульманские авторы создавали разные нарративы суфизма. Разгорелся спор о том, чьи представления суфизма более предпочтительны – инсайдеров или аутсайдеров, что на самом деле является попыткой оценки объективности и информативности получаемого знания. Согласно последним исследованиям, решение проблемы видится в возможности соединения этих двух точек зрения, в необходимости диалога инсайдеров и аутсайдеров, чтобы таким образом продвинуться к целостному, более глубокому и объективному взгляду на религию, в частности на суфизм.[36 - Arweck E.; Stringer M., eds. Theorizing Faith: The Insider/Outsider Problem in the Study of Ritual. Birmingham, Birmingham University Press, 2002; Alexander Knysh, Sufism: A New History of Islamic Mysticism. Princeton: Princeton University Press, 2017]
