Академия чародейства и проклятий 3: Война света и тьмы

Комната совершенно не изменилась. Большой массивный дубовый стол стоял в центре, за ним возвышалось огромное кожаное кресло. Полки шкафа были уставлены книгами, покрытыми слоем пыли, которого я не помнила раньше. В окне дрожал свет утренних огней, но я неосторожно поймала своё отражение в стеклянной поверхности. Действие эликсира крови Эльфриды сошло на нет. Моё лицо… моё истинное лицо… Проклятие! Если кто-то успел увидеть…

Вальдо прошел внутрь, скрестив руки на груди, и, бросив задумчивый взгляд на мой профиль, упал в кресло за столом, как будто тяжесть моего идиотизма заглушила даже его желание продолжить мне выговаривать.

– Ступай к себе, – сказал он, устало закрыв глаза и сжав пальцами виски. Его голос звучал глухо, но я видела, как под маской усталости бурлила злость. – Позже обсудим твое наказание.

Я смотрела на него, почувствовав, как кровь закипает в моих жилах. Наказание? Выходит, он до сих пор считает, что имеет право меня воспитывать? После всего, что сделал? После всей этой лжи, которой кормили меня на протяжении шестнадцати лет?

– Какое ещё наказание? – возмутилась я, не в силах сдержать себя. Моя кровь кипела, несмотря на моё положение. Я снова становилась той девчонкой, которая бессмертно спорила с миром. – За что?! За то, что я попыталась помочь? Он невиновен, и ты сам это знаешь! Что ты от меня хочешь?

– Наказать тебя за глупость, – холодно прервал он, не разомкнув рук. Его голос звучал едва ли громче шепота, но каждое слово, казалось, било по мне невидимой плетью. – Ты поставила под угрозу не только себя, но и всех нас. Ты думала, что сможешь играть с Мирандой? Она из тех, кто уничтожит тебя без раздумий! Её клинок уже касался твоего сердца однажды, и теперь ей ничего не стоит снова прекратить твоё существование. Ты желаешь второй смерти?

– Нет, – выдавила я, но нотка дерзости всё же проскочила в моём голосе.

Он открыл глаза и метнул в меня взгляд, полный ледяной ярости.

– Ты ведь понимаешь, что единственная причина, почему я сидела под чужим лицом и терпела всё это, – это защита моей собственной жизни?! – мои пальцы непроизвольно сжались в кулаки, и я сделала шаг вперед. – Разве я для тебя – что-то большее, чем инструмент?

– Замолчи, – прошипел он, не поднимая головы. Но я видела, как его спина напряглась, а полоски напряжения прорезали воздух вокруг него. – Твоя жизнь сейчас весит больше, чем моя. Если узнают, кто ты на самом деле…

– Если узнают, кто я такая?! – оборвала я его. – Это ты решил не говорить никому, что я вернулась. Это ты решил, что лучше всего спрятать меня за тонной лжи, пока ты играешь в свои игры! Ты, отец, – последнее слово слетело с моих губ с ядовитой насмешкой, – должен больше, чем кто-либо, знать, что я никогда не подчинюсь. Особенно тебе.

Вальдо поднял взгляд. Его глаза, яркие, зеленые, стали в этот момент почти пугающе холодными черными. Это был взгляд существа, которое прожило века, привыкшее оказывать влияние на судьбы других – не через любовь или привязанность, а через страх и манипуляции.

– Ты даже не представляешь, какая цена сейчас стоит за твоё существование, – прошептал он, в его голосе проскользнули нотки усталости. – Погубишь себя – и ты, и я, и все, кто верит в равновесие между нами и этими пресловутыми «белыми магами», исчезнем с лица земли.

Я чувствовала дрожь в руках, но не знала, что больше нервировало меня: его слова или моя собственная растущая ярость. Вальдо буквально воплощал собой всё, что я ненавидела. Он был вампиром, моим отцом, моим врагом и, одновременно, единственной фигурой, которая сейчас сдерживала хаос на грани.

– Ты прекрасно понимаешь, что происходит, – продолжал он, голос снова стал ледяным. – Если бы ты просто сделала то, что я сказал, то не возник бы ни хаос, ни угроза разоблачения. Но нет. Ты всегда выбираешь путь бунта, будто за это с тебя кто-то снимет вину.

– Вина? – хмыкнула я, склонив голову. – Ты действительно думаешь, что я способна на те преступления, в которых обвиняют меня и магию теней? Посмотри в зеркало, Вальдо. Если ты ищешь виновных, ты найдёшь одного прямо в этом кресле.

Он медленно поднялся, мощь его фигуры заполнила весь кабинет, вытесняя воздух вокруг. Я поддалась чуть назад, почувствовав, как его аура – тяжелая, густая, словно кровавый туман – нарастает в пространстве.

– Я устал от твоего самоубийственного упрямства, – с расстановкой выговорил он. – Неважно, что ты чувствуешь к этому миру – ненависть, отчуждение или желание сбежать. Пока мы с тобой существуем, выбора нет. Ты либо играешь по этим правилам, либо тебя сотрут. Твоей ярости будет недостаточно, чтобы уничтожить систему, ни сейчас, ни позже. Ты не готова.

Он перевел взгляд на окно, оставляя меня в болезненной тишине. Моё сердцебиение убегало вперёд, а дыхание стало рваным. Он прав? Или я просто была слишком наивной, думая, что смогу что-то изменить?

Но вместо слов я сказала глухое:

– К себе… значит?

Он кивнул, не глядя на меня. Его усталость стала более заметной, едва переносимой. С тяжёлой головой я направилась к двери, но перед тем, как уйти, бросила последнее:

– Я не принимаю тебя ни за своего отца, ни за своего спасителя. Не забывай об этом.

– Тогда будь полезной. Делай, что велено. И держи свой глупый язык за зубами, пока я не скажу иначе.

Я прикусила губу, сдерживая слова, которые рвались наружу. Я ненавидела его, ненавидела эту маску покорности, которую приходилось носить. Но я ничего не могла сделать. Морща губы в тени своего возмущения, я молча отвернулась и будто выпила яд горечи, уходя со шлейфом униженной злобы.

Дверь с глухим стуком закрылась за мной, и я оказалась в коридоре. Его слова крутились в голове, как занозы. Был ли он прав? Мог ли главнокомандующий Белой магии, Миранда, действительно уничтожить меня так быстро, если бы правда всплыла?

Моё отражение в зеркальной вставке ближайшей стены дало ответ. Красные, яркие глаза, белые как снег волосы, чужое лицо. Без магии теней, которая когда-то была для меня всем, я была просто оболочкой.

Но даже без магии теней я оставалась человеком, для которого каждая тень Академии Чародейства и Проклятий нашёптывала одно. Миранда уничтожила меня. Эдварда выкинули за грязные тайны. Теперь Вальдо правит всем этим хаосом.

Это моя тень. И я верну её, даже ценой собственной жизни.

Глава 4

Сегодня Бэт пришла с занятий позже обычного. Её шаги прозвучали в коридоре, четкие и быстрые. Мне даже не нужно поворачиваться, чтобы понять, что она буквально кипит от эмоций. Хлопнула дверь, и, конечно, первой её реакцией стало неукротимое любопытство.

– Ты где была? – Её голос звенел озадаченностью и легкой ноткой укора.

Она сбросила вещи на свой стол. Учёба занимала всю её душу, но я совсем не разделяла этого пыла. Как и самого желания жить обычной жизнью. Для меня это в прошлом.

– Я была в суде, – сказала я размеренно, словно это было самое обыденное занятие за весь день. Словно я всего лишь сходила в магазин за хлебом.

Она застыла. Её тёплый взгляд стал цепким и подозрительным, а в воздухе вдруг повисло напряжение. Такое густое, что его можно было ощутить кожей.

– Что? Как ты туда попала? – её голос задрожал.

Я лениво повернулась к ней лицом, лежа на своей постели. Её реакция неизменно заставляла меня чувствовать нечто наподобие мимолётной жалости. Но только мимолётной.

– Я пришла туда с Вальдо, – сказала я, растягивая слова.

Её глаза расширились. Столько эмоций в одном взгляде: шок, возмущение… и странное непонимание.

– Ты же его ненавидишь, – при этом Бэт стиснула кулаки.

– Ненавижу, – подтвердила я спокойно. – Но это не отменяет того, что он мой отец.

Эта правда всё ещё горчила в горле.

– Но зачем ты… Как ты… – начала было Бэт, но замолчала. Пыталась справиться с эмоциями, но, похоже, они одерживали верх.

Вместо ответа я взяла подушку и повернулась на спину. Картинки из того самого суда вновь заполонили мой разум. Они всплывали нежеланно, словно капли крови, растворяющиеся в воде.

– Эдварда казнят, – сказала я наконец. Сухо. Без проблеска сожаления в голосе, хотя внутри всё скручивалось тугим узлом.

Бэт ахнула, её глаза моментально наполнились слезами. С сумкой, которую она только что держала, произошло нечто жуткое: она словно выскользнула из её рук и рухнула с глухим стуком на пол. Девушка поскользнулась на собственных эмоциях, буквально упала на кровать рядом.

Я лежала на кровати, в то время как Бэт захлебывалась эмоциями. Её слёзы не просили у меня утешения – они взывали к справедливости. Сумка на полу, скомканное одеяло, рваная тишина между её рыданиями. Она падала, а я оставалась стоять. Упрямо, стоически. Но внутри… внутри всё тряслось.

– Как… как это возможно? Эдвард? Он же… он…

Она не могла закончить фразу. Её рыдания словно отыгрывали за меня мой долг перед эмоциями. Но плакать… не сейчас. Не могу. Во мне будто выжгли эту часть вместе с жизнью, когда Миранда вонзила охотничий нож в моё сердце. Все считали меня мёртвой. И так было проще. И ей, и другому миру.

Я тихо соскользнула с кровати, обошла её, упёршись спиной в прохладную стену.

– Он знал, чем рискует, когда использовал магию теней, – сухо напомнила я.

Но ведь он был моим наставником. Единственным человеком, который знал, что такое магия теней, как её использовать. И как с ней бороться. Я всегда считала его своим единственным спасением, единственным человеком, кто мог принять меня такой, какая я есть. До происшествий, до смерти, до всего этого.

– Почему ты так спокойно говоришь? – взревела Бэт, оглашая мою молчаливую боль. – Тебе его не жалко?

– Жалко, и очень, – ответила я, сжимая кулаки. – Но я ничего не могу сделать. Я не могу отменить его приговор. Я не смогу просто ворваться и убить всех белых магов – мне этого не позволят. Я не могу даже надеяться на спасение. Если кто-то из Общества Белых Магов узнает, что я жива, я умру быстрее, чем Эдвард.

Глядя на Бэт, я увидела то, что сама когда-то потеряла: жизнь. У неё она кипела, билась наружу, кричала. Моё сердце, которое едва бьётся теперь – наполовину вампир, наполовину умирающая память о человеке – не могло этого принять. У меня просто больше нет права на чувства.

Я быстро подошла к окну, чтобы избежать её взгляда, полу заплаканного, полу яростного. За стеклом простирался солнечный, холодный мир Академии, целиком и полностью подчинённый Вальдо. Вампиру, которого я ненавижу до глубины своей замерзшей души. Он играл в свои игры, выдавал приказы, вершил судьбы – как ныне вершит судьбу Эдварда. И я ничего не могу с этим сделать.

– Он знал, что так будет, – пробормотала я, скорее самой себе. – Когда коснулся магии теней, он знал, что рано или поздно это приведёт его к нему. К суду. К приговору. – Я повернулась к Бэт. – Они казнят его утром.

Мои слова, сухие и безэмоциональные, словно запечатали её отчаяние, превратив его в слепую ярость.

– А ты? Ты просто позволишь этому случиться? Ты позволишь ему умереть?! Он был твоим наставником! Он помог тебе! Ты обязана ему всем, чем только можно быть обязанной!

Её слова отдаются эхом в моей голове, но не находят отклика в сердце. Я сжала кулаки, чувствуя, как ногти врезаются в ладони.

– Я уже умерла, – произнесла я наконец, тихо, но твердо. – У меня нет ни силы, ни власти. Я – тень. Половина вампира, половина призрака собственной прошлой жизни. Магии теней больше нет. А это значит, что я – ничто.

Единственное, что есть у меня, – это память. Память о том, как Миранда вонзила нож мне в сердце. О том, как мир рухнул вокруг меня, а потом построился заново – и уже без моего места в нём.

Бэт тяжело вздохнула. Мы обе знали, что я права.

– Что ты будешь делать? – наконец спросила она, её голос теперь дрожал, но уже не от гнева, а от страха.

– Сначала… дождусь утра, – ответила я.

Лишь тогда, когда тень и вампир во мне примут решение действовать, я пойму, что должна делать. Или кем должны стать остатки того, что ещё зовут мной.

– А что дальше? – спросила Бэт, её голос дрожал, словно хрупкий хрусталь, который вот-вот разобьётся. Вопрос завис в воздухе, как густой туман, обволакивающий нас обеих.

Я смотрела сквозь окно, в вечернее небо, где звёзды начинали мерцать в безмолвии, а луна, полная и сияющая, напоминала о том свете, который я никогда не смогу коснуться. Бэт ждала ответа, её глаза полны искренней заботы, но я была парализована собственными размышлениями.

– Не знаю, – наконец ответила я, и этот ответ вызвал у меня грусть. – Может быть, я просто стану тенью, которая будет бродить по этому миру и пытаться понять, в чём действительно заключалась моя жизнь.

Я отстранилась от окна и села на край кровати; моё отражение в зеркале как будто мираж, который болтается между двумя мирами. Половина вампира, половина призрака – я была не чем иным, как отголоском собственного я. Я вспомнила, как когда-то мечтала стать могущественной, но у того высокого стремления была другая сторона – её изнанка.

– Ты не можешь просто сидеть и ждать, – возразила Бэт, её голос поднялся. – Эдвард был твоим наставником, он дал тебе надежду, когда всё казалось потерянным! Ты должна помочь ему, если он действительно невиновен!

– Невиновен? – усмехнулась я. – На его совести столько грехов, сколько звезд на небе.

– Но он не был виновен в твоей смерти! – Бэт прижала руки к груди, её глаза наполнились слезами. – Ты же знаешь, что это была Миранда! Эдвард лишь… Наставлял тебя…

Я закрыла глаза, вспомнив тот момент, когда нож вонзился в моё сердце. Боль и предательство. И я вновь ощутила её в своем сердце, как будто это произошло вчера.

– Как я помогу ему? А если моя магия не вернется? Если Миранда узнает, что я жива, тогда что? Может она оставит меня в покое, если Вальдо заплатит за свои преступления? Все эти вопросы, как вихрь в голове. Я не знаю, что делать, не знаю, кем я на самом деле являюсь…

– Тогда сделай то, что ты умеешь лучше всего, – произнесла Бэт, теперь уже спокойнее. – Борись с правдой, ищи её. Магии теней может и не существовать в тебе, но ты не должна себя недооценивать.

Я смотрела на неё, сердце сжималось от осознания, что она права. Несмотря на всё, даже без магии, я могла иметь право на правду. Я думала о дальнейшем. Что если я смогу найти способ оказать влияние на эту тьму вокруг? Может, если я верну себе магию, я смогу вытянуть Эдварда из этого безумия.

– Я сделаю это, – произнесла я, и в голове сразу же заплясали образы – старые уроки, тайные мантры, которые Эдвард учил меня шёпотом.

Бэт кивнула, её глаза наполнились надеждой.

– Ты не одна, – сказала она, её голос стал мягче. – Мы найдём способ, как это сделать вместе. Это не только твоя борьба, это наша борьба.

– Я попробую вернуть магию, – произнесла я с новой решимостью. – Я стану тенями, которыми владею, и не позволю погибнуть тем, кто действительно помогает.

– Другое дело, – сказала Бэт, её взгляд стал напряжённым. – Но как ты вернешь её?

– Пообщаюсь с папочкой, – усмехнулась я, хотя в глубине души понимала, что переговоры с Вальдо будут не из легких. Но у меня больше не было выбора. – Пожелай мне удачи, – добавила я, чуть-чуть вздернув подбородок.

Я отошла от окна, бросив последний взгляд на Бэт, и направилась к двери.

– Удачи, – тихо произнесла она, в её голосе звучала печаль, словно предчувствие неизбежного.

Собравшись с мыслями, я покинула здание общежития, вдыхая свежий воздух, пытаясь избавиться от раздумий о своем новом статусе и странной связи с Вальдо. Бегом направилась в учебный корпус, надеясь найти своего «папочку» в его кабинете, в окружении его грязных делишек и переплетённых теней.

Когда я достигла здания академии, мой пульс учащался, и внутри меня сыпалось множество эмоций: страх, ненависть, но также и надежда. Я поднялась по лестнице, слыша, как мой шаг резонирует, как будто каждый звук подчеркивает важность момента. Я знала, что за этой дверью меня могла ждать невероятная сила. Возможно, мне удастся изменить предначертанное.

Тьма окутала коридоры Академии, словно живая сутолока теней, – забавный штрих, если подумать, ведь я сама собиралась стать частью этих теней. Мои шаги гулко отдавались эхом, но я не обращала на это внимания. Сердце стучало слишком громко, чтобы услышать что-то еще.

Поднимаясь к его кабинету, я ловила каждую деталь вокруг, словно искала поддерживающие детали реальности: треск ламп под потолком, быстрые тени других учеников, неровная линия на выщербленной стене. Это забирало немного тревоги – сосредоточиться на малом, чтобы не задыхаться от мыслей.

Я оказалась перед его дверью даже быстрее, чем ожидала. Гравировка на темном дереве, за которой прятался его мир, казалась холодной и злой, словно насмешка: «Директор». Отказавшись дать себе даже секунду на раздумья, я толкнула дверь.

Вальдо сидел за огромным столом. Его силуэт буквально впадал в тени, окутывающие комнату, словно он был их частью, а не просто командовал ими. Его руки удобно лежали на подлокотниках кресла, и это спокойствие раздражало. Он поднял глаза от какого-то старого манускрипта, и холодный взгляд заставил мое горло пересохнуть.

– Я ожидал тебя раньше, – сказал он, голос был хриплым, но звучал глубоко, словно тьма нашла способ говорить человеческим языком. – Не ты ли всегда стремилась опережать события?

Я встала, выровняв осанку, чтобы не чувствовать себя меньше перед этим… существом. От его слов, полной коктейльной смеси издевки и отцовской корректности, меня выворачивало. Отвращение жгло внутри огнем, почти невыносимо. Однако я не позволила ему это заметить.

– Я пришла не ради разговоров об ожиданиях, – сказала я, мои слова вышли холоднее, чем я предполагала. – Мне нужна моя магия. Я знаю, что ты можешь помочь мне вернуть её.

Вальдо слегка приподнял бровь, его губы изогнулись в едва заметной улыбке. Словно он ожидал этого запроса. Его саркастическое спокойствие только подогрело мой гнев.

– Зачем тебе магия, если ты уже была от неё мертва? – спросил он, делая вид, что увлечен заворачиванием пергамента перед ним в трубку. – И кто сказал тебе, что магию теней можно вернуть?

– Уверена, ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой, – парировала я, не позволяя ему сбить меня с пути. – Ты же Вальдо, главный маг теней и любитель манипуляций. Хочешь сказать, что не знаешь, как восстановить силу своей дочери?

Он замер, уголок его губ дёрнулся вверх, образуя менее приятную, более хищную улыбку. В комнате стало ощутимо темнее. Словно его эмоции управляли пространством вокруг нас.

– Дочь, – протянул он, пробуя это слово на вкус, словно оно было каким-то новым и странным. – Забавно, что ты вдруг озаботилась нашим родством, когда речь идет о магии. А как же твоя ненависть? Твоё презрение ко мне?

– Я пришла не за семейными радостями, – сказала я, переступив ещё ближе к его столу. – Я пришла за силой. И ты мне её дашь. Потому что без этой силы я не смогу ни закончить дело, ни остановить тех, кто раздвигает границы магии теней до разрушительного хаоса.

Его глаза сверкнули, и я не могла понять – заинтересован ли он или злится. С ним никогда нельзя было быть уверенной. Это была ещё одна из причин, почему я его ненавидела.

– Твоя настойчивость восхищает, – произнес он, вставая. Его высокая фигура, отбрасывающая тень на стену, казалась огромной. – Хорошо. Я помогу тебе…

Он сделал паузу. Его глаза сверкнули, и этот короткий проблеск был подобен вспышке молнии в грозовом небе. Внезапный, ошеломляющий, разрушающий.

– …но я не могу, – произнёс он, тягуче растягивая эти слова. – Видишь ли, моя дорогая дочь, твою силу забрали ОБМ, как и силу Эдварда. А где она хранится, никому не известно.

Я почувствовала, как весь мой мир резко закружился вокруг оси. Общество Белых Магов… Чертовы бюрократы! Эти бессердечные защитники «порядка», которые больше заботились о правилах, чем о том, что действительно важно.

– Они не забрали силу Эдварда, – резко сказала я, сощурив глаза. Это не укладывалось в голове. Эдвард… мой наставник. Единственный, кто видел во мне человека, кто верил в меня, несмотря на моё происхождение и мою связь с магией теней.

Вальдо молчал, его лицо превратилось в безжизненную маску. Молчание было как затишье перед бурей – тяжелое, напряженное, ожидающее развязки.

– Они уже казнили его? – мой голос дрогнул.

Цепкий взгляд Вальдо прожег мою душу. Вместо ответа он лишь сложил руки за спиной, будто наслаждался каждой секундой этой пытки.

– Отвечай! – мой крик прорезал гнетущую тишину кабинета, отдаваясь эхом от высоких потолков. Это было не просьбой, а требованием. Словно если я приложу достаточно усилий, я смогу выжать из него правду.

Его лицо изменилось – уголки губ на мгновение приподнялись в тени слабой улыбки, полной чего-то непостижимого. Грусти? Презрения? Или игры?

– Час назад, – наконец выдавил он.

Мир остановился. Словно что-то ударило меня в грудь, заставив вдохнуть с шумом, будто я выбиралась из ледяного озера. Эдварда больше нет. Моего наставника. Моего друга. Единственного человека, который поддержал меня. Это было неправильно. Это было невозможно.

Тишина легла в комнату, утяжеленная убийственной силой. Я пыталась осмыслить услышанное, но мысли и эмоции смешались в болезненный вихрь. Гнев, такой первобытный и обжигающий, захлестнул меня целиком.

– Ты ублюдок, – прошипела я сквозь зубы, широко размахнувшись и ударив по столу. Моя ладонь встретила холодное дерево, которое будто поглощало мою ярость.

Но он сидел, неподвижный, словно эта сцена была ещё одной частью его бесконечной игры.

– Если ты пришла сюда лишь для того, чтобы выпустить пар, то, думаю, разговор окончен, – спокойно сказал он, поднимая руку. Его пальцы указали на дверь, и тени, словно послушные песчаные змеи, начали медленно скользить к моим ногам. – На выход, дочь.

Нет. Я не могла просто уйти. Это была не только моя жизнь – это было всё. Моё спасение, моя цель, наконец, мой долг перед Эдвардом.

Но его холод? Этот бездонный ледяной океан отнял у меня все.

– Его же должны были утром… казнить, – прошептала я, не в силах поверить в то, что произошло.

– Кто тебе такое сказал? – усмехнулся он, словно не веря своим ушам. – Или ты сама построила это у себя в голове?

Моя ненависть к нему разгорелась с новой силой. Я не собиралась позволить этому чудовищу, моему «отцу», увести меня от правды.

Я сделала пару шагов вперёд, игнорируя шорох теней, которые пытались обвить мои ноги, словно предостережение.

– Я не собираюсь уходить, – сказала я с вызовом, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. – Ты знаешь, что я вернулась. И ты знаешь, зачем я здесь.

Он медленно поднялся, так плавно, что его движения напоминали тени, которые всегда его окружали. Казалось, сам кабинет затаил дыхание. Переместиться с одной стороны стола на другую – для него это было секундным делом, но он делал это нарочно медленно, играя и подчёркивая своё превосходство.

– Ты бессмертна. Полу вампир. Несовершенна и… упряма. Что ж, ты вся в свою мать. – Последние слова он произнёс почти насмешливо, и я почувствовала, как кровь забурлила в моих венах.

– Не смей говорить о ней! Ты не имеешь права говорить о ней, ты её убил! – мой голос прорывался сквозь зубы.

Я кинулась к нему, игнорируя страх и предостережения разума. Вальдо был лишь ещё одним врагом на моём пути, и я не собиралась менять подход. Но как только мои пальцы почти коснулись его воротника, темные тени, подобно змеям, вспорхнули, схватив моё запястье. Я замерла в ужасе, мой протест завис в воздухе, но затем я пришла в себя и начала бороться, сжимая кулаки. Каждый мускул напрягался, но тьма лишь крепче впивалась в мою кожу.

– Ты так наивна, дочь, – сказал он с тоном строгого учителя, как будто собирался объяснить одно из своих коварных планов. – Думаешь, я не знал, что ты придёшь? Думаешь, я допустил бы это воскрешение, если бы оно не служило моей цели?

– Не смей говорить о ней! Ты не имеешь права говорить о ней, ты ее убил! – Я ринулась к нему, стараясь забыть о том, кем он был. Просто ещё один враг на моём пути.

Мои пальцы почти коснулись его воротника, но меня остановили тени, вспорхнувшие словно змеи и стиснувшие моё запястье. Я боролась, но с каждым движением чувствовала, как холод тёмной магии просачивается в мои вены.