Академия чародейства и проклятий 3: Война света и тьмы

– Ты куда, Клэр? – крикнула она, но я не ответила. Зачем мне говорить, когда все ответы были в самом мире, который меня окружал?

Я закрыла за собой дверь и направилась в комнату Кристиана. Я шла по коридорам общежития, каждый шаг отзывался в моей голове мелодией неопределенности. Стены, некогда знакомые и уютные, казались теперь чужими, отдалёнными, как если бы я заглянула в параллельный мир. Я вспомнила его – Кристиана, с его проницательным взглядом и лёгкой улыбкой, что могла растопить даже самый холодный день зимы.

– Клэр! – вновь закричала Бэт, но на этот раз её голос звучал удалённо, как шёпот из другого времени. Не было смысла останавливаться и отвечать. Я должна была найти его.

Когда я дошла до двери его комнаты, сердце забилось быстрее. Я обняла ладонями холодную ручку, стараясь не думать о том, что чувствовала раньше. Слишком много вопросов, так много неопределенности. Я ударила кулаком в дверь.

– Кристиан, открой! – скомандовала, даже не дожидаясь ответа. Я не могла ждать терпеливо.

Дверь открылась, и в этот момент мир вокруг меня стал тихим. Кристиан стоял на пороге, его лицо было бледным от неожиданности, как будто он увидел призрака. Его глаза расширились, когда он увидел меня – свою мёртвую любовь, теперь живую, но с другой сутью.

– Клэр? – прошептал он, будто бы боялся, что это – мираж. – Ты… это правда?

Я не ответила. Вместо этого, я сделала шаг к нему, ощутив, как нарастает тот странный голод, который пробудился во мне. Он выглядел так же, как я его запомнила: черные волосы небрежно падали на лоб, а его синяя футболка обтягивала мускулистую фигуру. Я вспомнила тот момент, когда он признался мне в любви, когда его губы чуть соприкоснулись с моей шеей.

– Кристиан, я не знаю, что со мной произошло, – наконец произнесла я, смутившись от откровенности.

Он шагнул вперёд, и я увидела, как его страх сменяется решимостью.

– Я думал, что потерял тебя навсегда. Когда ты… когда я видел, как ты умираешь. Я не могу поверить, что это правда.

Я подошла ближе и коснулась его руки. Это было нежно и в то же время опасно. Он посмотрел на свою руку, где секунду назад была моя рука, и крепко обнял меня.

– Ты не представляешь, как я страдал, – произнес он, взглянув мне в глаза. Я заметила, как его зрачки слегка расширились, когда он встретился с моими красными глазами. – Я был уверен, что больше никогда не увижу тебя.

В этот момент я почувствовала себя одновременно близкой ему и в то же время глубоко чужой. Я боролась с новым голодом внутри, с желанием, которое никуда не делось.

– Я должна объяснить, – произнесла я, отстраняясь, чтобы лучше видеть его лицо. – Я… я стала другой. Я не знаю, могу ли я быть той же, что и раньше.

Кристиан моргнул и покачал головой, его голос стал низким и напряжённым.

– Ты моя Клэр. Я любил тебя, и сейчас… сейчас я всё еще люблю тебя. Это ничего не меняет.

Эти слова ударили, как молния, разрывая плотность между нами. Я сделала шаг назад, пытаясь удержать эмоции, которые стремились вырваться наружу, как буря, разразившаяся надо мной. Моё новое «я» дразнило меня, нашептывало о желаниях, о вечности, о голоде, который не утихал. Воспоминания о прежней жизни смешивались с этим новым существованием, и в голове вспыхнули мириады голосов – каждый со своим тщеславием.

Я схватила голову руками, погружаясь в затемнение этого внутреннего конфликта. Кристиан что-то говорил, но я не могла сосредоточиться, не могла его слышать – только звуки, словно молчаливые крики, сталкивались друг с другом в хаосе моего сознания.

– Клэр, – его голос пробивался сквозь шум, заставляя меня остановиться. – Скажи мне, что ты здесь, что ты не пропала.

Пока его слова тонули в воздухе, внутри меня бушевали голоса. Они смеются, шепчут, убаюкивают, обманывают. Каждый из них вырывает кусок моего размешанного разума, ловя меня в теневых лабиринтах неведомого. Я опустилась на пол, стараясь заглушить этот хаос своими руками, закрыть от него глаза.

Как же трудно было осознать, что Кристиан снова рядом, и одновременно ползти сквозь хаос голосов, которые шептали мне на ухо.

– Я здесь, – наконец выговорила я, но мой голос звучал слишком холодно, слишком чуждо.

Кристиан шагнул ближе, и я ощутила тепло его тела. Он поднял руки, нежно, но уверенно, словно боялся, что любое резкое движение может испугать меня.

– Не бойся, – мягко говорил он, опускаясь на корточки рядом со мной.

Его руки окружили моё лицо, и я ощутила его нежность, в которой угадывалось беспокойство. Я открыла глаза, увидела его лицо – как будто из снов. Но даже его присутствие не могло полностью утопить хор голосов, которые пели и шептали, соблазняя меня темной симфонией.

– Чьи это голоса? – тихо спросила я. Вопрос вырвался одновременно с воспоминаниями о том, сколько страха было в нашем мире, сколько теней притаилось в недрах этого нового реального.

– Голоса студентов, других людей, что поблизости с тобой, – пояснил Кристиан.

Он прижал меня к себе, и я почувствовала, как его хватка успокаивает меня, как защитное поле, накрывающее от ненужного бремени. Я невольно обняла его – как будто этот жест мог уменьшить вес всего того, что я пережила.

– Постепенно ты научишься контролировать это, – произнес он, медленно гладя меня по спине. Его голос был спокойным, полным уверенности, словно он знал, что мне нужно и как мне помочь.

Я чувствовала, как гулкие голоса в моей голове начинают угасать, отступать, как тени, прячущиеся от света. Мир вокруг меня становился более ясным, менее угрюмым; темные лабиринты размывались, оставляя после себя лишь яркие следы света. С каждой секундой я становилась все более осознанной, все более свободной.

– Кристиан, – осторожно отстранившись, произнесла я, – я… я вампир?

Он улыбнулся загадочной улыбкой, а его золотистые глаза сверкали, словно их наполнял внутренний огонь.

– Почти, – ответил он, заглядывая мне в глаза. – Ты новая. Ты особенная.

Эти слова зазвучали в моем сознании, как музыка, переполняющая меня надеждой и холодом одновременно. Я вспомнила свои страхи, ту темную бездну, в которую я чуть не ушла навсегда. Вопросы были на кончике языка, но в глубине души я знала, что этого мало.

– Расскажи мне все, – проговорила я, глядя на него с настойчивостью. – Мне как обычно никто не дает ответы.

Кристиан помог мне подняться с холодного пола, его руки такие уверенные и сильные. Мы направились к его кровати, где свет вспоминал о своих почти забытых мимолетных встречах со мной. Этот момент напоминал торжественное открытие новой главы в книге. Я чувствовала его поддержку и понимание в каждом шаге, которые мы делали вместе. В его присутствии мне было спокойно, и я могла взглянуть в лицо своему новому существованию.

Сев на край кровати, я увидела, как его ни с чем не сравнимый взгляд остановился на мне – он был полон любви, но вместе с тем и тревоги.

– Этого никогда никто не делал, – начал он, но сразу замялся, словно страх сковал его язык. – Со слов мамы, никто никогда не возвращал человека. Нет. Не так…

Его слова были словно пули, поражающие меня в самую душу. Я сидела, ощущая какое-то парализующее непонимание, ожидая продолжения, словно от ответа зависело всё.

– Пытались обращать человека в вампира, но это никогда не работало, – говорил он, а его голос звучал так, будто он разгадал древнюю загадку. – Организм человека попросту не выдерживал такой внезапной нагрузки и погибал. Вампиром в нашем мире можно только родиться.

– То есть… – произнесла я, но он прервал меня.

– То есть, Клэр, ты первая, кто выжил, – сказал он, и я почувствовала, как внутри меня заструилась непередаваемая эмоция. – Возможно, твоя магия теней поспособствовала этому.

Магия теней. Я поежилась, вспомнив, как она поглотила меня в ту последнюю ночь, когда я ощутила самое глубокое падение. Если бы не она… нет, если бы не она, я бы не умерла вовсе. Мой взгляд метнулся к окну, где полуденное солнце садилось на город, превращая его в игру света и теней.

– Я хочу есть, – произнесла я, неожиданно осознав, что тело, наконец, снова требует внимания. – Я не ела три недели. Как мне сказала Элис, я была мертва три недели. Это так? Почему спустя столько времени меня решили похоронить?

– Ты не умерла после моего укуса, – Кристиан сказал это с такой решимостью, что я почувствовала его слова, как удар в сердце. – Нет. Твое тело боролось. Мы вернули тебя в Академию в лечебное крыло, у тебя был то жар, то озноб. Мы думали, что ты выберешься. Но через три недели твое сердце остановилось.

Его голос оборвался на полуслове. Я опустила глаза, не зная, как реагировать. Слез не было. Вместо этого сердце сжималось от горечи. Неужели я буду единственным вампиром, который не плачет?

– Клэр, – он коснулся моей руки, и в этот момент внутри меня раскололось что-то ненадежное, нежное как хрупкий лед. Я подняла на него глаза. – Я все это время молил богов вернуть тебя обратно. Я до последнего верил, что мы обманули законы природы и ты вернешься. Но я не мог… не мог прийти на твои похороны.

Я почувствовала, как в груди распирает странное тепло.

– Я понимаю, – мягко сказала я, несмотря на далекий холод страха и потери. – Я бы тоже не пришла на свои похороны.

Он усмехнулся горько, и снова обнял меня, его объятия как будто воссоздавали что-то утраченное, недоступное и бесконечно сладкое, наполняя мир светом. Я знала, что этот миг, несмотря на тьму, – в том числе и свет, который я искала. На грани между жизнью и смертью, между двумя мирами, с ним я могла ощутить, как магия теней продолжает плести свою нить, соединяющую нас.

Отстранившись от Кристиана, я снова посмотрела в его золотистые глаза, и на мгновение вспомнила дни, когда в них отражалась только радость. Затем темные воспоминания накрыли меня, как море: мои похороны, где я не увидела лишь одного человека. Того, кто помог мне и наставил на путь магии теней, с которой я родилась.

– Где Эдвард? – спросила я, стараясь скрыть нарастающий мрак в душе.

Кристиан потупил взгляд, его молчание стало столь весомым, что я ощутила, как оно давит на меня.

– Он… он под стражей, – произнес он, как будто обмолвился о чем-то запретном.

– Что с ним? – не понимала я, охваченная тревогой.

– Ты не помнишь? – задал он вопрос, который не предвещал ничего хорошего.

Я мотнула головой, но в тот же миг все воспоминания хлынули обратно, как река после таяния снега. Мы как-то обсуждали это за столом в столовой. Эдварда забрали из-за подозрений в магии теней.

– Я хочу пойти и посмотреть суд, – сказала я решительно, осознавая, как важно мне быть рядом с ним.

– Нет, исключено, – отрезал Кристиан, его голос стал холодным, как летний ветер. – Ты не можешь пойти туда. Ты только что вернулась, а Миранда…

– К черту Миранду, – фыркнула я, осыпая его словами, полными ярости. – Эта гадина еще поплатится за то, что убила меня.

В этот момент нас прервал стук в дверь. Я хотела прикрыть уши от этого звука, но дверь не заставила себя долго ждать и отворилась. На пороге стояла недовольная Элис с тарелкой в руках, как будто эта простая сцена могла разрезать воздух напряжения.

– Я тебя по всему общежитию ищу, – произнесла она нетерпеливо, подходя к нам.

Я потупила взгляд, словно школьница, попавшаяся на уроке.

– Прости, – едва выдавила я из себя. Слова были пронизаны стыдом и нежеланием покидать наш момент.

Элис, не дождавшись ответа, положила тарелку мне на колени. Я посмотрела на содержимое: передо мной лежал большой стейк средней прожарки и жареная картошка. Но аппетит, который когда-то был мне знаком, исчез. Вместо него меня охватило отвращение – простой вид мяса стал причиной тошноты, и я инстинктивно отстранила тарелку.

– Элис, я… – начала я, но не нашла слов.

Я почувствовала, как холодный пот покрыл мои ладони, и, не сдержавшись, вернула тарелку обратно.

– Я не хочу есть, – сказала я, поднимаясь с кровати.

Внутри меня будто раскололись прудовые воды, и, не дождавшись ответа, я выбежала из комнаты, в панике натянув ладонь ко рту, зная, что исчерпала свое терпение.

Бегом я добежала до общей душевой. Воздух был пропитан запахом хлорки и досадливо заканчивающимися сладкими парфюмами. Я остановилась возле унитаза, упав на колени, отчаянно пытаясь сгладить непрекращающееся волнение. И вот, в момент, когда я стояла на грани, мир снова окрашивался в темные оттенки. Я начала блевать, и с каждым новым толчком моего тела словно уходило что-то большее, чем просто еда. Уходило воспоминание о том, кем я была, и кто теперь.

Я зябко обняла себя, сидя на холодном полу душевой, где звуки воды и эхо шагов других студентов казались отдаленными, как будто это был не мой мир. Сердце стучало в унисон с волнами паники, накрывающими меня. Я чувствовала себя чужой в собственном теле, мое нутро боролось с новыми инстинктами, с новым образом жизни.

Внезапно я услышала какой-то шум, сердце забилось быстрее. Это была Элис, она вошла в душевую с лицом, полным тревоги.

– Ты в порядке? – спросила она, пытаясь подойти ближе. Ее голос был полон заботы.

– Я не знаю, Элис, – с трудом прошептала я, прижимая ладони к лицу, словно пыталась остановить поток своих мыслей. – Что со мной происходит?

Элис присела рядом и погладила меня по спине, успокаивающим жестом.

– Это нормально, – сказала она тихо. – Ты проходишь через трудный период, я понимаю, что это сложно.

– Я чувствую себя как будто… не знаю, как будто я теряю контроль, – отозвалась я, глядя на ее лицо. – Это не просто из-за новой диеты… Это больше. Я даже не знаю, кто я теперь.

– Ты все еще ты, – уверяла она меня. – Да, ты изменилась, но внутри ты остаешься той же. И я здесь, я помогу тебе пройти через это.

Я кивнула, но все еще чувствовала, как тяжелое бремя давит на меня. Взгляд скользнул к двери, и как раз в это мгновение я заметила Кристиана. Он стоял в проходе, слегка смущенный – не зная, то ли ему стыдно от присутствия Элис, то ли от того, что я только что обнималась с унитазом. Словно подстрекатель, он почесал затылок, и это желаемое молчание было обременено многими вопросами, которые витали в воздухе.

Элис помогла мне подняться. Я умылась, и в этот момент в голове закралась мысль – а каково это, жить теперь такой жизнью?

– Слушай, может быть, ты хочешь пить? – осторожно спросил Кристиан, его голос был мягким, но в нем ощущалась легкая неуверенность. – У меня есть на редкий случай запас крови.

Элис метнула на него злобный взгляд, срывая его уверенность с напора.

– Она не будет пить кровь, – отрезала она, как учитель, который оформляет оценку.

Кристиан лишь пожал плечами, как будто выражая своё нетерпение.

– Просто ради эксперимента, – произнес он с хитрой улыбкой. – Раз ее организм отвергает обычную пищу…

Я вновь посмотрела на Элис, которая явно была против, но её мнение теперь казалось менее значимым. Внутри меня возникло любопытство.

– Давай попробуем, – решительно сказала я.

Элис выдохнула, но понимала, что у нее нет права запрещать мне эксперименты моей новой жизни. Мы вышли из душевой и направились обратно в комнату Кристиана. Я села на его кровать, а Элис осталась в дверном проеме, как страж моей судьбы.

Кристиан подошел к шкафу и стал что-то искать, нашел небольшой белый чемодан, принес его к кровати и открыл. Я не могла отвести взгляд от его движений – волнение распирало меня изнутри, как воздушный шар, наполняемый до предела, готовый лопнуть. Из чемодана он извлек пакет крови, и я почувствовала, как моё сердце забилось быстрее.

Элис все еще стояла, облокотившись на дверную раму, предостерегая меня своим молчаливым присутствием. Кристиан открутил крышку пакета и передал его мне, его холодные пальцы касались моих, словно он передал мне ключ от тайны.

Я осторожно приняла пакет, поднося его к носу. Запах металла, неожиданно знакомого и манящего, наполнил воздух. Мое сердце забилось быстрее, зрачки расширились от страсти, и в этот миг я поняла – это именно то, что мне нужно было. Я вцепилась зубами в пакет и начала жадно пить. Каждая капля сползала по горлу, заполняя меня теплом и светом, которые я не ощущала с тех пор, как покинула этот мир.

– Я не могу на это смотреть, – произнесла Элис с явно искаженным лицом, и вышла, закрыв за собой дверь.

Я знала, что она не может вынести этот момент, это было противоестественно.

Я пила, не в силах остановиться. Лишь потом, когда осушила пакет за несколько глотков, я заметила, что Кристиан продолжает внимательно наблюдать за мной, его лицо было спокойным, но в глазах читалась какая-то неясная тревога.

– Ну как? – спросил он, аккуратно забирая у меня из рук пустой пакет.

– Необычно, – ответила я, вытирая рот ладонью. Остатки сладкого, металлического привкуса оставались на губах, и я смотрела на свою ладонь, где красные капли контрастно выделялись на светлой коже.

Мое сердце все еще бешено колотилось, а организм требовал еще. Я не могла скрыть своего вожделения.

– Я хочу еще, – произнесла я, это было не просто желание, а необходимость.

Кристиан кивнул, проникаясь моим новым «я», и вновь вручил мне второй пакет. Я не могла сдержаться и, захватив пакет обеими руками, вновь принялась пить, жадно, словно потерянное дитя находило утешение в объятиях матери. Я высосала его до дна, и голод наконец стал утихать, как будто с каждой каплей уходила часть прежней меня.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, когда я, задохнувшись, отпустила упаковку. Я встретила его взгляд, в нем была глубокая забота, которая касалась меня где-то глубоко внутри.

– Как будто… я живу заново, – произнесла я, заплетая пальцы в свои волосы. Мой новый мир был полон не только опасностей, но и возможностей. Я могла быть сильной, я могла быть… кем-то большим.

Кристиан кивнул, его золотистые глаза были полны понимания. Он подошел ближе и осторожно приподнял мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Это лишь начало, – сказал он тихо. – Тебе предстоит многому научиться. Но я буду рядом, я обещаю.

Я почувствовала тепло в его голосе и наконец-то расслабилась. Все вокруг стало символом моих новых возможностей. Этот новый мир полон тьмы и света, и я хотела быть частью этого.

– Я никогда не думала, что смогу это сделать, – произнесла я, все еще ощущая легкую трясущуюся ностальгию по старой себе. – Но теперь… теперь я хочу исследовать это. Кто я теперь? Как я могу использовать свои новые способности?

Кристиан отступил на шаг, позволяя мне осознать, что не только мне предстоит адаптироваться, но и ему – быть моим проводником в этом неизведанном мире. Он улыбнулся, и я заметила, как его блики в свете солнца отражали какую-то древнюю силу. Он был более чем просто вампир; он был частью этого мифа, частью мира, который теперь стал и моим.

– Главное, не потерять то, что делает тебя человеком. В тебе есть свет, который невозможно погасить, – произнес он с теплотой, согревающей мое сердце.

Я кивнула, осознавая то, что он говорил. И в то же время какая-то часть меня все еще боялась: а не потеряю ли я себя в этой новой жизни?

– Я хочу быть сильной, – произнесла я, не отводя от него взгляда. – Я хочу защитить людей, которых люблю.

Кристиан шагнул ближе, он крепко держал меня за плечи. Его прикосновение было одновременно теплым и уверенным.

– И ты будешь, – прошептал он. – Но, прежде всего, ты должна научиться любить себя в этой новой реальности. Это будет твоей самой большой силой.

Я чувствовала, как внутри меня разгорается искра надежды. Возможно, я могу быть не только частью тьмы, но и источником света. И в этом сложном, переплетенном мире, я могла бы найти свое место – с Кристианом рядом.

Глава 2

Я лежала на груди Кристиана, его рука медленно скользила по моей спине, оставляя за собой ощущение тепла, которого, казалось бы, у вампира и быть не могло. В комнате было почти темно, лишь слабый свет луны из окна прорезал сумрак, акцентируя мягкие черты его лица. Я пыталась слушать его дыхание – слабое, едва различимое, словно его легкие работали из вежливости, а не из необходимости. Сколько ночей мы проводили вот так, в тишине, каждый поглощенный своими мыслями. Но сегодня моя внутренняя тревога не дала мне молчать.

– Расскажи мне, что умеют делать вампиры, – тихо спросила я, глядя на его идеально очерченный профиль. – Почему я не могу есть обычную пищу, когда ты и Бэт справляетесь с этим без проблем?

Кристиан перевел взгляд на меня, его глубокие золотистые глаза заблестели в слабо освещенной комнате. На его губах играла легкая улыбка – не издевательская, но полная понимания. Он знал, как трудно мне было смириться с переходом из одной реальности в другую. Живой – мертвой. Человека – полу-вампира.

– Ну, – начал он мягко, его голос был каким-то необыкновенно спокойным, словно колеблющееся пламя света свечи, – мы с Бэт – вампиры с рождения. Нам проще. Мы буквально выросли с этим инстинктом, ничего не менялось в наших жизнях.

Он на мгновение замолчал, словно пытаясь найти слова проще, чтобы объяснить мою ситуацию.

– Тебе будет сложнее, но ты привыкнешь. Это как обучение новому языку. Твое тело… оно просто еще адаптируется. Мы ведь не лишили тебя человечности полностью, – его взгляд на секунду остановился, словно в нем промелькнула тень сожаления. – Ты стала чем-то… середина. Не совсем человек, и не совсем вампир.

– А способности? – перебила я, поднимаясь на локте и заглядывая в его глаза. – Ты ведь обещал рассказать о том, что умеют делать вампиры.

Он чуть наклонил голову, волосы словно сдвинулись с ним в такт этому движению, и улыбнулся. Такому выражению лица сложно было устоять. Оно было одновременно загадочным и уютным.

– Способности? – переспросил он. – Ну, давай подумаем. Скорость. Это первое. Мы можем двигаться быстрее, чем может воспринять человеческий глаз. Быстрее, чем ты можешь догадываться, даже сейчас, когда ты только начала привыкать.

Я попыталась представить себя похожей на размытую вспышку молнии. Глупо, конечно, но картинка была заманчивой.

– Еще слух, – добавил Кристиан, поглаживая мое плечо, – твои уши уже сейчас должны улавливать звуки лучше. Ты наверняка замечала, что ночью вон тот старый фонарь на улице иногда чуть вибрирует? Ну, большинство людей о его неполадках даже не подозревают…

Я нахмурилась. Он был прав. Уже несколько часов я слышала этот тонкий металлический звон, но почему-то думала, что это проделки моего воображения. Я всегда считала себя слишком впечатлительной.

– Зрение, – продолжал он, перехватив мой растерянный взгляд. – Оно изменилось? Замечаешь, как ярче светят звезды? Цвета иначе воспринимаются?

Снова правда. Звезды… они всегда были частью моего мира, но после воскрешения я будто могла различить их холодный мерцающий свет лучше, чем раньше. Контуры проходящего в отдалении машины, светящаяся аэрономическая пыль в воздухе, буквально все стало казаться мне острее, ярче, контрастнее.

Я приподнялась, чтобы сесть немного ближе к нему.

– Хорошо, предположим, я поверила. Скорость, слух, зрение… что-то еще? Как мне привыкнуть, если половина того, что раньше составляло мою жизнь, теперь невозможно? Я не могу есть еду. Я только смотрю на нее и… ничего не чувствую. Никакого наслаждения. Только отвращение.

Его лицо на мгновение помрачнело. Он снова задумался, но ответ был настолько мягким и уверенным, что я сразу почувствовала в нем искренность.

– Еда для тебя потеряла смысл. Единственное, что теперь питает тебя, – это кровь. Это твоя реальность. Но ты адаптируешься. А вкус… вкус можно вернуть. Может, и не полностью, но достаточно, чтобы не чувствовать себя оторванной от своего прошлого мира.

Его слова меня совсем не успокоили, но в них была истина, которой я не могла не признать.

– Кристиан… – мой голос предательски дрогнул, а в комнате на миг стало еще тише, как будто даже звезды за окнами перестали двигаться. – А если я не хочу адаптироваться? Что, если я хочу быть человеком, настоящим? Чтобы все было как раньше? Тогда, когда я была жива?

Я ощутила, как его тело слегка напряглось подо мной. В его глазах мелькнула искорка боли, но он быстро спрятал её за маской самообладания, как если бы защитная броня сломала его. Его спокойствие всегда удивляло меня, как может быть кто-то настолько контролирующим, когда вокруг все рушится.