Атака

Женщина, испытывая шок, поднимается на локти и осмотривает малютку, та тихо плачет, нижняя губка дрожит, ручки вцепились в маму. С ней всё в порядке, не считая разбитых коленок. Женщина прижимает малютку к себе и спешит к выходу, вокруг царит паника. Люди орут, стонут, мечутся в агонии, бегут врассыпную. Кто-то пытается всех собрать в кучу и повести к запасному выходу. Более-менее адекватные поддавались ему и следовали, другие превратились в испуганных животных. Женщина бросила взгляд на взлётно-посадочную полосу, огонь поглощал самолёты и тележки с багажом. Сегодня они уже никуда не полетят.

Добравшись до безопасного места, она набирает мужа:

– Привет! У нас взрыв. С нами всё в порядке. Багаж сгорел, наверное. Но документы и деньги со мною. Мы целы. Тут хаос и безумие. Я не знаю… – слёзы застряли, но ей нужно быть сильной ради дочери. Мама берёт себя в руки, нервно теребит ручку сумки.

– Блин! Дорогая, я не совсем понимаю.

– Мы должны были сесть в самолёт в 20.50, но случился пожар. Выбило стёкла, полоса горит. Я не знаю, чёрт возьми, что происходит. Это треш!

– Родная, дыши! Главное, чтобы с вами всё было окей. Остальное неважно. Сними номер в отеле. Я могу еще денег перекинуть, если надо.

– Нет, пока, нет. Здесь настоящий ад! Не знаю, выпустят ли нас. Ладно, пока. Целую.

– Люблю вас. Держи меня в курсе.

Она отключила телефон. Поймала за руку бегущего работника аэропорта и спросила, что ей делать. Тот развёл руками и ответил, что они не знают, распоряжений пока не поступало, продолжил своё движение дальше. Путешественники орали и матерились, кто-то даже ввязывался в драку, но сотрудники полиции быстро их разнимали. Взрывов больше не было, что успокаивало застрявших в аэропорту людей. Однако, паника становилась всё сильнее, напоминая муравейник за пять минут до захода солнца.

Она присела на ступеньку, ещё раз осмотрела себя и дочку, полностью убедилась, что ран нет и направилась к выходу из аэропорта. Сотрудники говорили, что до утра все рейсы точно отменены, в скором времени будет организован отъезд в гостиницу и доставка горячего питания, а пока что всех просят набраться терпения, устроиться поудобнее и ждать дальнейших указаний. Она не стала слушать их, медленно покинула здания и пешком шла по дороге к городу. Полицейские обыскали её, дали пропуск и разрешили идти своей дорогой. Через час женщина стояла под горячими струями воды в гостиничном номере, крошка сладко спала в кроватке. Слёзы оставляли солёные ручейки на щеках и переносице, молча проорав в пустоту, женщина рухнула в мягкую постель. Включив новости, ещё больше зажала рот рукой, потому что из груди вырывался наружу неистовый звериный вой. Дьявол вырвался из глубин и собирался сожрать человечество. Она набрала номер мужа.

21.30 Москва, кабинет Президента

Президент взволновано мечется по кабинету, теребя волосы, его пальцы машинально заламывают бледные сухие костяшки. В глазах читается ужас, неверие.

– Что происходит? Вы, что там все белены объелись? Почему мне обрывают все возможны и не только телефонные линии. Какого хрена творится? – он остановливается и операется ладонями на массивный из красного дерева стол, пальцы ещё больше бледнеют.

Министр обороны, краснея и запинаясь, будто влюбленный мальчишка, мнёт в руках шарф, мямлит под нос неразборчиво.

– Вы же знаете, пятница, ничего не предвещало беды. Доносов не было. Все спецслужбы точно выполняют работу, не единого намёка на атаку, ничего. Мы сами в шоке! Немыслимо! Это такой удар по репутации страны и Вашей в целом! Посягнуть на Святое! Как они посмели! Не волнуйтесь, это на высшем уровне, на местах уже работают сотрудники всех ведомств. Правда, пятница, люди отдыхали на дачах, но в выходные не запрещено ведь?! Загородных клубах. Меня вот выдернули на полпути к дому. О Вас я молчу! Простите! – Министр вздохнул, в голове бушевал торнадо мыслей, которые не укладывались в привычное русло. Он чувствовал свою вину в случившемся, но как кто-то смог так глубоко проникнуть в его план, он не мог понять этого. – Сейчас я отправлюсь на передовую и буду вас держать в курсе. Единственное, можете отдохнуть, если получится.

– Давай, я сам буду решать, что я могу делать, а что нет! Итак, к 9 утра у меня на столе будут все материалы по всем терактам! Как, когда, кто! Ясно? К 12 все должны быть пойманы и переданы правосудию. Понятно!

Министр утвердительно кивнул и направился к выходу. Его била дрожь, всё должно было пройти по плану, а не так. Кто же его опередил и переиграл? Кто всё обернул против него самого? Если Президент узнает, а он непременно узнает когда-нибудь, твою мать, ему не сносить головы. Чёрт! Нырнул в машину и протянул бумажку с адресом. Открыл ноутбук и в режиме реального времени принялся читать информацию с четырёх мест теракта: театр Виктория Москва, аэропорт Санкт-Петербурга, Челябинский военный завод, морской порт во Владивостоке. Как же им удалось провернуть такую масштабную операцию в разных часовых поясах одновременно. Немыслимо! Необъяснимо! Должно быть это какие-то крутые спецслужбы. Вряд ли какая-то обычная организация могла такое проделать. Проникнуть на закрытый завод?! Там же перепроверяют сотрудников по сто раз на дню, роются в семейном древе, и всё же, факт на лицо. Он что-то опустил.

Машина остановилась возле трёхэтажного особняка позапрошлого века. Он вышел, огляделся, пустынно. Прошмыгнул, поднялся на последний этаж, распахнул дверь. Включил аварийный свет, достал из сейфа материалы, пробежался глазами, а после чиркнул зажигалкой и бросил её на пол. Пламя, ещё одно, охватило планы здания театра Виктория, схемы подъезда, канализационный трубы, подземные ходы, сметы расходов, толстую папку с кандидатами. Он захлопнул дверь, жаль, конечно, старинное здание, которое пережило Революцию, две Войны и сгорит дотла из-за его ошибки. Но его собственная жизнь дороже истории.

Президент рухнул в удобное кожаное ортопедическое кресло, сделанное много лет назад под его габариты, открыл компьютер и погрузился в чтение новостей с передовых. Вызов! Смертоносный вызов был брошен ему и всей Стране кем-то, посчитавшим себя Господом Богом или же Дьяволом, который решил, что может управлять человеческими жизнями, забирать их, никого не щадя. Новости были одна страшнее другой. Он быстро связался с пресс службами и сказал им: немедленно перестать транслировать поток информации в эфир. Хватит создавать панику! Нечего будоражить людей перед сном или же ранним утром! Сообщил, что в девять утра телеканалы получат подробную информацию, а пока объявляется тишина. Каналы уходят на перерыв. Последней вышедшей новостью стало то, что это стечение обстоятельств, подробности выясняются, граждане могут спать спокойно, их жизням и здоровью ничего не угрожает.

Через несколько минут раздумий он прошёл в соседний кабинет, где на огромном столе из массивного дуба стоял ряд телефонных аппаратов, обычные проводные телефоны бежевого цвета, изготовленные сто лет назад, те самые. Он не доверял современным видам связи, а вот проводным очень даже, особенно – этим. Каждый аппарат был подключен на прямую к другому, который мог находиться на другом конце света. Президент бросил взгляд на часы, одетые на правой руке – 22.30, значит у него 15.30. Он поднял трубку телефона и нажал единственную кнопку. Через пять гудков ему ответили.

– Здравствуйте, господин российский Президент, – произнёс голос секретаря с американским акцентом.

– Здравствуйте, соедините меня срочно с вашим Президентом. Это очень важно. Передайте ему 1962.

Секретарь положила трубку на стол и направилась к кабинету Президента, тот болтал о политики с одним из сенаторов за стаканом хорошего виски и настоящей кубинской сигары. На его лице сияла улыбка, обнажая здоровые белоснежные зубы.

– Вам важный звонок из России. Передают 1962.

Услышав последние цифры, мужчина побледнел, стакан виски упал на персидский белоснежный ковёр, пепел с сигары слетел туда же, отставшую часть он швырнул в пепельницу и широкими шагами пересёк овальную комнату, на лбу проступили капли пота, выражение лица вызывало озабоченность и растерянность. Взяв себя в руки, он поднял трубку телефона и произнёс, стараясь быть непринуждённым и дружелюбным.

– Привет, мой дорогой друг! Как давно мы с тобой не общались!

– Здравствуй! У меня плохие новости, Джонни! Сегодня на мою страну было совершенно покушение из вне. Четыре точки атаки, четыре крупных теракта. Есть пострадавшие. Такого беспредела у нас ещё не случалось. Поэтому я спрошу тебя, Джонни, один раз – это проделки твоих рук, твоей страны? И пожалуйста, очень хорошенько подумай прежде, чем ответить мне. – Он был чертовски зол и обескуражен, он знал, что нужно застать противника врасплох и давить, показать свою силу сразу же.

– Александр, друг мой! Я ничего такого не знаю, то, что ты говоришь, это шок и для меня. Мы здесь ни при чём. Я тебе клянусь своей страной и конституцией. Взрывы? Теракты? – Президент облокотился на стол пятой точкой, достал из кармана платок и протёр лоб, расстегнул галстук и верхние пуговицы на рубашке, лёгкие сдавило, он попытался сделать несколько глубоких вздохов.

– С тобой всё в порядке?

– Да, возраст, знаешь ли, не молодой. Да и твоё сообщение меня подкосило. Сейчас я свяжусь со своими спецслужбами, уточню у них, вдруг они что-то знают, потом отзвонюсь тебе. – И Президент нажал отбой. Руки дрожали, хотя по долгу службы ему приходилось принимать не простые решения, и он умел держать самообладание. Но не сейчас. Включил российский телеканал, нашёл в интернете новости и стал бегло читать. Твою же мать! На такой ад он точно не был способен. Кто-то серьёзно решил подставить кого-то и создать сумасшедшую стопроцентную провокацию, чтобы столкнуть две державы лицом к лицу. Он поднял телефонную трубку и услышал сразу голос начальника ЦРУ.

– Брайтон, в России два часа назад случились четыре акта теракта, скажи мне, что это НЕ мы причастны ко всему?! – с мольбой в голосе проговорил Джонни.

– Что?? Нет, господин Президент. Мои ребята тут точно ни при чём. Мы не планировали атаки. Зачем нам это? Мы что самоубийцы?

– Это ты мне ответь! Какого хрена Он решил, что это мы причастны. Звонит и угрожает 1962.

На том конце провода повисла минутная пауза, волосы встали дыбом.

– 1962? Сэр, это же…– он не стал договаривать, фантазии тут же закружились в его голове, рисуя картинку того, что несли в себе эти загадочные четыре цифры. – Господи, Иисусе! Мы не должны этого допустить. Скажите ему, что это точно не мы. Может быть, кто-то третий хочет нас подставить и устроить конец света?

– Хорошо, Брайтон. Давай, работай, пусть ребята будут в боеготовности, и прошерсти через все свои каналы о том, что случилось через океан от нас. Может какие-то слухи, не важно, что угодно, лишь бы это отводило подозрение от нас. И Храни нас Бог! – Президент отключился.

Подошёл к столу и повторно закурил сигару, из секретного шкафчика в стене достал бутылку выдержанного виски и налил себе стакан, потом залпом выпил, закурил и плюхнулся в кресло. В висках бомбило, сердце вырывалось из груди, мечтая сбежать куда-нибудь подальше от этого безумия. Немного успокоив себя, он поднял трубку и сказал.

– Это не мы. Прости, мои ребята, как и я, в шоке. Неужели ты думаешь, что мы психи? Сами себе устроили подлянку. Чёрт! Кто-то водит нас за нос и пытается втянуть в масштабную войну. Саша, ты мне веришь?

– Не знаю, Джонни. Одно дело разыгрывать театр действий на нейтральной территории и совсем другое позариться на моё. Когда я был маленький, то очень не любил детей, отбирающих мои игрушки. По росту был мал, да удал. Не позволял себя обижать. Знаешь, поджидал обидчика и такого ему устраивал. Так вот, Россия – это моя страна, и я не позволю никому на неё покушаться. Я не знаю, ты стоишь за этим или нет. Может быть, ваши миллиардеры и покровители, теневое правительство. Мне плевать. Я доберусь до всех, докопаюсь до истины и тогда, поверь мне, никто не выживет. Поэтому я предлагаю тебе присоединиться ко мне, то есть к сильной стороне и сообщить всю известную информацию.

– Умеешь ты вести дела. Я обязательно тебе всё скажу, что узнаю. Мы подключили все свои каналы. Так что я на твоей стороне.

– Хорошо, Джонни. Удачи! Спасибо! – В трубке раздались короткие гудки.

Куранты пробили полночь, он оделся и поспешил выйти на свежий воздух, охранники следовали за ним, сейчас нужно было быть готовым ко всему. Поднявшись на крышу, он сделал глубокий вдох, медленный выдох. Холодный воздух наполнил легкие, в носу защекотало, он не удержался и чихнул, потом огляделся вокруг. Кремль был освящён, после событий его охрану увеличили, стянули спецназ, пригнали боевые машины. Президенту предложили покинуть место и перебраться в убежище, но тот отказался, сказав, что у него здесь много дел. За это время он связался со всеми главами нужных государств, каждому объяснил позицию страны, попросил помощи в расследовании, угрожал. Он знал, что в мировом пространстве его уважают, что действительно нужно быть психом для того, чтобы устроить подобное. Ни один здравомыслящий политик собственноручно не отдал бы приказ об атаках на Великую Страну. Никто! Но ведь нашёлся же самоубийца, который с легкостью провернул четыре теракта в разных местах одновременно. Какая же должна была быть подготовка, какая выдержка? Как кто-то сумел облапошить Его, провести вокруг пальца и почему никто из его агентов не знал ни про один акт атаки? Неужели среди его подчинённых есть предатель, неужели кто-то за спиной ведёт свою игру? Об этом он думал, стоя на крыше и наслаждаясь весенним воздухом.

Глава 2 Реакция

Псков, 21.30

Наконец-то наступила пятница, конец очередной рабочей недели, можно выдохнуть и набрать полные легкие воздуха, потому что впереди были долгие выходные вместе с семьёй. Она «обожала» выходные, после них будние дни казались сладким мёдом. Дети были её миром, но они очень медленно и верно сводили её с ума, но несмотря на весь хаос жизни, она любила и дорожила ими. Они были самым большим сокровищем в её никчёмной жизни.

Вечером Вита уложила маленьких кровососов спать и вернулась в гостиную-спальню к мужу. Он поставил на маленький столик вино, сыр, рулетики из красной рыбы, свечи. Муж подобрал романтический фильм на одном из сайтов. Это был обычный пятничный вечер, каких было множество и планировалось ещё столько же: спокойный, милый, наполненный уютом, умиротворением, гармонией, любовью и возможностью побыть наедине друг с другом, чего последнее время им удавалось всё меньше и меньше. Вечером они прогулялись по городу, поиграли на детской площадке, поели дома пирожные, почитали сказки. Она была счастлива в этом маленьком мирке, который они создавали вместе, шаг за шагом, день за днём.

Два года назад Вита с семьёй переехала из крошечной однокомнатной квартирке на отшибе города в новый современный дом. Она с мужем решила, что если и брать ипотеку и влезть во все долги и обязательства, то единожды и на всю жизнь. Предпочли купить самую лучшую недвижимость: шикарную четырёхкомнатную квартиру с личным гаражом, расположенным в цоколе, закрытым двором, где дети могут спокойно играть на новенькой детской площадке. Они гордились своим приобретением. Муж работал финансовым аналитиком, она флористом и дизайнером интерьеров. Заказов было море, так что квартира окупалась с легкостью.

Утром Вита растянулась в кровати, улыбнулась мужу, прильнула к нему, поцеловала, потом встала и направилась умываться и проводить себя в порядок. Он любовался женою, даже через десять лет она вызывала в нём жгучее желание и восхищение. Дети играли в гостиной, Вита накрыла завтрак, взглянула в окошко: снег уже сошёл, на линиях теплотрасс виднелась первая сочная зелёная травка, деревья питались талой водой, чтобы набраться сил и вновь распуститься шапкой пушистой листвой, зашелестеть и наполнить воздух кислородом и неповторимым ароматом свежести. Сквозь деревья виднелось голубое небо, легкие облака на горизонте медленно плыли по своим делам в никуда. Минутный покой царил у неё на душе.

– Мама, Стас меня ущипнул! – вдруг раздалось из комнаты и через секунду на кухню вбежал, запыхавшись сын.

– Не правда, он первый кинул в меня кубик.

– Так, ребята, пожалуйста, потише. Мама кушает. Поиграйте ещё сами минут десять. Потом я приду, и мы во всём разберёмся.

– Ну, мамааа!

– Хм, хм, я тут посижу, – и младший сел на пол у маминых ног. Гармония дала трещину, облака поплыли быстрее и небо стало серым.

Вита вздохнула, проглотила кашу и влила в себя какао, поднялась и пошла в комнату. Она с горечью посмотрела на своих сыновей: Стасу исполнилось пять, Матфею – семь. Они постоянно ссорились и дрались, и ей постоянно приходилось разнимать не на шутку разозлившихся мальчишек. То они не смогли поделить робота, то машинку, то простой карандаш. Иногда они хотели одновременно играть с мамой, но каждый в свои игры. Кто-то хотел читать, кто-то гулять, кто-то играть в морской бой, а другой – рисовать. И ей всё время требовалось балансировать между ними, чтобы уметь всех объединить во что-то общее и интересное. Последнее время это удавалось Вите всё сложнее. Да, она безусловно любила их и никогда не сожалела о том, что дети появились в её жизни, но она жутко уставала от вечных переделок и конфликтов. А сил сглаживать углы становилось всё меньше, они иссекали, как природные ископаемые безвозвратно покидают землю и оседают где-то.

Когда Матфей родился, её глаза сияли магическим блеском, она 24 часа в сутки 365 дней в году носилась с ним, как будто бы её подсоединили к вечному двигателю. Ни есть. Ни спать. Она полночи носила его на руках, с петухами уже поднималась, прибирала дом, готовила, занималась малышом, в тихий час падала вместе с ним и отключалась. Потом поднималась и снова до вечера. И она была счастлива, полна жизни и любви. Через два года родился Стас. Еще один стежок, связавший её с мужем. Обязанностей прибавилось, вот тогда она начала постепенно разряжаться, и здесь спасением стала флористика. Вита увлеклась составлением букетов, устроилась в цветочный салон на полставки, потом стала заниматься оформлением клумб, садовых участков. Когда дети пошли в садик, она перешла на полноценный рабочий день. Оказалось, что у неё прирожденный талант, клиентов становилось всё больше, работа – всё интереснее.

– Милая! Иди сюда! – она услышала взволнованный и напряжённый голос мужа. Телевизор был включён. На экране мелькали люди в камуфляже, военные, медики. По бегущей строке она прочла, что вчера в одном из театров Москвы произошёл теракт и несколько взрывов по стране. Она присела на край дивана, внимательно читая новость и попутно слушая ведущую. Дети играли в детской, она слышала их смех и радостный визг. От пятиминутной драки и спора ни осталось и следа.

– Ладно, всё понятно. Жаль, конечно. Что ты думаешь по поводу всего этого?

– Даже не знаю. Походу снова что-то готовят.

– Фак! Всё никак не дадут нам спокойно жить. Выдумывают разные вещи, чтобы людям насолить.

– Блин, Вита! Перестань так говорить, там всё-таки люди погибли.

– Ага! Знаю, я эти «теракты». Проходили уже лет двадцать назад. Решили повторить….

– Вита, – строго произнёс муж. – Хватит!

Она вышла из комнаты позвала детей на улицу. Все оделись и ушли гулять. По улице бегали люди, машины на бешенных скоростях куда-то мчались.

– Конец света! Пасть Дьявола всех поглотит! – орал мужик с сумасшедшим взглядом. К нему подошла такая же женщина, и они последовали по улице дальше. Вита повела детей обратно домой, почувствовав тошноту и головокружение. Похоже весь этот кошмар происходил на самом деле. Нет, она не спала. Она быстро включила интернет, связи не было. По телевизору крутили одно и то же. Муж выглядел бледным.

– Внимание! Уважаемые граждане! Просьба всем сохранять спокойствие! – произнёс Президент. – Как вы знаете, вчера наша страна содрогнулась от рук террористов. Они покусились на Святое, на нас с вами и в этом была их ошибка. Случились ужасные события, унесшие триста пятьдесят три жизни, среди которых пятнадцать детей, двадцать четыре беременные женщины. – Президент глубоко вздохнул. – Эти твари, да, да. Не побоюсь этого слова, твари, покусились на самое дорогое что у всех нас есть – нашу жизнь. Они забрали 353 жизни наших граждан, и мы так просто не оставим это. Видит Бог, я не хотел! Я хотел мира и согласия. Хотел, чтобы люди жили достойно. Но там, – он махнул рукой в неизвестном направление. – Там посчитали по-другому. Вот посмотрите на этого паренька, – на экране за спиной Президента, появилась фотография обыкновенного парня. Он смотрел на всех с добродушной и простой улыбкой, его серые глаза бусинки искрились счастьем и юностью. – Вот он был суворовцем, мечтал служить Родине, у него остались невеста и мама с братьями. Он шёл вчера с друзьями на концерт, просто отдохнуть, хорошо провести время, пообщаться. Но эти ублюдки, прервали его молодую жизнь, не дав ему даже расцвести. А вот эта семья, – фотография беременной женщины с мужчиной, они тоже счастливые, молодые, – готовились стать родителями, хотели, может быть, перед рождением ребёнка побыть вдвоём. Теперь же их души на веки вечные будут покоиться вместе на небесах.

Он рассказывал про людей, в его глазах стояли слёзы, голос иногда срывался, тогда он просто замолкал, протирал глаза платком, брал себя в руки с снова продолжал. Вита слушала его первые две минуты, потом стремглав бросилась к сейфу, вытащила наличку, оделась и куда-то умчалась. Муж странно посмотрел ей вслед, не успев ничего понять и сказать. Она бегом по лестнице спустилась, бросилась в ближайший магазин, схватила тележку и стала бросать в неё консервы, тушенку, хлопья, фрукты, варенья, молоко долгого хранения, колбасу, макароны, крупу, не требующую варки, воду – всё что могло долго пролежать без холодильника. Там среди полок носились такие же люди, как она. Женщина чувствовала в солнечном сплетение комок сжатых нервов и предчувствие огромной непоправимой беды. Что-то ужасное должно было произойти в следующие тридцать минут. Ей нужно думать о семье. Тележка заполнилась до верха, она бросила кассиру двадцать тысяч и понеслась домой. Завезла продукты в гараж. Помчалась в другой магазин, там накупила всё тоже самое. Когда она поднялась в квартиру, муж сидел бледный, как привидение, она всё поняла по его взгляду и дрожащим губам, взглядом показал ей на трансляцию. Она уставилась на панель.

– Я не хотел этого делать, но только так мы с вами сможем остановить эту машину. Я вынужден объявить войну и незамедлительно отправляю большой привет тем, кто стоит за вчерашним терактом. – Президент достал чемоданчик, открыл его и нажал на Красную кнопку.

На другом экране показали, как из подводной лодки была выпущена серия ракет, потом из подземной шахты вверх взмыла тоже батарея ракет.

Вита, не думая, схватила мужа за руку, потом крикнула детей, и все вместе они побежали в гараж.

Громкоговоритель вещал:

«Внимание! Сохраняйте спокойствие! Просьба, следовать предоставленным инструкциям! Внимание! Будьте бдительны и спокойны! Не допускается паника!» Фраза повторялась.

В висках пульсировало, голова хотела разорваться, как перезревший арбуз, Вита сжала её максимально и попыталась отключиться от новостей и начать думать рационально. «Так. Что мы имеем. Еда и вода есть. Гараж соединён с квартирой. Он крепкий, но не герметичный. Значит, от грязного воздуха не спасёт. Бежать? Нет! Сейчас все побегут, пробки, нервные люди, паника, давка. Нет. Нужно пересидеть здесь какое-то время. Может перебраться в деревню? Нужно подумать. На дачу?»

– Вита, Вита, – муж тряс её за рукав. – Зачем мы здесь?

– Не знаю, ради безопасности. Я не знаю, вдруг там начнётся что-то нехорошее, – она старалась в этой безумной ситуации подбирать слова, чтобы не напугать сыновей.

– Мамочка, я хочу в туалет. Почему мы убежали? – спросил Матвей.

– Это игра такая малыш. Сейчас мамочке надо подумать.

Она стала ходить по комнате, потом взяла сына за руку и повела наверх в туалет.

– Стас ты хочешь?

Тот замотал утвердительно головой. Они вместе поднялись, за окном было тихо. Даже слишком, как перед надвигающей грозой, природа замирает на мгновение, чтобы потом раздастся чем-то невероятным.

«Наверное, люди в шоке и не понимают, что делать. Сидят перед экранами и ждут продолжения.»

Москва, кабинет Президента, 18 часов после атак

Возле Президента носился врач и уговаривал принять очередное лекарство. Но тот отказывался. За эти часы его лицо осунулось, глаза затянула пелена скорби, нижние веки опухли, щёки покрылись паутинкой мелких морщинок. Взгляд был обескураженный, забитый и обеспокоенный. Ему необходимо было принять одно из важнейших решений в современной истории. Он знал, что от этого будет зависеть дальнейшее мироздание. Он чувствовал на своих плечах небывалую ответственность перед человечеством. Не только своей страны, но и всего мира. Он знал, что обратной дороги не будет. Он знал, что для кого-то станет героем, а для какого-то изгоем и палачом. Его будут сравнивать с великими фигурами, но он не хотел этой участи. И тем не менее предпринять ответный удар стоило.