Младший сын семьи чеболя. Новелла. Том 2

О Сэхён вернулся в Ёыйдо, а я поспешил в дом к дедушке.

* * *

– Вы только взгляните на него! Настоящий грабитель, только без ножа. Восемьсот миллиардов!

– В переговорах не бывает грабителей.

– Парень, заставляя загнанную в угол крысу сделать выбор, ты как раз нападаешь на нее с ножом. Ха-ха.

Дедушка разразился довольным смехом.

Похоже, ему понравилось, что я вытащил новую карту в самый подходящий момент.

– Хорошо, что ты не дал им времени подумать. Даже загнанная в угол крыса непременно сбежит, если дать ей время.

– Потому что, когда год закончится, это все станет бесполезным. – Я осторожно обратился к кивавшему дедушке. – У меня к вам просьба.

– Хочешь, чтобы я вбил последний клин, верно?

– Да.

В догадливости ему не было равных.

– И какой клин мне вбить?

– Прошу вас подготовить должности советников в «Сунъян Групп». Все расходы я возьму на себя.

– Как быстро ты учишься плохому, ха-ха.

Я всему научился у вас. Вы научили этому своего сына, а он передал знание внуку. Я же просто был рядом и подхватил.

Вместо этих слов я горько улыбнулся.

– Сколько будешь ему платить?

– Думаю, его удовлетворит, если я буду платить по два миллиарда в течение пяти лет?

– Сколько было основных банков-кредиторов?

– Три.

– Выходит шесть миллиардов. А ты щедр.

– Потому что на кону стоит имя «Сунъян Групп». Нельзя терять человечности.

– Это так много, что даже жаль, но… Благодаря тебе мой имидж улучшится, ха-ха.

Дедушка с улыбкой протянул мне листок бумаги.

– Взгляни на это.

На нем был план финансовой реструктуризации вместе со списком банков, которые подлежат продаже или слиянию.

Два банка, которые привлекли мое внимание первыми, были кредиторами «Аджин Групп», и их планировалось выставить на продажу.

– Я-то думал, что мне с этим делать, а теперь воспользуюсь им ради нашего Доджуна.

То, что план реструктуризации финансового сектора уже появился на данном этапе, означало, что его взял на себя комитет по передаче полномочий, созванный новым правительством.

С его создания не прошло и нескольких дней, а каждый их шаг уже ложился на стол дедушки. Этот эпизод ясно показал, насколько сильно раскинуты щупальца «Сунъян Групп».

– Банки уже получили этот список?

– Если бы информация была настолько обыденной, мне бы о ней даже не доложили. Думаю, в курсе только «Тэхён Групп».

– Значит, я действительно могу использовать ее с пользой.

– Выходит, удача тебе улыбается. Если они узнают, что скоро останутся безработными, тут же закусят наживку. А может быть, даже прибегут и склонят головы в знак благодарности.

Должность советника в «Сунъян Групп» из предложения превратилась в спасение.

Жаль. Узнай я эту информацию немного раньше, сбил бы цену вполовину.

– Доджун.

– Да.

– «Сунъян Групп» также планирует в начале следующего года объявить о крупномасштабном плане реструктуризации.

Так и знал. Похоже, даже суммы в один миллиард долларов не хватит для решения всех проблем.

До сих пор были только случаи продажи дочерних компаний, но он никогда не ликвидировал целые подразделения. Сколько из них он планирует убрать?

– Вам придется принять трудное решение.

– В каком-то смысле это даже хорошо. Я смогу объединить вместе подразделения, которые только высасывают деньги или уже потеряли конкурентоспособность, и полностью с ними расквитаться. А сейчас не будет никого, кто поднимет шум по поводу несправедливых увольнений или чего-то подобного.

Я совсем забыл.

Финансовый кризис был наилучшей возможностью для выживших компаний. А еще он стал моментом, когда началась монополия крупнейших корпораций.

Похоже, дедушка неверно истолковал мое окаменевшее лицо. И невпопад сказал:

– Я же сказал, что все в порядке. Я ни за что не стану избавляться от компаний, которые помогут улучшить положение группы и с которыми жаль расставаться. Не волнуйся так сильно.

– Да, если все так, я только рад.

В такие моменты лучше прикинуться дурачком и сказать то, что собеседник хочет услышать. Тогда можно получить подарок, который совсем не ожидаешь. Прямо как сейчас.

– А еще я планирую использовать эту возможность, чтобы сделать то, что откладывал.

– ?..

– Тебе уже исполнилось двадцать, а значит, я должен сделать тебе подарок. Дам тебе немного акций группы компаний. Я украдкой включу их в план реструктуризации, а ты ухватишь по дешевке.

Похоже, на лице у меня появились эмоции, которые я не мог описать словами.

– Парень, неужели ты, даже проглотив «Сунъян Моторс», все равно так радуешься небольшой доле акций? Ха-ха. – Дедушка со смехом взял трубку. – А это мой подарок тебе сейчас. Первым делом я забью клин. – Сразу после этого он начал говорить по телефону в своей узнаваемой манере: – Ох, глава Ким. Слышал, в последнее время у вас много трудностей…

* * *

– Конечно, господин глава. Я тоже не собираюсь никому об этом болтать. Это ведь частный контракт, не так ли? Нет никакой необходимости о нем объявлять.

О Сэхён, старательно подавляя рвущийся наружу смех, завершил разговор.

До темноты никто не звонил, поэтому он уже начал беспокоиться, что что-то пошло не так, но с наступлением вечера наконец раздался звонок, которого мы так ждали.

Единственным дополнительным условием с их стороны была отсрочка выхода пресс-релиза.

А еще в тот вечер мы с дядей подняли тост и устроили новогоднюю вечеринку, сожалея об уходе девяносто седьмого года.

В том самом месте, где дядя был частым гостем.

Однако до полуночи я пил мало. В полночь дядя позвонил в штаб-квартиру «Миракл» в Нью-Йорке, и на счет кредиторов перевели четыреста миллионов долларов.

На следующее утро более десятка юристов рассмотрели договор о приобретении, составленный в канцелярии главы основного банка «Аджин Групп» с учетом измененных условий, и во второй половине дня мы смогли его подписать.

Руководители сверлили убийственными взглядами О Сэхёна, от которого несло алкоголем, но выражения лиц глав банков были спокойными.

А все потому, что тем, у кого есть надежная страховка на старость, не о чем сожалеть в конце этого года.

Когда я, стоя в углу, наблюдал за всей этой сценой, мое сердце билось чаще. Сегодня день, когда я стал хозяином второй по величине автомобильной компании в Корее.

* * *

В первый день нового, девяносто восьмого года, особняк деда был полон людей.

Поскольку кризис продолжался, а «Сунъян Групп» готовили к реструктуризации, главы подразделений собрались вместе, чтобы произвести впечатление на дедушку ради выживания.

Присутствовали даже все без исключения мои двоюродные братья и сестры, которые учились за границей, и по очереди отвешивали старшим глубокие поклоны.

– Санджун, говорят, ты изучаешь музыку?

– Да… – ответил приглушенным голосом Санджун, вернувшийся в Корею впервые за два года, вероятно, боясь, что дедушка, который ненавидит «этих ваших творческих», станет его ругать.

– Хочешь стать певцом?

– Нет. Я учусь продюсированию.

– Продюсированию?

– Да, чтобы создавать альбомы для певцов…

– Парень, уж это-то я знаю. Совсем на старика сверху вниз смотришь?

Санджун медленно поднял опущенную голову. А все потому, что голос дедушки был мягким.

– Все в порядке?

– Что?

– Я самовольно сменил специальность…

– Просто делай хорошо то, что ты хочешь. Учись у своего отца. Слышал, он директор самой крупной в Корее кинокомпании. Верно?

Отец, поймав взгляд дедушки, только отмахнулся.

– Ох, нет-нет. Впереди еще долгий путь.

– Так и знал, что от тебя ничего нельзя ожидать. И чем ты занимался в крошечной киноиндустрии аж десять лет?

– В этом году наша кинокомпания станет лучшей. Не будьте так суровы.

Отец, увидев на лице дедушки улыбку, рассмеялся вместе с ним.

– Санджун.

– Да, дедушка.

– А ты не мнись на месте, как твой отец. Быстро закончи учебу и за десять лет стань лучшим в своей сфере.

Как только Санджун получил официальное разрешение, его лицо осветила самая радостная улыбка на свете.

– Да, дедушка. Я обязательно стану лучшим.

Когда очередь дошла до меня, стоящего последним, я глубоко поклонился, но дедушка ничего особенного не сказал. Он лишь слегка кивнул, глядя на меня с довольным лицом.

– Этот год будет очень трудным, так что возьмите себя в руки и усердно работайте. Я никому не прощу, если «Сунъян» пошатнется, – не забыл дедушка сурово всех предупредить. – А еще я обсудил со старшим сыном, что пора бы поторопиться со свадьбой Ёнджуна. Пусть он женится до очередных кадровых назначений, а затем я назначу его руководителем «Сунъян Продактс».

Джин Ёнджун, с улыбкой до ушей, поклонился.

– Спасибо, дед… Нет, председатель.

На этом семейное собрание закончилось, и пришло время выделиться подчиненным.

Когда из кабинета послышались крики дедушки, наша семья тихо вернулась домой.

Теперь, когда даже Санджун получил официальное признание, казалось, мы стали настоящими членами семьи «Сунъян».

* * *

Первой новостью, которая украсила телевизоры в новом году, стало решение о продаже двух банков.

Первым был один из главных банков, созданный в тысяча девятьсот двадцать девятом году под названием Сберегательный банк Чосон, а вторым – банк, основанный в пятьдесят девятом году в провинции, который со временем вырос и стал работать по всей стране.

Еще более шокирующей эту новость сделал тот факт, что оба банка были обозначены как «приоритетные цели для зарубежной продажи».

Поскольку сильно мнение, что банки – это хранилища национального богатства, общественный гнев поднялся до небес.

Благодарность, которую люди ощутили после объявления МВФ о выделении средств для экстренной помощи, тут же исчезла. А все потому, что они узнали, что доллары выделили не просто так, а на условиях кредита, к тому же, забрав банки.

Думаю, из всех людей, смотревших новости, я удивился больше всех.

Я несколько раз пролистал блокнот, куда записывал все свои воспоминания из прошлой жизни, но об этом там ничего не нашлось.

Ну в то время я учился в университете и был слишком занят развлечениями, чтобы смотреть экономические новости.

В голове одновременно вертелись два вопроса: смог бы я заполучить банк, если бы знал об этом раньше, и могу ли сделать это хотя бы сейчас?

Банк, который крупнейшие чеболи хотели, но не могли получить.

Иметь его – все равно что обрести огромные крылья.

По какой цене можно приобрести два банка? За триллионы вон? Нет, за десятки триллионов?

Радость, которую я ощутил три дня назад, став владельцем огромной автомобильной компании, уже испарилась.

Перед глазами возникла новая добыча.

И жажда заполучить ее потрясла меня.

* * *

Слова о крахе экономики не умолкали и в новом году.

Четырнадцатого января обанкротилась группа компаний «Насан», а вслед за ней заявку на банкротство подала «Дальневосточная строительная компания», занимавшая тридцать первое место в деловом мире.

Ее называли одной из «Строительной пятерки» и она была ведущим предприятием в отрасли, поглотившим в том числе компанию по купле-продаже ценных бумаг и расширившим свой бизнес за счет огромных возможностей финансирования, но именно по этой причине валютный кризис особенно сильно по ней ударил.

Множились слухи, что «Тэа Констракшен», во многом похожая на «Дальневосточную строительную компанию», тоже на самом деле банкрот.

– Ты ничего не слышал? – О Сэхён не мог скрыть напряжения.

– А что? Думаете, «Тэа Констракшен» справится?

– Не верь слухам. Они уже месяц болтают, что она со дня на день падет. Кажется, мы все же просчитались. Она довольно живучая.

– Говорят же, что ее финансовое положение даже хуже, чем у «Дальневосточной строительной»? Как ей продержаться?

– Вот и я о том же! Когда «Тэа Констракшен» вышла в Юго-Восточную Азию и пострадала от кризиса там, уже шли разговоры, что ее финансовые возможности сильно ограничены, но она странным образом держится.

– Может, директор «Тэа Констракшен» собрал много денег?

– Ты когда-нибудь видел в нашей стране хозяина бизнеса, который стал бы спасать компанию, жертвуя личными средствами? Обычно все пытаются вывести деньги, когда бизнес на грани банкрот…

О Сэхён резко прервался и посмотрел мне в лицо.

– Эй, может, он правда этим занимается?

– Разве это возможно? Со всех сторон такая ситуация, как вообще можно вывести активы компании?

– Они покрывают кредиты новыми кредитами. Поскольку это строительная компания, у них должно быть немало земли! Они быстро от нее избавляются, чтобы закрыть только срочные долги. Говорят, зарплата сотрудникам не выплачивается уже больше трех месяцев. Все, что они делают, – это закрывают срочные долги и выводят ядро капитала. Если делать так до банкротства, им удастся набить карманы.

– Дядя, но это ведь уголовно наказуемо.

– Они хотят забрать деньги и распрощаться с Кореей. Уверен, они не собираются запрашивать финансовую помощь или что-то еще, чтобы спасти компанию.

Ночной побег.

От обычных людей их отличало только то, что украденная сумма настолько велика, что ее хватит на безбедную жизнь трем поколениям.

В моей голове одно за другим пронеслись названия других строительных компаний, кроме «Тэа Констракшен». Не мог же я поглотить компанию, у которой вынули ядро, оставив только оболочку?

Однако подходящей альтернативы я не нашел.

А все потому, что среди ведущих строительных компаний только «Тэа Констракшен» занималась исключительно строительством, не имея иных подразделений.

А у других были разные филиалы, поэтому поглотить отдельно только строительную компанию непросто.

Я хмурился все сильнее, а вот лицо О Сэхёна, наоборот, становилось все светлее.

– Как хорошо мы подловили негодяев.

– Есть какой-то способ?

– Давай созовем общее собрание акционеров, обвиним их в хищениях и злоупотреблении доверием, а затем захватим компанию. Думаю, так будет даже легче.

В моей голове что-то вспыхнуло.

Акции «Тэа Констракшен» сейчас на самом дне. Если купить всего пять процентов, мы тут же окажемся в общем собрании акционеров. Возможно, подобрать и оживить компанию будет даже проще, чем договариваться с кредиторами после банкротства.

– Давай проверим все еще раз, а затем приступим. Что скажешь?

– Хорошо. Меньшего от вас, дядя, не ожидал.

Когда я поднял большой палец вверх, О Сэхён, беря трубку, сказал:

– Когда станешь председателем чеболя, так и знай, что это все благодаря мне. – Он поручил сотрудникам купить акции «Тэа Констракшен» и повесил трубку. – Кстати, а когда свадьба твоего двоюродного братца?

– Послезавтра. Придут только члены семьи. Все пройдет тайно, как и подобает чеболям.

* * *

Свадьба проходила в особняке председателя Джина.

Поскольку времена были трудными, пригласили только минимальное число людей, а в СМИ опубликовали лишь короткие статьи.

По просьбе председателя Джина и благодаря силе «Хансон Ильбо» особняк не окружила толпа репортеров.

Несмотря на то что число гостей было минимальным, их собралось около двухсот человек, ведь обе семьи нельзя назвать обычными.

– Благодаря тебе мы можем увидеть дом председателя «Сунъян Групп». Это честь для нашей семьи, дорогая.

– Все парни кажутся такими красавчиками! Может, потому, что они из хорошей семьи?

– Говоришь, младшему из них двадцать один год? Значит, можно выйти замуж за любого!

– Даже не мечтай, подруга. Все они женятся по расчету!

Подружки невесты собрались вокруг одетой в белоснежное платье Хон Соён и болтали.

Даже сама Хон Соён, которая обычно была эталоном спокойствия, сегодня не могла скрыть своего волнения.

– А где будут жить молодожены? В Чхондамдоне? В Ханамдоне? В малоэтажном доме или в многоэтажке?

– В доме родителей мужа. Начнем с совместной жизни с ними.

Услышав слова Хон Соён о том, что ее семейная жизнь начнется в доме родителей мужа, подруги нахмурились.

– Так и знала, что семьи чеболей до сих пор живут в эпохе Чосон.

– Ты совсем дурочка? Даже если нам скажут жить отдельно, мы будем настойчиво держаться рядом. Вы хоть раз видели принца, который бы жил за пределами королевского дворца?

– Отец ее мужа – вице-председатель «Сунъян Групп». Разве она будет готовить? Или стирать? Или уборкой заниматься? Единственное, что придется делать, – это утром и вечером сидеть за одним столом и лучезарно улыбаться родителям мужа. Ну вполне ведь неплохо?

Хотя все девушки были дочерьми достаточно богатых родителей, чтобы общаться с Хон Соён, все они бросали на подругу завистливые взгляды, ведь она выходила замуж за мужчину из семьи совсем иного уровня, да еще и за старшего сына, который точно станет наследником.

Пока девушки, которые обычно не любили старших сыновей[11], не могли скрыть того факта, что их истинные чувства могут измениться в зависимости от достатка мужчины, Джин Ёнджун приветствовал гостей в специально украшенном для свадьбы приемном зале.

Ему это не составляло особого труда, поскольку единственными гостями, помимо родственников, были руководители главных подразделений «Сунъян Групп» и ключевые фигуры из «Хансон Ильбо».

Друзья, собравшиеся вокруг Джин Ёнджуна, отвели его в уголок просторного сада и протянули ему сигареты.

Сегодня ему пришлось натянуто улыбаться, жать руки и приветствовать гостей, поэтому сейчас, когда он мог выкурить сигарету без оглядки на кого-либо, Джин Ёнджун наконец почувствовал себя живым.

– Ёнджун женится. Кто теперь будет нашим лидером?

– Придурок, ты все еще об этом? Брак – это всего лишь формальность. Наш Ёнджун продолжит и дальше развлекаться вместе с нами. Верно же?

Джин Ёнджун, выпустив несколько клубов сигаретного дыма, ударил каждого из друзей по затылку.

– Заткнитесь, идиоты! Сами же женаты, а тусите, как холостяки. Я вообще последним женюсь, не мелите чушь.

– Это все от сожаления. Разве большинству из нас не приходится после свадьбы постоянно жить с оглядкой на жен? Вот мы и не хотим, чтобы у тебя все было так же.

– Придурок, это все потому, что семьи их жен выше по статусу. А к Ёнджуну это не относится, так что все у него нормально.

– Проехали. После свадьбы я все равно буду связан по рукам и ногам. Старик собирается наконец активно привлекать меня к делам компании. Мне нужно больше заботиться о реакции старика, а не о реакции жены, разве нет? Развлекаться будем в меру.

– Это верно. Куда наш Ёнджун денется? О’кей. Усекли. Хе-хе.

– Я пошел обратно. Выпьем, когда я вернусь из медового месяца. – Джин Ёнджун затушил сигарету.

– Кстати, а куда вы собрались в медовый месяц?

– В Прагу. А с тобой давай на минутку отойдем.

Джин Ёнджун направился обратно в сторону приемного зала с одним из друзей.

– Помнишь ту девчонку вчера?

– Кого? А… С факультета театра и кино университета Ханьян?

– Да. Ту, которая снималась в дораме на втором плане или что-то вроде того.

– А что такое? Вы ведь с ней всю ночь развлекались, но тебе не хватило? Собираешься взять ее в медовый месяц? Ха-ха. – Друг Джин Ёнджуна мерзко улыбнулся, но тут же широко открыл рот. – Эй! Серьезно? Ты рехнулся?

– Гаденыш, давай потише. – Джин Ёнджун огляделся, чтобы убедиться, что никого рядом нет, а затем расслабился. – Отправь ее на самолете через два дня. Я скажу тебе, в каком отеле мы остановимся, так что забронируй для нее номер и послужи связным в Корее.

– Как и ожидалось от Джин Ёнджуна. Невероятно! Хе-хе.

– Когда еще, если не сейчас, я смогу развлечься, не обращая внимания на взгляды окружающих? Медовый месяц продлится аж десять дней. Как я могу провести их наедине с женщиной, которую даже не знаю, но которую теперь должен называть своей женой? Уже через пару дней станет совершенно невыносимо. Так что мне нужно будет немного развлечься.

– Гляжу, эта девушка тебе правда понравилась?

– Такое тело трудно найти. На какое-то время она будет моей. Скажи, что я дам ей главную роль в дораме. Она ведь и сама наверняка в курсе, что, стоит ей сняться в рекламе для нашей компании, как она тут же привлечет всеобщее внимание?

Друг Джин Ёнджуна усмехнулся:

– Ладно. Предоставь это мне. Я накрою тебе идеальный стол, а ты только ешь от души. Считай это свадебным подарком. Хе-хе.

Когда Джин Ёнджун подумал, что больше недели сможет наслаждаться девушкой вчерашней ночи, ему захотелось поскорее отправиться в медовый месяц.

Пока внук, который должен был вот-вот жениться, поддавался развратным мыслям, председатель Джин принимал поздравления от гостей в приемном зале.

Стоило ему появиться, как сидевшие за столом люди повскакивали и рассыпались в поздравлениях, а он в ответ пару раз похлопал каждого из них по плечу.

Председатель Хон из «Хансон Ильбо» подошел к председателю Джину с улыбкой:

– Председатель, нет, сват. Этот приемный зал слишком роскошен для такой небольшой свадьбы, ха-ха.

– Ох, сват. Это же ваша внучка, для которой вы не жалеете ни золота, ни нефритов. Ей должно быть комфортно в нашей семье, но ни с того ни с сего что-то заставляет меня осторожничать. Хе-хе.

Они пожали друг другу руки.

– Хочу вам кое-что сказать, не согласитесь переместиться в другое место?

Председатель Джин взглядом подал знак сопровождающему секретарю и направился в отдельную комнату, расположенную в приемном зале.

В тихой комнате уже были подготовлены чайный столик и удобные стулья.

– Что ж, давайте присядем.

На мгновение повисло неловкое молчание, но затем председатель Джин, сделав глоток чая, заговорил первым:

– Председатель Хон.

– Да, говорите.

– Раз мы теперь одна семья, прекратите.

Голос председателя Джина звучал мягко, но взгляд, направленный на председателя Хона, был острым.

– Что вы имеете в виду?

Кажется, он не притворялся и действительно не понимал, что имел в виду председатель Джин.

– И как только такому недогадливому человеку удавалось зарабатывать на жизнь текстами? Тц-тц. – Председатель Джин слегка поцокал языком. – Я о том, что вы приставили к членам нашей семьи слежку. Прекратите это.

– С-сват.

На морщинистом лице председателя Хона возникло нескрываемое замешательство.

– Ненаглядная внучка выходит замуж, и я понимаю, что дедушке хотелось бы знать, что за люди станут ее родственниками. Буду так считать до этого момента.

– Н-но это не так…

– Просто молча слушайте меня.

Несмотря на резкие слова, председателю Хону, вместо того чтобы разозлиться, пришлось склонить голову. Человек перед ним старше и имеет более высокий статус.

Хотя браки по расчету происходили по взаимной необходимости, иерархия внутри них все же сохранялась.

Если одна из сторон отчаянно желает этого брака, равные отношения между новоиспеченными родственниками невозможны.

– Не стоит воодушевляться, считая, что вы сделали нечто великое, подсунув нам свою внучку. Просто мне пришлось по душе, какая эта юная особа смелая и яркая. Вот и все. – Председатель Джин поднял чашку и промочил горло. – Наш Ёнджун еще недостаточно зрел. Ему уже тридцать, но он все еще любит играть, как несмышленый ребенок. Любит алкоголь и девушек. Может быть, ваша внучка решила, что он наивен и им легко управлять, если женить на себе…

– Н-нет. Председатель, мы никогда ни о чем таком…

В какой-то момент даже обращение изменилось со свата на председателя.

– Но этому парню такое дозволено. Потому что он мой внук. Мне все равно, даже если у него будут все недостатки этого мира. Именно потому, что он мой внук! Даже если все люди в мире решат тыкать в него пальцами, они не смогут переступить даже порог нашего дома! – Голос председателя Джина становился все громче. – Если у вас есть хоть малейшая мысль превратить моего внука в пугало, а самим попытаться дотянуться до «Сунъян Групп» руками его жены… Еще не поздно. Если не хотите, чтобы внучка стала отвергнутой невесткой, выбросьте их из головы.

Председатель Джин поднялся со стула, но председатель Хон не смог этого сделать, так у него дрожали ноги.

– Не нужно думать, что победа у вас в кармане, раз брак уже заключен. Не смейте указывать моему внуку, что ему делать. Он не будет встречаться с родственниками с вашей стороны. Если захотите увидеть внучку, зовите ее одну. Сегодня Ёнджун видит лица членов вашей семьи в последний раз. Мы будем встречаться только по работе. Только тогда, когда мы будем давать вам рекламу. Никто с фамилией Хон не сможет и шагу ступить в здания, на которых написано «Сунъян Групп».

Последнее предупреждение, которое сделал председатель Джин, выходя из комнаты, впилось в уши председателя Хона:

– Сила денег «Сунъян Групп» легко победит ручку «Хансон Ильбо». Не относитесь к моим словам легкомысленно.