banner banner banner
Тираны и мстители
Тираны и мстители
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Тираны и мстители

скачать книгу бесплатно

– Скорее всего, – сказал я.

– Пули могут ей повредить, парень? – спросил Коди.

– Да, она не высший эпик. Но, Коди, ее может там и не быть.

– Ты же только что говорил…

– Она иллюзионист класса С, – объяснил я. – Но вторая ее способность – личная невидимость класса В. Иллюзии и невидимость часто идут рука об руку. Так или иначе, она может сделать невидимой себя, но не все остальное – вокруг чего ей приходится создавать иллюзию. В этом поддельном мусорном баке наверняка прячется отряд охранки, но если ей самой хватает ума – а я в этом не сомневаюсь, – она где-то в другом месте.

Я почувствовал зуд в пояснице. Эпиков-иллюзионистов я просто ненавидел. Никогда не знаешь, где они окажутся. Даже самые слабые из них – класса D и Е по моей собственной системе обозначений – могли создать достаточно большую иллюзию, чтобы спрятаться в ней самим. А если они обладали личной невидимостью, это было еще хуже.

– Вон там, – прошептала Меган, показывая на большое деревянное сооружение на детской площадке, похожее на крепость. – Видите те ящики наверху башни? Они только что мерцали. Кто-то там прячется.

– Там хватит места только для одного, – прошептал я в ответ. – И оттуда напрямую видна дверь моей квартиры. Снайпер?

– Скорее всего, – кивнула Меган.

– Значит, Рефракция где-то рядом, – сказал я. – Ей нужно видеть как сооружение на детской площадке, так и поддельные мусорные баки, чтобы поддерживать иллюзию. У ее способностей не такой уж большой радиус действия.

– И как нам ее оттуда выманить? – спросила Меган.

– Насколько я помню, она любит участвовать в облавах, – ответил я. – И будет держаться рядом с солдатами охранки на случай, если потребуется отдать приказ или создать иллюзию им в помощь.

– Треск! – прошептал Коди. – Откуда ты все это знаешь, парень?

– Ты что, не слышал? – тихо спросила Меган. – Он всю жизнь этим занимался. Он их изучает.

Коди поскреб подбородок, – похоже, он считал все, что я говорил раньше, пустой бравадой.

– Ты знаешь, в чем ее слабость?

– Это есть в моих записях, – ответил я. – Пытаюсь вспомнить… В общем, иллюзионисты обычно не могут видеть, когда сами становятся полностью невидимыми. Им нужно, чтобы свет попадал на радужную оболочку. Так что нужно искать их глаза. Но по-настоящему опытный иллюзионист может сделать так, что цвет его глаз будет совпадать с цветом окружающей обстановки. Но это не совсем ее слабость, скорее ограничение самих иллюзий.

Что там еще?

– Дым! – воскликнул я, и Меган бросила на меня яростный взгляд. – Это и есть ее слабое место, – прошептал я. – Она всегда избегает тех, кто курит, и держится поодаль от любого огня. Это достаточно хорошо известно, и тому есть немало подтверждений.

– Пожалуй, стоит все-таки поджечь квартиру, – сказал Коди, которого подобная перспектива, похоже, только обрадовала.

– Что? Нет.

– Проф говорил…

– Мы все еще можем добыть информацию, – сказал я. – Они поджидают меня, но послали лишь мелкого эпика. А это значит, что я им нужен, но они еще не сообразили, что сегодняшнее убийство – дело рук мстителей. Или, может, они просто не знают, какое я имею к нему отношение. Вероятно, мою комнату еще не обчистили, даже если уже там побывали.

– Отличный повод сжечь квартиру, – сказала Меган. – Извини, но если они настолько близко…

– Но для нас очень важно туда войти, – все больше беспокоясь, ответил я. – Нужно узнать, что им удалось обнаружить. Если сожжем квартиру сейчас – ослепим сами себя.

Остальные двое колебались.

– Мы можем им помешать, – сказал я. – А заодно, возможно, и убить эпика. На руках Рефракции немало крови. В прошлом месяце кто-то подрезал ее машину, и она создала иллюзию, будто дорога впереди сворачивает. Ее обидчик врезался в дом. Шестеро погибших, в том числе дети.

Эпики отличались явным, почти невероятным отсутствием морали или угрызений совести. Подобная бесчеловечность стала предметом интереса теоретиков и ученых. Убивали ли эпики потому, что Напасть по какой-то причине наделила способностями лишь самых чудовищных представителей человечества? Или они убивали потому, что суперспособности развращали человека, снимая с него любую ответственность?

Определенного ответа на данный вопрос не находилось. Меня это не особо интересовало – я не был ученым. Да, я собирал информацию, как любой спортивный болельщик собирает информацию о любимой команде. Поступки эпиков и их причины волновали меня не больше, чем бейсбольного болельщика – физика удара биты по мячу. Значение имело лишь то, что эпики не задумывались о жизни обычного человека. С их точки зрения жестокое убийство являлось приемлемым наказанием за самые мелкие прегрешения.

– Проф не разрешал нам атаковать эпика, – сказала Меган. – Это не по правилам.

– Убивать эпиков – всегда по правилам, девушка, – усмехнулся Коди. – Ты просто еще не так давно с нами, чтобы понять.

– У меня дома есть дымовая шашка, – сказал я.

– Что? – спросила Меган. – Откуда?

– Я же вырос на оружейной фабрике, – напомнил я. – В основном там делали винтовки и пистолеты, но мы работали и с другими фабриками. Иногда мне удавалось находить кое-что полезное среди брака.

– Дымовая шашка – нечто полезное? – спросил Коди.

Я нахмурился. Что он имел в виду? Конечно полезное. Кто бы отказался от дымовой шашки? Меган едва заметно улыбнулась – она поняла.

Вот только ее саму я понять никак не мог. Она носила взрывчатку под майкой и отлично стреляла, но ее беспокоили какие-то правила, когда у нее появился шанс убить эпика? И как только она заметила, что я на нее смотрю, ее лицо вновь стало столь же холодным и отстраненным, как и прежде. Чем я ее задел?

– Если удастся добыть ту шашку, я смогу с ее помощью свести на нет способности Рефракции, – сказал я. – Она любит держаться рядом со своей командой. Так что, если нам удастся заманить солдат в замкнутое пространство, она, скорее всего, последует за ними. Я смогу взорвать шашку, а потом застрелить Рефракцию, когда дым сделает ее видимой.

– Неплохо, – заметил Коди. – Но как проделать все это, заодно добыв твои записи?

– Легко, – ответил я, неохотно протягивая свою винтовку Меган; шансов одурачить врагов, не имея оружия, было больше. – Мы дадим им то, чего они так жаждут. Меня.

10

Я пересек улицу, сунув руки в карманы и нащупывая обычно лежавший там рулон изоленты. Остальным мой план не понравился, но лучшего им придумать не удалось. Я надеялся лишь, что выполнить свою его часть они сумеют.

Без винтовки я чувствовал себя совершенно голым. Дома у меня была спрятана пара пистолетов, но человек по-настоящему представлял опасность лишь с винтовкой. Мне всегда казалось, что попасть в кого-то из пистолета можно только случайно.

«Хотя у Меган получилось, – подумал я. – Она не только попала, но попала в высшего эпика, пытавшегося увернуться, стреляя одновременно с двух рук».

Тогда, во время схватки со Счастливчиком, я успел прочесть на ее лице страсть, гнев, досаду. Последние два были адресованы мне, но и то хоть что-то. А потом, через несколько мгновений после того, как он упал, они сменились удовлетворением и признательностью. Не просто же так она заступилась за меня перед Профом.

Теперь же от всего этого не осталось и следа. В чем дело?

Я остановился на краю детской площадки. Неужели я сейчас и в самом деле думал о девушке? Меня отделяло от места, где пряталась группа солдат охранки, вероятно, с нацеленным на меня автоматическим или энергетическим оружием, шагов пять – не больше.

«Идиот», – подумал я, поднимаясь по металлической лестнице к своей квартире. Они наверняка дождутся, пока я вынесу что-нибудь незаконное, а потом уже меня схватят. По крайней мере, хотелось на это надеяться.

Подниматься по ступеням спиной к врагу было мучительно. Я поступил так, как всегда поступал, когда мне становилось страшно, – вспомнил, как упал мой отец, истекая кровью возле колонны в разрушенном вестибюле банка, а я спрятался и ничем ему не помог.

Я знал, что никогда больше не буду таким трусом.

Добравшись до двери квартиры, я нашарил ключи. Послышалось отдаленное поскребывание, но я сделал вид, что ничего не заметил. Это наверняка был снайпер наверху деревянной башни, который менял позу, целясь в меня. Да, с этой точки я отчетливо видел, что высоты игрушечной башни как раз хватает, чтобы снайпер мог выстрелить сквозь дверь в мою квартиру.

Я шагнул в свою комнату. Никаких коридоров и прочего – всего лишь вырубленная в стали нора, подобная большинству жилищ на нижних улицах. Может, у меня и не было ванной или водопровода, но по местным стандартам я жил неплохо – целая комната для одного.

Я поддерживал свое жилье в беспорядке. Возле двери валялась груда старых упаковок от лапши, от которой исходил запах специй. По полу была разбросана одежда. На столе стояло ведро с водой двухдневной давности, а рядом – гора видавшей виды грязной посуды. Для еды эта посуда не использовалась – лишь для виду, как и одежда, которую я не носил. Настоящая моя одежда – четыре прочных комплекта, всегда чистых и выстиранных, – лежала сложенной в сундуке на полу возле моего матраса. Беспорядок я создавал специально, хотя он меня и раздражал: я любил аккуратность во всем.

Я обнаружил, что неряшливость притупляет чужую бдительность. Заглянув сюда, моя квартирная хозяйка обнаружила бы там именно то, чего ожидала, – едва достигшего совершеннолетия подростка, который спускает свой заработок на легкую жизнь в течение года, пока на его плечи не ляжет ответственность. Ей даже в голову бы не пришло искать здесь потайные места.

Поспешив к сундуку, я отпер его и достал рюкзак, где уже лежали смена одежды, запасные ботинки, несколько сухих пайков и два литра воды. В боковом кармане был спрятан пистолет, а в кармане с другой стороны – дымовая шашка.

Подойдя к матрасу, я расстегнул молнию на чехле. Внутри находилась вся моя жизнь – десятки папок с газетными вырезками и обрывками информации, восемь блокнотов, заполненных моими мыслями и находками, и еще один блокнот побольше с каталогами и указателями.

Возможно, мне стоило взять все это с собой, когда я отправился наблюдать за атакой на Счастливчика, – в конце концов, я ведь рассчитывал уйти вместе с мстителями. После некоторого размышления я, однако, решил, что это неразумно – хотя бы потому, что вещей было слишком много. В случае необходимости я мог их унести, но это сильно бы меня замедлило.

К тому же информация была крайне ценна. Чтобы добыть ее, я потратил большую часть жизни и несколько раз едва не погиб – шпионя за эпиками, задавая вопросы, которые лучше было не задавать, платя деньги подозрительным личностям. Я гордился своей коллекцией и, естественно, опасался, что с ней может что-то случиться. Так что я счел, что дома ей будет безопаснее.

Металлическая лестничная площадка снаружи сотряслась от топота ботинок. Обернувшись, я увидел самое кошмарное, что только можно было увидеть на нижних улицах, – солдат охранки в полном снаряжении. Они стояли на площадке с автоматическими винтовками в руках, в черных гладких шлемах на головах и военной броне на груди, коленях и плечах. Их было трое.

Черные забрала шлемов оставляли открытыми лишь рот и подбородок. Снабженные приборами ночного видения, они испускали слабое зеленоватое сияние. Оно плыло и колебалось, подобно завиткам дыма, приковывая к месту, – говорили, что в этом и есть его предназначение.

Мне не потребовалось никаких усилий, чтобы мои глаза расширились от ужаса, а мышцы напряглись.

– Руки за голову, – сказал главный, поднимая винтовку и направляя ее на меня. – На колени, подданный.

Так они называли людей – подданные. Стальное Сердце даже не пытался делать вид, будто его империя – республика или представительная власть. Он не называл людей гражданами или товарищами. Они были подданными его империи, и только.

– Я ничего не сделал! – проскулил я, быстро поднимая руки. – Я просто хотел посмотреть!

– РУКИ ЗА ГОЛОВУ, НА КОЛЕНИ! – рявкнул офицер.

Я подчинился.

Они вошли в комнату, оставив дверь открытой, чтобы их снайпер мог видеть все происходящее. Насколько я понял, эти трое составляли часть отряда из пяти человек – трое обычных военных, один специалист, в данном случае снайпер, и один низший эпик. У Стального Сердца имелось около пятидесяти таких отрядов.

Охранка почти полностью состояла из команд спецназа. Если речь шла о какой-нибудь крупномасштабной операции, иногда очень опасной, Стальное Сердце, Властитель Ночи, Огнемет и, возможно, Конденсатор, который возглавлял охранку, участвовали в ней лично. Охранка использовалась для решения не столь серьезных проблем, с которыми Стальное Сердце не хотел связываться сам. В каком-то смысле этот диктатор-убийца вообще не нуждался в охранке – для него они были кем-то вроде простой прислуги.

Один из трех солдат не сводил с меня взгляда, пока остальные двое обшаривали содержимое моего матраса.

«Интересно, Рефракция тоже здесь? – подумал я. – Невидимая?»

Мои инстинкты, а также имевшиеся у меня сведения о ней, подсказывали, что она где-то рядом.

Оставалось лишь надеяться, что в комнате ее нет. Впрочем, я все равно не мог ничего поделать, пока Коди и Меган не выполнят свою часть плана, – только ждать.

Двое солдат вытащили лежавшие между двух кусков пеноматериала блокноты и папки. Один из них перелистал страницы.

– Это информация об эпиках, сэр, – сказал он.

– Я просто хотел посмотреть, как Счастливчик сражается с другим эпиком, – сказал я, уставившись в пол. – А когда понял, что происходит что-то страшное, сбежал. Просто хотел посмотреть, понимаете?

Офицер начал просматривать блокноты. Наблюдавшему за мной солдату, казалось, отчего-то было не совсем уютно. Он бросал взгляд то на меня, то на остальных.

С отчаянно бьющимся сердцем я продолжал ждать, когда Меган и Коди нанесут удар. Нужно было приготовиться.

– У тебя серьезные неприятности, подданный, – сказал офицер, бросая один из блокнотов на пол. – Убит эпик, причем важный.

– Я тут ни при чем! – пробормотал я. – Клянусь! Я…

Офицер пренебрежительно фыркнул и указал на одного из своих подчиненных.

– Соберите все это.

– Сэр, – вдруг сказал стороживший меня солдат. – Похоже, он говорит правду.

Я помедлил. Этот голос…

– Рой! – потрясенно воскликнул я. Он достиг совершеннолетия на год раньше меня… И пошел служить в охранку.

Офицер снова посмотрел на меня:

– Ты знаешь этого подданного?

– Да, – помедлив, ответил Рой.

Высокий и рыжеволосый, он всегда мне нравился. На фабрике Марта поручала ему и другим старшим мальчикам следить, чтобы никто не задирал ребят помоложе и послабее, и с этой задачей он отлично справлялся.

– И ты ничего не сказал? – жестко спросил офицер.

– Я… Виноват, сэр. Мне следовало сказать. Он всегда интересовался эпиками. Я видел, как он пешком проходит полгорода и ждет под дождем, услышав о появлении в городе нового эпика. А когда узнавал о драке между ними, обязательно шел посмотреть, хоть это была и не самая лучшая идея.

– Таким нечего делать на улицах нашего города, – сказал офицер. – Соберите все бумаги. Сынок, тебе придется рассказать нам все, что ты видел. Будешь хорошим мальчиком – возможно, даже переживешь эту ночь. А…

Снаружи раздался выстрел. Лицо офицера залила кровь, забрало шлема разлетелось вдребезги от удара пули.

Я метнулся к рюкзаку. Коди и Меган сделали свое дело, бесшумно убрав снайпера, и теперь занимали позицию, готовясь меня поддержать.

Разорвав липучку сбоку рюкзака, я достал пистолет и быстро выстрелил Рою по ногам. Пули попали в открытое место в пластиковой броне, свалив его, хотя я едва не промахнулся. Чертовы пистолеты.

Второй солдат упал от меткого выстрела Коди, который, скорее всего, находился на игрушечной башне снаружи. Я не стал проверять, мертв солдат или нет, – в комнате могла быть Рефракция, вооруженная и готовая выстрелить. Достав дымовую шашку, я выдернул чеку и бросил шашку на пол. Комната заполнилась серым дымом. Я задержал дыхание, подняв пистолет. Стоит дыму коснуться Рефракции, и ее способности окажутся бесполезны. Я ждал, когда она появится.

Ничего не произошло. В комнате ее не было.

Пробормотав ругательство и все еще стараясь не дышать, я бросил взгляд на Роя. Он пытался встать, держась за ногу, и направить на меня винтовку. Прыгнув на него сквозь дым, я пинком отшвырнул оружие, затем вытащил из кобуры его пистолет и отбросил в сторону. Ни тем ни другим воспользоваться я не мог – оружие было настроено на его перчатки.

Рой сунул руку в карман. Приставив к его виску пистолет, я вытащил его руку. Он пытался набрать номер на мобильнике. Я поднял пистолет, и Рой выронил мобильник.

– Все равно слишком поздно, Дэвид, – бросил Рой и закашлялся от дыма. – Конденсатор уже наверняка понял, что с нами нет связи, и послал подкрепление. Их разведчики, вероятно, уже здесь.

Все еще пытаясь не дышать, я проверил карманы его армейских брюк. Другого оружия у него не оказалось.