Паутина Судеб

скачать книгу бесплатно

Потому что из-за плеча на меня смотрел Данте.

Такого выражения лица у него я никогда не видела. Настолько теплой, обезоруживающей улыбки – тоже. Умом я понимала, что надо разрушить «коридор», пока не случилось беды, но я даже рукой пошевелить не могла, не говоря уж о том, чтобы положить зеркало отражающей поверхностью вниз.

Двойник Данте коснулся моего плеча в отражении зеркала, а потом вытащил из-за спины серебряное ожерелье. Настоящее произведение искусства – причудливо изогнутые филигранные перья складывались в нечто вроде прочной короткой цепочки, в середине которой висел небольшой сине-сиреневый камень в круглой оправе. Почти как моя корона истинной королевы… Но это было свадебное ожерелье. У айранитов не принято обмениваться кольцами, как у людей, или же браслетами, как заведено у эльфов и драконов. Закрепление брачного союза в Андарионе осуществляется с помощью обмена особыми ожерельями, замок на которых можно застегнуть лишь раз, после чего снять ожерелье уже нельзя – разве что порвать цепочку.

И именно такое ожерелье двойник Данте собирался надеть мне на шею…

Негромко хлопнула входная дверь, пламя свечи пугливо скакнуло, а последующий возглас окончательно привел меня в чувство.

Я успела повалить оба зеркала на пол буквально за мгновение до того, как двойник надел мне на шею ожерелье. Напряжение, витавшее в воздухе, моментально пропало, а я почти без сил облокотилась на лавку перед собой, едва удерживаясь от того, чтобы не свернуться клубком прямо на полу.

– Ева, чем ты тут только что занималась? – голос Данте, настоящего, а не отраженного в зеркальном «коридоре», не был ласковым, да и хорошего он отнюдь не предвещал. Я с трудом подняла голову и посмотрела на него – свадебного ожерелья при нем, к сожалению, тоже не наблюдалось. – Ты бы себя видела!

– Уже… – язык ворочался с трудом, да и вообще после этого гадания с зеркалом вопросов не уменьшилось, а напротив – прибавилось. Не-е-ет, больше я такими вещами заниматься не буду, себе дороже. Данте шагнул ко мне и опустился передо мной на колено, внимательно вглядываясь в мое лицо.

– Похоже, тебя надо круглосуточно караулить. Только отойдешь на час вздремнуть, как ты уже колдуешь так, что у Ланнан волосы дыбом встают.

– А ты у Ланнан в комнате спал, что ли? – довольно вежливо поинтересовалась я, отворачиваясь и поднимаясь с пола. – Тогда бы задержался, что ли, минут на пять, она бы тебе объяснила подробнее, как именно я тут колдую. И вообще – то, чем я занимаюсь ночью в отведенной мне комнате, касается меня и только меня. И уж никак не аватара, который в магии смыслит ровно столько же, сколько я в кузнечном деле. А что, если в следующий раз ты мне помешаешь провести какой-нибудь важный ритуал? Нельзя же так врываться ко мне в комнату, равно как нельзя следить за мной круглые сутки.

Высказалась наконец-то. Полегчало. Но, как выяснилось, высказаться хотелось не только мне.

– Мне, как твоему личному телохранителю, вообще полагается от тебя ни на шаг не отходить. Но раз уж ты прогнала меня накануне, то всё, что я мог сделать – это быть рядом, но так, чтобы не попадаться вам на глаза, ваше величество. – Он снова перешел на «вы». Так было всегда, когда он готов был вот-вот дать волю гневу или же другой сильной эмоции. И сейчас Данте, как мне казалось, едва сдерживался, чтобы не наорать на меня, наплевав с высокой колокольни на все правила и титулы. – Но я не могу защитить мою королеву от нее самой. Я не понимаю, почему вы проводите опасные ритуалы, не позволяете мне идти с вами «изгонять призрака», который оказался опасной нежитью. Из-за собственной безалаберности вы едва не лишились руки, а могли бы погибнуть…

Я только отмахнулась, поднимая зеркало с лавки и едва не роняя его на пол, потому что под зеркалом лежал обугленный на концах обрывок тонкой веревки. Наверное, я очень сильно побледнела, потому что Данте поднялся с колена одним резким движением и встал за моим плечом, готовясь, в случае чего, ловить меня, вознамерившуюся упасть в обморок.

– Моя королева, вам плохо?

– Да… Нет…Уже не знаю. – Я смотрела на кусок веревки так, как будто это была ядовитая змея. Впервые я наблюдала вещественное доказательство реальной опасности зеркального гадания. В отражении эта веревка была свадебным ожерельем. То есть, если бы я не успела разрушить «коридор», то двойник набросил бы веревку на шею и наверняка задушил. А я бы ничего не смогла сделать, и помочь мне было бы нельзя – потому что нельзя освободить от веревки, которую видно лишь в зеркале… – Данте, если я в следующий раз надумаю гадать на двух зеркалах, напомни мне про этот случай, ладно?

Он ответил не сразу, за это время я успела не только спалить проклятую веревку небольшим сгустком огня, но даже повесить зеркало обратно на стену с помощью левитации. И только когда я собралась менять повязку на руке, аватар решил заявить о себе.

– Ева, ответь, зачем это было нужно? Я не верю, что ты могла пойти на такой ритуал просто потому, что тебе приспичило побаловаться с судьбой. Ты знаешь что-то, о чем никому не говоришь, но это знание толкает тебя на сумасшедшие поступки. – Он подошел почти вплотную, глядя на меня сверху вниз, и очень мне этот взгляд не понравился. Теперь ведь точно не успокоится, пока всё из меня не вытянет. – Почему ты так торопишься к своему наставнику? Ведь время у нас есть, но ты рвешься к себе домой так, как будто за тобой по пятам кто-то гонится. Почему не даешь мне охранять себя, всеми правдами и неправдами отсылая тогда, когда я тебе нужен? Учти, тогда, в лесу, я не стал настаивать на ответе, но сейчас тебе придется мне всё объяснить.

– Как я понимаю, ответ «Так надо» тебя не устроит? – обреченно пробормотала я, отводя взгляд, но Данте довольно жестко сжал пальцами мой подбородок, разворачивая лицо так, чтобы я смотрела ему в глаза.

– Не устроит… Ваше величество. И отослать на этот раз вам меня не удастся.

– Только потому, что на мне нет короны, я не могу отдавать тебе приказы?

– Нет, не поэтому, – он покачал головой, не убирая пальцев от моего лица. – А потому, что я уже не принадлежу Андариону так, как раньше. Мой долг перед короной сменился долгом перед королевой. Я сознаю, что совершаю своего рода предательство, ставя одного-единственного айранита выше, чем благополучие королевства, которое я клялся оберегать и защищать. Но я клялся и королеве. И сейчас, если понадобится, я предпочту оставить Андарион без истинной правительницы, но сохранить жизнь одной лесной ведунье…

Я прикрыла глаза, не желая, чтобы Данте прочитал в них всю ту бурю эмоций, которая не давала мне покоя последние дни, и заговорила. С каждым словом мой голос наливался металлом, слова падали в тишину комнаты, как обломки серебряного клинка, но хуже всего было то, что, начав говорить, я уже не могла остановиться. Словно сейчас моими устами говорила сама Прядильщица, и от этого слова становились пророчеством, подозрения – судьбой, а страхи – предвестием беды…

Я уже не слышала того, что шептали мои губы, но картины грядущего, подсмотренные в зеркале, снова вставали перед моими глазами, только на этот раз связанные воедино, уже не обрывки видений – а полноценная картина пророчества. То, что началось в тот миг, когда я попросила безыменя показать обреченного, закончится в ночь Дикой Охоты. Не знаю, с каким результатом, но ночь Излома всё расставит по местам, и не будет больше туманных пророчеств – по крайней мере, в той судьбе, о которой я рассказывала.

По щекам стекали обжигающе горячие капли, а я всё говорила и говорила, словно читая по написанному или рассказывая давно заученный, а потом по какой-то причине позабытый текст. Некоторые слова произносились легко, другие приходилось с усилием выталкивать из горла, как острые куски льда, неудивительно, что горло очень скоро начало саднить и жечь, как огнем…

Я пришла в себя на полу. Данте прижимал меня к себе, но сам словно не решался пошевелиться, застыв наподобие статуи. Только сейчас я почувствовала, что пол на самом деле очень холодный, а ступни замерзли настолько, что наверняка ощущались двумя ледышками, но сильнее всего болело горло – как будто я пыталась проглотить что-то твердое с острыми, ранящими краями. Или, наоборот, извергнуть из себя. Слова, особенно составляющие пророчества, имеют свой вес, свою силу, а иногда срабатывают не хуже заклинания и могут причинять ощутимую боль.