скачать книгу бесплатно
– А что тебе ждать? – воскликнул Бесо, не совладав со своим горским темпераментом.
– Если мне бежать – это бросать жену, квартиру, машину, на сына с дочерью пятно вешать… И самому куда прятаться? Прятаться-то долго придется – всю оставшуюся любимую и распрекрасную… А когда негде, это лишний знак вопроса в области затылка. Почешешь затылок, а вопрос не выпрямляется. И так, сколько ни чеши…
– В Грузию беги… И твои туда приедут…
– Кто меня там ждет? Я к другому менталитету привык. К другой жизни…
– Привыкнуть можно ко всему. Даже к «зоне»… – невесело пошутил грузинский подполковник. – Если обломаешься, то и привыкнешь…
– Ладно, о чем мы говорим… – отмахнулся Артем Василич. – Чтобы вдвоем бежать, нужно, чтобы нас на допросы вдвоем возили. Или ты решил остаться, а меня желаешь в Грузию отправить? Я не совсем понял…
– Тебя в Грузии хорошо примут, если меня туда доставишь. Это я могу тебе обещать твердо.
– Тогда закажи на завтра такси до следственного комитета. На двоих…
Российский подполковник снова лег и опять к стенке повернулся. В длинном коридоре слышались шаги. Кого-то вели с допроса. Может быть, их сокамерников. При них разговаривать ни одному из подполковников не хотелось. И грузинский подполковник тоже на свою шконку забрался. К другой стене отвернулся.
В замке повернулся ключ. Вертухай привел Карю…
* * *
Михалого привезли уже ночью.
– Я думал, тебя уже в суд отправили… – прокаркал, сдерживая кашель, Каря.
– Пока только на следственный эксперимент возили, – сдержанно ответил Станислав Михалыч и сразу стал устраиваться спать. Просто по возрасту, видимо, устал. И ни в какие разговоры вступать не стал. Он вообще предпочитал о себе ничего не рассказывать, хотя отвечал, если спрашивали. И вел себя скромно, почти по-доброму. Если бы Тамаров не знал, что это авторитетный уголовник, который не захотел, чтобы его на «вора» короновали, потому что современные «воры» перестали уважением пользоваться, то подумал бы, что это какой-то проворовавшийся бухгалтер из сельсовета, непонятно какими путями попавший в следственный изолятор ФСБ.
Ночь пролетела быстро, а утром, непривычно рано, вызвали на допрос сначала грузинского подполковника, потом, через пять минут, и российского. Забираясь в автозак, Артем Василич коротко глянул по сторонам. Водитель машины вообще стоял за кунгом и не видел того, что происходит, один из вертухаев ковырял в носу и мечтательно на облака смотрел, и только второй лениво и сонно дожидался, когда арестованный заберется в машину. Конечно, все это происходило во дворе следственного изолятора, за крепкими металлическими воротами. Но все же недостаточно крепкими, чтобы их не выбить тем же автозаком. И часовой здесь будет уже не в состоянии помешать. Он просто пистолет из кобуры вытащить не успеет, когда машина ворота вышибет и отправится вместе с беглецами туда, куда они захотят отправиться.
Может быть, грузинскому подполковнику не хватало боевого опыта, чтобы просчитать ситуацию и все исполнить. Но его российский коллега сделать дело был уже готов.
Бесо дожидался в машине.
– Как тебе здешний салон? – похлопал Тамаров по жесткой лавке и присел напротив соседа по камере.
– Это явно не мой «Кадиллак»…
– Я думал, грузины всегда предпочитают «Волгу». У тебя дома «Кадиллак»?
– Да. «Эс-эр-икс». Внедорожник. А у тебя?
– «Копейка»… Уже еле бегает… Но с нее в автозак пересаживаться привычнее, чем с «Кадиллака»… Уровень комфорта почти одинаковый…
Тамаров показал глазами на дверь и кивнул. Бесо кивнул в ответ.
– Прекратить базары! – рявкнул вертухай, поднимаясь в машину и закрывая замок на внутренней решетке.
– Глохни, рыба… – коротко и почти вежливо ответил Мерабидзе, но при его акценте фраза прозвучала весьма оскорбительно.
– Ох, счас хтой-то у меня не заглохнет, а оглохнет… – Вертухай отстегнул от пояса дубинку, постучал себя по ладони, подумал, на российского подполковника посмотрел, но машина тронулась, и он поспешил закрыть за спиной наружную дверь. Вздох сожаления при этом демонстративно показывал, что этот рыжий детина якобы не побоялся бы войти за решетку, чтобы помочь кому-то оглохнуть. А не вошел только потому, что машина при движении сильно тряслась. – Не забывай, чурка, что не в последний раз со мной едешь…
Грузинский подполковник переглянулся с подполковником российским, и они улыбнулись друг другу, понимая один другого без слов. А вертухай закурил до безобразия вонючую сигарету, пуская дым через решетку. Знал, наверное, что оба подследственных не курят, и, как всякий неумный человек, получал наслаждение от своей временной власти…
* * *
После допроса Артема Васильевича доставили в автозак первым. И посадили за решетку во внутреннее отделение. Под замок, как и полагается по всем инструкциям, и наручники в машине сняли. Естественно, снимали их не в тамбуре, а сквозь решетку. В наручниках подследственных возить запретили после того, как кто-то из них, не имея возможности ухватиться руками за решетку, об эту же решетку разбил себе голову при тряске машины и накатал жалобу. Дороги такие, что трясет сильно, и держаться хоть за что-то просто необходимо.
Артем Василич был готов отправиться в СИЗО. Но сразу не поехали. Больше часа ждали, когда приведут Бессариона Мерабидзе. И даже рыжий вертухай в машину не зашел, закрыв ее снаружи. Но его компания не могла бы скрасить время ожидания, и потому подполковник военной разведки расстраиваться не стал. Более того, ему было просто необходимо, чтобы рыжий остался пока снаружи.
Время действовать подошло, решил Артем Василич…
Кусок стальной проволоки вылез из рукава без проблем, прижатый каблуком к металлическому полу, загнулся под сильными пальцами, и нескольких секунд хватило, чтобы открыть замок в двери-решетке. Все получилось хорошо и ловко, учитывая, что открывать пришлось вслепую, поскольку замочная скважина была несплошная и ключ вставлялся только с наружной стороны. Но кисти рук между стальными прутьями проходили легко. Остальное было делом техники. Подполковник Тамаров проходил когда-то специальный курс обучения работе с отмычкой. Экзамен, помнится, на «отлично» сдал. И на практике с задачей справился без проблем – благо замок попался простейший. А ключ, когда вертухай замок запирал, подполковник успел рассмотреть и мог уже представить, как с таким замком справиться.
Но выходить в тамбур он не собирался и еще долго сидел и ждал за решеткой, когда появится его сокамерник. Если их привезли в одной машине, то и увозить должны вместе. Гонять лишний транспорт никто не пожелает. Наконец, начал громко шевелиться ключ во внешней двери. Тамаров принял удобную позу и подогнул под сиденье правую ногу, чтобы иметь возможность ее с пружинистой силой выпрямить. Левую выставил чуть вперед, на точку, дающую опору для перемещения тела и удара. И рассчитал, как правильно тело выставить, чтобы самому не потерять равновесие и при этом нанести наиболее сильный удар.
Дверь открылась с жестким металлическим скрипом. Масло на смазку петель водитель явно пожалел. Или попросту у него дома было слишком много дверей, которые тоже было необходимо смазывать, и масла на двери машины элементарно не хватило. За дверью видно было только двоих – Бессариона и рыжего вертухая. Второй вертухай или опять облака рассматривал, или самозабвенно в носу ковырял. Лучше бы, конечно, его видеть, чтобы спланировать свои дальнейшие действия. Хотя в принципе спланировать их Тамаров все равно сумеет быстрее, чем вертухай. Просто за счет своей высокой профессиональной подготовки и боевого опыта, который можно использовать и в такой банальной ситуации, как побег от конвоиров.
Артем Василич был готов…
– Вперед и к стенке… Лицом к стенке – пока, потом полностью – к стенке… – так вертухай напутствовал Бессариона.
Тот поднялся в машину. Одновременно с этим за дверью прошел второй вертухай. Прошел торопливо, словно куда-то спешил. Может быть, спешил даже раньше времени в кабину к водителю сесть, где он обычно и сидел. Но это уже были его проблемы, а не проблемы подполковника Тамарова.
Подполковник грузинской разведки поднялся в машину и сразу шагнул в сторону от двери, чтобы дать возможность рыжему вертухаю открыть замок. Вертухай поднимался в машину тяжело и медленно. Тамаров сразу прикинул, что веса в нем никак не меньше сотни килограммов. И это против семидесяти пяти у самого подполковника. Впрочем, и здесь страшного ничего не было. И даже наоборот – большой вес, если он излишний, снижает скорость. И выигрывает тот, кто быстрее работает. Относительно того, кто быстрее соображает, Артем Василич не раздумывал. Он просто знал, что сам в таких ситуациях даже на соображение времени никогда не тратит, потому что привык действовать, что называется, «на автомате». То есть за счет тренированности и опыта. И это всегда давало преимущество перед тем, кто свои действия обдумывает. Может быть, доли секунды, но они могут кому-то или жизни, или здоровья стоить. Рыжему вертухаю эти доли секунды будут стоить внешнего вида, который подполковник собрался ему подпортить основательно.
Вертухай оказался в тамбуре. На Тамарова не посмотрел и достал ключ. И как раз в тот момент, когда он хотел вставить ключ в замочную скважину и чуть склонился над замком, Артем Василич начал действовать. Перенес вес тела на выставленную левую ногу с одновременным быстрым подъемом со скамьи, правая нога при этом подогнулась вместе с перемещением тела и поджалась, а потом последовал «выстрел». При этом поступательное движение правой ноге давала и выпрямляющаяся левая, и сам разгиб правой. Удар пришелся в решетку двери, и эта решетка с силой врезалась в голову рыжему детине. Вертухай упал сразу, но, к счастью, из машины не вывалился в распахнутую заднюю дверь, а открывающейся решетчатой дверью был отброшен вправо, туда, где он обычно сидел. А Артем Василич уже оказался рядом, нанес второй удар коленом в челюсть, ставя точку в длительной «отключке», и тут же выхватил из кобуры вертухая пистолет, на всякий случай опустил предохранитель, передернул затвор и дослал патрон в патронник. И только после этого выпрыгнул, не выглядывая, из распахнутой двери.
Второго вертухая рядом не было. Тамаров обернулся. Бессарион вытащил из кармана рыжего ключи от наручников и уже освобождался от них. Пистолет был один на двоих. И этого явно было мало.
– Бежим… – улыбнулся Мерабидзе и показал рукой направление.
Тамаров отрицательно головой замотал.
– Пулю в спину хочешь?
– Что? – не понял его намерений грузинский подполковник.
– Нужно машину захватить…
– В зеркало нас увидят, – предупредил Бесо. Но тут же нашел правильный путь и показал пальцем под машину: – Туда. Я к водителю. Ты к вертухаю. Ты дверь открываешь. Оба на тебя смотрят. Тогда открываю и я…
Артем Василич кивнул, не найдя, что можно против такого грамотного в принципе оперативного плана возразить, и первым полез под машину.
Машина стояла на улице, по улице шли прохожие, и многие, конечно, видели двух узников. Но, прежде чем кто-то успел сообразить, что здесь происходит, подполковники уже оказались под водительской кабиной. Тамаров не останавливался, сразу выкатился по асфальту рядом с колесом и рывком распахнул дверцу с пассажирской стороны.
– Приехали, голубчики… Не суетиться… Я стреляю хорошо… Руки вперед, на стекло… Шевелиться не рекомендую. Даже пальцами… Даже пальцами, я сказал…
Про пальцы Тамаров упомянул не случайно. Если человек не подготовлен, любому его движению должна сопутствовать мысль. А мысль существо материальное, и она вызовет сокращение мышц там, где находятся нервные окончания, то есть, если человек захочет ударить, мышцы начнут сокращаться в первую очередь в пальцах. И можно не смотреть на самих конвоиров. Только за их пальцами, растопыренными по лобовому стеклу машины, следить, и этого будет достаточно. А тренированного и достаточно быстрого, более быстрого, чем подполковник спецназа ГРУ, вертухая Артем Василич не встречал и даже не слышал, что такие могут быть в природе.
Бессарион уже открыл дверь с противоположной стороны. Конвоиров обезоружили за секунды. И так же быстро вытащили из кабины.
– На наше место… Бегом… – приказал Тамаров и пинком под зад создал поступательное движение вертухаю.
Бессарион за шиворот тащил водителя.
– Мобильники мне! – приказал Артем Василич перед распахнутой дверью.
Команда была выполнена с неохотой, но сразу. Бессарион хватился и, заскочив в машину, забрал мобильник у только-только приходящего в себя и что-то мычащего рыжего детины. Тот попытался укусить грузинского подполковника за ногу, за что получил еще один удар коленом в челюсть. На сей раз послышался звучный хруст. Судя по тому, что Мерабидзе не захромал, нога не сломалась.
– Вперед… Оцените удобства… – скомандовал Тамаров конвойным, как только Бесо выпрыгнул на асфальт.
Закрывать всю троицу за решеткой ни времени, ни необходимости не было. Все же действие происходило под окнами военной прокуратуры, и кто-то мог из окна не вовремя выглянуть. Потому закрыли только заднюю дверь. Бесо сел за руль. Заурчал двигатель, заскрежетала коробка передач. Автозак в отличие от «Кадиллака» не имел автоматической коробки. Но грузинский подполковник и с механической справился. И уже по тому, как он поехал по улице, свободной от пробок, но не свободной от обычного городского движения, Тамаров понял, что за рулем отличный водитель. И правила не нарушал, не показывал, что в машине беглецы, и скорость держал именно такую, какую следовало.
– Куда едем? – спросил подполковник грузинской разведки.
– Куда прикажешь… Ты же, кажется, звал меня в Грузию?
Город, который они пересекали, был небольшим и насыщенным военными, в том числе и военными машинами. Поднять тревогу и перекрыть все выезды в таком городе можно без проблем. Бессарион поступил мудро, направляясь не в южную сторону. На этом автозаке, как нетрудно было догадаться, до Грузии им было не добраться…
ЧАСТЬ I
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1
Человеку со славянской внешностью, к тому же не знающему ни слова по-грузински, трудно было бы ходить по улицам грузинских городов. Может быть, даже опасно. И потому Бесо сразу, как только остановились на привал после шестичасового безостановочного маршрута по ночной дороге, ведущей в Чечню и Ингушетию, пустынной и потому удобной для их передвижения, предложил за время пути, который не обещал быть близким, поскольку обход они намеревались совершить значительный, обучить Тамарова хотя бы самым необходимым для бытового общения азам грузинского. Тем более что сам подполковник Мерабидзе уже неоднократно предупреждал, что со временем Тамаров сможет и семью свою в Грузию переправить, и там обосноваться. На что, впрочем, российский подполковник не давал никакого ответа. Предложение об изучении языка было новым шагом.
Артем Василич отмахнулся.
– Я не уверен, что мне это понадобится в жизни.
Бессарион, покачав в сомнении головой, настаивал:
– Русский у нас, конечно, многие знают, но молодежь, например, и учить не хочет. Даже что-то спросить не сможешь. Не говоря уже о том, что сразу к себе внимание привлечешь. Может быть, и ненужное внимание, потому что ваших разведчиков всех мастей у нас больше, чем офицеров в нашей службе безопасности. Могут и специально по твою душу прибыть, если ты себя там «засветишь».
– А если на английском спрошу? Ответят? – лениво поинтересовался российский подполковник, пытаясь хотя бы так отвести разговор в сторону.
– Английский многие знают…
– Значит, спрошу на английском… – решил Тамаров. – У вас америкашек любят, пусть меня за америкашку принимают… Если понадобится, я могу себя каждый день под негра раскрашивать… Жалко, конечно, что я не толстогубый, но и так сойдет. Негры тоже разные бывают. Я в своей жизни на многих негров насмотрелся, даже на синеглазых эфиопов… Настрой духа, понимаешь, у меня сейчас не тот, чтобы голову загружать… Да и голова уже не слишком молодая. Трудно уже обучается, чему в молодости обучаться не пожелала…
Он вообще-то много раз слышал об удивительной склонности грузин к изучению иностранных языков. Наверное, ни один другой народ чужими языками так быстро не овладевает, хотя от своего акцента избавиться не может никогда. Но акцент в общении не помеха. И потому Бессарион посчитал, что и Артем Василич может так же быстро грузинский освоить, как грузины осваивают чужие языки. Но Тамаров не поспешил обозвать себя полиглотом.
– Как хочешь…
– Да, я хочу без лишних сложностей…
Они устроились отдыхать на склоне холма среди кустов, откуда дорога в оба конца хорошо просматривалась в лучах утреннего солнца, а им самим не составило бы труда при необходимости просто перекатиться, если лень будет вставать, и оказаться под укрытием кустов. А такая необходимость возникнуть могла бы, поскольку ни один, ни другой не сомневались, что их уже активно и злобно разыскивают. Более того, оставив машину рядом с дорогой, по которой, естественно, не пошли, и устроившись отдыхать до наступления темноты в густом пригородном лесу, они, обсудив свое положение и возможные меры по их поимке, поставили себя на место поисковиков и предположили два варианта развития событий, каждый из которых имел право на жизнь и наверняка будет прорабатываться спецслужбами. Согласно первому, оба беглеца направятся в Грузию. Один уговорил другого, и вот – побег. Куда идти первому? Не в Москву же… Естественно – в Тбилиси. Второго прихватил с собой, потому что такой опытный в боевом деле помощник может оказаться не лишним на опасном нелегальном пути. Согласно второму варианту, беглецы могут разделиться, куда пойдет подполковник Артем Тамаров – и предположить трудно, но и тогда подполковник Бессарион Мерабидзе обязательно направится не куда-нибудь, а только и обязательно в Грузию. Следовательно, все пути туда будут плотно перекрыты, и их предстоит проходить по возможности тихо, поскольку любое боестолкновение может вызвать эффект сигнальной ракеты – район возьмут под пристальный контроль и блокируют каждую тропу.
Тогда же они определили и путь. Совещались долго, и у каждого было свое мнение. Подполковник Тамаров, зная методы работы российских спецслужб лучше, чем Бесо, предлагал потерять лишнюю неделю, но добраться до Дагестана, оттуда махнуть в Азербайджан, а уже из Азербайджана проехать в Грузию. Это обещало наибольшую степень безопасности, поскольку границы с Азербайджаном не охраняются так, как границы с Грузией, и в приграничных районах нет такого напряжения. Бессарион Мерабидзе предпочитал иной путь, более опасный, но тот, где он мог, как обещал, найти поддержку и помощь со стороны своих друзей и знакомых. Но путь этот лежал через районы, которые и сам Тамаров прекрасно знал, более того, в которых он неоднократно принимал участие в боевых операциях. Следовало через Чечню выйти в Ингушетию, а оттуда, в зависимости от обстоятельств, двигаться или снова через Чечню, или даже через Северную Осетию в Южную Осетию, а там уже в Грузию. Сам Бессарион предпочел бы путь через Осетию, хотя ничего не смог ответить на вопрос российского подполковника о том, как он предполагает попасть из одной Осетии в другую. Через горы они пройти не смогут, а Рокский тоннель имеет такую мощную систему безопасности, что проехать через него и не «засветиться» им едва ли удастся. Там на каждом посту обязательно будут красоваться их фотографии. В конце концов после продолжительных споров Артем Василич вынужденно согласился идти через Ингушетию. В долгой дороге через Дагестан, как верно заметил подполковник Мерабидзе, им даже подкормиться будет нечем, а любая попытка добыть пищу силовым или иным каким-то путем привлечет к ним ненужное внимание. В Ингушетии, как пообещал Бесо, такой проблемы в принципе стоять не будет. Там и накормят, и напоят, и сон охранять будут…
Спорить закончили перед наступлением темноты. Тогда и пошли в нужную сторону. Казалось, у Тамарова был с собой переносной навигатор. Он знал, наверное, все селения, через которые следовало продвигаться, вернее, которые следовало обходить. И вовремя начинал поворот, когда населенный пункт вставал прямо на дороге. И без компаса ориентировался на открытом пространстве не хуже, чем другой человек ориентируется на улицах с детства знакомого города.
– У тебя карта в голове? – наивно спросил Мерабидзе.
– Она у меня на столе лежала, – объяснил Артем Василич. – Много раз смотрел. Даже мимоходом. А у меня, извини уж, голова так по-дурному устроена. Я даже специально карту никогда не запоминаю. Просто фотографирую и в памяти фотографию сохраняю. Потом, когда нужно, рассматриваю. Мысленно…
– И не ошибаешься?
– И не ошибаюсь… Говорю же, Господь дал дар – у меня голова так устроена. На карты и на ориентацию хорошо работает. С раннего детства при всем желании заблудиться не мог… Пять лет было, ушел из детского сада. Надоело, и ушел… Через весь громадный город. Из конца в конец… И без карты обошелся…
– А карта Дагестана? – задал Бесо естественный вопрос.
– Хуже. Я в Дагестане не бывал… Карта Дагестана у меня на столе не лежала… Не фотографировал, за неимением…
Это был дополнительный аргумент в пользу маршрута, предложенного грузинским подполковником. Более опасного, конечно, маршрута. Но кто знает, где в действительности поджидает опасность… Вдруг среди поисковиков умная голова найдется и решит, что беглецы направятся не самым коротким путем. Тогда и другой путь будет перекрыт, и, возможно, будет перекрыт более плотно. А подполковник Тамаров лучше других знал, что силы в таких случаях бывают весьма ограниченными, и при их распылении обязательно образуются дыры. Другое дело, что в розыске, как правило, принимают участие не только менты. Ориентировки на розыск рассылаются всем силовым структурам. В том числе и частям спецназа ГРУ, хотя они не правоохранительный орган, а армия. Но встретиться со спецназом ГРУ Тамаров не боялся. Даже если попадутся бойцы из другой бригады, даже если офицеры будут незнакомые, с ними все равно, он был уверен, договориться будет возможно. А в Дагестане скорее всего дело иметь придется с озлобленными постоянными покушениями местными ментами и с пограничниками.
Все эти мысли и последний аргумент Бессариона заставили Артема Василича проявить здравость мысли и даже мысленно согласиться с вариантом сокамерника – так лучше.
– И где первого из твоих друзей искать будем? – напрямик спросил Тамаров.
Мерабидзе назвал место.
– Выведу… – согласился Артем Василич. – Это не так и далеко. Те места я хорошо знаю. И дорога прямая, плутать по горам не придется…
* * *
– Спишь, Василич?
– Ага… Сплю…
– Машина идет…
– Слышу, не глухой. Далеко еще… Успею три раза проснуться…
Отдыхать они договорились четыре часа на двоих. То есть каждому по два часа для сна, во время которого напарник остается часовым. Бесо предлагал вообще без часового обходиться, поскольку трудно предположить, что в этой местности кто-то пожелает по кустам прогуляться и при этом непременно на них, тропы за собой не оставивших, выйдет. Но в этом вопросе Тамаров предпочел быть категоричным. Случайности он никогда не доверял и к слову «авось» относился отрицательно. И, даже уснув вроде бы крепко после утомительного перехода, подполковник спецназа проснулся еще пару минут назад от звука автомобильного двигателя, идущего с северной стороны дороги – издалека идущего. Тренированное подсознание усталости не признавало и давало организму команды в любом состоянии.
Тамаров сел, улыбнулся солнцу и посмотрел на напарника.
– Ложись спать. Я уже, кажется, выспался.
– Еще сорок минут… – предупредил Бессарион, у которого слипались глаза, тем не менее он желал соблюдать справедливый регламент.
– На сорок минут дольше спать будешь… Разрешаю в ладоши похлопать…
– А машина?..
– Грузовик. Идет в сторону Чечни. Без сопровождения, значит, не военный…
