скачать книгу бесплатно
В горах пощады нет
Сергей Васильевич Самаров
Спецназ ГРУ
Подполковник спецназа ГРУ Артем Тамаров заключен в следственный изолятор по обвинению в непреднамеренном убийстве. Но не стал офицер спокойно дожидаться окончания следствия и надеяться, что правосудие во всем разберется по закону справедливости. Он устроил побег. Более того – он захватил с собой арестованного подполковника грузинской разведки Бессариона Мерабидзе, который занимал соседние нары. Оба офицера, преодолевая засады, ловушки и бешеный натиск поисковых групп, бегут в сторону Грузии, на территории которой Мерабидзе гарантирует русскому безопасность и поддержку. Правда, Бессарион пока еще не знает, что все это – хитрая и тонко продуманная операция ГРУ…
Сергей Самаров
В горах пощады нет
ПРОЛОГ
– Сидеть ты уже сидишь, так что присаживайся… – хрипло и развязно сказал кто-то из почти темного угла. Кровать верхнего яруса перекрывала свет тусклой лампочки, и потому в углу на нижнем ярусе было темновато, а человек забился в самый угол и только ноги на пол свесил. – Пожитки свои можешь вон туда забросить… Привыкай… Твоя шконка…
Он показал ногой на верхний ярус соседней двухъярусной кровати. Свободной была только шконка второго яруса. И туда сразу легла легкая спортивная сумка. Пришедший сумку не забросил, а поставил аккуратно. К нему присматривались двое.
Человек в камуфлированном, почти военном костюме, но без погон, освободившись от сумки, настороженно, словно упасть опасался, присел на табурет. Он сразу обратил внимание, что табурет в этой камере, в отличие от других камер, к полу не привинчен. И это слегка настораживало, потому что табурет, если его хорошенько ухватить, становится опасным оружием. Но в принципе нападать на него никто не должен был бы, и потому человек особо не опасался. Хотя в СИЗО может случиться всякое: кто-то авторитет свой поднимает провокациями, кто-то просто пошутить, мягко говоря, грубо любит, и вполне могут подсунуть табурет, с которого сразу свалишься. В этот раз обошлось. Табурет выдержал бы и более тяжелого человека. А что касается его использования в качестве оружия, то он оказался не в чужих руках, а как раз рядом с руками новичка. Следовательно, и здесь он себя обезопасил.
Вертухай уже поворачивал ключ с обратной стороны двери.
– Вертухай какой-то новый… И вообще, тебя что-то парами водят… Особо опасный, что ли? Или нас тобой напугать хотят? – спросил другой «местный житель», обладатель сильного кавказского акцента.
– Вертухай с нашего этажа… – не проявляя робости, сказал человек в камуфляжке и двумя ладонями устало потер лицо. – Провожал, прощался, сердечный… Кто только таких родит?! Не поверю, что нормальные женщины… Иначе навсегда уважение к женщинам потеряю…
– Ты думаешь, на нашем этаже козлы лучше? – усмехнулся первый и сильно закашлялся. Так сильно, что вынужден был себя в грудь постучать, словно боль из нее выбивал.
– За что переселили-то? – спросил «местный житель» с кавказским акцентом.
– Затопило их… – проявил знание ситуации первый и снова кашлянул.
– Ты «кляпало»[1 - «Кляпало» (блатной жаргон) – рот.], когда кашляешь, ладонью прикрывай… – строго сказал третий, лежащий на боку, лицом к стенке, на противоположной шконке.
Сказал и не повернулся даже, чтобы на нового сокамерника посмотреть, который этажом выше место иметь будет.
Голос у третьего спокойный, тихий, без угрозы, почти просящий. Но первый тут же рот ладонью прикрыл. И движение это было чуть испуганным, как сразу отметил новичок.
После этого в камере некоторое время тишина стояла, словно бы произошло нечто такое, что всех из колеи выбило. Потом третий «местный житель» повернулся и сел, кряхтя, коротко глянул на новичка, оценив за мгновение, и почти равнодушно спросил:
– Какая, говоришь, статья?
– «Сто пять»[2 - «Сто пять» – статья 105 Уголовного кодекса РФ предусматривает наказание за умышленное убийство.]…
– Солидно… Можешь, кстати, и представиться. Я – Станислав Михалыч. Можно попросту – Михалыч. Если еще проще, то – Михалый… Меня так все зовут, даже вертухаи, я привык…
Он был уже человеком в возрасте, почти полностью седым, и смуглая кожа вместе с загаром седину только подчеркивали.
– Подполковник Тамаров, спецназ ГРУ… Был подполковник… Уже не буду…
– Не зарекайся…
– Точно…
– Ладно… Это еще солиднее, – заметил Михалый. – А имя у тебя, подполковник, есть?
– Артем Василич я…
– Короче говоря, подполковник Тема… – сразу и категорично высказался Михалый.
И Тамаров уже не сомневался, что теперь его будут звать только так. Авторитет Михалого имел вес не только в этой камере. Его то ли имя, то ли кличку в СИЗО знали все, даже кто самого Михалого никогда не видел.
Первый «местный житель» из темноты угла ближе к свету высунулся. Сначала показал сплошь, от ногтей до плеч татуированные руки, потом и иссушенную многими, видимо, «ходками»[3 - «Ходка» (блатной жаргон) – срок заключения.] характерную физиономию.
– А это Каря… – улыбнулся Михалый. – Он психопат, но ты его не бойся. Его соплей перешибить можно… Особенно спецназовцу… «Тубик» [4 - «Тубик» – туберкулез.] парня совсем сломал…
– Когда меня бить начинают, я плююсь, – предупредил Каря. – Потому – не советую…
– Меня зовут Бесо… – представился второй «местный житель». – Мы с тобой, Тема, коллеги. Я тоже подполковник… И тоже, уже без разговоров, бывший… Хотя и надеюсь, что это на время…
– Бесо – это?.. Как полностью-то?
– Полностью – Бессарион… Бессарион Мерабидзе…
– Род войск? – спросил Тамаров, словно с надеждой. Вопрос прозвучал естественно. Один военный человек интересуется, чем занимается другой военный человек.
– Департамент военной разведки Грузии… – не смущаясь ответил Бесо. – Так что коллеги мы с тобой вдвойне…
– Так даже? – поднял брови Тамаров. – «Двести семьдесят пятая»[5 - Статья 275 УК РФ предусматривает наказание за государственную измену.]?
– Не-а… Зачем… «Двести семьдесят шесть»[6 - Статья 276 УК РФ предусматривает наказание за шпионаж в пользу иностранного государства.]… Я же гражданин Грузии и офицер грузинской армии. Я своей стране не изменял…
– Ну и ладно, – согласился бывший российский спецназовец. – В любом случае на допросы будут, наверное, вместе возить… Тебя же в военную прокуратуру?
– Куда же еще!
– И меня туда же… Значит, повезут вместе. Все не скучно будет…
– А что там у вас за потоп-то был? – спросил Михалый.
– Этажом выше кто-то ночью повеситься хотел. На трубе… Труба не выдержала. Залило четыре камеры. Нас всех по разным этажам…
– Да, я слышал какой-то «звон»… – равнодушно сказал Михалый. – А кто вешался-то?
– Не знаю… Говорили, солдат какой-то…
– А… Был там солдат… Девка его замуж вышла, пока служил. Он с автоматом сбежать хотел. Перехватили, троих уложил, пока самого не взяли…
– Да, я слышал, – согласился Тамаров. – У нас про этот случай тоже говорили…
– Ну, ты устраивайся… Отдыхай…
Михалый не посоветовал. Он разрешил…
* * *
Два подполковника соседних государств, что-то постоянно выясняющих в отношениях друг с другом, сами один против другого ничего почему-то не имели. Оба они занимали верхние шконки, и когда на допрос в следственный комитет увезли сначала Карю, а через несколько минут и Михалого, переглянулись дружелюбно и сами почувствовали это.
– Мы с тобой воевать здесь не будем? – спросил Тамаров.
– А нам есть что делить? – вопросом на вопрос ответил Мерабидзе.
– Нам – нечего… Но сам, наверное, знаешь, что такое пропаганда. Что наша, что ваша… Так людей друг против друга настроит – не захочешь, а врага увидишь…
– Нормальный ход, – согласился грузинский подполковник. – Два врага в одной камере… Но я, понимаешь, пропаганду в одно ухо принимаю, а через другое тут же выпускаю. И вообще уши у меня, видишь, какие маленькие, породистые, в них много слов не положишь…
Тамаров протянул раскрытую ладонь. Мерабидзе хлопнул в нее своей ладонью – международный знак хороших отношений…
– К нам-то как попал? – поинтересовался, откинувшись на спину и высокий потолок рассматривая, российский подполковник. – Через границу?
– Зачем? Это техника тридцатых годов прошлого века и немножко нынешних чеченских боевиков. Сейчас все делается проще… Уехал во Францию. Оттуда в Казахстан. Там получил гражданство. Из Казахстана через месяц в Россию, сначала по «липовым» бумагам осел, потом настоящие получил… И начал работать…
– Провалился, конечно, на связи? – со знанием дела поинтересовался Тамаров.
– А как еще проваливаются? Девяносто процентов, так или иначе, на этом… Какой-то хакер в мой компьютер забрался, чем-то заинтересовался и выставил все мои данные в открытой сети… На следующий же день «повязали». А я в ненужные сайты не хожу и не знал, что уже «засветился»… А ты как сюда?
Тамаров отмахнулся.
– По глупости… Чистейшей воды уголовщина. В отпуске был. С нашими кавказцами отношения выяснял. Сами напросились… Там все чисто прошло, хотя обидно, что отдых пришлось прервать. Жена расстроилась. На службу вернулся, а здесь уже взяли… Говорят, кто-то видел там, узнал меня здесь. Сейчас выясняют…
– Давно уже «закрыли»?
– Четвертый день. А тебя?
– Четвертый месяц.
– Ну ты талантище… Я бы столько не вытерпел, – сознался Артем Василич. – У меня терпение лопнуло бы…
– У меня давно лопнуло. Они пытаются из меня все связи вытянуть, ищут сеть, а я ни в какой сети не состоял. Я сам по себе работал. Связь через Интернет… Думаю, еще пару месяцев помурыжат и сами сдадутся… А что сделаешь? – Бесо звучно зевнул, показывая, как безразличны ему потуги спецслужб.
– Я бы ушел… Просто куда-нибудь…
– Я бы тоже ушел. И не куда-нибудь, а домой, но случая пока не подвернулось…
– Ну, это ты не говори… Вертухаи у нас, как и везде, впрочем, умом не славятся. Меня сколько возили на допросы, каждый раз подворачивается… За четыре дня по необходимости шесть раз уйти смог бы.
Бессарион вздохнул непритворно.
– Тебе просто. Ты спецназовец. Обучен этому… А я другому обучен. Я – аналитик. Я только головой и умею работать.
– Тоже дело хорошее, – согласился Тамаров. – Так и бил бы их головой… И потом – вперед и с песнями…
– Голову жалко. Ударю кого-нибудь, сам упаду… – пожаловался Бесо. – Это проверено. У меня голова на удары всегда слабая была. В детстве из-за этого бросил боксом заниматься. В легкую атлетику ушел…
– Тем более – бегать умеешь… – подсказал Артем Василич и отвернулся к стене лицом. – Вздремну я, пожалуй… А то с этим потопом вторую ночь выспаться не дают…
* * *
На допрос увезли сначала Бесо Мерабидзе. И только через сорок минут пришли за подполковником Тамаровым. А когда Артем Василич вернулся, Бесо еще не было, как не было и Кари с Михалым, и только через полчаса в коридоре послышались гулкие шаги, и в замке повернулся ключ. Тамаров поднял голову, чтобы посмотреть.
Бесо выглядел измученным и злым.
– Вставать следует, когда я вхожу… – с угрозой сказал Тамарову вертухай.
Но дожидаться ответа словом или действием не стал и благоразумно дверь за собой прикрыл. Это все-таки не «зона», а только следственный изолятор, и неизвестно еще, осудят или оправдают арестованного. А среди арестованных разные люди бывают. Встречаются и такие, от которых легко впоследствии неприятностей дождаться. Замок лязгнул, поворачиваемый на три оборота ключа.
Дождавшись, когда шаги стихнут в конце коридора, Тамаров сел.
– Наши нижние друзья сегодня где-то застряли… Да и тебя промурыжили основательно…
– Было дело, – вяло согласился Бесо и присел на краешек табуретки, словно бы остановился, чтобы дыхание перевести.
– А меня быстро отпустили. Только вчерашние протоколы подписать заставили. Там уж я их мурыжил. Читал – и к каждому слову придирался. Они же в протоколах как писать стараются… Чтобы можно было потом и так и так повернуть… А я настаивал, чтобы все однозначно было. Конкретный вопрос и конкретный ответ. Вообще, я предпочитаю отвечать односложно. И кое-что о презумпции невиновности слышал. Потому сам ничего не рассказываю. Говорите, спрашивайте, я отвечу «да» или «нет». На большее можете не рассчитывать…
Слова российского подполковника внешне были просты. О себе рассказывал… Но это само собой подразумевало, что и грузинский подполковник будет что-то о себе говорить. Но тот сосредоточенно молчал и явно был чем-то озадачен и озабочен.
Наконец, Мерабидзе встал в проходе между шконками, положив локти на матрацы верхнего яруса. И посмотрел на Тамарова серьезно и вопросительно.
– Рассказать что-то рвешься? – поинтересовался Артем Василич.
– Рвусь… Специально сегодня смотрел, как вырваться можно…
– И что высмотрел?
– Одному невозможно… Охрана, как и у тебя, наверное, – два вертухая и водитель. Если двое рядом, третий страхует. Если даже предположить, что я оружие добуду и с двумя справлюсь, третий успеет оружие достать. Никак…
– А нас, видишь же, по отдельности на допрос повезли… Я, впрочем, и с тремя справился бы. С двумя справляться следует так, чтобы сразу оружие захватить. Тогда и третий не страшен. А на опережение я хорошо стреляю.
– Нужна специальная подготовка. У меня ее нет… – вздохнул Бессарион.
– Своей поделиться никак не могу. В камере места не хватит, чтобы тренироваться. Да и нескольких лет для приобретения необходимых кондиций у нас в запасе не имеется.
– Предложений нет? – переспросил Мерабидзе.
– С моей стороны – никаких. А с твоей стороны, мне показалось, предложение поступило…
– Мне еще раньше показалось, что оно поступило с твоей стороны.
Российский подполковник улыбнулся.
– Я тебе высказал только теоретические выкладки. Мне уходить можно, только если невмоготу станет. А пока следаки пусть пот вытирают и пытаются что-то доказать. Может, и получится… Если получится, я постараюсь уйти без разрешения… А насчет предложения – тебе показалось…
