скачать книгу бесплатно
– Кто из наших работал по этому вопросу? – поинтересовался полковник.
– Внешняя разведка. Ждали согласования…
– Ага… Их всегда опережают. Извини, капитан, перебью. Что там у вас слышно о передаче нашего агентурного управления Службе внешней разведки?
– Даже сюда слухи доходят! Вот уж… Слухами земля полнится… Говорят, и много говорят, товарищ полковник. Сам я не слышал, но утверждают, что министр обороны такие планы уже высказывал публично. А это уже значит, что есть согласование на самом высоком уровне.
– Странный у нас, надо сказать, министр обороны. Лишает оборону агентурной разведки и передает ее из собственных рук в другое ведомство, которое всегда опаздывает…
– Он не только это делает… Это только ягодки…
– Наслышан. Ладно, не будем обсуждать, во что не имеем возможности вмешаться, вернемся к нашему делу… Кто на этот раз опередил всех?
– Обычно всех опережает «Моссад». Но в данном случае «Моссаду» ловить там было нечего, поскольку сам ученый был из арабского мира и с евреями работать не захотел бы. И потому изобретение прибрало к рукам ЦРУ. Вместе с изобретателем… Последний раз этого араба видели в аэропорту Лос-Анджелеса, после этого ученый пропал без следа. Искать его пытались родственники, но безуспешно.
– Типичная история. Отработанный материал подлежит уничтожению и захоронению, – констатировал Сергей Палыч. – Вот и уничтожили и захоронили так, что следов не осталось… Или же, при другом раскладе, этот тип просто прячется от алиментов. Сбежал из своего гарема в чужой, а алименты платить не желает. Такое тоже может случиться…
Капитан Шингаров коротко хохотнул и продолжил, не желая такую важную тему разменивать на шутки:
– Но нас его судьба волнует мало. Нас волнует то, что согласно данным внешней разведки Индарби Дошлукаев работал как раз в той военной лаборатории, которая и закупила материалы, не удостоившиеся немецкого патента.
– Кстати, – перебил Шингарова полковник, – а что немецкие спецслужбы? Совсем материалами не заинтересовались?
– Последствия Второй мировой войны, товарищ полковник, еще сказываются… Немцы комплексуют, когда вопрос касается таких дел. Именно потому они и отказались выдать арабскому ученому патент. Если бы еще это была разработка собственных лабораторий и была бы полная уверенность, что все останется в строжайшей тайне, немцы, конечно, повели бы себя иначе. А так – они собственного общественного мнения боятся. А изложение материала было выставлено на открытый обзор. Следовательно, общественное мнение в курсе…
– И хорошо, что боятся. Нашим бы некоторым политикам побояться общественного мнения… Продолжай.
– Лаборатория, которой руководил полковник Мажитов, занималась, насколько нам известно, разработкой психотропного и психотронного оружия. И именно поэтому мы заинтересовались ее деятельностью, не входящей в федеральные разработки.
– А что за федеральные разработки?
Полковник спросил и поднял брови, стараясь уловить реакцию капитана Шингарова. Тот действительно смутился.
– А вы что, Сергей Палыч, не знаете, что у нас существуют закрытые лаборатории? Думали, такое могут себе позволить только западные страны и китайцы?
– Нет, еще монголы, – добавил полковник.
– Монголы? – не понял Шингаров.
– В годы моей лейтенантской молодости существовала такая лаборатория на территории Монголии, правда, относящаяся к госпиталю Советской армии. Но там работали настоящие монголы и несколько тибетских монахов, мечтающих о возвращении Тибету государственности. С председателем Мао тогда отношения были натянутые, и наши тибетцев прикармливали. Но это так… Про российские лаборатории я действительно ничего не знаю, хотя догадываюсь, что они должны быть и даже, вполне вероятно, могут существовать под крышей ГРУ. А ты знаком с перечнем федеральных разработок?
Шингаров улыбнулся:
– Чином, товарищ полковник, не вышел. И образованием, кажется, тоже… Не по тому профилю обучался. И в лаборатории такого плана мог бы быть только в качестве «кролика».
– Ладно, ближе к делу…
Полковник встал, чтобы заняться заваркой чая. Как гостеприимный хозяин, он свои обязанности не забывал, но и разговор мог продолжать. Чай заварил и заварочный чайник перекрестил, что-то прошептав себе под нос.
Шингаров продолжил:
– Официально наши власти с властями Чечни сильно дружат, друг друга во всем поддерживают. Но присматривать за чеченцами стоит. Вот неожиданно и обнаружили. Мы сумели внедрить туда своего офицера, имеющего соответствующие знания, но тут вмешался Актемар Баштарович Дошлукаев. Вмешался излишне активно, нарушив все наши планы. И планы своих соплеменников, естественно… Причем, когда следственная бригада разбирала то, что осталось от сгоревшей лаборатории, было обнаружено, что сейф профессора Мажитова был открыт – дверца распахнута. А внутри не оказалось никаких следов сгоревшей документации. А документации там было много, и все по разной тематике. Это мы уже знали из первого и единственного донесения своего агента. И нам, естественно, очень хотелось бы на эту документацию взглянуть…
– Это я могу понять, – полковник задумчиво почесал гладко, как обычно, выбритый подбородок. Даже в деревенской глуши Сергей Палыч не изменял своим старым армейским привычкам, хотя мог бы себе позволить и бороду отпустить. – Ладно… Ты какие-то приложения к основному тексту обещал…
– Насколько нам известно, вы дважды или трижды бывали в гостях у Актемара Дошлукаева. Дома, в семье… Когда он был уже освобожден и с него сняты все обвинения…
– Бывал. Беседовали о жизни. Он сам приглашал, я заезжал… С семьей его знаком… Он мне нравился как человек. Надежный и простой. И у нас установились взаимоуважительные отношения.
– Вот об этом и речь. Командование просит вас поговорить с женой Актемара Баштаровича, чтобы она дала нам возможность встретиться с ним. Дошлукаев наверняка каким-то образом общается с женой. Она может передать вашу просьбу ему. Ну, если не встретиться, то хотя бы связаться любым образом. Хотя бы по телефону поговорить…
– Значит, ты все же хочешь вытащить меня с огорода.
– Необязательно. Мы можем жену Актемара даже сюда привезти.
– Подумаем… Странное это дело. Не войсковое, я бы сказал. Выкладывай пока свои приложения…
* * *
– Чай, товарищ полковник, у вас какой-то необыкновенно вкусный. Умеете заваривать…
– Льстишь не по делу… Чай, согласен, вкусный. Но я здесь ни при чем. Вода чистая, родниковая. На такой воде все вкусным получается. И никакого умения не нужно. Просто вы, горожане, хлорку уже не замечаете, привыкли. А я, как в город выберусь, там пить ничего не могу. Везде запах хлорки…
– Да, привычка, – согласился капитан. – А какой у вас пес дисциплинированный! У моей мамы собачка… Мелкая дворняжка. Придешь к ней, поговорить не даст, требует к себе всеобщего внимания.
– Ньюфистофель – интеллигент. Порода очень интеллигентная. Его замечаешь только тогда, когда тебе это хочется.
– Ну, такого слона не заметить трудно.
– Тем не менее умеет быть незаметным. Не надоедает…
Полковник вторично разлил чай по чашкам.
– Ну так, приложения, говоришь… Сначала – о грузинской лаборатории.
– У нас достаточно мало сведений по этой лаборатории. Ею наша агентурная сеть плотно заинтересовалась после того, как наши санитарные органы запретили ввоз в Россию грузинского вина. Раньше, когда присматривались поверхностно, казалось, через лабораторию просто «прокручиваются» какие-то «левые» деньги, что для самой Грузии процесс естественный: без таких махинаций эта страна, говорят, просто не может существовать. Но потом пришлось присмотреться внимательнее. Дело в том, что значительная часть вина, приготовленного для ввоза в Россию, была просто вылита в канавы. Остальная часть продана в другие регионы или оставлена для внутреннего пользования. Но удалось выяснить, что вылитое вино произведено из урожая виноградников, удобрения на которые поставлялись через якобы коммерческий отдел этой самой лаборатории. Санитарный анализ в России обнаружил только вредные содержащие, но не более. Однако этого хватило. Но от санитарных служб с их примитивными системами исследования другого и ожидать было трудно. Наши специалисты исследовали сами удобрения, добытые агентурой, в собственных лабораториях и обнаружили фантомные остатки препарата «33FC-ZI».[4 - Препарат «33FC-ZI», отряда алкалоидных, синтезирован в 1997 году в одной из военных исследовательских лабораторий США. Представляет собой сильнодействующий психотропный продукт.] Знаете, что это такое?
– Что-то смутно припоминаю. Слышал еще в годы своей службы. Если не трудно, напомни…
– Препарат по классификации относится к психотропным, накапливающимся в организме без возможности вывода естественным путем. Оказывает подавляющее влияние на мозг и центральную нервную систему. С момента накопления в организме соответствующей дозы человек становится просто биороботом, который будет механически, без раздумий и сомнений, выполнять все приказы, не вдумываясь в то, кто эти приказы отдает. Еще одно важное качество этого препарата – он подавляет в организме несколько генов, отвечающих за природный инстинкт самосохранения. То есть человек становится неспособным к элементарной самозащите…
– Хорошо, что в армии не пьют грузинское вино, – горько усмехнулся полковник. – Водка, я слышал, сама подавляет психотропные препараты.
– Это сказки, придуманные теми, кто пьет только водку, – категорично заявил капитан. – Но «паленая» водка, производимая в кавказском регионе, завозится в Россию массовым порядком, и каждый раз лабораторные анализы находят там новую и новую гадость. Если не психотропные препараты, то отравляющие вещества или просто вещества, сокращающие по мере накопления жизнь на пару десятков лет. Препарат же «33FC-ZI», иногда его еще называют «тридцать третий», находит слабое применение из-за того, что быстро разлагается в атмосфере. Тем не менее, попав вместе с удобрениями в виноград, он сохраняется там, подпитываясь естественной глюкозой, и попадает потом в вино. – Капитан допил чай. – Вопрос с приложением, товарищ полковник, кажется, исчерпан…
– Частично. Ты еще про рыбу не рассказал.
– Ах да, этот аквариум в лаборатории профессора Мажитова…
– В бывшей лаборатории бывший аквариум…
– Да, Чечне придется закупать рыбу фугу для нового аквариума, если они соберутся продолжать работу лаборатории. Но для этого им следует сначала найти все те документы из сейфа профессора, что похитил Актемар Баштарович Дошлукаев. У лаборатории есть дополнительные корпуса, но они занимались, насколько нам известно, не серьезными изысканиями, а выполняли только вспомогательные функции.
– Итак, рыба фугу…
– Рыба фугу плавает в Тихом, Атлантическом и Индийском океанах. Маленькая рыбешка величиной с ладонь. Но при появлении опасности раздувается, превращаясь в шар, и становится в несколько раз крупнее. Кроме того, способна защищаться с помощью ядовитых игл и зубов. И горе той акуле, которая пожелает проглотить рыбу фугу. В ее икре, коже и особенно в печени содержится тетродотоксин, так называемый ТТХ, чрезвычайно сильный яд, в тысячу двести раз более ядовитый, чем цианистый калий. Чтобы отравить человека, достаточно одного миллиграмма. Одной рыбины хватает, чтобы отравить сорок человек.
– Чечены собрались разводить фугу в аквариумах и продавать на наших базарах? – Полковник показал, что черный юмор ему не чужд. – Пусть для начала отправят партию в столовые всех телеканалов…
– Не возражал бы, – заметил капитан. – Только рыба эта, по большому счету, съедобна.
– Даже так?
– В Японии существует сложная система аттестации поваров на получение лицензии для приготовления рыбы фугу. И при этом каждый повар должен сначала попробовать свой продукт сам и только потом подавать на стол клиентам. Стоимость одной порции в дешевых японских ресторанах – около пятисот долларов. Кто пробовал, говорит, что вкус незабываемый. Скептики утверждают, что незабываемым он становится от остроты ощущений, а так – обычная рыба. Кто обедает, стоя на канате над пропастью, испытывает те же чувства…
– Наверное, – согласился полковник Семиверстов.
– Тем не менее существует несколько способов приготовления этой рыбы. У меня тут в документах есть выписка из книги одного советского журналиста-международника, которого угощали этой штукой. Он уверяет, что у него и у других сначала отнимались ноги, потом руки, и он видел, как люди, не в силах пошевелиться, только глазами водят, с удивлением друг на друга посматривая. А потом наступает эйфория, когда уже никто никого не видит. Это один из способов приготовления. При котором фугу выделяет какое-то наркотическое средство. Сам способ в книге не описан, но есть и другие способы, рецептура существует. Ничтожные доли тетродотоксина содержатся в спинных мышцах, которые в основном и идут в пищу. И от временной термообработки зависит влияние мяса фугу на организм. Так вот, случается, что человек впадает в транс и его можно в это время зомбировать. Причем получается не тот классический зомби с Гаити, который три дня лежит мертвым, а потом встает из могилы и делает то, что ему прикажут, и которого легко вычислить по неадекватной манере поведения, а обыкновенный человек, запрограммированный в определенное время и в определенном месте совершить какой-то конкретный поступок. Понимаете, товарищ полковник, какое оружие создавали в Чечне?
– Понимаю…
– Кстати, на Гаити, где рыбу фугу зовут двузубом, для отвара используют не мышечные ткани, а кости. Они тоже достаточно токсичны. Но мы не будем говорить о Гаити, а остановимся на чеченском варианте…
– Чтобы что-то сделать, следовало найти оптимальную норму для обработки рыбы. А этого добиться можно только опытным путем. Сколько же человек следует убить или изуродовать, чтобы получить результат?
– Много…
– У профессора Мажитова уже были положительные результаты?
– В том-то и беда, что Актемар Дошлукаев уничтожил окружение профессора и нашего агента. Но кое-какие сведения были уже в первом донесении. Недавно из Самары вернулась испытательная бригада. Прошу обратить внимание, товарищ полковник, что испытания проводятся не в Чечне, а в России. Причем это была уже повторная командировка. Проверяли первые объекты испытаний, проведенных год назад. Агент не имел доступа к материалам и только констатировал факт возвращения испытательной бригады, а теперь к материалам имеет доступ только один Актемар Дошлукаев. А нам не просто любопытно, нам необходимо на них посмотреть, потому что ответ на наш запрос в самарское областное управление внутренних дел пришел любопытный.
– Приложение под номером три, – констатировал полковник Семиверстов.
– Совсем короткое… Мы запрашивали областное управление исключительно по поводу странных, не поддающихся расследованию дел. Оказывается, таких дел у них накопилось множество, причем задолго до начала деятельности лаборатории профессора Мажитова. Лаборатория работает всего чуть больше четырех лет. А первые подобные случаи зафиксированы в областном центре еще в девяносто четвертом году, когда в связи с общей обстановкой в Чечне никак не могла возникнуть такая лаборатория. Случаи, надо сказать, странные. Сначала скромная, ничем не примечательная студентка, кстати, накануне собственной свадьбы, находясь в абсолютной трезвости, вдруг полностью раздевается и совершает прогулку по двору. Потом она вообще никак не может объяснить свой поступок. Смутно что-то помнит, но ничего не в состоянии объяснить. Свадьба, естественно, расстраивается, что доводит студентку до нервного срыва. Чуть позже мужчина средних лет, не имеющий криминальных наклонностей, выносит из дома дорогие золотые коллекционные украшения, принадлежащие его отцу, всего на сумму 27 миллионов рублей, и относит их для передачи к кому-то на квартиру. Объяснить ничего не может, но квартиру показывает. Там живет пенсионер-инвалид, совершенно мужчине незнакомый. Мужчина квартиру не узнает, хотя мебель там уже много лет не меняли, но он уверен, что входил именно в эту дверь. Сам хозяин квартиры мужчину тоже не узнает… И еще несколько случаев сходного характера, в пятидесяти процентах имеющих корыстный мотив, в оставшихся пятидесяти – ярко выраженный хулиганский…
– Интересно… И никаких следов?
– Вообще ничего… Не за что было зацепиться. Следующая вспышка целого ряда происшествий произошла год назад. Как раз во время предположительных испытаний, проводимых бригадой лаборатории Мажитова. Характер тот же. И последняя вспышка совсем недавно. Это все, что касается испытаний.
– Логичный вопрос, капитан. Вспышка в девяносто четвертом году выпадает из системы. Что это может значить?
– Это должно значить, что Мажитов у кого-то купил эту технологию, точно так же, как купил недавно другую у Индарби Дошлукаева через его брата Актемара. Цена, как нам удалось узнать, была при этом слишком высокой для отдельной темы – двести пятьдесят тысяч долларов. Сама тема пустяковая. Предположительно, с Индарби расплачивались одновременно за что-то другое. И координаты лаборатории Актемару дал именно двоюродный брат…
– Здесь я соглашусь. – Полковник Семиверстов напряженно смотрел в пол. – Появление в лаборатории американца, ранее работавшего в Грузии, – событие из этого же ряда…
– Индарби работал на американцев, но не забывал свои исторические корни…
– А это уже вопрос спорный. Я бы скорее предположил, что американцы через Индарби гнали препараты в Чечню, предполагая, что они будут использоваться против России. Это все было продумано…
– Значит, есть новая версия, с которой я мог бы согласиться как с одной из рабочих.
– Есть такая версия, – согласился полковник. – И твои приложения убедили меня, что вмешаться стоит. Хотя бы попробовать стоит, хотя я и не уверен в том, что все пройдет, как хочется. Мы с Актемаром относились друг к другу с уважением, но все же не были друзьями… А теперь попрошу обеспечить меня связью с женой Актемара. Трубку мне и трубку ей. А то я без телефона обхожусь… Здесь как-то даже и не требуется. Если что сыну сказать надо, в райцентр могу съездить…
– Сделаем, товарищ полковник. Я сегодня же привезу вам, а потом позвоню в Грозный, чтобы там обеспечили трубкой жену Дошлукаева. Как только мне номер передадут, я сразу с вами свяжусь.
– Буду ждать.
Глава вторая
– Ты бы лучше не выходил сегодня в город, – посоветовал Джабраил. – «Кадыровцы» по всем улицам разъезжают, патруль за патрулем. Кто-то сказал, что ты в лес уйти не захотел и здесь прячешься…
Сам Джабраил Артаганов, подполковник республиканского управления ФСБ, на службу обычно ходил в гражданской одежде, но в этот раз надел мундир.
– Я послушаюсь тебя, – согласился Актемар. – Хотя так сказать некому. Буду дома сидеть. Если разрешишь и дальше твоим компьютером пользоваться…
– Пользуйся на здоровье. Жалко, что ли… Интернет я вчера оплатил, можешь и в сети работать. Просьба только одна – ничего из моих файлов не удаляй.
– Твои файлы я даже не смотрю, мне своих хватает.
– Много уже проверил?
– Из того, что с собой привез, больше половины. Работы еще надолго хватит…
– Ну-ну, работай… Остальные-то диски не пропадут?
– Я спрятал диски и документы в разных местах. А они друг друга дублируют. Пропадет одно, останется другое…
– А парни твои?
– Во-первых, я в них не сомневаюсь; во-вторых, материалы прятал я один… Никто не видел, никто не знает…
– Значит, все-таки не доверяешь им…
– Доверяю. Но не хочу подставлять. Им в моем положении быть не следует. Да они и не знают, что это за материалы…
– Хороший ты командир, если так о своих парнях заботишься.
Актемар осмотрел Джабраила с головы до ног.
– А ты что сегодня, на парад собрался?
– Совещание у начальства. Кто-то из Москвы пожаловал. Будут нас озадачивать. Приказано всем быть в форме и даже побритыми.
– Совещание по поводу?..
– Я так думаю, что повод сейчас у всех на слуху – ты… Такого переполоха Грозный не помнит со времен убийства президента Кадырова-старшего. Очень ты их зацепил. В больное место попал. Весь город буквально переворачивают.
– Тамилу сильно достают?
