скачать книгу бесплатно
«Очень хотелось бы мне встретить его около моей ограды», – сказал глухим голосом Хасси.
Мы обошли всю лощину, не найдя самца, и наконец решили вернуться в дуар, чтобы отдохнуть несколько часов.
В сопровождении Афзы и моего араба мы спустились с холма безо всяких приключений. Нам повстречалось только несколько гиен, поспешивших удрать по свойственной им трусости.
Было уже около полуночи, когда мы подошли к дуару и, к нашему великому удовольствию, увидели несколько огней, горевших около шатров. В то же время до нас донесся плач, возвещавший о каком-то несчастье.
Встревоженные, мы ускорили шаги и скоро получили объяснение этого смятения. Причиной был лев. В то время как мы охотились за его подругой, он спустился в равнину и напал на одного из слуг Хасси, спавшего перед шатром. Лев растерзал ему грудь сильным ударом когтей и затем убежал, не будучи в состоянии унести своей добычи.
– Ах, разбойник! – воскликнул тосканец, ловивший каждое слово на лету.
«Хочешь отомстить ему? – крикнул мне Хасси, весь дрожа от ярости. – Лев, вероятно, теперь вернулся в свое логовище и не выйдет оттуда до завтрашнего вечера. Теперь как раз время покончить с ним, и если ты, господин, застрелишь его, обещаю тебе десять баранов».
Спать все равно не пришлось бы; я не заставил себя просить, и мы отправились обратно. И на этот раз Афза, несмотря на наши просьбы, пожелала сопровождать нас, говоря, что желает посмотреть, как франджи охотится.
Было около двух часов ночи, когда мы снова достигли верхушки холма, где было совершенно темно, потому что луна уже скрылась.
«Спустимся, – сказал я Хасси. – А Афза и мой человек пусть останутся наверху».
Мы уже сходили по скату, когда увидели, что несколько мелких животных опрометью выскочили из кустов, которыми порос весь склон.
«Шакалы, – сказал мавр, – хороший знак». «Что ты хочешь сказать этим?» – спросил я. «Эти животные всегда следуют за львами, когда они охотятся: они пожирают остатки добычи. Увидишь, что зверь недалеко».
В это мгновение, будто в подтверждение слов мавра, мы услышали страшное рычание в кустах у самого подножия.
Мы тотчас же прицелились, чтобы пристрелить зверя и помешать ему выйти из этой западни.
Я пошел вдоль каменистого карниза, спускавшегося, как я уже сказал, до самого низа холма.
Я шел смело, решив покончить со львом, уложив его одним выстрелом – настолько я был уверен в себе.
Я сделал шагов пятьдесят, затем остановился, удивленный, что не слышу рычания зверя и не вижу его перед собой, хотя я уже прошел весь холм.
Я стоял, спрашивая себя, прошел ли лев мимо Хасси незамеченным, как вдруг услышал выше себя страшное рычание.
Рычание доносилось сверху!
Я поднял голову и увидел льва, поднимавшегося по скалам, цепляясь за кое-где торчавшие кусты.
Разбойник взобрался туда так, что никто его не заметил, и намеревался прыгнуть на самую вершину холма.
В это мгновение я увидел человеческую фигуру, перегнувшуюся через скалы, – то была Афза.
Мгновение – и лев одним прыжком оказался на вершине и повалил несчастную девушку.
Это падение было счастливым для моей будущей жены, потому что, останься она стоять, я не решился бы выстрелить.
К счастью, рука моя не дрогнула в эту минуту. Лев показал мне спину. Двумя выстрелами я перебил ему хребет, и зверь покатился вниз с холма…
– А Афза? – с опасением спросил тосканец.
– У нее оказалось только разорвано платье. Промедли я одно мгновение – и бог знает, что бы произошло. С этого вечера мы подружились, и через два месяца Звезда Атласа стала моей женой.
VII. Месть Афзы
– Кто идет?
– Звезда Атласа.
– Проходи: тебя ждут…
Из-за стены бледа поднялся солдат и подошел к молодой женщине, сидевшей на своем махари в бледном сиянии луны, при свете которой ярко блестели золотые позументы одежды мавританки.
– Это ты, красавица? – спросил спаги, подходя к верблюду. – Поставь ножки мне на ладонь: я помогу тебе слезть.
– Не надо, – ответила Афза.
Она издала гортанный звук, и тотчас же послушный верблюд опустился на колени.
Не успел часовой протянуть руку, как Афза, легче газели, соскочила на землю.
– А отец? – спросил спаги.
– Он остановился на равнине, – коротко ответила девушка.
– Отвести твоего махари под навес?
– Нет. Он не уйдет с места, пока не вернется хозяйка. Его не надо привязывать.
– Ваши верблюды послушней наших лошадей.
– Да, правда.
Она быстро поправила платье и спросила с легкой дрожью в голосе:
– Где вахмистр?
– Он приказал всем часовым пропустить тебя и отвести к нему.
– Отлично, веди. Я не знаю дороги в блед: я видела его только издали.
Афза говорила отрывисто, будто ища слова. По временам она вздрагивала, и при этом цехины, украшавшие ее волосы, звенели.
Спаги смотрел несколько секунд на ее глаза, блестевшие при лунном свете, и, направляясь к канцелярии бледа, проговорил про себя:
– Когда сделаюсь вахмистром, может быть, и на мою долю найдется такая же красавица и придет поужинать со мной.
Они молча вошли в большую ограду и направились к белой казарме. У дверей стоял сержант и курил. Это был Рибо.
– Здравствуй, Афза, – приветствовал он девушку.
– Магомет с тобой, – отвечала она, – я принесла тебе поклон от отца.
Рибо отпустил знаком спаги.
– Что граф? – спросила Афза, когда они остались одни.
– Пилит свои цепи. Должно быть, скоро кончит. А твой отец?
– Ждет недалеко от бледа с Ару. Махари готовы.
– Сколько? С графом бежит его товарищ.
– Знаю, у нас пять великолепных бегунов. Лошадям спаги не так-то легко будет догнать их. Мы сберегли себе самых лучших.
– Будь осторожнее, Афза.
– Я готова на все.
– Он не подарит тебе свободу, то есть не даст ему бежать.
– Я покажу ему, кто такая Афза. Вы еще не знаете мавританских женщин. Проведи меня.
– Он ждет тебя с ужином.
– Я так и думала. Ну, сержант, идем…
Рибо поднялся по лестнице и остановился перед дверью, но, прежде чем постучаться, сказал Афзе:
– Обдумай, на что ты решилась; блеск твоих глаз вовсе не успокаивает меня.
– Афза спокойна, – ответила мавританка. – Доложи обо мне. – Сержант два раза постучался в дверь, которая тотчас отворилась в небольшую гостиную, правда, не особенно изящную, – но какого же изящества можно ожидать в бледе, затерявшемся среди бесплодных африканских равнин?
В комнате был накрыт стол, освещенный двумя керосиновыми лампами.
Дверь отворил сам усатый вахмистр.
– Афза! – воскликнул он. – Сияющая Звезда Атласа! А я уж и ждать перестал.
– У мавританских женщин одно слово, и они умеют держать его, – ответила Афза.
Вахмистр сделал сержанту знак удалиться.
– Справедливо бедуины и кабилы назвали тебя Звездой Атласа, – сказал вахмистр, подавая стул Афзе. – Такой красавицы, как ты, я не видал во всей Берберии.
Афза слабо улыбнулась.
– Ты шутишь, господин, – сказала она.
– Отец знает, что ты пришла сюда?
– Нет, я подсыпала в табак его наргиле крошечку опиума, и отец крепко проспит несколько часов.
– Брюхо кита! – воскликнул вахмистр, крутя свои черные усы. – И мавританские девушки умеют хитрить! Хочешь поужинать со мной? Закусывая, поговорим. Мы не совсем еще заброшенные в этом проклятом бледе: есть у меня и жареная баранина, и курица, и коробка сухих фиников, только вчера присланных мне из Константины. Ах, черт! Есть и хорошее французское вино, даже бутылка шампанского! Тебе приходилось когда-нибудь пить шампанское за десертом?
– Нет, – ответила Афза, садясь за стол.
Вахмистр взял с буфета жаркое, фрукты, бутылки и поставил все перед Афзой, говоря:
– Надеюсь, что Звезда Атласа окажет честь французской кухне. Как жаль, что мы не в Марселе и не в Париже! Но я надеюсь со временем увидать эти города… И с тобой вместе!..
Решительным усилием Афза сдержала дрожь и улыбнулась.
Оба сели за стол, один против другого. Однако Афза, по-видимому, не собиралась оказать чести ни баранине, ни курице, ни сухим финикам из Константины, а тем менее вину: бокал ее оставался постоянно полным.
– Клянусь брюхом трески! – воскликнул вахмистр, евший за двоих. – Что же едите вы, мавры, в своей пустыне? Ты не прикасаешься ни к чему, а главное, не пьешь. Между тем все вина известных марок!
– Ты знаешь, господин, что арабы народ умеренный. Мы никогда не пьем, потому что Магомет запрещает пить вино и спиртные напитки, – ответила Афза.
– Это потому, что во времена Магомета не умели делать таких превосходных вин, – ответил вахмистр с некоторой досадой. – Готов поставить свои нашивки против трубки табака, что, живи он в наше время, не отказался бы от стаканчика этого прекрасного бургундского. Ах, что за бургундское!
Вино, очевидно, очень понравилось ему, потому что, не переставая есть и разговаривать, он выпил не один стакан, но вся эта жидкость исчезла будто в бездонном колодце.
Когда ужин закончился, вахмистр закурил толстую испанскую сигару, вероятно, провезенную контрабандой через марокканскую границу, откинулся на спинку стула и, заложив нога за ногу, начал:
– Теперь поговорим, Афза.
Афза в эту минуту смотрела на золотую медаль, блестевшую на груди вахмистра.
– Что это такое? – спросила она.
– Это? – спросил вахмистр, выпуская облако ароматного дыма. – Этому кусочку золота я обязан своими нашивками. Не даром он дался мне. Даже не знаю, как я остался жив и состою в настоящую минуту начальником бледа.
Афза ограничилась неопределенным восклицанием.
– Хочешь послушать, как это случилось? Ведь ты не спешишь вернуться в дуар?
– Нисколько, – ответила Афза, имевшая все причины стараться, чтобы вахмистр задержал ее подольше, пока граф и его товарищ не перепилят свои оковы.
Вахмистр выпил еще стакан бургундского и начал:
– Я был в это время в Сенегале, стране, тоже завоеванной Францией, только вовсе не похожей на этот проклятый Алжир, где не найдешь и кусочка тени, чтоб вздремнуть спокойно.
Амафу, один из королей Верхнего Сенегала, в это время подавал повод к неудовольствию, и губернатор колонии отдал приказ одной колонии двинуться для усмирения этого негра, позволявшего себе обращаться с нами, сыновьями славной Франции, как со своими оборванцами-подданными.
Нами командовал генерал, не побоявшийся бы самого дьявола, – настоящий солдат в моем вкусе.
Мы уже разбили несколько племен, как в один прекрасный день подошли к широкой реке с перекинутым через нее деревянным мостом, сколоченным кое-как, однако довольно крепким, чтобы наша колонна могла перейти по нему.
