скачать книгу бесплатно
Миша салютует мне пивом с шезлонга и улыбается. Не знаю, насколько хорошо у меня получается двигаться, но я, по крайней мере, делаю это от души. Мне весело, очень весело. Это последний коктейль, а потом я перестану пить.
– Мишаня сейчас стакан проглотит, – выдыхает мне в ухо сестра и, отстранившись, звонко лупит меня по ягодице: – Вот так, моя супер-секси стриптизёрша!
Её безбашенность передаётся и мне. Когда я ловлю на себе взгляд Данила, вынырнувшего из бассейна, неожиданно для себя ему подмигиваю. Моментально об этом жалею, а мозг начинает метаться в поисках оправданий. Друзья ведь так делают? Подмигивают друг другу? Я выпила, и я просто танцую.
А потом атмосфера меняется. Взрывы смеха, звучащая музыка становятся тише и будто приобретают другую тональность, и даже яркие летние цвета немного блёкнут. Я не сразу понимаю, в чём причина и продолжаю танцевать, убеждая себя в том, что мне показалось. Но мне не показалось.
– Ох, ни фига себе кто приехал… – бормочет Луиза, застыв.
Я обшариваю глазами террасу и от паники прикусываю губу. Уж лучше бы вернулся Пётр. Но нет. Это приехал Арсений.
11
Гости один за другим подходят к Арсению, чтобы поздороваться. Сама Луиза тоже стоит рядом с ним, возмущаясь шутливо-раздражённо: «Блин, ну и чего ты припёрся? Если будешь с такой же кислой рожей ходить – лучше запрись у себя в комнате».
Я стою одна и понятия не имею, что мне делать. Подойти к нему полуголой, тогда как сам Арсений одет в рубашку и строгие брюки, выше моих сил. Да и вряд ли он этого от меня ждёт. От неожиданного прозрения спину продирает холодом, даже несмотря на жару. А что, если он давно там стоял? Вдруг Арсений видел, как я подмигнула Данилу?
– У Арса сломался кондиционер, – идущая навстречу Луиза кривит лицо в недовольной театральной гримасе. – Он мне, оказывается, звонил, но я не слышала.
– Мы ему помешаем?
– Да нет, с чего бы? – небрежно фыркает сестра, словно не она при появлении старшего брата впала в оцепенение. – Я предложила ему переодеться и посидеть с нами, – очевидно, паника написана у меня на лице, потому что она ободряюще мне подмигивает: – Да не парься ты. Арс же не пьёт. Через полчаса ему станет скучно, и он свалит.
Минут через пятнадцать Арсений спускается к бассейну. Теперь на нём шорты и тенниска, в руках – бутылка с безалкогольным пивом. Он действительно пьёт крайне редко и лишь по особому поводу: например, на день рождения Луизы или отчима. Поддерживает здоровый образ жизни, наверное.
Его моментально окружают люди: подруга Луизы – Вера, Макар, Глеб. Даже удивительно. По-моему, нужна определённая смелость, чтобы так запросто к нему подсесть. Арсений закрытый и резкий, и с ним непросто завести беседу. По крайней мере, тем, кто не является его близким другом, как Даня.
С его приходом музыку убавили, танцы прекратились, и заскучавшая Луиза вновь оккупировала надувного фламинго. Моё веселье стремительно остывает. Неужели это всё из-за его приезда? Сколько можно? Мы взрослые люди. Арс спокойно общается в другими, а я в это время себя накручиваю. Я не позволю испортить себе так хорошо начавшийся день. С этими мыслями я поднимаюсь с шезлонга и иду к бару за новой порцией мохито. На этот раз точно последней.
– Решила не останавливаться на достигнутом?
Ко мне приближается Миша. Я потеряла его из виду на какое-то время – судя по зажатому в руке мобильному, он отходил разговаривать.
– Последний коктейль, и на сегодня хватит. А ты? Будешь ещё пиво?
Он улыбается.
– Почему бы и нет.
Рядом с Мишей мне комфортно и легко. Я его не смущаюсь, не теряюсь с ответами, много говорю о себе, чего обычно не делаю. Он благодарный слушатель: смотрит в глаза, задаёт вопросы, словно ему и правда интересна моя болтовня.
Но минут через десять моя расслабленность улетучивается, замещаясь взволнованным трепыханием сердца и напряжением в спине. О чём-то переговариваясь, к бару идут Данил и Арсений. Хочется вжать голову в плечи и зажмуриться. А лучше сбежать. Жаль, что ускользнуть незамеченной уже не получится, и к тому же это будет невежливо по отношению к моему спутнику.
Я отсчитываю секунды до их приближения и мысленно тренирую невозмутимость. Поздороваться, вежливо улыбнуться и потом снова сосредоточиться на разговоре с Мишей.
– Выпиваете? – Данил обращается к моему собеседнику, но смотрит на меня. Я проглатываю мятную сухость во рту и слабо ему улыбаюсь. Ну какая же я дура, что ему подмигнула. Что он теперь обо мне думает? Что сводная сестра его девушки напилась и окончательно потеряла стыд?
А ещё нужно, наконец, набраться смелости и поздороваться с Арсением.
– Привет, – от волнения мне едва удаётся шевелить губами. После того случая возле «Малины» сводный брат перестал казаться мне непробиваемым куском льда, но паническое онемение, всякий раз появляющееся рядом с ним, так никуда и не делось. И мохито не помогает.
Его взгляд скребёт меня по шее, по тонким бретелям купальника, которые мне мгновенно хочется подтянуть. Лёгкий пренебрежительный кивок и взгляд на Мишу.
– Ты вроде раньше не пил.
Тот добродушно пожимает плечами.
– Лето, друг. Пора расслабления. Осенью снова вернусь в спорт.
В эту секунду во мне рождается уверенность, что Арсений видел, как я подмигнула Данилу, и потому пришёл сюда вместе с ним. Возможно, он даже ткнёт меня этим в лицо, мол, что ты устраиваешь за спиной Луизы, предательница? Если это случится – я не знаю, как переживу. Больше никогда не смогу смотреть в глаза ни одному из присутствующих и с большой вероятностью сбегу.
– А ты и здесь играешь в футбол, да? – я целиком разворачиваюсь к Мише и даже ближе придвигаюсь к нему. – Ты мне не говорил.
Знаю, что для пары часов знакомства переигрываю с интимностью тона, и Миша наверняка тоже это чувствует. Но сейчас мой приоритет – заставить Арсения поверить, что я увлечена флиртом с другим и не интересуюсь Данилом.
– Играем иногда в «Олимпе», – к счастью, Миша тоже смотрит на меня. – Ты любишь футбол?
– Я… иногда. А у вас бывают игры? Я бы могла прийти и посмотреть.
– Можно устроить в это воскресенье. Дашь свой номер?
В этом импровизированном спектакле я невольно загоняю саму себя в ловушку, но остановиться не могу. Если бы не пристальное внимание Арсения, я бы истекала кровью, думая о том, как выгляжу в глазах Данила, но страх быть уличённой в запретной симпатии оказывается сильнее.
– Ну что, пойдём к бассейну? – игриво осведомляюсь я, беря Мишу за руку. Не глядя на Данила, стойко выдерживаю тяжёлый синий взгляд по соседству и ухожу.
Всё-таки Луиза хорошо знает своего старшего брата. Проговорив с Даней чуть больше получаса, Арсений уходит в дом. Это очень в его духе: дать понять, что только избранные достойны его продолжительного внимания.
После его появления веселье действительно пошло на спад. Сначала уезжают Макар с Верой, потом – Глеб с Ралиной. Миша, как мы и договаривались, берёт мой номер и тоже следует за остальными – ему рано утром нужно лететь с отцом в Питер. Постепенно возле бассейна остаётся всего пять человек, включая Данила и Луизу. В ход идёт шампанское и сплетни. Пить я больше не хочу, поддерживать беседу о незнакомых мне людях тоже не имею возможности, поэтому собираюсь вернуться в дом. Останавливает лишь одно: в гостиной горит свет, а значит на первом этаже сидит Арсений и мне придётся находится с ним одной.
Я сообщаю Луизе, что ухожу, и прощаюсь с остальными. Умудряюсь даже посмотреть в глаза Дане и сказать «Спокойной ночи». Но в спальню решаю пока не подниматься и вместо этого спускаюсь в спа, чтобы смыть с себя запахи дня, брызги мохито и пять слоёв солнцезащитного крема. При этом слабовольно надеюсь, что к тому времени, как я выйду, свет и в гостиной погаснет и Арсений вернётся в свою комнату.
В спа царит гробовая тишина, отражающаяся от стен расслабляющим умиротворением. Я сажусь на край бассейна и опускаю ноги в воду. Помню, когда мы с мамой только переехали в дом отчима, я поверить не могла, что люди действительно так живут. Бассейн в доме, и не один, а целых два! И тренажёрный зал, и душевая с туалетом в каждой комнате. Мы с мамой жили в Химках в скромной однушке, где гостиная была одновременно спальней. Мне потребовался почти год, чтобы привыкнуть к этой роскоши.
Плавания на сегодня мне уже хватило, поэтому минут пять помедитировав на безмятежную гладь воды, я иду в хамам, а после – в душевую. В мыслях прокручивается эпизод с подмигиванием, неумолимо возвращая меня к Данилу. Нужно перестать корить себя за самовольность: в конце концов, он сам сказал Арсению, что мы друзья, а друзьям маленькие вольности позволительны, так ведь? В воскресенье я увижусь с Мишей и, возможно, в будущем у нас может что-то сложиться. Перееду в съёмную квартиру, стану реже видеться с Луизой и с Даней и вновь обрету душевное равновесие. В Лозанне у меня ведь получалось о нём не думать.
Сквозь звук льющейся воды я различаю какой-то шум и, замерев, затаиваю дыхание. Показалось? Кошусь на скомканный лиф купальника, лежащий на полке, и выключаю кран – хочу убедиться, что я всё ещё нахожусь одна. Слушаю тишину и с каждой секундой уверяюсь, что мне почудилось. Данил с Луизой вряд ли пойдут сюда после уличного бассейна, да и остальные тоже.
Пульс понемногу восстанавливает правильный ритм, и я снова поворачиваю смеситель, чтобы подставить лицо под тёплые массажные струи.
Я не сразу понимаю, что заставляет меня насторожиться: прохладный воздух, лижущий позвоночник, или ощущение приближающейся опасности. Резко оборачиваюсь и чувствую, как сердце падает мне под ноги, прямо к хромированному сливу. Прикрыв грудь ладонями, я в онемении смотрю на очертания знакомой фигуры. Коротко стриженные волосы, выраженный изгиб плеч, торс как у бойца, тёмная полоска волос на мускулистом животе, плавательные шорты.
Пытаюсь выдавить из себя «Выйди» или «Что тебе нужно?», но с онемевших губ не слетает ни звука. Мой кошмар шестилетней давности вернулся. Арсений зашёл ко мне в душевую, когда я стою в одних плавках.
Спина упирается во что-то мокрое и твёрдое, и объятая паникой, я не сразу понимаю, что это стена. Я машинально отступила назад.
– Уйди, – сиплю я, смаргивая капли воды с ресниц. Даже если это его дом, он не имеет права. Не имеет.
Арсений стоит молча и разглядывает мою съёжившуюся фигуру. Это какой-то очередной план унижения? Почему он не уходит? В животе что-то сильно и остро скручивается, и я крепче прижимаю ладони к груди.
– Я попросила тебя выйти.
Арсений делает шаг, но звука закрывающей перегородки в душевой не раздаётся. Это потому, что он шагнул ко мне. Сердце колотится бешеной морзянкой, но отступать дальше некуда. Что я ещё могу сделать? Наша близость и раньше вызывала во мне страх, а сейчас я просто им парализована.
Он совсем близко, возвышается надо мной, перекрывая собой лучи потолочных светильников. На плечах и груди блестят капли воды. Конечно, мне не показалось – Арсений плавал в бассейне. Катастрофически душно, катастрофически мало воздуха. Его энергия слишком сильная и подавляющая, она запросто способна размазать меня по стене.
Из горла вырывается беззвучный шокированный вздох, когда его пальцы смыкаются на моём запястье и тянут его в сторону. Мои мышцы – промёрзшее дерево, но я пытаюсь сопротивляться. Отчаянно сражаюсь за свою наготу, но всё равно проигрываю. Ладонь, прикрывающая грудь, повисает вдоль тела, за ней следует вторая.
Я глохну от собственных истеричных вздохов и от гула сердца, пульсирующего в ушах. Лицо горит, пылает кожа, ноги едва меня держат. Широко распахнув глаза, разглядываю шрам на его межбровье. Соски ноют, словно их касаются чем-то горячим, грудь нестерпимо тянет, а внизу живота расцветают языки пламени. Арсений меня по-настоящему разглядывает.
«Не трогай меня, – хрипит подсознание. – Пожалуйста, только не прикасайся ко мне».
Наши глаза встречаются. Я быстро облизываю пересохшие губы и передаю свою немую мольбу. Влажный воздух усиливает его пряный запах, а приглушённый свет сгущает цвет глаз. Сейчас они кажутся чернильно-фиолетовыми. Губы Арсения шевелятся, словно выговаривая какое-то слово, но я ничего не слышу.
– Уйди, – повторяю я. Хочется толкнуть его в грудь, но кажется, если я к нему прикоснусь, случится непоправимое.
Секунда молчания длится целую вечность, а потом Арсений отступает назад. Слышится стук захлопнувшейся перегородки, звук удаляющихся шагов. Ещё несколько секунд я разглядываю влажное матовое стекло, а затем вновь накрываю ладонями грудь. Я знаю, что он не вернётся, но пошевелиться не в силах.
12
С тем же успехом я могла вообще не ложиться в постель, потому что за ночь спала от силы час, прислушиваясь к каждому шороху в доме. В один момент мне даже показалось, что под моей дверью кто-то стоит.
Потрясение и растерянность меня оглушили. Я не понимала, почему Арсений ко мне вошёл, не понимала, что всё это значит. Я привыкла считать, что он меня презирает. Тогда как объяснить это? И как мне теперь себя вести с ним? Так или иначе мы будем пересекаться. Для меня и раньше было проблемой смотреть ему в глаза, а сейчас – тем более.
Гости разъехались ближе к трём, после чего Луиза с Данилом поднялись к ней в спальню. К сожалению, она находится рядом с моей, и на протяжении получаса мне пришлось выслушивать приглушённое оханье и характерный стук кровати. В любой другой момент я бы извела себя картинами того, как они это делают, но шок от инцидента с Арсением оказался сильнее. Когда я вернулась к себе в комнату, то первым делом пошла к зеркалу – убедиться, что на груди не осталось красных отметин. Быть их, конечно, не могло, но мне хотелось понять причину, по которой так горит кожа.
На часах уже восемь утра. Желудок требовательно урчит, памятуя о выпитом мохито. Но как набраться смелости выйти из комнаты, зная, что где-то внизу, возможно, ходит Арсений?
Сев на кровати, я прикладываю ладони к щекам. Горят. И соски до сих пор напряжены, хотя спала я в своей обычной мягкой пижаме.
Осторожно отодвинув штору, я выглядываю в окно. Внутри нервно ёкает – машина Арсения стоит во дворе. Спортивный седан Данила тоже.
Ещё никогда утренний душ и расчёсывание волос не занимали у меня столько времени. Кожа головы пылает, а я всё продолжаю водить по волосам массажкой. Оттягиваю момент, когда придётся выходить.
В коридоре слышен шум и хлопанье дверей, означающие, что Луиза проснулась. Если я не спущусь сейчас, то минут через десять она постучится ко мне в комнату, чтобы справиться, всё ли хорошо. Пора.
Ведомая импульсом, я снова подхожу к окну и заглядываю в зазор штор. От неожиданности сердце начинает громыхать. Во двор выходит Арсений, одетый уже по-деловому, в рубашку и брюки. Его походка таит в себе угрозу, как и он сам. Небрежным движением он открывает багажник и забрасывает туда сумку. Внутренний голос облегчённо шепчет: «Уезжает».
Мне нужно отойти от окна, но я почему-то продолжаю стоять и смотреть. Арсений подходит к водительской двери, берётся за ручку, и в этот момент его взгляд вдруг поднимается на уровень моего окна. Я отшатываюсь назад и, зажмурившись, в отчаянии кусаю губу. Он меня заметил. Арсений видел, что я смотрю. Ну почему я сразу не ушла? Для чего потребовалось за ним наблюдать?
Я не выхожу из спальни до тех пор, пока не слышу шум разъезжающихся ворот. И даже стоя на лестнице, прислушиваюсь: не вернулся ли? С кухни доносится лишь весёлая болтовня Луизы. Сейчас меня совсем не пугает увидеть её обнимающейся с Даней. Главное, чтобы рядом не было Арсения.
– Доброе утро, – я коротко улыбаюсь сестре, которая суетится рядом с кофемашиной, и делаю неловкий взмах рукой, приветствуя сидящего за столом Данила.
– Доброе! – щебечет Луиза, обернувшись. – Как спала?
На ней надета лишь футболка, судя по размеру, явно мужская. Принадлежит она, конечно, Данилу. Эта догадка, на удивление, не вызывает во мне сильных эмоций. Я ведь слышала, как ночью они занимались сексом, – пора привыкать.
– Нормально, – уклончиво отвечаю я и тоже иду к кофемашине за порцией так необходимой мне бодрости.
– Я тебе сделаю, – отмахивается сестра. Забирает из моих рук пустую чашку и придвигает ко мне полную. – Дане передай.
Придерживая её за нагретую фарфоровую ручку, я иду к Данилу. Он смотрит в телефон, но, заслышав мои шаги, поднимает голову, и наши взгляды встречаются. Лёгкое волнение распространяется по телу. Влажные угольно-чёрные пряди падают ему на лоб, а оливковое поло подчёркивает цвет глаз.
Я опускаю перед ним чашку и отворачиваюсь, ловя спиной негромкое «спасибо». Может быть, и хорошо, что я слышала их с Луизой ночью. Так действительность ощущается правдивее. Мне нужно перестать о нём думать и не позволять себе даже мысленно им любоваться.
– Тиман вчера так набухался, что Юлька его еле в машину усадила, – сетует Луиза, плюхаясь за стол с чашкой кофе. – У тебя какие планы сегодня, Аин? Арс уехал, Даня тоже собирается, так что можем хоть голыми по дому бегать.
От упоминания о наготе я ощущаю лёгкое покалывание на щеках. Мучительная картина произошедшего в душевой вновь вспыхивает перед глазами: плечи, покрытые каплями, жжение на груди, тёмно-фиолетовый взгляд.
– Я пока не думала, – бормочу я, пряча лицо за чашкой.
В этот момент на столе оживает телефон Луизы.
– Да, пап, – бодро отвечает она, затем смотрит на меня и приподнимает брови: – Аина? Да, здесь. Сейчас передам.
Я прикладываю трубку к уху и параллельно оглядываю стол в поисках своего мобильного. Его нигде нет.
– Доброе утро, Пётр Алексеевич. Я телефон оставила в спальне. Что-то случилось?
– Здравствуй, Аина. У меня тут вся неделя в разъездах прошла, поэтому не позвонил, как обещал. Такси вызови сейчас и приезжай ко мне в офис. По поводу твоего трудоустройства поговорим.
От растерянности я не сразу нахожусь с ответом. В понедельник у меня уже назначено собеседование, а во вторник – ещё одно. Я решила, что Пётр забыл о своём обещании, и разослала резюме. Но разве скажешь ему об этом сейчас? Тем более когда он говорит в таком приказном тоне.
– Эм-м… Хорошо. Прямо сейчас подъехать?
– Да, прямо сейчас. Адрес помнишь? Если нет – уточни в интернете. На проходной пропуск возьми и поднимайся прямиком ко мне.
На этом в трубке раздаются гудки.
– Ну что, папа не оставил идею пристроить тебя на тёплое место? – довольно улыбается сестра. – А я тебе говорила.
– Да, – спешно опрокинув в себя остатки кофе, я поднимаюсь из-за стола. – Он меня ждёт. Побегу собираться и вызывать такси.
– Ой, какое такси! – фыркает Луиза и смотрит на Данила. – Даня через пятнадцать минут будет выезжать. Он тебя отвезёт.
Спорить у меня времени нет, поэтому я киваю и, перепрыгивая через ступеньки, несусь наверх – перерывать гардероб в поисках чего-то представительного. Появляться у отчима на работе в джинсах я бы никогда не осмелилась.
Строгое платье-футляр до колен, чёрные мамины лодочки. Волосы, которые я так удачно мучила полчаса назад, покорно лежат на плечах. Два пшика туалетной воды, четыре взмаха кисточкой от румян, розовая помада.
– Ты быстро, – замечает Данил, встречающий меня внизу у лестницы. Его взгляд легко касается моих плеч, перемещается к талии, а потом – к ногам. Я розовею.
– В университете я научилась собираться как солдат. Опаздывать на занятия было стыдно, – я оглядываюсь по сторонам: – А где Луиза?
– Ушла плавать. Сказала, что ждёт тебя в обед и с хорошими новостями. Идём?
Дорогой я чувствую неловкость и не могу выдавить из себя ни звука. Это безумно меня огорчает. Не хочу, чтобы Данил думал, что по какой-то причине мне скучно или неприятно с ним общаться. Но слова куда-то улетучились вместе с темами для бесед. Отчасти потому, что мои мысли так или иначе возвращаются к минувшей ночи. Мечутся от случая с Арсением к подслушанным стонам. Мне сложно смотреть Данилу в глаза.
– Луиза за тебя беспокоится, – подаёт он голос. – Она не хочет, чтобы ты съезжала.
