Все жизни в свитке бытия

Лучший способ – самого человека подвести к сознательному выбору. Захотели как-то мои воду заказывать, мол, из крана вредная для здоровья. Пришлось объяснять: заказная – та же самая, из крана, это просто рекламная заманиловка. Принесла прибор, определяющий состав воды. Замерили – действительно, та же самая. Тогда вроде дошло, что это чувство собственной важности зудит в нас. Оно то и толкает человека "быть не хуже других". В общем-то неплохое чувство, если не вестись на рекламу, без крайностей.

Видела, радовалась: не похожи мои на одномерных "оранусов"*, потребленцев. Не зря жизнь им дала. Но скоро ошибочку увидела – приняла желаемое за действительное. Настька умница, на других не оглядывалась. До поры, до времени. Пока количество всякой рекламной трескотни не смело её слабенькие убеждения. Ах как сладко всё выбросить и накупить новой такой же дряни. Видимо, потолкаться в толпе себе подобных, ощутить внимание продавцов, лёгкое опьянение от потраченных денег – замена счастья!

Вчера, попросила их показать мне всё и "защитить" каждую покупку разумной надобностью. Чуть не хором обе сказали, что не будут ничего защищать, логики в этом никакой нет, что они с мамой решили просто "оторваться" и испытать маленькое удовольствие свободы – "чего хочет моя левая нога". Представь, крошка Алёнка и та против меня. Уходя, прихватила голубого зайца и платье в клубниках. Что мне делать? Они даже завтракать не пришли!

– Павловна, а ты бы что хотела сейчас, если бы себя не сдерживала, если бы гроши не экономила, а как твои девчатки повелась бы на своё желание?

Александра Павловна посмотрела внимательно: что за подвох кроется в моих словах. Я улыбнулась ей.

– Ну, чем ты рискуешь, боишься лишиться статуса? А это ли не способ возвыситься над другими? И не к этому ли ведет общество потребления?

– Как же я буду управлять моим семейством без опоры на некоторое превосходство?

– А ты сравняйся с ними, признайся, что тебе тоже непросто осознать и побороть в себе инстинкты.

– Поняла… Сегодня масленица. Я напекла блины. Знаешь, смешно, но вот уже два года не пробовала икру. Дорого! Это у нас на Острове, где в путину текут икряные реки. Давай устроим пир: блинчики с красной икрой. Сходи, будь ласка, в магазин, а я приберусь тут. Девчат позову. Надо всем этим для начала полюбоваться, раз уж пошли вразнос!

Мы отпраздновали масленицу на славу. После завтрака перемеряли все наряды, фотографировали разрисованную под матрешку Алёнку, а потом пошли на горку кататься на санках. Павловна, ублажённая вожделенными блинчиками с икрой, устроилась на диване с книжкой Герберта Маркузе "Одномерный человек".

Примечание:

"Оранус" модель поведения современного человека, изложенная писателем Виктором Пелевиным в своем романе "Generation "П". В модели подчёркивается уникальный характер влияния денег на жизнь современного человека.

Это влияние основывается на трёх потребностях: – потребность получать деньги – потребность "выделять" деньги – потребность вытеснять из сознания всё, что не имеет отношения к получению или выделению денег.

Капкан.

На часах пять утра. Птицы заливаются где-то внизу, у земли. Ещё совсем недавно он мог, если бы захотел выйти из отеля и спуститься в сад, посмотреть на певунов. Ни разу в жизни такого желания не испытывал. Почему именно сейчас, когда приперло… Как припёрло, так и сгинет. Бабки на худой конец есть. Врачи как суслики вчера выстроились. Но боли, подлецы, не сняли. Трамал против грызущего пса! О!!!!!!!б!!б!!!

–Машкаааа! Да заткнись ты!

Новенький костыль, прислонённый к кровати, летит по диагонали через комнату и упирается в полуоткрытую дверь спальни напротив. Грохот на весь респектабельный пятизвёздочный Шангри–Ла. Путаясь в воланах кружев, стараясь не наступить на белую пену, на ходу поправляя растрепавшиеся волосы, Машка спешит, бежит на помощь, повторяя: "Что случилось-то, Вов?"

– Храпишь как отбойный молоток, нервы не выдерживают.

– Вовчик, ну что ты злишься, это ж физиология.

– Не физиология, а зоология натуральная.

– Ну, ладно… Что звал–то? Укол ещё рано…

– Сам знаю… Давай живенько шампусик и к нему что там … сыр фрукты, и позвони пусть поменяют бельё, пот – ручьём, лежу как в болоте.

Боль нарастала. Некто невидимый беспощадно грыз, старался разворотить большой палец ноги. Никогда ничего подобного сорокапятилетний Вован не испытывал. Всего лишь палец. Но боль адская, будто и вправду попал в капкан. Сознание мутится, выпускает тяжёлые волны ярости. Рука сжимает пульт, и как на гашетку, жмёт на кнопки… Находит мятущегося среди потока машин супермена, направляющего огненный ливень на всё, что несёт поток жизни.

Потный, матерящийся от боли, он с трудом садится и обхватывает ступню ладонями, пытаясь понянчить её, высмотреть, где прячется чудовищный монстр. Новая атака скручивает тело. Самовольные слёзы мешаются с потом и нет сил промакнуть липкую слизь. На мгновение боль отступает. Вован настороженно прислушивается, что происходит внутри.

В возникшей пустоте падают и эхом разносятся давно отзвучавшие слова.

– Ешь кашку, ты же хочешь быть сильным и непобедимым?!

–Хочешь вырасти мужиком, как папа-а- а- а?! Давай уплетай- ай- ай!

–Бууууду, только деньги в копилку хочуууу!

– Вот съешь и дадим твой свинье денег.

После каждого кормления мальчик уединялся с копилкой, открывал дверцу в подхвостье свиньи и считал накопленную мелочь.

Всякий новый продукт мальчик оценивал по своему прейскуранту. Мясо он ел с видимым удовольствием, но нашёл причину провести его по высшей шкале оплаты. Хоть и полезный и вкусный продукт, но жевать… трудно и долго. Вкусовые пристрастия расширялись. Он рос и развивался быстрее многих сверстников.

Накопление денег в столь юные годы стало любимым увлечением. Способный мальчик переигрывал во дворе доминошников, сражался в шашки и шахматы, в карты и даже помогал разгадывать кроссворды исключительно за вознаграждение. Ставки он назначал грошовые. Увлекал азартом, шутками и прибаутками, усвоенными здесь же, за дощатыми столами.

Его своеобразный дар с четырёх лет служил волшебным ключиком и открывал все двери. Перекормленный, обложенный жирком, в школе он, как водится, получил кличку Толстый. Расположение одноклассников Вован оплачивал всё из той же шкатулки.

Множество мелочей, просто необходимых в период гормонального взрыва подростков, он знал как опытный менеджер. Поэтому покупал спрайты, пепси-колы, жвачки и зажигалки… Тихо, в нужный момент, делился. Деньги, бывало, давал, без отдачи, когда видел, что они нужны именно сейчас. И всё это не афишируя. Так что кличка Толстый не прижилась. Звали Вованом и во все компании принимали.

Прошедшая без осложнений школьная жизнь плавно перетекла в институтские аудитории. Одновременно с защитой диплома юриста Вован открывал свой первый в областном городе супермаркет "Маруся", предусмотрительно назвав его именем сокурсницы, своей молодой жены. И, как потом оказалось, местного финансового гения – их супермаркеты не знали конкурентов.

Просчитанный путь во власть, начавшийся с небольшой должности в мэрии, через двадцать лет привёл его в депутатское кресло самого главного управляющего органа страны. Это произошло не без потери личного капитала, не без отягощающих обязательств некоторым влиятельным лицам. Но что поделаешь – коррупция неистребима.

Об особенностях стратега во время продвижения в депутаты до сих пор не забыли злые языки. Как известно: с небольшого ручейка начинается река. Был он и у Вована.

А всего-то! Матери и жене дал задание купить свежего мяса и испечь пирожков. Три огромные корзины тёплых румяных вкусностей самолично доставленных ранним утром в каждую семью подопечной деревни Нахаловки обеспечили поддержку электората на сто процентов.

Ах, как окрылил его тогда сказочный бросок во власть!

Сеть супермаркетов с налаженным еженедельным переклеиванием ценников давала стабильный доход, обеспечивающий любую прихоть владельцев. Супруги вошли в московскую тусовку, и, случалось, развлекали родных и знакомых пикантными подробностями совместных кутежей и фотографиями с селебрити. Прикармливая знаменитостей опробованным со школьной скамьи способом, Вован с Марусей нередко попадали в светскую хронику как друзья.

Они объездили полмира, полюбили Мальдивы, где диковинный цвет российского бизнеса и власти предавался всевозможным радостям жизни. Вован, однако не забывал и чисто мужские утехи: не пропускал сезоны охоты на дикого зверя в Приморье, регулярно бывал на морских рыбалках, обставленных по ВИП стандартам. Числится за ним и индивидуальный тур в Африку, где он, оправдывая своё исключительное мужское предназначенье, убил очень крупного буйвола, о чём, бес попутал, рассказал в местных СМИ.

А сколько всего ждало его впереди! Депутат Государственной Думы – это не хухры-мухры: деловые поездки в составе различных делегаций приятно щекотали самолюбие, совместные гастрономические удовольствия, предложенные принимающей стороной, иногда оборачивались настоящим спектаклем, где ты чувствовал себя небожителем. В средневековом замке, в зале, увешанной старинными гобеленами, неслышно, подобно птицам, летали официанты, оркестр тихо играл старинную музыку.

Машка – боевая подруга, всегда рядом. Вот и сейчас всё чин–чинарем – перехватила у официанта столик – неча козлу пялиться на богатого русского! Горка сыра в окружении гроздьев зеленого и чёрного винограда… в бокалах танцуют пузырьки.

– Будем! – Они чокаются. Вован торопится до наступления боли ощутить ожидаемое наслаждение от еды. Самое доступное удовольствие жизни. Сколько этой радости открыто, добыто, облюбовано, обсмаковано и отправлено в таинственный путь!

На то она и радость, что не приедается. Пищевая цепочка – вечный двигатель жизни. Вован зажмурился от удовольствия, ощущая всю гамму вкуса тающего на языке кусочка сыра. Гримаса родилась в далёком детстве вместе с возгласом: "Кусна-а- а- а!"

Машка тоже с видимым удовольствием уплетает сыр с виноградом. Подруга знает толк в еде. Трапезы – их совместное творчество. Новая волна боли зацепила и потащила в своё безжалостное пекло. Вован с отвращением смотрит на изобильно заставленный поднос. Еда – и есть капкан и причина его чудовищной боли.

Он открыл планшет. С терпением охотника, выслеживающего дичь, он ищет средство против настигшего бедствия. В очередной раз надежда его связана с лекарством из гриба под названием "весёлка обыкновенная". Грибы, собранные и высушенные в небольшой деревеньке Мурманской области, отправляют в Израиль, где их измельчают и фасуют в капсулы. Сегодня ему должны передать чудодейственное средство.

Он пытается отвлечься, но говорить может только о своем страдании. Ярость и сарказм в каждом слове.

– Этти пацаны – греки, что определили подагру как капкан, мыслили конкретно. Каждый приступ – мучительная смерть! Отложенная…

– Вов, прошу, перестань издеваться. Уже всё прочитали, что можно.

– Нет, не всё: ты послушай с какой лёгкостью медицинские прорицатели талдычат, кто есть несчастный, попавший в капкан.

– Ну, Володя!

– Молчи, женщина! Твоё дело теперь облегчать мне страдания. Не будь ещё одной собакой, грызущей мою плоть. Слушай: "Подагрик – это активный мужчина средних лет. Он имеет хороший достаток, возможно занимающий руководящую должность. По темпераменту обычно холерик. Другими словами это болезнь образа жизни. Способствуют развитию болезни изо дня в день повторяющиеся фуршеты, перетекающие в застолье, а также стрессы и прочие излишества". Я – в точности! – То, чему мы сейчас предаемся – излишества, выходит, я сам себя наказываю… Вот ёшкин кот, какой извращенец! Мой внутренний голос говорит, не думай об этой стерве-подагре, наслаждайся, Вован, каждым новым блюдом, запивай его любимым вином.

Тебе крупно повезло с мужем, Марья! Мой организм – фабрика, производящая для своих нужд концентрированное содержание солей мочевой кислоты. Хитрый мозг для стимуляции активности подарил мне всё это, чтобы я числился в ряду Эдипа, Ньютона, Колумба, Микеланджело и поэта на все времена Александра Сергеевича Пушкина.

В народе подагра считается признаком гениальности. Я – рядом с великими, Мария!

– Вов, ну кроме шуток, что делать–то будем? Нам назначили кучу анализов, а ты не готов – не спал, пьёшь шампанское с утра.

–Что делать, что делать? Жить в своё удовольствие! Сейчас ты закажешь завтрак в номер. Ну, чтоб значит всё любимое было: морепродукты, икру ежовую не забудь, пекинскую уточку, бараньи рёбрышки хочу. Выпечку всякую. Шнапс обязательно – "Вдову Клико".

Перестелили постель, посыльный принёс огромный букет цветов от коллектива головного супермаркета «Маруся» по случаю прибытия на отдых, в Таиланд.

После двухчасового завтрака на столе мало что осталось. Сто десять килограммов жадного до еды тела затребовали почти всё, что было заказано. Маруся отправилась наводить контакты с врачами и оправдываться за срывы визитов.

Боль казалась нескончаемой, кем-то наблюдаемой пыткой. Предписанное вчера врачом обезболивающее лекарство, проскочило как плацебо. Самое ласковое для непередаваемых терзаний определение – охренительное. Нога и большой палец превратились в вулкан, раздираемый во все стороны трещинами – ооооО!О!О! Умереть что ли добровольно? Вован орал в подушку и лупил её кулаком. Зачем эти бесконечные анализы, исследования, консультации жадных до бабла светил! Три года он и подагра жили, уступая друг другу. Он на время перестал хлестать шампанское, оставив себе на охотничьих сабантуях любимую шурпу из боровой дичи. Сатанинская подружка с промежутками сверлила то один сустав, то другой. Он спасался уколами, отварами трав в Корее, сдавался врачам специализированной клиники в Германии. Боль играла с ним в прятки, проявляясь на короткое время, доводила его до бешенства, до жалкого состояния, а потом исчезала.

Теперь она показала, на что способна. Ползать по-пластунски в туалет, обливаясь потом и слезами – пока последнее пыточное истязание. А как же жить дальше, как сохранить своё высокое положение, свой Монблан, которого он достиг, и где так удобно расположился? Доверяться недоучкам, впаривающим себя спецами – хитрецами, за баснословные кровные! Много чести!

Что-то говорила полезное на сей счет покойная матушка про честь, когда хвалили её бесподобные мягкие пироги. Да вот: добрая слава лучше мягкого пирога. А если и то и другое – совсем лучше. Не попробовать ли извлечь пользу из гадостной хвори? Чтобы, значит, и врачам не платить – и пусть почтут за счастье, если он, Главный Бабуин, захочет с ними встретиться поговорить о состоянии медицины в родном отечестве. Сколько возможностей открывается, мама родная!

А если пересесть в инвалидную коляску и оттуда руководить здравоохранением?! Насколько повысится доверие у народа. Насчёт медицинского раскормленного чиновничества Вован настроен не так оптимистично: там жесткая иерархия и свои фараоны при главных финансовых потоках.

Но… если Вождю расписать выгоду от преобразований с многими нулями… а главное, убедить его отвалить предвыборные пряники – увеличить отпуск бесплатных лекарств эдак раза в два… может и выйдет получить место Советника по здравоохранению.

Образование тут не требуется. Лишь бы получилось убедить, что ты – полон решимости помочь самой незащищённой категории. Если сильно постараться войти в доверие, огласить Самому внушительную сумму от экономии на очередной перестройке в медицине, можно и с подагрой удержаться на монблане.

А вот и Маруся! Как всегда сияет лисьими улыбками. Значит всё уладила. Вот обрадую: быть тебе, Машка, Владычицей Морскою! Долго, однако, шлындала. Уж и время обеда давно прошло. Повторим животную радость: нутро хочет. В ресторан пока не транспортабелен, тут сабантуйчик устроим. Обговорим заодно, как забацать мизансцену подхода к Самому. Фигура моя пока мелковата, но вот если перегрузиться на самоходный инвалидский аппарат… и на нем… ёв саму Думу. И чтоб пандусы для него, одного. Пусть глаза у всех повыпрыгивают.

Пока Маруся чистила перья после пробежки и тайком примеряла наряды, Вован в восторге от своей идеи, сладко придремал. И снились ему сны разнообразные. На коляске с пневматическими шинами фирмы "Майра" приезжает он на прием к Самому. С товарищеской улыбкой протягивает ему руку Тот, которого все боятся.

Он, Вован, тоже сильно боится. Кажется ему во сне, что Сам, вроде рентгена, насквозь его видит. И неизвестно, что будет дальше. Похвалит – отпустит, а потом, как кошка мышь, цап – и своим вассалам на потеху отдаст. Аж ТАМ мокро стало от такой мысли. Хоть и во сне, а страшно по-настоящему.

Тут "выстрелил" сустав на левой ноге. Такого сверла он ещё не испытывал. Всё тело затряслось. Как на грех, в туалет – позарез. А костыль – в Машкиной спальне. Встать невозможно. Утробный рык разнесся по люксовому номеру:

– Машка – а – а- а! Мухой ко мне, сейчас обо.....сь.

Из её комнаты несётся развесёлая музычка, волны запахов и в проёме двери – ворох перемеренных платьев на полу. Не слышит Машка… О, Боже…