скачать книгу бесплатно
– Ты теперь и вправду хитрая, – Брайан сел рядом, привалился к стене. – Осталось только поумнеть.
Вместо ответа Моргана зарычала, как делала это в первые периоды знакомства.
– Я разочарован.
– А в чём дело?
– Лучше ты мне скажи, в чём дело.
– Ты дурак?! Я пленница в самой отвратительной камере во всей Вселенной!.. Ничего удивительного в том, что я хочу сбежать.
– А попросить нельзя?
– Что попросить?
– Я мог бы перевести тебя в келью в монастыре Сент-Линна. Там иногда держат провинившихся, но условия вполне хорошие. Я несколько веков жил в подобном монастыре.
– Провинился? – язвительно осведомилась эскортесс.
– Нет. Это обычные условия жизни для монахов моего ордена.
– И каково было тебе, маркизу?
– Вполне уютно. Увидишь – поймёшь. Весь монастырь изнутри расписан фресками и выложен мозаикой. Красиво, очень.
Брайан просветлел лицом, вспомнив те места.
– Что для этого нужно сделать? – быстро спросила она.
– Слушаться меня во всём от начала до конца, – вздохнув, сказал Брайан. Несмотря на то, что он вроде бы выдохся, укрощая эскортесс, к нему вернулась подозрительная бодрость. Не иначе брат занимался чем-то… чем-то…
– Ладно. Я согласна.
– Тогда проведи эту ночь здесь, а завтра вечером ты уже будешь в Сент-Линне.
– А кормят там лучше, чем здесь?
– Определённо.
Брайан начал было освобождать Моргану, но остановился.
– Для тебя, лично, есть что-нибудь особенное, сакральное? – спросил он у неё, замерев. Она взмахнула ресницами и долго смотрела ему в глаза, прежде чем ответить:
– То, чем я не могу пожертвовать, то, что я не хочу предавать – это память о моей матери. Она умерла, чтобы дать мне жизнь.
– Тогда поклянись её памятью, что не подставишь меня. Я не обязан всего этого делать, и, можно сказать, обнажаю шею палачу, доверяя тебе.
– Я клянусь памятью о моей матери, что не подставлю тебя и не предам, а так же буду слушаться вернее, чем слушалась отца, Игрейну или хозяина.
Она подумала и добавила:
– Хотя это слишком сильная клятва для того лишь, чтобы пожить в монастыре вместо тюрьмы. Или может ты…
– В любом случае я принимаю твою клятву, – улыбнулся священник и стал освобождать женщину. – Не стану загадывать наперёд, но мой брат или отец могут захотеть посмотреть, насколько ты преданна мне и тогда тебе придётся вспомнить о своей клятве. Справишься?
– Я полностью в этом уверена. Но ты ведь задумал что-то ещё?
– Не могу давать гарантий, но мне хотелось бы отпустить тебя вовсе или сделать так, чтобы ты могла свободно гулять по Деферрану, пока ты здесь, на Юге. В конце концов, предводитель Сильвертон и ясновидящий Сапфир делают всё для того, чтобы этот мир между нашими сторонами стал вечным. Мы больше не должны драться, и теперь дружба для нас с тобой имеет смысл.
Моргана кивнула. После чего Брайан вернул камни в стену и, наложив руки, с помощью краткой и простой молитвы, только что сочинённой, соединил обломки со стеной.
– Ты… что ты… как ты это сделал? Я видела свечение.
– Я… исцелил камни.
– Вы разве не только живых можете исцелять?
– Вообще – да.
– Так как?
– Молитвой. Велика сила Единого.
– Хочешь сказать, это не ты… а Он?
– Совершенно верно. Я ухожу.
– Возвращайся! – крикнула она вдогонку ему, а сама, разок оглянувшись на камни за спиной, уже склонилась к письму Игрейны, торопливо и ласково разглаживая его.
Он мог бы ни с кем не совещаться, а просто перевести её в Сент-Линн и всё. Власти у него на это хватало. Однако, для того, чтобы всё было по чести, он собрал в белой гостиной отца, брата, старшего племянника, а так же родоначальника и его сына.
– Завтра я собираюсь перевести Аргиад Дан-на-Хэйвин в монастырь Сент-Линн, – объявил семье кардинал.
Такое молчание, как сейчас, обычно длилось ровно столько, сколько требовалось брату, чтобы закрыть рот, а отцу – рассвирепеть. Но Сапфир всех опередил:
– А что, хорошая идея.
Брайан встретился взглядом с ясновидящим и вздохнул свободнее. Значит, Моргана не сбежит. Значит, Моргана будет слушаться.
– Если Сапфир говорит, что проблем не будет, то я, пожалуй…
– Но как – ты? – завопил Роджер, вскочив. – Как ты мог влюбиться? У тебя же всё мужское отпало лет триста назад!..
– …Девятсот, н…
– Да даже если у тебя там, эстетическое восхищение!.. я допускаю такие формы влюблённости, но её рассудок болен!.. Как – ты?!..
– Долго объяснять.
– Попытайся. Вся ночь впереди. Или ты торопишься обратно в Синеренесси?!
Это был намёк на то, что Брайан даже ночи собирается проводить подле Морганы. Пусть обвинения и показались смешными, Брайан решил обороняться:
– Давай, попытайся объяснить, с какой из Дан-на-Хэйвин спутался ты. И, если у тебя получится, я объяснюсь.
Роджер захлопал глазами. Сильвертон уже обратил на него очень недобрый взгляд.
– Да откуда Игрейна-то могла знать?
– Представления не имею, – пожал плечами Сапфир. – Семейные предания? Или мемуары, той, твоей бывшей Дан-на-Хэйвин. Рассказывай. Ричарду и Джулиану особенно полезно будет это услышать. Я ещё Тони с Джереми и девочек хотел позвать. Скажи спасибо, что не позвал.
– Это была мать Арафели – Кора, – Роджер медленно сел. – У меня был с ней роман. Не обычный – очень приятный. Игрейны Первой ещё в помине не было, а Арафели было лет десять. Четырнадцать, когда мы с Корой разошлись.
– Сердце несчастной женщины было разбито на множество осколков и растоптано, – продолжал за потомка Сапфир. – Она плакала целыми днями и сошла с ума. Трагично, а? Арафели показалось естественным, спустя четыре года, положить свою ненависть к Роджеру, на чашу весов, решающих, быть войне или нет. Безусловно, Роджер не виноват в этой войне. Арафель просто всеми силами добивалась власти, и её посадили на трон люди, уставшие от нашей общей войны с перевёртышами.
– А что потом? – послышался детский голос. Семилетняя сводная сестра Брайана и Роджера, Мелисса, высунулась из-за кресла Даймонда.
Прежде, чем Сильвертон сделал замечание дочери, та поведала:
– Один мой знакомый сказал, что люди нас предали, переметнулись.
– Что за знакомый? – спросил Ричард Сильвертон у малышки-дочери.
– Один… з-знакомый. Рэйн!
Внезапно Мелисса сорвалась с места и убежала.
– Мне стоит больше знать об этом? – спросил Сильвертон у Сапфира.
– Ей же так мало ещё… Ричард, угомонись, ты слишком нервный.
– Тем не менее, скажи ему, чтобы не разговаривал с Мелиссой о таких серьёзных вещах, – попросил, но скорее приказал герцог.
– Итак, Брайан? – протянул Роджер. – Ты обещал.
– Среди твоего тихого блеяния я не услышал ни подробностей, ни оправданий, но я же свой план действий и образ мыслей изложу более подробно, поскольку совесть моя – чиста, братишка. Так изволь. Моргана Аргиад заинтересовала меня сначала, как возможный носитель демона. То, как она вела себя, укрепило меня в мысли. Три периода проводил обряд за обрядом, молился и читал Священные Тексты. Так она стала вести себя куда более трезво, чем многие знакомые барышни. Затем я продолжал своё дело, надеясь обратить её в свою веру, поскольку в ней возник интерес. Роджер, пойми, что я забочусь о её моральном облике, – Брайан сделал паузу и предложил: – Могу и о твоём позаботиться?..
– …Нет уж, уволь…
– …Никто и не сомневался… К тому же надеюсь на лучшее будущее для нас всех и, да, я рассчитываю, что все мои труды рано или поздно позволят мне рассчитывать на её преданность. Всё. Кстати, твой приказ не кормить её, чтобы ослабла – это как-то слишком.
– Слишком уж она здорово кусается.
– Но когда ты ловил её в первый и во второй раз, честно, разве не заметил в ней разницы?
– Хочешь, чтобы я лишний раз подтвердил, что ты совсем уже… святой, да?
– Значит заметил?
– Да, – буркнул Роджер. Но затем поднял голову и посмотрел весело. – Теперь, говоришь, в неё можно влюбляться? Наведаться мне в Сент-Линн?
– Это женский монастырь.
– А я и не знал… – протянул Роджер, изо всех сил пытаясь изобразить разочарование. В его глазах появился такой блеск, что Брайан встал со своего места. Роджер приятно заволновался после каких-то своих мыслей, а Брайану это невидимо передалось.
– Не хочешь ли получить по шее за греховные мысли? – закатывая рукава, спросил Брайан.
– Нет-нет, не сегодня, – отмахнулся, было, Роджер, но тут с интересом оглядел брата: – Хотя…
Братья сцепились как в детстве. Прочие Сильверстоуны мирно разошлись, поскольку знали, что драка близнецов закончится не с первой кровью, а с первым треснувшим рукавом или лопнувшим швом на одежде.
Глава 3. Брайан, лучший Брайан
Этого события Моргана ждала, казалось, дней двадцать: еле различимый звон и скрип, внезапно близкие шаги нескольких пар ног, оглушительный поворот одного ключа за другим в замках последней двери, пристукивание заметно опускающейся при распахивании тяжёлой двери, и вот, один за другим, входят фиты и Брайан. Он всё так же излучает тепло и участие всем своим видом. Он почти всегда такой в последнее время. От одного его присутствия так приятно, что тепло разливается сначала по камере, а затем проникает в тело и согревает его, подобно действию горячего воздуха в комнате, куда входишь с мороза. Пухлые губы слегка улыбаются, глаза, серо-голубые, когда он расстроен и сиреневые, когда только закончит молитву, сегодня были почти белыми, с лазурными и розоватыми сливающимися пятнами. Судя по его виду – это хороший знак. Надо бы запомнить.
Моргана поднялась в полный рост. Один из фитов отпер замки у неё на шее, на руках и на ногах. Брайан, так и не сказав ничего, протянул ей руку. Она вложила свою ладонь и очнулась уже на выходе из тюрьмы. Брайан помог забраться в экипаж. Кучер погнал лошадей прочь от тюрьмы. В окно было видно, что всадники в форме гвардии Юга сопровождают их. Брайан всё ничего не говорил. На нём сегодня была не обычная ряса, а чёрная сутана. На шее ярко выделялся ровный край белоснежного воротничка. Моргане давно уже не хотелось укусить его. Ну, только если слегка, для того, чтобы услышать его голос.
Она была бы дурой, если бы сказала это, но уж очень хотелось и того, и другого – и услышать его голос, и слегка прикусить кожу на его шее:
– Если ты ничего не скажешь, я тебя укушу.
– Мы же договорились не драться.
– А я легонько.
Брайан опустил глаза и усмехнулся одними губами. Будто бы ум его сейчас был занят чем-то ещё, но и на её подначку реагировал. Он стал на томительно долгое время жутко похож выражением лица на своего брата. У того сладострастие, которое так клеймил Брайан в персональных проповедях, обволакивало всю фигуру, прослеживалось в каждом движении.
– Кстати, а почему ты не совершишь чудо над своим братом? – не сдержалась она.
Брайан взглянул на неё более яркой голубизной глаз и грустно посмотрел в окно.
– Я периодами молюсь за его спасение, но выходит не совсем то, чего бы мы все хотели. Он, по мере моих молитв, проникается уважением и интересом к одной из своих любовниц и в результате женится на ней. Это хорошо бывает, когда он не изменяет супруге – тогда он становится идеален. Но по мере моих молитв, если я не оставляю их, он может влюбиться ещё раз, будучи женат. Это приносит в его жизнь столько сумятицы, что… а если я считаю свой долг, в отношении брата, выполненным и перестаю усиленно молиться о нём… он… охладевает к своей жене и начинается то же, что и всегда – он ищет, ищет… Он был разведён в срочном порядке, как уличённый в измене, четырнадцать раз, трижды вдовец и разведён по истечении ста пятидесяти лет дважды. Вдумайся… ему минула только первая тысяча лет!.. В истории крылатых с Аконита не было таких как он. Сапфир говорит, что таких глубоко грешных крылатых существ, как он, и не будет больше.
– И хорошо. Клервинду одного Роджера Кардифа хватит. Говоришь, не стоит его убивать?
– Не стоит. Я всё равно люблю его.
– За что?
– Это нормально – любить свою семью, кем бы ты ни был и какими бы ни были они. Вот как ты и Игрейна Пятая. Приятно же переписываться, а?
– Думаешь, это можно сравнить?
– Да, до сих пор, как бы ты не вела себя с ней, во внешней жизни, вне дома, ты занималась отвратительными вещами. Спроси её как-нибудь: а не стыдно ли ей было за тебя? Ответ тебе многое расскажет, уверен в этом.
– Не знаю. Мне кажется, что без твоей помощи я ни в чём не разберусь, даже в смысле её ответа.
– Проси объяснить. Она показалась мне достаточно разумной и образованной женщиной.
