скачать книгу бесплатно
– Пожалуйста, уберите оружие.
Мужчина отступил на шаг, но по-прежнему продолжал держать пилота на мушке.
– Спасибо, мне так спокойнее, – сказал командир. – А теперь – по порядку. Я могу запустить двигатели, но вам это ровным счетом ничего не даст. Керосина в баках – на пятнадцать минут, не более. Мы сможем только взлететь, но тут же упадем.
Брюнет рассмеялся.
– Я что, похож на самоубийцу? И даже если так, разве у меня нет другого способа? – он выразительно повертел пистолетом.
– Но тогда зачем…
– Эй, вы меня плохо слышите, да? – глаза у брюнета стали наливаться кровью. Командиру показалось, что еще немного – и он потеряет контроль над собой.
В дверь стали стучать. Стук становился все сильнее и сильнее.
– Я сказал: "Запускайте двигатели!". Мне что, пристрелить кого-нибудь из ваших товарищей? Или – из пассажиров? Чтобы рассеять последние сомнения? Я сделаю это, – он потянулся к задвижке.
– Ладно, ладно. Не надо, – командир активировал систему старта.
Пульт перед ним зажегся разноцветными огоньками. Стрелка топливомера едва качнулась вправо и застыла около отметки "0".
– Видите, керосина нет.
– Тогда чего же вы тянете?
Командир пожал плечами и щелкнул тумблерами. Фюзеляж лайнера охватила мелкая дрожь, передававшаяся через пол. Откуда-то сзади послышался посвист турбин.
– Пока двигатели выйдут на рабочий режим…
– Командор, я ведь уже говорил: мы никуда не летим. Я просто хочу, чтобы эти машины отъехали. Вы двинете самолет с места, "Волги" разбегутся, я спрыгну в грузовой люк и перелезу через забор. Все останутся целы и довольны. Ну?
– Я не могу это сделать, – покачал головой пилот.
– Конечно, можете. Просто немного испугать. Пусть отъедут. Я хочу выбраться отсюда, понимаете? Ну? – пистолет снова прижался к голове летчика.
– Хорошо, хорошо…
– Просто отгоните их, и все. Больше ничего не нужно. А я спрыгну, они меня и не заметят.
– Ладно, ладно, я все понял, – командир развернулся в кресле, ногой отжал педаль тормоза, перевел управление шасси на маленький ручной штурвал и передвинул рычаги газа немного вперед.
Лайнер медленно тронулся с места. Он катился прямо на две черные "Волги", стоявшие метрах в пятидесяти от самолета.
– И все? – сказал брюнет. – Это так просто? Только и всего?
– Ну, в общем… – пилот не договорил.
В тесноте кабины выстрел прозвучал особенно громко. Кровь брызнула на стекло.
Брюнет подхватил тело пилота и вытащил его из кресла. Он сел за штурвал и еще прибавил обороты двигателей.
– Я вам не поросенок! Ясно? Генерал Карлов? И не вам решать, кому жить, а кому – подыхать!
Он закашлялся, и алые прожилки вылетели изо рта на панель приборов, но Кудрявцев сделал вид, что не заметил этого. Иначе – все теряло смысл. Он продолжал надеяться, что прибор сделает свое дело. Обязательно сделает.
Самолет катился по взлетно-посадочной полосе, набирая ход.
Николай видел, как из "Волги" выскочил человек в костюме и замахал руками над головой. Это зрелище показалось ему забавным.
Человек махал еще несколько секунд, затем запрыгнул обратно в "Волгу", и обе машины, резко развернувшись почти на месте, помчались прочь.
Но Кудрявцев не стал их преследовать. Он докатился до ближайшего перекрестка (это было пьянящее чувство: управлять столь мощной и при этом – послушной – машиной) и повернул направо.
Теперь лайнер направлялся прямиком в здание аэропорта.
* * *
Черная "Волга" мчалась по мокрому пустынному шоссе, связывавшему Москву с аэропортом "Домодедово". Референту порой казалось, что колеса вот-вот потеряют сцепление с асфальтом, и машина улетит в кювет. Но мрачный и молчаливый водитель каждый раз еле заметно двигал рулем и "отлавливал" автомобиль на самой грани катастрофы. Весь его вид говорил: "Парень, занимайся своим делом. А на трассу лучше не смотри – если не хочешь забрызгать своим завтраком переднюю панель и лобовое стекло".
Зазвонил радиотелефон.
– Да? – референт вслушивался в сбивчивые объяснения, потом передал трубку генералу.
– Карлов! – сказал седоволосый.
– Товарищ генерал! – раздалось в трубке. – Ситуация выходит из-под контроля. Самолет тронулся и едет по полосе.
– Куда? – спросил генерал.
Референт изумленно поднял брови. Этот вопрос: "Куда?" казался ему наименее умным из всех возможных. Что значит "куда?". Для чего самолеты катаются по взлетно-посадочным полосам? Чтобы взлететь, естественно.
В следующее мгновение он вспомнил, что в баках лайнера почти совсем нет керосина. Стало быть… Взлететь он никак не мог, хотя это, наверное, было бы не так уж и плохо – если бы самолет взлетел и упал где-нибудь за городом. Конечно, звучало цинично, но… Так было бы лучше. Для всех.
– Ах, вот оно что… – сказал Карлов и замолчал.
Референт, не в силах сдержать удивления, развернулся на переднем сиденье и посмотрел на шефа.
– Он собрался улетать?
– Хуже, – сказал генерал. – Он ЕДЕТ.
– Куда? – референт и не заметил, как повторил идиотский, как ему казалось, вопрос, прозвучавший всего несколько секунд назад.
– В город.
* * *
В зале ожидания и выдачи багажа толпились пассажиры, прилетевшие рейсом из Читы.
Всех их можно было разделить на две приблизительно равные группы. Первые стояли с мрачными лицами. Это выражение должно было означать: "И какого черта я приперся(-лась) в эту проклятую Москву? Да еще таким ранним и дождливым утром? Неужели всего этого нет в Чите?".
Вторые улыбались сквозь сдержанную зевоту. Им не терпелось поскорее получить свои вещи и загрузиться в один из красных "Икарусов", который доставил бы их до аэровокзала.
Но этим радужным надеждам не суждено было сбыться.
Женщина в черных вязаных лосинах и густом золотистом парике пыталась справиться с заевшей застежкой-молнией на поясной сумочке, укромно спрятанной под нависающим животом. Она втягивала в себя воздух, пытаясь рассмотреть причину поломки, случившейся так некстати. Живот становился ненамного меньше, но невероятных размеров арбузные груди никуда не девались. У нее оставалось только два выхода: снять сумку или искать зеркало.
Снять сумку без посторонней помощи она не могла, потому что, опасаясь ловких воришек, еще дома распустила ремень до отказа и завязала его мертвым узлом на спине. Итого – оставалось только зеркало.
С этим тоже было нелегко. В зале выдачи багажа не было ни одного зеркала.
Тогда она подошла к огромному, во всю стену, окну, выходящему на взлетное поле. В зале еще горел электрический свет, а на улице стояло раннее серое утро; на внутренней стороне стекла хоть и слабо, но было видно ее отражение.
Она подошла вплотную к стеклу, выдохнула и обеими руками подперла груди. Среди складок свитера показалась черная продолговатая сумочка из дешевого кожзаменителя.
Женщина обрадованно улыбнулась, схватилась за сломанный замочек и стала за него дергать.
Внезапно что-то заставило ее насторожиться и прервать свое занятие. Какая-то большая темная тень наплывала на здание со стороны взлетного поля.
Она подняла глаза и увидела лайнер с погашенными огнями, катившийся прямо на нее.
Женщина открыла рот, но не смогла произнести ни звука. Воздух шершавым столбом застыл в гортани. Ее глаза расширились от ужаса; она стиснула себя обеими руками, комкая необъятную грудь.
В следующее мгновение освобожденный воздух ринулся наружу, сотрясая голосовые связки; высокий визгливый крик ударил по барабанным перепонкам прочих жителей Читы, которых нелегкая занесла в столицу.
Все разом обернулись и увидели картину, достойную голливудского блокбастера; тупой нос авиалайнера, сокрушающий огромное, в дюралевых переплетах, окно.
Раздался ужасный скрежет и лязг, люди с криками бросились врассыпную. На пол брызнули осколки выбитого стекла. Морда самолета просунулась в проделанную дыру метров на шесть и затем резко остановилась; видимо, переднее шасси уперлось в стену здания.
В суматохе никто не обратил внимания на то, как дверь самолета открылась, и оттуда выпал черный чемоданчик, а следом за ним, повиснув на нижнем обрезе проема, спрыгнул высокий черноволосый мужчина в строгом костюме.
Он подобрал чемоданчик, быстро огляделся и смешался с толпой.
Мужчина выглядел возбужденным и чем-то сильно напуганным, но в тот момент это ни у кого не вызвало удивления. Все были возбуждены и напуганы.
Однако, несмотря на панику, царившую в зале ожидания и выдачи багажа, мужчина мыслил ясно и расчетливо.
Он запнулся о рулон липкой ленты, валявшийся на полу, и чуть не упал. Мужчина отбросил скотч носком ботинка, затем остановился, словно задумавшись о чем-то, нашел моток и сунул его под мышку. Сначала он бежал вместе со всеми по коридору, потом незаметно свернул влево и стал спускаться в подвальный туалет.
На него все равно никто не обращал внимания.
* * *
Через двенадцать минут он вышел из туалета на первый этаж, но теперь его было не узнать.
Первая волна паники схлынула, и коридор, ведущий в грузовой терминал, перекрыла охрана аэропорта.
Мужчина поднялся и посмотрел на оцепление.
На нем были мешковатые штаны со множеством карманов, такой же мешковатый, но стильный свитер, связанный по крайней мере из пары сотен разноцветных шерстяных нитей, и вязаная шапка, напоминавшая клоунский колпак. Черного чемоданчика больше не было; за спиной болтался полупустой рюкзак; под мышкой мужчина держал доску для сноуборда.
Он вышел на площадь перед зданием аэропорта и подошел к первому же попавшемуся такси с багажником на крыше.
– Шеф, в Москву!
– Сколько?
– А сколько надо?
Таксист, невысокий пузатый человечек в засаленной кожаной кепке, окинул сноубордиста оценивающим взглядом.
– Четыреста?
– Поехали.
– Кидай свою бандуру на заднее сиденье, – сказал таксист. – Влезет.
Человек в цветастом свитере покачал головой.
– Не-е-е… Давай лучше на крышу.
Таксист пожал плечами.
– Как скажешь…
Он достал из "бардачка" две полосатые резинки с крючками на концах и закрепил доску на багажнике. Сноубордист потрогал ее, проверяя надежность крепления, и сел на заднее сиденье.
– Поехали.
* * *
Еще через шесть минут все выезды из аэропорта были надежно запечатаны. Но желтое такси с доской на крыше успело миновать посты.
Таксист прислушивался к шелесту бумаг у себя за спиной. В рюкзачке у парня лежали какие-то толстые папки, которые он постоянно перелистывал.
Это казалось странным: зачем сноубордисту брать с собой на отдых ворох всяких скучных документов? Он не нашел подходящего объяснения и уже через минуту забыл об этом.
Сноубордист проехал не так уж много. На середине пути от аэропорта до МКАДа он похлопал таксиста по плечу.
– Знаешь, я передумал. Мне нужно в Каширу.
Таксист насторожился.
– Парень, мы договаривались до Москвы… – сказал он и увидел перед носом четыре сотенные бумажки.
– Давай так. Ты довезешь меня до Каширского шоссе и там где-нибудь высадишь. А дальше я уж как-нибудь сам.
Таксист взял протянутые деньги, ожидая подвоха. Но деньги выглядели, как обычные деньги, и он, ощупав все четыре купюры, сунул их во внутренний карман куртки. В конце концов, клиент платит. И даже бытует такое поверье, что он всегда прав.
