Череп на столбе

Череп на столбе.

–Мам, ты долго?

Кате пришлось замереть на миг, чтобы прийти в себя и ответить.

–Мне нужно перебрать ещё эту кучу. Если бы ты мне помог…

Но Макс уже убежал в коридор и не слышал слов матери.

А она уже вернулась к своим хлопотам и тоже не слышала ничего, разбирая вещи.

–Это сюда, а, нет, это я выброшу. Эта… можно ушить… а, нет, уже не буду ничего ушивать. В мусор. А здесь что?

Катя сосредоточенно и быстро рассортировывала одежду, в основном женскую и детскую. Изредка ей попадались большие мужские рубашки и футболки, они сразу же летели в кучу, которую она назвала мусором.

Вернулся Макс, красный, потный и растрёпанный.

–Мам, ну ты скоро? Я уже устал ждать.

–Иди сюда. Смотри – вот в этот мешок сложи всю эту одежду. Всё уже разобрано, ты просто сложи и всё. И тогда будет скоро.

Макс послушно зашвырнул всю кучу одежды в мешок и сел на край кровати, всем своим видом показывая, как он устал.

Теперь пришёл черёд Кати тормошить сына. Нужно было всего-то собрать все сумки, коробки, мешки и погрузить их в багажник и на заднее сиденье машины.

–Теперь всё, – сказала Катя сыну, – поехали.

Уже за чертой города она остановила машину. У обочины дороги стояли жалкие кривые хибарки, покрытые облупленной штукатуркой, с крохотными дырками окон и дверями, открытыми настежь. Сквозь двери можно было разглядеть более чем скудную обстановку: кровать, облупленный деревянный комод, пластмассовые стулья. У порога одной хибары на трёхногой табуретке сидела пожилая толстая женщина. Её вид выражал безразличие ко всему окружающему, красивое морщинистое лицо казалось маской, а во взгляде усталых глаз не было искр. Но всё преобразилось, как только Катя и Макс вышли из машины и подошли к ней.

Женщина подняла голову и пристально посмотрела на них обоих, потом на мешок, который Макс нёс в руках, потом на Катину ладонь, в которой были зажаты мелкие купюры и несколько монет. На её лице отобразились сильное любопытство и недоверие одновременно. Два странных иностранца всерьёз заинтересовали её. Она смотрела и ждала, пока прибывшие не  поздоровались первыми.

–Добрый день, – неуверенно начала Катя.

Женщина кивнула. На звук Катиного голоса из хибары вглянула чумазая крохотная девочка.

–Мам, – тихо сказал Макс, – смотри, какая смешная, похожа на куклу.

Катя цыкнула на сына и натянуто улыбнулась.

–Да они всё равно не понимают, – сказал Макс.

Женщина и девочка смотрели на него в упор, как будто, вопреки его ожиданиям, поняли все его слова. Макс смутился.

–Да я и не сказал ничего такого.

Катя взяла у сына мешок с одеждой и протянула его женщине. Та не пошевелилась. Чумазая кроха вытянула голову от любопытства, но, поглядывая на бабку, не решилась открыть мешок и заглянуть внутрь.

–Это одежда, – объяснила Катя, она вынула пару Максовых штанов и футболок и показала их женщине, – почти новая, хорошая. Сын вырос, а я похудела на два размера…

Катя запнулась, понимая, как неловко и глупо она выглядит, объясняя незнакомой женщине свои поступки. Одежда и правда была хорошая, чистая, без дыр или оторванных пуговиц, почти не ношеная, из качественных тканей, отличных марок… настоящий подарок для небогатой семьи. Но было что-то неправильное в этой ситуации, вот только что?

Женщина с трудом поднялась с табуретки, затолкнула девчонку внутрь хибары и отпихнула мешок. Размахивая руками, она начала громко кричать что-то, так быстро и неразборчиво, что Катя ничего не поняла.

Макс пихнул мать в бок.

–Похоже, она не хочет брать вещи. Пошли отсюда.

Катя посмотрела на мешок, потом на женщину.

–Я оставлю его здесь, вдруг кому пригодится. Соседям…

Женщина схватила мешок и откинула его в сторону.

–Мам, да ну её, отдадим другим, поехали.

Катя собрала выпавшую из мешка одежду и вернулась к хибаре. Теперь за спиной женщины маячили две мордашки, всё той же чумазой девочки и мальчика постарше.

–Это вам, одежда, возьмите. Можете продать кому-то или подарить. Нам не нужна.

Женщина засмеялась и забормотала, показывая рукой на Катю и на свою табуретку.

–Мам, – прошептал Макс, – она ненормальная. Поехали.

Дети озабоченно смотрели на всех троих по-очереди.

–Поехали, мам, – насупившись повторил Макс, – ну их.

Катя не могла сдвинуться с места.

–Макс, эти дети, они же совсем бесхозные.

–Ну живут же, едем. Зачем ты вообще здесь остановилась? Выбросили бы мешок на улице и всё.

Катя потёрла лоб рукой.

–Ладно, садись в машину.

Отъехав метров двадцать, Катя резко затормозила и открыла багажник. Она достала мешок и оставила его на обочине.

Через два поворота показался крохотный придорожный ресторан “Красивый вид”. Так гласила вывеска, а на деле это была длинная одноэтажная постройка с печью на улице. У ресторана была припаркована одна машина – старый пикап. Внутри было пусто.

–Есть кто-нибудь? – Крикнула Катя в открытую дверь.

Навстречу вышел молодой парень с тряпкой в руках. Он приветливо улыбнулся и начал вытирать ближний стол, приглашая Катю и Макса присесть за него.

Они присели. Парень убежал вглубь, вернулся уже без тряпки, но с салфетницей, солью и столовыми приборами на дешёвой пластмассовой подставке.

–Могу предложить мясной бульон, яйца и пироги с мясом и курятиной. Кофе, какао – что желаете?

Катя засомневалась, стоит ли им там есть, но Макс по привычке толкнул её в бок и прошептал:

–Мне бульон, яичницу-глазунью и пирог.

Еда удивила хорошим качеством и свежестью. Парень с удовольствием смотрел, как они ели, его профессиональная гордость была удовлетворена.

–У вас много посетителей обычно? – Спросила Катя, допивая вторую чашку кофе.

Хозяин-повар кивнул.

–Много, когда идут фуры. Иногда даже приходится выносить столы на улицу – мест не хватает. Выше по дороге есть ещё пара ресторанчиков вроде нашего, но там готовят намного хуже. У нас уже есть постоянные клиенты.

–А ниже, недалеко отсюда, я видела несколько домов. Там кто-то живёт?

Парень опять улыбнулся и закивал.

–Да, там находится деревушка, вниз по склону горы стоят ещё несколько домов. Совсем небольшая, но там живут люди.

Катя почесала нос и нахмурилась.

–Мы встретили там одну женщину с двумя маленькими детьми. Хотели отдать им одежду. Немного ношеную, но хорошую, целую одежду. Женщина вдруг начала кричать, шуметь, и мы уехали, оставили вещи неподалёку. Не знаете, мы обидели её чем-то?

Повар подумал с минуту, сходил на кухню за чашкой кофе для себя и присел за стол.

–Местные люди не любят чужаков. Они верят, что те, кто едет мимо их домов – те, кто всегда торопятся умереть. Поэтому от них, от вас, нельзя принимать никаких подарков. Ни даже денег. Наверное, ты настаивала. Да ещё с тобой твой ребёнок.

Повар отхлебнул ещё кофе и продолжил:

–Ребёнок, который торопится умереть, что может быть хуже?

Катя с удивлением слушала парня. Макс пихал её в бок, пытаясь что-то сказать, но она даже не реагировала.

–Я не знала. Я думала… а ведь я оставила одежду там недалеко, на обочине.

Макс шумно вздохнул. Ему было не по себе. Он опять пихнул мать в бок.

–Ты чего?

–Мам. А ты не думаешь, что эта старуха колдунья?

–Ай, не выдумывай.

Парень всё ещё сидел за столом, снизу поглядывая на Катю и Макса, и кивал головой, словно обдумывал что-то и сам с собой соглашался с чём-то.

Катя расстроилась ещё больше. Макс угрюмо толкал мать в плечо.

–Мам, ну пошли. Давай уже.

Смешные, плохо написанные пейзажи на стенах вдруг показались Кате убогой мрачной мазнёй, а обшарпанный стол вызвал приступ омерзения. Они расплатились и вышли. В машине было жарко и душно, но ни Катя, ни Макс не стали открывать окна.

–Пристегнись, – напомнила Катя сыну, – поедем и заберём мешок.

Она развернула машину и поехала назад. Показались хибары, но женщины уже не было, как не было ни табуретки, ни детей, ни кур. Как не было и мешка с одеждой, оставленного Катей.

–Они его всё-таки забрали. Столько представления из ничего. Вот и помогай людям.

Макс удивлённо посмотрел на мать, произнёсшую эти слова.

–Они же не просили.

–Что?

–Они не просили помогать им. Да и вообще зря ты решила отдать им эту одежду. Надо было выбросить на свалку. Катя уже не слушала сына. Она вела машину по горному серпантину и всецело была поглощена своими мыслями.

–Мам, мам! – Вдруг заорал Макс, вывернув шею и высматривая что-то вдали.

–Мам! Ты видела?

–Что?

–Мы проехали только что! Там был череп с рогами, козы наверное, маленький! На столбе!

–Хорошо.

–Что хорошо? Ты поняла? Слышала, что я сказал?

–Да.

–Слышала? Повтори, что я сказал.

–Что эээ. Что ты сказал?

–Мы проехали мимо черепа козы на столбе!

Катя резко затормозила.

–Слушай, ну ты можешь не пугать меня так, когда я за рулём. Что ты видел?

–Козий череп. Висел на столбе. Прямо у дороги.

–Ну череп, и что?

–Мам, ты что, не понимаешь? Просто так череп никто не вешает.

Катя остановила машину у обочины.

–Отдохну пять минут.

Они сидели в закрытой душной машине и молчали. Макс включил радио и попытался настроить его, проверяя все возможные частоты. Кроме хрипа и звуков отдалённой прерывающейся музыки ретро ничего не было слышно.

–Мам, ты хоть знаешь, где мы?

–У тебя интернет ловит? Посмотри. Я здесь проезжала всего один раз, года два назад. Но в любом случае, дорога одна.

Оставшаяся часть пути прошла без происшествий. Доехав до города, они остановились в небольшом отеле.

–У вас продаётся что-то из еды? – Спросила Катя у администратора.

Ей предложили чипсы, газировку и какие-то йогурты. Макс отреагировал на предложенный ассортимент очень бурно, наконец-то хоть что-то хорошее за этот день.

В номере Катя в конце концов отвлеклась от зловещей старухи и странных слов повара, она уткнулась в телефон и писала в нём что-то. Макс включил телевизор и перебирал каналы по третьему разу.

–Ничего интересного нет.

–Новости скоро по второму, оставь.

–Да мы всё равно ничего не поймём.

–Это ты не поймёшь, а я пойму. Не понимаю, чего это ты никак язык не выучишь.

–А мне лень.

Макс наелся чипсов и был доволен, словно лев после трапезы.

–Мне не нравится язык, и вообще я хочу вернуться.

Катя хмыкнула.

–Мало ли что, нравится-не нравится. В жизни, мой дорогой, не всё должно нравиться.

–Вот и старуха с девочкой-куклой так думала. Мы ей не понравились, и вещи твои ей не понравились. А повар – дурак.

–Эй, прекрати. Не дурак он. У них свои истории на каждый случай имеются. Да и вообще, ничего не случилось. Давай похороним эту тему и займёмся своими делами.

–В отеле? Например?

–Иди, купи ещё чего-нибудь, только отстань.

Макс вышел, а Катя опять уткнулась в телефон, быстро набирая кому-то текст на крошечной клавиатуре.

Макса не было уже примерно пятнадцать минут, когда Катя спохватилась и вышла из номера.

Она вышла в холл и спустилась к стойке и холодильнику с напитками. Сына не было. Холодная капля упала на сердце и растеклась по нему ледяной лужей.

–Макс!

Он находился у телевизора в противоположном конце холла, у выхода к бассейну.

–Мам, иди скорее.

–Ты куда пропал? Я забеспокоилась.

–Смотри.

Взволнованный диктор быстро говорил что-то на диалекте, который Катя не понимала, но кадры, показанные на заднем плане, отметали все вопросы сразу.

У фуры, спускавшейся по склону, по всей видимости, отказали тормоза, и она на всей скорости протаранила и нищую хибару со старухой, и все остальные постройки, а затем рухнула в пропасть, увлекая за собой всё, и доски, и трупы, и деревья, встреченные на пути.

–Это тот самый дом, видишь? Уже третий раз показывают.

–И люди? – Странным, не своим голосом спросила Катя.

–Шестеро погибших.

–Шестеро, – повторила Катя, прижимая сына к себе.

–Это тот самый дом, мам, – опять сказал Макс, не отрываясь от экрана.

Катя почувствовала, что мальчик дрожал. Она прижала его ещё крепче к своей груди и погладила его напряжённый лоб.

–Фура тяжёлая, тормоза не проверяли давно, наверное. Ты же знаешь, как здесь всё делается. Да ещё дождь накрапывал, дорога скользкая.

–Но это тот самый дом, мам.

Макс насупился и покраснел, будто бы собираясь заплакать.

–Наверное, кукла погибла. Мама, поедем туда.

Около телевизора собрался народ. Катя пыталась прислушиваться к ним, чтобы точнее понять, что же произошло и кто погиб.

–Говорят, двое детей погибло.

Макс вздрогнул.

–Макс, мы не можем вернуться туда.

–Мам.

–Нет, это не зависело от нас. Это просто несчастный случай.

–А череп? Это ведь  был знак, да?

–Да нет же, просто череп, мало ли таких повсюду. Макс, родной, это совпадение. На таких дорогах постоянно происходят аварии. Скорость превысил, тормоза не проверил, занесло, опрокинулся. Это случается сплошь и рядом, поверь.

Через полчаса Макс немного успокоился. Вернувшись в номер, Катя тотчас же переключила канал новостей на детский мультсериал.

Макс улыбнулся.

–Ты что, я уже такое не смотрю.

–Это самое лучшее из всех программ, уж поверь.

–Знаешь, когда умирает кто-то незнакомый, это не трогает так сильно. А их я видел. И совсем недавно они были живы. И возможно…

–Невозможно, – резко прервала сына Катя. – Пойми же, это случайное совпадение. И это сразу было понятно, дома стояли так близко к обочине и к пропасти. Это был вопрос времени. А в нашем поступке не было ничего странного. Все так делают. Все отдают хорошую одежду тем, кому она может понадобиться. Иди-ка спать, надо хорошо отдохнуть перед завтрашним днём.

Макс долго ворочался на неудобном матрасе, а Катя искала в интернете больше понятной информации о происшедшем. От усталости и переживаний она уже не могла сосредоточиться на буквах и уснула прямо так, с телефоном в руке.

Утром перед отелем Катя увидела повара из ресторанчика на обочине, она окликнула его и громко поприветствовала.

–Уже позавтракали? Я вас приглашаю, здесь недалеко есть ресторан моего брата, он прекрасный повар. Идёмте, – откликнулся повар и жестом пригласил следовать за ним.

Катя и Макс пошли за ним, еле сдерживаясь, чтобы не забросать его вопросами прямо по дороге и озираясь по сторонам, чтобы не заблудиться в незнакомом месте.

Быстро поев, Катя спросила, что же именно произошло вчера вечером на том злосчастном спуске, где она говорила со старухой и где она оставила мешок с вещами.

Повар удивлённо посмотрел на неё и с улыбкой сказал, что ничего не знает ни о какой аварии, и что женщина и малыши живы-здоровы.

–Я их видел рано утром. Может, это случилось после того, как я уехал?

Катя покачала головой.

–Вчера вечером, часов в семь, показали в новостях. Фура опрокинулась и снесла все постройки в овраг. И шесть погибших, из них двое детей.

–Откуда бы шесть погибших, спрашиваю, – сказал повар, – они живут вчетвером.

–Наверное, они да ещё водитель и его пассажир.

Повар задумался, потом достал телефон и позвонил кому-то, говоря при этом на диалекте.

Макс вопросительно смотрел на мать, но та лишь пожала плечами в ответ.

Парень убрал телефон и улыбнулся.

–Вот, уточнил, никаких происшествий на дороге.

Засиживаться дольше не было смысла. Катя поднялась и пошла к выходу, а Макс нагнулся к повару и медленно, подыскивая слова, спросил его о чём-то. Повар громко рассмеялся и жестом предложил Максу пожать его руку.

–Твой сын делает успехи. Хорошо говоришь, но я ничего не понял. Пускай твоя мама переведёт мне твою просьбу.

Катя вернулась к столу. Макс смущённо попросил её узнать у повара, что означал череп козы, усаженный на столб.

–Ты не сдаёшься, да? Ладно, но только в последний раз.

Повар рассмеялся ещё раз, услышав вопрос и ответил, активно жестикулируя без особого смысла.

–Череп козы означает череп козы. А на столб его мальчишки повесили. Им заняться особо нечем, они в школу не ходят, телевизора у них нет, вот так развлекаются.

Макс выдохнул с облегчением. Катя улыбнулась.

–Я же говорила тебе, что это ерунда.

Они вышли на улицу. День только начинался, жара ещё не затопила город. Кате нравилась это время. Около девяти утра, ещё столько часов, минут и секунд остаётся до заката, столько всего можно успеть. Макс успокоился совсем, он шёл рядом, посвистывая популярную мелодию и рассматривая окружающие дорогу постройки.

Вернувшись в отель, Макс снова вспомнил про вчерашнее и дёрнул Катю за руку.

–Мам, но ведь мы видели новости.

–Макс, думаю, что мы обознались. Это были другие дома на другой дороге. Здесь много похожих мест.

В машине долгое время молчали. Пейзаж за окном отличался от вчерашнего. Горы сменились низиной, пересекаемой множество раз небольшой рекой. Макс, прислонив лоб к стеклу, пытался разглядеть обочину.

–Мам.

–Что?

–Зачем мы вообще поехали в эту даль?

–Начнём новую жизнь. Меня там ждут. А не понравится – вернёмся.

–Совсем?

–Как совсем?

–Ну вернёмся совсем? Обратно?

–Совсем обратно сложно вернуться, Максик. Нужно привыкать к этой стране.

–Не хочу.

–Как обычно. Макс, мы уже обсуждали. Ты не можешь просто перестать упрямиться и выучить язык?

Катя хотела ещё что-то сказать сыну, но тот закричал:

–Тормози!

Она затормозила так резко, что они чуть не вылетели из кресел.

–Там было животное, дорогу перебегало, – задыхаясь от волнения сказал Макс. – Я думал, мы его задавим.

Катя вышла из машины и обошла её вокруг. Под колёсами никого не было. Рядом с дорогой не было видно ни одного живого существа, по обе стороны от обочины тянулись заборы из колючей проволоки, прерываемой деревянными столбиками. На одном из них что-то белело. Катя подошла ближе и с удивлением увидела козий череп с рогами, усаженный на самую верхушку столба.

–Маакс! – Позвала она сына. – Смотри! Ты такой же видел вчера?

Макс подбежал и подпрыгнул.

–Ага, такой же. Рога длиннющие.

Череп казался очень старым, сухим и выцветшим на солнце.

–Пастушьи угодья. Не видишь никого? Если здесь разводят коз, то наверняка у них есть козий сыр.

Макс с интересом рассматривал череп.

–Я бы его взял.

–Ещё чего, – рассмеялась Катя, – зачем он тебе. Пошли, нам ехать ещё четыре часа.

Вчерашнее напряжение ушло. Макс, надев наушники, во весь голос подпевал, ужасно фальшивя, а Катя слушала его фальцеты без обычного раздражения. Она и сама подпела ему пару раз. Дорога была пуста, не считая нескольких повозок, нагруженных мешками с фруктами, да пары мотоциклистов. Один из них, лихач без шлема, показался Кате знакомым.

–Да это же наш повар с обочины! – Воскликнула она, едва не съехав с дороги.

–Повар?

–Ну да, у которого ты спрашивал про череп. Хозяин ресторана.

–Это он ехал на мотоцикле?

Катя почесала нос. Может, не он? Она и видела-то его всего миг, когда он обогнал машину и оставил им облако пыли. Может, не он?

–Даже не знаю. Но так показалось, что это его лицо я видела. Он ещё и смеялся. Как будто посмотрел на меня и рассмеялся. Знаешь, мне опять стало не по себе. И я даже думаю, он нас обманул. Ведь я ни слова не поняла из его разговора по телефону.

Макс закрыл окно.

–Мам, а давай вернёмся обратно. Только другой дорогой. Не хочется мне никуда ехать.

Кате тоже хотелось вернуться. Но позади её не ждало ничего. Мосты взорваны, сожжены дотла. А впереди ещё светила надежда, и она была так нужна, так нужна, как воздух, как вода и тепло.

–Мы не можем, Макс, не можем вернуться.

–Всегда можно вернуться.

–Ты ещё мал и не знаешь… подожди, всё наладится. В дороге всегда тяжело. Но мы уже рядом, всего пара часов и приедем. Там дом, у тебя будет комната, обустроишься по своему вкусу. Сказали, что школа близко. Найдёшь друзей, выучишь язык.

Макс махнул головой.

–Я не хочу находить друзей. Я не хочу учить язык. Мне здесь не нравится.

Навстречу пронёсся ещё один мотоцикл. Макс встрепенулся.

–Это точно он! Теперь я его увидел!

Катя кивнула.

–И я увидела.

–Он нас преследует, что ли?

–Макс, достань телефон, посмотри, есть ли сигнал.

Телефон Макса был полностью разряжен.

–Поищи мой в сумке.

Макс быстро достал аппарат из сумки, но и он не работал. Через весь экран телефона проходила длинная широкая трещина.

–Похоже, кто-то его раздавил.

–Ладно. Ты можешь зарядить свой? Взял зарядник?

Макс обстоятельно обыскал рюкзак со своими вещами, потом пожал плечами и удивлённо произнёс:

–Нет его. Но я точно брал, я помню.

Катя ударила руками руль.

–Без связи, в незнакомом месте, почти без бензина, да ещё этот странный тип мелькает. Знаешь, Макс, у нас просто день приключений.

Заправка показалась издалека, это немного улучшило настроение Кати.

–Хоть бы там было кафе.

–Ты устала?

–Нет, но перекусить не помешает.

На заправке и впрямь оказалось кафе. “Прекрасный вид”, гласила табличка с названием. Внутри было тесно, но зато прохладно и свежо.

–Что желаете? – Произнёс весёлый знакомый голос, и Катя с ужасом поняла, что этот голос принадлежит тому самому повару, который их преследовал с самого утра.

–Это вы?

Повар услужливо улыбнулся.

–Кто я?

–Вы – тот самый повар, у которого мы обедали вчера на подъёме?

Повар улыбнулся шире к мотнул головой.

–Должно быть, вы обедали у моего брата. А я никуда не выезжаю отсюда.

Катя покосилась на стены кафе. Они были увешаны такими же плохо намазанными пейзажами, только теперь это были не горы, а степь. На одной картине был изображён уродливый конь с явно нарушенными пропорциями, а на другой – столб у дороги, а под ним – разбитый белый череп козы.

Катя застыла. Макс пытался заглянуть внутрь из-за её спины, но она нарочно заслоняла проход, не пропуская его.

–Что там? – Спросил он.

–Ничего. Мы уходим.

–Но я голоден.

–Потом. Уходим.

Катя вытолкнула сына, а потом выскочила и сама и быстрым шагом пошла к машине.

–Чёрт! Бензин.

Брат повара уже подошёл к машине.

–Вам нужен бензин?

Катя заправила полный бак и выехала на дорогу. Брат повара проводил машину долгим взглядом, который сверлил Катю через зеркало.

–Едем.

–Голодные.

–Не умрёшь. А с этим типом явно что-то не в порядке.

Они объехали небольшой холм. Местность снова преобразилась, на смену равнине пришёл подъём в гору, а за ним – неизбежный спуск.

Катя затормозила.

–Ну мам! Плетёмся, как черепахи.

Сзади послышался шум приближающегося автомобиля.

Катя посмотрела в зеркало заднего вида, её нагонял зелёный спортивный седан. Он обогнал их машину и быстро исчез внизу.

–Первая машина за целый день, – усмехнулась Катя, – едем без пробок.

–Чего? – Спросил Макс. Из-за наушников он не расслышал мать.

–Ничего, – ответила та, – я уж думала, и правда, дорога-призрак. Никого, кроме нас. А вот ещё кто-то едет.

Тяжёлая фура быстро приближалась сзади, подмигивая дальним светом, предупреждая о желании обогнать.

Катя посмотрела на спидометр. Он показывал сорок километров в час.

–Я и так еле плетусь. Проезжай.

Фура была уже совсем близко. Водитель фуры начал сигналить.

–Что он хочет? – Спросил Макс. Он вынул наушники и следил за гигантом позади них.

–Обычно сигналят, чтобы проехать. Но я и так его пропускаю. И на встречной никого нет. Что же мне, остановиться?

Фары позади просигналили дважды, будто водитель услышал Катины слова и ответил утвердительно на её вопрос.

Катя направила машину к обочине.

–Мам, не надо.

–Не волнуйся.

Фура пронеслась, просигналив на прощанье.

–Вот и всё. Поехали. Скорее бы уж завершить этот путь. Мне всё осточертело. Знаешь, Макс…

Катя вдавила акселератор.

В зеркале заднего вида что-то неуловимо быстро мелькнуло и тотчас сильный удар сотряс машину и откинул её на встречную полосу.

–Ты живой?

У Макса щека и шея были залиты кровью.

–Я, да, мам. Что это было?

Ударившая их фура находилась метрах в десяти. Из кабины вышел человек и пошёл прямо на них.

–Не может быть. Не может быть.

–Мам?

–Это он, Макс. Тот парень из ресторана. Повар.

Человек приблизился к машине и заглянул внутрь через разбитое стекло.

–Я ведь вам говорил, чужих здесь не любят. Вы здесь не нужны. Вы видели, что из-за вас произошло.

Катя пыталась отстегнуть ремень, но её пальцы вдруг перестали слушаться. Она не могла даже двинуть шеей, чтобы повернуться к говорившему, и не могла проговорить ни слова. Она застыла, словно манекен, в неудобной позе, осознавая свою беспомощность и наполняясь страхом. Всё, о чём она думала, был Макс. Катя не видела его, но подозревала, что он скорчился на своём сидении, неподвижный и окровавленный, славный мальчик, не сделавший в жизни дурного поступка.