скачать книгу бесплатно
Гвардии майор
С.Г.Малиновски
Крымская война 1854–1855 гг. Что знает современный читатель об этом периоде истории Российской империи, кто развязал её, кто в ней победил? Каковы были итоги этой войны?.. Почему в России забыли об Александре II? Почему этот прогрессивнейший император стал неудобен для современных историков и политиков? Эта книга о времени правления Александра II. История его фантастична и удивительна, тем более, что рядом с ним действуют герои живущие вечно и обладающие сверхъестественными способностями. При этом они не вносят изменений в исторический процесс, история идет своим чередом… Роман «Гвардии майор» – продолжение, или предыстория, событий описанных в книге С.Г. Малиновски «Вечная история», в нем продолжают действовать те же герои, но появляются и новые. Оказывается, мир бессмертных обширен и разнообразен, он разделен на противоборствующие группы, которые отстаивают свои интересы самыми разнообразными, а, иногда, и очень грязными способами…
С.Г.Малиновски
Гвардии майор
Нашим отцам
и дедам, защищавшим
Родину – посвящается.
ЧАСТЬ
I
«Отстаивайте ж Севастополь!»
ГЛАВА I
Разговор шёл о политике, Батя, как бы про себя, рассуждал о судьбе некогда единой страны. Ермоленко, лёжа на диване, безучастно смотрел в потолок – слов не требовалось, всё и так было ясно. Мне, как самому младшему, приходилось изредка кивать головой, обозначая что всё сказанное принято к сведению.
Именно сейчас ни мне, ни майору не хотелось говорить о политике. Мы ещё не пришли в себя после двух торжеств подряд.
…Невеста Ермоленко – Антуанетта затребовала свадьбу по высшему разряду. Честно говоря, смысла в такой гулянке я не видел и подозревал, что дело было, скорее, в природной вредности, но влюбленный жених так торопился окрутить её, что был готов на всё что угодно, лишь бы нареченная не спохватилась и ничего не отменила.
Наше бракосочетание с Катериной после этого феерического шоу походило на свадьбу бедных родственников, но мы всё равно были довольны, хотя всё прошло не совсем так как мы хотели.
Когда отгремела музыка Ермоленковской свадьбы, мы решили обойтись малой кровью: купаться в шампанском не собирались, лепестки лотоса и изысканные ароматы востока нас не интересовали. Поэтому на следующий день после первой свадьбы заявившись к Бате и потребовали просто нас зарегистрировать.
Не выспавшийся и злой как чёрт полковник весьма ласково обложил нас, но, тем не менее, сделал официальную запись в регистрационной книге и шлёпнул печать на красивую бумажку, свидетельствующую, что с этого счастливого часа мы муж и жена. Спрятав свидетельство и поблагодарив полковника, мы попытались улизнуть.
– Куда это вы намылились? – поинтересовался Батя, пряча книгу.
Мы переглянулись, поняли что смыться тишком не удастся и, вернувшись к столу, объяснили, что собрались съездить в Ялту в честь такого события.
– Отмазаться хотите, – подытожил полковник, – не выйдет! С вас причитается!
– Да мы, собственно говоря, непротив, – попытался открутиться я, – просто три дня подряд… Мы думали всем надоело, вот из Ялты приедем…, – я покосился на Катьку, но она и не думала мне помогать, а с обреченным видом смотрела на дверь.
Дверь распахнулась и в комнату ввалился майор.
Увидев нас, Ермоленко слегка запнулся и буркнул:
– О! И вы тут. А я как раз по вашу душу. Давайте решать, когда с вами плясать будем.
Батя ехидно ухмыльнулся, и майор понял, что опоздал. Он озадаченно хмыкнул, но по его лицу не было похоже, что сильно рассердился. За спиной Ермоленко дверь открылась второй раз, и в неё неслышно просочился дядя Юра. По его кислой физиономии было видно, что он уже всё знает и, в отличие от майора, расстроен нашей прытью и скрытностью. Потом лицо его разгладилось, и он переглянулся с учителем.
Выражение лиц родителей нам очень не понравилось.
Когда дверь открылась в третий раз, мы уже прекрасно понимали, что просто так отделаться нам не удастся.
Третьим гостем оказался мой бывший шеф. Нам ничего не оставалось, как потихоньку ретироваться в дальний угол, за широкую Батину спину…
Эх! Если бы мы умели телепортироваться!
Кабинет Бати, тем временем, наполнялся людьми (пардон, вампирами). Я же, тихо сатанея, задумался о том, какая же зараза успела раззвенеть на весь Симферополь.
– Так уж и зараза, – мысленно отозвался Батя, – можно сказать внуки во взрослую жизнь решили вдариться…
Я слегка смутился, а в голове уже щёлкала смета. Но две параллельные мысли разбили мою математику в пух и прах. Дуэт пропел:
– Не боись, я плачу.
Лица обоих папочек маслились от умиления и восторга. Мы с Катькой окончательно приуныли.
…В общем, гулянка удалась на славу.
Белое платье – дядя Юра заявил, что всю жизнь мечтал увидеть Катьку в фате и платье (человеческая свадьба не в счёт); шикарный костюм – здесь уже уперся майор; свадебный торт – Антуанетта постаралась; счастливые гости и злые на весь мир – жених и невеста, то есть молодожёны…
Шампанское лилось рекой. В потолок летели пробки, обувь липла к полу. Благородное вино никто не пил, всё оно ушло в фонтаны и осело на горизонтальных поверхностях…
…И вот, теперь, мы уже сутки отлеживались после этого безобразия, устав настолько, что даже шевелиться не хотелось.
Несмотря на это, я тихонечко обдумывал, как бы нам с женой поделикатней смыться на Южный Берег, но следующая фраза Бати добила меня окончательно:
– Ладно, бес с ней с этой политикой… Иван, бери Катерину, и собирайтесь в Керчь.
– Зачем? – от изумления я чуть не упал с дивана.
– Жить не тужить. – отозвался Батя, – Иди, пакуй вещи. А ты, Петро, их проводишь и проверишь, как они там устроились. Понял?
– Понял, – пробурчал майор и уточнил, – это чтобы не сбежали?
– Соображаешь, – удовлетворенно согласился Батя.
Так что на ЮБК мы так и не попали, а отправились в другую сторону…
…Керченская квартира была не блеск. Маленький «консолевский»
дом в районе ЖРК
. Квартира в двух уровнях – небольшой холл, квадратов на тридцать, столовая, кухня, три спальни на втором этаже и два санузла, хоть и большие, но совмещённые. В общем, условия оказались крайне непривычными. В такой квартире можно было потеряться.
Чтобы мы не грустили, Ермоленко подсунул нам свой архив.
– Это ещё что такое? – возопил я, увидев, как грузчики вносят в квартиру десяток ящиков.
– Это тебе работа на первое время, – любезно пояснил учитель, – чтобы глупые мысли в голову не лезли. Значит так, всё разобрать, разложить по хронологии, отсканировать, и, что возможно, набрать. Ясно?
– Так точно, – вздохнул я.
– Не слышу радости в голосе!.. Ладно, работайте, обживайтесь.
Я смолчал, но подумал, что и в переезде есть кое-что хорошее – нас уже начинают отпускать жить самих, хоть и недалеко.
– Да, через месяц ждите Катюшиного папочку, – добавил майор.
– В гости? – спросила Катька.
– Нет, он здесь поработает несколько лет, чтобы вы без присмотра не болтались. Ну и я через пару месяцев подскочу, когда из Европы вернусь, – уточнил майор.
– Что-то случилось? – я встревожено посмотрел на него.
– Медовый месяц у меня, дубина! – бросил учитель, ехидно усмехнулся, попрощался и ушёл.
Я так оторопел, что ничего не смог сказать – значит у него медовый месяц, а у нас?! От такой несправедливости меня аж перекосило. Кожа стала ещё белее, а глаза ещё краснее. Спасла положение Катя. Сразу после отъезда майора она скомандовала:
– Собирайся, поехали!
– Куда?
– Как куда? Нам тоже медовый месяц положен. Папа только через месяц приедет, так что мы совершенно свободны. Можем отправляться.
– Куда? – кисло поинтересовался я, – В Крыму нас сразу выловят. А в Европе шныряет отец.
– Не боись! Я знаю место, куда он точно не приедет – Сочи, дорогой мой!
– Пожалуй, – я воспрял духом, – а для отмазки возьмем с собой папочку из архива.
– Ноутбук прихвати, – напомнила Катька, – тогда им вообще придраться не к чему будет.
– Кстати, а вдруг дядя Юра решит нас раньше навестить?
– Я ему уже позвонила, – успокоила меня она, – сказала, что хотим поездить по окрестностям, чтобы изучить местность.
– Хорошие окрестности, – хмыкнул я, – Россия…, хоть и в пределах видимости.
– Вот и я говорю, совсем рядом, – невозмутимо согласилась она.
Вот так мы и вырвались на свободу. А архив? Архив остался лежать дома, ожидая нашего возвращения.
Тяжелее всего было добираться до места назначения. В связи с тем, что дорога в Симферополь нам, пока, была закрыта, самолет отпадал; машину мы здесь ещё не купили; на мотоцикле вдвоем, неудобно, пришлось ехать автобусом.
Автобус был хороший, а вот всё остальное… Дорога, дебильные таможни (украинская и российская), паром
и зима в придачу. В общем, начало отдыха получилось грустным.
В дороге, от нечего делать, мы заглянули в прихваченную папку. Каллиграфический почерк учителя невозможно было не узнать. Читать было легко. Выяснилось что перед нами не документы, а разрозненные записки из жизни привидений, то есть вампиров, а ещё точнее – Ермоленко.
Мы с Катькой пришли в восторг и вцепились в рукописи как книжные черви. Я же почувствовал несказанное облегчение, не я один, как, оказалось, страдал литературной болезнью в острой форме.
Записи начинались с ноября тысяча восемьсот пятьдесят третьего года…
***
…В Севастополь пришла зима. Вокруг всё отчетливей пахло войной. Я, как и другие молодые офицеры, не мог найти себе места. Не надо быть семи пядей во лбу чтобы понять – главный удар придётся на наш город, оставалось только гадать, когда это произойдёт. А то что произойдёт и очень скоро, я не сомневался. Турки вели себя в Чёрном море как у себя дома и обнаглели полностью. Англия построила им несколько пароходов, и теперь они считали, что могут делать всё что хотят.
Но тут у них вышла промашка. Как сказал в офицерском собрании один из капитанов: «Пускай у нас мало пароходов, зато есть Нахимов!». А сегодня пришла радостная весть. Когда я услышал её, то от счастья чуть не кинулся обнимать первых встречных прохожих.
В честь победы при Синопе сегодня давали бал и банкет. Я, как и все офицеры нашего полка, тоже был приглашён. Весь вечер мы смаковали подробности и восторгались гением Павла Степановича. Надо было очень верить в себя и свои экипажи, чтобы с шестью кораблями начать бой с турецкой флотилией, состоящей из шестнадцати посудин. За четыре часа боя у турок остался один корабль, который позорно уполз из Синопской бухты на паровом ходу. В общем, турки потеряли здесь всё, в том числе и командующего флотом, который был взят в плен. А за тридцать семь человек погибших с нашей стороны, турки отдали три тысячи жизней. Если как следует вдуматься – страшное соотношение.
Радуясь победе, я наслаждался обществом сослуживцев, которые сегодня были веселы и благожелательны как никогда.
Но тут в мою душу ворвалось странное беспокойство, мне всё время мне казалось, будто на меня кто-то внимательно смотрит. Это ощущение нервировало, заставляя, то и дело, оглядываться. Неожиданно я встретился взглядом с высоким незнакомым мне мужчиной. Выглядел он как античный грек в современной военной форме – истинный эллин. Действительно, казалось, что ожила одна из статуй Мирона
. Я так увлекся, рассматривая его, что забыл все приличия. Но ещё более я удивился, когда незнакомец уверенно направился в мою сторону.
– Честь имею представиться – Прокофьев Александр Никифорович, – он окинул меня насмешливым взглядом.
– Прошу прощения, господин полковник, – пробормотал я, и ещё больше сконфузился.
– Можете мне представиться, господин подпоручик и считайте себя прощёным, – усмехнулся Александр Никифорович.
– Ермолов Пётр Львович, – я слегка склонил голову.
– Очень приятно молодой человек, – полковник задумчиво посмотрел на меня, – вы давно служите?
– Никак нет…
– Помилуйте, Пётр Львович, – он с укоризной качнул головой, – мы здесь на балу – не на службе. Извольте отложить официоз до встречи в полку. Здесь принято вести приятные разговоры и танцевать.
– Да нет, – торопливо заверил я его, – просто я ещё…
– Вы не беседовали с полковником вот так, запросто, – казалось он прочел мои мысли, – не пугайтесь, Пётр Львович, мы такие же люди, как и вы. Просто не все отдают себе в этом отчет. Кстати, на службе я и сам не потерплю фамильярности, а на отдыхе можно и расслабиться.
– Слушаюсь, – я не удержался от усмешки, показывая, что понял его намек.
– Вы не возражаете против беседы? Или предпочитаете общаться с товарищами и дамами.
– До танцев ещё есть время, а на счёт товарищей, – я слегка пожал плечами, – у меня не так много друзей, а здесь таковых просто нет.
– Почему?
– Да как вам сказать. Мне не очень нравится, как проводят время вне службы мои ровесники. Отец учил меня совсем другому, да мы и не столь состоятельны, чтобы я мог позволить себе проигрывать в карты по годовому жалованью каждый день или пить без просыпу – я этого не люблю и не понимаю. А по-другому здесь друзьями не обзаведешься.
– Похвально, – задумчиво крутя в пальцах бокал с шампанским, протянул полковник, – я рад, что вы в столь юном возрасте понимаете разницу между собутыльниками и друзьями, – и он неожиданно твёрдо посмотрел на меня.
