Танцовщица для Властелина

Рыжая Ксю

Танцовщица для Властелина

1.

В огромном шикарном бальном зале. Белоснежные стены, мебель из дорогих тканей, и люстры из жемчуга. Все украшено цветами, и цветущий запах распространяется на все этажи. От одного только вида этого шикарного замка в душе рождался восторг.

Но, к сожалению сегодня, все было другим. Цветы были разбросаны, чистые мраморные полы, были грязными, много разбитой мебели и стекла. И в главном бальном зале, за огромным столом, заваленным разнообразной едой, вином, и мясом, восседало огромное количество мужчин. Они вели себя как дикие варвары, шумели, пили, орали и швыряли едой на дорогие стены и в женщин которые связанные сидели в противоположном углу от них. Во главе этого ужаса был он, могущественный черный дракон. Имя его было Рорг.

Он привел свой народ драконов в эти земли пятьсот лет назад. Из-за страшного бедствия, а точнее проклятья. Драконицы перестали рожать  дочерей, только сыновей.

Драконы считали особей или человека, женского пола, за мусор, грязь и ничтожество или просто мясо. Но к драконицам они относились, как к самому величайшему сокровищу. Оскорбив или обидев драконицу, того запросто могли убить свои же сородичи. Их-за этого бедствия оставшихся дракониц берегли. Драконицы не были больше и сильнее, но их пламя было опаснее, и жарче. Они ранимы и чувствительны, и потеряв своего мужчину, которого она выбрала, она при его смерти, умирала вместе с ним.

И вот ужас проклятья, за последние шестьсот лет, ни родилась, ни одна девочка дракон, только мальчики. Мужчин стало так много, а женщин в три раза меньше. Дело шло к тому, что молодые драконы, так могли и остаться одинокими. Ведь самое страшное, в сути дракона, он не может оставить свое пламя в чреве другой особи кроме драконицы. В брачную ночи, дракон просто сжигал заживо, женщин другого вида.

В эти земли никчемных Изотов (огненных фениксов) и пришла армия Черного дракона. Но женщины фениксы, предпочли умереть, чем быть взятыми драконами.

Сейчас в огромном этом прекрасном замке, праздновали свою победу, или поражения, кто считал для себя как. Рорг не мог сдерживать драконов, они были в ярости, они хотели женщин, или хотя бы крови. И хоть первое они получить не могли, он дал им крови, чтобы хоть как то успокоить нрав своих драконов.

Единственный кто еще мог их успокоить молодое поколение, был его младшей сын, Трор. Вся его сила и мощь черного дракона, перешла не к старшему, а к младшему сыну. Он был так свиреп, и силен, больше его, и мощнее. Пока лишь Рорг мог, управлять своим сыном, и останавливать его. И его брат,  кое-как мог влиять на него, больше этого огромного черного, молодого дракона не мог остановить никто.

Старшей его сын Зунг, был красным драконом, как и его мать. Жена Рорга, Аиса, родила ему сыновей. Была нежной, чуткой, и красивой как утренняя заря. Умерла, при родах, вместе с их дочерью, пятьсот лет назад. Рождение дракона происходит, как и у всех. Раньше самые первые из драконов откладывали яйца, и из них вылуплялись драконы. Сейчас же, женщины рождали детей, как и все, в родах, вынашивая детеныша, пять месяцев. И после родов обжигая свое дитя, в своем пламене. И чем жарче пламя матери, тем сильнее считаетесь пламя ребенка.

Трагедию эту, Рорг ели перенес. На нем остались два сына, которых он растил, и учил. Был с ними, суров и жесток, и знал, что один из них, а точнее младший совсем скоро возглавит народ драконий.

Старшего  он скинул со счетов, когда тот, привел в их дом, жену, а точнее смешенную Наргулу (водяного дракона) они не умею летать. У водяных драконов нет пламени, и вместо огня у них кипящая вода, которая тоже может сильно обжечь. Раньше, огненные драконы, не любили и не воспринимали водяных как равных себе. Но в это поколение огненные драконы смерились и с этим, ведь водяные могли рожать детей, и к сожалению так же только сыновей.

Рорг не желал крови, он прибыл в эти земли, ради спасения, но опробовав все, осознал, что его вид, ждет, либо смешение с водяными драконами, которые никогда не познают полета, или полное вымирание. Без дракониц, еще лет двести, и его воины, начнут драться друг с другом, мечтая умереть. Так что, вся его надежда, легла на Трора. Что он сможет найти ту, что вернет силу всем драконам, которые и так правят уже на всех землях Ясогонья.

Перед столом, за которым восседали огромные пьяные мужчины, каждую, из уцелевших женщин фениксов, выставляли по одной, на танец. Брачный танец, означал, что если дракону понравиться девушка, то он сможет взять ее в жены. А если дева понравиться сразу нескольким, то ее заберет сильнейший. Лишь драконицы могли выбирать после своего танца, нравиться им мужчина или нет. Мнение же других рас, совершенно не волновали этих мужчин.

Кружилась сейчас в очередном танце, заплаканная дева. Ее движения говорили о страхе, о не опытности, и ужасе, о котором она пережила. Каждый ее шаг, движение, мах руки, отражал дикий ужас. Ни зазыва, ни страсти, о котором так истосковались драконы.

Под музыку очередного танца, даже очень выпевшие драконы, видели в ней лишь мясо, которое было, обернуто страхом. Один из них, швырнул девушке под ноги бокал, и тот разбился в дребезги. Несчастная, наступив на осколки, закричала от боли, вызвав очередной гнев драконов. Ее боль лишь еще хуже, разозли всех, и девушку просто утащили, и что с ней происходило, лучше не описывать.

– Мой Повелитель, тут оставаться больше нельзя. – подошёл ко мне мой помощник Венгон.

Верный и такой же старый как я. Самый преданный из всех моих людей. Я мог довериться ему во всем, мой названный брат. И мои сыновья всегда называли его дядей, и учителем. Он владел, мечем, и был хорошим стратегом, и генералом. Научил Трора всему что умеет. И сегодня победе Изотов я благодарен ему, и сыну.

Но и сейчас он был прав, оставаться здесь, это еще больше злить моих драконов. В наших землях, там они выплескиваю свою силу в тренировках, а здесь, им будет все больше и больше хотеться крови. Огненных фениксов, мы завоевали, а теперь пора домой.

– Ты прав Венгон, командуй, что мы улетаем. Уцелевших женщин уносим, – скомандовал я.

И Венгон поклонился, быстро ушел.

– Отец, мы уходим? Почему так рана? – спросил меня Трор. Сидя по правую руку от меня. По левую руку был Зунг.

Зунг уже ушел вслед за Венгоном. Ему не терпелось вернуться домой, не любитель он сражений и битв.

– Мы могли еще завоевать пару княжеств Огненных лисиц. – смотрел на меня сын.

Как же он похож на меня, так же горяч, и не сокрушим. И снова рвётся в бой. Хотел бы я посмотреть на ту, что сможет разжечь его пламя, только в сердце. Но он был слишком жестоким. Ненавидел поражения, и был всегда не приклонен. Ему не нужны были женщины, он видел в них лишь грязь. Хоть и имел огромный горем в своем замке, он лишь обожал мучать их, и смотреть на их страх и ужас. А после пыток съедал их. Ну что поделать, драконий нрав. Надеюсь, ту, что он встретит, нрав будет на много горячее его. И она будет истинной драконицей, ведь иную, он не подпустит к себе.

– Нет, сын мой, Огненных лисиц, мы оставим на потом. Драконы слишком разбушевались, еще один набег, и их будет сложно контролировать. Помни нашу цель, мы не ищем массовое убийство. Мы ищем женщин. И сокровище. – сказал я, взяв бокал с крепким напитком.

– Довольно отец, я не собираюсь гоняться, за этим мусором. Кого они смогут родить? Смешенных уродов? Дракониц не осталось, так какой смысл искать этот мусор. Они лишь могут пойти на закуску. Но не на вид, даже на вкус, ими не наешься. – сказал Трор.

В глазах его горела пламя, черное и не обузданное, и ему не обходимо скорее его выплеснуть, пока он не сжёг, все эти города.

– Успокойся сын мой, и слетай в город Розегейн. Там есть дом под названием Черный тюльпан. Дом танцовщиц. Может хоть одна из них, усладит твой взор, сын мой. Слетай с твоими помощниками, и потом назад. Запрещаю кого-либо убивать.  – приказал я.

Надеюсь, мои приказы еще хоть как-то влияют на сына. Иначе, этого дракона, даже армия драконов не остановит.

Слова мои были ему не по душе. Глубоко вздохнув, и до хруста сдавив кулаки, он кивнул, соглашаясь со мной. Ну и слава Буракше (Покровителю драконов)

2.

Почему все женские особи, вызывали в Троре одну лишь ненависть. Он не был таким уж женоненавистником, но ничего не мог с собой поделать. Он искренне любил свою мать, и уважал ее как никого другого. Она пыталась найти сыну замену драконице, но дракон внутри него, в ярости рвал и метал, не находя себе никого из них. И ненависть в глубине его росла. Ведь даже огромные сокровища мира, не могли заполнить, дыру в сердце дракона. Ведь золото не могло, заполнить дракона как его вторая половина.

После хорошего сражения, Трор не хотел лететь в свой скучный замок. Смотреть на дикий ужас своих слуге или опять на этих мерзких рабынь., которые чуть сознание не теряет, от одного его шага. Ненависть к ним, они разожгли в нем сами. Он не хотел быть таким с ними, он хотел быть другим, но каждая падала на колени, в ужасе и страхе дрожа, боясь посмотреть ему в глаза. Вот почему он стал считать их мусором, который бояться поднять глаза на него. И сейчас никто не был готов переубедить его.

Он летел в то место, куда направил его отец, ему действительно нужно было отвлечься. Может хоть в этом Черном тюльпане, будет хоть пару женщин, которые не испугаются его, и смогут его развлечь.

Быстро долетев до места, со своими двумя друзьями Авоном и Иркусом. Вместе они приняли человеческий вид, но даже это не могли срыть их сущность. Драконов боялись, ибо они завоевали почти всю Ясогонья (земли всех рас). Остались лишь маленькие княжества, которые были связаны хоть как-то с огнем. Драконы их не трогали, ибо их женщины могли быть полезными.

Город Розегейн куда направил их отец, считался испокон веков нейтральным городом. Городом торговли и утех. Сюда без страха приходили воры и бандиты, убийцы, даже злейшие враги могли сидеть в одном помещении, и никто не смел напасть или убить кого-то. Посмевший убить, или сражаться на этих землях, выгоняли из города, или же каменный хранитель, мог запросто убить нарушителя покоя этих мест.

Здесь нет законов и тех, кто поддерживает закон, правило здесь лишь одно, «Место мира, и развлечения». Здесь могли спрятаться и убийцы и преступники, и никто бы их не выдал, пока они не покинут данные земли. Сам же город Розегейн, это не большая деревушка, со старыми домами, большими торговыми лавками, и одним домом утех. Нет, это не бордель, и не место шлюх, это место танца и отдыха. Самые популярные тут сирены. В их пении и танцах, нет равных. Они не предназначены для ублажения, они для услады глаз, и отдыха.

Подойдя к зданию Черного тюльпана, в него спешило много народу. Тут были все, тролли, орки, эльфы, и гномы. Лохматые оборотни, и скрытные вампиры. Рогатые демоны, и ведьмаки. Шум и веселье доносилось из здания. Хоть и казалось это двухэтажное здание затхлым и старым, внутри все было иначе.

Зайдя внутрь, это место становилось огромным. Словно три этих здания. Украшено все в шелк и золото. Роскошная мебель, и дорогие столы. Располагались все по кругу, оставляя красивую круглую сцену в центре, на которой уже извивались четыре сирены, в своих ели прозрачных платьях. Девы танцевали, и каждый за столиком хотел дотянуться и дотронуться до одной из них.

К Троргу и его компании выскочила, старая горбатая орчиха, кряхтя и ели видя, она смотала на них снизу-вверх, ели закидывая голову. Похоже была здесь за хозяйку.

– Господа! – противно прохрипела она. – Столиков осталось со всем мало, лишь в дальних углах! – кряхтя от жадности, осматривала она их. Понятно, что ей нужно.

Трор махнул головой Иркусу и тот достал маленький мешок с золотом. У орчиши от жадности глаза заискрились. Вцепившись в мешок, она захрипела:

–Мои самые уважаемые господа. Ваш столик, сразу около сцены, – указала она на большой стол, рядом со сценой.

Тут не было отдельных мест, все было открыто. Стол и стулья, закуска и выпивка, и конечно танцы красавиц.

Расположившись за стол, официантки принесли мясо и выпивку. Иркус и Авон уже в предвкушение, ожидали красавиц. А Трор, сидя между ними, не хотел ни есть, ни пить, хотелось кого-то убить. Вокруг было шумно, рядом орали зеленые орки. По габаритам немного были ровны с драконами, остальные же слишком мелкие.

Трор, как истинный черный дракон, был три метра в высоту, его огромные накаченные руки и тело, отражало его мощь и силу. Одной рукой он мог расколоть любому голову, как орех. И ярость, что он испытывал, могло сжечь все это место, и следа бы не осталось, что тут вообще что-то находилось.

И тут громко та самая старая орщиха, крикнула на весь зал:

– Мои уважаемые гости. Сегодня, у нас не обычный день. Из самой дальней земли Ясогонья, прибыл невероятный цветок пустыни. Да, та самая, о которой вы много наслышаны. И сегодня она подарит вам, лишь один танец!

В зале воцарилась тишина. Даже очень пьяные тролли заткнулись, и все взгляды присутствующих в этом зале были устремлены на сцену.

 Заиграла нежная музыка, ритм которой становился быстрее. И из вспышки красного дыма вышла она. Невероятная дева.

Ее лицо было закрыто вуалью, одета была в восточный наряд Беледи. Пышная грудь, открытый плоский животик, с серьгой в пупке. На бедрах длинная красная юбка с разрезами по бокам. На щиколотках был надеты звонкие браслеты. На руках и на животе длинные маленькие цепочки.

Кожа молочного шоколада, блестела и сияла от света. Каштановые волосы, отдавали золотом, были распущены.

 И она начала свой танец. Дева кружилась, словно парила над землёй. Ее гибкое тело было, словно без костей, и извивалась словно змея. Ее руки были ее лентами, которые исполняли любу волю своей хозяйки. Как эротично она двигалась, что в зале кроме музыки стояла гробовая тишина. Каждый следил за ее движением, что даже казалось ее волосы, исполняли свой танец.

 Вокруг сцены располагались по кругу, четыре больших стола, за один из которых и сидел Трор.

И тут эта дева спрыгнула со сцены, и оказалась прямо на столе, где сидели красные демоны. Осмотрев их по кругу, она стала извиваться, и красное пламя словно загорелось в ее глазах. И ее костюм сменил цвет на огненно-рыжий.

Демоны как заворожённые смотрели на нее снизу-вверх, боясь оторвать взгляд. А ее звонкие ноги, и все тело, от браслетов и цепей, раздавалась эхом, по всему залу. Резко прыгнув на сцену, она звонко пронеслась на другой стол, где сидели, зеленые тролли.

Костюм ее сменился на зеленый, и настоящее слюни потекли у троллей из-за рта, что даже сильный их хмель, прошел, как будто они и не пили.

Как волшебно она танцевала. Руки ее были как змее, и словно она сама стала змей. Кружась и извиваясь, она наращивала темп себе и самой музыке.

 Резко она снова прыгнула на сцены, и понеслась на третий столик, за которым сидели вампиры. Наряд ее сменил цвет на кроваво красный. Звон цепей усилился, и движения ее стали быстрее и резче.

И тут она прыгнула на сцену, и должна была пойти на четвертый стол, где сидели драконы. Но дева остановилась, в самом центре сцены. Ее движения замедлились, и не известно, откуда появилась острая сабля у нее в руках. Наряд изменился на угольно черный.

Она подняла взгляд, и смотрела прямо в глаза Трору. И медленно стала опускаться на пол, держа в руке свою саблю. Она прикасалась ею к своему телу, и лезвие вот, вот, могло вонзиться в ее нежное тело. Но оно будто не смело ранить ее. Острая сабля, была на ее животе, на шеи, от кисти руки до пальчиков ног. Она играла и танцевала с саблей в руках. Подходя очень медленно к столу драконов.

В голове Трора, было, чтобы безумное. Это дева творила своим танцем с ним, что-то незнакомое и невероятное. Как она двигалась, и что делала с саблей, будоражило его кровь. Впервые танец, девушки разбудил в нем, что-то дикое, что кровь в венах превращалось в настоящее пламя.

Трор смотрел лишь на нее, и когда она пошла на первые столы, кровь ревности била в его разуме. Дракон хотел вцепиться в нее когтями, схватить и унести в свой замок, и чтобы лишь он наслаждался ею, и она была в его постели. Впервые он захотел увидеть простую деву в своей постели. Ведь сейчас не было у нее страха во взгляде. А эта сабля у нее в руках, будоражила его еще сильнее. Когда же она приблизилась к их столу, она прыгнула на их стол, не сводя своих карих глаз с него. Глаза, и невероятное тело.

И она начала кружиться, и звон ее браслетов, звенел у него уже внутри. Возбуждение был настолько сильным, что еще миг, и он был готов овладеть ею, прямо сейчас на этом столе. И тут она отвела от нег взгляд, и посмотрела на  Авона, который также как заворожённый следил за ней. Она медленно опустилась на колени, прямо на столе, и протянула свою ладошку к Авону. От чего раздался звериный рык, от Трора.

Ведь как она посмела, тянуть руки к другому, ведь он сильнее, и могущественнее его слуги. И сейчас он решил, что теперь она будет, принадлежит лишь ему, значит она его, и ничьей не будет. В противном случае, его сопернику, кем бы он ни был конец.

Ее маленькая ручка замерла, в пару сантиметров от лица Авона и она медленно повернулась к Трору, который уже зверел. Глаза его горели диким пламенем, а нос, уже ходил ходуном, вздыхая ее аромат. Возбуждение всех вокруг стало бесить его, и от этого зверел, еще сильнее. МОЯ орал дракон внутри.

 Левая ее бровь слега приподнялась, и он был готов поклясться, что она под вуалью улыбалась.

Осмотрев его сидящего с груди до лица, глаза ее блеснули. И она, резко подскочив с колен, помчалась на сцену.

Где две другие танцовщицы, уже кружили, развлекая публику. И тут девушки стали, хватать бокалы, и бить их о сцену, а эта дева, оказавшись на сцене, стала танцевать, кружиться с такой силой, словно ураган, держа клинок обеими руками над головой. Ее босые ноги, давили стекло, но ни одной капли крови не оставалось на стекле. Словно они не смели уколоть ее нежные ножки.

Вихорь этот продолжился, и на седьмом круге, она сделала сальто, и оказалась в самом центре, высоко подняв голову. Она посмотрела на Трора, и ели заметно подмигнула ему. Раздался хлопок, яркая вспышка и все они на сцене исчезли в красном дыме.

Когда они испарились, гробовая тишина повисла ещё минут на пять. И огромный шкал аплодисментов как водопад, стал обрушиваться со всех мест. Каждый кричал, кидал золото на сцену, умоляя вернуть красавицу.

Но Трор, словно забыл где находиться. Когда она исчезла, ему стало мало воздуха, и хотелось еще. Возбуждение его было настолько сильным, что его дракон взревел. Ее запах, был слишком приторный для нее, явно налила на себя дюжину парфюма, чтобы никто не запомнил ее запаха. Она не могла так пахнуть. «Цветок пустыни» прошептал он в голове. И он точно заполучит этот цветок.

3.

На место волшебного цветка вышли новые танцовщицы. Они кружились, и извивались, но не могли зацепить взгляд, даже их округлыми формами. Словно их тела были не настоящими, или они вовсе не знали, как им управлять. В сравнении с цветком, которая могла так управлять своим телом, что не только взгляд, само дыхание прерывалось, от ее движений.

После ее ухода, все минут десять еще возмущались и требовали ее назад, но, так и не дождавшись, набросились на выпивку и еду.

Я яростно поднялся с места, и пошел к орчихе, что распоряжалась заведением. Найдя ее, она уже общалась, с новыми посетителями. Резко загородил их, и яростно, посмотрел на старуху.

– Мне нужна это девушка, что только танцевала здесь, Цветок! – яростно прорычал я.

Ведь сейчас она уже может танцевать перед другим. И это злило меня невероятно сильно, заставляя моего внутреннего зверя реветь от ярости. Ни одна женщина, за всю мою жизнь, не заставляла меня, искать ее. Она была первой. И теперь она точно будет принадлежать лишь мне.

– О, мои Господа. Данная дева, не принадлежит Черному тюльпану. Она сама по себе. Присылает известие за час до выступления. Что она прибудет и все. Где она сейчас не известно Господин. Она же пустынный цветок, самая популярна танцовщица, из всех, кого я знаю. Она выступает лишь там, где сама хочет. Уж поверти, ее ищу, очень многие, но так никто и не смог ее найти. – проговорила старуха.

 Я кивнул головой Иркус, намекая, что ей надо. Иркус быстро вытащил мешок золота, и увидев их старуха, заохала.

– О господа, я честно не знаю, где она. Сейчас должен будет кто-то, прийти за деньгами, за выступление, и все. Хотите, подождите его, больше помочь ничем не могу. – схватив мешек покрепче сказала орчиха.

Ну что ж, кто-то придет, значит подождем. Мы сели за стол, и стали ждать. Настроение мое и так было не очень. Не в моих принципах, гоняться за женщинами. Но я хотел ее увидеть, и забрать себе.

Иркус и Авон сидели и что-то обсуждали, рассматривая девушек. Они не были такими привередами как я. Обожали женские ласки, хоть и переспать с ними не могли, но не упускали возможности, побыть в их объятиях.

И тут не далеко, я ощутил запах. Это точно был запах цветка. Резко посмотрел в сторону, откуда шел запах, увидел высокую девушку. На голове был черный платок, а точнее тряпка, закрывающая волосы. Миленькое грязное личико. Не понятные мужские тряпки, большие брюки и рубашка, старый коричневый жилет. Настоящая оборванка. Но запах от нее шел, как от цветка, я никогда не ошибаюсь.

Я осмотрел ее с ног до головы, и в этих лохмотьях, даже невозможно было понять, что у нее за фигура. Но смотря, как она ругается с той самой старой орчихой, я усмехнулся:

–Ты что карга старая, надуть меня решила? Ты же знаешь расценки, кого хочешь дури, а мне положенную сумму давай. Она хорошо выступила, меня то не надувай.

–Не понимаю, о чем ты. Был уговор на такую сумму, вот получи и уходи, тоже мне привереда. – махала на нее руками старуха.

– Слушай карга, не зли меня. Были бы это мои деньги, я бы тебе руки и ноги переломала бы, а так они не мои, и с меня шкуру снимут, так что гони деньги, иначе, прикроется твоя лавочка, и откроется напротив. – угрожала ей оборванка.

–Ах ты, маленькая соплячка. Нищенская. Твое счастье, что твоя госпожа, хорошие деньги для меня зарабатывает, а то вышвырнула бы тебя, да и покалечила бы. – вытащила из-за пояса орщиха мешочек, и кинула девушке под ноги, развернулась и пошла к другим гостям.

–Тот же, карга! – возмущенно покривлялась ей девушка.

Подняв мешок с пола, она покидала его в руках. Потерла руки. И повернулась ко мне лицом. Она была очень красивой, на мой вкус. Черные брови, красные губы, маленький носик. Испачканное лицо, в какой-то грязи. Умыть и переодеть, так она очень даже ничего была бы.

Девушка быстро прошла мимо нашего стола, и села подальше. Заказала у официантки еды, и ели сидела на месте. Дергалась, и было слышно, как слегка топала ногами, смотря в сторону официантки. Похоже, голодная.

Я поднялся с места, Иркус и Авон со мной, не отходят от меня ни нам шаг. Тоже мне охрана для дракона.

Подошли к столу оборванки. Иркус и Авон сели по обе стороны от девушки, и она, слегка испугавшись, осмотрела их. Я сел напротив нее, спокойно смотрел на нее.

– Ой, ребят, ну вам то чего? Деньги не мои, вы правила знаете. Лоце я уже все выплатила, и ..– задумалась она. – И никому я ничего не должна. Деньжата, которые вы, если видели, не мои, и мне честно пофиг на вас. Я просто умираю от голода, и если вы не дадите мне поесть, я сожру вас. – прорычала она. А я слегка улыбнулся. Какая она забавная. Я таких еще не встречал.

– Обычно девушки говорят не жрать, а кушать. – сказал Авон.

Незнакомка так на него посмотрела, с таким призрением. Что я улыбнулся еще раз, а Иркус реально хохотал.

– Слушай ты. Ты чего сел сюда, культурный, не нравиться, вали к милым барышням, я тебя не приглашал за свой стол. Как и всех вас. – прорычала она, осмотрев нас. И резко посмотрела мне прямо в глаза. Что еще больше поразило меня в ней, в ее глазах не было страха и ужаса. Может, не знает кто мы, поэтому не боится.

– Эээ.. девочка осторожнее, не знаешь с кем разговариваешь, не груби. – сказал Иркус.

– Так, что за базар, вы тут устроили? Что вам надо? Вас я не знаю, и к себе за стол не приглашала. Учить меня не надо, ученая. И вас… – она глубоко вздохнула, закрыв глаза, словно чуя наш запах. – Дракоши я не боюсь. Есть существа и пострашнее вас. Так что пока еды моей нет, конкретно и факту, что вам надо?

Я просто ошалел, от такой наглости. Но почему-то не разозлился как обычно, а был просто поражен. Посмела бы хоть одна женщина так разговаривать со мной, я бы ей голову за секунду откусил, а эта меня просто поражает, своим бесстрашием.

– Пустынный цветок! – сказал Иркус. И девушка закатила глаза.

– Вот же блин, засада. И вы туда же? Не думала, что драконы, такие любители танцев. И вам ее подавать. Слушайте ребят, я лишь посыльная, я забираю деньги, и доставляю письма, когда и куда она прибудет. Мне она не говорит заранее, свое расписание. Хотя курица и могла бы. Ну не суть, я лишь посыльная. В слуги ей не нанималась, так что посыльная. Слуг эта тварь хотя бы кормит, а я уже неделю не ела. Так что ничего, сегодня я поем. – в подтверждение ее слов, живот ее так заурчал, что стало ясно, она явно очень хочет жрать.