скачать книгу бесплатно
Господи, почему я лишён этого?
Но хватит обо мне.
Поговорим о Николае Петровиче. Николай Петрович не верит ни во что. Даже в доллар. Но зато он с избытком наделён другим, не менее полезным качеством: Николай Петрович твёрдо знает, когда и что именно надлежит делать. Потому и рассказываю я о Николае Петровиче, а не о каком-нибудь Ваське Чуркине.
В то утро Николай Петрович проснулся как обычно. Сходил в туалет, сделал лёгкую зарядку, принял в меру горячий душ, побрился, с аппетитом позавтракал (бекон с яйцом, овсянка, круассан, чашечка кофе со сливками), оделся (строгий тёмно-серый костюм, белая сорочка, тёмно-синий в золотистую крапинку галстук), чмокнул в щёчку жену (первую, мать его взрослых детей), уселся в машину и отправился в свой рабочий офис.
В офисе Николай Петрович подписал все бумаги, которые надлежало подписать; выбросил в урну бумаги, которые полагалось выбросить; похвалил сотрудников, которые заслужили похвалу, распёк лентяев и разгильдяев; сделал необходимые звонки.
Когда настало нужное время, Николай Петрович позвонил в ресторан и заказал обед на двоих в отдельном кабинете, затем позвонил в соответствующее место и заказал «конфетку», после чего с чувством исполненного долга покинул офис.
В ресторане Николай Петрович выпил рюмку коньяка, скушал обед, полакомился «конфеткой» и, довольный жизнью и собой, отправился домой (трёхэтажный загородный дом на берегу реки, чудесный сад в староанглийском стиле).
Пока жена одевалась (ровно столько времени, сколько того требовали обстоятельства), Николай Петрович прошёл на террасу и, наслаждаясь солнечным днём и лесным воздухом, просмотрел свежие газеты и журналы. То, что требовало тщательного изучения, было тщательно изучено; то, что не требовало тщательного изучения, было бегло перелистано.
После чего, Николай Петрович вместе с законной женой отправился в модный театр и посмотрели там модную пьесу в исполнении модных актёров.
Из театра супружеская чета двинулась домой. Там они поужинали, посмотрели немного телевизор и прошествовали в спальную комнату. Николай Петрович честно выполнил супружеский долг, после чего отошёл в объятия Морфея.
А ночью Николай Петрович умер.
И это была единственная нелепость в его прекрасной и правильной жизни!
Дуэль
Поссорились два российских интеллигента. Думаю, нет нужды объяснять, что за существо такое – российский интеллигент (Р.И.). Насмотрелись. Но если не прошло и трёх секунд, как Вы с Луны свалились, даю краткое пояснение.
Р.И. – человек (слово пишется с маленькой буквы и звучит абсолютно не гордо), смысл существования которого состоит в постоянном и безудержном отрицании, опровержении и низвержении чего бы то ни было. Заявите ему, что Вы стрижены, и он с пеной у рта, ссылаясь на древние и новые авторитеты, будет в течение двух часов доказывать Вам, что Вы бриты, хотя Вы только что вышли из парикмахерской, где бритва и не прикасалась к Вашей бесподобной шевелюре.
Другой, не менее характерной особенностью Р.И. является то, что в конце своего монолога (к диалогу Р.И. не способен органически) он утверждает прямо противоположное тому, с чего начал. Так, после того как Вы, дабы отвязаться, заявите Р.И., что он, безусловно, прав, и Вы, действительно, бриты, а не стрижены, Р.И. моментально войдёт в новый двухчасовой монолог и, яростно брызгая слюной, ссылаясь на наидревнейшие и наиновейшие авторитеты, станет доказывать, что Вы вовсе не бриты, а, напротив, прекрасно стрижены…
Но вернёмся к нашим героям.
Ссора происходила в коридоре очень даже солидного учреждения, и поскольку монологи длились пятый час, нетрудно представить, что там творилось. Давно, давно настала пора пускать в ход кулаки, но – увы, увы, увы.
Нет существа трусливее Р.И., который вовсе не прочь расквасить нос оппоненту, но…
Вдруг и сам схлопочешь?
Нет, не интеллигентское дело – кулаками махать. Вот состряпать донос – это да, это мы умеем, это нам по силам.
Донос – дело тонкое. Многое нужно знать для того, чтобы накатать грамотный и толковый донос. Всеми этими премудростями чудесно владеет Р.И.. Он всосал их с молоком родимой матушки.
Вот и наши герои люто жалели о том, что сейчас не 1737 год. Руки чесались взяться за перо и … ух! На дыбу его, на дыбу! Бедных Р.И. прямо трясло от негодования на родимое демократическое правительство.
Безобразие. Дожили. Злейшие враги разгуливают на свободе. А почему? Мест в тюрьмах, видите ли, не хватает. Они (тюрьмы) забиты так, что бедным заключённым приходится занимать очередь, чтобы поспать хоть маленько.
Когда такое бывало на святой Руси?
Чего-чего, но лагерей хватало. Пусть россиянин был голоден, оборван, но всегда, за тысячелетнюю историю государства российского он твёрдо знал, что свободное место на нарах ему обеспечено.
А теперь что творится? Стыд и срам. Лагеря не на что строить. Зато коттеджи растут как грибы. Может честный россиянин построить себе коттедж? То-то и оно.
На худой конец, неплохо было бы сбегать в партком и отвести там душеньку. Парторг, предположим, ничем не мог помочь, но хотя бы выслушал. Снял стресс. Так нет, отменили парткомы.
Маялись, маялись Р.И., не чая достойно выйти из спора, охрипли бедные, а всё орали, не желая уступить друг другу. До последнего патрона, т.е. слова бились. Как уйдёшь? Эта сволочь возомнит, что он прав оказался. Не-ет, не бывать такому.
Визг усиливался и усиливался, пока один из Р. И. вдруг не вспомнил, что, то ли его бабка, то ли прабабка была какой-то там дворянкой. Взыграла в нём столбовая кровь, ударила в голову, надулся интеллигент спесиво и, окинув соперника презрительным оком, изрёк:
– Вы – хам, милейший! Были вы быдлом, быдлом и остались.
Но оппонент тоже был не лыком шит. И в его жилах что-то там текло: то ли голубое, то ли зелёное.
– А вы, сударь, – отчеканил второй интеллигент, – подлец! И жена ваша – подлянка. И дети – подляныши.
– Ах, так, – вскипел первый интеллигент, натужно выпучив глаза и хлопая раскрытым ртом, – ах, так… вызываю вас… на дуэль!
Весьма довольный столь эффектной концовкой, он торжественно направил свои стопы в буфет, где и пообедал с отменным аппетитом.
Второй Р.И. завистливо вздохнул (как это он не докумекал?) и уныло поплёлся вслед за первым. Впрочем, покушал он с не меньшим удовольствием.
На том бы всё и кончилось. Не собирались же они, в самом деле, драться на дуэли? В рыночное время. Смешно подумать.
Но здесь наша наиправдивейшая история приобретает фантастическую окраску. Ибо в кабинете, возле которого орали Р.И., оказался ещё один интеллигент (ужасно много развелось их в последнее время).
Это был тот самый парторг, которого наши герои поминали всуе. Впрочем, он давно уже не был парторгом. В ночь с 21 на 22 августа 1991 года парторг из пламенного революционера весьма удачно переплавился в огнеупорного демократа. Достаточно сказать, что портрет Бориса Николаевича, висевший у него за спиной, в два раза превосходил размерами портрет Михаила Сергеевича, в четыре – Леонида Ильича и был адекватен парадному портрету Николая П, который в оные годы украшал данную стену.
Звали сего деятеля Борис Ильич.
Бориса Ильича давно мутило от визга и воплей Р.И. , которые были прекрасно слышны в его кабинете. Они, как говорится, достали Бориса Ильича. Хоть бы и вправду перестрелялись. Да куда им недоумкам. Откопают миллионы причин, лишь бы увильнуть от дуэли. Что у них нет пистолетов, что отсутствует соответствующая инструкция…
И тут Борис Ильич плотоядно ухмыльнулся. Он взял чистый бланк, вставил его в пишущую машинку и отстукал двумя пальцами: "Милостивый государь! Честь имею уведомить Вас в том, что Вы соизволили жестоко оскорбить меня. Среди порядочных людей подобное оскорбление смывается только кровью. Посему, в дополнение к устному вызову высылаю Вам настоящее уведомление, которое соблаговолите посчитать официальным приглашением на дуэль. В соответствии с "Инструкцией о правилах проведения дуэлей в государственных учреждениях", утверждённой Указом президента РФ от 13.01.1993 г. № 666 (том 1, часть 2, статья 39) честь имею довести до Вашего сведения мои условия:
1. Драться будем на пистолетах (системы Макарова), до последнего патрона.
2. Стреляться будем в двух шагах, через платок.
3. В соответствии с п.58 "Инструкции…" первые двенадцать выстрелов принадлежат мне.
4. Тотчас, по получении указанного письма, соблаговолите направить ко мне своих секундантов для решения вопроса о месте и времени проведения встречи.
Честь имею, Артур Роландович Петушков".
Борис Ильич ловко подделал подпись Петушкова, перечитал письмо и задумчиво наморщил выпуклый лоб. Чего-то явно не хватало. Он взял в руки красный карандаш и накарябал в левом верхнем углу, удачно подражая почерку шефа: "Утверждаю. Об исполнении доложить".
После чего впечатал на письме адрес П. П. Курочкина и отдал письмо в канцелярию, где его зарегистрировали, поставили исходящий номер и отправили по указанному адресу.
Когда Артур Роландович утром не застал на рабочем месте Петра Петровича Курочкина, то немало удивился сему обстоятельству. Неужели заболел? Артур Роландович спустился на этаж ниже, где работала Вера Яковлевна, жена Петра Петровича…
На этом рукопись обрывается.
Каждому своё
Умер Торчок.
Ну и что? Эка невидаль. Кто такой, чтобы его поминать?
Не актёр, не клоун, не политик, не вор в законе. Обыкновенный работяга. Как устроился 45 лет назад на завод слесарем-сантехником, так всю жизнь в дерьме и проковырялся. Трёх дней до пенсии не дотянул.
Ни жены, ни детей. Ни дома, ни квартиры, ни комнаты в бараке. Спал, где придётся. Большей частью в раздевалке.
Всю жизнь проходил в резиновых сапогах и спецовке. Бельё не стирал. Донашивал до того, что оно истлевало на нём, после чего выбрасывал ошмётки и покупал новое. Если были деньги.
Водились они у Торчка не часто, так как пил он жестоко и пропивался мгновенно. После чего бегал мужикам за водкой, оставляя с каждой бутылки законные тридцать грамм.
Тем и жил. А есть, не ел. В лучшем случае пососёт корочку хлеба. Да и нечем ему было есть. Все зубы тридцать лет назад выбили. Вороват был не в меру.
Работник он был никудышный. Смеситель толком поставить не мог. Да и нельзя было доверить Торчку смеситель. Мигом пропьёт.
Для чего его держали такого?
Дыры им затыкали. То в колхоз, то на стройку, то трубу прорвало. Он уже там. Торчит в яме и в дерьме ковыряется.
В яме и помер. Сердце отказало. Перебрал накануне, а опохмелиться не удалось.
Вот и всё. Больше сказать о нём нечего.
Да, чуть не забыл. Наркоты он и не пробовал. А Торчком его прозвали оттого, что всю жизнь в ямах с дерьмом проторчал. Впрочем, Вы люди грамотные, сами догадались.
Мантика
– Ты что такая мрачная? – Надя удивлённо посмотрела на молчаливую подругу. – Случилось что?
Ольга неопределённо пожала плечами.
– Не знаю, что и сказать. – Смущённо улыбнулась. – Сегодня видела сон. Не могу забыть.
– Что за сон такой необыкновенный?
– Понимаешь, – Ольга задумчиво наморщила лоб, – если разобраться, ерунда. Но такой яркий, такой отчётливый.
Она замолчала, хмуря брови и недоумённо качая головой.
– Что тебе конкретно приснилось? – переспросила Надя.
– Ничего особенного.
– Ну, если это настолько секретно…
Надя поджала губы и демонстративно зашелестела бумагами, освобождая на столе место для утреннего чаепития. Встала, налила в чашку чаю. Подцепила в вазочке карамельку, зашуршала фантиком.
– Снилось мне, – неторопливо заговорила Ольга, не обращая внимания на маневры подруги, – что прихожу я с работы домой, прохожу в спальню, а там, на разобранной постели лежит Боря. И не один.
Надя едва не подавилась конфетой. Торопливо перемолола зубами карамельку. Глотнула чаю.
– С кем? – выдохнула она.
– С Людочкой.
– Какой Людочкой?
Надежде не удалось сдержать разочарования.
– Из планового, – размеренно продолжала Ольга, не замечая странных модуляций Надиного голоса. – Оба голые. Одежда валяется на полу. Видно, что торопились, побросали, как попало. Стою, смотрю на них, а они, знай, делают своё дело. Как в кино.
– И что дальше?
– Ничего. Проснулась. Такой вот сон. Глупость, конечно.
Надя озабоченно покачала головой.
– Не такая это глупость, как ты думаешь. Ты замечала за ними что-нибудь?
– Нет. Они едва знакомы. И абсолютно равнодушны друг к другу.
– Не говори. О подобных вещах жена всегда узнаёт последней.
– Я не такая дура. Знаю всех его пассий. И не удивилась, если бы ты лежала рядом с ним. Но – Людочка! Вот что сбивает с толку.
– А я тут причём? На что намекаешь?
– На то, что Боря неравнодушен к тебе.
– Скажешь.
– Не строй из себя невинную овечку. Ты у меня под колпаком. Но – Людочка. С чего бы вдруг?
– Значит, в подсознании…
– Какое подсознание. Я и думать не думала о ней. Кому она нужна? Мышь серая. Скоро тридцать, а ни один нормальный мужик ни разу не посмотрел на неё.
– Не говори. Фигурка у неё неплохая. Мордочка, конечно… Трудно представить, чтобы Боря польстился на такую мымру.
– Вот и я так думаю, – Ольга заметно повеселела. – Чушь. Самое лучшее: скорее забыть обо всём.
– Не говори, – задумчиво протянула Надя. – Не так всё просто. Запомни: всякое событие случается дважды. Или, говоря точнее, по одному разу на каждом уровне бытия.
– Это как понимать?
