Там, где нас нет…

Рузанна Бах

Там, где нас нет…

Глава 1: Обычный день

Утренний свет просачивался сквозь неплотно задернутые шторы, рисуя золотистые полосы на стене спальни. Михаил открыл глаза и несколько секунд смотрел в потолок, прислушиваясь к тихому дыханию рядом. Анна всегда спала чутко, но сегодня, казалось, погрузилась в глубокий сон.

– Доброе утро, – прошептал он, осторожно поворачиваясь, чтобы не разбудить ее.

Ее профиль, освещенный утренним светом, казался почти нереальным – слишком совершенным, словно нарисованным умелой рукой художника. Темные волосы разметались по подушке, а длинные ресницы отбрасывали тени на щеки. Михаил улыбнулся. Даже после пятнадцати лет брака он не переставал удивляться, как ему повезло.

Он тихо встал с кровати, стараясь не скрипнуть половицами, и направился на кухню. Их утренний ритуал был неизменен: он готовит завтрак, пока Анна спит, затем они вместе пьют кофе на веранде, обсуждая планы на день.

Дом был погружен в тишину, нарушаемую лишь тиканьем старых настенных часов в гостиной – свадебный подарок от родителей Анны. Михаил включил радио, сделав звук едва слышным. Диктор монотонно зачитывал прогноз погоды: "Сегодня в северных районах области ожидается переменная облачность, без осадков…"

Разбивая яйца на сковороду, Михаил мысленно составлял список дел. Нужно починить протекающий кран в ванной, закончить перевод статьи для издательства, а вечером… Вечером они с Анной собирались посмотреть тот французский фильм, который она давно хотела увидеть.

Он улыбнулся, представив, как они будут сидеть на диване, укрывшись пледом. Анна всегда засыпала к середине фильма, положив голову ему на плечо.

Завтрак был почти готов, когда Михаил услышал странный звук из спальни – что-то среднее между кашлем и хрипом. Он замер, прислушиваясь. Звук повторился, на этот раз громче и протяжнее.

– Анна? – позвал он, выключая плиту.

Ответа не последовало. Только этот жуткий хрип, от которого по спине пробежал холодок.

Михаил бросился в спальню. Анна лежала на кровати, ее лицо приобрело пугающий синюшный оттенок, а глаза были широко раскрыты. Она хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

– Анна! Что с тобой? – он подбежал к кровати, схватил ее за плечи. – Анна, ты меня слышишь?

Ее взгляд на мгновение сфокусировался на его лице, в глазах мелькнуло узнавание, сменившееся паникой.

– Не… могу… дышать, – каждое слово давалось ей с трудом.

Михаил лихорадочно искал телефон. Где же он? Обычно лежит на тумбочке… Наконец, нащупал его под подушкой.

– Держись, сейчас вызову скорую, – его пальцы дрожали, когда он набирал номер.

После нескольких гудков в трубке раздался спокойный женский голос:

– Служба скорой помощи, что у вас случилось?

– Моей жене плохо! – выпалил Михаил. – Она не может дышать, у нее синеет лицо!

– Назовите ваш адрес, – голос диспетчера оставался профессионально бесстрастным.

– Лесная улица, дом 17. Это за городом, поселок Сосновый.

– Имя пациентки?

– Анна. Анна Соловьева.

Пауза на другом конце линии показалась Михаилу бесконечной.

– По данному адресу зарегистрирован только один житель – Михаил Соловьев. Вы подтверждаете, что это вы?

– Да, это я, но моя жена…

– Мужчина, – голос диспетчера стал более настороженным, – по нашим данным, вы проживаете один. В доме есть кто-то еще?

Михаил оторвал взгляд от телефона и посмотрел на кровать. Анна продолжала задыхаться, ее пальцы судорожно сжимали простыню.

– Да что с вами?! – закричал он в трубку. – Моя жена умирает! Пришлите скорую немедленно!

– Мы отправляем бригаду, – после короткой паузы ответила диспетчер. – Оставайтесь на линии.

Михаил бросил телефон на кровать и взял Анну за руку. Ее пальцы были ледяными.

– Держись, любимая. Помощь уже едет.

Ее глаза, полные страха и боли, неотрывно смотрели на него. В них читался вопрос, на который у Михаила не было ответа.

Он не заметил, как пролетело время до приезда скорой. Звук сирены вырвал его из оцепенения. Через минуту в дверь настойчиво постучали.

Михаил бросился открывать. На пороге стояли двое мужчин в форме медиков и женщина в полицейской форме.

– Проходите скорее! Она в спальне! – Михаил указал направление и поспешил обратно к Анне.

Медики последовали за ним, а женщина-полицейский осталась в прихожей, внимательно осматриваясь.

Войдя в спальню, Михаил застыл. Кровать была пуста. Смятая простыня, подушка со вмятиной от головы – но Анны не было.

– Где она? – он в панике огляделся. – Она была здесь! Только что!

Медики переглянулись. Один из них, постарше, с седеющими висками, осторожно приблизился к Михаилу.

– Вы один живете в этом доме?

– Нет! С женой! С Анной! – Михаил почувствовал, как к горлу подступает ком. – Она была здесь, задыхалась… Куда она могла деться?

Он бросился в ванную, на кухню, выглянул на веранду. Дом был пуст.

Когда он вернулся в спальню, младший из медиков уже говорил что-то по рации, а старший внимательно смотрел на Михаила.

– Возможно, вам нужна помощь другого рода, – мягко сказал он. – Вы позволите задать вам несколько вопросов?

Михаил опустился на край кровати, чувствуя, как реальность ускользает сквозь пальцы, словно песок.

– Вы не понимаете, – прошептал он. – Она была здесь. Она настоящая.

Медик кивнул с профессиональным сочувствием, которое почему-то показалось Михаилу более страшным, чем если бы тот назвал его сумасшедшим.

В дверях спальни появилась женщина-полицейский. В руках она держала фотографию в рамке – свадебное фото Михаила и Анны.

– Это ваша жена? – спросила она, протягивая фотографию.

Михаил взглянул на снимок. Он и Анна, счастливые, улыбающиеся, на фоне церкви. Ее белое платье, его строгий костюм, цветы в ее руках…

– Да, – с облегчением выдохнул он. – Это Анна. Моя жена.

Полицейская и медики снова обменялись взглядами.

– Интересно, – медленно произнесла женщина. – Потому что на этой фотографии вы один.

Она протянула рамку ближе, и Михаил увидел то, что не мог, не хотел видеть раньше. На фотографии он стоял один, улыбаясь в камеру. Никакой Анны. Никакого белого платья. Никакой церкви. Просто он, в обычном свитере, на фоне озера.

Комната вокруг начала вращаться, голоса медиков слились в неразборчивый гул. Последнее, что увидел Михаил перед тем, как потерять сознание, – это лицо Анны, смотрящее на него из дверного проема. Она улыбалась и качала головой, словно говоря: "Они не понимают. Они никогда не поймут".

Глава 2: Белые стены

Белый потолок. Белые стены. Белое постельное белье. Михаил моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд. Голова казалась тяжелой, мысли – вязкими, как патока. Где он? Что произошло?

Анна. Ей стало плохо. Скорая помощь. А потом…

Он резко сел на кровати, и комната закружилась перед глазами. К горлу подступила тошнота.

– Не так быстро, – раздался спокойный мужской голос. – Седативные препараты еще не полностью вышли из организма.

Михаил повернул голову. В кресле у окна сидел молодой человек в белом халате. На вид ему было не больше тридцати пяти – аккуратно подстриженная бородка, очки в тонкой оправе, внимательный взгляд.

– Где я? – голос Михаила звучал хрипло, будто он долго молчал. – Где моя жена?

Молодой человек отложил планшет, который держал в руках, и подошел ближе.

– Меня зовут Андрей Викторович Соколов. Я врач-психиатр. Вы находитесь в областной психиатрической клинике.

– В психиатрической клинике? – Михаил нахмурился. – Почему? Что с Анной?

Доктор Соколов присел на край кровати, сохраняя профессиональную дистанцию.

– Михаил Сергеевич, вы были доставлены сюда три дня назад после психотического эпизода. Вы вызвали скорую помощь, утверждая, что вашей жене плохо, но, когда медики прибыли, выяснилось, что вы живете один.

– Это какая-то ошибка, – Михаил попытался встать, но слабость в ногах заставила его опуститься обратно. – Анна – моя жена уже пятнадцать лет. Мы живем вместе в доме за городом.

Доктор Соколов кивнул, словно ожидал такого ответа.

– Согласно вашим документам и информации от социальных служб, вы никогда не были женаты. Последние пять лет вы живете один в доме, который унаследовали от родителей.

– Это абсурд! – Михаил почувствовал, как внутри поднимается волна гнева и страха. – Позвоните моим друзьям, коллегам. Они все знают Анну!

– Мы связались с издательством, где вы работаете фрилансером. Они подтвердили, что вы живете один и никогда не упоминали о жене.

Михаил закрыл глаза. Это какой-то кошмар. Сейчас он проснется, и Анна будет рядом, все будет как прежде…

– Я хочу домой, – твердо сказал он, открыв глаза. – Вы не имеете права держать меня здесь.

– Боюсь, сейчас это невозможно, – доктор Соколов говорил мягко, но в его голосе чувствовалась непреклонность. – Вы были госпитализированы в соответствии с законом о психиатрической помощи. Ваше состояние требует наблюдения и лечения.

– Какого лечения? Я не болен!

– У вас наблюдаются симптомы, соответствующие диссоциативному расстройству с элементами спутанного сознания. Проще говоря, вы создали альтернативную реальность, в которой существует ваша жена Анна.

Михаил рассмеялся, но смех прозвучал нервно даже для его собственных ушей.

– Это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышал. Анна реальна. Мы познакомились в университете, поженились через два года. У меня есть фотографии, документы…

– Вы можете описать ее? – неожиданно спросил доктор.

– Что?

– Опишите Анну. Как она выглядит?

Михаил нахмурился. Что за странный вопрос?

– Ей сорок два года, как и мне. Темные волосы до плеч, карие глаза. Она невысокого роста, примерно метр шестьдесят пять. У нее есть маленькая родинка над верхней губой, с правой стороны. Она любит носить синий – говорит, что этот цвет успокаивает.

Он замолчал, заметив, как доктор Соколов делает заметки в своем планшете.

– Что она любит? Чем занимается?

– Она преподает литературу в университете. Обожает французские фильмы и итальянскую кухню. Не любит громкую музыку и всегда забывает закрывать тюбик с зубной пастой, – Михаил почувствовал, как к горлу подступают слезы. – Послушайте, я знаю свою жену. Она настоящая.

Доктор Соколов отложил планшет и посмотрел Михаилу прямо в глаза.

– Я верю, что для вас она абсолютно реальна. И это часть проблемы. Но я здесь, чтобы помочь вам.

Он встал и подошел к окну. За стеклом виднелся ухоженный парк с аккуратными дорожками и скамейками.

– У меня есть предложение, Михаил. Я работаю над новым методом лечения подобных состояний. Это экспериментальная терапия, включающая инновационный препарат, который помогает пациентам отделить реальность от фантазий.

– Я не буду принимать никаких экспериментальных препаратов, – отрезал Михаил.

– Это ваше право, – кивнул доктор. – Но в таком случае стандартный протокол лечения займет гораздо больше времени. Месяцы, возможно, годы терапии.

Он сделал паузу, давая словам возможность проникнуть в сознание Михаила.

– Мой метод может дать результаты уже через несколько недель. Вы сможете вернуться домой, к нормальной жизни.

– К жизни без Анны, вы хотите сказать? – горько усмехнулся Михаил.

Доктор Соколов покачал головой.

– К жизни, основанной на реальности, а не на иллюзиях. Разве это не лучше?

Михаил отвернулся к стене. Все это казалось каким-то безумным сном. Может быть, он действительно сошел с ума? Нет, невозможно. Пятнадцать лет брака не могут быть выдумкой. Он помнит каждый день, каждую ссору, каждое примирение…

– Я дам вам время подумать, – сказал доктор Соколов, направляясь к двери. – Завтра мы продолжим разговор.

Когда дверь закрылась, Михаил закрыл глаза. Перед внутренним взором возникло лицо Анны – такое ясное, такое живое. Как они могут говорить, что она не существует?

– Я найду тебя, – прошептал он в пустоту палаты. – Обещаю.

Он не заметил, как за стеклянной вставкой в двери мелькнул силуэт доктора Соколова, внимательно наблюдающего за ним с выражением, в котором профессиональный интерес смешивался с чем-то, похожим на предвкушение.

-–

Глава 3: Первая доза

Следующие три дня слились для Михаила в бесконечную череду разговоров с врачами, анализов и бессонных ночей. Палата, которую он делил с молчаливым пожилым мужчиной, казалась клеткой. Белые стены давили, а тишина, нарушаемая лишь приглушенными голосами персонала в коридоре, сводила с ума.

Анна не приходила. Ни во сне, ни наяву. Ее отсутствие ощущалось как фантомная боль – конечности нет, но она все еще болит.

На четвертый день доктор Соколов появился снова, на этот раз с молодой женщиной в белом халате.

– Доброе утро, Михаил Сергеевич. Это Елена Дмитриевна, наша старшая медсестра. Она будет помогать нам в вашем лечении.

Елена кивнула, слегка улыбнувшись. У нее были короткие русые волосы и внимательные серые глаза.

– Вы приняли решение? – спросил доктор Соколов, присаживаясь в кресло напротив кровати Михаила.

Михаил посмотрел в окно. За эти дни он много думал. Перебирал воспоминания, пытался найти несоответствия, доказательства того, что Анна – плод его воображения. Но каждое воспоминание было ярким, детальным, настоящим.

– Если я соглашусь на ваше лечение, – медленно произнес он, – что конкретно это будет означать?

Доктор Соколов оживился, в его глазах мелькнуло удовлетворение.

– Препарат называется «Реалин». Это нейромодулятор нового поколения.

– Препарат называется «Реалин». Это нейромодулятор нового поколения, который воздействует на те участки мозга, которые отвечают за восприятие реальности и формирование ложных воспоминаний. Курс лечения рассчитан на шесть недель, с постепенным увеличением дозировки.

Соколов достал из кармана халата небольшую брошюру и протянул Михаилу.

– Здесь подробно описан механизм действия препарата и возможные побочные эффекты. Ничего серьезного – легкое головокружение, иногда бессонница в первые дни приема.

Михаил пролистал брошюру. Глянцевые страницы, научные термины, графики – все выглядело солидно и убедительно.

– И что, этот препарат просто… сотрет Анну из моей памяти? – в его голосе прозвучала горечь.

– Не совсем так, – покачал головой Соколов. – «Реалин» поможет вашему мозгу отделить реальные воспоминания от сконструированных. Вы не потеряете память об Анне, но сможете осознать ее истинную природу.

Михаил закрыл брошюру и положил ее на тумбочку.

– А если я откажусь?

– Тогда мы продолжим стандартную терапию. Антипсихотические препараты, групповые и индивидуальные сеансы. Но, как я уже говорил, это займет гораздо больше времени.

Михаил посмотрел на медсестру Елену, которая все это время молча стояла у двери. Ее лицо выражало профессиональное сочувствие, но в глазах мелькнуло что-то еще – сомнение? беспокойство?

– Хорошо, – наконец сказал он. – Я согласен на ваш эксперимент. Но с одним условием.

– Каким же? – Соколов подался вперед.

– Я хочу вести дневник. Записывать все, что со мной происходит, что я чувствую, о чем думаю.

Доктор на мгновение задумался, затем кивнул.

– Это разумная просьба. Более того, это может быть полезно для терапии. Елена Дмитриевна, организуйте, пожалуйста, для пациента блокнот и ручку.

Медсестра кивнула и вышла из палаты.

– Когда мы начнем? – спросил Михаил.

– Сегодня же, – Соколов встал. – Первую дозу вы получите после обеда. А сейчас я бы рекомендовал вам отдохнуть и подготовиться морально. Начало лечения может быть… дезориентирующим.

Когда доктор ушел, Михаил снова подошел к окну. Во дворе клиники пациенты в одинаковых серых халатах прогуливались по дорожкам под присмотром медперсонала. Некоторые сидели на скамейках, глядя в пустоту. Другие оживленно разговаривали сами с собой.

"Неужели я один из них?" – подумал Михаил. "Неужели Анна – всего лишь фантазия?"

Он закрыл глаза и попытался представить ее лицо. Оно возникло перед внутренним взором мгновенно – каждая черточка, каждая морщинка, родинка над губой. Такое знакомое, такое родное.

"Я не сумасшедший," – твердо сказал он себе. "И я докажу это."

-–

После обеда, как и обещал доктор Соколов, в палату вошла Елена с небольшим подносом. На нем стоял стакан воды и маленькая пластиковая чашечка с таблеткой.

– Ваша первая доза «Реалина» – сказала она, протягивая поднос.

Михаил взял таблетку – маленькую, белую, с выгравированной буквой "Р" на одной стороне.

– Как быстро она начнет действовать?

– В течение часа вы можете почувствовать первые эффекты, – ответила Елена. – Доктор Соколов зайдет к вам вечером, чтобы оценить ваше состояние.

Она протянула ему блокнот в кожаной обложке и шариковую ручку.

– Ваш дневник, как вы просили.

Михаил взял блокнот, провел рукой по гладкой обложке.

– Спасибо.

Елена кивнула и направилась к двери, но вдруг остановилась.

– Михаил Сергеевич, – тихо сказала она, не оборачиваясь, – что бы вы ни почувствовали, помните: не все, что кажется реальным, является истиной. И не все, что кажется иллюзией, является ложью.

Прежде чем он успел спросить, что она имеет в виду, медсестра вышла, оставив его одного с таблеткой в руке.

Михаил долго смотрел на маленький белый кружок. Что он делает? Соглашается стереть Анну из своей жизни? Или наконец-то избавляется от иллюзии, которая держит его в плену?

"Прости меня," – мысленно сказал он, представляя лицо Анны, и проглотил таблетку.

Первые полчаса ничего не происходило. Михаил сидел на кровати, листая пустые страницы блокнота, не зная, с чего начать. Затем он почувствовал легкое головокружение и странное ощущение, будто комната стала больше, а он сам – меньше.

Он открыл блокнот на первой странице и начал писать:

"День 1. Первая доза «Реалина». Время: 14:30.

Они говорят, что ты не существуешь, Анна. Что я выдумал тебя. Пятнадцать лет нашей жизни – всего лишь фантазия больного разума.

Я не верю им. Не могу поверить. Но что, если они правы? Что, если ты – лишь образ, созданный моим одиночеством?

Я согласился на их лечение. Прости меня за это. Но я должен знать правду, какой бы страшной она ни была."

Буквы начали расплываться перед глазами. Комната словно наполнилась туманом, предметы потеряли четкость очертаний. Михаил лег на кровать, чувствуя, как его сознание уплывает куда-то.

А потом он услышал ее голос.

– Михаил? Ты меня слышишь?

Он резко сел. В кресле у окна сидела Анна. Такая же, как всегда – темные волосы, карие глаза, легкая улыбка. На ней было синее платье – ее любимое.

– Анна? – прошептал он, не веря своим глазам. – Ты здесь?

– Конечно, я здесь, – она улыбнулась шире. – Я всегда с тобой.

– Они говорят, что тебя не существует.

– И ты им веришь? – в ее голосе прозвучала обида.

– Я не знаю, чему верить, – честно ответил Михаил. – Я запутался.

Анна встала и подошла к нему. Он почувствовал запах ее духов – легкий аромат жасмина.

– Посмотри на меня, – сказала она, беря его за руку. – Разве я не настоящая?

Ее рука была теплой, живой. Михаил сжал ее ладонь.

– Настоящая, – прошептал он. – Но как ты здесь оказалась? Как ты нашла меня?

Анна села рядом с ним на кровать.

– Я всегда знаю, где ты. Мы связаны, помнишь? – она коснулась его щеки. – Но тебе нужно быть осторожным, Михаил. Этот доктор… он не тот, за кого себя выдает.

– Что ты имеешь в виду?

– Его препарат… он не лечит. Он изменяет сознание, стирает границы между реальностью и воображением. Ты должен прекратить его принимать.

Михаил нахмурился.

– Но, если ты настоящая, почему никто, кроме меня, не видит тебя? Почему в документах указано, что я живу один?

Анна отвела взгляд, ее лицо стало серьезным.

– Есть вещи, которые я не могу тебе объяснить прямо сейчас. Но ты должен мне доверять. Я реальна, наша жизнь реальна. И ты в опасности.

Дверь палаты внезапно открылась, и вошла Елена. Анна исчезла, словно ее никогда и не было.

– С кем вы разговаривали? – спросила медсестра, подозрительно оглядывая комнату.

Михаил моргнул, пытаясь прийти в себя.

– Я.…, я просто думал, вслух.

Елена подошла ближе, внимательно изучая его лицо.

– Как вы себя чувствуете? Есть какие-то необычные ощущения?

– Небольшое головокружение, – ответил Михаил