скачать книгу бесплатно
Эра сверхлюдей. Книга 2. Эволюция
Юлия Рут
Продолжение истории о сверхлюдях, выживающих в суровых условиях. Хан потерял свою возлюбленную, и Терра снова стала врагом. Искать любимую или встать во главе степняков в войне с Террой? Что он выберет? Невероятная сила любви сама подскажет верный путь, и их бесконечная преданность поможет преодолеть все вновь выпавшие испытания.
Юлия Рут
Эра сверхлюдей. Книга 2. Эволюция
После победы на Синих холмах Терра подписала мирный договор с кочевниками. От лица всех степняков договор подписывал Хан. Этот договор был признан наладить тесный контакт и устанавливал новые правила взаимоотношений. Терра обязалась делиться знаниями и технологиями, развивать торговлю со степняками, а кочевники обещали больше не нападать на терциев и свернуть контрабанду и незаконную торговлю с Террой.
Самым большим достижением этого соглашения Хан считал начало развития образования в степи. После подписания мира Терра направила в степь сотни учителей, в каждом племени были открыты школы, в которых подрастающее поколение степи обучали передовым знаниям. Такие школы были открыты и для взрослых. Более того, в каждом племени была открыта библиотека, самая крупная из них была собрана Ханом. Он лично отбирал каждую книгу. Прочитал их все и своим примером показывал необходимость приобретения знаний.
Для кочевников настало новое время, они почувствовали себя не лишними элементами, от которых пытаются избавиться, а равноправными партнерами. Теперь и им были доступны знания. И хотя они не называли себя терциями, они чувствовали свою приближенность к ним.
Появились в степи и передовые технологии. Мотоциклы, машины, современное оружие. Теперь это все свободно покупалось и продавалось. Терра поставляла технику, а степняки продавали терциям продукты животноводства и меха, добытые охотой.
Отдельные статьи договора касались мутантов, им было запрещено приближаться с Терре, взамен терции обещали не создавать животных -мутантов и не выпускать их в степь. Казалось, что жизнь наладилась, но отношения все равно были напряженными. Хан знал, что мир будет недолгим, рано или поздно Терра попытается сбросить ярмо навязанных отношений. Поэтому данный договор он рассматривал, скорее, как перемирие. Но тем не менее, воспользовавшись временной передышкой, кочевники сосредоточили свое внимание на внутреннем развитии. Помимо школ, открытых терциями, в степи появились школы для мутантов, где детей с выявленными отклонениями учили пользоваться своими способностями и особенностями. Взрослых же мутантов обязали тренироваться и развивать свои навыки на специальных соревнованиях и турнирах, к которым они теперь должны были серьезно готовиться. Так были внесены изменения в правила игры баджи. Теперь эти игры были исключительно для мутантов, где они могли показать всю мощь своего таланта. И степняки перестали скрывать свои способности, а напротив стали их развивать и пестовать. Обладать сверхспособностью стало привилегией, а не изъяном. К таким людям относились с особым пиететом, для них создавались особые условия, ведь теперь они прославляли свой народ. В каждом племени были свои герои, о них стали складывать легенды, в которых восхваляли их возможности, нередко приумножая и преувеличивая их способности. Но люди охотно верили даже в самые невероятные рассказы.
Хан и Томирис тоже решили взять паузу, и оставив племя на Аслана, отправились в свадебное путешествие. Они поднялись вдоль реки в горы и, остановившись у подножия одной из вершин разбили маленький лагерь, где провели полтора месяца беззаботной и полной любви и чувственности, жизни. Здесь никто их не отвлекал и не занимал больше, чем они сами себя. Увлеченные друг другом, они наконец смогли с головой погрузиться в созерцание своих отношений и по-настоящему близко узнать себя и своего партнера. Это были полтора месяца восхитительного единения и всепоглощающей любви. Как голодные дикие звери, они со всей страстностью и неистовством бросались в объятия друг друга и наслаждались прелестями плотских отношений. Такой близости не испытывал никто из них и никогда. Они действительно стали одним целым. Словно у них на двоих была одна кожа, которая чувствовала и ощущала все одинаково.
С тех пор прошло уже два года, но и сейчас, когда Хан вспоминал эти дни, его кожа покрывалась мурашками, каждый волосок вставал дыбом, и все внутри загоралось. А потом приходила боль, душераздирающая, сжигающая изнутри. Полтора года назад Томирис пропала. Она всегда любила охоту, и, как только они вернулись к прежней жизни, она возобновила свои вылазки в степь. Хан запрещал ей ходить одной, и единственное, на чем ему удалось настоять, это на том чтобы она брала с собой Аслана. К тому времени он развил свои способности, пару раз даже побеждал в играх баджи, и Хан ему доверял, хотя и понимал, что тот испытывает к Томирис особые чувства. Напротив, он был уверен, что благодаря наличию этих чувств, Аслан будет ценой своей жизни защищать ее. Но и Аслан пропал. Уже полтора года о них ничего не было слышно.
Хан предпринял множество попыток разыскать их, побывал во всех племенах, но нигде о них ничего не слышали. Хан понимал, что ни одно племя не пойдет против него, и потому стал верить в версию, что Томирис погибла либо от рук охотников за головами, которые пытались их захватить с целью последующего выкупа, или от когтей зверей мутантов, ранее выпущенных терциями их, к сожалению, еще не всех истребили. То, что он не нашел ее тело, было самым болезненным. Его душа вместе с ней висела в подвешенном состоянии, словно между двумя мирами, и ни на этом и ни на том свете их душам не было места. Но более того, он просто не хотел расставаться с мыслью, что она жива. Эту надежду подогревал и шаман, который уже сотни раз проводил обряд, видел, что она жива, но не видел, где она и что с ней. Иногда Хану казалось, что тот просто щадит его чувства. Но иногда ему и самому начинало так казаться, потому что иначе он не мог объяснить почему, жив до сих пор, несмотря на все попытки самоистязания.
Виня себя в том, что произошло, Хан то морил себя голодом, то выматывал изнуряющими тренировками, выдержать которые был не способен человек. Он словно искал смерти. И не находил. Жить для него стало мукой. Смысл жизни пропал вместе с Томирис, и только слабая надежда на то, что она еще жива, поддерживала в нем какую-то жизненную активность и держала на этом свете.
С севера стали приходить вести о том, что Терра нарушает договор: не пускает купцов и торговцев на свои рынки и, более того, финансирует охотников за головами и ведет с ними какие-то темные дела. Хан не хотел верить в то, что Терра так рано нарушила договор, поговаривали, что терции занимаются страшными экспериментами и ставят опыты над мутантами. Все это не имело под собой основания, но настораживало. Хан начинал вспоминать, что он вождь племени и от него зависят сотни жизней. И как бы не выносима была для него эта жизнь, она продолжалась и требовала от него участия и хоть какой-то реакции.
В этот день он, как обычно, пребывал в одиночестве, закрывшись в своем шатре и погрузившись в воспоминания и поиски ответов. Но его единение неожиданно нарушили гонцы, которых он сам не так давно отправил в Терру прояснить все обстоятельства и выяснить, действительно ли правдивы все обвинения против терциев.
Хан, как смог, собрался и, заняв кресло вождя, принялся ожидать гостей. Тех ввели через несколько минут, и первое, что они сделали, это выказали свое почтение глубоким поклоном.
– Добрый день. Проходите, – поприветствовал их Хан.
– Наше почтение, – ответил старший из них за всех.
– Присаживайтесь, – Хан пригласил гостей занять свои места на ковре, расстеленном посреди шатра. – Какие новости вы мне принесли? – тут же спросил он, помня о своей просьбе.
– Боимся, Хан, нам нечем Вас обнадежить, – начал опять старший.
– Рассказывайте, – приказал тот.
– Мы побывали на севере и подошли к самым стенам Терры, – продолжил свой доклад старший.
– Я знаю, именно об этом я вас и просил. Не тяните, – поторапливал их он.
– Нам действительно нечего сказать обнадеживающего.
– Я настаиваю, – твердо заявил Хан.
– Вы будете расстроены, – заметил другой гость.
– Я хочу знать правду, какой бы она не была, – заявил Хан.
– Я сам, – заметил старший, остановив вступившего в разговор паренька. – Во-первых, нас не пустили на рынок, объяснив это тем, что они сами будут выбирать, с кем торговать, а с кем нет…
Пожилой торговец сделал паузу.
– И? – настаивал на продолжении Хан.
– Мы не стали настаивать, – ответил тот.
Хан шумно выдохнул и отвел лицо в сторону, словно был разочарован.
– Но ночью нам удалось проникнуть в город, мы подкупили охрану, – продолжил старец. – И несколько дней мы провели среди местных жителей, как обычные терции, и кое-что нам удалось выяснить.
Хан насторожился.
– Но мы боимся, Вам не понравится эта информация, – снова залепетал все тот же молодой парень.
– Вы, верно, надо мной издеваетесь, – сурово заметил Хан.
– Ни в коем случае, – тут же ответил старший. – Просто мы пытаемся пощадить Ваши чувства.
– Не стоит, – со сталью в голосе произнес тот.
– Поговаривают, – начал старший, понимая, что от разговора не отвертеться, – что терции скупают мутантов. У них негласный договор с охотниками за головами. Те поставляют им мутантов, над которыми дальше ставятся эксперименты. Но чаще всего из них просто выкачивают всю кровь для опытов. Они создают расу новых мутантов. И нам кажется, что Томирис могла стать жертвой этих экспериментов.
– Значит, терции нарушают договор, – заметил Хан, словно не слышал последних слов. – Нам надо готовится к войне. Нужно собрать совет вождей.
Он рукой подозвал своего подчиненного, дежурившего у дверей.
– Разослать гонцов во все племена, встречаемся в Соломоновой пустоши через две недели.
Подчиненный тут же удалился, а Хан вернулся к разговору.
– То, что они ставят эксперименты, нам не доказать, нужны более веские основания, чем слухи, а вот то, что они не пускают торговцев на свои рынки, прямое нарушение договора. Это может стать основанием для нашего похода на них.
– Возможно, у нас есть более веские основания, – вступил в разговор старший, – северяне говорят, что терции снова стали выпускать зверей мутантов. Несколько таких уже нападали на северные племена.
– Может, это ранее выпущенные, мы их еще не всех переловили?
– Нет, эти новые, гигантские кошки и орлы с кошачьими лапами, таких не встречали ранее. А это значит, что они продолжают эксперименты над животными.
– Все намного серьезнее, чем кажется на первый взгляд.
– Это еще не все, – насторожил его старший гость.
– Что еще?
– Северяне говорят, что на них пару раз нападали мутанты терции. Двое. Они называют их Черный страж и Крылатый страж. Более того, когда мы были в городе, некоторые жители высказывали свое восхищение и говорили: «Чего нам теперь бояться, нас охраняют стражи». Мы так понимаем, они как раз об этих мутантах говорили.
– И в чем их суперсила? – заинтересовался Хан.
– Черный страж невероятно силен и летает на грифоне – крылатом льве. А Крылатый страж сам имеет крылья и извергает огонь подобно дракону.
– Имеет крылья? – Хан удивился. – С такой мутацией мы не сталкивались, похоже речь действительно об экспериментах над мутантами. Подобно тому, как они создают животных, они создают мутантов. Все это не просто опасно, это бесчеловечно и мерзко. Нам действительно пора готовиться к войне.
– Вы поведете нас? – спросил все тот же старший.
– Да, – Хан встал со своего кресла.
Его огромная фигура, облаченная в просторную хламиду, покрывающую все тело, спала с плеча, обнажив исхудавшее тело. Просторная рубаха и кожаные штаны практически висели на нем. Трое гостей ужаснулись этого вида. Они слышали, что он изнуряет себя и сильно похудел, но не понимали насколько. Казалось, что в этом иссохшем теле не осталось сил. «Способен ли он повести нас в бой?» – засомневались они.
В этот момент в шатер вернулся приближенный Хана.
– Раиль, пригласи мне шамана, – обратился он к слуге. – А вам спасибо за службу, – он снова посмотрел на своих гостей. – Вас накормят и устроят на ночлег. Ступайте.
Гости удалились, а Хан вернулся в свое кресло. Разговор с гостями натолкнул его еще на одну мысль. В мире до него не встречались люди, способные управлять всеми четырьмя стихиями. Он начал думать, что и он сам может быть жертвой эксперимента. По крайней мере этим может объясняться то, что он не помнит своего детства, не помнит, что было с ним до Терры.
Через несколько минут пришел шаман, и Хан договорился с ним о камлании на вечер. А как только тот ушел, снова погрузился в размышления. Наконец он мог вернуться к мыслям о Томирис. И сейчас ему страшно хотелось поверить в то, что она еще жива, но на ум приходило совсем другое. Что если они действительно убили ее ради своих экспериментов? Что если выкачали из нее всю кровь и разобрали на органы? Например, глаза, ведь она обладала очень острым зрением. От этих мыслей ему стало плохо. «Я убью их всех», – решил он.
***
Вечерние камлание проходило уединенно, Хан не стал приглашать посторонних, собрались лишь самые близкие и поверенные. Среди приближенных оказались Камаль и Заур, закадычные друзья Томирис. Как только пропали Томирис и Аслан, они бросились на поиски, сами побывали в десятке племен. Поддерживали Хана и скорбели вместе с ним, став для него действительно близкими друзьями.
Шаман, как обычно, осуществлял все приготовления, а собравшаяся публика, как никогда, была сдержана и спокойна. Никто не разговаривал и даже, казалось, не дышал, боясь нарушить тишину и спутать начавшееся таинство. Шаман завершил манипуляции с костром и, наконец, взял бубен. Резко ударив в него, он словно пробудил всех ото сна, некоторые даже вздрогнули, насколько неожиданным и громким показался этот звук. Нечленораздельные звуки и выкрики шамана стали погружать присутствующих в атмосферу небытия. По шатру распространялся дурманящий запах сожженных трав, а вокруг самого шамана, казалось, витала дымка. Его руки разгоняли дым и то ударяли в бубен, то взмывали вверх, поднимая и закручивая в вихри клубы дыма.
Перед камланием Хан попросил шамана еще раз посмотреть Томирис и попробовать разыскать ее, но основной целью все же было, вернуть ему память, помочь вспомнить то, что было до Терры. Шаман некоторое время ходил вокруг очага и то и дело подбрасывал в огонь сухие травы. В воздухе повис густой туман, который можно было взять в ладони как комок ваты. Шаман набрал этого дыма и, подбросив его на бубне, направил в сторону Хана. Дым рассыпался по его лицу. Хан стал терять сознание, его глаза медленно закрылись, и он завалился на бок. Шаман во время подхватил его, чтобы тот не вывалился из кресла. В этот момент подоспели Камаль и Заур, они подняли Хана на руки и по велению шамана унесли его из шатра.
Хан очнулся на своей постели. Рядом слышны были голоса. Он медленно открыл глаза. В голове шумело и все крутилось, словно после карусели. Хана стало подташнивать. Он закашлялся и, едва сдержав подкатившую к горлу тошноту, стал подниматься.
– Лежи, ты еще слаб, – подбежал Камаль.
– Вы тут? – наконец разглядел своих друзей Хан.
– Да, ты проспал три часа, – вставил Заур.
– Вырубило же меня, – удивился Хан.
– Позвать шамана? – спросил Камаль.
– Да, и можно воды, во рту пересохло, – ответил тот.
Камаль ушел за шаманом, а Заур принес Хану чашу с водой.
– Ну как, ты что-нибудь вспомнил? – спросил он, глядя, как Хан жадно поглощает воду.
Хан допил воду и внимательно посмотрел на Заура, потом словно заглянул внутрь себя и попытался понять, что он чувствует и что помнит.
– Кажется, да, – ответил он. – Только все как в тумане… И фрагментами какими-то, как картинками.
– Что-то интересное? – интересовался Заур.
– Мне надо соединить все воспоминания и попытаться сложить общую картину. Мне нужно время.
Хан нахмурил брови. В его голове сейчас протекал сложный мыслительный процесс, и Заур не стал больше его отвлекать расспросами. Он лишь помог ему удобнее устроиться и, забрав чашу, отошел в сторону.
Через несколько минут вернулся Камаль в сопровождении шамана. Шаман уже снял ритуальные одежды, было видно, что он готов к серьезному разговору.
– Что тебе удалось увидеть? – спросил Хан, как только увидел шамана.
– Томирис жива. Все, как и прежде. Я отчетливо чувствую ее в нашем мире, она точно не с мертвыми, но она словно в кромешной темноте, окутана каким-то мраком. Может, они держат ее взаперти, в темнице? – предположил он.
– Возможно… И лучше бы уж было так… – заметил Хан.
– Ну, а что тебе удалось вспомнить? – спросил шаман.
Он обращался к Хану на «ты», потому что был намного старше и пользовался в обществе не меньшим уважением.
– Некоторые фрагменты… – Он сделал паузу. – Я вспомнил поселение… Небольшое… Рядом лес… Козы… Мужчина – отец машет мне рукой подзывая к себе… И мы идем с ним по полю. Потом дым и огонь… Пожар до небес… И клетка… А потом коридор… Длинный… И яркие фонари бьют в глаза… И все…
Хан остановился, и все тоже молчали, повисшую тишину нарушил сам рассказчик.
– Похоже на то, что меня похитили. Я не с Терры. Меня привезли туда подростком. Это может значить только одно, что терции действительно ставят эксперименты над мутантами. Они создали меня таким. И вероятно, чтобы не возникало вопросов, стерли мне память. Именно поэтому я не помнил ни свой дом, ни свою семью.
– Это очень страшно, – заметил шаман.
– Да… И я думаю, что они могли стереть память и Томирис. Может еще, именно поэтому ты ее видишь, как в тумане или темноте. Она не помнит дорогу домой. У нее потерян контакт с прошлым.
Все снова замолчали. Нужно было время, чтобы переварить всю эту информацию. Хан попросил оставить его одного и, как только все ушли, погрузился в сон.
Он видел полюбившееся предгорье, слышал журчанье ручейка, представлял, как его непокорные струи пробиваются сквозь камушки, устремляясь вниз в долину, где они превращаются в полноводную реку. Чувствовал голову Томирис у себя на плече и ощущал ее мерное дыхание. Такого умиротворения ему не приходилось испытывать никогда в своей жизни. Покой и абсолютная гармония ощущались всем его существом. Но вдруг тело Томирис стало растворяться и исчезло. Тревога и паника охватили его. И вот он увидел своих врагов. Черные, облаченные в кожаные доспехи и скрывающие свои лица под масками, в разрезы которых были видны только яростные глаза. Он пытается защитить себя и свою семью и выпускает из рук струи огня. И вот уже все полыхает вокруг. Жар, ярость, безнадежность, беспомощность и полное опустошение.
Хан проснулся тяжело дыша. Его лицо покрыла испарина. Едва переводя дух, он приподнялся на подушках. «Это я сжег свою деревню, я всегда управлял огнем», – решил он.
***
Через две недели вожди всех племен в сопровождение своей свиты встретились в Соломоновой пустоши. Здесь, посреди пустыни, располагался небольшой сторожевой стан. Его охраняла сторожевая бригада кочевников – янычар, обученных военному мастерству. Так же здесь постоянно пребывали представители всех племен. По сути это был форпост, где проходили все межплеменные встречи и куда мог обратиться любой, потому что найти кочевников в степи было непросто. Инициаторов создания этого сторожевого стана стал Хан, который понимал, что, если племена пришли к объединению, им нужен центр, где они все собирались бы для обсуждения важных вопросов. С момента открытия совет вождей собирался лишь однажды, чтобы обсудить порядок взаимодействия и работу самого совета. С тех пор серьезных причин, побудивших бы всех вождей собраться, не возникало. И вот момент настал, и причина была более чем серьезная.
Когда в стан прибыла делегация во главе с Ханом, там уже были представители тридцати племен. Осталось дождаться представителей от еще двадцати. А потому пару дней в стане не проходило никаких официальных встреч, и каждый занимался тем, чем хотел. Многие вели переговоры о совместных делах, Хан договорился с таурегами и остинами о совместных визитах, с целью обмена опытом воспитания и развития мутантов и развития образования.
Через пару дней все представители были в сборе, они собрались в центральном шатре для заседаний. За огромным овальным столом встретились вожди пятидесяти племен. Во главе стола сидел Хан, так как на первом Совете его избрали председателем и руководителем Совета.
– Добрый день! Рад всех видеть, – поприветствовал он собравшихся. – Я думаю до вас уже дошли слухи о цели нашего совета. Терра нарушает договор. Они не пускают наших торговцев на свои рынки, более того, они связались с охотниками за головами и пользуются их услугами для поимки мутантов, которые им нужны как генетический материал. Они проводят страшные эксперименты над людьми. К тому же они снова стали выпускать животных-мутантов.
По столу прокатился гул. Многие представители северных племен стали подтверждать слова Хана и делиться своими впечатлениями и эмоциями по этому поводу.
– Нам предстоит сегодня решить важный вопрос, – снова начал Хан. – Будем ли объявлять Терре войну?
