Горький аромат фиалок. Роман. Том второй

скачать книгу бесплатно


Виолетта задумалась. «Как он великодушен! Как снисходителен к жене и как требователен к себе. Да, таким и должен быть настоящий мужчина. Сильный мужчина. Эта Майра… она думает, что унизила его в моих глазах. Как она глупа! Такого человека нельзя унизить.»

Тормоза резко взвизгнули – Бекхан увернулся от подрезавшей его машины, и Виолетта очнулась от своих дум.

– Как вам квартира? – сказала она, посчитав, что молчание становится неприличным, – Понравилась?

– Еще бы! Дворец, а не квартира! До сих пор не могу поверить. Майра довольна. А как обрадуются дети! Представляю их ликование.

Он притормозил у светофора, но тот поменялся на зеленый, и не успевший остановится автомобиль, проскочив перекресток, устремился вперед, затем перестроился и свернул в переулок, где припарковался на стоянке перед офисом «Мотивации».

День рождения дочери Аликеев превратил во вселенский пир. В огромном зале его загородного особняка гости походили на обитателей муравейника. Мощный гул от десятков голосов заглушал рулады небольшого оркестра. Прибывшие на праздник Бекхан и Майра казались серыми воробьями среди пестрых попугаев. Глаза рябило от множества разнообразных нарядов расфуфыренных женщин, постаравшихся перещеголять друг дружку. И сколько амбиций на лицах современных матрон!

«Можно понять стремление молодых женщин и девушек одеться позаметнее, помоднее, – думал Бекхан, поминутно раскланиваясь со знакомыми и незнакомыми парами, – Но какого черта разрядились эти бабы и старухи? Чего они добиваются? Красоты им эти наряды не прибавят, и молодость, как ни ухищряйся, не вернуть».

Майра в своем скромном костюме чувствовала себя неуверенно, скованно, но Бекхан, сравнивая ее с женщинами в кричащих о последней моде платьях и дорогих, не всегда по вкусу подобранных драгоценностях, отметил с удовлетворением, что она намного предпочтительнее и естественнее их всех.

Аликеев встретил их с царственным радушием. Познакомился с Майрой и представил Кадиевых остальным гостям, потребовав тишины. Во взглядах многих присутствующих Бекхан прочел удивление, они словно говорили: «Что может быть общего между этими нищими и всемогущим Аликеевым?» Рядом с боссом городской группировки стояла симпатичная девушка, почти еще девочка, и, догадавшись, что она и есть виновница торжества, Бекхан поздравил ее с днем рождения, а Майра преподнесла подарок – косметический набор. Окружающие женщины усмехнулись с пренебрежением, «вот, мол, темнота!» Майра не знала, что подарки здесь принято передавать прислуге. Но имениннице презент понравился, понравилось ей и это невольное нарушение этикета, и непосредственность и естественность этого мужчины, и его открытый взгляд.

Тут к ним подошла женщина, былая красота которой не совсем еще поблекла. Аликеев представил ее Бекхану и Майре.

– Это моя супруга, Жакен, – произнес он с некоторым пренебрежением в голосе. Затем представил ей гостей.

– А это мой новый знакомый, – при этих словах он оглядел ближайших окружающих, – Бекхан, и его супруга Майра.

И выразительно взглянул на жену. Та поняла его, и, хотя не испытывала ни малейшего желания общаться с этой невзрачной и плохо одетой женщиной, улыбнулась Майре, и, взяв ее под руку, повела по зале, ведя положенную в таких случаях беседу и представляя ее другим женщинам, а тех ей.

Среди гостей был и Владимир Иванович, и Виолетта, и Лариса Васильевна. Виолетта, увидев, что Бекхан пришел с женой, не сочла возможным подойти к нему. Лариса Васильевна двинулась было навстречу, чтобы взять его в оборот, но, заметив предостерегающий взгляд Аликеева, прошла мимо, лишь кивнув мужчинам. Владимир Иванович поздоровался с Бекханом за руку, но не стал присоединяться к хозяину и его гостю, а остался в обществе своих коллег – директоров и управляющих фирмами и компаниями.

Аликеев отвел Бекхана к группе солидных мужчин, среди которых были аким области и мэр города. Важные люди жали руку Бекхана на всякий случай почтительно, зная, что такой человек, как Аликеев, не станет водить знакомство с кем попало. Но они, тем не менее, не смогли скрыть своего удивления, узнав, что Бекхан всего лишь начальник охраны строительной фирмы.

К ним подошел человек с выпивкой на подносе, и Бекхан взял фужер с каким-то сухим вином. Ему не хотелось пить, но он, как и все, пригубил и похвалил напиток, хотя про себя отметил: «Кислятина!» Люди часто становятся рабами других людей, но все, и рабы, и господа – рабы условностей, приличий, правил и установлений. Они вынуждены придерживаться их, не понимая, для чего они придуманы и кому они нужны. Мужчины, среди которых были мужи, облеченные властью, вели бессодержательный разговор, пили напитки, которые им не нравились, усердно нахваливая, угощались фруктами, хотя предпочли бы сейчас вонзить зубы в увесистый и жирный кусок мяса, закусив им порцию хорошей водки; принужденно улыбались, церемонно раскланивались, выражали неискреннюю радость при встрече со значительными и нужными людьми и их женами – набитыми дурами, расфуфыренными гусынями, которых за глаза обзывали обидными и оскорбительными прозвищами.

После королевского застолья все в том же западном стиле, во время которого Бекхан непринужденно и весело перекидывался репликами с Аликеевым, его женой и дочерью, свободно и безошибочно пользуясь множеством самых разнообразных приборов, в то время как сидящая рядом Майра выказывала полное незнание правил столового этикета, Аликеев повел Бекхана на верхний этаж, и ввел в небольшую, уютно обставленную комнату, где их встретили две очаровательные девушки.

Бекхан принял их за других дочерей Аликеева, но понял свою ошибку, как только одна из них повисла на плече хозяина особняка, а тот поцеловал ее и похлопал по попе.

– Знакомьтесь, девочки – это Бекхан, – произнес он совершенно другим голосом, нежели накануне, и озорно подмигнул, – А это – Марина и Карина.

9

Алена впервые оказалась в столице. Но город ей не понравился с первого взгляда. Он был каким-то неуютным, холодным, высокомерным. Виталий встретил ее с помпой – лимузин, роскошный букет. Раньше, видя по телевизору звезд, катающихся на лимузинах, Алена мечтала хотя бы раз прокатиться на нем, но теперь длиннющий автомобиль с чопорным салоном подействовал на нее удручающе. Эта крутая тачка словно не могла скрыть своего негодования, оттого, что ее, предназначенную возить знаменитостей и богачей, заставили прислуживать какой-то простушке. Алена чувствовала себя неуютно в просторном салоне, где играла негромкая музыка неопределенного жанра.

Лимузин не спеша катил по улицам и проспектам, Виталий знакомил гостью с достопримечательностями, встречавшимися по пути к его особняку на вновь застраиваемой окраине. Алена рассеянно, без особого восторга поглядывала на новые высотные здания, в то время, когда в ней доминировало единственное желание – покинуть этот негостеприимный салон, оставить эту чванливую машину и пройтись по незнакомому городу пешком.

Виталий почувствовал ее настроение и спросил:

– Что-то не так? Чем недовольна миллиардерша?

На что Алена ответила:

– Все отлично, но нельзя ли нам походить пешком? Мне надоело сидеть и в поезде. И потом, не называй меня миллиардершей. Это глупо. У меня есть имя.

Виталий кивнул, соглашаясь, и велел водителю высадить их в оживленном месте у какого-то супермаркета.

– Отошли машину, – попросила Алена, – Я хочу походить, подышать свежим воздухом.

– Нет проблем, – согласился Виталий, – Походим, так подышим.

Алена рассмеялась этой шутке. Выйдя на тротуар, они взялись под ручки, и двинулись не спеша. День был ясный, но какой-то ветреный, неприветливый. Ветер, непостоянный, рваный, не знал покоя и, поминутно меняя направление, трепал подол дубленки на Алене, а то принимался теребить меховую шапку, водруженную на модную прическу.

Алена шла, плотно прижавшись к Виталию, прикрываясь им от порывов ветра. Ей не нравилось все – и эти высоченные здания разнообразной, местами причудливой архитектуры, глядевшие куда-то за город, словно стесненные собратьями, мечтали вырваться на простор. Мимо несся нескончаемый поток машин, преимущественно иномарки, среди которых шмыгали плебеи «Москвичи» и «Жигули» не первой молодости. Алена уже успела устать от великого множества спешащих людей. Все не нравилось ей, и только шагавший рядом крепкий парень в кожанке оправдывал ее присутствие в этом чужом неуютном городе.

– Это самый большой супермаркет в столице, – говорил Виталий меж тем, – Да что там в столице – во всей республике! А за ней – товарная биржа. Там сосредоточена вся информация обо всех товарах, производимых и реализуемых в стране. Там можно заключить любую сделку, и на любую сумму.

– Ага, я поняла – ваш город славится только своими коммерческими точками, – иронично заметила Алена, скосив глаза на Виталия, – Вот еще один торговый центр. А что за ним? Рынок?

– Как ты угадала? – удивился Виталий, – Ты же говорила, что впервые здесь?

– А что в этом здании? – вместо ответа спросила Алена.

– Агентство недвижимости.

– А там?

– А там – знаменитый косметический салон «Аяулым». Зайдем?

– Тебя не устраивает мой облик? Выгляжу провинциалкой?

Видавший виды, битый парень смутился. Он растерянно протянул:

– Не-е…

И, быстро оправившись, бросил:

– Все о кей!

После чего предложил:

– Зайдем в супермаркет? Я хочу подарить тебе что-нибудь.

– Не стоит! – отрезала Алена, – Лучше походим еще.

– Ладно, как хочешь…

– А где ваши культурные заведения? – спросила Алена, – Или здесь нет музеев, театров?

– Есть, наверное… – неуверенно отвечал Виталий. Затем признался:

– Но, я не знаю, где они находятся.

И добавил, оправдываясь:

– Некогда просто ходить по музеям.

– А казино есть?

– Конечно! – воодушевился Виталий, – И не одно. Вон там, в следующем квартале есть очень шикарный, вечером свожу тебя туда.

– Значит, в музей некогда, а в казино есть время?

Виталий замолчал. А Алена продолжала, и в ее голосе слышались назидательные нотки, словно она уже заимела какие-то права на него:

– Так, я вижу – нам нужно менять образ жизни. Мы очень увлечены материальной стороной в ущерб духовной. Так не годится. Человек должен развиваться гармонично, разносторонне.

«Ничего себе! – возмутился Виталий про себя, – Она распоряжается моей жизнью, будто уже жена мне».

Но вслух не сказал ничего. Он чувствовал, что с появлением этой девушки в его жизни неминуемо все изменится. Он был прирожденным лидером, и до сих пор никому не удавалось оказывать на него какое-либо влияние, кроме, конечно, бабушки, но это все осталось далеко позади, в детстве. Он привык мыслить и действовать по своему усмотрению и разумению, но теперь эта рослая, с уверенными манерами девушка, неизвестно по какому праву, взяла его в свои нежные, мягкие, но вместе с тем источающие силу руки и начала им повелевать.

– А вот наш знаменитый ресторан «Евразия», – произнес Виталий, бодрясь.

– А… – равнодушно скользнула взглядом по фешенебельному зданию Алена, – И, чем же он знаменит?

Виталий в очередной раз смутился. Алена его доконала. Он думал теперь о том, стоит ли говорить, что в этом ресторане кутят столпы столичного бизнеса и крестные отцы мафии.

«Куда бы ее сводить? Где здесь театры? И есть ли они вообще?» – думал он, разглядывая вывески и наружную рекламу, надеясь, что найдется что-либо подходящее. Но его взор натыкался на рекламу различных товаров и коммерческих фирм и компаний, глаза мозолили различные, штампованные названия магазинов, маркетов, салонов, мастерских и т. п. – «Дана», «Айдана», «Елдана», «Сана», «Пана», и даже – «Гана».

Виталий заметно нервничал. Алена бросала на него насмешливые взгляды. Он впервые ощутил досаду на свой город, устыдился его духовной убогости.

«А может, это я сам такой убогий? – подумал он, – Ведь должны же быть здесь и театры, и музеи, и стадионы!»

Он ухватился за последнее.

– Здесь, поблизости, есть стадион, – сказал он и неуверенно предложил, – Может, сходим туда?

– А что – должен состояться матч? Кто встречается?

Виталию пришлось смутиться в очередной раз. Конечно же, он не был информирован о спортивной жизни города. Он вновь замолчал, и шел, невесело глядя под ноги. Настроение испортилось вконец. Алена тоже не спешила нарушать молчания. Чужой город проживал очередной зимний день, в спешке и суете стараясь успеть сделать все дела. Даже голуби, мешаясь под ногами, искали пропитание, дерясь из-за крошек и просыпанных семечек. Взъерошенные серые воробьи и желтые пташки смело шмыгали среди больших птиц, и, прыгая – взлетая – садясь – перебегая, урывали себе часть корма.

Досаждали многочисленные попрошайки. Какие-то люди с пропитыми лицами – их Алена отшивала сразу, множество инвалидов на колясках – им не рекомендовал подавать Виталий, он был уверен, что это здоровые люди, и что инвалидные коляски – их «средства производства». Наводнившие город люди непонятной азиатской национальности, напоминающие цыган – нельзя было сделать шага, чтобы кто-нибудь не пристал с протянутой рукой или не встретил умоляющим взглядом. Всех обитателей этого каменного леса ждала холодная зимняя ночь, и нужно было любым способом набить зобы любым съестным, чтобы дожить, дотянуть до рассвета, до следующего короткого суматошного дня.

Тем временем Виталий собрался с мыслями и сделал попытку взять ситуацию под контроль. Неожиданно его осенила дельная мысль.

– Алена, хочешь покататься на лыжах?

– На лыжах? – удивилась она.

– Да. Если, конечно, умеешь…

– Эй! За кого ты меня принимаешь? – делано возмутилась Алена, – Не забывай, наш город – лыжная столица республики!

Виталий заулыбался. Он был доволен, что сумел заинтересовать ее хоть чем-то.

Лыжи оказались хорошими, трасса сносной. На базе выдавали всю лыжную амуницию. Алена облачилась в ярко-красный костюм, так ладно сидящий на ней. Она мчалась, как метеор. Виталий, в отрочестве занимавшийся горными лыжами, с трудом держался за спиной девушки, легко бравшей рискованные виражи и крутые трамплины. Горы были великолепны. Снег искрился, взметенный лыжами Алены, стремительное преследование нравящейся с каждой минутой девушки распалило Виталия, и он, поддав ходу, на рискованных скоростях поравнялся с Аленой и взглянул на нее. Она озорно улыбнулась ему и заложила такой умопомрачительный вираж, что он едва не сорвался в штопор, последовав ее примеру. Но ему так и не удалось перегнать ее.

Они катались дотемна, и вернулись на базу в совершенной темноте. Виталий хотел повезти гостью домой, но Алена попросилась остаться, и они, отужинав в ресторане при базе, остались ночевать в тамошнем отеле. Номер, с ее позволения, Виталий снял один. Правда, Алена оговорилась:

– Только, чур, спать будем раздельно.

– Ну, естественно… – пробормотал он.

Через некоторое время, расположившись у камина, они завели долгую беседу. Алена рассказала о себе, после чего попросила:

– А теперь ты.

Виталий вздохнул. Он не любил вспоминать детство и отрочество. Но не смог отказать своей новой подруге, вроде бы уже ставшей невестой. Усевшись, как турецкий паша, он начал рассказ о невеселых временах.