banner banner banner
Идеальная история. Сказка в прозиметре. Книга первая
Идеальная история. Сказка в прозиметре. Книга первая
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Идеальная история. Сказка в прозиметре. Книга первая

скачать книгу бесплатно


Идём наверх.

Ветер повёл гостью к винтовой лестнице. Они прошли на смотровую палубу.

Юную особу переполнило упоение от представшей картины. Восторженным ребёнком она прильнула к витражному остеклению, описывающему периметр площадки, с неподдельной радостью обводя взглядом окоём, созерцая солнце в зените и бесконечную вереницу облаков. Ветер наблюдал с улыбкой. Насмотревшись вдоволь, они сели за стол, стоявший посередине зала. Появился Честь с подносом. Поставив еду, он удалился. Занялась трапеза. Вскоре Честь вернулся, принеся питие и десерты.

– Итак, начнём наш диалог, – заговорил Ветер. –

Вопрос ответом разрешим,

Разумный компромисс устроив.

Я думаю, что суть где-то в конце листа,

А лейтмотив всегда в истории,

Вершит её лишь человек,

Но это было в прошлой эре.

О том, что я скажу и буду говорить,

Известно лишь немногим,

И их давно уж нет в живых.

Ветер смолк. В груди захолонуло.

– Меня учили, я многое читала, – подхватила Свет. –

Из манускриптов стародавних

Я представляла, как жизнь людей

Текла отрадно и спокойно,

Как плодородны были земли,

Чисты вода и небеса,

Несчётен был животный мир,

А люди жили где хотели,

И не было у них врагов,

Лишь кроме собственных пороков.

Тот мир, по-моему, похож был на Эдем.

Но сейчас мне хочется услышать,

Кто на самом деле ты такой.

О тебе, Наместник, я слышала удивительные рассказы.

О том, что ты реликт эпохи прежней;

О том, что в одиночку построил целую страну;

О том, что славишься могущественной силой,

Подаренной тебе самой природой;

О том, что многие народы объединил вокруг себя,

Дав им для жизни всё, что нужно;

О том, что проложил дорогу к звёздам

И хочешь только мира и покоя на Земле.

Ещё скажи мне, всемогущий,

Куда мы держим путь?

Что предстоит мне испытать?

Что будет с городом моим родным?

Свет произносила слова слегка взволнованным, приглушённым голосом, без задержки и запинки, ловя губами воздух. В расширенных глазах горели огоньки удовольствия от начатого разговора.

– Когда-то на Земле существовали страны, – отвечал Ветер. –

Их были сотни.

И не было куска земли,

Чтоб он кому-то не принадлежал.

А если доходило до делёжки,

То головы теряли миллионы.

И чем гнусней был человек,

Тем паче ему надо было

Еды, воды, земли и славы.

И только смерть могла унять тиранов и глупцов,

Которые подчас вершили странные, ужасные дела,

Вгоняя свой народ в голь перекатную,

Кормя огульными посулами.

И были те, кто вёл игру веками,

Передавая знанья в ритуалах,

Стоя за всем, что знать нельзя,

Считая Землю лишь ресурсом,

А всех созданий – лишь рабами.

Таков порядок шёл в периоде мрачном.

Рождён я в нём, когда века сменялись, –

Звезда слепящая, но одинокая

Зажглась на небосводе.

Эмпатия и ум – наиглавнейший дар,

Преподнесённый мне природой,

И чем воспользовался я по полной.

Я гражданином был, как и родители мои

Народа сплочённого, большого, волевого.

Рождён я в месте на краю Земли,

Где кончалось государство и начинался человек,

В том месте, куда мы держим путь.

Когда-то это был клочок земли,

Тысячелетиями не нужный никому.

Исконно на просторах этих

Народы вольные в гармонии с природой обитали.

Всё изменилось с приходом сильного соседа,

Нашедшего несметные богатства.

Расчёт и жадность возобладали,

Все соки выжимая и ничего не оставляя.

И лишь немногие смекали,

Что этот ориентир неверен.

Прожив я четверть века,

Вошёл в осознанность взросления,

Пройдя до этого дорогой скверной,

Попробовав и испытав мученья всех пороков,

Но, приструнив второе «я», отринул их навеки.

Своей тревогой подгоняемый,

Пять лет потратил на работу,

Карьеру сделав на честности и трудолюбии,

Основу будущей империи заложив.

Один бы я не смог, и даже жизни не хватило б.

Вокруг себя собрал достойных,

К единой цели привязав.

Несли идею мы сквозь время.

Последующие пять лет житья

Провёл в скитаньях я по миру,

Гонимый ветром и мечтами,

Стремясь унять свою пытливость.

Тогда же, когда на пике был наш вид,

Но в тот же миг род хомо умирал,