Хорс

Антон Русич

Хорс

Глава 1

Пролог

– Сема, поднажми. Парней, похоже, окончательно зажали!Гарнитура радиостанции разрывала барабанную перепонку помехами. Противник не оставлял попыток задавить наши частоты. – Шххххх-шшш, Хорс, Хорс, ответь Тавру. Прием. – пробилось сквозь шипение и хрипы динамика. – Тавр, это Хорс, слышу тебя. Прием. – прокричал я в гарнитуру, пытаясь перекричать рев двигателя БМП. – Хшшшш, парни, вы далеко? Шхххх, суки, зажали нас… Хшшшшш, не продерж… – выдала гарнитура еле различимые обрывки фраз. – Тавр, Тавр, продержитесь еще десять минут. Мы на подходе! Прием. – но ответом мне было лишь шипение помех. Тавр, командир группы разведчиков, больше не отвечал. На выделенном канале был лишь белый шум. Похоже, их окончательно зажали, и если мы не успеем, то парням конец. Вот же угораздило их нарваться и где, на самом краю серой зоны. Они и трех километров не прошли, это почти задний двор нашей бригады. Все это пахло откровенным дерьмом. Нацики с утра словно обкурились и поперли на прорыв. Перли, не считаясь с потерями, плотно прижав бригаду артиллерийским огнем и залпами «Хаймарсов». Драка получилась нешуточная, и поэтому, когда группа Тавра запросила поддержки, наш комбат был красноречив и немногословен: – …Хорс, бери своих и коробочку, которую парни позавчера перебрали, и вытащи группу Тавра из Нескучного. – проорал он мне в ухо, перекрывая минометную канонаду. – Мля! Батя, нас трое осталось. А коробка та еле дышит. Там через лобовую броню можно закатом любоваться. – попытался я возразить. Нет, парней нужно вытаскивать, и я только за, но втроем на коробочке с дырой от ПТУРа и пустой динамикой мы просто сдохнем и парням помочь не сможем. – Ты мне мозги не е… Коробка на ходу, БК почти полный, другой у меня все равно нет, а парней нужно вытаскивать. Возьмешь шестерых мобиков из взвода Рыжего, и одна нога здесь, другая там. Приказ ясен, солдат! – рявкнул Батя, сведя кустистые брови к переносице. Именно за этот взгляд его и звали БАТЯ. Вот так я, Сема, Якут и еще шестеро незнакомых мне мужиков оказались в дырявой БМП среди заснеженных полей Украины. Нагнувшись вперед, я положил руку на плечо Семы и произнес по внутренней связи:

Вновь скрутил кашель, крик в десантном затих.Сема в ответ кивнул, и двигатель машины, по-моему, перешёл в ультразвуковые диапазоны. «Блин! Угробит движок, и придется нам пешком по грязи топать», – пришла в голову глупая мысль. Отбросив ее, я обернулся в десантный отсек. Шестеро мужиков, лица которых скрывали балаклавы, нервно сжимали в руках стволы. Все из числа мобилизованных, что прибыли в бригаду только позавчера. Для них это первый бой. Перевел взгляд и взглянул в обзорный триплекс. Сквозь летящие из-под гусениц комья грязи просматривалось бесконечное поле. Его границы скрывала утренняя дымка. Благодатный край с богатейшей природой, превращенный западными дельцами в поле битвы. Целая страна, принесённая в жертву богам алчности. Тысячи людских судеб, взвешенные, оценённые и признанные допустимыми расходами с целью получения дивидендов. И не важно, финансовых или политических, уж слишком запутанный клубок интересов представлен среди этих заснеженных полей, цена которых – тысячи жизней. – Командир, подъезжаем! – оторвал меня от размышлений голос Якута, припавшего к прицелу. Я приник к приборам наблюдения. Впереди изрытая гусеницами дорога круто огибала лесополосу. Из-за деревьев показались первые развалины окраин Нескучного. Одноэтажная застройка, превращённая артобстрелами в постапокалиптический пейзаж. – Так, парни, внимание! – выдал я по внутренней связи. – Сема, давай вдоль лесополосы, вон к тому красному зданию. Там высадишь меня с мужиками и будете прикрывать. Нужно осмотреться, Тавр на связь не выходит. Машина чуть снизила скорость и начала поворачивать, чтобы свернуть с дороги и нырнуть в кювет с мелким подлеском. – ПТУР, мля!!! – проорал Якут и крутанул башню. Пролаяла 30-тка, буквально на тройку снарядов, и последовал взрыв. Сознание вернулось резко. Легкие горели огнем, во рту стоял противный привкус железа и паленой изоляции. Кто-то громко орал в десантном, перекрывая рёв завывающего на максимальных оборотах дизеля. Приподняв съехавший на глаза шлем, я осмотрелся. Вернее сказать, попытался что-то рассмотреть в клубах стремительно заполняющего салон дыма. Машина горела, медленно удушая тех, кому «повезло» пережить попадание противотанковой ракеты. Якут вывалился из кресла и скатился мне в ноги. Он был еще жив, но это ненадолго. Надсадный хрип и кровавая пена на губах говорили, что его дело плохо. Превозмогая острую боль, я перебрался на место бортового стрелка и приник к прицелу. Взрывом машину немного развернуло, и мне пришлось чуть довернуть башню, чтобы увидеть, куда вёл огонь Якут. Полуразрушенный дом из силикатного кирпича со страшным украшением. На испещрённой воронками от попаданий снарядов стене висел Тавр. Мы не раз пересекались за последние полгода, что длится этот ад, и я знал его в лицо. Спортивный крепкий парень с яркой кавказской внешностью, но при этом у него не было ни малейшего акцента, а себя он считал исключительно русским. Сейчас красивое мужественное лицо, которое явно нравилось девчонкам, было перекошено муками боли. Твари прибили его к стене двумя железными ломами. Один пробил левое плечо, а второй живот. Правая рука Тавра с обрубками пальцев скребла по скользкому металлу в тщетных попытках вырвать причиняющую адскую боль железку. Оптика позволяла в подробностях рассмотреть его мучения, скулы свело от ненависти.

Яркая вспышка взрыва, и меня накрыла уютная темнота.«Отмучился, слава богу, земля тебе пухом, воин!» Я вытер рот тактической перчаткой и взглянул на нее. На темно-зеленой ткани остались черные комки начавшей сворачиваться в легких крови. Скорее всего, мне переломало ребра, их осколки пробили легкие, вызвав внутреннее кровотечение. Война хочешь не хочешь заставит разбираться в травмах и их симптомах. А еще похоже, что у меня дыра в брюхе, вот ты и отпрыгался, Хорс. Но не вздумай помирать, у тебя еще остались незаконченные дела. И в первую очередь тебе нужно помочь товарищу, пока суки еще не поняли, что ты жив. – Спи спокойно, Тавр, пусть земля тебе будет пухом, – прошептал я, нажимая гашетку. 30-миллиметровые снаряды разорвали тело Тавра на куски, давая избавление от мук и даря практически мгновенную смерть. Я же чуть довернул башню и в оконном проеме смог рассмотреть врага. «Расслабились, суки. Решили, что дело сделано!!! Хрен вы угадали!!!» Двое парней в натовском камуфляже спешно перезаряжали ПТУР. Знаков различия не было, если не считать синих повязок на рукавах. Похоже, это не ВСУ. Судя по всему, группе Тавра повезло нарваться на ДРГ натовского спецназа, что активно косит под наемников. И вся сегодняшняя заваруха на нашем участке лишь прикрытие для их прохода. – Поздно, твари!!! – просипел я сквозь зубы и вдавил гашетку. Из 100-ки вышел дымный хвост, и окно взорвалось облаком пыли с остатками пластиковой рамы. Не теряя оставшиеся мгновения собственной жизни, я принялся всаживать в многострадальный дом снаряд за снарядом. Температура в салоне стремительно росла, и пот заливал глаза. Легкие горели от едкого дыма, тупая боль внизу живота отошла на задний план. Я мысленно уговаривал пламя подождать еще немного и не жрать БК, дать мне еще пару секунд на оплату долгов. Да, возможно, птуристы там были одни, но вдруг удача улыбнется мне на прощанье и удастся утащить еще кого-то с собой на тот свет. Наконец прочная постройка не выдержала такого издевательства и начала складываться внутрь. Пара силуэтов, попытавшихся проскочить под завесой взметнувшейся пыли, подтвердили мои надежды, я перевел огонь на них. Крупнокалиберные снаряды прошивали темные силуэты насквозь, разрывая их в куски, а на моих губах застыла улыбка.

Глава 2

Еще раз осмотрев труп погрузчика, подобрал с пола гидравлический привод метровой длинны. Взвесил в руке, вес приличный, вполне сойдет за дубину. Какое не какое, все же оружие. Гулять голым по декорациям дешевого фильма ужасов еще куда не шло, а вот безоружным удовольствие так себе.Легкие скрутило спазмом, я рефлекторно распахнул рот в попытке вздохнуть. Густая жидкость с мерзким, тошнотворным вкусом хлынула в открывшуюся полость, наполняя легкие. Диафрагма резко сжалась, выталкивая непригодную для дыхания субстанцию, но инстинкт вновь заставил открыть пасть в попытке сделать вдох. Процесс повторился, заставляя тело биться в панических судорогах о прочные стенки емкости, в которой я тонул. Но муки мои были недолгими. Неожиданно возникший поток выкинул меня в пустоту. Мгновение свободного падения и острая боль в коленях от удара о ребристый металл. Тело вновь скрутил очередной спазм, я свернулся в позе эмбриона и закашлялся. Легкие спешили заменить мерзкую жидкость на живительный кислород. Рвота и кашель, рвота и кашель, они не давали сконцентрироваться на мельтешащей перед глазами картинке. Чтобы окончательно прийти в себя, мне понадобилось несколько минут. Легкие окончательно очистились, я смог с наслаждением вздохнуть сухой и затхлый воздух, зажмурившись от удовольствия. Как оказывается мало человеку нужно для счастья! – Вы желаете прослушать краткий ознакомительный курс? – раздался в голове мелодичный женский голос. Прямо среди черноты закрытых век возникла стройная девушка в незнакомой военной форме и залихватски сдвинутой набок пилотке. Ее голубые глаза смотрели на меня с вопросом. – … Что за шизофрения, исчезни! – прокричал я удивленно, не ожидая подобных фортелей от своей головы, но из горла вырвались лишь невнятные хрипы. Хотя в цвете последних событий моя многострадальная головушка могла выкинуть и не такие фокусы. Я вроде как сдох недавно, и галлюцинации – это меньшее, что должно меня волновать. Взгляд девушки стал строгим. – Вы отказываетесь от краткого вводного инструктажа? – – Да отвали ты!!! – прохрипел я уже более членораздельно. Девушка исчезла, а совсем рядом раздалось механическое жужжание и лязг давно не смазываемого механизма. В районе торса моего тела коснулся холодный металл, словно великан сжал в огромном кулаке. Я распахнул глаза от испуга, когда меня резко оторвали от пола. В поле зрения мелькнуло несколько тусклых светильников и кусок потолка в ржавых разводах, а потом великан швырнул меня в пустоту. Слава богу, не сильно и недалеко. Пролетев пару метров, я приземлился и покатился кубарем по металлическому полу, обдирая локти и колени. Шум от падения породил гулкий грохот с раскатистым эхом. Спустя пару секунд моя многострадальная ободранная тушка встретилась с препятствием, и неконтролируемое движение прекратилось. Хекнув от удара, я распластался на полу, пытаясь собрать разбегающиеся мысли в кучу. Мля, да что вокруг творится. Последние, что помню, это серые силуэты в облаке пыли и грохот орудия БМП. Всё, потом темнота, что логично. БК машины рванул, и я умер. Но я жив, дышу, чувствую боль. Как сказал кто-то из великих: я мыслю, значит существую! Вновь открыл глаза. Прямо надо мной с проржавевшего, местами до дыр, потолка свисала полуоторванная осветительная панель и моргала тусклым белым светом. Пару минут я тупо пялился на этот кусок местного декора, стараясь ни о чем не думать, слишком велик риск окончательно слететь с катушек. Но долго так валяться не мог. И дело не в том, что лежать голым на холодном металлическом полу то еще удовольствие, да и для здоровья не очень полезно. Нет. Просто война быстро отучает от излишних терзаний и вопросов без ответов. Она учит жить проще. Ты жив, руки ноги целы, значит продолжай выполнять поставленную задачу. А думать почему, как и зачем будем дома, сидя на летней веранде с кружкой холодного пива в руке. Приняв сидячее положение, осмотрелся. Прямой коридор, уходящий в темноту с одной стороны и упиравшийся в стальные ворота, откуда меня вышвырнули как шелудивого котенка, с другой. Стены коридора такие же ржавые, как и потолок. Кое-где коррозия проела металл до дыр, и можно рассмотреть идущие за стеной кабеля и какие-то трубы. Дальше по коридору в паре мест эти самые трубы дали течь и активно парили, но пар не заполняет коридор, а уходит в небольшие зарешеченные отверстия под самым потолком, что говорило о исправно работающей системе вентиляции. Чуть левее меня на грязной стене желтой фосфоресцирующей краской красовалась надпись: «Welcome to hell» – что переводиться как «добро пожаловать в ад». Мне приходилось видеть подобные художества ранее. Англоязычные наемники любят рисовать подобные писюльки. Надпись не внушала оптимизма, но намекала на то, что я тут не первый такой. Мой полет остановила груда ржавого метала, лежавшая посреди прохода. Раньше это была гусеничная платформа, напоминающая погрузчик. И похоже она была беспилотной. По крайней мере я не могу представить, куда тут можно запихать водителя. Выбрав ее точкой опоры, я поднялся на ноги. Состояние было сносным. Если не считать синяков и ссадин, полученных при падении, я был цел и здоров. Что как минимум странно для того, кто пережил взрыв боекомплекта внутри боевой машины пехоты.

Первая стоящая находка ждала меня в самом конце короткого коридора. На полу одной из комнат лежал пластиковый вакуумный пакет с упакованной в него одеждой. Пластик оказался очень прочным, и мне пришлось повозиться с его вскрытием. Распоров неподатливую пленку осколком стекла, я стал обладателем ярко-оранжевого комбинезона просто огромного размера и полуботинок из мягкой резины на того же великана. Повертев в руках безразмерную находку, решил, что лучше в таком балахоне, чем с голой жопой, и влез в нее. Молнии или других застежек одежда не имела. Озадаченный этим фактом, я попытался просто запахнуться тканью. Каково же было мое удивление, когда края ткани срослись, не оставив и следа, а спустя пару секунд одежка резко уменьшилась в размере и об легла мое тело словно вторая кожа. Охреневая от происходящего, я провел рукой по месту, где должна быть застежка. Сначала снизу вверх от паха до небольшого ворота, а потом вниз. Ткань распалась, и комбинезон стремительно увеличился в размере, повиснув бесформенным балахоном на моих плечах. Повторил процедуру в обратном порядке. Ткань срослась и приняла нужный размер. Совал босые ноги в полукалоши-полуботинки, уже зная результат, и они не разочаровали. Обувь ужалась по ноге и намертво срослась с тканью комбинезона.– Ладно, пора выбираться из этого бункера. Мне еще перед Батей отчитываться за парней, – пробурчал я себе под нос и зашлепал босыми пятками по ребристому полу. Направление движения выбирать не приходилось. То, что ворота мне не откроют, и ежу понятно. Так что топаем вперед по коридору, а там по ситуации разберемся. Коридор был девственно пуст, если не считать мелкий мусор на полу, что состоял из ржавчины и бесформенных кусков потемневшего от времени пластика. Я специально в нем копался. Любой хлам несет в себе информацию о его хозяине, но не в этот раз. Метров через сто коридор упирался в развилку. На стене под слоем грязи и пыли просматривался информационный щит с указателями. Очистив его ладонью, смог разглядеть надписи на нескольких языках. Если две группы закорючек мне были совершенно не знакомы, то вот третья оказалась вполне читабельна, хоть шрифт и был непривычен: «Сектор С7 – жилой блок» – синяя стрелка влево «Транспортный узел» – желтая стрелка вправо Прикинув так и этак, повернул влево, и дело тут не в том, куда идут нормальные мужики. Все намного проще. Мой голый зад давно покрылся гусиной кожей, хоть вроде вокруг не так уж и прохладно, да и жажда начала донимать. Вероятность разжиться одеждой и найти воду в жилом блоке явно выше, чем в транспортном узле. Да и пожрать не помешает, но это уже придел мечтаний. С освещением в этом коридоре было заметно хуже. В лучшем случае пятая часть потолочных ламп тускло светилась. Пол был завален разнообразным мусором, который при скудном свете становился просто опасен, приходилось ступать аккуратно. Не хотелось пропороть босую ногу об осколок стекла или острый кусок пластика. К пыли и ржавчине на стенах прибавились следы воздействия высокой температуры и пулевые отверстия. Если следы от пуль особо не вызывали моего интереса, невооруженным взглядом было видно, что сражение в этом коридоре произошло очень давно, края пробоин с поврежденным изоляционным материалом проржавели и рассыпались трухой, стоило их коснуться. То вот оплавленные пятна были более занимательны, особенно дыра в аварийной переборке, опущенной обороняющимися, чтобы отсечь атакующих. По роду своей деятельности я насмотрелся на последствия огневого поражения всех возможных форм. И мог легко определить, какое оружие оставило тот или иной след, по крайней мере его тип. Здесь же я растерялся и не мог понять, чем так жестко перекорежило аварийную переборку. Даже термобарические боеприпасы не способны плавить десятисантиметровый в толщину металл словно воск. Нет, прожечь его кумулятивной струей это без проблем, но она не оставляет дыр, в которые спокойно может пройти взрослый человек. Пощупав оплавленные края и удивлённо хмыкнув, я шагнул сквозь преграду. Сразу за препятствием начался обещанный жилой блок. С обоих сторон коридора на равном расстоянии располагались жилые комнаты. Дверей в них не было, нападающие с ними не церемонились. Куски металла, некогда отделявшие жилые помещения от коридора, были выворочены и валялись на полу либо в самом коридоре, либо внутри жилых помещений. Складывалось впечатление, что их гидравлическим прессом выдавливали или неведомое чудовище вырывало когтями. Слишком уж странные следы я нашел на скомканном металле. Надеюсь, тварь давно сдохла от старости, не хотелось бы мне встретить в темном коридоре чудище, способное сотворить такое. Моей дубинкой ему можно только спинку почесать. Больше всего жилой блок напоминал стандартную армейскую казарму с кубриками на двух человек, ну или общежитие. Все же назначение этого объекта мне непонятно. Первые пару комнат выгорели дотла. Ничего кроме черной сажи и оплавленных каркасов скудной мебели в них обнаружить мне не удалось. Следующие помещения следов пожара не имели, но и добычи так же не принесли. Кубрики несли на себе следы механических разрушений, казалось, кто-то задался целью уничтожить все, что только возможно. Комнаты были завалены обломками мебели, кусками деформированного пластика облицовочных панелей и полуистлевшими обрывками ткани. Ничего кроме грязи и пыли найти в них мне не удалось.

Как я ни старался, но противника я заметил в последний момент и успел лишь частично уклониться от его прыжка. Сильный толчок в плечо швырнул меня на пол. Механическая тварь заскользила по гладкому полу, гася инерцию и разворачиваясь для новой атаки.– Там чудеса: там леший бродит, русалка на ветвях сидит, – пробурчал себе под нос, комментируя ситуацию. Находка, да и ситуация, в которой я оказался, вызвала кучу вопросов, но пытаться найти на них ответы мне показалось бессмысленным. Слишком мало информации, чтобы делать какие-то выводы или хотя бы строить правдоподобные версии. Пока в голову лезли мысли о реинкарнации, переносе и тому подобная попаданческая чушь из фантастической литературы, которой я увлекался в редкое свободное время. Не успел я порадоваться обновкам, как до меня донесся звук: – П-СШШШ, П-СШШШ – Подхватив свое импровизированное оружие, сжал гладкий шток гидравлического цилиндра двумя руками и развернулся к его источнику. Звук доносился из дверного проема на торце тупикового коридора. Чувствуя себя героем идиотского клишированного ужастика, двинулся на звук в полумраке моргающих светильников. Аккуратно опуская ногу на заваленный бесформенным хламом пол, стараясь не издавать лишних звуков, порадовался обувке. Несмотря на кажущуюся тонкость материала, ботинки были прочными и надежно защищали ступни от острых сюрпризов. Добравшись до нужной двери, прижался к стене и осторожно заглянул в помещение. Это оказалась столовая, ну или что-то похожее. С освещением здесь было еще хуже, чем в коридоре, но рассмотреть множество столов и стульев, сваленных в кучу в попытке создать баррикаду, мне удалось. Похоже, часть защитников приняла здесь свой последний бой. – П-СШШШ, П-СШШШ – вновь раздался странный звук. Дальний угол тонущего во мраке помещения осветился вспышкой дуговой сварки, ну или автогена. Секунды четыре работы, и свет сменился звуками странного шебуршания и еле слышного бряцанья, словно скрытый от меня сваленной в кучу мебелью рабочий перебирает мелкие детали. Внимательно смотря под ноги и стараясь не выдать своего присутствия, приблизился к баррикаде. Секунд десять прислушивался, стараясь понять, остался ли мой маневр незамеченным, а потом осторожно выглянул из-за перевернутого стола. – П-СШШШ, П-СШШШ – угол помещения озарила новая вспышка. «Это что за хреновина!!!» – у меня хватило самоконтроля не произнести это вслух. В углу стоял аппарат, напоминающий советские автоматы с газировкой. Его передняя панель была варварски вскрыта, электронные потроха вывернуты наружу. Жгуты кабелей с кусками плат свисали почти до пола, и среди них копошился металлический «паук», что-то вырезая автогеном или плазменной горелкой из внутренностей устройства. Небольшой робот выглядел полудохлым. Из шести опорных суставчатых манипуляторов функционировали лишь четыре. Задний правый был неестественно выгнут и периодически вздрагивал в конвульсиях сервоприводов. С левой стороны один манипулятор был вырван с корнем. Полуметровый дискообразный корпус лишился лакокрасочного покрытия и был исцарапан, словно его кошки драли. Также на корпусе сохранились черные резиновые куски обшивки, свисавшие рваной бахромой, словно истлевшие тряпки. В передней части корпуса машина имела два более коротких манипулятора. На одном было три гибких стальных пальца, которыми он держал вырезаемую деталь, а второй оканчивался раструбом горелки. Сенсорный блок робота крепился на гибком жгуте-манипуляторе и был тоже поврежден. Он лишился одной из двух видеокамер, ее круглый глаз был оплавлен. Неплохо его жизнь потрепала. От удивления потерял я осторожность и коснулся рукой одного из стульев в укрывавшем меня завале. Конструкция сместилась, и по помещению прокатился металлический грохот. Я всего на мгновение отвел свой взгляд от «паука», но этого хватило, чтобы он скрылся во мраке. Прятаться теперь было бессмысленно, поднявшись в полный рост, я поудобней перехватил свою дубину и принялся озираться, стараясь засечь тварь среди разбросанного на полу хлама. Не знаю почему, но все мое нутро кричало об опасности. Хотя, наверно, глупо ожидать нападения от, судя по всему, сервисного дроида или робота, чинившего неисправный агрегат.

Кажется, я опять улыбнулся.Перед глазами вспыхнула надпись: АКТИВАЦИЯ БОЕВОГО РЕЖИМА КРИТИЧЕСКАЯ ОШИБКА (отсутствует ключ-активатор) Распаковка инфопакетов менее 50% ИЭБР – нет отклика (развертывание выполнено на 28%) Идет стадия активного размножения. – Бля!!! – прорычал я, взмахнув рукой в попытке убрать перекрывшие обзор надписи и не грохнуться при попытке подняться на ноги. Надпись мигнула, сменилась на короткое: ОБНАРУЖЕНА УГРОЗА ЖИЗНИ НОСИТЕЛЯ ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ АКТИВАЦИЯ Текст исчез, оставив после себя калейдоскоп цветовых конусов и линий, раскрасивших окружающие пространство в красный, желтый и зеленый цвета. Центром которых был взвившийся в новом прыжке серв. Что-то предпринять я не успел, тяжелая машина сбила с ног и придавила меня к полу. Стальные пальцы ухватили левое предплечье и крутанулись вокруг собственной оси, легко ломая кости. Вспышка адской боли почти погасила сознание. Пламя горелки вновь вспыхнуло, впиваясь в мою грудь и вырывая меня из спасительного забытья новой вспышкой боли. В нос ударил запах горелой плоти. Зарычав, словно раненый зверь, нечеловеческим усилием спихнул ногами навалившегося робота. Чуть не теряя сознание от адской боли, ударил вслепую зажатым в правой руке гидравлическим цилиндром. Удар вышел удачным. Тяжелый металлический цилиндр согнул тонкие опорные манипуляторы по левому боку машины, и робот закрутился на месте. Превозмогая чудовищную боль, я встал сначала на колени, а потом, используя дубину как опору, смог подняться на ноги. Левая рука висела плетью, изогнутая под неестественным углом. Сквозь оранжевую ткань комбинезона торчал острый осколок кости. Под ногами хлюпала лужа крови, казавшаяся угольно-черной в скудном освещении. Серв скрежетал по полу оставшимися лапами. Красный диод единственного его глаза следил за мной с ненавистью, а черная бахрома, словно живая, слизывала кровавые пятна с его корпуса. Хреновый механический вампир отказывался подыхать и тыкал в мою сторону коротким факелом горелки, стараясь зацепить ноги. Стиснув зубы до хруста от боли и отвращения, я собрал оставшиеся силы и нанес несколько ударов по чертову роботу. Прочный корпус поддался и прогнулся. Сквозь дыру от вырванного манипулятора повалил черный дым и посыпались искры. Что-то закоротило в его потрохах, и машина затихла. Но и меня покинули последние силы. Слишком дорого обошлась мне победа над этим пылесосом. Пару раз качнувшись в тщетной попытке удержаться на ногах, я рухнул на колени и выронил железяку. Гидравлический цилиндр звякнул на прощание и укатился в темноту. Чтобы не разбить рожу о труп серва, выставил уцелевшую руку, опираясь на его корпус. Перед глазами вновь вспыхнули надписи, но прочесть их я уже не смог. Помешали расплывающиеся перед глазами черные круги. Оставшаяся рука предала меня, и лицо уткнулось в раскаленный корпус поверженного робота, но сил уже не осталось. «А говорят: двум смертям не бывать», – вспыхнула мысль в угасающем сознании – «Врут, сволочи!»