Песня для Корби

– Меня заперли наверху! – срывая голос, снова закричал Корби. – Эй! Помогите!

Никто не оглянулся, не поднял головы. Корби встал, набрал полные легкие воздуха, перегнулся через перила, и крикнул снова.

– Помогите!!!

От оглушительного крика у него закружилась голова. Его качнуло над бездной, и он в испуге отстранился от края крыши. Прошло несколько секунд, а потом он что-то услышал.

– …ди, – звук был слабым, похожим на эхо его собственного голоса.

Подросток пересилил страх и снова посмотрел вниз. Там все было по-прежнему. Никто не видел его, никто не запрокидывал голову, чтобы взглянуть вверх, на самую вершину башни. Но у Корби было такое чувство, что он не ошибся, что его услышали, заметили. Его горло щипало от крика, но он снова набрал полную грудь воздуха и завопил:

– Помогите!!!

Несколько секунд было тихо, а потом до него донесся еле слышный ответ:

– Жди!

Кричали хором, где-то очень далеко. «Не внизу, – удивленно понял Корби, – но где же тогда?» Он оглянулся на соседние небоскребы. До ближайшего из них было несколько десятков метров. Он был немного выше того здания, на котором находился сам Корби, и представлял собой сложную изогнутую башню с недостроенным шпилем. Корби скользнул взглядом вдоль стеклянных стен – и вдруг увидел тех, кто ему ответил.

***

Они стояли у края крыши. Там, видимо, был высокий парапет, который скрывал их по плечи. Корби ни за что не заметил бы этих людей, если бы они не махали ему руками. Их было человек семь. «Чудо», – подумал подросток. Ветер дул от него в их сторону. Поэтому они хорошо слышали его крик, а он слышал их еле-еле.

Корби побежал через крышу и остановился у того угла, который был ближе всего к спасительному небоскребу. Теперь он знал, в каком направлении кричать. Он сложил руки рупором и снова попросил о помощи, потом замахал. Ему помахали в ответ и хором ответили: «Жди».

Кричать снова у подростка просто не было сил, и он остался стоять и смотреть на далеких людей. Он не мог понять, кто они такие. Они все носили одежду с закрытым рукавом – в жаркий летний день. При этом она была пестрой, поэтому они не походили ни на рабочих, ни на белых воротничков.

«Как они мне помогут? – задумался Корби. – И сколько на это уйдет времени?» Он представил два варианта. Либо кто-то просто вызовет полицию, либо спустится с того небоскреба и уговорит администрацию этого подняться наверх. И на то, и на другое могло уйти не меньше получаса.

Корби уже приготовился к долгому ожиданию, когда увидел, как над соседним небоскребом поднимается легкий матерчатый купол. Он напоминал что-то среднее между парашютом и гигантским воздушным змеем. Купол заполоскался на ветру, распрямился и начал подниматься вверх. Корби увидел, что он очень длинный, будто мягкое крыло. Летательный аппарат понесло вперед. Это был параплан. Под ним показался человек. Он на мгновение коснулся ногами высокого парапета крыши, а потом перелетел его и, поднимаясь все выше, понесся над бездной.

«Не может быть, – подумал Корби, – он летит сюда». Подросток запрокинул голову. Параплан парил в небе в сотне метров над ним. Его длинный купол переливался в солнечном свете всеми цветами радуги. Стропы казались тонкими ниточками, а человек под ними – черной точкой.

Его полет был неровным. Он мог бы подняться высоко-высоко, но все время осаживал свой аппарат, заставляя гибкое крыло бороться с восходящим потоком воздуха. Он парил, соскальзывая вниз по невидимой воздушной волне. На расстоянии казалось, что он движется медленно-медленно. Но прошла минута, и он уже был рядом. Когда до крыши ему осталось несколько десятков метров, Корби вдруг понял, что он несется с огромной скоростью. Ноги пилота чиркнули по рубероиду, но он не смог остановиться. Крыло параплана, надутое ветром, тащило человека за собой, как парус тащит маленькую лодку в штормовом море.

Воздухоплаватель был в черном костюме с серебристыми нашивками. На спине и на груди у него висело по рюкзаку. Голову защищал специальный шлем с зеркальным солнцезащитным экраном. Ботинки планериста высекли из жесткой поверхности крыши снопы искр. За одно мгновение он проскочил двадцать метров плоской поверхности, прыгнул, избегая удара о перила, и снова устремился в небо.

До Корби донесся далекий крик.

– Ангел! Ангел! Ангел! – скандировали люди на соседней крыше.

Их руки ритмично взлетали вверх. Корби понимал, что они кричат во всю мочь, но огромное расстояние и сильный ветер гасили звуки их голосов.

Когда подросток снова посмотрел вверх, он увидел, что безмоторный летательный аппарат во второй раз приближается к нему. Теперь он шел со стороны солнца. Его четкая тень упала на крышу рядом с Корби.

На этот раз пилот целился в самый край крыши. Он хотел, чтобы у него была посадочная полоса в восемьдесят метров. Но Корби вдруг понял, что ничего не выйдет. Он ясно увидел траекторию, по которой будет двигаться планерист. Ветер слишком сильный. Параплан не сможет остановиться. Его снова снесет.

Не думая, подчиняясь единому импульсу, Корби бросился наперерез летуну. На мгновение все замерло, даже стихли крики на соседней крыше. Корби бежал очень быстро, так, как бегал в детстве. Он почти перестал дышать. Он слышал стук своего сердца и шум ветра под крылом параплана. Он видел, как стропы сверкают на солнце. В темном шлеме отражалось небо, но Корби показалось, что он различает под зеркальным стеклом глаза.

А потом они сшиблись. Корби низко наклонил голову и обеими руками перехватил планериста за пояс. Столкновение сбило обоих с ног, и они покатились по крыше. Крыло согнулось, схлопнулось и, трепеща, растянулось во всю длину. Вблизи оно казалось огромным, семи– или восьмиметровым.

Корби лежал на правом боку. Рука и плечо болели. Перед носом он видел затянутые в черную ткань ноги незнакомца. Тот зашуршал стропилами, отстегнул от обтяжки карабин, сел и поднял вверх руку.

– Ангел! Ангел! Алекс-ангел! – донеслись с соседней крыши ликующие выкрики.

Корби поднялся на колени и посмотрел на летуна. Парень стянул шлем. Он оказался почти сверстником Корби – коротко стриженный, с резкими чертами лица и странными, глубоко посаженными глазами, которые показались Корби немного безумными.

– Привет, – сказал Корби.

– Привет, – ответил парень.

***

Несколько мгновений они приглядывались друг к другу. Корби вдруг осознал, что у него заплаканное лицо и что он, должно быть, воняет блевотиной.

– Ты мне поможешь? – спросил он.

– Не знаю, – сказал парень. – Те ребята, которые держали тебя вверх ногами – что ты им сделал?

– Так вы все видели? – удивился Корби.

– Мы там уже несколько часов, – незнакомец махнул в сторону соседнего небоскреба. – Так что ты им сделал? – повторил он.

«Поверит ли он мне?» – промелькнуло в голове у Корби.

– Один из них – отец моего одноклассника, – честно сказал он, – которого вчера столкнули с крыши.

Парень покосился на дверь, ведущую на чердак.

– Они тебя заперли, да? – уточнил он.

– Да, – подтвердил Корби.

– Когда они вернутся? – спросил парень.

– Когда поймают двух моих друзей, – ответил Корби. – Ты можешь мне помочь?

– Подожди, – возразил планерист, – сначала я хочу разобраться. Я тоже пару минут назад упал с крыши, но это не повод преследовать моих знакомых.

– У него не было этой штуки, – показал на параплан Корби. – Его убили.

– Ты убил? – довольно спокойно спросил парень.

Корби ответил не сразу. Он почувствовал, что его глаза снова наполняются неконтролируемыми слезами.

– Я мог вести себя по-другому, – выдавил он, – и тогда Андрей был бы жив.

– Это ерунда, – сказал планерист.

Корби непонимающе посмотрел на него.

– Ты тоже мне не веришь? – спросил он.

– В чем не верю? – переспросил парень. – Ты мне ничего не сказал.

Корби молчал.

– У некоторых ребят не открывается парашют, – незнакомец говорил отрывисто. – Другие сами не выдергивают стренгу. А третьим кто-то подрезает стропила. Вот и все.

Корби понял его.

– Ты или не ты? – спросил парень.

– Не я, – ответил Корби. – Но его отец думает, что я.

– Как тебя зовут? – поинтересовался планерист.

– Коля, или Корби, – сказал Корби. – А тебя Ангел?

– Алекс или Однокрылый Ангел, – поправил парень.

Корби кивнул.

– Ты спускаешься с неба, – согласился он.

– Может, ты и врешь, – планерист странно скосил глаза. – Ну да ладно.

– Что ладно? – переспросил Корби. – Ты мне поможешь?

– Помогу, – сказал Алекс. – Я взял для тебя лишний парашют.

Он похлопал себя по ранцу на груди.

– Я полечу как ты? – уточнил Корби.

– Нет, – возразил парень. – Это параплан. На нем можно лететь вверх. А на парашюте можно лететь только вниз.

– Прыгнуть отсюда? – Корби посмотрел на край крыши.

– Ты никогда не прыгал с парашютом, – догадался Алекс.

Корби покачал головой.

– Есть шанс, что ты убьешься, – сообщил ему Однокрылый Ангел. – Это здание высотой примерно двести пятьдесят метров. Ты будешь падать примерно семь секунд. Очень мало времени, чтобы сориентироваться. Если что-нибудь сделаешь неправильно – в лепешку.

Корби вспомнил, как отец Андрея говорил ему про возможность умереть в полете. Он ответил не сразу.

– Мы можем вызвать полицию, – наконец, сказал он.

Алекс облизнул губы и странно склонил голову.

– Может, ты и правда не убивал, – заметил он.

– Ты так говоришь, потому что я предложил полицию? – уточнил Корби.

– Ну да, – кивнул Ангел.

– У тебя есть телефон? – спросил Корби.

– Конечно, есть, – ответил Алекс. – Но я им не позвоню.

– Почему? – не понял Корби.

– Во-первых, это не в моих правилах – и не в правилах у кого-либо из тех ребят, – он кивнул в сторону своих друзей, столпившись на краю крыши соседнего небоскреба. – А во-вторых, у меня уже есть судимость. Если меня здесь увидят, я на три года сяду за хулиганство.

Корби подумал, что в этом есть странная справедливость. Вчера вечером все было наоборот: он был в положении Алекса и боялся вызывать полицию. А теперь Алекс по той же причине не может нормально помочь ему.

– Знаешь, это даже глупо, – пробормотал Корби. – Час назад я хотел умереть. Я бы и без парашюта прыгнул с этой крыши. А потом все стало по-другому.

– Из-за того, что тебя подвесили над краем? – поинтересовался Ангел.

– Нет, – Корби покачал головой. – Это сложно объяснить.

Он встретился глазами с Алексом.

– Ты не трус, да? – отрывисто спросил тот.

– Не знаю, – сказал Корби. – А ты не можешь забрать меня на этой штуке?

Он кивнул на растянувшийся вдоль крыши купол параплана. Алекс с сомнением покачал головой.

– Сколько ты весишь? – спросил он.

– Шестьдесят, – без должной уверенности ответил Корби.

– Не потянет двоих, – сказал Ангел.

– Послушай, – сказал Корби, – если я правильно понял, то, прыгая, я могу не выжить.

– Да, – подтвердил Однокрылый Ангел, – или покалечиться при посадке.

Корби оглянулся на бескрайний город внизу.

– Тогда мне сначала нужно позвонить друзьям, – решил Корби, – сказать, что они в опасности.

Алекс секунду смотрел на него, потом расстегнул специальный карман на ремне своей обвязки и вытянул из него мобильник. Тот был необычным, закованным в корпус из настоящей стали.

– Только быстро, – посоветовал Алекс. – Нам придется трудно, если они сейчас вернутся.

– Быстро, – повторил Корби. И на память набрал номер Ары.

***

Черный брат не сразу взял трубку. Корби слушал гудки. Левую, свободную от телефона руку он сжал в кулак так, что ногти впивались в ладонь. «А смогу ли я вообще говорить? – пришел к нему простой вопрос. – И станет ли он говорить со мной, что он сейчас обо мне думает?»

Наконец в трубке раздался голос друга.

– Кто это? – спросил он.

– Это я, Корби, – ответил Корби.

– Какого черта происходит? – поинтересовался Ара. – Ты поднимаешь переполох. Убегаешь из отделения. Потом твой телефон не отвечает. И теперь ты от кого-то звонишь.

– Мало времени объяснить, – срывающимся, хриплым голосом ответил Корби.

– Нет, ты объяснишь! – закричал на него друг. – Мы тут паримся из-за тебя, а ты убегаешь, как сумасшедший.

– Я и есть сумасшедший, – тихо сказал Корби. – Я убежал, потом что хотел покончить с собой.

– Что? – упавшим голосом переспросил Ара.

Корби почувствовал подступающие слезы. Пока он говорил, Алекс отстегнул со своей груди ранец с парашютом и теперь перетягивал какие-то ремни.

– Послушай, – продолжал Корби, – дело сейчас не в этом. Я пробежал по улице несколько сот метров и зашел в подворотню. Там на меня напали и затащили в машину.

Черный брат не перебивал.

– Я решил, что это убийцы Андрея, но это оказался его отец. Он думает, что мы все виноваты в смерти его сына, – сбивчиво объяснял Корби. – Он отвез меня на крышу башни Северо-Запад и запер здесь. А уходя, сказал, что поймает тебя и Ника. Вы в опасности.

– Нет, ты правда спятил, – пробормотал Ара.

«Он мне не верит», – понял Корби. Его охватило отчаяние.

– Я говорю правду! – закричал он. – Не уходите из отделения! Он может просто напасть на вас и утащить.

– Я уже ушел из отделения, – ответил Ара. – Я на заправке, в машине, с мамой. Она только что пошла рассчитываться. И что это за башня Запад? Что за бред?

– Это небоскреб, новостройка, в центре Москвы, – ответил Корби. – Карточка Андрея еще у тебя?

– Я совсем забыл про нее, – удивленно ответил черный брат. – Она должна быть дома.

– Долго, – сказал Однокрылый Ангел. Он освободился от параплана, обошел Корби и начал затягивать у него на плечах обвязку парашюта.

– На ней лейбл West Wind, – быстро-быстро продолжал Корби. – Это компания-застройщик, которой рулит отец Андрея. Они строят небоскреб. И они привезли меня на его крышу и заперли. Отец Андрея меня пытал.

– И почему я должен тебе верить? – отчаянно спросил Ара.

– Посмотри в интернете, – закричал Корби.

Он встретился глазами с Алексом.

– У тебя есть на мобильнике фотокамера и ммс? – поинтересовался он.

– Да, – подтвердил планерист.

– С кем ты разговариваешь? – спросил черный брат.

– Неважно, – сказал Корби. – Он мне помогает. Я тебе пришлю фотографию, где я на крыше. Прямо сейчас.

– Хорошо, – согласился Ара.

– Позвони Нику, – потребовал от него Корби, – и убеди его, что мы все в опасности. Позвони Крину. И бойся черного «мерседеса».

– Тебе ведь тоже нужна помощь? – вдруг спросил черный брат.

У Корби сжалось сердце. Они все еще были друзьями.

– Позвони Нику, – повторил он. – Это главное. А у меня больше нет времени. Удачи.

Он сбросил вызов прежде, чем Ара успел что-либо сказать, и протянул мобильник Алексу.

– Номер должен остаться в телефоне, – сказал тот. – Я тебя сфотографирую перед прыжком, а фотку отправлю уже потом.

– Хорошо, – согласился Корби.

– А сейчас слушай, что тебе надо будет сделать, – приказал Ангел. Он помог Корби подняться с колен, и они пошли к краю крыши. Подросток чувствовал, как ремни обвязки стягивают его грудную клетку. Впереди была бездна.

Глава 16

Шаг в бездну

Пять минут спустя Корби стоял над пропастью. Его ноги опирались на край крыши, на ничтожную приступку шириной в двадцать сантиметров, а белыми, обескровленными пальцами он держался за идущую у него за спиной раму ограждения.

– Оглянись, – попросил Алекс.

Корби с трудом оторвал взгляд от бездны у себя под ногами и посмотрел на бейсджампера. Тот щелкнул его на телефон. «Фото на память, – пронеслось в голове у Корби, – потом его перенесут на мой надгробный камень».

– Все? – спросил он. – Прыгать?

– Нет, – ответил Однокрылый Ангел. – Повтори, чему я тебя учил.

– Сильно прыгнуть, – повторил Корби, – не перевернуться, потом сразу поймать стропы и вести парашют как можно дальше от стены здания. Когда стена останется позади – попробовать приземлиться на набережной. Если промахнусь, то в воду.

– Молодец. Одень это. – Алекс протянул Корби горнолыжные очки.

– Я боюсь отпускать руки, – честно сказал Корби.

– Я тебя держу, – заверил его Ангел.

Еще секунду Корби стоял, не шевелясь, потом отпустил руки. Ему показалось, что его сердце остановилось от неконтролируемого животного страха. Он чувствовал, как ветер дует ему в спину и заставляет его легкое тело наклоняться над пропастью. Но Алекс действительно держал его.

Корби взял очки.

– Они нужны? – спросил он.

– По-хорошему, нужен шлем, как у меня, – возразил Алекс, – но я не мог принести тебе полную экипировку.

Корби надел очки. Все вещи стали четкими, зеленоватыми, небо больше не слепило. Он затянул ремешки на висках, потом снова непроизвольно ухватился за перила.

– Над правым плечом у тебя петля, – прокомментировал Однокрылый Ангел. – Туда у обычных парашютов крепят кольцо, но мы прыгаем с маленькой высоты и выводим саму стренгу.

Корби не понимал всего, что он говорит, но не переспрашивал.

– Я привязываю стренгу к обрывной стропе, – продолжал Александр, – а обрывную стропу к перилам. Ты пролетишь десять метров, а потом парашют раскроется и стропа оборвется.

– Он сам раскроется, – повторил Корби, – а мне главное не перевернуться.

– Правильно, – сказал Ангел. – Готов?

– Ну, тогда пока, – сказал Корби. – Наверное, мы уже не увидимся.

– Не прощаются перед прыжком, – возразил бейсджампер.

– Тогда просто спасибо, – ответил Корби. – Я прыгаю.

Он снова отпустил руки и развел их в стороны. Ветер толкнул его в спину. Одновременно со страхом подросток ощутил покой. Это было немного похоже на ту свободу, которую он чувствовал, когда резал себе вены. Выбор был уже сделан. Корби понимал, что наклоняется, падает вперед и уже в любом случае не успеет снова уцепиться за прутья ограды.

Он выдохнул, согнул ноги в коленях, и, продолжая все сильнее наклоняться, оттолкнулся ими от края крыши. У него в голове пронеслось несколько мыслей – все обрывочные, молниеносные.

«Что-то обязательно пойдет не так», – подумал он. Потом, – «я слишком быстро падаю». Потом, – «хорошо, что позвонил Аре». И последняя, – «Андрей умирал спокойно».

Корби расставил руки и ноги так широко, как только мог. Его переворачивало в воздухе. Он почувствовал, что левую руку уводит вниз, а правую ногу – вверх. «Запутаюсь в стропах», – понял он, но выровняться не успел.

***

Полсекунды земля неслась на него, а потом последовал сильный рывок, и его перевернуло ногами вниз. Со звуком спущенной тетивы у него над плечами натянулись стропы. Корби посмотрел вверх и увидел у себя над головой складчатый белый прямоугольник парашютного купола.

«Странно, – подумал он, – получилось». Мгновением позже он понял, что получилось не совсем то, что надо. Купол раскрылся правильно, но из-за того, что полет был неровным, парашют закрутило, и теперь стропы пересекались над головой у Корби, хотя должны были идти в разных направлениях от его плеч.

Он протянул руку вверх и попытался ухватиться за место скрутки, но оно было слишком высоко, и он не мог до него достать. Мимо пролетали этажи небоскреба. Корби успел увидеть вспышку сварки и ошеломленное лицо высотного рабочего, но оно тут же исчезло далеко вверху. «Все еще слишком быстро падаю», – подумал подросток.

Он заметил, что скрутка разворачивается сама: его вращало в одну сторону, купол парашюта – в другую, и с каждым оборотом скрутка становилась меньше. Корби ухватился за стропы и начал растягивать их в противоположные стороны. Его вращение ускорилось.

Он понимал, что опасно приближается к зданию, но ничего не мог с этим сделать, так как парашют со скрещенными стропами был неуправляемым. Строящиеся этажи закончились, начались доделанные и остекленные. В зеркальной поверхности стены отражалось солнце.

Корби почувствовал, что от вращения у него закружилась голова. «Сколько я падаю? – спросил он себя. – Пять или десять секунд». «Я разобьюсь», – ясно подумал он. И в тот же момент скрутка, наконец, развернулась до конца. Последовал новый рывок – слабее, чем при раскрытии парашюта, но все же весьма ощутимый.

Корби понял, что теперь падает уже не так быстро. Его больше не крутило – он мягко плыл вниз. Он испытал такое облегчение, что потерял драгоценную секунду. В чувства его привел жуткий свист и снова ускорившееся падение – угол купола чертил по стеклянной стене небоскреба.

Подросток попытался управлять парашютом, но сначала рванул стропы не в ту сторону. Его ударило об здание. В эту минуту он был ближе к смерти, чем когда-либо раньше. Его спасло только то, что стеклянная стена небоскреба была почти идеально гладкой.

Со второй попытки Корби понял, как управлять парашютом, и заставил купол отклониться от стены. Его тут же подхватило ветром и понесло в сторону. Он развернулся и увидел под собой землю. Слишком близко.

Москва-река была в пятистах метрах впереди Корби, и он понимал, что уже не успеет до нее долететь. Ему грозило приземление на территорию стройки, на перепаханное поле бетонных каверн и торчащих вверх стальных прутов.

Корби увидел ограду строительной площадки и идущую за ней дорогу. Он повернул туда. По дороге ехали машины. «Будет глупо, если одна из них собьет меня, когда я уже сяду», – подумал Корби. Но выбирать было поздно.

До земли осталось пятнадцать метров. Расстояние уменьшалось с каждой секундой. «Падаю, – успел подумать Корби, – все еще слишком быстро». Он садился в сплошной поток машин, причем половина из них была грузовиками.

В момент перед приземлением Корби заметил, что одна из машин – знакомый ему «хаммер» Токомина. «В последнее время мне везет», – мелькнуло у него в голове. Ноги подростка пролетели в метре от сетчатой ограды стройки.

Он услышал шум моторов. Его ударило об асфальт. Он упал. Прямо над ним проревел отчаянный автомобильный гудок. Сверху на него опускался расслабившийся пузырь парашютного купола. В последний момент Корби успел перевернуться и увидел наезжающий на него бампер грузовика. Кабина была оранжевой. За лобовым стеклом мелькнуло кричащее лицо водителя. «Конец, – подумал Корби, – он не успеет остановить машину. Я умру как тот парень, попавший под колеса моему отцу». Он почувствовал горячее дыхание мотора.

Его ноги уже были под грузовиком, но в этот момент произошло что-то странное: Корби дернуло и быстро потащило из-под наезжающей на него машины. Он перекувырнулся на асфальте и упал на спину. Его волочило вперед. Мимо плыл забор стройки со знакомыми плакатами: «Башня Северо-Запад». «Что происходит?» – не понял Корби. Грузовик, который только что мог его раздавить, теперь остался позади.

Подросток запрокинул голову назад и увидел, что купол парашюта зацепился за кузов другой фуры. Под задницей стало горячо, и Корби выгнулся так, чтобы по асфальту чертила не его пятая точка, а подошвы кроссовок и спина, защищенная парашютным ранцем.

Забор стройки кончился. Грузовик повернул на набережную. Корби вынесло на середину улицы. В полуметре от него была встречная полоса. Мимо проносились машины.

Корби с испугом осознал, что фура разгоняется. Ее водитель не видел нечаянного пассажира. Пространство за кузовом машины было закрыто от его обзора.

Теперь и под кроссовками стало горячо. Вытягивая шею, Корби мог увидеть темный след, который оставляют на дороге разогретые трением подошвы. Но это было не самым худшим.

На набережную позади него вывернул «хаммер» Токомина.

***

Фура проехала под новым мостом в стиле хайтек. Мгновение в тени, и снова над головой бесконечное, солнечное небо. Здесь набережная была превращена в парковку. Корби оказался в царстве машин. Они стояли слева, проносились справа, ехали за ним.

Одна из легковушек, водитель которой видел Корби, стала сигналить. Кто-то из людей на набережной закричал и замахал руками, но шофер фуры пока ничего не замечал. А «хаммер» Токомина неумолимо догонял подростка.

«Неужели он настолько обезумел, что попытается задавить меня прямо здесь?» – подумал Корби. Его положение становилось невыносимым. Из-под спины вырывались снопы искр. Там были карабины, на которых держался парашют. Ткань над ними протерлась, и теперь металлические детали чертили по асфальту.

В ногах подросток чувствовал острую боль. Ему казалось, что резина подошв вот-вот начнет дымиться или даже гореть. В отчаянной борьбе за жизнь он стал подтягивать себя вверх по стропам. Сейчас он пожалел, что у него не такой костюм, как у Однокрылого Ангела. Шелковистые веревки выскальзывали из рук и резали кожу – за них тяжело было ухватиться. Скалясь от боли и крича, Корби поймал несколько строп и начал накручивать их на ладонь. Медленно, очень медленно, он приближался к фуре.

Мимо проплывали здания. Кончилась автостоянка, теперь слева была набережная из серого мрамора. Один за другим позади оставались фонарные столбы. Все как один напоминали тот столб, о который разбилась машина родителей Корби.