скачать книгу бесплатно
– Но вчера, все это «беспокойство» закончилось уже к полудню. К вечеру, как в том анекдоте, меня такая жизнь полностью «удовлетворила», и если бы какая женщина стала чего настойчиво предлагать, я бы, наверное, самым настоящим образом не просто оконфузился, а даже стал бы отбиваться. И вот теперь, собственно, «признание», с которого хотел начать.
– Жги! – улыбнулась сводница.
– Обо всем этом я подумал сразу после нашего, если можно так сказать, приземления. По какому-то чисто мужскому рефлексу что ли. Правда, только на берегу, – подчеркнуто стеснительно уточнил Игорь. – Знаешь, вычитал в какой-то фантастической книжке мысль, что секс ради удовольствия – это дело благополучных людей. Если есть проблемы с едой и выживанием, то чтобы восстановить силы хотя бы после «одного раза», ее может не хватить и такой шалун в особый момент просто не осилит собственное выживание. Не говоря уже о том, чтобы спасти кого-то еще.
– Думаешь о том, что были еще выжившие после падения, но они могли утонуть без нашей помощи?
– Нет! – резко ответил Игорь. – Не думаю, – чуть мягче уточнил он, – но в глубине души, нет-нет, да мелькнет такая заноза. Правда, сейчас не в этом дело. Понимаешь, опасных хищников пока вроде не встретили, «фашисты» – не нападали, но я почему-то уверен, что расслабляться слишком рано. Мне не хотелось бы вести такие разговоры… И не хотелось бы разжигать нервозность, но ведь даже наши обычные перекрикивания перед ночевкой могут быть по-настоящему опасными. Представь, крикнул кто из нас, а в это время какой-нибудь местный тигр услышал. В итоге пришел – и застал кого-то из нас не возле огня, где хоть какие-то шансы. В общем, лучше иметь в виду, что здесь все же не кубинские пляжи.
– Поэтому ты всю ночь просыпаешься и нам пятки «поджариваешь»?
– Одна из причин…
– Да ладно, не грызи себя! С таким предусмотрительным гусаром все будет отлично, – Наталья заговорщицки подмигнула и еще понизила голос. – Можешь даже «для оптимизму» немного меня за сиську подержать?
Нагруженные очередной партией веток дровосеки, так и не дождались объяснений, почему остававшиеся на берегу, по словам Кати – «ржут, как наркоманы проклятые».
* * *
Ущелье Сырая расселина
Единственный шанс сдержать удар более многочисленного врага, был в возможности встретить атаку в строю. Поэтому накануне ярл велел всю ночь жечь костры поперек ущелья. Как раз перед намеченным для битвы, самым узким отрезком высохшего русла. Рейдеры янгонов вняли предупреждению.
Не напали они ни вечером, ни ночью. Не ударили они и на рассвете.
Хотя Гослин-бонд заверил: их разведчики точно дошли до линии огня, но никак не проявив себя, растворились среди подступающего леса.
Эрвин Сильный был уверен, что осознав невозможность застать врасплох, жрецы решат дать своим воинам восстановить силы. И может быть даже немного измотать фризов ожиданием. Мысль об этом, вызвали лишь презрительную усмешку: если бы он привел сюда фирд[14 - Фирд – ополчение в англосаксонской Британии в VII-XI вв., представляло собой армию, созываемую королем из свободных землевладельцев для защиты территории от внешней агрессии. Автор решил использовать именно этот термин, а не, например, более подходящий древнескандинавский аналог «лейданг» (предполагающий еще и частичное участие в набегах), чисто из эстетических соображений.] – это может быть и имело смысл. Но дружинники были способны выспаться даже в строю, а у взятых в поход бондов-охотников, многие битвы за плечами не имели разве что самые младшие из сыновей. Именно поэтому им досталось всю ночь поддерживать огонь и сидеть в секретах.
Только к концу второй утренней стражи[15 - Вторая утренняя стража – единица измерения времени. Фризы, янгоны и их ближайшие соседи делят сутки на 12 страж: время от рассвета до полудня – это три утренние стражи, от полудня до заката – три дневные, от заката до полуночи – три вечерние, и от полуночи до рассвета – три ночные. Местные народы знают, что их продолжительность неодинакова и величины в течение года изменяются, однако факт этот считают не существенным.] у самой кромки леса начали скапливаться желтокожие воины. Уже не пытаясь скрываться, они медленно, но безостановочно, начали выходить на открытое пространство. На расстоянии двух полетов стрелы от линии вчерашних костров, враги принялись собирать пока еще аморфный атакующий строй.
Выходя по одному и выплескиваясь небольшими группами, в первые ряды шли обладатели самых крепких или просто больших щитов. Кто владел лишь легкой, удобной только в общей свалке защитой, выстраивались позади остальных. Туда же направлялись и слишком бедные, молодые или малоопытные. Все, кто пока не нажил хорошей, хотя бы по меркам янгонов брони.
Исключение сделали лишь в одном случае. Первыми, чуть на особицу от остальных, встали полтора десятка подчеркнуто легко снаряженных воинов. В дополнение ко всему, они еще и растянулись очень редкой цепью, разойдясь на четыре-пять шагов друг от друга.
Это продолжалось долго. Очень долго. Но в какой-то момент, казалось, немного даже опередив резко прозвучавшую команду, воины в первом ряду один за другим начали наваливаться всем телом и сгибать длинные, более чем ростовые деревянные «шесты». Уже через минуту и самым зеленым новобранцам-фризам стало понятно: у янгонов более дюжины действительно хороших лучников.
В этот момент любое осознанное движение снова ненадолго прервалось. Кого-то могли посетить надежды, что тревожная неопределенность продолжаться и дальше. Но именно ярл Эрвин знал точно: не минует и двухсот ударов сердца, как его воинов попытаются забросать стрелами. Под вопросом оставалось только одно: рискнут ли жрецы, в попытке опрокинуть его дружинников сходу, или сначала попробуют измотать, пользуясь двойным превосходством.
– Придется постараться, чтобы не пришпилили! – ироничную фразу произнес один из опытных хускарлов под одобрительные ухмылки остальных и преувеличенно уверенный хохот молодежи.
– Стена щитов! – короткая команда ярла прозвучала одновременно с начавшими движение рейдерами.
Чтобы преодолеть первые сто шагов и начать расстреливать дружинников, нужно было совсем немного времени. Но надежное боевое построение все равно было составлено быстрее. Здесь и сейчас – стояли профессионалы.
Стоило прозвучать приказу, как первые двенадцать хускарлов сдвинули щиты и уперли их нижним краем в землю. Вторая дюжина тоже сомкнула свои ряды, и уперла обтянутые кожей диски поверх нижнего ряда. Третья и короткая четвертая линии – от дружинников и бондов, до самого ярла, – накрыли всех очередным рядом. Импровизированной крышей.
В итоге получилась и правда защитная «стена» с небольшим куском «кровли». Все было проделано, настолько умело, что зачастившие удары длинных тяжелых стрел, приходились лишь в подготовленную защиту.
Неприятный присвист и слышимый лишь за мгновение до удара шелест. Метательные снаряды впивались глубоко, но достать фризов и правда, не могли…
При всей надежности, под таким дождем даже прошедший десятки битв ветеран, нет-нет да испытает, казалось давно забытую дрожь. Что уж говорить о пришедших на поле чести впервые. Молокосос только что смог уговорить себя, что стоять здесь может и страшновато, но безопасно, и в это самое мгновение, как будто подгадав, очередная оперенная смерть находит слабое место, и раз… прямо перед его глазами из щита протискивается железный «клюв».
Даже пробив щит, ей уже не хватит скорости, чтобы нанести рану, но страх не склонен к философским раздумьям. Ему не объяснишь. И только другой «страх» – опасность потерять «себя», – помогает перебороть нестерпимое желание броситься прочь.
Лишь понимание, что стоит сбежать, и твои отец, мать, братья, сестры и вообще все кого ты знаешь, больше никогда не посмотрят на тебя, как на равного. А может быть и еще ужаснее: ты станешь им чужим, чужим настолько, что даже если сможешь уберечься сейчас от врагов, бежать тебе окажется некуда. И именно в тот момент, когда юноша понимает, что смерть в этой жизни далеко не самое неприятное, только в это самое мгновение и рождается настоящий воин-фриз. Равный своим могучим предкам, пока еще не мастерством, но сердцем. Стоящий вровень с мужчинами, пришедшими многие века назад в эти земли, и растоптавшими погрязшие в роскоши и удовольствиях народы.
Стоило прошелестеть последней стреле, как стало видно: янгонские лучники свое дело знают туго, и вовсе не их вина, что белокожие бородачи за такое «выступление» заплатили лишь парой легких случайных рассечений.
Выпущенные каждым из стрелков по две дюжины оперенных смертей, густо усеяли совсем небольшой пятачок, на котором и сгрудился отряд фризов. В это время пехота янгонов тоже не осталась в стороне. Стоило сорваться с тетивы последнему «гостинцу», как плотный строй рейдеров слаженно двинулся на сближение…
Среди пришедших сюда, многие вполне внятно говорили на языке врага. То один, то другой рейдер принялся живописать увлекательные подробности из жизни соперников. И тут нельзя было не признать, что если все это хотя бы немного правда, истребив таких неприятных существ, янгоны окажут настоящую услугу даже земле, по которой сейчас шагают.
Хускарлы, среди которых не было никого моложе тридцати, очевидно, со своими недостатками смирились, и не пытались как-то опровергнуть обвинения. Очистив щиты несколькими взмахами меча от впившихся стрел, они снова сомкнулись плечом к плечу, наглухо перегородив узкий проход. Бонды постарше неторопливо разобрали копья и секиры, заняли свои места в последнем ряду, такие же молчаливые и сосредоточенные на схватке. А вот несколько их молодых сыновей, оказались склонны к этнографическим беседам.
Находясь в меньшинстве к оппонентам, юные фризы не особо увлекались общей картиной янгонского грехопадения. Но и частности, надо заметить, оставляли пренеприятнейшее впечатление.
Например, процесс зачатия даже самых достойных из народа янгон, показался бы оскорбительным и шелудивым псам, если бы они, конечно, уже не приходились им родственниками…
* * *
За несколько часов до столкновения
Плотный завтрак и опять в путь.
Народ шагал бодро и не без энтузиазма. Время от времени, идущему первым Игорю, даже приходилось со смехом просить «господ потерпевших» не напирать. Где-то через час излишки пара оказались стравлены, и темп снова вернулся к привычно-размеренному. Казалось, что люди, втянувшиеся за несколько дней в теперешние нагрузки, так и будут маршировать, перебрасываясь шутками. Сначала – до полуденной стоянки, а потом – дальше. Но судьба традиционно внесла коррективы. Неожиданно, где-то впереди в ущелье, зародился низкий и какой-то рокочущий звук. Эхо невозмутимо подхватило его и понесло дальше мимо оторопевших туристов.
– Что за ерунда? – озвучила свое недоумение, не склонная к ступору Наталья.
– Похоже на… зубра какого-нибудь, – отозвалась Катя с явным сомнением.
Мужчины обменялись обеспокоенными взглядами, и Анвар предложил свою версию:
– По-моему, это скорее труба…
– …а если это так, то ни коровы, ни волки, ни даже затейники зайцы с таким инвентарем пока вроде бы не замечены, – озвучил общую мысль Игорь, медленно выговаривая слова.
Падение, этот непонятный поход… Все эти дни они стремились к людям, но наткнувшись вот так вдруг, оказались немного не готовы. На лицах путешественников проявилась растерянность, и явное беспокойство. Катя, очевидно, как самая молодая и экспрессивная, даже сделала пару шагов назад.
– Да, одичали мы, уважаемые господа «пилигримы». И всего-то за несчастные пять с половиной дней, – снова не смог смолчать журналист, вызвав мимолетные смущенные улыбки. – Однако жить на форели и ракушках – тоже не вход. Пойду-ка, гляну, кто это там дудел.
– Может быть вместе? – все-таки уточнила Наталья.
– Конечно, только давайте я пойду вперед, а вы – отстанете на такое расстояние, чтобы могли меня видеть и слышать, но оставались не на виду. Мало ли, вдруг там все-таки какой-нибудь местный дикий бык или лев, – Игорь, как обычно, старался с женщинами впрямую не спорить. – Кстати, давайте только договоримся, чтобы ни каких криков, свистов, размахиваний руками. Даже если любопытство будет неимоверно свербеть. Дамы, можете быть уверены, если увижу хоть что-то необычное, и можно будет без риска вас позвать, я обязательно соображу повернуться и просемафорить!
– Понятно, иди уже… геройствуй! – сдержанно рассмеялась бухгалтер.
Но ничего героического не произошло. По крайней мере, сразу. Только почти час пути туристы добрались до места, откуда стали слышно совершенно другие, по-настоящему неожиданные звуки. Где-то рядом шла драка не на жизнь, а на смерть…
Яростные проклятья на смутно знакомых, но непонятных языках, грохот железа по железу, удары по дереву и время от времени совсем непонятный треск. Плюс ко всему в общую какофонию вплетались и явно предсмертные крики. Какие-то совершенно дикие вопли, просто переполненные гневом и болью. Вся эта разноголосица отнюдь не бодрила, и отзывалась морозом внутренней дрожи. Как ни странно, но никому даже в голову не пришло, что можно просто уйти. Бросив неуверенный взгляд на спутников, Игорь рассмотрел на лицах роднящую их решимость увидеть все самим.
Еще почти через сотню метров удалось выяснить, что звуки идут откуда-то снизу. Сначала путешественники увидели, как Игорь пересек изгибающуюся под почти прямым углом речушку, потом влез на небольшую осыпь. Именно из-за нее поток и вынужден был «передвинуться» под противоположную стену ущелья. И уже здесь парень ненадолго замер.
Казалось, он с большим трудом сумел оторваться от видимого только ему зрелища. Скрывшись за гребнем перемешанной с грунтом кучи камней, он явно с трудом повернулся к попутчикам и грузно присел, упершись спиной в один из валунов.
Судя по безмерно удивленному виду, Игорь испытал серьезное потрясение. Только минуты через две-три он, наконец, отмер. Прижал палец к губам, а затем, знакомым всем жестом изобразил двумя пальцами идущего человека. Других приглашений не потребовалось.
– Девчата, только не привлекайте внимания! Давайте осторожнее: нельзя делать резких движений, и головы не высовывайте над камнями, смотрите между теми, что побольше. Им, вроде не до нас, но давайте пока не будем спешить знакомиться…
* * *
Поставь они себе такую задачу, и наши безбилетники вряд ли смогли бы подобрать лучшие места для наблюдения за происходящим внизу спектаклем. Давний оползень оставил после себя не такую уж и большую насыпь. Но высохнув, прежнее русло обнажило еще и довольно серьезный котлован. В итоге, со случайно выбранной точки битву можно было рассмотреть во всех подробностях, оставаясь невидимыми для ее участников.
Около трех с половиной десятков рослых европейцев перегородили бывшее русло. Оборонительная трехэтажная стена из щитов, создала надежную запруду против вдвое большего числа врагов. Одетые в самые настоящие кольчуги, они напоминали железный волнолом на штормовом берегу.
За их спинами суетились еще почти полтора десятка крепких парней, правда, одетых заметно попроще. Часть из них разила поверх щитов полутора-двухметровыми копьями, другие, с луками в руках, время от времени вскакивали на один из многочисленных валунов за спинами товарищей, выпускали одну – реже две стрелы, и спрыгивали, чтобы повторить трюк через минуту, но в другом месте.
Привлекал внимание и их вождь.
Светлая, наполовину седая борода, была завита в несколько косичек с яркими лентами. Сам – скорее среднего роста, но очень широкий в плечах. Мужчина выделялся гордой статью, дорогой одеждой, и не менее украшенной секирой, которую он ни на минуту не выпускал из рук. Время от времени, предводитель становился во второй ряд, и начинал разить по щитам и шлемам нападающих, но каждый раз не давал себе увлечься, и почти сразу отходил назад, контролируя ход сражения.
Их враги явно принадлежали к азиатской расе. Судя по росту, разрезу глаз и цвету кожи – скорее даже к уроженцам юго-восточной Азии. Еще их было почти в два раза больше. Пытаясь посчитать, Игорь каждый раз получал новую цифру, но меньше восьми десятков все равно не выходило.
Не смотря на разницу в росте, крепкие желтокожие мужики уверенно напирали на стену бородачей, и при этом хорошо держали строй. Железной брони на них было заметно меньше, однако беззащитными те не выглядели. Вооруженные в большинстве своем разной длинны копьями и небольшими топорами, они предпочитали биться, сохраняя некоторое расстояние.
Однако немалое число щеголяло и широкими, судя по цвету, бронзовыми мечами. Предназначенные явно для рубки, они отбивали у вражеских щитов поменьше щепы, чем те же топоры. Но такие воины чувствовали себя в схватке щит в щит, наиболее уверенно.
Судя по всему, меч – означал среди нападающих какой-то особый статус. Или ветеранов, или местных богатеев… Хотя может быть, что и тех, и других одновременно. Потому что именно у последних, чаще всего поверх одежды крепились с помощью кожаных ремней, еще эта группа носила еще и поголовно большие круглые или прямоугольные бронзовые пластины, прикрывающие грудь, спину или живот. У воинов без мечей, такого усиления брони было куда как меньше.
Самыми примечательными среди них, были два предводителя. Они заметно выделялись ростом, атлетическим сложением, и великолепной броней. Затянутые с головы до ног в кольчуги, даже свои лица они прикрыли красивыми металлическими личинами в виде кого-то грозного с торчащими клыками.
Стоя в последних рядах, где строй разжижался до аморфной массы, они спокойно выжидали чего-то, ведомого только им. Время от времени гортанными криками то ли отдавали приказы, то ли просто подбадривали остальных. Однако еще четверо бойцов в броне из металлических бляшек все это время прикрывали их своими здоровыми овальными щитами. Судя по числу торчащих из них обломков и явно бесполезной настойчивости лучников, попасть в эту пару, белокожие сочли бы изрядной удачей.
Что еще бросалось в глаза, так это результативность всего этого тяни-толкая. В отличие от земных исторических блокбастеров, ни кто, во-первых, не стремился броситься и умереть в одиночестве. А во-вторых, большинство ударов, выстрелов из лука или бросков дротиков, заканчивались или во вражеских щитах, или наносили сравнительно небольшие раны. За четверть часа наблюдений и постоянных обоюдных попыток «покушения на убийство», ни одного здоровяка не смогли даже подранить. А вот похуже защищенные нападающие потеряли четверых.
Правда, только один был однозначно убит. Как раз седобородый вождь своей дорогущей секирой с почти полутораметровой рукоятью, сумел подловить, и вмять две неровные половинки шлема в невнимательную голову. Точнее в то, что от нее осталось.
В остальных случаях подранков успевали отвести или оттащить в задние ряды, и принимались сноровисто перевязывать. В итоги ни один из тройки других желтокожих неудачников, судя по всему, даже сознания не потерял.
* * *
– Народ, хватит пялиться, давайте советоваться, – присел на прежнее место Игорь. – Нам нужно что-то решать…
Журналист старался говорить негромко, но мог бы с таким же успехом петь песни или читать стихи. Внизу стоял такой грохот, что ничего из этого там бы все равно не расслышали.
– Вещай, что там тебя беспокоит, – предложил Анвар, когда все собрались в круг.
– Смотрите, отсутствие привычных созвездий, спутников, самолетов, пять дней без спасателей… Внизу – больше сотни долбанутых «реконструкторов», которые вполне всерьез режут, рубят и протыкают друг друга…
– …ага, меня чуть не вырвало, когда тот дед с большим топором голову вьетнамцу на две половины разрубил, – проговорила Катя, снова слегка побледнев.
– Все это по отдельности можно пытаться игнорировать, но все вместе…
– Ну да, убеждать себя, что мы по-прежнему на Земле, сейчас действительно, куда как труднее, – с кривой улыбкой на лице согласилась Наташа. – Ты предлагаешь что-то конкретное, или просто хочешь, чтобы все признали, очевидное?
– Два раза «да». Чтобы «признали», и есть «предложение».
– Давай! С момента, как мы вылезли на берег, ты предлагаешь, а потом, вместе делаем. И вроде все пока хорошо, – улыбнулся Анвар. – Я, так понимаю, ты хочешь предложить, что-то …неожиданное?
– Снова «да». Вы же обратили внимание, что сейчас у них там внизу равновесие, и продолжаться эта ерунда может долго? Предлагаю вмешаться и помочь одной из сторон!
Женщины ошарашенно замерли, а на лице Анвара всплыла мимолетная усмешка, которая явно сказала о том, что чего-то похожего он и ожидал.
– Игорь, блин, да на каждого из нас понадобится по одному удару! Ну ладно, пусть на тебя два, – практически вскричала Наталья, голос которой на последних словах привычно «дал петуха». – Что мы можем тут сделать?!
– Наташа, тише, – он положил ей руку на плечо, – вне зависимости от того, что мы сейчас решим, ты точно хочешь привлечь их внимание?
Женщина испуганно закрыла рот рукой, и за ней этот жест неосознанно повторила Катя.
– Надеюсь, никто не считает, что суть моего предложения в том, чтобы прекрасная часть нашего «войска» взяла палки и накинулась на мужиков с мечами, а мы с Анваром – отсюда вас подбадривали выкриками? Нет, ну и, слава Богу! – уточнил Игорь под неуверенные, но уже не такие испуганные выражения лиц спутников. – Мы не станем с ними драться впрямую. Поступим совсем иначе. Только давайте решим самое главное: предлагаю выступить на стороне тех, кого меньше!
– Почему? – заинтересовалась Катя.
– Тут простая логика: «недосамураев» – в два раза больше, поэтому для них наша помощь – это что-то не очевидное. Вроде как помогли, молодцы, но мы бы и сами… Явно же видно, кто именно напал, значит, не смотря на нынешний статус-кво, они на что-то рассчитывают. А вторые – загнаны в угол, и если сможем помочь, всяко должны оценить это. Да и, честно говоря, мне эти бородатые немного напоминают викингов, хоть какая-то общность. А тем, как говорит Катя «вьетнамцам», я как-то подсознательно не доверяю. Поэтому если помогать, то…
Чувствовалось, что все обдумывают аргументы, и в принципе возражений не имеют, но идея двумя бабами, стариком и интеллигентом нападать на восемь десятков, все равно поддержки не находит.
– А в чем план, – решился нарушить тишину Анвар. – В смысле: его «боевая» часть?
– Если сейчас спуститься по осыпи так же, как мы забирались, а потом пройти вдоль воды метров пятьдесят, мы сможем свернуть, и подойти к обрыву, который нависает над левой частью строя этих хунхузов. Как раз там, где их начальники.
– Хочешь сбрасывать на них камни?
– Бинго, Анвар! Смотрю, ваше архитектурное образование полезная вещь, – пошутил Игорь. – Только не просто камни, а сначала неожиданно скинуть самый большой из тех, что мы вчетвером сможем сковырнуть. Я читал, что в таких битвах те, кто нарушал строй, теряли намного больше воинов, чем сохранившие, и чаще всего проигрывали. Ну и в кого-то же мы все-таки попадем…
– Если сто килограмм по башке попадет, наверное, не до строя будет. А давайте! – решительно заявила Наталья. – Не хочу знать, что они с нами сделают, если просто так найдут.
Сказано – сделано.
Расстояние до намеченного обрыва по прямой, не превышало и ста метров. Но в горах нет коротких и одновременно безопасных путей. Из-за необходимости спускаться, подыматься, потом перебираться через еще одну осыпь, дорога заняла минут сорок, и отняла изрядно сил. Когда «засадный полк» погорельцев добрался до намеченной точки, на некоторое время пришлось просто присесть и отдохнуть, потому что сразу после этого таскать валуны не смог бы ни кто.
– Ну что, «помолясь», – уточнил Игорь, положив руку на ближайшую 300-350 килограммовую глыбу. – «Снаряд» – кажется идеальный?
Возражений ни у кого больше не было, и путешественники принялись сдвигать валун в сторону сухого русла, кто, сидя и упираясь ногами, а кто – поддевая прихваченными палками, в качестве рычага. Понадобились, не больше пяти-семи минут, чтобы приличный кусок скалы перевалился через выступ, на котором балансировал и занял подходящее неустойчивое положение. Приподняв его край, туристы подсунули несколько мелких камней, чтобы заставить камень замереть в неустойчивом положении, а уже потом принялись подтаскивать куски, которые смогли бы сбрасывать по одному. В это время несколькими метрами ниже разворачивался очередной этап традиционной такой средневековой трагедии.
Упорядоченные ряды двух отрядов замерли в неустойчивом равновесии. Строй более мелких желтокожих бойцов не мог сдвинуть ставших намертво бородачей. Основная – наиболее многочисленная масса легковооруженных «вьетнамцев» просто бурлила позади, поддерживая соратников больше морально и «орально».
Приняв какое-то решение, два закованных в металл предводителя желтокожих вместе с хорошо вооруженной охраной стали сбивать еще один строй. Хотя скорее «клин», в которой изобразили «острие». Подготовка не потребовала много времени, и в тот момент, когда журналист осторожно высунулся, чтобы понять будет ли польза от их сюрприза, штурмовая колонна пришла в движение, успев раздвинуть самую крикливую часть своих соратников.
