скачать книгу бесплатно
– Так аутентичнее. Я должен быть отстраненным рассказчиком, а не одним из действующих лиц.
Кийталана появилась через пару минут. Рослая девица с грозным лицом и в доспехах из чистого света, в демоническом трактире она смотрелась чужеродно. Ослепительный диск над ее головой заставил Рикашьянамас поморщиться – эти штуки рассеивают Тьму, демонам на них больно даже смотреть.
– Ты хотела меня видеть, – сказала небожительница, садясь за стол. – Хозяин, пива!
Янгфанхофен поднес огромную кружку едва ли не раньше, чем она договорила. Светоносная отхлебнула и повела рукой, возжигая над столом семь костерков.
В каждом светилось женское лицо. Пять – в крылатых шлемах, два – с такими же дисками, как у Кийталаны. Пропавшие алайсиаги и Светоносные.
– А вот наши, – присоединилась Рикашьянамас, создавая копию одной из бумаг, полученных в Бюро. – Итого одиннадцать?..
– Вената и Солара разгневаны, – сказала Кийталана. – Это все были воительницы из лучших. Мне поручено сыскать их любой ценой – или принести весть о их гибели. Если она была причинена злоумышлением – свершить правосудие.
– А зацепки у тебя есть, вершительница? – тоже отхлебнула пива Рикашьянамас. – Ларитры копают, но у них свой потолок, сама понимаешь.
– Это был барон гхьетшедариев, – сказала Кийталана. – Алайсиаг я лично не встречала, и эту Светоносную тоже знала лишь по имени, но эта – Сюнь Я, и с ней мы были накоротке. Я встряхнула ее очаг и прочла тени – в зрачках был барон.
Рикашьянамас важно кивала, словно понимала, о чем идет речь. Она плоховато разбиралась в нюансах быта Светоносных, да и вообще Сальвана.
Главное – Кийталана уверена, что это был барон, а не демолорд. С бароном Рикашьянамас потягается на равных.
Но баронов в Паргороне сорок семь. Не два, не три – сорок семь.
Не так-то просто выбрать нужного.
– А это был именно барон? – уточнила Рикашьянамас. – Не баронесса?
– Мужчина, – коротко бросила Кийталана. – Пожилой. Я не увидела лица, но очертания были мужчины в возрасте. Возможно, старика.
Рикашьянамас задумалась. Это сужает выбор. Сразу выкидываем всех баронесс и молодых баронов. А таких большинство – гхьетшедарии обычно останавливают взросление в достаточно юном возрасте.
Но есть и бароны-старики. Те, что слишком промедлили или просто почему-то захотели всю вечность быть именно такими. Среди гхьетшедариев попадаются самые разные извращенцы.
Кого же там можно назвать пожилыми или старыми… Динт, Зимм, Вудамман, Карзани, Шрандаритарий… возможно, еще Паштохаготх, он выглядит довольно старообразно.
Итого шестеро. А только что было сорок семь. Список подозреваемых быстро сокращается.
Оказалось, что Кийталана рассуждала точно так же и тоже успела составить аналогичный список. Но в том, кто есть кто на вершине Паргорона, она разбиралась хуже Рикашьянамас и вычеркнуть пока никого не вычеркнула.
А вот Рикашьянамас принялась вычеркивать сразу же.
Динт?.. Долой. Паргоронский Математик равнодушен к обычным порокам и похищает исключительно мыслителей, предпочитая любителей точных наук.
Карзани?.. Тоже сомнительно. Ваятель кайфует от изнурительного труда, в его гхьете постоянно что-то строят, пашут, конструируют. Рабы ему нужны всегда, но гохерримки и небожительницы – странные кандидаты для черной работы.
Паштохаготх?.. Нет, вряд ли. Прокаженный Поэт омерзителен даже по меркам гхьетшедариев, но его фетиши не включают женщин и вообще живых существ.
Так что остаются трое. Зимм, Вудамман и Шрандаритарий.
Любой из этих может. Запросто.
– Я навещала барона Зимма, – сказала Светоносная. – Он меня едва не убил. Но это не он, кажется.
Рикашьянамас посмотрела на Кийталану с невольным уважением. Добровольно заявиться в берлогу к Страшному Господину? А она не робкого десятка.
Но если это не Зимм, то остаются всего двое. И оба – на редкость гнусные типы.
Хотя для баронов это нормально. Вексиллариями становятся самые храбрые, банкирами – самые хитрые, а баронами – самые гнусные.
Это же гхьетшедарии. Капли спермы, смегмы и мочи, что исторг когда-то Оргротор, ужасный Фаллос Древнейшего. Гаже них нет никого.
– А ты вообще часто бываешь в Паргороне? – спросила Рикашьянамас. – Не видела тебя раньше.
– Да не вылезаю практически, – угрюмо сказала Кийталана, откусывая кусок хлебца. – Я же к вам прикомандирована.
– И давно? – полюбопытствовала Рикашьянамас. – Я помню, у нас тут раньше из ваших мужик был. Здоровенный такой качок с короткой стрижкой.
– Вершитель Рийх, – кивнула Кийталана. – Он работал у вас до прошлого года. Но его столетняя смена закончилась, и меня назначили на замену. Теперь вот осваиваюсь.
– Ну по крайней мере не какой-нибудь варварский мир, – утешила ее Рикашьянамас. – У нас тут цивилизация, гражданские свободы…
Кийталана едва не подавилась.
– Виды красивые, – невинно добавила Рикашьянамас, глядя в окно, на залитую дождем улицу.
– Угу, – мрачно кивнула Светоносная.
– Какие дальнейшие планы?
– Наведаюсь к одному из оставшихся, – пожала плечами Кийталана.
– Слушай, ты мне нравишься, поэтому я дам бесплатный совет, – поводила пальцем по столу Рикашьянамас. – Не лезь больше никуда. От Зимма ты ушла живой, но такое везение дважды не повторяется. Если какой-то барон повадился жрать гохерримов и твоих товарок-небожительниц – он и тебя сожрет. Или ты особенная? Ты сильнее этой… Свинь Я?..
– Сюнь Я, – холодно поправила Кийталана. – Нет, не сильнее. У нас нет вашей пирамиды каст, мы не пытаемся лезть вверх по головам.
– Тогда если он съел ее – он съест и тебя. Так что посиди в сторонке и дай гохерриму все сделать.
– Я пойду с тобой, – потребовала Кийталана.
– А зачем ты мне нужна? От тебя же благодатью за кульмину разит. Барон почует, едва переступим границу гхьета. Нет, ты уж сиди в «Соелу», пей коктейли Янгфанхофена. Особенное внимание удели «Алому рассвету» – это новый коктейль, недавно изобретенный, но он уже снискал огромную популярность у всех посетителей…
– Да прекрати ты вворачивать рекламу невпопад! – возмутился Бельзедор. – Я и так уже твой клиент!
– Извини, извини. Привычка. Больше не буду. Попробуешь «Алый рассвет»?
– Наливай уж, уговорил.
Уговорить Кийталану оказалось не настолько легко. Подданные Солары – народ упрямый. И Рикашьянамас, разумеется, не было дела до того, сожрет ли ее гхьетшедарий или не сожрет. Но притащить на хвосте Светоносную – сразу испортить начало разговора.
Баронов два. Виновен один. Или вообще никто из них. А Рикашьянамас в этом мире еще жить. Если о ней будут говорить, что она якшается с Сальваном, то это сильно подмочит ей репутацию. Могут и призвать, и спросить, не враг ли она Паргорона, не побеседовать ли ей с Лиу Тайн, а то и сразу с Бракиозором.
И потом, нечего этим сальванским резидентам таскаться по Паргорону и лезть не в свои дела. Если это демон – демоны с ним и разберутся. Самозваные судьи с нимбами тут никому не нужны. Им только дай потачку – и не заметишь, как превратишься в их персональный воздаят. Они любят делать грязную работу чужими руками.
Так что на Призрачную Тропу демоница ступила снова в одиночестве. И, несясь сквозь пространство, стала думать, кого навестить первым. Вудаммана или Шрандаритария?..
Она недолго думала. Просто начала с того, кто ближе. Гхьет Шрандаритария на другом конце мира – почти у самого Ледового Пояса. А гхьет Вудаммана – в Пекельной Чаше, неподалеку от Кубла. Перейти с внешней стороны Паргорона на внутреннюю – и ты на месте.
После Туманного Днища Пекельная Чаша ударила удушающим жаром. Промокшие от дождя волосы сразу высохли, над головой заклубился пар. Рикашьянамас огляделась, прикинула направление – и понеслась к баронскому поместью.
На перекопанной земле трудились харгаллы. Металлические демоны что-то строили для своего господина. Очередной подвал для мерзких утех, наверное.
Король Любовников встречал Рикашьянамас на пороге. Вопреки своему прозвищу, выглядел он непривлекательно. Морщинистый старик лет семидесяти, с раздутым животом и покрытый седой шерстью. На всем его теле волос была лишена только голова.
Разумеется, он был совершенно гол. Гхьетшедарии не носят одежду. Даже самые уродливые из них так гордятся своими телами, что наотрез отказываются хоть чем-то их прикрывать.
– Рика, Рика, Рика, любимая моя девочка!.. – воскликнул Вудамман, распахивая объятия. – Сколько же лет ты не навещала старика, сколько времени мы не виделись?
– Мы никогда не виделись, барон Вудамман, – любезно улыбнулась Рикашьянамас. – Разве что мельком где-нибудь, на параде или на представлении Хальтрекарока.
– Ох уж мне эти гохерримы с их обескураживающей прямотой! – надул губки Вудамман. – Неважно, проходи же в дом, проходи скорее, я напою тебя чаем и накормлю изумительными антарноховыми завиванцами!
Баронская усадьба стонала, захлебывалась от роскоши. Каждый пятачок, каждый кусочек стены или пола был чем-нибудь украшены. Элементы убранства часто не сочетались, выдавая редкое дурновкусие их хозяина, но Рикашьянамас пришла не критиковать.
Вудамман усадил ее на парчовый стул с золотой вышивкой и бараньими головами на подлокотниках. Рядом тут же возникли услужливые Безликие – они сразу подали столько блюд, словно барон заранее знал о гостье, причем сильно переоценивал ее аппетит.
Есть Рикашьянамас не хотелось совершенно. Да и не стоило – возможно, что именно этот хлебосольный гхьетшедарий сожрал тех, кого она ищет.
Так что только она сделала вид, что пьет чай, а сама исподволь рассматривала хозяина дома, его окружение, а главное – эфирные потоки.
Воздух клокотал миазмами скверны. Сладковато-душными, с едким запахом порока. Именно из-за них Рикашьянамас так не любила бывать у гхьетшедариев. Все демоны – создания Тьмы, но для одних это просто часть физиологии, а другие заключают с Тьмой брак и отдаются ей страстно, без остатка.
Хотя, возможно, она предвзята. Гохерримы и гхьетшедарии традиционно друг друга недолюбливают, это тянется еще с древних войн.
– Итак, душечка, что же привело вексиллария Восемнадцатого легиона в мое скромное жилище? – спросил Вудамман со слащавой улыбкой.
У него не хватало пары зубов, а оставшиеся были нездорового оттенка.
Рикашьянамас секунду промедлила, качая в руке чашку. Ей вспомнились уроки чайной церемонии в Школе Молодых. Ей обучала Цегатадера… больше трех веков минуло, а Рикашьянамас помнит ее, как сейчас.
Интересно, все ли еще она преподает?
Цегатадера учила не пить чай, и не наливать его. Она учила искусству поддержать беседу. Сказать только то, что хочешь сказать, и выпытать то, что хочешь услышать. И будь она сейчас рядом, то уж верно запретила бы Рикашьянамас задавать прямые вопросы.
Потому что, предположим, она спросит Вудаммана открыто: он ли похищал небесных и демонских воительниц? И Вудамман ответит «нет». Дальше что? Это может оказаться правдой, а может и ложью – Рикашьянамас узнать не сможет.
А если он ответит «да»… то опять-таки – дальше что? Натравить на него Сальван? Побежать с жалобой к Клубящемуся Сумраку или Темному Господину? Просто пырнуть рапирой?.. хотя этот вариант неплох.
На самом деле очень даже. Паргорон в этом плане устроен разумно. Если тебя убили – ты виноват сам. Зачем был слабаком и позволил себя убить?
Просто Рикашьянамас не нравилось, что какой-то гхьетшедарий решил: гохерримы – его личные игрушки. Это слишком уж нагло.
– Конечно, я понимаю, – сладенько сказал Вудамман, не дождавшись ответа. – Я все понимаю, душечка-пусечка. Ты навестила старика, потому что я похитил гохерримку из твоего легиона.
Рикашьянамас невольно моргнула. Все так просто?.. Он сам сходу все вываливает?
Рука легла на рукоять рапиры…
– Только ты зря пришла одна, – счастливо закончил Вудамман.
И бараньи головы в подлокотниках ожили. Раскрыли пасти, выдохнули серебристые облака – и Рикашьянамас потеряла сознание.
Она не знала точно, когда очнулась. Возможно, через минуту. Возможно, через несколько дней. В любом случае она была уже не в обеденном зале, а в одном из игровых подвалов Вудаммана. Бывать ей раньше тут не приходилось, но она много слышала об этих развлечениях Короля Любовников.
На стенах висели инструменты. Вокруг стояли пыточные приспособления. В дальнем конце виднелась ванна – набитая частями тел.
Клетка. Рикашьянамас сидела в клетке. Довольно тесной. Именная рапира исчезла.
Она схватилась за прутья, рванула – те не поддались. Попыталась пройти сквозь материю – тело не послушалось. Тряхнула пальцами – невидимых лезвий с них не сорвалось. Призрачная Тропа не отзывалась, уйти за Кромку не получалось.
Ей словно перекрыли демоническую силу.
– Ой, деточка, ты очнулась? – раздался ласковый голос. – Прекрасно. Превосходно. Сразу задам вопрос, который я задаю всем знакомым женщинам: тебя изнасиловать или убить?
– Убить, – сказала Рикашьянамас, пытаясь понять, что с ней сделали. – Если сумеешь.
– Конечно, от твоего ответа ничего не изменится, – сказал Вудамман, выходя на свет. – Я в любом случае сначала изнасилую, а потом убью.
– Тогда в чем выбор?
– Чтобы понять, с кем я имею дело. И твой ответ меня порадовал. Не люблю шлюх.
Рикашьянамас снова дернула прутья. Те не поддались.
– Не-не, не выйдет, – успокоил ее Вудамман. – Очень прочная сталь.
– Обычная сталь?..
– Да, даже не зачарованная, – подтвердил Вудамман. – Просто ты сейчас слабенькая совсем. Здорово, правда? Не сможешь сопротивляться даже чахлому старичку вроде меня.
– Как?..
– Ларитрин.
Рикашьянамас шумно втянула воздух. Ларитрин, конечно. Один из немногих ядов, опасных для высших демонов. Выделяется из живой ларитры, и если его проглотить или вдохнуть – лишает демонической силы на неограниченный срок.
Его очень сложно получить. Нужно долго истязать ларитру и в конце концов убить. Только тогда получается буквально щепоть, пузырек ларитрина.
Само собой, ларитрам не нравится, когда с ними так поступают, так что это очень дорогая и редкая эссенция. За одно ее хранение можно встретиться с Бракиозором.
