Эрхегорд. Старая дорога

скачать книгу бесплатно

– Держи! – донеслось сзади.

Торговые ряды заканчивались. Люди, обеспокоенные шумом, заранее расступились. Я переметнулся через последний прилавок, на ходу выхватил меч из ножен. Приземлившись на дощатый настил, взмахнул клинком по короткой дуге возле головы наемника. Хотел отпугнуть его. Но острие задело лицо. Я даже не почувствовал сопротивления в руке. Черная щетина разошлась. В разорванной щеке мелькнул плотный ряд желтых зубов. Почти не было крови. Вскрик. И растерянный взгляд второго наемника. Совсем еще молодой. Принял боевую стойку. Готовился отражать нападение. Но я уже пронесся мимо. Не стал оборачиваться. Понимал, что теперь, если меня поймают, точно не обойдутся простым разговором. Церемонии закончились. В подтверждение этому очередной арбалетный болт пробил стену ближайшего дома на высоте груди. Хриплый рык мавганов приближался.

Так и начался мой забег по навесным улицам северных горизонтов Предместья. Дальше была разодранная штанина, пробитый мечом хребет мавгана, оцарапавший ухо арбалетный болт, прыгнувший на меня Диндар, которому я успел двинуть локтем в шею, а на прощание дернуть за бороду – так, что выдрал целый клок, а с ним сорвал все бисерины и перья. Было несколько двухэтажных домов, в которые я врывался, расталкивая прислугу, увертываясь от ударов метлой и кочергой, падение с витых лестниц, которые уводили меня на нижние горизонты. Были опрокинутые баки с водой, пробитые узлы канализации и сколь зящие по жидким нечистотам наемники. Были попытки спрятаться в пустом колеснике, в мусорных повозках, в свинарнике, в таверне, наконец, за стенкой сарая, где я сейчас лежал, готовясь прыгнуть на последний горизонт. Если в крытой подводе все-таки сено, а не камни, у меня появится шанс добежать до стойла и выкрасть коня – я уже приметил неподалеку один из взвозов. Оставалось прыгнуть.

– Взять! – рявкнуло почти над ухом.

Сквозь шум дождя рыкнули мавганы. Совсем близко. Уже знали, что я здесь. Скрежет когтей. Диндар спустил их с цепи. Не было времени раздумывать и причитать из-за того, что подвода ехала так медленно. Из последних сил, толком не восстановив дыхание, я вскочил, в три коротких шага рванул к перилам. Поджав колени, взлетел на них и толкнулся ногами.

Перед глазами все смешалось. Паутина навесных улиц окончательно сплелась в тугой клубок с трещинами сереющего неба. Дождь бил одновременно со всех сторон: и снизу, и сверху, и сбоку. Ветер холодными плетями выхлестывал по спине. Прыжок получился сильным, но я не мог управиться с телом. Слепо, неуклюже барахтал руками, то поджимал, то распрямлял ноги, не зная, как лучше сгруппироваться. Решил, что надежнее будет сжаться и упасть в подводу одним подобранным ядром, когда ветер, озверев и потемнев, хлестнул так сильно и размашисто, что хрустнули позвонки. Голова неприятно дернулась. Рука подмялась под бок. Падение прекратилось. Теперь я действительно чувствовал себя настоящим ядром, уложенным в готовую к выстрелу чашу камнемета. Сейчас прозвучит штурмовая команда, скрипнут шестеренки, и тугие ремни швырнут меня вверх, на стены вражеской крепости. Ни команды, ни скрипа не было. Только шум дождя, ржание лошадей и причитания возницы. Сено. Я попал-таки в подводу, и в ней действительно было сено. Никаких камней. Хорошо.

Я расслабил дрожавшее тело. Подвода остановилась. Плевать. Нужно было отдохнуть. Откуда-то сзади донеслись голоса. «Приближаются». Наемники. «Будь они прокляты. Сколько же их тут…» Пришлось вскочить, позабыв о ссадинах и онемевшей руке.

Второй прыжок, из подводы, оказался не таким удачным. Я зацепился ногой за борт. Грохнулся на локти. Еще несколько таких падений, и Птеард будет допрашивать отбивную. Только черичного соуса добавить.

Поднялся и тут же отдернулся – рядом пролетел арбалетный болт. Наемники – на смежной линии. Перемычки между улицами в этом месте не было. Значит, еще оставался шанс добраться до взвоза.

Обогнув подводу и рассвирепевшего возничего, я бросился к площади.

Грудь рвалась в одышке. Сердце пульсировало в висках. Одежда тяжелыми влажными складками обтягивала тело.

Пастух гнал через площадь отару мокрых овец. Возле мясной лавки под листовыми зонтами стояли женщины. Под навесом сидели старики, дымили эвкалиптом.

Пересек площадь. Еще одна улица. Перепрыгнул через изгородь. Зацепился за прясло и упал. Вокруг закудахтали куры. Поднялся. Пробежал мимо хлева со свиньями. Не видел преследователей, но не останавливался. Они наверняка были рядом.

Мне бы только добраться до взвоза… Остановился. Так резко, что, не удержавшись, упал на колени. Скрипнули доски. Одышка заглушала прочие звуки. Сливалась с шипением дождя. У взвоза – наемники. Они догадались. Ждали там. Давно ждали. Может, я еще прыгал в подводу, а они уже тут стояли. Дурак…

– Сюда!

Я не сразу понял, откуда донесся этот голос. Кто-то меня заметил.

– Эй, хангол! Сюда!

Оглоушенный, одуревший от погони, я никак не мог понять, что происходит. Схватился за пустующие ножны. Забыл, что меча в них нет.

– Внизу!

Не поднимаясь с колен, приблизился к ограждению. Просунул голову между веревочных креплений. Посмотрел вниз, на земляной проселок. Всадник на извивающемся коне. Теор!

Неизменный черный костюм. Черные волосы, мокрые от дождя и теперь напоминавшие бархатный капюшон. Это был Теор. «Ну хоть что-то».

– Скорее! Сюда!

От нижнего горизонта до земли было не меньше пяти саженей. Тут я бы даже в подводу не решился прыгать. Клочком сена не обойтись.

Последний рывок. Еще чуть-чуть.

Упираясь в изгородь, поднялся. Прихрамывая побежал. С каждым шагом боль в ногах тупела, растворялась, и я начинал бежать быстрее. Вернулся к хлеву. Заплутал среди крытых загонов. Свиньи, обеспокоенные моим появлением, повизгивали, жались к грязным яслям.

Веревка! Схватил ее. Торопливо привязал к перилам.

– Сюда!

Теперь уже кричал не Теор. Наемник. Увидел меня. Бежал с обнаженным мечом. За ним мелькнул Диндар. «Сколько можно… И где стража? Мы тут полдня носимся по всему Предместью, почему нас никто не остановит?»

Привязал. Не было времени проверять крепление. Сбросив свободный конец веревки, перелез через перила. Влажные руки заскользили. Дух вывернуло из меня белыми лоскутами. Едва успел затормозить. Ладони обожгло. Засучил руками. Скорее вниз. Веревка выплясывала подо мной бесноватой змеей. Это мешало спускаться.

Подбежал наемник. Поднял меч. Сейчас рубанет по узлу!

Не дожидаясь удара, я прыгнул. Пролетел две сажени. Чуть отклонился на спину. Наемник застыл на отдалившемся горизонте.

С глухим дрязгом упал в лужу. Разлетелись брызги. Веревка хлестнула по лицу и замерла.

Живой. Все болит. Но, кажется, ничего не сломано.

Все… Дальше падать некуда. Я был на земле.

Дышал. Пытался понять, повредил ли руку.

Тело ломило, но я был цел. «Нужно уходить. Если подоспеют арбалетчики…» Обожгло шею. Я вздернулся. Расплескав лужу, вскочил. Черви! Завыв от боли, выпрыгнул из лужи. Выплясывал. С водой черви попали за пазуху, успели расцарапать грудь. Расстегнул жилет, отбросил. Вытряхивал рубашку. Видел, как от меня отлетают серебристые палочки чешуйчатых червей. Какая мерзость! Не мог остановиться. Торопливо выщупывал рваные брюки.

– Быстрее! – Теор, о котором я, кажется, успел позабыть, протянул руку.

Конь под ним продолжал выплясывать.

Последнее усилие, и я на крупе. Неудобно, но времени привередничать не осталось. Теор тронул лошадь. Она через несколько шагов перешла в галоп.

Так и казалось, что черви скребут мне кожу. Я держался за луку седла и пробовал себя ощупать. Усмехнувшись, подумал, что нас с Теором ждет долгий разговор. Ему предстояло многое объяснить.

Глава 3

Потняцкая

Интересна и почти не изучена история покорения Западного Вальнора переселенцами из Земель Ворватоила, в наших краях больше известных как Объединенные племена Снежного Треоглуна, или просто Снежный Треоглун. Архивные своды самих вальнорцев отрицают существование развитых княжеств и свободных городов на их территории в период, предшествовавший появлению Эниона Прародителя, и признают лишь неоспоримость еще более древнего присутствия там двух народов, которых они называют Предшественниками (Хранителями) и Чистильщиками (каахнерами). Такого же взгляда придерживается во многом достойный и все же никогда лично не бывавший в Западном Вальноре и, конечно, не получавший доступ даже к престольным каноничным архивам Гаон Свент из Ликинора, о недостатках работ которого нет смысла упоминать после подробного их изложения в трудах Дафнара-младшего из рода Ниноэла, замечательного автора многотомного «Собрания путевых заметок».

Что бы ни утверждали досужие исследователи, во многом лишь повторяющие постулаты придворных историков Вер-Гориндора, содержание немногих из восстановленных глав «Саальт-Ак’динской летописи», созданной еще в годы Третьей Месатоланской войны неизвестным летописцем, позволяет допустить, что к приходу треоглунских переселенцев в Западном Вальноре правили по меньшей мере три вольных княжества. Стараниями Эниона и его наследников эти княжества лишились не только свободы, но и своей истории, своей культуры, которая сейчас представляла бы исключительный интерес, так как могла включать предания об уже помянутых Предшественниках. Не меньший интерес представляет и то, почему Энион, а затем Лиадор, а затем и сам Эрхегорд Великий с такой непоколебимостью взялись за истребление людей, в венах которых, быть может, отчасти текла кровь каахнеров, и почему они запретили своим летописцам даже упоминать сам факт их существования, ведь в иных краях кровопролитное и победоносное покорение уже заселенных земель нередко становится любимейшим для придворных историков и главным в воспитании новых поколений. Не каждый народ решится умолчать о воинских победах – на то должна быть веская причина.

    «Краткая история своаналирских народов и государств».
    Саалдин из Гулемы

– Слушай, надо заехать к сигвару. – Громбакх осклабился. Значит, готовился шутить. Пальцами перебирал клыки на амулете.

– Зачем? – Я сделал вид, что не жду подвоха.

– Сделаем тебе кистевую сигву. Надо ж начинать. Ты тут достаточно повидал. Переругался, с кем только мог. Сперва Орин из рода Торгорда. Теперь Птеард из рода Креолина. Хороший набор.

– И?

– Что?

– Какую сигву?

– Ну, тут очевидно… Яремный бык мчится на пеструю юбку! – Охотник хохотнул.

– Почему?

– А ты напряги мышцы головы. Чего непонятного? Одна девчонка потрясла юбкой, ты забил копытом и понесся спасать Багульдин. Бегал по туману в моих портках, кричал чего-то, размахивал мечом. Теперь, значит, другая девчонка потрясла юбкой, так ты весь напыжился, грудь выше носа, ходишь тут, давайте, говоришь, доверимся ей, то есть юбке, она не обманет.

– Миалинта доверяет Эрзе. – Я посмотрел на Мию.

Она делала вид, что не слышит Грома.

– Эрза… Ну да, от двух юбок совсем крышу снесло. Только ты определись, какая из них тебе больше по вкусу.

– Гром…

– А то развезет. Яремных быков, знаешь, ведут на убой.

– Гром.

– Ладно, ладно, забыли. Сам разбирайся. А затея дурацкая.

– Никакой затеи. Просто обсуждаем. – Миалинта подняла на меня взгляд.

Даже в полумраке потняцкой я хорошо видел ее темно-желтые радужки. Различать настроение Миалинты по цвету глаз я еще не научился, но и без того чувствовал, что она недовольна нашим разговором.

– Тут и обсуждать нечего. – Зевнув, Громбакх еще глубже расстегнул рубаху.

Клыки амулета путались в черной поросли на его груди. Даже там виднелись шрамы – такие же широкие, как спрятанные под щетиной на скулах.

В потняцкой было жарко. Пот щекотными струйками стекал из подмышек. Я уже снял жилет, а теперь подумывал содрать с себя и пропотевшую льняную рубашку. Немногочисленные посетители за другими столами давно разделись по пояс. Половой и служка ходили в неподвязанных хлопковых халатах, явно перешитых из старых дхант. И только за нашим столом все пока что сидели в одежде.

Вспотела даже Миалинта в легком сарафане. Один Тенуин, хоть и оставался в рубахе и брюках из плотного домотканого полотна – бурнус он снял, что делал не так уж часто, – был почти сухим, лишь несколько капель выступили под линией забранных волос.

Гориндел. Крохотный городишко на окраине Муэрдорского леса, чуть южнее Целиндела. После стычки с Птеардом пришлось на время переселиться сюда. Эрза заверила нас, что здесь безопасно. На подходах к городу стояли ее люди, они должны были предупредить нас об опасности. А спрятаться в Горинделе не составляло труда: тут сохранилось множество соляных шахт – пустых, отданных под власть контрабандистов и всех, кто не хотел встречаться с комендантскими ищейками.

Гром не верил Эрзе. Миа верила. Этого было достаточно. Тен отмалчивался, а Теор… Теор ходил с разбитым носом. Охотнику не понравились ни мои рваные брюки, ни оцарапанное арбалетным болтом ухо, ни веселые рассказы о растрепанной бороде Диндара. Громбакх резонно заключил, что взбучка Теору не помешает. Ему следовало предупредить нас о возможной опасности.

Несмотря на разбитый нос, Теор оставил договор в силе. Поиски мальчика никто не отменил. Вот только мы уже два дня торчали в Горинделе, и это никому не нравилось.

– Да хоть целый отряд под стягами Гирвиндиона с черно-бурыми медведями вместо собак! – Громбакх грохнул кулаком по столу. В потняцкой все столы были каменными, и охотник лупил по нему с особым упоением. – Я в Лаэрнорский лес не сунусь.

– В лес никто не зовет! – Я настойчиво вел пальцем по карте, показывая, что Старая дорога ни на одно зерно не пересекает лесные границы.

– Я не то что на зерно, я на две стрелы туда не подъеду – ни по твоей карте, ни по любой другой.

Громбакх голой рукой взял кусок мяса. Обнюхал его, едва не касаясь креплением лайтанных колец, ухмыльнулся и бросил на середину стола. Мясо зашипело, разбрасывая по сторонам брызги горячего жира.

В потняцкой Гориндела все столы были такими. Старая, почти забытая традиция северных городов, перенесенная сюда одним из наместников Целиндела еще до Темной эпохи. Стол собирали из нескольких частей: большой каменный круг на каменных подпорках, который и был столом в обычном понимании, сердцевина вырезана, а в нее вставлен другой камень с закрепленной снизу жаровней. Между внешним и внутренним камнем шел каменный желоб, разбитый на четыре емкости. В каждой емкости – вода: от простой, лишь едва подсоленной, до острой, заправленной стручками южного перца. Жаровня раскаляла камень посередине и заставляла воду в желобе кипеть. Сам стол тоже разогревался, но не обжигал. Всю еду в потняцкой подавали сырую. Овощи, корни, овсяные мятки, мясо и рыбу. Посетители бросали их в нужную емкость, чтобы сварить, или на сердцевину, чтобы поджарить. Потом вытаскивали еду деревянными щипцами и клали перед собой на камень. Жир, вода и соки стекали в каменные отстойники под столом, для этого по камню были вырезаны тонкие сливные бороздки. Есть приходилось руками или придавив еду рияжными лепешками из непросеянной муки. Лепешки и прочие продукты лежали в расставленных по столу ивовых корзинках. Деревянная лавка вокруг стола шла общая; под нее в небольшие углубления служка ставил заказанные кувшины с напитками.

Вчера мы решили временно отказаться от поездок в Целиндел и Предместье. Эрза с Миалинтой должны были разузнать обстановку на заставе Кумаранского тракта, выяснить, какие шаги предпринял Птеард. Но утром, едва поднялось солнце, первым исчез Теор. Когда Громбакх перехватил его на выходе с постоялого двора, тот сказал, что ему осталось проведать последнего следопыта, что доверять эту встречу ни Эрзе, ни Миалинте, ни кому бы то ни было еще он не собирался. Вторым исчез Тенуин – тут уж никто не успел заметить его отъезда, но я был уверен, что он хочет проследить за кем-то из уехавшей троицы.

Все, кроме Эрзы, вернулись поздно вечером. Эрза осталась в Целинделе. Громбакх, к этому времени уже дремавший на кровати, встал неожиданно бодрый и заявил, что совещаться будет именно в потняцкой. Миалинта и Теор возражали, предлагая ограничиться одной из комнат постоялого двора, но охотник был неумолим.

Изначально потняцкие обслуживали рабочих соляных шахт. Поднявшись из слоя вечной мерзлоты, они сразу отправлялись сюда – поесть и как следует прогреться. Добыча соли давно прекратилась, а потняцкие остались.

– И пойми, – охотник вгрызался в едва прожаренное мясо, – тут дело не в крысятниках. Их бояться нечего. Я в Деодрельском лесу и не такого отребья насмотрелся – их там по своре под каждым кустом, и ничего, охотятся и лес заготавливают: поджал трухню и давай маши топором, главное на рожон не лезь.

– И все же.

– Что «все же»? Захотелось почтить могилки каахнеров?

– При чем тут они?

– «Каах» – «след», «эар» – «исчезать»[9 - «Словник» указывает иное происхождение этого слова, отсылая к бестелесным персонажам ворватоильских сказок – коахинам, живущим в неприкрытой хозяйской посуде и крадущих удачу.], – пояснил следопыт.

Столы в потняцкой были в отдалении от стен, и сесть в излюбленную позу он не мог, однако и без стены сидел с прямой спиной и чуть отклонившись назад.

– А… так бы сразу и сказали. Теперь все ясно. – Мне никак не удавалось подцепить свой кусок мяса. Он всякий раз выскальзывал назад, в желоб кипящей воды. Миалинта с едва заметной улыбкой наблюдала за моими попытками раздобыть ужин.

– Тен у нас известный знаток ворватоильского, – хмыкнул охотник. – Только я бы особо не верил в его таланты. Он мне как-то напереводил с лекарских пузырьков, которые какой-то полуумок решил до сих пор надписывать по-ворватоильски. Так напереводил, что я потом два дня с горшка не слезал. Такие трели выдавал, что птицы обзавидовались. Хотя в чем-то он был прав. После залетных серенад голова как-то полегчала. И боль, и тошнота – все высралось с кишками и желудком…