Саинтэ. Единственная для дракона

«Папа, я серьезно», – сказала я, на что дракон зашелся таким глухим и громким хохотом, что стены пещеры дрогнули.

«И кто тебя похитил?» – спросил он, отсмеявшись.

«Ты не поверишь, папа, – я постаралась не разозлиться, чтобы не разрушить ментальную связь, – но дракон! Наглый, самоуверенный, как ты… – я хотела сказать, мол, как ты и предупреждал, но отец снова расхохотался. – Ты что… – я даже опешила. – Ты совсем за меня не волнуешься?!».

«О, – протянул он, примеряя один из тяжелых браслетов, – если бы тебя похитил такой же наглый и самоуверенный дракон, как я, твой папа бы уже мчался, чтобы перегрызть ему горло, спалить на праведном огне, а пепел распылить в Наб…»

«И что же тебя удерживает?!» – изумилась я, и на всякий случай напомнила: – «Папа, я совсем не хочу замуж!»

«Если бы тебя похитил дракон, дочь, что вовсе невероятно, потому что ни одного из них нет в Анидат, а другие монстры не посмеют и взглянуть в твою сторону, папа тебя спрятал надежно, не беспокойся… Так вот, если бы тебя похитил дракон, ты бы сейчас не разглагольствовала, хочешь или не хочешь замуж. Ты бы уже давно была замужем и, возможно, под твоим сердцем уже билось еще одно сердце, маленького такого дракончика».

Я вспыхнула, хотя отец и не мог этого видеть, мне все равно было неудобно говорить с ним на такие темы. Драконья прямота и никакой деликатности!

«А так, – он сделал усилие над своей ленью и приподнялся, повел носом, закрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях, и резюмировал, – а так я слышу, что у тебя все в порядке, ты просто соскучилась по мне. Ну что ж, – откинул один забракованный камешек к выходу из пещеры, – я скоро навещу вас с мамой. Тогда и поговорим на счет твоего… хкм… замужества».

И улыбнувшись так, будто только ему известна какая-то шутка, отец зарылся пятерней в гору сокровищ, отключив ментальную связь. И что мне делать? Я нервно оглянулась на пещеру – там все то же: огонь и медленная речь, а с неба, заслоняя темными крыльями синь, уже спускался дракон. Похоже, все-таки не избежать расклада: три мужских особи, пещера и я.

Вздохнула и медленно пошла к черной дыре, чтобы некоторые тут не думали, будто я их встречаю. А, может… затеплилась надежда… может, папа прав? И все это какое-то недоразумение? Вот полетал авантюриновый, успокоился и понял, что ошибся и нужно было выбирать Сайв. Ну да, ведь может наступить прозрение? В конце концов, он даже пальцем меня больше не тронул… ну… после крыши… когда держал на руках… А если бы действительно хотел жениться, вон, папа говорит, такого бы уже со мной сделал…

С надеждой, что отец не ошибается, я обернулась, посмотрела на только что приземлившегося дракона, смело встретила его вопросительный взгляд, но когда он посмотрел на меня после трансформации… Ой, мамочки!.. Дракон не передумал! В сапфировых глазах пылал ответ на все мои сомненья: и сколько раз, и как… в общем… там было четко и по пунктикам расписано, что он хотел бы со мной сделать…

Я нырнула в пещеру, а за спиной послышался смешок, но не обидный. Да, самолюбие задел, но словно извиняясь за это, лаской перышка скользнул по позвоночнику. Я села у костра, оглядываясь, где драконы. А, нет и ладно. Не до них. Встревоженное сердце не хотело успокаиваться, и вот не страх его тревожил, а что-то незнакомое, волнующее. Наверное, внезапное осознание, что папа тоже может ошибаться? В любом случае, других предположений у меня не было.

Услышав приглушенный звук, я повернула голову – в пещеру медленно и не спуская с меня взгляда, вошел мой похититель. Вот интересно, вдруг подумалось, а какие у драконов свадьбы? С большим сомнением покосилась на радостный костер. Учла, что мы вдвоем. И снова перевела взгляд на дракона. А он, вальяжно прислонившись к стене пещеры, наблюдал за мной с улыбкой собственника, заполучившего в сокровищницу новый драгоценный камень.

Подавится!

Я снова попыталась ускользнуть в астрал, но безуспешно. Так и сидела попусту с закрытыми глазами, пока дракон расхаживал вокруг костра, пока на нем что-то поджаривал вкусно дразнящее ноздри, пока вернулись его приятели…

– Поешь.

Открыв глаза, увидела, что мне протягивают на вертеле чью-то тушку и термос с водой, и здраво рассудив, что для побега нужны силы, не стала отказываться. На вкус еда оказалась съедобной, но вот бы соли… Авантюриновый разжал ладонь и чуть посыпал белые крупицы на мое блюдо. Я подозрительно лизнула и вскинула на него глаза – читает мысли?!

– Мы говорили, что он – колдун, – напомнил мне один из драконов.

– Очень сильный колдун, – хохотнул второй, уничтожая не птичку, как я, а тушку чего-то огромного. Причем, у меня сложилось впечатление, что в хорошие манеры с разрезанием тушки на части они играют исключительно ради меня, а так бы вгрызлись в нее с двух сторон, жадно разрывая зубами.

Поморщившись, я проследила за их лицами, но они все так же добродушно подсмеивались надо мной. Ни капли обиды. Значит, колдун один. И значит… – я сделала над собой усилие и посмотрела напротив – ну да, само внимание, и конечно, мои размышления мимо него не проскользнули. И как мне, интересно, сбежать?

– Мы на скале, – дракон протянул мне еще одну тушку на импровизированном вертеле. – Для нас высота маленькая, сто двадцать метров, но тебе, чтобы разбиться, хватит.

Я промолчала, а поев и утолив жажду, притворилась, что хочу отдохнуть и уже отсела поодаль, прикрыла глаза, чтобы снова попробовать ускользнуть в астрал, как услышала два смешка и одно замечание со вздохом, как неразумному ребенку:

– Извини, но пока мы с тобой не связаны, не имею желания знакомиться с твоим папой.

Ненавижу! – возмутилась я.

– Это пройдет, – отмахнулся.

И не подумаю выйти за тебя замуж! – предупредила.

– Образумишься, – предвкушающее улыбнулся.

Да ты… Да я…

– Да, – дракон плавно поднялся, подошел ко мне, а потом присел напротив, заглядывая в глаза и буквально гипнотизируя взглядом. – Я. И ты. Остальное лишнее.

Его слова прозвучали как команда для двух драконов. Они поднялись, потянулись, разминая плечи, вышли из пещеры, хохотнув при виде нас в полушаге друг от друга, и я услышала, как раскрылись в полете их крылья.

Мы остались с авантюриновым одни, в необъятной пещере. Одни, не считая огня, который для драконов священен. И это значит…

– Не бойся, – прошептал дракон, прислонив ладонь к моей щеке и большим пальцем поглаживая под наиболее пострадавшим сегодня глазом. Потом – под вторым.

Да я и не боялась, в общем-то, просто… не по мне это все, похищение, драконы, свадьба… У меня на себя другие планы… были…

Дракон улыбнулся – снова прочел мои мысли, и вот это его умение меня напрягло даже больше, чем предстоящая связь. Не люблю, когда без спроса заглядывают в душу. Не люблю, когда контролируют. Не люблю, когда не свободна. Я задыхаюсь, вяну.

– Драконья кровь сильна даже через седьмое колено, – дракон задумчиво глядел мне под глаз. – Понимаю твои чувства, но без присмотра пока не могу оставить.

– Боишься, что убегу?

– Нет, боюсь, что попытаешься убежать и навредишь себе, а твоя безопасность для меня важней, чем… даже твое желание.

Судя по всему, в планы дракона не входило набрасываться, едва мы остались вдвоем, и я чуть расслабилась. Он кивнул, и я вообще села вольно, согнув ноги в коленях и рассматривая своего похитителя. Хорош, надо признать… Но только дракон радостно встрепенулся, внесла мысленную поправочку: хорош, надо признать, и они бы прекрасно смотрелись с Сайв. И здесь уж я постаралась подумать обо всех ее положительных качествах: и что хозяюшка, и что красавица, и что мечтает за дракона выйти, и ей ведь суждено. Ей. Не мне. Но на все мои старания дракон зевнул, скептически приподнял бровь, выслушивая дифирамбы предполагаемой невесте и нагло заявил:

– Я уже понял, что ты не так идеальна, как подруга, с которой вы пьянствовали на крыше, но менять вас не буду. Если хочешь, считай, что у меня дурной вкус, хотя на самом деле есть другая причина.

Он специально сделал паузу, хитро посмотрев на меня, но я ничего не спросила. Пожала плечами, осмотрелась вокруг, будто вместо пещеры зашла в лавку Иномирья и сама со скуки зевнула. Вот же ж, заразил! Интересно, а мы долго еще здесь пробудем? Как-то неуютно в этой пещере, и когда на меня так сверкают глазами…

Дракон прислушался к чему-то, снова перевел взгляд на меня.

– Сейчас летим дальше, – порадовал. – Ты права, эта пещера не пригодна для жизни, но тебе нужно было отдохнуть.

– Можно подумать, это я махала крыльями и несла на своей шее груз. Так и скажи, что устал.

– Сначала тебе понравилось летать, – сказал дракон, – потом ты захотела связаться с папой, чтобы он тебя спас, – я попыталась не откусить себе язык, когда поняла, что он изначально был в курсе моих планов, – потом ты загрустила и устала. Но поверь, совсем скоро ты снова будешь наслаждаться полетом.

Наверное, здесь мне надо растечься лужицей счастья, мол, он все для меня делает, все, даже если я против. Так вот, я против! Против! Я «за» в единственном варианте – если он меня здесь оставит! Я не обижусь, не расстроюсь и по возвращении в Анидат, благополучно о похищении забуду.

– Доди, Доди, – дракон пощелкал языком, а я невольно вздрогнула, услышав свое имя из его уст, – ты для меня настолько ценный груз, что даже если у меня обгорят крылья и вывернется шея, я все равно тебя не оставлю.

Он взял меня за руку и вывел из пещеры. На улице сгустились сумерки, солнце сменило золотистые лучи на красные – красота неописуемая, которая помимо воли рассеивает тревогу, а еще, видимо, развязывает язык, потому что я спросила:

– А какая другая причина, по которой ты не хочешь поменять меня на Сайв?

Дракон выдержал паузу, мол, надо было спрашивать раньше, потянулся с таким удовольствием, что удивительно, как на нем не треснула рубаха, и обернувшись в звериную сущность, пророкотал, обдавая горячим дыханием:

– Сайв – просто девушка, красивая девушка, но и только, – по возможности осторожно подтолкнул меня когтем к своему крылу, подождал, пока я усядусь, и снизошел до вразумительных пояснений уже в полете, будучи уверенным, что не наделаю глупостей. – Ты – саинтэ, Доди. Моя саинтэ.

И вот после этих слов я поняла, что улизнуть у меня вообще никаких шансов. Разве что лет через несколько, после рождения дочери, от которой отцы-драконы просто сходят с ума и дают необдуманные обещания. Потому что дракон никогда добровольно не откажется от того, в ком признал свою пару.

Глава 3. Вынужденное знакомство

Следующая пещера уже была подготовлена до нашего приземления. Наверное, именно для этого авантюриновый и отправил своих приятелей, а не для того, о чем я тогда подумала. Огонь радостно потрескивал, разрывая подступающую теперь уже и со стороны входа тьму; драконы сидели в человеческой сущности, прокручивая на импровизированных вертелах две маленькие тушки и одну большую. А я примостилась чуть поодаль, устало прикрыв глаза, и все-таки пытаясь не ускользнуть в сон, а то мало ли…

Драконам доверять нельзя. Если только дракон – не твой папа. Это первое правило, которое меня заставил запомнить отец. И мама подтвердила.

Драконам трудно отказать, потому что они красивы, обладают магнетической силой притяжения, могут поразить очарованием и сразить харизмой любую особь, вне зависимости от пола. Поэтому рядом с драконом лучше не находиться, а если уж надобность возникнет, суметь подставить вместо себя кого-то другого, дабы не попасть под чары обаяния. Но нечего опасаться, если дракон – твой папа, он для дочери и так всегда прекрасен и вне конкуренции. И второе правило я успешно соблюдала, пока в нашем городе не было ни одного дракона, а вот на крыше хотя и вспомнила предупреждение мамы, а все равно вступилась за Сайв. А мама предупреждала, деликатно внося поправки в правило номер два, что драконы никогда не спрашивают, не тратят время на очарование и ухаживания, а берут, что хотят, потому что велик шанс на отказ нарваться.

Драконы – терпеливы и мудры, обладают прекрасной памятью, и лучше им не перечить, а изначально считать все их решения истинно верными, ибо так и есть. Особенно, если дракон – твой папа. Это третье правило, которое пытался внушить мне отец, но мама была ближе и, может, потому убедительней, когда заставила запомнить, что драконы – ленивы, чванливы, заносчивы, злопамятны и крайне недоверчивы, и лучше не тратить время на спор, все равно не поверят, что ошибаются.

Драконы никогда не свяжут свою жизнь надолго с кем-либо, предпочитая одиночество, самосовершенствование и драгоценные камни. Все отношения с ними ведут к неминуемому разрыву, если только дракон – не твой папа или ты не саинтэ другого дракона. Дракон скорее выбросит алмаз из своей сокровищницы, чем причинит вред или отпустит свою пару. И мама подтвердила, внеся одну поправку, что есть нюанс, когда дракона просто сносит с катушек и он согласен выполнить любое желание саинтэ. Мама в теме, потому что именно так получила номинальную свободу от папы. А мне вот, если честно, не улыбалось ждать, пока родится дочь. Да мне и свадьбу ждать не улыбалось.

А как быть?

У меня даже мысленный блок установить не вышло. Только два смешка заработала, один напряженный взгляд, который почувствовала и с закрытыми глазами, да легкую головную боль, но она с каждой новой попыткой отгородиться все больше сдавливала виски. Уловив какое-то движение напротив, открыла глаза. Ну, я и не сомневалась, кого увижу – так, проверила единственную догадку. Авантюриновый, склонившись, провел рукой по моей голове, скользнул большим пальцем под один глаз, под второй, и прежде чем я успела отшатнуться (или вообще вспомнила, что надо бы это сделать) вернулся к приятелям. Они продолжили тихо переговариваться на драконьем языке, а я, недоуменно понаблюдав за ними и не разобрав ни слова, опять закрыла глаза. И уже потом, соскальзывая все-таки в мир сновидений, с удивлением отметила, что голова не болит и глаза, пострадавшие от рукоприкладства Сайв, совсем-совсем не ноют.

Но выспаться не удалось. Меня растормошили, всучили чуть подсоленную тушку (я, надеюсь, птички) и мягко, но настойчиво переместили к костру. Мягко – в том смысле, что бережно отнесли на руках. А настойчиво – в том смысле, что не спрашивали, хочу ли я разделить мужскую компанию. Вот исключительно из чувства самосохранения я не сопротивлялась, и вовсе ни при чем сапфировые глаза и то, что некоторые сыграли роль моего кресла. Я не просила, хотя, признаться, спине так было очень удобно, особенно после длительного перелета.

Дракону как-то удавалось не только не мешать мне есть невольными прикосновениями, но и не голодать самому. Одной рукой он упирался в пол, а второй отламывал куски… не хочу даже думать кого… и они ловко исчезали у него во рту. Понаблюдав за драконами напротив, я заметила, что они тоже отламывают куски, большие куски, размером со свою ладонь, и проглатывают, практически не разжевывая.

Я покосилась на авантюринового, а он, отсалютовав мне очередным куском мяса, отправил его в рот, один раз сжал челюсти и потянулся за следующим.

– Твой отец не живет с вами, – сказал он, и дело не в удивительной прозорливости, как я отчетливо понимала. – Твои знания о драконах настолько малы и противоречивы, что единственный вариант их пополнить и отличить правду от вымысла – пожить со мной немного дольше.

Пожить со мной… немного дольше…

Так сказано, словно я уже согласилась жить с ним! Более того – словно мы уже начали совместную жизнь! А ведь мы даже…

– Не торопи события, – шепнул дракон, – мне и так нелегко сдерживаться рядом с тобой.

И я прочла в его глазах такое дикое желание перейти к тем пунктикам, которые увидела в них раньше, или хотя бы начать теоретическое ознакомление с ними, сейчас и немедленно, что всунула ему в рот свою дичь вместе с деревянным вертелом.

Да что б ты подавился, гад крылатый!

А он сжал челюсти и проглотил, не поперхнувшись, не закашлявшись и продолжая сверлить меня голодным взглядом. Такого и не прокормишь. Наверное, отчасти поэтому мама сбежала от папы.

– Что? – покосилась на дракона, заметив, что он с трудом сдерживает смех.

– Я думаю, – сказал он, открыто посмеиваясь, раз все равно рассекретили, – что она пыталась сбежать от него, но у нее ничего не вышло.

– И пыталась и сбежала, – буркнула я.

– Пыталась, – стоял на своем дракон, – а твой отец сделал вид, что ее отпустил.

– Мой отец действительно ее отпустил, – такая самоуверенность начинала откровенно злить. Мне-то лучше знать, как живут мои родители.

– Дракон не отпустит саинтэ.

– А, может, она и не саинтэ для него, – я пожала плечами, мол, а что, и так бывает, но дракон раскусил мое притворство, попутно открыв маленькую драконью тайну.

– У драконов рождается дочь только от саинтэ. Поэтому переходим к тому, с чего начали. Твой отец не отпускал твою мать. Скорее всего… – он моргнул, и я впервые заметила, что он как змея, вообще этого раньше не делал. – Да, – после секундных размышлений или пребывания в астрале сказал дракон. – Скорее всего, он пошел на это просто чтобы тебя спрятать.

– От кого? – выдала, не подумав.

– Например, от меня? – улыбнулся плотоядно дракон.

И я задумалась, впервые за много лет задумалась, а почему мой отец, который души не чает во мне и матери, живет отдельно? Да, видимся мы довольно часто, хотя я знаю, что папа терпеть не может Анидат. Он говорит, что его душит все – от замкнутого пространства (город надежно защищен от вторжения демонов) до примитивного заполнения регистрационной карты, даже если визит на пару часов. А еще раздражают крылатые легал, которые носятся в небе с таким видом, будто они драконы. И слишком много домов, которые каждому кричат о состоянии их жильцов. В Миндальной Долине, облюбованной легал, понятно – простор, достаток, и жабы герцогини неплохо себе устроились, а вот корри… Отца буквально распирал огонь от этой несправедливости, потому что мы с мамой жили в районе корри, пусть и не в самом бедном квартале, но все же.

У нас есть деньги, отец регулярно снабжает и раз, наверное, тысячу я сама слышала – уговаривал маму переехать в другую часть города, но она тихо-тихо приводила ему некие доводы, от которых он успокаивался. На время оставлял эту тему. А потом от какого-нибудь пустяка снова воспламенялся.

В последний раз, буквально неделю назад, ему не понравилось, что в соседний с нами дом въехал незнакомец, и когда папа пролетал над нашим домом, а я его встречала, успел не только заметить, что я похудела, но и что незнакомец слишком долго меня рассматривал в окно. После объятий и заверений, что мой папочка самый лучший на свете, в меня впихнули драконью пайку, мол, докажи! Часом позже сытного застолья, я, лениво приподнявшись с диванчика, наблюдала в окно, как после папиного отлета у нового соседа загорелась крыша. Сосед не только починил свой дом, но и установил на окнах жалюзи и ставни. Молча. Дракону все равно не докажешь, что он не прав, лучше перестраховаться.

Итак, отца наш город раздражает, но он бывает там ради меня и мамы. Наши с ним встречи – это общение, смех и отдых для души. Их встречи… В общем, если мама дома, когда прилетает папа, я буквально чувствую, как плавится даже воздух, и сбегаю к Сайв. Предлог придумывать не надо; кивок от папы – благодарность за понимание, смущенный взгляд от мамы, и я за порогом, пока дракон не разошелся. А папа может… мы уже несколько раз меняли мебель и переклеивали обгоревшие обои, ковров напольных у нас давно уже нет к разочарованию моли. А, впрочем, моли тоже нет, а вот новый жилец на нее жаловался до того, как папа своим горячим дыханием произвел у него быструю дезинфекцию. Но трата на окна и ставни – ничто по сравнению с такой эксклюзивной услугой.

В общем, к чему я прихожу в витиеватых рассуждениях? Отец не хочет и не может жить в Анидат – ему там тесно. Но мама?! Почему она ушла от него, ведь любит? И да, я в курсе, что она – его саинтэ, а значит… Фух, с учетом факта, что и меня записывают в саинтэ, я не хочу даже думать, что это значит в полном смысле слова, но… Вместе им, действительно, было бы лучше, и мама никогда не говорила, что ей не нравились условия, в которых ее содержал отец до моего рождения.

Так в чем причина?

Во мне? Действительно, во мне?

И тут я вспомнила, как разговаривала с отцом, пока авантюриновый летал на промысел. И если не дословно, то мелькала фраза, мол, не волнуйся, никаких драконов нет и быть не может, папа меня надежно спрятал…

Спрятал. А от кого?

Я посмотрела на авантюринового, а он, похоже, и не сводил с меня взгляда. И даже не шевельнулся.

– Почему отец меня прятал? – наступила на горло гордости, признавая, что дракон может быть в чем-то прав. А он, по ходу, в этом и секунды не сомневался.

– У него вполне могли быть и другие мотивы, но один прослеживается совершенно точно.

– Какой? – он вынуждал меня спрашивать, и я спрашивала, потому что знала: драконы очень упрямы, а разговаривать любители не больше моего. Если есть возможность смолчать, недоговорить, так и будет.

– Я уже тебе его озвучил, – напомнил, лукаво сверкнув глазами, – но ты не поверила.

Я прокрутила наш разговор и недоверчиво покосилась. Он кивнул. Я развела руками. Он снова кивнул.

– Не хочешь же ты сказать, что папа знал заранее, что ты меня украдешь?

Дракон уперся рукой в пол, переместив свой вес и меня заодно, и теперь создавалось ощущение, что он просто себе полулежит, а я, укутанная его второй рукой, настаиваю на этих объятиях, да и не только объятиях, потому что лица наши оказались так близко, что его дыхание опаливало мои губы.

Два других дракона усиленно жевали, переговариваясь между собой, и были больше фоном, чем свидетелями или участниками разговора. Увидев, что никто осуждающе не сдвигает брови и не посмеивается над моим положением, я немного расслабилась. И тут же еще на сантиметр оказалась ближе к губам дракона.

– Не думаю, что он заранее знал, что я появлюсь в Анидат, – неспешно начал дракон, видимо, разместившись, наконец, с комфортом для долгой беседы. – Я вообще не собирался прилетать, так просто, совпало. Ладно, – заметил мой нетерпеливый взгляд, – вернусь не к самой для меня приятной теме – к твоему папе…

И снова замолчал. Я накуксилась, а он дунул мне в лицо, от чего настроение пусть и не улучшилось, но обижаться пока расхотелось.

– Итак? – подтолкнула я. – Почему ты думаешь, что мой папа меня спрятал и даже имеешь наглость, – дракон хмыкнул, для них это комплимент, а мне не жалко, – предполагать, что спрятали меня от тебя?

– Да потому, – сказал дракон, ласково поправляя мою длинную челку за ухо, – что первое, что бы я сделал, когда у меня родилась дочь… – многозначительный такой взгляд, ага – … спрятал ее.

– От себя?

– От всех остальных драконов. Понимаешь, – дракон принялся поглаживать меня по голове, а потом задумался и потянул ближе за волосы, собранные в хвост. Вдохнул, закрыв глаза, не споря, позволил чуть отодвинуться от него, но волосы не отпустил. – Я уже говорил, что дочь рождается только от саинтэ…

– Говорил, – нетерпеливо поддакнула. Нет, я тоже, конечно, язык не люблю утруждать, но здесь уж слишком длинные перерывы после каждого слова.

– А встретить саинтэ почти нереально. Многим до конца жизни так и не удается.

И снова замолчал, предлагая мне самой сделать выводы. Ну, я и не упустила случая показать, что не только драконы мудрые.

– Девушек-драконов у вас мало, – догадалась я.

– Их ничтожно мало, – подтвердил дракон.

– Но ведь моя мама не была драконом? И папе это не помешало.

– Так бывает. Раньше саинтэ рождались только у чистокровных драконов, но как я и говорил… уже дважды… встретить свою половинку было такой редкой удачей, что драконы начали, – поморщился, – вымирать. Наверное, кое-кто увидел драконьи слезы и смилостивился, саинтэ стали встречаться и среди других рас, но, увы, не менее часто, чем раньше. Многим так и не везет, а многие даже не собираются ждать, ибо шансы минимальны. Живут с тем, кто нравится, рождают сыновей, но смешивание с другими расами – просто необходимость, игра звериной сущности, – дракон помрачнел. – А девушек-драконов так мало, что даже если они не саинтэ, все равно может начаться бойня.

– То есть, – я оглянулась на других драконов и прошептала чуть слышно, – если я правильно поняла…

Проследив за моим взглядом, дракон самодовольно усмехнулся.

– Нет, они против меня не пойдут.

– А почему? – Не скажу, что я сильно расстроилась, но так, любопытства ради…

– Потому что я умру за свою саинтэ, – прижал меня к себе, заставив не делать вид, что почти лежу, а именно лечь на него. Вырываться глупо – вокруг темно, я наелась и хочу спать, а в пещере, несмотря на огонь, прохладно и неуютно. – Но перед тем как умереть самому, я убью всех, кто даже подумает о тебе.