Узоры отношений

Побродив по дорожкам, и посидев на скамейке, она убедила себя, что успокоилась, и пошла искать мужа. Заглянув к нему в кабинет, она увидела там Рауля. Мужчины встали навстречу маркизе. Николай Александрович приобнял жену за плечи и глазами показал на фотографии на столе. Ванесса стала рассматривать черно-белые снимки, но для нее они были цветными. Она знала Белый замок как свои пять пальцев. Крупные слезы покатились по ее щекам, но она этого не замечала, перебирая один за другим рисунки Филиппа, снимки, чертежи…

– Неужели ничего нельзя сделать? Николя? Рауль? Скажите мне правду.… Самая жестокая правда, сейчас для меня живительнее неопределенной лжи.

– Знаешь, дорогая, что я спросил у герцога? Первое, что я спросил: "Можно ли что-нибудь сделать, или стоит совсем разобрать руины и построить новый замок, или забыть о нем навсегда"?

– Я ответил графу, что смогу сказать что-либо только тогда, когда сам все увижу своими глазами, сделаю расчеты.… Но на это нужно время… никак не меньше месяца, да и то при условии, что я съезжу к себе в имение. У меня в библиотеке есть несколько книг по архитектуре. Там подробно описаны способы строительства древних сооружений. Ведь те зодчие, не чета нам! Мы многое утеряли из их приемов и знаний. Хорошо, что кое-какие книги уцелели.

– А Ваше имение не пострадало в результате войны?– спросила Ванесса.

– У меня не очень большой дом, к тому же он стоит в стороне от дорог, к нему ведет узкая дорожка и мост через реку. Он утопает в соснах, его почти и не видно. Это его уберегло от бомбежек.

– Какое счастье, что мы встретили Вас, Рауль. Помните, как много лет тому назад, я смеялась над Вашей мечтой, построить прекрасный замок, а сейчас я с большой надеждой смотрю на Вас, теперь мне больше всего на свете хочется, чтобы Ваша мечта сбылась… и … Белый замок вновь затмил все своей красотой.

– Любимая, давай не будем загадывать так далеко. Мне кажется, что ты ставишь герцога в трудное положение. Ты возлагаешь на него ответственность за исполнение мечты, требуешь, чтобы он вернул в мир красоту, убитую войной. Это нечестно. Давайте смотреть правде в глаза. Даже если, герцог скажет нам, что да… замок можно восстановить в какой-то степени…. То это будет уже совсем другой дом. Вы уже не сможете относиться к нему по-прежнему, вы все время будете сравнивать… и, в конце концов, перестанете туда приезжать…

– Ты, как всегда, прав, Николя. Но какие страшные слова ты говоришь…. К этому надо привыкнуть, все как следует обдумать… и решить… Раз и навсегда. … Бедная Агнесс.… Какой удар.… А ведь она собиралась отдать Белый замок в приданое Мэгги… Боже мой, о чем я думаю…

– Не расстраивайся так, любимая. Герцог фон Р. еще не сказал нам свое последнее слово.

Глава 12. Поворот событий

У Агнесс разыгралась жестокая мигрень, она провела в постели почти трое суток, несколько раз приезжал доктор. Он хмурил брови, прописывал успокоительные капли и таблетки, но ничего не помогало. Филипп стал всерьез опасаться за здоровье Агнесс.

– Как жаль, что с нами нет доктора Павлова, он один мог бы поставить Агнесс на ноги в два счета.– С грустью сказал Филипп, обращаясь к Ванессе.

– Доктор Павлов сейчас в своей клинике в Швейцарии. Можно ему позвонить и послать за ним машину. А ведь ты прав, Филипп, как я сама об этом не подумала. Я все время думала про нашего знаменитого психиатра – профессора Штейнера, а про доктора Павлова и не вспомнила. Сейчас же позвоню ему!

Ванесса отправилась к себе в кабинет. Пока ее не было, в комнате стояла непривычная тишина. Мужчины молча, курили у окна, каждый думал о своем. Лизхен сидела у стола с рукоделием в руках, то ли вышивала, то ли распарывала готовый рисунок. Мэгги еще не вставала, боясь появления тошноты. Настроение у всех было безрадостным. Через полчаса вернулась Ванесса. Она слабо улыбнулась:

– Доктор Павлов обещал выехать сюда тотчас. Я думаю, что часов за шесть он доберется, у него хорошая новая американская машина. А пока он велел дать Агнесс одну столовую ложку коньяка и помассировать ей слегка ступни, нажимая на подушечки пальцев и под пальцами. Сейчас позову Долли…

– Не надо, я сам все сделаю. Спасибо тебе, Ванесса.– Филипп поцеловал Ванессе руку, и, захватив бутылку коньяка и ложку, отправился к жене.

Поздним вечером приехал доктор Павлов. Встреча старых знакомых была очень теплой. После взаимных приветствий и объятий, граф фон Корф сказал доктору:

– Как мы рады вновь увидеться с Вами, дорогой Антон Сергеевич! Но, опять благодаря несчастному случаю. Когда же мы будем встречаться по хорошим поводам?

– Думаю, что теперь чаще. Я перешел работать на берег. Возраст, знаете ли, берет свое. Хотя моя клиника на корабле пользуется огромным спросом (пациенты записываются на лечение заранее, весь год уже расписан полностью). Я, все же принял решение работать в стационаре. Надо написать книгу, очень обширный материал ждет своего воплощения на страницах лечебника. Благодаря маркизе, у меня великолепная больница в Швейцарии: горный воздух, чистейшие озера, целебные травы… все, что мне необходимо в моей практике. Я бесконечно благодарен Вашей жене, Николай Александрович, и Вам, конечно, тоже!

– Вы это заслужили, доктор! Но у нас беда, … даже две беды. Мы очень переживаем за здоровье Агнесс. Она получила тяжелое известие. Во время войны разбомбили ее любимый замок, это так подействовало на нее, что уже четверо суток у нее мигрень, переходящая в горячку. Местный доктор прописал какие-то капли и пилюли, но они не помогают. А вторая беда – Мэгги. Она упала, можно сказать с обрыва, вместе с землей и камнями. Местный доктор говорит, что у нее сотрясение головного мозга, она не встает уже неделю. Вся надежда только на Вас.– проговорила Ванесса.

– Что ж, пойдемте, посмотрим на наших больных. Я привез кое-что с собой. Пошлите кого-нибудь забрать из машины мой саквояж и коробку. Где я могу вымыть руки?

Лакей проводил доктора в его комнату. Доктор сменил дорожный костюм на другой, привел себя в порядок и отправился к Агнесс.

– Здравствуйте, дорогая баронесса! Что случилось? Как Вы умудрились так распустить себя?– строгим голосом просил Антон Сергеевич, за руку здороваясь с Филиппом.

Агнесс с трудом открыла глаза и слабо улыбнулась:

– Здравствуйте, дорогой доктор Павлов! Я счастлива вновь увидеть Вас. Теперь я уверена, Вы меня спасете… опять…

– Господин виконт, посадите, пожалуйста, Вашу жену на пуфик и оголите ей спину. Вы можете остаться, а всех остальных я прошу покинуть помещение. Ванесса и Николай Александрович быстро вышли из комнаты и вернулись в гостиную. Там они застали Рауля фон Р., оживленно беседующего с Лизхен, при этом он помогал ей перематывать пряжу, держа на вытянутых руках, пока девушка сматывала конец пряжи в клубок.

– Лизхен, ты была у Мэгги?– спросил Николай Александрович.

– Да, только что. Она спит. Я не стала ей мешать. Скажу честно, мне кажется, что она уже не больна, а просто дуется на меня за что-то.

– Теперь ей не отвертеться, приехал доктор Павлов. Он живо поставит ее на ноги!

– Скорей бы уж…. Николя, я хочу попросить тебя.

– Весь во внимании. Что случилось?

– Скажи, а имение в Нижней Саксонии далеко отсюда?

– Не очень, а что?

– Дело в том… что мне необходимо заехать туда не позднее следующего месяца. Иначе я рискую остаться без бабушкиного наследства.

– Это серьезный аргумент. Думаю, что мы успеем поставить наших дам на ноги и совершить поездку по Германии еще в этом месяце. Тебя это устроит?

– Конечно. Теперь я спокойна.

– А почему ты об этом не сказала раньше?

– Потому что у меня еще было время.– Лаконично ответила Лизхен.

Н.А. хорошо зная сестру, не стал настаивать на объяснениях, а просто оставил все как есть. Лизхен закончила перематывать пряжу, и мужчины стали обсуждать маршрут поездки. Они договорились, что Николай Александрович повезет Ванессу и Лизхен сразу в имение под Ганновером, а Рауль заедет домой за книгами и приедет туда же чуть позже. Осталось согласовать этот план с Филиппом и Агнесс. Если доктор еще не разрешит Мэгги вставать, то ее решено оставить дома, и заехать за ней на обратном пути.

Доктор освободился примерно через час. Филипп остался с женой, а Ванесса проводила Антона Сергеевича к Мэгги.

– Здравствуйте, мадемуазель Магдалена! Ну, рассказывайте, что Вы натворили. Девушкам, в Вашем возрасте, не рекомендовано так долго оставаться в постели. Прошу Вас сесть на стул. Будем разбираться с Вашей головой.

Доктор пробыл у Мэгги сорок минут. Потом он вернулся к хозяевам в гостиную.

– Ну, что, доктор? Вы нас порадуете чем-нибудь?– Ванесса пошла навстречу Антону Сергеевичу.

– Баронесса определенно больна. У нее нервный срыв. Это требует серьезного лечения. Думаю, что дней пятнадцать – двадцать мне необходимо с ней провести. Я бы забрал ее к себе в клинику, но поездка на автомобиле ей пока противопоказана. А вот мадемуазель Магдалена совсем не больна. Если сказать по-русски, то у нее ипохондрия. А чтобы было Вам понятно, то обыкновенный каприз. Почему-то ей необходимо сказаться больной. Но лежать ей вредно. Вот, что я имею Вам сказать.

– Понятно. Спасибо Вам, доктор. Что бы мы без Вас делали! Я Вас прошу, окажите нам честь, поживите у нас, столько, сколько это для Вас возможно. Честно говоря, для нас это очень важно.– Ванесса вложила в свою просьбу столько чувства, что доктор, соглашаясь, только низко поклонился.

Почти три недели ушло на восстановление душевного состояния Агнесс. Никто, даже она сама, не ожидал, что у нее такая хрупкая нервная система. Теперь все боялись говорить при ней на трудные темы. Филипп, как мог, нежил и баловал жену, проводя с ней и детьми целые дни напролет. Рядом с детьми Агнесс оживала, она с упоением занималась с мальчиками чтением и счетом, а с девочками играла на рояле и пела детские песенки.

Однажды за завтраком Агнесс обратилась к Николаю Александровичу:

– Николя, я хотела бы сама взглянуть на то, что осталось от моего Белого замка, … своими глазами.

Николай Александрович посмотрел доктору Павлову в глаза, тот едва заметно опустил ресницы, соглашаясь.

– Хорошо Агнесс. Это можно устроить. Но у нас возникло одно неотложное дело. Мы все ждали твоего выздоровления, чтобы предложить поехать с нами в Нижнюю Саксонию.

– Отлично, можно и туда, но после того, как я увижу свой замок. … Вернее то, что от него осталось.

– Дело в том, Агнесс, что, если Лизхен не попадет в имение под Ганновером в этом месяце, она рискует остаться без бабушкиного наследства. Для нее это вопрос благополучия. Я не могу отказать сестре в этой поездке. Нас сильно поджимает время.

– Почему же вы раньше не поехали туда? Это очень серьезно! Нельзя так рисковать своим будущим! Я так понимаю, что ваши активы в России для вас потеряны?

– Ты права, Агнесс, наше имущество в России потеряно для нас, похоже, навсегда.

– Тем более нельзя рисковать наследством. Если вы приглашаете нас принять участие в этой поездке, то мы с удовольствием. Когда и как мы выезжаем?

– Как только ты скажешь, что готова ехать. Я думаю, что мы поедем на трех машинах: Ты и Филипп возьмете к себе в машину горничную моей сестры Марту и пару котов, Я, Ванесса и Лизхен с ее ненаглядной кошкой…, а Рауль захватит Мэгги. По дороге герцог заедет к себе домой, чтобы взять несколько книг по архитектуре. И следом приедет в имение в Саксонии. Пока ты болела, он согласился осмотреть твой Белый замок и вынести свой вердикт, что можно спасти, что стоит разрушить, а что стоит отстроить заново.

– Правда? Благодарю Вас, герцог! Для меня радостно услышать, что Вы приняли такое живое участие в моей беде. Я доверяю Вашему мнению.

– Не стоит благодарности, баронесса. Я еще ничего не сделал. И тоже хочу увидеть все своими глазами. Если Вы позволите нам с графом и Вашим мужем осмотреть все как следует и дадите нам примерно месяц, чтобы сделать свое заключение, то тогда мы бы смогли показать Вам все более точно с расчетами и предложениями. А до этого времени, я бы просил Вас не ездить туда. Мы не сможем Вас оградить от тяжелого зрелища, не сможем объяснить, сколько стоит все исправить…

– Хорошо, герцог. Я не заведу больше об этом разговор, пока Вы сами не пригласите меня в поездку.

– Прекрасно, благодарю Вас. … У меня есть еще одна просьба, … это может показаться нескромным… но не могли бы вы все называть меня, Рауль? Сколько я вас всех знаю, столько мечтаю быть для вас просто другом, без титулов.

– Конечно, но при условии, что Вы тоже будете обращаться к нам запросто, по именам, Рауль.

– Для меня это большая честь, поверьте, Агнесс.

– Вот и хорошо. Но, Николя, а как же наши дети? Где поедут они?

– Я думаю, Агнесс, что дети останутся дома с Долли и Милой, под охраной наших слуг. Я уверен, что мой ординарец не даст упасть ни одного волоска с головы малышей. Он сумеет защитить всех. Тем более что отсутствовать мы будем недолго. А возить малышей туда-сюда, не очень хорошо в это время года, как ты считаешь?

– Мне, конечно, трудно расстаться с ними и на один день, но ты прав. Тем более что мы не знаем, куда едем, и что нас там ждет.

– Тогда послезавтра – в путь?

Все с радостью согласились, только Мэгги сделала неприступный, недовольный вид. После того, как ее заставили встать с постели и перестали относиться к ней как несчастной, Мэгги замкнулась в себе. Она больше не хотела играть на рояле, избегала Лизхен, а на Рауля смотрела как на пустое место. Он, видя такое обращение, становился бледным и угрюмым. Ванесса пыталась разговорить Мэгги, вызвать на откровенность, но даже ей это не удалось.

Лизхен тоже стала задумчивой, несколько раз она порывалась поговорить с Николаем Александровичем, но едва, заговорив, сама же обрывала разговор и уходила к себе.

Ванесса и Агнесс терялись в догадках и предположениях. Мужчин такие мелочи не интересовали. Они все чаще закрывались в кабинете у графа и выходили только к обеду и ужину. А после ужина все, как обычно собирались в гостиной, и тогда опять звучали шутки, смех и музыка. В это время горничные приводили малышей, чтобы дети могли побыть в кругу семьи. Этой атмосферой, душевным отдохновением все дорожили больше всего, ради этого стоило жить и наслаждаться жизнью.

Глава 13. В гостях у Рауля

В намеченный для поездки день погода испортилась настолько, что Николай Александрович подумывал вообще отложить это мероприятие. Но Лизхен упросила не делать этого. Она была уже вся на нервах, не хотела больше рисковать. Поэтому после завтрака, поцеловав ребятишек, все расселись по машинам, как было намечено. Рауль фон Р. очень торопился заехать домой, и поэтому не стал следовать за машиной Филиппа, а прибавив газа, вырвался вперед. Поднялся сильный ветер, дождь лил как из ведра, заливая стекла автомобиля так, что щетки не справлялись со своими обязанностями, видимость на дороге была отвратительной. Рауль был настолько поглощен природными катаклизмами, что не замечал угрюмого молчания Мэгги. Она с ужасом смотрела в окно, за которым не просматривались даже очертания домов и деревьев. Через несколько часов этой жуткой поездки, Рауль свернул на какую-то узкую дорогу и поехал медленнее. Мэгги показалось, что они переезжают какое-то озеро.

– Неприятная новость.– Сказал Рауль фон Р.– Река вышла из берегов и затопила мост. Будем ехать очень медленно, чтобы не свалиться в реку.

– Может быть, стоит повернуть обратно?– сухо сказала Мэгги.– Если нет дороги. Как Вы ее найдете?

– Дорога есть. Вода покрывает ее еще совсем немного. Мы свободно проедем туда, а вот обратно, надо будет переждать, когда закончится дождь, и река успокоится.

– А если он закончится нескоро? Мы что же, будем его пережидать несколько дней?

– Я пока не могу ответить на этот вопрос. В любом случае, нам не хватит горючего на обратную дорогу. Дома я смогу заполнить бак и канистры. Не волнуйтесь, Вам ничто не угрожает в моем доме. К Вам будут относиться со всем почтением.

– Агнесс будет переживать. Я не хочу волновать сестру.

– Мы им сразу позвоним. Граф фон Корф дал мне номер телефона в поместье, куда мы все ехали.

– Хорошо. Если так, то я спокойна.

Мэгги замолчала и стала с преувеличенным вниманием смотреть на дорогу. Рауль порывался о чем-то ее спросить, но … передумал, и тоже полностью переключил свое внимание на дорогу. К небольшому особняку герцога, они подъехали, когда на улице было уже совсем темно. Слуги разнесли дорожные сумки по комнатам, затопили камины и накрыли стол к ужину.

И Мэгги, и Рауль слишком устали за целый день, проведенный в дороге, за столом они в основном молчали, сказав лишь несколько общих фраз. И после ужина сразу разошлись по своим комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи.

Наутро, выглянув в окно, Мэгги ничего не увидела, за окном стоял такой туман, что сквозь него не проступали даже сосны, в изобилие окружающие дом.

– Когда мы сможем ехать?– спросила она за завтраком.

– Думаю, что завтра или послезавтра, погода будет прекрасной, и можно будет выезжать.– спокойно проговорил Рауль.

– А раньше никак нельзя? Ведь дождь уже закончился.

– Сейчас это очень рискованно. Река должна успокоиться. Как только будет можно осмотреть мост, убедиться, что он цел и невредим, то можно и в дорогу. Вы очень спешите? Вам здесь неуютно?

– Я хочу как можно скорее увидеть Агнесс. Я переживаю за нее.

– Давайте сейчас же позвоним. Граф фон Корф дал мне номер телефона для связи.

– Давайте, если Агнесс уже проснулась. Обычно она рано не встает.

– Но граф или Ванесса уже не спят. Я знаю, что они встают очень рано.

– Хорошо. Давайте позвоним.

Они вышли в холл к телефону. Рауль достал записную книжку и нашел нужный номер. Несколько минут ушло на связь с коммутатором, потом еще несколько минут девушка манипулировала со связью, еще через несколько минут на том конце подняли трубку.

–Алло, добрый день, будьте добры пригласить графа фон Корф к телефону.

–Добрый день. А кто его спрашивает? Как прикажете доложить?

– С ним желает говорить герцог Рауль фон Р.

– Слушаюсь, Ваша Милость! Ein Moment!

Еще через несколько минут в трубке прозвучал знакомый голос:

– Граф фон Корф у телефона, слушаю. Это Вы, Рауль? Что у Вас случилось? С Вами все в порядке? Вчерашняя непогода, надеюсь, не принесла Вам неприятностей?

– Доброе утро, граф! Благодарю Вас, с нами все в порядке. Мы благополучно добрались в мою "хижину". Но, вот мадемуазель Магдалена, очень переживает за Агнесс. С Вашего позволения, передаю ей трубку.

– Добрый день, Николя! Как Вы там? Как Агнесс? С ней все в порядке?

– Доброе утро, Мэгги! Рад тебя слышать. У нас все хорошо. Агнесс еще не выходила, но вчера она была весела и довольна. Как только она появится, попрошу, чтобы она тебе позвонила, хорошо?

– А как там Лизхен? Чем она занимается?

– С Лизхен тоже все в порядке. Она занимается хозяйственными делами. Готовится к управлению поместьем. Она просит вас приехать сюда в течение десяти дней. У нее есть большой сюрприз для всех. Надеюсь, что к этому времени погода позволит вам выехать и спокойно добраться сюда. Герцог сказал, что дорогу знает хорошо.

– Я буду торопить герцога фон Р. выехать как можно скорее, если Лизхен так хочет.

– Мэгги, я сказал, что вы должны приехать в течение десяти дней, а не немедленно. Ваша безопасность на дороге важнее всех сюрпризов. Ты меня поняла?– в голосе Николая Александровича зазвучали стальные нотки.

– Хорошо, Николя! Я поняла. Передаю трубку герцогу.

Рауль говорил с графом еще около двадцати минут, но Мэгги не слушала, настроение у нее совсем испортилось, она смотрела в окно и молча, глотала слезы. Когда же герцог положил трубку, она хотела развернуться и уйти, но он ее остановил:

– Магдалена, не могли бы Вы ответить мне на один вопрос?

– Слушаю Вас, герцог!

– Я Вас чем-то обидел? Со дня Вашего падения со стены… у меня такое чувство, что я сделал какой-то непоправимый шаг. Вы совсем не смотрите на меня, не слышите, не видите, делаете вид, что я не существую. Прошу Вас, давайте объяснимся. Я так больше не могу. Не представляю, чем бы я мог Вас так обидеть!

– Ах, Вы не представляете!!! … Что ж, я Вам скажу! Раз и навсегда! Вы двуличный человек! Вы говорите мне, что я Вам нравлюсь, что Вы думаете, обо мне и намекаете, что влюблены! А сам тут же, при мне, заигрываете с Лизхен, шепчетесь с ней, улыбаетесь ей глазами в зеркало в машине…. Я сама видела! … У Вас с ней какие-то секреты! Может быть, Вы и ей говорите эти же слова, что и мне! Кому вы только не объяснялись в своей любви! Натали Юсупова, чуть не отравилась из-за Вас! Вы собирались жениться на моей сестре Агнесс! Вы объяснялись в любви Ванессе! Не отпирайтесь! Я знаю! Это, конечно стыдно, но я нашла у нее в закрытой шкатулке Ваше письмо, и прочитала его! Кому Вы еще только не объяснялись? Не отпирайтесь! Я все знаю! И я еще не должна обижаться! Может быть, я должна кинуться Вам на шею? Ну, отвечайте! Что же Вы молчите? Я не права?

– Магдалена, давайте сядем на диван или в кресла, и я Вам все расскажу без утайки. Попробую все объяснить, если Вы в состоянии меня выслушать, понять, … простить, если есть за что.… Если же мои слова Вас не убедят, я не покажусь Вам на глаза больше никогда! При первой же возможности я отвезу Вас к Вашим родным и исчезну из Вашей жизни навсегда!

– Хорошо. Я выслушаю Вас. Раз уж я решилась расставить все точки над, и! Говорите, я вся внимании!

– Что ж, начнем сначала. Я так понимаю… Натали Юсупова. Наверное, она хорошая девушка, не знаю. Я плохо знаю ее. Она весьма дружна с моей сестрой, принцессой Натали. Надо Вам сказать, Магдалена, что… наши отношения с сестрой всегда были очень своеобразными. С самого детства она стремилась все решать за меня. Наша разница в возрасте почти девять лет, позволяла ей думать, что она лучше знает, что мне делать, что носить, что есть, как мне жить. Наверное, у меня не очень сильный характер, не знаю…. Но я не мешал ей так думать и поступать. Это не особенно меня задевало. Когда же я вырос, настолько, что она решила, будто знает, на ком мне надо жениться…. Вот тут и начались первые неприятности. Если бы Вы знали, Магдалена, какое количество невест она одновременно держала в голове… Ее неутолимая жажда власти надо мной… Сколько раз она ставила меня в двусмысленное положение. То, что Вы перечислили, … малая толика от того, что было на самом деле. Сначала я сопротивлялся, как мог, потом просто перестал реагировать на нее… Но потом… мы приехали в замок Агнесс. Что Агнесс, что Ванесса, они старше меня на пять лет… я думал, что хоть этих дам, моя сестра не станет сватать для меня.… Как же я ошибался! Но это еще полбеды. Тогда я впервые увидел Вас, Магдалена! Как сейчас помню, в легком утреннем платье, с сияющими глазами, вся такая хрупкая, воздушная, какая-то неземная. Вы и тогда не замечали меня! Все Ваше внимание было направлено на Филиппа! Вы ловили каждый его взгляд, каждое слово! А у меня в душе растекалось ледяное озеро печали. Разве я могу встать рядом с красавцем и балагуром Филиппом? Мое воспитание, мое положение в обществе никогда не позволяли мне быть самим собой…. Потом был ваш день рождения! Как же Вы были прекрасны и счастливы! Я всего один раз танцевал с Вами вальс, но даже теперь, по прошествии стольких лет, я помню эту мелодию! Потом Натали стала заставлять меня жениться на Агнесс. Это было чудовищно! Она угрожала, она заставила мою матушку подействовать на меня… В королевской семье самому младшему не сладко. Приходится все сносить и терпеть, понимая, что не принадлежишь себе. Если бы Натали тогда добилась своего, сейчас бы жили шестеро самых несчастных на свете человек! Какое счастье, что Ванесса, не взирая на собственное имя и чувства, очень вовремя переключила внимание моей сестры на себя. Надо отдать ей должное, Ванесса настолько дорожит всеми вами, что готова отдать за вас все: свое богатство, свое имя, свою жизнь. Я никогда ни до, ни после не встречал больше таких, как она, людей. Когда я понял ее замысел, мне хотелось встать перед ней на колени и поцеловать землю. Все те события изрядно вымотали мне нервы, я не сразу заметил Ваш потухший взгляд. Тогда я не понял, что же произошло на самом деле, но мне так хотелось думать, что я каким-то образом повинен в Вашей печали. Потом только до меня дошло, что Вы узнали о любви своего предмета к своей же любимой сестре. Мне стало так жалко Вас! Но Филипп был околдован Вашей сестрой. Для него больше никто не существовал. Мне хотелось прижать Вас к себе, защитить, сам не знаю от кого… Потом началась эта история с графами Леринами… Я понял, что Вы для меня потеряны навсегда…. Потом… Вы уехали в Америку, … я впал в депрессию. Тогда я еще не знал, что люблю Вас. Сначала мне казалось, … что Ванесса сможет освободить меня от моей сестры Натали, потом я понял, что совсем не хочу, чтобы вместо Натали мной управляла Ванесса. Пусть даже она самая прекрасная из всех! Только не для меня. Я стал думать о Вас, Магдалена. Я стал мечтать,… Как видите, мои мечты не принесли мне счастья.