Полная версия:
Прикеры
RozzLine
Прикеры
Глава 1.
.НАЧАЛО.
После очередного беспредела проведенной ночи, изрядно выпитого спиртного, захотелось испытать новых ощущений, возможно это могло быть последним, из того что было.... Как вкус меда, это пагубное пристрастие, попробовав раз, он может быть первым и последним. Это все от безалаберности и безделья, вседозволенности и безнаказанности. Понимание того, что ничего не будет, все как всегда сойдет с рук. И можно опять отлеживаться неделями, прикидываясь больным. Без всякого зазрения совести продолжая эту никчемную жизнь, закатив глаза без сожаления о содеянном. Ни мыслей тревожности ни беспокойства за себя и за других, все по барабану. Первые шаги к смерти, они короткие, но порой затягиваются.
Лёжа на полу в прихожей, мне казалось, что я словно птица парящая в облаках, разрываю просторы неба и парю в радужной пелене. Лёгкость и бесконечная умиротворенность, пролетая над морями и океанами, приближаясь всё ближе к заветной точке. Бесконечная пелена клубящихся как дым облаков, то обнимала, то разлеталась в стороны. Маяк, то место где меня ждут. Окруженный белым матовым светом уходящим в некуда. Вроде и видно его верхушку и в тот же момент она терялась растворяясь в этом матовом не слепящем свете. Это было так заманчиво и в то же время не реально, словно я прорывала потоки времени разрывая нити жизни, разделяя мир на две части. Я здесь и одновременно там, где меня нет. Мой реальный мир там, где я жива и твёрдо ступаю по земле, и тот мир, в который я попала или ещё не попала, но он мне даёт свободу телу, и моим мыслям. Дыхание как в первый раз, никак нельзя надышаться, и понимание того, что жива, и не жива, пугает и теряет в просторах миров. Вот с этого и начинается путаница, где реальность, а где нет. Я раздвоилась на два мира, точнее моя душа, она застряла в потоках вселенного раскола. Но это только начало, раскола моего сознания и души… – Рик проснись, очнись, что с тобой… Что ты наделала?!!! Мама нервно кричала почти в истеричном тоне подняв дугой высоко брови, черные как угли. Не понимая ничего слезы почти проступили на сухих и нервных, зеленых глазах, с длинными ресницами, плотно окружавшими глаза. Крепко стиснув зубы послышался скрип. Она пыталась поднять упавшую на пол Рик встав на колени, но это было бесполезно. Длинное, зеленое пальто путалось в ногах, да и Рик была не легкой. Такой же зеленый платок на голове завязан как бандана постепенно сползал с головы при малейшей попытке поднять ее. Серые брюки выглядывали из под пальто, заправленные в обувь. Черные ботинки на мощной подошве скользили по каменному, хорошо отшлифованному полу. И кроме как пустого кривлянья, от которого задралась и вылезла из под верхней одежды рубашка белоснежного цвета, других действий не было. Нутрисия в свои почти пятьдесят лет имела черные как ночь волосы, и не одной седой волосинки. Появляться им было не от куда. Жизнь была беззаботной, работа не хлопотная, занятия реставратора было спокойным, и лишено не нужного, раздражающего общения. Все проблемы создавала только Рик. Со своей неугомонностью, странностями и вредными привычками уже в пятнадцать лет. – Нужно вызвать скорую, ей нужна помощь… Бестолковая дура, в кого она такая не путёвая?!!! Папа нервно потирал голову, чуть ли не сдирая волосы с головы. Это были уже последние волосы которые покрывали его голову. Если он будет продолжать в том же духе, волос на голове не останется. Даже этих, которые были почти что седые вперемешку с темно каштановыми. Серая спортивная куртка с яркими надписями бросалась в глаза издалека и привлекала внимание людей. Темно синие джинсы классика сочетались с черными кроссовками с белыми отражающими полосками. Которые при падающем на них светом походили на ребра. Сантрэкс одевался не совсем по своему возрасту и издалека походил на подростка. Средним ростом и начисто выбритым он вписывался в их толпу, что было не отличить. Только глядя на лицо и в почти черные глаза, было очевидно сколько ему лет. – Прекрати, оба виноваты, что кого-то винить в этом!!! Мама нервничала и это было видно по ее заплаканным глазам. Рик была единственным ребенком, о других детях думать было некогда. Вся жизнь была посвящена работе и своим интересам, и они были далеки от семьи. Порой она задавалась вопросом, что и вовсе не стоило заводить ребенка. После того как Рик начинала себя так вести. Но эти мысли ее покидали, и Нутрисия уходила в работу и больше не думала об этом. И это затишье было до следующего раза, пока Рик не начинала гнать снова. – Ты же все прекрасно понимаешь, но твоя любовь обвинять всех вокруг в своих ошибках, не собирает возле тебя друзей. И не стоит заниматься перекладыванием с больной на здоровую. Так что успокаивайся и не имей привычки искать виноватых. Нутрисия злобно взглянула на него прожигая насквозь, что она так хорошо умела. Молча решать вопросы без лишних слов, привычка самой договариваться со всеми. Стоять на своем и не отступать, но вот с воспитанием ребенка были проблемы. Если бы была бабушка, она бы с удовольствием оставила Рик у нее. Но не повезло, родителей уже давно не было. И она сама воспитывалась бабушкой. Они вызвали скорую рёв сирен, пена из рта, успокаивающий голос фельдшера. – Всё будет нормально, успокойся, и постарайся не дергаться. Какой там успокойся, Рик всё было пофиг как всегда, казалось поспит и всё будет нормально. Но лучше не становилось, туманная дымка в глазах, проблески силуэтов и Рик в отключке….
Маяк, упирающийся высоко в небо, голубое и ясное, как бездонные глаза в которые можно влюбиться и утонуть забывшись и забыв обо всём. Зеленая и сочная трава под ногами хрустела как снежинки, только что упавшие с неба, с таким наслаждением ступая по хрусту зелени я подходила к дверям в маяке. Осмотревшись вокруг я протянула руки к двери. Огромные двери аркой, с витыми узорами странной формы, в которые я вошла закрылись тихо без скрипа, и настала полная тишина словно я оглохла. Оказавшись в небольшом коридоре взглянув по сторонам были две двери. Точно такие же как вход в маяк. И предо мной стоит выбор, направо, или налево. Но принять итог я не могу пока, не узнав что там за дверью. Зайдя в правую дверь попадаю в зал где танцуют и поют люди во фраках, огромный зал с накрытыми столами на пару, все столы круглые с красными скатертями. Их пенье вроде как заманивает, оно приятно и его хочется и хочется слушать. Я понимаю, что мне туда не надо и я ухожу. Захожу в следующую дверь, пусто и голуби, летящие по спирали в небо, поднимаю голову и вижу матовый не слепящий свет в который они улетают. Мужчина во всём чёрном, плащ длинный и кожаный, он зовёт меня и тянет руку. Матовый свет не дает разглядеть лицо и прячет за густой пеленой матового и густого как туман света, я никак не могу разглядеть кто это. Но страсть как хочется до него добраться по этим сломанным ступенькам. Я стараюсь быстрее подняться к нему, хватаясь за сломанные перила и ступая на разваливающиеся от моих шагов ступени, торчащие из стены обломки кирпичей, падают из под ног, ещё чуть-чуть и я уже буду с ним. Стараясь протянуть ему свою руку, что бы хоть как то, я смогла ухватиться за его руку, все безуспешно. Замерев в ожидании, я этого никогда не забуду, глядя в матовый свет, скрывающий его голову, эта последняя фраза. – Ты не успела, но мы ещё встретимся не во сне, а на яву, у нас ещё будет шанс. В моих глазах начали проявляться лампы над столом, и я почти пришла в себя. Пытаясь посчитать предметы глазами, которые так и закатывались от бессилия. Все это было бесполезно. Я уже была в больнице но облегчение не наступало. Чувство было, что становится еще хуже. Меня всю ломало и кидало в жар. – Что вы мне вкололи, что вы сделали? Рик фактически прохрипела, захлебываясь воздухом и пеной. Ее черные джинсы были расстегнуты, куртки уже не было и сгиб локтя перевязан бинтом. Так туго, что кровь так и пульсировала под ним. Кроссовки черного цвета без опознавательных знаков были не понятно где, с порванными шнурками в нескольких местах и завязанными на узлы. Эта рвота была не выносима, мне казалось, что меня выворачивает на изнанку, и я скорее сдохну от неё, чем от того, что я приняла. Мне казалось что это уже не остановить, хотелось встать и обнять толчок, с мыслью, ещё чуток и отпустит, но нет, ничего не менялось…. И мысли о том, что я сей час сдохну давили мне на мозг. И я как бы не хотела и не желала об этом думать, они меня душили и топили в бездне моего пустого и совершенно не думающего мозга. Мне хотелось подскочить и бежать от этого состояния, но нет круговерть моих мыслей уходила в рвоту….. – Я умираю… Хрипя, взахлеб пеной пыталась проговорить Рик. Но у нее это получалось с трудом, сил совершенно не было и последние покидали ее. Можно было просто лежать на спине и не шевелиться. Но нет, все мышцы скручивало и от этого выворачивало желудок. И она свесила голову, скрючившись на краю кровати от того что ее постоянно рвало на пол. – Успокойся, сей час всё пройдёт, нужно вымыть всю эту дрянь из тебя, а то загнёшься…. Голос медсестры звучал не очень доброжелательно, даже больше с неприязнью. Скольких таких им приходилось откачивать, прикладывая кучу усилий. Бывали моменты, что все это было безуспешно. – Сначала делают что попало, а потом страдают, и кто заставлял?! Тебе сей час лучше не разговаривать, потом будет время наговориться. А сей час просто молча отпусти всю эту дрянь из себя. Несчастная девочка, вот только от чего она такая несчастная. Помотав головой в разные стороны, медсестра привязала руки к кровати, чтоб не вырвала капельницу. В таком состояние не понятно что происходит и можно навредить себе еще больше. Рик об этом не думала, ни сей час, ни до этого. О таких вещах она вообще редко думала, обычно пуская все на самотек. – Станет полегче отвяжу. Главное не рыпайся. И не болтай. Медсестра все так же не довольно почти что рявкнула на Рик. Таких как она не любят в больнице. Они был проблемными, обычно их сразу после лечения в терапии отправляли в реабилитационный центр.
Но мне не хотелось, да я и не могла ничего сказать, ни дернуться, сил не было даже перевернуться, секунды раскаяния. И в этот момент я словно об этом пожалела, так я ещё не встревала. Было так хреново, что захотелось и в прям сдохнуть. Промелькнули мысли в голове, которые там собирались задержаться, но я их сразу отпустила, но одну всё держала, в больной и пустой голове. Дни шли на больничной койке бесконечно, тупой взгляд в потолок ищущий оправдание своим поступкам. И как не странно не находивший там ответов только пыль. И от этой тягости белого как смерть потолка. Мне казалось что они никогда не закончатся, эти дни смерти моего сознания. Проведя месяц в больнице, ожидая дороги домой, я оказалась не заметно для себя в реабилитационном центре, для самых не благополучных личностей, в итоге какой оказалась сама. Вот уж было неожиданно для меня, в этот момент мне показалось что это всё навсегда, то что сделали для меня мои родители… Это была микро смерть, медленно сводившая меня сума. Выстрел в висок с застывшей пулей в моем мозге, и бесконечно свербящий в нем. Я словно остановилась и замерла в точке ожидания взрыва. Я на мине…. Но спорить и пиздеть было некогда и некому. Пол года каторги, моего безумия и размышлений. Мне пришлось задуматься над своей жизнью, ведь мне еще столько жить. Ежедневно сжимая кулаки, постукивая в нервном тоне ими по столам то тут, то там, нервно подергивая ногами и левым глазом, натягивая злобную ухмылку, я переживала эти дни моего адского плена. Они шли и мучили меня, мне показалось, что это бесконечная карусель, все дни одинаковы и нет моих друзей, для меня это был конец света. Слезы так и пытались не однократно навернуться на моих глазах, но я так и не научилась плакать. Фактически ежедневные беседы с психологом меня почти ввели в ступор и сводили сума. Тупой взгляд в одну точку, и беседы не приводили к концу, стояла запятая, до завтра. Это немое кино проходившее в тишине с гулом в голове. Эти полгода жизни научили меня много чему, было время задуматься и вспомнить о своём прошлом. Перекидывать всю свою жизнь, поступки, действия, дела, с одной порожни в другую. Хватаясь за голову, чуть ли не выдирая из себя волосы, оставалось только биться головой об стену. Но я держалась за край кровати, чтоб не убить себя. Понимание, сколько дерьма я принесла в жизнь свою, и своих родителей. Меня чуток убивало это морально, но не лишало себя. Скорее это были угрызения совести и мучения. Как оказалось она у меня есть. Стало понятно для меня, что жизнь она не всегда такая как ты этого хочешь, и нужно всему учиться и многое понимать. Ежедневно тратить время на обучение и познание. Я научилась видеть мир таким каков он есть и видеть между светом, слышать людей и слушать между слов, читать, читать между строк. Но кто бы что не говорил, и как бы на меня не смотрел, он не поймёт меня. Такого человека как я можно любить или же ненавидеть испытывая страх. Возможно даже от своей слабости презирая трястись не показывая вида. Мы в этом мире все не просто так и не спроста, у каждого своё предназначение судьбы, линия нити которая может вот-вот оборваться, или же ее кто-то оборвет. Идя по улице я прекрасно вижу, что все не так как я хочу и всё вокруг не реально. Страхи порождают пороки, они повсюду. Люди, кто они, быть может они, да они просто уроды, большинство из них не заслуживают даже реи. Жестокость и негатив бежит в их жилах, одни спасают, другие уничтожают и разрушают, то что не принадлежит им. Это словно страшная и не излечимая болезнь, спасение от которой это смерть. Но не насилие порождает насилие, а пороки и страхи, страх перед тем кто сильнее, зависть, ревность. Ищется слабое звено, тот кем всегда можно помыкать, мучить, та жертва, которая будет преданно терпеть все мучения и терзания прощая боль и унижение. Сильный человек никогда не позволит и не сможет подчинять, да что там подчинять, гнобить слабых, удел малахольных. Невозможно не думать о том, вспоминать про то, что осело в памяти и душе. Это боль, когда ты не можешь ничего поделать с какими то обстоятельствами, вещами, поступками, именно тех людей…. Ненависть она зарождается именно тогда, в тот момент, когда ты ещё слаб телом, но силён духом, ты видишь свою цель ,это именно то, что ты готов всегда делать и не будешь останавливаться. Собирая глазами среди улиц их, совершенно одиноких и беспомощных, загнанных в угол и забитых мудъём. В голове лишь одни мысли спасти их всех, но как каким образом? Гнев, гнев наполняет душу и мозг, ярость и злость и в этот миг уже не побоишься содеянного, всё равно. Выкраивая планы долгое время, идут годы, и рождается оно, то что будет мстить и будет бесполезно, мир изменится к лучшему. Всё разобьётся в одно мгновение, и воспрянет из пыли и пепла новая жизнь, рождённая мной. Да это так легко и эгоистично, поплёвывать на всех вокруг, они дерьмо, я стою всегда выше их не на одну ступеньку, а на целый уровень. Чувствую своё превосходство над всем миром, да я не такой человек как все, да и внутри себя, я таковым не ощущаю, живу и понимаю, что от меня, именно от меня зависит вся их жизнь. Я не только спасу но и очищу мир от этой невыносимой скверны, которая так и давит меня и всё вокруг, топя в полном дерьме. Достигнув точки, пика своего совершенства, я начинаю действовать, и то что я делала в детстве, это просто детский лепит. Глядя в мои глаза, кто-то очаровывается, кто-то тонет, боится и даже ненавидит. Зелёный дурман, ведьминых глаз, в котором так и живёт бесстрашие, но тем не менее такой соблазн овладеть ими и их хозяйкой. Все понимают что это бесполезно, точно так же, как и идти в след, за манящими за собой сладкими русыми паутинами. Понимая что коснувшись меня раз, ты никогда уже не будешь властен себе. Быть может это гипноз, нет это дар, дар тех кто нас создал. Но к сожалению моя жизнь, это жизнь одиночки, в которой расставлены все точки, и не только над и. Я сказала себе, я не подпущу к себе то зло, что разрушило мою жизнь с самого детства. Не думайте и не надумывайте, я самый простой человек, но у меня свои планы в этом мире и долги, те что не ждут и им не будет пощады. Мы умираем и воскресаем заново, не для того что бы жить, а для того что бы закончить начатое, на это уходят столетия и жизни. И я завершу начало конца.
Моё детство было скромным без излишеств, я выросла одна в семье. И мне стало понятно, почему я такая заборзевшая, ничего и никого не ценящая. Наш маленький город такой тесный, из дома моего окна было видать его край, и он казался в то время мне таким далёким, все детство хотела туда сбежать, и это был предел моих мечтаний. Но это продолжалось не так уж и долго, до тех пор как я стала старше и началась подростковая жизнь. Детство пролетело на одном дыхании, но теперь мне реально хотелось рыдать, после того как я все это осознала. Но увы, многого не вернуть назад, жизнь не изменить. Стоит учиться жить и уже не совершать этих гадких поступков. Теперь я старалась смотреть иначе на все и всех, изменила себя и этот мир приобрёл другие краски, когда я начала в нём разбираться. Все мое детство не было похоже на детство. Вокруг меня было столько прекрасного, но оно чернело на фоне зла, того которое его разрушало и ненавидело. У зла нет пола это оно. Меня окружали милые маленькие птички, которые красиво пели и порхали слетая с одного дерева на другое, постепенно приближаясь ко мне. Но моя радость сменялась гневом и болью, страхом за маленькую жизнь. Камень летящий издалека сбивает насмерть, разбивая перья в разные стороны, беззащитное создание падает на землю. Но я ничего не могу поделать, чувствуя свою слабость, лишь потому что маленькая. Находясь в ступоре, понимаешь как легко быть жертвой человека, того самого, убийство которого начинается с птички, а заканчивается себе подобным. Ведь даже звери не убивают просто так, а лишь для того чтобы выжить, в природе всё устроено так, что они все следят друг за другом, не переводя на помойку друг друга. А всё потому, что они думают о будущем, о том как они будут жить дальше, и что они будут есть. Но человек всё же такая сволочь, да – да, именно та, она уничтожает просто, так ради своей точки удовлетворения, но не как ради того, чтобы выжить. Кучи измученных кошек и собак, встреченных в моей жизни, даже не хочется описывать то, что осталось в моей памяти. Слёзы, только слёзы, и страшная ненависть ко всему человеческому роду, да что вы все делаете зажравшиеся уроды? Мои мысли гневно падают во тьму. Я потеряла веру в бога это нелепость и полный идиотизм, но вот обратная сторона света меня вполне устроила и даже помогла мне быть самой собой. Ночь, тьма, прячет всё и даже ту боль, что живёт во мне навсегда. Дав себе клятву, я готова мстить за них, за тех кто достоин лучшей жизни. Нет двуногие твари этого не заслуживают, большую часть населения планеты просто надо реально, прям просто, со смехом на глазах испепелить. Да кто о них будет думать, кому они нужны, нервно почёсывая себе голову я задаюсь этим вопросом постоянно. И меня он почему то не мучает, мне хочется крови, сладкой с привкусом железа. Закрыв глаза я перерождаюсь, перевоплощаюсь, в то, да во что угодно. Ощущая сладковатый запах крови и мяса, свежего, он меня сводит сума, я от него тащусь будто не в себе. Лёгкость моего тела, я словно ангел, только не это, ведь бог это забытое, давным -давно образование. Скрутив волосы в кулак я поднимаюсь на ноги и тихо бесшумно крадусь по коридору, небытие, полный бред воздушного, без воздушного пространства, качающийся пол, то потолок. С трудом понимаю где верх, где низ, но это меня не останавливает, я словно сама фантом с легкостью перемещаюсь с одного места в другое. Непонятные дрожащие плиты то серого, то зеленоватого цвета, похожи на желе, то на камни. Я словно парю по воздуху, но эта клейкая инстанция меня цепляет и держит, я словно сама попала в желе. Все странно и не понятно, переплетающиеся корни красноватых, розоватых и как мне казалось серозно-коричневатых цветов постоянно меняли свой цвет словно мигая. Трудно разобрать тех кто встречается мне на пути это всё безликие страшные уроды, фантомы словно дымчатые, радужные миражи. Они меняют свои причудливые почти что размазанные формы, непонятной скрюченности, слегка походившие на пружинки и в тот же момент нет. Крадутся ко мне не понимая и не догадываясь о том, что их ожидает. В попытке словно набросится на меня. Лёгким прыжком скользя будто в невесомости точными и быстрыми ударами разрываю пелену, между моим и их миром, эта тонкая грань рвётся с треском электрогитары, звук струн так и разрывает внешнюю оболочку молниеносно выворачивая на изнанку этих бестелесных фантомов, разрывая их мнимую плоть. Они разлетаются в небытие. Закрыв глаза я ощущаю падение на лицо ещё тёплой и даже горячей крови с запахом железа, и сладковатым приторным вкусом человеческой плоти. Это игра, она бесконечна, гонки по мирам и параллелям просто затягивают. Они меня сводят сума, я хочу ещё и ещё… Но останавливаться нельзя, нужно следовать одному лишь правилу это бег. Бег по прямой и искаженной грани, которая изворачивается и поворачивается ко мне то передом, то задом. Я боюсь упасть с этой тонкой и качающейся паутины, мои ноги прилипают и я осторожно крадусь по очередной параллели. Осторожно раздвигая липкие лианы пропитанные ароматным соком этих странных, прекрасных и удивительных растений, они словно живые. Цепляют меня своими лапами и треском цикад, все что-то мне говорят. Порой странно до глубины души и в тот же момент затягивает чужая сторона. Я не знаю что меня может здесь поджидать, или застать врасплох, но этот мир не так уж и плох, мои фантазии меня манят и затягивают в этот молчаливый мир сказки и странных созданий. Они то встречаются у меня на пути то пропадают. Я ощущаю порывы ветра который так и ласкает меня своим тёплым крылом, проводя по щеке своими нежными перьями, растрёпывая волосы, я продолжаю свой путь. Знаю, что меня никто не тронет и не обидит в этом мире, я знаю кого я встречу здесь. Весь мир фантом, состоящий из образов моего воображения и подсознания, которое меня то пугает, то манит создавая эти странные видения. В которых я теряюсь и тону. И даже не хочется думать о том, что это реальность, та самая в которой мне предстоит жить. Создавая свою реальность и писать свою жизнь. Но только дойдя до реальной грани можно увидеть другие миры и отправиться в них.
Глава 2.
.ПОСЛЕ СМЕРТИ В КОНЦЕ .
-Прости!! Лёжа на кровати уставившись в стену, я разговариваю с ним, он всегда рядом, в образе и в моём воображении. Он реален и всегда рядом, словно мы одно неразделимое целое. Мы соединены невидимой нитью, и как бы мы небыли друг от друга далеки, мы всегда вместе, мы чувствуем и ощущаем друг друга. На беспредельном расстоянии наших миров. – Прости, но я люблю убивать, смотреть им в глаза как их зрачки сужаются от страха, а затем расширяются, и снова сужаются. Собирать их души в свой разум. Это совсем не страшно, даже не больно, и мне их совершенно не жалко, я уже говорила как я ненавижу людей, я их презираю за их жалкое существование. Они мерзки, прошу прости меня за это, ты же понимаешь, что она хотела меня обидеть и сделать мне больно. Но ты же этого не допустишь как не допущу этого и я. Я не хочу чтоб нас с тобой что-то разлучало, ты теперь мой и только мой. Мы едины с тобой душами и телом. Мы навсегда будем вместе. Глядя в пустую темноту я повторяла и прокручивала в голове бесконечно эти мысли, и чувства, ощущая его тело рядом, его дыхание, ласки и боялась того, что скорее всего, он меня не то что не простит, но и не поймёт. Но я надеялась на лучшее и меня это тешило и даже забавляло. Я то смеялась в полной темноте то мило улыбалась его призрачному силуэту. В глубине души понимая и осознавая, что я его потеряла когда-то и где-то. И он вот так тайно все равно был рядом со мной. *** Это началось давно, повзрослеть пришлось рано, да ну не то что рано, у каждого этот период проходит по своему. Вечная тяга к чему то не постоянному как и к людям. Они в моей жизни начали рано появляться и меняться как разменные купюры. Детство не назовёшь беззаботным и безоблачным. Большую часть жизни от времени или время от жизни приходилось проводить на улице. Где меня учили всему какие то странные люди. Я запросто заводила знакомства, да и они мне не казались странными. Да и то что я благодаря своей жизни всегда выглядела старше своих лет, друзей у меня было море! Да и друзьями их совсем не назовешь…. Вот он, этот переломный день, тот что изменил всю мою жизнь. Заставил прямо таки насильно задуматься над своей тухловатой жизнью. Которая своими поступками никуда не вела, кроме как могилы, порой закрывая глаза так и видела яму выкопанную глубиной в мои годы. Становилось на мгновение дурно, аж мозг сводило от дискомфорта. Но быстро отпускало. Что не могло ни радовать. И от этой тухлости было необходимо уходить навсегда. *** – Оооо, вы только посмотрите кто тут, привет Рик, куда собираешься в такую рань? Что стряслось? Давненько тебя не видно было? Куда подевалась, полгода пропадала, я уже решил что тебя завалили? В какой то момент даже расстроился, чуть не разрыдался, собирался зайти к предкам и сходить к тебе на кладбище, кинуть пару роз, но их тоже не оказалось дома. И я решил что вы просто все куда то свалили из-за твоих проблем. Соседский парень Дэн с сарказмом начал говорить с Рик, хотя они не были знакомы и вообще не общались. За исключением тех моментов когда они сталкивались с Рик и он всячески язвил в ее адрес. И делал он это лишь потому, что был без ума от нее. И в этот момент даже соскучился по ней и решился наконец то заговорить. Рик пропадала пол года, незаметно пропав в один прекрасный момент из этого города. Дэн был старше Рик на два года, и жил в доме напротив нее, через один не большой домик. У Дэна была длинная челка, все остальные волосы коротко стрижены. Челка каштанового цвета постоянно торчала из под его кепки. Прикрывая левый глаз. Глаза были цвета похожего на крепко заваренный зеленый чай не зеленые, и не коричневые. Широкая челюсть и ямка на подбородке говорила о сложном и тяжелом характере. То ли от лени или же от избытка ума Дэн фактически одевался в одну и ту же одежду. Белые кроссовки которые были стоптаны будто он их одни носил круглый год. Длинная футболка и темно синие джинсы с потертыми коленями. Которые вот-вот порвутся на них. Дэн был спокойным парнем и очень отличался от поведения Рик. Это были две противоположные личности. – Ха-ха, очень смешно, ты как всегда в своём репертуаре, только и можешь издеваться и ехидничать, умнее ничего не смог придумать остатком мозга и тот засыхает. Рик зарядила пинком по переднему колесу велосипеда и Дэн оказался на земле. Она ни с кем не церемонилась и не боялась вести себя так. Мнение окружающих ее людей было Рик не интересно. И ее особо то и не волновало что и с кем случиться. Это было безразличие грандиозного масштаба. – Эй ты сука, что ты делаешь, он совсем новый!? Хреновая девка ни воспитания ни ума… Черт… Злобно закричал сосед Дэн с которым Рик была еще не знакома или не хотела знакомится. Дэн поднялся и поднимал велосипед поправляя руль. – Да пошел ты… Можно подумать я буду страдать из – за твоих колёс, и за эти полгода ты ничуть не исправился и не поумнел, придурок. Я сама была в надежде, что ты сдох. Одно разочарование.
