Берёзовый отец Саиды

Карим и Зульфия

Карим представлял совместную жизнь с Зульфиёй немного по-иному, когда решил переехать к ней.

Когда увидел в первый раз вернувшуюся в деревню Зульфию, Карим сильно разволновался. Всколыхнулись все старые воспоминания! Как же сильно он её любил! Подумалось, что и сейчас любит: вон, как сильно разволновался! Поговорили чуть-чуть и расстались. На этом, казалось, что всё закончилось.

Но как-то в один вечер, подвыпивший Карим, совершенно неожиданно даже для самого себя, оказался в доме Зульфии. С собой было поллитра водки. У Зульфии дети уже были в постели. Долго сидели за кухонным столом вдвоём и разговаривали по душам. Как разговаривали? Всё больше Зульфия говорила, конечно. Рассказывала о своей тяжёлой жизни с мужем. Вспоминали молодые годы, много смеялись. Хотя эта сильно располневшая женщина мало походила на ту скромную девушку со всегда грустными глазами, когда стали вспоминать молодые годы, Карим почувствовал, как сильно он её любит. Было жалко её. Было жалко себя. Накрыла с головой обида на злую судьбу. Почему так получилось? Но также показалось, что всё можно исправить, что ещё ничего не потеряно, что он может быть ещё счастлив с Зульфиёй.

Возвращаясь среди ночи от Зульфии к себе домой, Карим принял решение: «Жизнь даётся только один раз! И эту жизнь, несмотря ни на что, надо прожить с любимым человеком! Только в таком случае можно быть счастливым!» От такого решения его душа воспарила на небеса, он утопал в сладких мечтах! Конечно же, они с Зульфиёй не будут жить в этой старой избушке, надо будет построить новый дом! Зульфия не будет привязываться к нему со словами: « Ты опять поддатый пришёл?» Она ведь знает, что Карим трактористом работает. Будут любить друг друга сильно, жить дружно, никогда не будут ссориться! Решил Карим: завтра же он переедет жить к Зульфии. Правда, сегодня у них не было разговора о перезде, но Карим знает – Зульфия не будет против!

Начатое дело – законченное дело. На следующий же день, держа в руках сумку с бельём, Карим ввалился в дом Зульфии.

Оказалось, быть счастливым не так-то просто. Зульфия, живущая в этом скособоченном доме, сильно отличалась от Зульфии, существовавшей в воображении Карима. Кого же любит Карим на самом деле? Ну, уж всяко, не эту женщину! Многие стороны этой женщины ему совсем не нравятся! Оказывается, очень любит ныть, ворчать, жалеть себя и сетовать на судьбу! А какие дети у неё плаксивые! За несколько дней так надоели эти плаксивые дети Кариму, что он готов был бежать из этого дома! Особенно старшая. Как может ребёнок так орать по всякому пустячному поводу? Всё-таки, какие умные и толковые дети у самого Карима!

И к Зульфии Карим приходил выпивший – у него же работа такая! Но Зульфия, вопреки ожиданиям Карима, выражала недовольство, да ещё как! С вечера надувалась, как пузырь, и молчала, а утром начинала пилить, не прекращая до тех пор, пока он не выходил из дома, чтобы сесть на трактор. Поэтому Карим вечером всегда стал приходить пьяный. Если никто не приглашал на работу, он сам покупал бутылку водки в магазине и выпивал где-нибудь за магазином. Вот тогда ему всё равно – пусть ворчит.

Настоящая жизнь по сравнению с его мечтами оказалась намного неуютнее, суровее, грубее. Невольно постоянно сравнивал Карим Зульфию с Саидой. Почти каждый раз в таких сравнениях выигрывала Саида.

Как бы рано ему не надо было уходить, Саида всегда вставала, кормила и провожала Карима на работу, дав ему горячую еду с собой. Зульфия утром не встаёт и не провожает Карима. Видите ли, ей незачем так рано вставать – у них нет коровы, доить не надо. В жизни Карима такого ещё не бывало – жена спит рядом, а он самостоятельно собирается и уходит на работу! С собой берёт с вечера сваренную холодную картошку и краюшку хлеба. Больше взять нечего. Всё правильно – если в деревне не держать скотину, негде взять молока, масла и мяса! В сельском магазине, кроме леденцов и крупы, ничего съестного нет! Только вот непонятно – можно ли назвать съестным водку? Вот она там есть всегда!

В деревне, к сожалению, даже столовой нет. Можно было бы зайти и покушать, как раньше делал в райцентре. Кариму приходится ходить голодным. Вот такое вот счастье!

Также не нравится Кариму, как Зульфия готовит. Если картошку пожарит, какая-то сухая получается. Если хлеб испечёт, тесто не поднявшееся и непропечённое. Но, может быть, всё ещё наладится?

Как-то вечером Карим купил у соседней старушки курицу и зарезал. Зульфия её обработала. Утром Карим, дав наказ Зульфии приготовить суп из курицы, ушёл на работу. Целый день у него было пркрасное настроение! Вот придёт он вечером, накроют на стол, покушают все вместе курицу и лапшу, Карим и Зульфия выпьют немного, посидят, поговорят! Надо устроить праздник! После работы по дороге домой зашёл в магазин и купил бутылку водки. Зашёл домой, тщательно умылся, прихватив свою бутылку, сел за стол. Зульфия налила ему суп, поставила на стол тарелку с половиной курицы. «Почему только половина? Ты что, не сварила всю курицу?» – сильно удивился Карим. «Нет, я сварила полностью. Просто мы с детьми уже покушали. Это – твоя доля!» – ответила Зульфия. Карим замер. Внутри всё упало. Это улетучивались последние надежды на счастливую жизнь. Посидев немного, выпил водки и стал кушать суп в одиночестве, вспоминая свою жену Саиду.

Дни проходили один за другим. Карим окончательно понял, что сделал большую ошибку. Но как теперь вернуться обратно? Когда прошло недели две, жизнь в этом доме для Карима стала просто невыносима. Соскучился по жене Саиде, по детям. Как бы вернуться домой? Саида – волевая женщина. Если решила, что не примет обратно, она ни за что его не пустит. Она же железная! Только вот из-за детей она, возможно, примет его обратно. Шесть лет прожили вместе, а Карим так и не знает толком свою жену. Вот и сейчас не может точно сказать: примет она его обратно или нет.

В таких мыслях утопал Карим, когда встретил возле ворот своего дома Саиду. Когда те сели и уехали, он совсем озадачился. Кто же купил ей такое красивое платье? Не отец же? Вот кого-кого, но старика Шенгерея Карим хорошо знает: отец ни за что не будет тратить деньги, которые собирал по копеечке годами, на такую ерунду, как платье невестке! Но кто же тогда? Кто? Ай-яй, красивая жена у Карима! Стоп! Какая же она его жена? Он же её бросил! Нет, нет, Карим уходил только на время! Он понял свою ошибку! Теперь во что бы не стало надо вернуться домой! « Надо попробовать поговорить с отцом! Сейчас самое время – Саиды дома нет!» – пришло в голову Карима. Резко развернулся и поехал к родному дому.

Сыновья очень обрадовались возвращению отца, но старик Шенгерей разговаривал очень сухо и сурово. Сказал: « В этом доме хозяйка – Саида. Я уже слишком стар, чтобы решать какие-то вопросы. Теперь решения в этом доме принимает Саида. Если она согласится принять тебя, вернёшься, если она откажет, будешь жить там, куда ушёл». Потом, не выдержав, с горечью добавил: «Мы можем обойтись без тебя, Карим. Мало того, нам без тебя – благодать! Дома без тебя лучше – спокойнее. Повторяю ещё раз. Мы можем жить без тебя. Только ты до сих пор не можешь понять, чего тебе надо. Ты, прежде чем проситься обратно, хорошенько подумай – чего ты хочешь? Если хочешь пить, пей дальше и не приходи сюда! Если хочешь шляться по женщинам, уезжай в город и твори, что хочешь! Если только тебе действительно нужна твоя семья, приходи умолять Саиду. Может, простит и пустит!» Сказав это, отец встал и вышел из дома. «Ну и ну! Похоже, отец очень сильно обиделся на меня», – подумал с тревогой Карим. Не хочет помогать сыну в беде! Всегда, с первого дня, отец всегда на стороне Саиды! Обидно!

Карим вышел на улицу. Залез в кабину, поехал на работу. У других сегодня, может быть, и выходной, но только не у Карима. Одно слово – тракторист! Что говорит отец, а? «Без тебя нам – благодать!» – говорит. Интересно! Саиде тоже без него – благодать? Ах, как хотелось бы это знать!

Мне, кроме тебя, никого не нужно!

Кариму не хотелось возвращаться к Зульфии после работы. Как назло, никто сегодня не пригласил на шабашку. Гораздо проще, когда приходишь среди ночи уставший и пьяный и заваливаешься спать. Но сегодня идти некуда – надо возвращаться к Зульфии! Эх, как они хорошо посидели в первую ночь! Глядя друг другу в глаза, держа друг друга за руки, тихо беседовали по душам! Вот так прожить бы всю жизнь! Чего-то не получается! Три недели прошло, как вместе живут. Отношения очень сильно изменились за это время! Зульфия сама стала совсем другая. Сейчас не встречает Карима с радостной улыбкой. Когда Карим заходит в дверь, она вся напрягается. Первым делом всматривается в его лицо – пьяный или трезвый.

Но сегодня Карим был совершенно трезвый. «Раз сегодня я приду трезвый, Зульфия не будет бубнить, – подумал Карим. – Давай-ка ещё раз попробую наладить отношения! Устрою-ка я праздник для Зульфии и для её девчонок!»

Зашёл в магазин, купил Зульфии кусок душистого мыла, себе поллитра водки, старшей дочери Зульфии игрушечную сумку, а младшей – куклу. Снова наполнили душу надежды. Всю свою молодость мечтал Карим о Зульфии, ночами не спал. И вот теперь она – его жена! Сбылись мечты юности! Надо, надо как-то приспособиться и зажить дружно!

Со свежими намерениями создать счастливую семью с любимой, вдохновлённый, в прекрасном настроении, пришёл домой. Зульфия и дети выходили из огорода, куда ходили набирать зелёный лук к ужину. Оказывается, Зульфия почистила картошку, приготовила для жарки. Карим достал из-за пазухи игрушки и торжественно вручил детям. Но дети совсем не обрадовались, как ожидал Карим. Оказалось, что младшей девочке к кукле надо ещё и сумочку, а старшей хочется к сумочке ещё и куклу. Маленькая немного поорала и прекратила, а старшая продолжала орать на весь дом. Когда она орёт, дома невозможно находиться – закладывает уши, валлахи! Зульфия, забыв о том, что ей надо жарить картошку, стала пыталаться утихомирить дочь. Та заводилась ещё больше. Зульфия предложила младшей дать поиграть свою куклу старшей. Тогда и младшая заорала снова. Карим долго наблюдал эту комедию, стиснув зубы и сжав кулаки. От прекрасного настроения ничего не осталось. Внутри него все его бесы попросыпались и задрыгались. Когда-нибудь закончится это безобразие, или нет? С трудом, но терпел Карим. Ждал. А Зульфия никак не могла договориться со своими двумя детьми. Мать и две девочки никак не могли поделить две игрушки – сумку и куклу. Дети плачут, Зульфия то пытается по-хорошему договориться, то начинает орать некрасивым голосом, выпучив глаза. Надоели эти крики и скандалы Кариму. Не мог он больше всё это терпеть. Не сказав ни слова, вышел из дома, хлопнув дверью.

Темнело. Куда идти? Очень хотелось пойти в свой дом, к своей жене Саиде, к своим детям. Но не хватило смелости сейчас же вернуться. Зашагал к берёзовому лесу на пригорке. На опушке леса есть огромный камень – размером с телегу. Сколько живёт на свете Карим, столько лет этот камень лежит тут. Наверное, он тут лежит уже тысячи лет. Когда были маленькие, Карим и друзья, когда приходили в лес, обязательно забирались на этот камень и рассматривали деревню. Каждый находил свой дом, двор, баню. Это было так интересно. Казалось, что смотришь на свой привычный дом откуда-то из другого мира. Карим забрался на этот камень и сел. Отбиваясь от надоедавших комаров веточкой, смотрел на свой дом и ждал, когда наступит глубокая ночь. Что будет, то будет – сегодня Карим попытается вернуться в свой дом!

Среди ночи постучали в дверь. Старик Шенгерей встал и пошёл в сени. Скоро он вернулся, подошёл к Саиде и спросил: « Дочка, Карим пришёл. Что мне делать? Открыть дверь или прогнать его?» Саида сразу же поняла, конечно, что это стучится Карим. И решение у неё тоже уже давно было приготовлено. « Открой, папа. Это же и его дом. А это – его дети». Сама не встала.

Карим постеснялся зайти в дом. Зашёл в чулан, постелил на пол висящие на стене тулупы, укутался в них и с наслаждением уснул. Какая благодать в своём доме!

Встав ещё до рассвета, до того, как Саида выйдет доить корову, Карим умылся во дворе, набрав воду в ведро из бани, вытерся своей рубашкой, натянул на себя ту же мокрую рубаху, тихо на цыпочках зашёл в дом, отрезал в полумраке большую краюху хлеба и пошёл на работу. Хоть и был очень голоден, он был очень счастлив – он живёт в своём доме! А ещё Карим был очень благодарен Саиде за то, что пустила, не подняла шум и не выгнала. Разве есть ещё такие мудрые женщины на свете, как его Саида? Никогда, никогда больше не уйдет Карим из своего дома, от своей жены! Этот случай был ему хорошим уроком!

С нетерпением стал ждать вечера. Что будет вечером? С одной стороны, было страшно. Что скажет ей вечером Саида? Если скажет, как отец: «Уходи, Карим. Ты нам не нужен. Без тебя лучше. Уезжай в город и живи там»? Станется с неё. Скажет спокойно, но твёрдо. Даже голос не дрогнет. Такая жена у него! Недаром отец за неё горой. И что будет тогда? Что будет, что будет, придётся уехать! Не вернуться же обратно к Зульфии! А они действительно без него хорошо будут жить! Теперь у Саиды и ремесло есть. С её толковостью и трудолюбием она ещё станет известной поварихой! Она вообще может со временем перестать считаться с Каримом, даже если сейчас и пустит в дом! С Саидой надо быть всё время настороже!

С другой стороны, было очень радостно. Ай, Аллах, сегодня он, наконец, весь вечер будет дома, со своими детьми! Карим представлял, как он их обнимает, как с ними играет. Это было волнительно и приятно.

Когда Карим вернулся с работы, все были уже дома. Когда вошёл в дверь, Карим замер у порога. И что теперь дальше делать? Пройти? Куда? Стал топтаться у порога. Как хорошо, что есть дети! С радостным визгом прибежала к отцу Альфия. Карим схватил дочь и высоко подбросил. Дочь радостно визжала. Потом, с дочерью в руках, Карим прошёл к печке и сел на стул. Посидел немного. Остальные члены семьи все были заняты своими делами, не обращали на него никакого внимания. Карим встал и с Альфиёй в руках вышел во двор, умываться. Посадив дочь на скамейку, помылся из ведра, вытерся насухо и вошёл в дом. Дочка убежала играть. Карим сел за стол. Саида молча налила ему суп. Шенгерей, конечно же, слышал, что Карим пришёл, но из своей маленькой комнаты не выходил. Когда Карим кушал, Саида мыла посуду, оставшуюся после детей. Когда он поел, Саида вытерла руки о передник, налила ему чай и села за другой край стола. Наступила напряженная тишина. Саида ждала. Кариму надо было жене что-то сказать! Но что сказать-то? Вдруг в голове стало пусто. Ни одной мысли! Кариму стало очень страшно. Надо успеть сказать что-нибудь, пока Саида не высказала какое-либо суровое решение о нём! Вдруг, неожиданно для самого себя, заговорил: «Прости меня, Саида! Я вернулся навсегда. Больше никуда от вас не уйду!» И замолчал. Наступила тишина в доме. Слышали этот разговор дети или не слышали, но в этот момент все перестали шуметь в большой комнате. « У меня есть одно условие! – сказала Саида, как будто знала заранее, что Карим ей так скажет. – Ты должен перестать работать трактористом!» Кариму чуть плохо не стало. Чуть со стула не упал. За мгновенье успел удивиться, разозлиться, растеряться, возмутиться. Как это уйти с работы тракториста? Он уже столько лет работает трактористом! Он больше ничего не умеет делать, и не хочет другую работу! Нет, он не может уйти с работы тракториста!

В другое время Карим бы уже орал так, что стены дома сотрясались. Возможно, даже пинал бы стулья, посуду со стола смахнул от злости и ярости. Но сейчас был не тот случай. Опустив голову, Карим задумался. Не стал пить чай, встал из-за стола и молча пошёл на крыльцо курить.

Да-а, Саида изменилась, похоже. Смотри, какая строгая жена у него! У неё, видите ли, есть условие. Да-а, Карим, дожил ты, братец, до того, что теперь тебе жена ставит условие! Да ещё какое! Трактор – это часть жизни Карима, он не представляет себя без трактора. Но, с другой стороны, сам виноват. Сделал ошибку, уходя из дома, и вот теперь, чтобы вернуться, надо выполнить условие жены. Ну и ну! Если хорошо подумать, Саида права – трактористу много приходится пить. Не допусти Аллах, так можно и алкоголиком стать. А кем же ему тогда работать? Карим стал перебирать в уме все должности, какие есть в совхозе. Например, он мог бы работать ремонтником тракторов. Также ему не противна работа кузнеца.

Но, возможно, Саида забудет о своём условии, и всё обойдется?

Зашёл в дом, попил свой остывший чай и пошёл в чулан спать.

На следующий день, когда пришёл домой и покушал, Саида точно так же, как вчера, села за край стола, сухим и строгим голосом спросила, какое он принял решение насчёт работы. Понял Карим: ему придётся выполнить это условие. Решил искать другую работу. Тихо забрался в чулан и лёг спать.

В третий день вечером Карим сам поднял разговор о работе, когда ел суп. Рассказал, как он ходил на приём к директору совхоза, как они вдвоём подбирали ему новую работу. Со следующей недели Карим выйдет на работу в гараж. Будет чинить трактора и всякую механизацию. Но не было заметно, что Саида обрадовалась. На лице ничего не дрогнуло, глаза не заблестели. Ничегошеньки! Вот такая жена досталась Кариму. Наверное, про себя подумала: «Посмотрим, что из этой затеи получится!» Ладно, хоть отец обрадовался. Старик Шенгерей просто засиял, когда узнал эту новость. «Альхамдулиллях!» – выдохнул, как будто груз сбросил.

Всё-таки в один из дней и жену смог порадовать Карим. Саида стирала бельё, поставив тазик и два ведра с водой на скамью возле забора. «Саида, мне нужно с тобой серьёзно поговорить! – сказал Карим и присел на краешек скамьи. – Этот наш дом слишком старый стал. Давай построим новый дом, ещё больше этого!» Все эти дни не поднимавшая глаза на Карима суровая и безмолвная Саида вдруг на мгновенье вскинула свои длинные ресницы и посмотрела в глаза Карима с искренним любопытством и с откровенной радостью. « Правду говорю тебе, Саида! Я не хочу стать алкоголиком! Я больше не буду пить!» – разгорячился Карим. Потом, заметив, что Саида не верит ему, тихо добавил, как будто опомнился: «Ну, если и буду пить, только чуть-чуть». Снова разгорячился: «Никогда больше от тебя никуда не уйду, Саида! Я понял: мне, кроме тебя, никого не нужно!»

Спасибо тебе, сноха!

Был выходной день. Саида с детьми была дома, а Карима, хоть и выходной, вызвали на работу. Шенгерей ещё давным-давно решил в этот выходной навестить внука Загита. Хаджипа ещё в июле на машине отправили в Казахстан на уборку урожая – в командировку. Как там живут, интересно, Загит и Бану? Не нуждаются ли в чём-нибудь? Да и соскучился Шенгерей по этому умному не по годам дружелюбному мальчику.

Шенгерей утром встал, попил чаю, полил огород. День, похоже, будет очень жаркий, пусть растения не мучаются от жажды. Зашёл домой, умылся и надел чистые штаны и чистую рубашку. Через всю деревню предстоит шагать, а по дороге кого только не встретишь – ведь сегодня выходной! Альфия стала цепляться: «Дедушка, я тоже с тобой!» Взял бы дед её с собой, но дорога очень длинная. А Альфия не любит топать ножками, всё больше норовит ездить на дедушке. А Шенгерею стало уже тяжело носить девочку на руках. К тому же, услышав, что дед идёт к Загиту, и хочет взять с собой Альфию, Рахим тоже заорал, что есть сил. Пришлось Саиде объявить: «Сейчас я буду печь блины! Кто из дома уходит, те останутся без блинов!» Все замолкли. Шенгерей спокойно вышел из дома и зашагал к дому старшего сына.

Старик вернулся в самую жару. У Шенгерея вид был страшный. Лицо побелело, как полотно, губы почернели, как уголь. В глазах – злость и отчаяние. Подошёл к Саиде, которая чистила перед печкой картошку, плюхнулся на табуретку. Саида бросила вопросительный взгляд на свекоря. Ну и что произошло? Молчала.

Шенгерей стал рассказывать, что случилось. Он дошёл до дома Хаджипа ближе к полудню. Заметил, что в доме задёрнуты занавески. Тут же в голову Шенгерея пришли беспокойные мысли. Хотел зайти в дом и дёрнул за ручку двери. Дверь была заперта изнутри. Это ещё что за новости? В деревне не принято днём закрывать двери изнутри. Никто не сидит дома, закрывшись. Сомнения Шенгерея усилились. Старик стал стучать. Дверь не открывали. Долго стучал старик, всё громче и громче. Наконец Бану открыла дверь. Зашли вместе в дом. На столе стояли разные угощения, початая бутылка водки, два стакана. А за столом сидел незнакомый мужчина. Сообразил старик, что этот мужчина – один из «шабашников», что строят коровник для совхоза за деревней. Понятно, чуть не лопнул от злости Шенгерей. Смог спросить: «Где Загит?» «Ушёл играть на улицу. Наверняка с мальчишками убежал на речку», – ответила растерявшаяся Бану. Шенгерей больше ничего не сказал. Повернулся и ушёл.

«И-и, дочка! Бывают же на свете такие злодейки! Почему моему сыну Хаджипу попалась такая жена? Как же нам с тобой повезло, Саида! Прожив длинную жизнь, я не встретил другой такой же мудрой, терпеливой, трудолюбивой и толковой женщины, как ты! Как только ты появилась в моём доме, моя старость стала спокойной, радостной, красивой! Спасибо тебе, дорогая моя сноха! Спасибо тебе за сына моего, Карима, спасибо за внуков!» – сказал Шенгерей. Не скрываясь и не стесняясь, рукавом вытер текущие по щекам слёзы. Саида молчала.

Посидев некоторое время в задумчивости, старик поднял голову: «Саида, позови Сабира! Пусть приходит домой! У забора в огороде две доски сломались. Надо починить. А то куры все грядки испортят».

Саида побежала на улицу искать старшего сына. Приведя мальчика домой, снова встала перед печкой. Продолжила чистить картошку. Шенгерей и Сабир, взяв в чулане гвозди, молоток и топор, пошли чинить забор.

Не прошло и пяти минут, как запыхавшийся Сабир прибежал к матери: «Мама, у деда кончились силы. Он лёг на землю и решил отдохнуть немного. А меня просил ему вынести воду в ковшике. Дай, пожалуйста, воды!» Саида, торопливо вытерев руки о передник, зачерпнула воды и дала ковшик сыну. Сама побежала следом за сыном.

На дворе, на зелёной траве возле забора, лежал вытянувшийся во весь рост Шенгерей. Глаза закрыты. Руки сложены на груди. Можно подумать, что уснул и спит. Саида прикоснулась рукой к щеке свекоря. Нет. Старик не уснул. Он отправился в другой мир, к своим двум жёнам.

«Поставь ковшик на скамью, сынок! – сказала Саида. – Позови соседнего дедушку! Скажи, что у тебя умер дед!» Сабир вылетел, как стрела из лука.

«Пусть твоё место будет в раю, отец! – прошептала Саида лежавшему на земле Шенгерею, присев рядом. – Ты-то успел выразить свою благодарность мне, а я тебе – не успела! Хоть с опозданием, но скажу. Мне тоже очень повезло с тобой. Ты был очень мудрым, очень добрым свёкорем. И тебе спасибо, мой берёзовый отец!»

IVчасть. Восемь лет спустя

Один день большой семьи

Первой встала, конечно же, Саида. Умывшись холодной водой из умывальника, затопила печь. Можно было бы затапливать плиту, и готовить еду на плите, но Саида всегда топит печь. Причин тут много, почему именно – печь. Главная причина – дом, слегка остывший к утру, от печки быстрее согревается. Правда, дом теперь к утру остывает-то несильно, потому что совсем новый. Карим со старшими сыновьями построили на старом дедовском фундаменте новый добротный дом. Толковый муж у Саиды, всё продумал, всё сделал так, как надо. Печка такая, что быстро и хорошо прогревает дом, а дом такой, что очень медленно стынет. Красота! Вторая причина – в печке за раз можно приготовить больше еды, чем на плите. Тут тебе и на завтрак – коймак, и на обед – чугун с мясом и с горохом, и чайник сбоку на углях вскипает. Но Саиде нравится топить печь не из-за этого. Просто она любит смотреть на горящие поленья. Как бы не было много работы, она успевает немного, ну, хоть несколько минут, посидеть на табуреточке перед печкой, любуясь этим завораживающим огнём. Потрескиванье дров кажется Саиде радостной песней. Огонь красив! Возможно, это самое красивое, что есть на свете. Люди боятся огня, поэтому, наверное, не принято говорить о его красоте. А Саида знает, что огонь – это нечто прекрасное на свете. Она могла бы часами сидеть перед ним и смотреть на языки пламени. Любоваться ими, и думать. Думать, думать, думать. О себе, о своей жизни, о своих детях, о старике Шенгерее. Или просто сидеть, ни о чём не думая. Но – нельзя! Надо всё успеть, переделать кучу каждодневных дел, пока встанут муж и дети.

Схватив с вечера вымытое и просушенное ведро, Саида побежала доить корову. Пробежав по морозцу через двор, забежала в сарай. В сарае тепло и уютно. Саида порадовалась за свою корову – у неё теперь тоже новый дом. Карим снёс старый сарай и поставил новый. Опять же, не один, а со старшими сыновьями – с Сабиром и Рахимом. Если б мальчишки не были такими работящими и сильными, Карим вряд ли решился бы ещё и сарай обновить. Уж очень помогали они Кариму в постройке дома. Брёвна таскать, конечно, им было не по силам, но во всём остальном они были всегда тут как тут. Да, трудное это дело – дом построить, серьёзное испытание для всех. Даже Альфии досталось – она с семи лет начала готовить еду, встав на табуретку, чтобы достать до казана. Да, в старом доме в печке был вделан казан. В новом – только плита. Карим так захотел. Негоже, мол, как в старину, готовить еду в казане. Теперь Альфия готовит еду и на плите очень ловко. Толковая девочка. Помощница маме. Четыре мальчика у Саиды, а дочь одна. У Альфии два старших брата, два младших. Эти двое: Хасан и Исхак, родились уже после смерти старика Шенгерея. Саиде каждый день четверых детей надо провожать в школу, а самый младший, Исхак остаётся дома один. Садик давно закрыли, правление колхоза так решило, а здание детского сада отдали школе. Детей школьного возраста стало так много, что они перестали вмещаться в здании школы, как бы не теснились. Вот и забрали садиковское здание под школу. Теперь садиковского возраста дети сидят с бабушками-дедушками дома. А у Исхака бабушки-дедушки умерли, поэтому он сидит дома один. Иногда он очень грустит, тяжело ребёнку целый день дома сидеть одному, но ничего не поделаешь. Приходится терпеть, потому что маме надо работать. Но всё не так уж плохо, вот скоро выпадет снег, и он целыми днями будет с такими же мальчишками, как он сам, кататься с горки на санках, как прошлой зимой. А на следующий год пойдёт в школу. На следующий год Саида будет по утрам собирать в школу пятерых детей! Да, дела! Но она справится! Лишь бы здоровье было!