Родишь мне сына и свободна

– Да! – выдавливает они из себя и вновь дёргается, пытаясь вырвать свою руку из моей стальной хватки.

Нет, милочка, теперь ты никуда не убежишь! По крайне мере, в ближайшие девять месяцев. Родишь мне сына, тогда свободна!

–Сергей Иванович, мы пообщаемся с Амалией Александровной в моём кабинете! У меня для неё появилось отличное предложение!

Читаю немой вопрос во взгляде юриста, киваю, давая понять, что всё в порядке.

Её взгляд, в котором светится ум, настороженно следит за нашим переглядыванием и безмолвным разговором. Она не такая простушка, думаю я, выводя её за руку в коридор. Она безропотно подчиняется, осознавая, что бесполезно сопротивляться. Мне понравилась её покорность, люблю умных женщин, понимающих с полуслова.

Провожу её через приёмную, бросаю Марии: «Меня ни для кого нет!»

Прямиком направляюсь в комнату отдыха, примыкающую к рабочему кабинету.

Чувствую себя зверем, который несёт добычу в своё логово. У неё нет шанса выбраться из моих лап, но она об этом ещё не знает!

***

Чувствую себя зверушкой, неожиданно попавшей прямо в лапы хищника.

Какие-то несколько минуты, и мы бы разминулись. Я бы успела выбежать из кабинета, благополучно избежала встречи с Амерхановым . Не чувствовала себя бедным барашком, которого ведут на убой. Его хватка такая крепкая, чувствую, как онемела рука.

Проводит меня через приёмную и кабинет, заводит в просторное и уютное помещение, судя по всему, место отдыха. Такие комнаты, смежные с рабочим кабинетом, предназначены для релаксации руководителя, а также для проведения встреч неформального характера.

Комната отличается лаконичностью. Пастельные цвета, используемые в оформлении интерьера, призваны помочь расслабиться или сосредоточится на какой-нибудь идее или важной задачи.

Мне как-то приходилось оформлять кабинет директора небольшой организации. Бюджет там был не большой, состоятельных клиентов у меня нет. Дизайн-студия, в которой я работаю, сотрудничает с клиентами среднего ценового сегмента. До уровня компании Амерханова нам ещё расти и расти, и не факт, что дорастём. Оказаться в рейтинге эксклюзивных студий, специализирующихся на элитном дизайне, проектировать премиальные интерьеры, не так просто.

Обвожу взглядом комнату. Строгость, престиж и стабильность. Роскошная мебель из высококачественных материалов, призванная свидетельствовать о состоятельности и отменном вкусе владельца.

– Присядь! – отрывисто приказывает он, кивком указывает на кожаный диван, рядом с которым расположился стеклянный столик.

Я молча подчиняюсь. Сейчас моё главное оружие – острый ум и холодное сердце. Я крепко сжимаю руки на колеях, заставляю себя не волноваться. Понимаю, что не должна показывать свой страх. Люди, подобные Амерхнову, питаются страхом, им выгодно запугивать людей.

Я исподлобья наблюдаю за ним, незаметно разглядываю. Амерханов лениво подходит к бару, берёт в руки стакан, наливает воды. Глупо отрицать, но передо мной великолепный представитель мужского пола.

Фотографии, на которых я его видела, не передавали того удивительного магнетизма, который источает Амерханова, его скрытой силы, таящейся под белоснежной рубашкой, аккуратно заправленной в брюки чёрного цвета, ярко выраженной мужественности чувственных губ. Заглядываюсь на красивые, сильные руки. Ловлю себя на глупой мысли, что в его ладонь хочется вложить свою руку, представляю, как там уютно. Таким рукам хочется довериться.

– Амалия? – вопросительно произносит он, обращаясь ко мне. Я вздрагиваю от неожиданности. – Ама, значит! Интересное имя! Амалия! – он смакует моё имя, словно пытается почувствовать его на вкус. – Такое нежное, мягкое, женственное. И немного сказочное!

Я удивлённо моргаю, с трудом отвожу взгляд от его губ, искривившихся в усмешке, и заставляю себя сохранять спокойствие.

Его низкий, бархатный голос, казалось, наэлектризовал воздух. С испугом ощущаю, как зарождается внизу живота чудесное, волнующее ощущение теплоты.

Чувствую, мне трудно дышать, во рту внезапно пересохло.

– Ну что, Амалия! Влипла ты в историю! – тембр его голоса внезапно меняется. – Как думаешь долг возвращать? – Он присаживается в кресло напротив и наши глаза оказываются на одном уровне. Прищурившись, холодно смотрит на меня. Теперь я вижу того беспощадного Амерханова, одна фамилия которого наводит страх на людей. – Я свои долги не прощаю!

Внутри меня всё падает. Он похож на человека, который точно получает то, чего хочет. Неумолимого человека. Человека, которому не стоит противостоять.

Глава 7

Больше всего в эту минуту мне хочется встать, посмотреть в эти насмешливо-наглые глаза и холодно бросить: «Не беспокойтесь! В самое ближайшее время вы получите свой долг. Вплоть до копейки! Пришлите мне реквизиты вашего банковского счёта, на который мне сделать перевод!»

И удалиться, не оглядываясь, с гордым, независимым видом, представляя, как от удивления вытянется его лицо. Как бы мне хочется сбить с него невозмутимо-холодную, высокомерную маску человека, который живёт с ощущением, что весь мир лежит у его ног.

Конечно, это мои фантазии. На моих счетах таких денег нет. Он об этом, я уверена, прекрасно осведомлён. Пытаюсь сохранять невозмутимое спокойствие. В этой игре все козыри у него, мне нечем крыть, шансы на выигрыш минимальные.

–Мне казалось, что девушка в твоём положении должна быть более активной, более разговорчивой и улыбчивой! – слышу я и хмурю брови. – Думаю, знаешь известную историю про лягушку. Ту, которая попала в кувшин с молоком, и барахталась, барахталась, била лапками, взбила масло и, встав на него выбралась.

В его тоне слышится явно сексуальный подтекст, глаза ощупывают, пожирают мою фигуру. На какую активность он намекает? Что я должна попытаться обольстить его, соблазнить? Подойти, расстегнуть брюки и сделать минет? Бросаю взгляд на приоткрытую дверь. Для этого он привёл меня в комнату отдыха?

–Я…Мы с Сергеем Ивановичем договорились, что он предоставит время на выплату долга! – мямлю я, чувствуя в голове полнейший сумбур. Медленно зарождающая паника потряхивает меня изнутри.

–Какой, оказывается конструктивный разговор, состоялся у вас с Сергеем Ивановичем! – Произносит он, медленно растягивая слова. – Может, вы конкретный срок выплаты долга обговорили? Сколько тебе требуется времени? Сто лет, сто пятьдесят?

Да он смеётся надо мной! Сжав кулаки, ощущаю дикий прилив злости. Я всегда гордилась своим самообладанием и выдержкой, мой научный руководитель как-то на одном из семинарских занятий назвал меня «Железной леди!» Это было сказано немного шутливо, после пройденного психологического тестирования. Как известно, в любой шутке присутствует доля правды. С лёгкой руки преподавателя прозвище ко мне прилипло, однокурсники называли меня не иначе как «наша железная леди Амалия!»

– Для вашего сведения я работаю! – отчеканила я. – Зарабатываю неплохо. Планирую получить кредит в банке и выплатить вам всё до копейки! – стараюсь сохранить на лице бесстрастное выражение, хотя и осознаю, что получается плохо. Оказывается, никакая я не железная!

Затаив дыхание, приготовилась с достоинством встретить и парировать его очередную колкость.

Чувствую, как он считывает моё внутренне смятение. Мелькнула безумная мысль, что он в курсе того, что он волнения у меня вспотели ладошки.

Я как-то ухитрилась оторвать взгляд от его гипнотического притяжения. Сурово сжав губы, уставилась на крошечную точку на стене за его правым плечом. Ненависть пересилила страх. Никогда я не испытывала такой ненависти, как в эту минуту, к мужчине, который вальяжно рассевшись, в упор разглядывает меня.

Внутри меня всё дрожит. Затейливый клубок из ненависти, злости, страха и… странного трепета, которому я не могу дать название. Об этом я подумаю позже. Сейчас должна сосредоточиться на том, чтобы не выдать своего испуга, не дать ему повода испытать триумф.

Я гордо вскидываю подбородок и замечаю, как лёгкая, ироничная улыбка трогает его чувственные губы.

– Девственница? – слышу я, и мои глаза удивлённо расширяются.

– Простите? – я непонимающе моргаю.

– Я спросил, ты девственница? – резко отвечает он и по моему позвоночнику проходит холодок.

Его вопрос, заданный небрежным, фамильярным тоном человека, знающего, что он получит ответ в любом случае, окончательно выводит меня из себя.

– Моя личная жизнь вас не касается! – вскакиваю с дивана, мысленно отмечаю, что голос звучит слишком визгливо.

– Сядь! – его тяжёлая рука ложится мне на плечо. В голосе слышится холод, взгляд готов заморозить кровь в любых венах. На мгновение кажется, что я переместилась в Арктику, туда, где вечная мерзлота. Мне ничего не остаётся, кроме как подчиниться его приказу и вновь опуститься на диван.

Жёсткий, беспощадный, властный. Именно такая репутация Амирханова. Сейчас мне пришлось столкнуться лицом к лицу с тёмной гранью его личности. От вальяжного, чуть насмешливого тона, ироничного взгляда, не осталось и следа. Липкий, противный страх пополз по моей спине.

– Я жду ответа на свой вопрос! – голос звучит тихо, но в нём слышатся металлические нотки, от которых у меня волосы встают дыбом.

«Я не трусиха, я не трусиха! Я не боюсь! Ему меня не запугать!» – как мантру, мысленно, повторяю я.

Между нами воцаряется зловещая тишина. Я вновь уставилась в одну точку, чувствуя, как его взгляд буравит меня.

Мои нервы не выдерживают возникшего напряжения.

–Я не буду отвечать на вопрос. Он не имеет абсолютно никакого отношения к делу! Это не ваше дело! – упрямо повторяю я. Самой не верится, что у меня остаются силы дать ему отпор.

– А теперь послушай, девочка! – сделав молниеносное движение, он оказывается передо мной, берёт за подбородок, поднимает моё лицо, заставляя смотреть прямо ему в глаза. – Подобным тоном будешь разговаривать со своей взбалмошной и бесшабашной сестрицей. Если я задаю вопрос, значит, хочу получить на него ответ. И получу! Сергей Иванович чёткий расклад по полочкам разложил? Представила, какие перспективы ожидают вас с сестрой в ближайшее будущее? Ну?

Я не хочу плакать. Я не хочу показывать ему свои слёзы. Помимо моей воли предательская слеза скатывается по щеке. Я киваю головой, горечь охватывает меня. В этой битве я проигрывала. Я позорно капитулировала перед его сокрушительной силой.

Тень удовлетворения мелькает на его лице. Чувственным движением, проведя большим пальцем по моим губам, он возвращается на своё место.

От его небрежной ласки внутри живота у меня что-то плавится, сердце готово выпрыгнуть из груди.

–Начнём сначала! – медленно говорит он. – И ты будешь хорошей девочкой! Итак? – вопросительно смотрит на меня.

–У меня никого нет! – шепчу я пересохшими губами, наклонив голову и делая вид, что пристально рассматриваю маникюр на своих руках.

–Неправильный ответ! – его губы растягиваются в улыбке, но глаза остаются такими же холодными. – Я в курсе, что у тебя никого нет. Я спросил, ты девственница?

Мои эмоции кричат мне: «Беги! Плюнь ему в лицо и беги!» Но здравый смысл оказывается сильнее. Я всегда была здравомыслящей девушкой.

Куда мне бежать? От моего побега долг перед Амерхановым не испарится. Я всего лишь разозлю его. Мои возможности перед его огромным влиянием и деньгами – полный пшык.

Я смотрю на него, вложив в свой взгляд всю ненависть и клокотавшую внутри ярость.

– Взгляд дикого котёнка! Забавно будет приручить! – расслабленно говорит он, словно наслаждаясь моей яростью. – Но это позже! Итак?

Складывает пальцы рук перед лицом и готовится услышать ответ, как будто от него зависит его дальнейшая жизнь.

«Мамочка! – мысленно взмолилась я. – Если у меня получится выбраться из этой передряги, вытащить себя и Леру, то я буду считать, что выполнила твоё пожелание! Исполнила клятву. И больше никому ничего не буду должна!»

– Я девственница! – шепчу я, чувствуя, как краска стыда заливает моё лицо.

Глава 8

Стыдно мне вовсе не из-за того, что в свои двадцать два года я всё ещё девственница. Я выше подобных предрассудков. Внутренние комплексы и неуверенность меня не съедают. Например, у моей близкой подружки в своё время был «пунктик» по поводу девственности.

Встретив парня, она соврала ему, что не девственница. «Мне стыдно было быть девственницей, хотелось казаться круче. Что я востребованная и опытная девушка !» – плакалась она, спрашивая у меня совета, как теперь признаться парню в своём обмане, когда их отношения вышли на более близкий уровень. В итоге, у подруги с парнем сложилось всё замечательно, они поженились, счастливы в браке и воспитывают двух чудесных детишек.

Я не скажу, что жду принца на белом коне, у меня нет короны и завышенных требований к молодым людям. Всегда мечтала начать отношения с тем человеком, с которым была бы взаимная симпатия, ощущение духовной близости, а не просто лишиться девственности для галочки.

Как человек с психологическим образованием, я знаю, что у меня проблемы с доверием к мужчинам. По факту, мне сложно начинать с кем-то близкие отношения. Свою роль в этом сыграло то обстоятельство, что я отца фактически я не знаю, после развода с матерью он мной не интересовался. Любовная история мамы так же не давала повода верить в «любовь на всю жизнь» и мужчинам в принципе! Фактически, у меня перед глазами не было примера любящей семьи, где «мама, папа, я – счастливая семья»!

Одна из причин, почему я «пошла учиться на психолога», это желание разобраться в себе, со своими внутренними проблемами и стихиями. Мне хотелось глубоко копнуть в детство, понять, почему так происходит, поработать над комплексами и собственной уверенностью.

Одно дело – знать теорию, другое – применить на практике. С этим у меня затык.

Оказалось, что я со своим багажом психологических приёмов и методов защиты потерпела полнейшее фиаско, общаясь с Амерхановым. Мой диплом с отличием меня не спас!

«Ты всегда можешь встать и уйти!» – один из принципов, которым я руководствовалась в жизни, наивно считая, что уважаю себя, и никогда не потерплю хамского, неуважительного отношения к своей персоне.

Оказывается, не всегда можно встать и уйти.

Я сжимаю руки, покрываюсь краской стыда от того, что обязана вываливать столь интимные подробности мужчине, которого впервые вижу в жизни.

Который нагло, напролом, вторгается в мои личные границы.

–Сергей Иванович рассказал тебе возможные варианты развития события? – слышу я его вопрос.

–Да!– киваю головой, чувствуя полнейшую подавленность. На фоне вопроса о моей девственности, на который он заставил меня дать ответ, другие вопросы померкли.

–И какие? – его испытывающий взгляд проникает мне в душу.

–Или выплатить долг. Или…! – я замолкаю, не знаю, как сформулировать то, что меня страшит даже на словах.

–Или…? – его брови вопросительно поднимаются. Он требует ответа.

– Отработать! – выдавливаю я из себя, и внутренне вздрагиваю, на мгновение, представив себе подобный исход.

Ох, Лера, Лера! Если тебе суждено было повредить чужой автомобиль, то почему это оказался не старый, ржавый драндулет? Или, хотя бы недорогая, бюджетная иномарка. Закон подлости сработал во всей красе. Мало того, что это оказался новенький автомобиль самого Дамира Амерханова, так его стоимость запредельна, превышает в разы стоимость двух квартир, в которых мы проживаем.

– Я предлагаю третий вариант! – неожиданно произносит Амерханов. Я, подняв свой взгляд, уставилась на него.

– Родишь мне сына, будешь свободна!

– Сына? – моё сердце делает очередной кульбит, желая выпрыгнуть из груди. – Это такая нелепая шутка? – я нервно хихикнула, прикрыв рот ладонью. Смотрю на Амерханова, как на умалишённого.

– Я похож на человека, который нелепо шутит? – ледяной тон не давал никаких сомнений в его серьёзности. Он улыбнулся, но теплом от этой улыбки не веяло.

В моей голове крутится слишком много мыслей. Слишком много эмоций заполняют голову как вязкий, густой туман. Сердце стучит так сильно, что моя грудь опускается и поднимается. На какое-то время я теряю дар речи, когда понимаю – он не шутит.

– Мне нужен сын! – чеканит он. – Наследник! Я предлагаю тебе сделку. Ты родишь мне сына, я прощаю долг! Вернее, не прощаю! Таким образом, ты его отработаешь. Выполнишь условие, мы с тобой в расчёте.

–Но это нелепо! – громко восклицаю я, пытаясь собраться с мыслями. – Мы не знаем друг друга! Понимаю, что сморозила глупость, как будто дело только в знакомстве.

Горло сдавило, отчаяние накрывает с головой. Кажется, что я оказалась в глубокой трясине, которая затягивает меня всё глубже и глубже.

– Мы должны будем пожениться? – Я сглатываю и облизываю внезапно пересохшие губы. Пусть я немного наивная, но у меня принципиальная позиция: ребёнок должен родиться в браке. Точка. Такая идеальная установка: сначала семья, затем ребенок, желанный как матерью, так и отцом.

– Пожениться? – раскатистый смех Амерханова разносится по кабинету. – Давно я так не смеялся. Ты такая забавная! Рассмешила до слёз! – он делает вид, что утирает слёзы, которых, естественно, нет.

Мои пальцы сжимаются с такой силой, что белеют костяшки. Я из последних сил пытаюсь взять себя в руки.

«Ты всегда можешь встать и уйти! – мысленно говорю себе. – Нет, я не могу уйти! – пульсирует у меня в голове внутренний диалог. – Возьми себя в руки!»

Я расправляю плечи и напрягаюсь, прямо смотрю ему в лицо. Черные, как смоль волосы откинуты со лба. Высокие скулы, четко очерченная челюсть, прямой нос и губы, которые так и манят. Отвлечённо думаю, что с эстетической точки зрения у него идеальная внешность, производящая неизгладимое впечатление на большинство женщин.

«Только не на меня!» Мысленно я чертыхнулась от собственных нелепых мыслей. О чём я вообще думаю, неужели примеряю его на роль мужа? Списываю свои думы на стрессовую ситуацию.

– Мне нужен наследник. Сын! – слышу я его голос. – И не нужна жена!

– То есть, вы предлагаете мне родить ребёнка для вас? – едко выплёвываю я.

–Да! Родить и исчезнуть из его жизни. Предоставив мне право заниматься его воспитанием и содержанием! – мягко говорит он, пожимая плечами.

«Ты всегда можешь встать и уйти!» – теперь мысль звенит во мне не как тонкий колокольчик, а как оглушительный набат.

Я резко встаю на ноги, которые предательски дрожат, и делаю шаг к выходу.

– Мы ещё не закончили! – молниеносным движением Амерханов хватает меня за запястье. – Твоё сердце бьётся, как у испуганной птички.

Нежным, лёгким прикосновением он ласкает чувствительную кожу запястья.

Мой пульс участился, неистово забился. Я пытаюсь вырвать свою руку из его стального захвата, наши взгляды пересекаются. Такие тёмные глаза. Как омут. Омут, который меня погубит.

– Я не инкубатор! – с достоинством говорю я. – Наймите суррогатную мать для решения ваших проблем! – Стараюсь, чтобы мой голос не дрожал от страха.

– Это слишком долго, муторно! Предпочитаю естественный способ. И для тебя идеальный вариант.

–Дети должны рождаться по любви! – слишком эмоционально восклицаю я.

–Любовь? Она существует? – его тон кажется мне слишком вкрадчивым, интуиция подсказывает, что он что-то задумал. – Порой любовью мы называем влечением. Люди встречаются, их невероятно влечёт друг к другу. Они считают, что это любовь, появляются дети. И раз, в какой-то совсем не идеальный день влечение исчезает!

– Увы, я к вам не испытываю ничего, кроме презрения! – восклицаю я, пытаясь в очередной раз вырвать свою руку и уйти.

– Ненавижу, когда меня пытаются обмануть! Проверим? – в его глазах появляется странный блеск. С быстротой молнии внезапно он дёргает меня за руку, в доли секунды я оказываюсь на его коленях.

Глава 9

– Что вы делаете? – я брыкаюсь из-за всех сил, пытаясь вырваться из плена его рук. Бесполезно, он сильный как бык. Ужас и смятение охватывает меня.

–Пытаюсь доказать, что ты врушка! – шепчет он. – Значит, говоришь, нет влечения? Если ты врёшь, я тебя отшлёпаю! Договорились?

–Я вас ненавижу! – завизжала я, чувствуя, как молниеносным движением меня переворачивают и я оказываюсь на его коленях покой вверх.

–Вы варвар! Немедленно отпустите меня!– кричу я, задыхаясь от бешенства. И унижения!

Я продолжаю бороться, пытаясь отчаянно вырваться, но Амерханов легко удерживает меня одной рукой. Другая рука медленно поднимается вверх по моим бёдрам, задирает расклешённую юбку, которая сегодня на мне и начинает медленно поглаживать мои ягодицы.

– Очень красиво! – слышу я его урчащий голос и чувствую, как он проводит одним пальцем по краю моих белоснежных трусиков. – Знаешь, мне нравится эта милая кружевная вещичка!

Пытаюсь безуспешно вырваться из его стального захвата. Я ощущаю, как внутри меня всё пульсирует, моё тело откликается на его нежную, дразнящую ласку. Это намного хуже, чем та унизительная поза, в которой он меня удерживает.

–Тебе нравится? – слышу я, чувствуя, как его пальцы проникают внутрь, начинают скользить вокруг моего центра. Я поражаюсь возникшему желанию.

–Нет! – яростно протестую я, втайне желая, чтобы он не прекращал свою извращённую ласку.

– Не ври мне! – рычит он, скользнув пальцем глубоко внутрь. – Ты возбуждена, глупо отрицать очевидное! Такая влажная и горячая. Так и быть, сегодня я не отшлёпаю тебя. Только больше никогда, никогда мне не ври! Я не люблю врушек!

Из моего горла вырывается сдавленный крик, кровь прилипает к голове, когда он начинает двигать пальцами внутри меня.

–Пожалуйста! – шепчу я, сама не понимая, о чём умоляю: остановиться и отпустить меня, или продолжить эту восхитительную ласку.

Какая-то часть меня возмущена действиям Амерханова. Но другая, более глубокая и потаённая часть не желает, чтобы он останавливался. Его движения, мягкий, бархатный голос пробуждают во мне спящую часть моего женского начала.

Моё тело умоляет о большем, я задыхаюсь от нахлынувших на меня совершенно новых ощущений.

Как бы наблюдая за собой со стороны, я слышу, как низкий стон срывается с моих губ. Ощущаю новый прилив тепла внутри. По моему телу прокатывается волна наслаждения.

Я чувствую солоноватый вкус на своих губах. Мои слёзы. У меня не получилось сдержать эмоционального потрясения от испытанной смеси наслаждения и унижения.

Шлёпнув меня по мягкому месту, он резко, как куклу, ставит меня на пол и, поднявшись сам, запечатлевает на моих губах поцелуй. Жёсткий. Собственнический. Горячий.

Я задыхаюсь и обнимаю его плечи, боясь не удержаться на дрожащих ногах.

– Ты моя. И ты родишь мне сына! – говорит он, взяв в свои ладони моё ошарашенное лицо. – Вот моя визитка. Здесь мой прямой номер телефона. Я не хочу тебя принуждать. Ты должна сама принять решение. Всё взвесить. Как примешь – позвони! – он вкладывает в мою ладонь визитку. – А теперь беги! Иначе я за себя не отвечаю!

Мне не нужно повторять дважды! Обескураженно бросив на него последний взгляд, я пулей вылетаю из комнаты отдыха, пересекаю рабочий кабинет и резко хлопаю дверью, оказавшись в приёмной. Боковым зрением я замечаю, как от неожиданности вздрагивает сидящая в приёмной девушка – секретарь.

– До свидания! – слышу я вдогонку её вежливый голосок, прежде чем окончательно выбежать из логова хищника на свободу.

Я выбегаю на улицу, словно за мной гонится сам дьявол. И бегу, как никогда не бегала в жизни. Хочется как можно быстрее оказаться подальше от того места, где произошло моё падение.

Мне всю трясёт, глаза заволокли слёзы. Ненавижу его!

Спусти минут пятнадцать, намотав неизвестно сколько километров, выбившись из сил и запыхавшись, я останавливаюсь, пытаясь отдышаться!

Поднимаю свою правую ладонь, которая до сих пор сжимает визитку с его личным номером телефона. Некоторое время смотрю на чёрную, бархатную визитку, такую приятную на ощупь. Хочется разорвать её на мелкие-мелкие кусочки и выбросить в мусорный бак.

Смахиваю слёзы, подавляю свой порыв, сминаю её и быстро прячу в свою небольшую сумочку, перекинутую через плечо.

Возвращаюсь домой, в пустую квартиру. Как хорошо, что бабушки нет дома. Сейчас большую часть времени она живёт на даче. В небольшом посёлке, недалеко от города, у неё маленький, благоустроенный дом с огородом и большим садом.

«Мне здесь спокойнее, Малечка!» – говорила она мне. – Тишина, природа, люблю копаться в земле! Цветами могу заниматься часами!»

Бабушка по моему бледному виду сразу бы определила, что у меня большие неприятности, начала бы переживать, волноваться. Я стараюсь беречь бабулю от всех тревог, её жизнь и так была нелёгкой. Сколько слёз она пролила из-за своей дочери, моей мамы. Не хватало, чтобы в своём почтенном возрасте расстраивалась из-за великовозрастных внучек. Внучки должны радовать бабушек, а не огорчать.