Пари, милорд!

Короткая пауза перед последним словом ясно давала понять, что Каллемана не обманул наш со Стейном маскарад. Впрочем, неудивительно. Какой нормальный человек поверит во внезапно вспыхнувшие чувства?

– Что ж, темного дня, лорд Каллеман.

– И вам, леди Стейн.

Глава полиции галантно придержал дверь, пропуская меня в кабинет, и закрыл ее, оставшись снаружи. А я поставила поднос на стол и посмотрела на сидящего за ним Стейна.

– Вы ему сказали?

– О чем?

Лорд что-то быстро писал и даже не поднял голову, отвечая на мой вопрос.

– О Харлоу.

– Нет.

– Нет? Но почему?

– Это семейное дело. Я сам с ним разберусь.

– И вы не боитесь, что вас убьют? Да и меня заодно.

– Вас убивать необязательно.

Перо все так же быстро скользило по бумаге.

– Это еще почему?

Я удивленно взглянула на «мужа».

– Разве вашему кузену не нужны деньги?

– Есть более простой и приятный способ их получить, – отложив перо, усмехнулся Стейн и, видя мое недоумение, пояснил: – Эндрю всего лишь нужно жениться на моей… вдове. Учитывая, что кузен любит хорошеньких женщин, для него это не составит никакого труда.

– Вы так легко об этом говорите.

Я с неодобрением посмотрела на Стейна. Тот выглядел непробиваемым, как скала, и мне вдруг отчетливо вспомнилось, как бережно и нежно он обнимал меня ночью. И каким надежным казалось плечо, на котором я лежала.

«Опомнись, Софи! – тут же одернула разыгравшееся воображение. – Не вздумай привыкать к Стейну, иначе потом будет больно».

Что ж, опасение не было напрасным. Я знала за собой эту глупую особенность привязываться к пациентам, и всячески с ней боролась. С переменным успехом, конечно. У меня не всегда получалось отстраниться от больного и смотреть на него исключительно как на объект лечения, хотя тер Гердин говорил, что это один из признаков настоящего профессионала. Что ж, судя по всему, до настоящего профессионала мне было еще очень далеко…

– Успокойтесь, София, – ответил Стейн и посмотрел на меня иначе, чем обычно. В черных глазах больше не было холода. И мне даже показалось, что в их непроницаемой глубине мелькнула нежность. – Ни мне, ни вам ничего не угрожает, – добавил он и коснулся обручального кольца, прокрутив его на пальце, и у меня снова зачесалось запястье. – Поверьте, я смогу вас защитить.

Он собирался добавить что-то еще, но в этот момент перстень на его руке полыхнул черным пламенем, и на стол опустилось запечатанное письмо.

– Этого только не хватало, – пробормотал Стейн.

Он нахмурился, вскрывая печать, и хмурился все больше, вчитываясь в витиеватые строки послания.

– Плохие новости? – Рискнула спросить «супруга».

– Отвратительные, – ответил тот, и его лоб пересекла едва заметная морщинка.

– Я могу чем-то помочь?

– Полагаю, да, – после короткой паузы, во время которой морщинка стала глубже, ответил Стейн. – Послезавтра состоится прием у бургомистра, на котором мы с вами обязаны появиться. В качестве семейной пары, – пояснил муж.

– Это так необходимо?

– К сожалению, я не могу проигнорировать приглашение, – сухо ответил Стейн, а потом потянулся к переговорнику и назвал фонистке адрес. – Лурье, моей жене понадобится вечерний наряд, – после короткой паузы сказал Стейн. – Да, к приему, – властно добавил лорд, а я поневоле задумалась, какое положение он занимает в свете, если может так небрежно общаться с одним из самых именитых модельеров столицы. – Да, приедет сегодня.

Стейн повесил трубку на рычаг и посмотрел на меня.

– Через час вас будут ждать в салоне, – тем же тоном, что разговаривал с модельером, сказал муж. – Я вызову мобиль, он довезет вас до места и обратно.

– Но у меня есть вечерние платья. Вы же заказали целую дюжину.

– Они не годятся для приема, – окинув меня внимательным взглядом и задержавшись на груди, ответил Стейн. – Тут нужно нечто особенное. Так что не спорьте, Софи.

И когда Стейн успел сократить мое имя? Уже который раз так называет.

– Хорошо, – согласилась я. – Но сначала вы примете лекарства, и я сделаю вам массаж.

– В этом нет необходимости.

Стейн недовольно поморщился и снова уткнулся в свои чертежи.

– Усыплять меня при помощи магии тоже не было никакой необходимости. Однако вы это сделали.

– У меня не оставалось другого выхода, – хмыкнул Стейн. – Дай вам волю, вы бы ворочались до самого утра.

– В таком случае, у меня тоже нет выхода, милорд. Я должна выполнять свои обязанности и придерживаться наших договоренностей. Хотите вы того или нет. Так что – подчинитесь добровольно, или мне тоже использовать заклинание?

– Настолько уверены в своих силах?

Стейн скептически посмотрел на меня, но в следующую секунду его глаза блеснули и он протянул руку.

– Подойдите, – нетерпеливо подозвал меня к себе.

– Милорд?

Я удивленно взглянула на него и приблизилась, но Стейн не стал ничего объяснять, просто сжал мою ладонь и отодвинул рукав платья.

– Исчез, – задумчиво пробормотал он, разглядывая чистую, без малейших признаков посторонних художеств, кожу. – Очень интересно.

Слегка шершавые пальцы поглаживали запястье, а я невольно поймала себя на мысли, что успела привыкнуть к близости Стейна, и его прикосновения не вызывают у меня отторжения.

– Что-нибудь чувствуете? – Спросил лорд, не отпуская моей руки.

Ну и что ему на это ответить? Рассказать про тепло, кругами расходящееся от его прикосновений? Или про мурашки, бегущие по коже?

– Если вы о цветке, то ничего, – постаралась произнести как можно равнодушнее, но, видимо, что-то промелькнуло в моем взгляде, потому что Стейн крепче сжал запястье и уставился в глаза с таким видом, словно хотел прочитать мысли.

Мать-Заступница, а что, если он Чтец? От этой мысли мурашки мгновенно схлынули, а спину обдало холодом.

– Странно, – задумчиво протянул Стейн, по-прежнему не отводя взгляда. – Ваша магия ощущается как-то иначе, чем у среднеодаренных.

Холод внутри сменился льдом.

– Ничего странного, – стараясь говорить ровно, ответила не в меру проницательному лорду. – Это влияние целительской направленности моей силы. Кстати, предлагаю уже перейти от разговоров к делу. Я сейчас схожу за вашими микстурами.

Мне нужно было уйти, пока Стейн не докопался до правды. Хоть матушка и уверяла, что обычный маг не сможет отследить круги нашей силы, но что-то мне подсказывало, что сидящий напротив лорд вполне способен это сделать. И лучше бы не вызывать у него ненужных подозрений.

Я вырвала руку из цепкой хватки Стейна и торопливо пошла к выходу, продолжая ощущать на себе задумчивый взгляд.

***

Мобиль медленно пробирался между неповоротливыми старомодными каретами и новенькими экипажами. Мимо проплывали трехэтажные особняки и сверкающие магическими огнями магазины. По тротуарам неторопливо прогуливались прохожие. Центр столицы жил своей неспешной размеренной жизнью. Мне редко удавалось вот так, без спешки, полюбоваться Бреголем, и сейчас я с удовольствием разглядывала высокие, вытянутые свечками белые дома под красными черепичными крышами, кованые крылечки, чугунные магические фонари и яркие электрические лампы, украшающие вывески. Мне нравилась столица. Ее широкие прямые улицы, просторные мостовые, ажурные мосты и многочисленные площади и памятники. А еще – магия. Та самая, что придавала всему вокруг неуловимое очарование, и охраняла город невидимым защитным куполом.

Я засмотрелась на переливающееся разноцветными огнями здание Академического театра, мимо которого мы проезжали, и невольно вернулась мыслями к Модному дому мэтра Лурье. И тут же улыбнулась, вспоминая, как кружили вокруг меня модистки-гномочки и сам мэтр, оказавшийся высоким эльфом с длинным, лишенным каких-либо красок лицом. Вообще, эльфов в Дартштейне не жаловали. Да те и не стремились остаться в империи надолго, предпочитая белые леса своей родины, в которых, как говорили, любой непосвященный попросту пропадал без вести. Не знаю, какая нелегкая занесла мэтра в Бреголь, но он умудрился осесть в столице, и тут его талант нашел отличное применение. Да что там? Пожалуй, Лурье был лучшим не только в столице, но и во всем Дартштейне, а модели, которые он без устали предлагал столичным модницам, пользовались бешеным успехом.

Я замечталась, вспоминая платье из блестящего шелка с отделкой из золотого, словно стекающего по ткани бисера, и не сразу поняла, что происходит. Мобиль резко вильнул, дернулся, налетел на что-то, и меня швырнуло на приборную панель. В голове зазвенело, а шофер грубо выругался и с силой крутанул руль вправо. Мать-Заступница! Что происходит?

С дороги раздался грохот, звон разбитого стекла и громкие крики. Рядом тонко заголосила какая-то тера. Справа послышался грохот и по железному боку что-то чиркнуло. Я только и успела, что пригнуться, и в ту же секунду окно с моей стороны пошло трещинами.

– Каратен ураз! – Сумев, наконец, остановить мобиль, крикнул шофер и высунулся в окно, потрясая кулаком. – Куда тебя понесло, идиот? Совсем сдурел? Ты что, не видишь, что тут люди?

Я потерла лоб и растерянно уставилась на перегородивший дорогу мобиль. Откуда он взялся? Огромный, черный, с затемненными окнами, «Эйшлиц» замер посреди Ульрихштрассе, и из его трубы валил едкий черный дым. Рядом валялась опрокинутая карета, из которой доносились жалобные стоны, на тротуаре толпились прохожие, пытающиеся помочь пострадавшим, а нарушитель отбивался от разгневанных брегольцев и кричал, что его мобиль занесло на обледеневшей дороге и он ничего не мог сделать.

– Никакого спасу от этих лихачей нет, – пробормотал шофер, потирая лоб и разглядывая появившихся полицейских.

Те принялись деловито наводить порядок, а люди взволнованно галдели, обсуждая произошедшее.

– Вы не ушиблись, миледи? – Повернувшись ко мне, спросил шофер.

– Кажется, нет.

Я ощупала голову, чуть повела плечами и потянула на себя дверцу.

– Вы куда, миледи? – Всполошился шофер. – Лорд Стейн велел без промедления доставить вас домой!

– Нужно посмотреть, что с пострадавшими.

– Вы уверены…

Шофер взволнованно говорил что-то, но я его не слышала. Быстро выбралась из мобиля и подбежала к карете. Пассажирку, молодую теру, уже успели вытащить из экипажа, и она лежала на тротуаре и громко стонала, баюкая раненную руку.

– Пропустите, я доктор, – сказала полицейским, и те тут же расступились, позволяя мне подойти ближе. – Потерпите немного – попросила женщину, бегло осматривая ее и пытаясь определить, насколько сильно она пострадала.

– Рука… – простонала тера побледневшими губами, и я прошептала обезболивающее заклинание, после которого женщина облегченно выдохнула.

– Голова не кружится? Не тошнит?

Я задавала вопросы, а сама внимательно сканировала внутренние органы. Ага. А вот и еще одна проблема.

– Ее нужно отвезти в больницу, – тихо сказала полицейскому. – У теры разрыв селезенки, я пока ненадолго остановила кровотечение и закрепила края раны, но нужна операция.

– Не беспокойтесь, все сделаем, – кивнул серьезный высокий мужчина с усталым лицом и повернулся к своим. – Бертольд, Угго, берите пострадавшую, только осторожно, и везите в святого Кристобаля.

– У меня дети одни, – заволновалась тера. – Я не могу их оставить!

Она попыталась подняться, и я с трудом удержала ее на месте.

– Вы не понимаете! Мне домой нужно! – Торопливо шептала она бледными губами. – Малыши испугаются, я всего на полчаса уехала.

– Сколько им? – Спросила пострадавшую.

– Шесть и четыре.

В глазах теры блестели слезы. Миловидное лицо с тонкими чертами исказилось, губы задрожали от приближающихся рыданий.

– Все хорошо, успокойтесь, пожалуйста. Мы сейчас что-нибудь придумаем, – взяв женщину за руку, пообещала я и спросила: – У вас есть родственники или знакомые?

– Нет, никого, – расстроенно ответила тера. – Я только переехала в столицу после смерти мужа, еще не успела ни с кем познакомиться.

Она с отчаянием посмотрела на меня и добавила:

– Некогда мне по больницам лежать, я лучше дома…

Тера не договорила и скривилась. Видимо, заклинание не смогло до конца убрать боль.

Раздумывать дальше было некогда.

– Не волнуйтесь. Говорите адрес, я позабочусь о ваших детях.

Решение пришло мгновенно, хоть я и не была уверена, что Стейну оно понравится. Но что было делать? Другого выхода, кроме как забрать детей в особняк, я не видела.

– Спасибо, – вскинулась женщина. – Мне вас сам Единый послал, не иначе! – Она ухватила меня свободной рукой и с трудом произнесла: – Керден-роуд, дом пятнадцать, это недалеко отсюда. Детей зовут Эльза и Карл, а меня – Гретхен Калль.

– А я – София Эк… Стейн. Я живу в особняке на Аллен-роуд. Не волнуйтесь, тера Калль, – успокоила пострадавшую, помогая уложить ее на носилки. – И с вами, и с вашими детьми все будет хорошо.

Женщина только застонала, не в силах ответить. Полицейские осторожно устроили ее в пролетке, и та поехала в сторону больницы.

– Софи?

Знакомый голос заставил меня замереть на месте. Нет. Этого не может быть! Что Отто Рейхвард делает в Бреголе?

Я медленно обернулась и уставилась в наглые рыжие глаза своего несостоявшегося жениха.

– Лорд Рейхвард?

Вот уж кто совсем не изменился. Высокий, гибкий, как пантера, в щегольском костюме и с дорогой тростью, серебряный набалдашник которой почему-то всегда внушал мне неосознанное опасение, Отто выглядел совсем как в тот день, когда я видела его в последний раз.

– Маленькая София Экман. – Полные губы бывшего жениха раздвинулись в наглой усмешке. – Или мне лучше называть вас леди София Стейн? Что ж, мои поздравления. Вы сделали неплохую партию.

– Боюсь, вас это никоим образом не касается, – холодно сказала в ответ и развернулась, собираясь уйти, но Рейхвард не позволил.

Он ухватил меня под локоть, склонился почти к самому лицу и, не переставая улыбаться, прошипел: – Не так быстро, моя цыпочка.

Внутри взметнулся ворох неприятных воспоминаний и захотелось наотмашь ударить по нагло скалящейся роже, но Отто, словно прочитав мои мысли, сильнее сжал руку. Проклятый Рейхвард! Какая нелегкая принесла его в Бреголь?

– Немедленно отпустите!

Я попыталась вырваться, но Отто держал крепко.

– Не рыпайся, – тихо прошептал он и добавил: – Или мне придется рассказать Стейну о твоей… магии.

По спине пробежал холодок. Отто ведь не может знать о моем происхождении? Дядюшка не стал бы делиться с ним семейным секретом. Или все же проболтался? Мать-Заступница, только этого не хватало!

– А что не так с моей магией?

Я изо всех сил старалась держаться спокойно, в то время как внутри все звенело от страха. Рейхвард блефует. Ничего он не знает. Не может знать…

– Нам обоим известно, кем была твоя… Кто она тебе? Прапрабабка?

Отто криво усмехнулся, а в его глазах мелькнуло хорошо знакомое мне выражение – смесь похоти, алчности и злости.

– Как думаешь, что будет, если Рольф Стейн узнает о твоей запретной магии? Я слышал, высшие маги не жалуют эри. А уж Стейны и подавно. Говорят, их род сильно пострадал при закрытии Грани, так что вряд ли наш дорогой Рольфи обрадуется твоему иномирному происхождению.

– Чего вы хотите?

Я смотрела в ухмыляющееся лицо и понимала, что ненавижу мерзкого Рейхварда всей душой. И дядюшка… Как он мог? Зачем выдал семейный секрет? Да еще и такому, как Отто?

– Чего хотят за молчание? – Издевательски протянул Рейхвард и сам ответил на свой вопрос: – Денег, моя маленькая Софи. Ты ведь получила доступ к кошельку муженька, а он, по слухам, очень богат. Неплохо было бы поделиться со старым другом, как думаешь?

Рейхвард сжал пальцы и уставился на меня с таким видом, словно и не было четырех лет, прошедших с нашей последней встречи.

– У меня нет денег.

– Ну-ну, не нужно обманывать, Софи.

Злой шепот обжег кожу. Пальцы впились еще сильнее. В голове мелькнула отстраненная мысль, что наверняка на предплечье останутся синяки.

– Десять тысяч, Софи. Буду ждать тебя завтра в семь у памятника генералу Брандту, не опаздывай. Не придешь – не обессудь. Следующим же утром твой муж будет знать о тебе все. В том числе и о наших маленьких интимных шалостях.

– О чем вы?

– Вот только не стоит изображать невинную овечку, – ухмыльнулся Рейхвард. – Я-то хорошо помню, как ты дрожала и изгибалась в моих руках.

Мать-Заступница! Дрожала? Да меня трясло от омерзения!

Я дернулась. Отто отпустил мою руку и посмотрел на стоящий неподалеку «Эйшлиц». А меня неожиданно осенило.

– Подождите. Вы специально, да? Эта авария…

Я не договорила, уставившись на моб и снующих вокруг него полицейских.

– А к тебе иначе не подобраться. Похоже, твой муженек – большой ревнивец, совсем никуда тебя не выпускает, – усмехнулся Рейнхвард. – Впрочем, на его месте я вел бы себя точно так же. Столь хорошенькую малышку нужно держать поближе, чтобы никто не увел.

– Но ведь пострадали люди!

Я возмущенно посмотрела на Рейнхварда, не понимая, как можно быть таким бессердечным чудовищем.

– Ты про эту глупую курицу? – Небрежно спросил Отто. – Ничего ей не сделается. Всем известно, что безродные поши удивительно живучи.

Он небрежным движением поправил шейный платок и добавил:

– Не опаздывай, Софи. Ты ведь знаешь, я этого не люблю.

Рейнхвард окинул меня напоследок наглым взглядом и вразвалочку направился к полицейским.

– Уважаемые теры, предлагаю уладить случившееся небольшое недоразумение миром,– услышала я его предложение и мрачно усмехнулась.

Кто бы сомневался! Этот мерзавец выкрутится из любой ситуации.

И точно. Уже спустя пару минут шофера отпустили, тот быстро открыл дверцу, помогая своему хозяину сесть в мобиль, и вскоре «Эйшлиц» быстро покатил по направлению к Вернер-бау.

– Миледи, мы едем? – Поторопил меня нанятый Стейном водитель.

– Да, – очнувшись от тяжелых мыслей, сказала в ответ и назвала адрес теры Калль.

– Лорд Стейн будет недоволен. К тому, же, мне было уплачено только за доставку вас на Брейден-роуд и обратно, – недовольно заметил мужчина.

– Не беспокойтесь, я доплачу, – заверила я его, и вскоре уже мобиль тронулся с места и покатил по направлению к Керден-роуд.

***

– Осторожно, тут скользко.

Я крепко держала за руки двух карапузов, но они так и норовили прокатиться на подмерзших лужах, оставшихся на дорожке после вчерашней оттепели.

– А мамочка скоро вернется?

Кругленькая, как булочка, девчушка подняла ко мне небесно-голубые глаза и уставилась с тревожным ожиданием.

– Совсем скоро. Вот погостите немного у лорда Стейна, и даже не успеете толком соскучиться, как она уже приедет.

Я не стала говорить детям, что их мать в больнице. Сказала, что той пришлось ненадолго уехать в Эрголь, за вещами.

– Пить хочу, – дернув меня за руку, неразборчиво произнес четырехлетний Карл.

– Сейчас, потерпи немного, мы уже пришли, – успокоила малыша и прибавила шаг.

Внутри билась тревога, но я старалась пока не думать ни о Рейнхварде, ни о том, что будет, когда Стейн увидит детей. Точнее, я надеялась, что сумею уговорить мужа ненадолго приютить малышей. В конце концов, если я не ошиблась с диагнозом, уже завтра тера Калль будет дома. Операция несложная, с помощью магии все должно пройти довольно быстро, так что долгого восстановления не понадобится. К тому же в больнице святого Кристобаля больных не привыкли держать больше суток из-за слишком большого наплыва пациентов. Туда ведь везли в основном малообеспеченных брегольцев. А с ними у нас в империи особо не церемонились. Так что мне оставалось только переждать сегодняшний день и продержаться ночь. А утром – отвести малышей домой, дождаться возвращения теры Калль и передать их ей с рук на руки.

– Помните, вы обещали вести себя тихо? – Напомнила детям, когда мы вошли в дом.

Те дружно кивнули. Еще бы! Я ведь уверила их, что если они будут послушными, то мама вернется быстрее.

– Ну-ка, давайте вас разденем.

Я расстегнула пальто Карла, в то время как Эльза старательно ковыряла пуговицы, вытаскивая их из петель.

– Вот так, – убрав одежду в гардеробную, посмотрела на жмущихся друг к другу детей и предложила: – Ну что, пойдем пить чай?

– С пирожными? – Шепотом спросил Карл и уставился на меня с такой надеждой, что я невольно улыбнулась.

– Пирожных не обещаю, но уверена, что на кухне есть что-нибудь сладкое. Но сначала мы с вами знаете, что сделаем?

Дети замерли в ожидании.

– Приготовим омлет, – сказала я им, понимая, что это самое быстрое из того, что можно придумать.

К сожалению, у меня не было времени приготовить полноценный обед, а готовые блюда из стазиса, в изобилии заказанные Стейном в ресторане, совсем не подходили для детей.

– Я люблю омлет, – подумав, серьезно сказал Карл.

– А мы однажды ели бисквиты, – с гордостью доложила Эльза, следуя за мной в пристройку. – Вкусные. Мама покупала в кондитерской.

– Вкусные, – как эхо, повторил за сестрой Карл, доверчиво глядя на меня огромными темными глазищами.

Похоже, отец малыша был одаренным, потому что сама тера Калль и ее дочь, судя по цвету глаз, не обладали магией.

– Ух ты! – Удивленно воскликнула Эльза, когда мы оказались на кухне. – Тут столько кастрюлек! Какие красивые!

Она вырвала руку и подошла к полке с медной посудой, уставившись на нее с таким восхищением, словно та была произведением искусства.

– У нас дома тоже такие были, – в голосе девочки прозвучали грустные нотки. – И большой чайник с длинным носиком.

– Ну, чайник и у нас есть. И как раз сейчас мы с вами будем обедать и пить чай, – бодро сказала в ответ и усадила Карла за стол. – Эльза, ты мне поможешь?

Я хотела отвлечь девочку и поручила ей расставить тарелки и чашки, а сама достала из стазиса яйца, масло и молоко и взялась за приготовление омлета.

– Ну и кого ты привела? – Послышался вдруг недовольный голос, и из-за буфета показался Олли.

Он исподлобья зыркнул на детей и поджал губы. А потом щелкнул пальцами, оказался на столешнице и боком подобрался к Карлу.

– Мало того, что сама на птичьих правах, так еще и кого ни попадя в дом тащит,– продолжал ворчать духовик, но я делала вид, что не замечаю его недовольства.

Однако Оллилен не унимался.

– Это твои, что ли? – Бубнел он, разглядывая детей с таким видом, словно у тех на головах рога росли. – Вот совсем ума нет! Хозяин и тебя, и твой выводок живо на улицу выставит. Посмотрите на нее! И не стыдно? Не успела замуж выскочить, а уже приплод свой привела. Бедный хозяин! – Причитал духовик. – И за что ему это все? Ох ты ж трубы-дымоходы! И травят, и поджигают, и деньги выпрашивают, и чужих детей в подоле приносят!

Я выразительно посмотрела на Олли и покачала головой. Ну, вот в кого он такой вредный?

Омлет успел подняться под крышкой, я быстро сняла сковороду с плиты и разделила его на две части. А потом выставила на стол корзинку с хлебом, салат из тертой моркови с сыром и приборы и посмотрела на Олли.

– Чего ресницами хлопаешь? – Надулся духовик. – С виду такой приличной казалась! А сама…

– Миледи, я все сделала, – отвлекла меня Эльза, а Олли поперхнулся и замолчал, подозрительно вращая глазами.

Правда, надолго его не хватило.

– Так это не твои, что ли?

Я только усмехнулась и быстро разложила омлет по тарелкам.

– А чего сразу не сказала? – Буркнул Олли.

– Ну-ка, кто из вас съест быстрее? – Спросила я малышей.

Эльза несмело улыбнулась и потянулась к тарелке, Карл понаблюдал за сестрой пару секунд, посопел, а потом тоже взялся за вилку. И уже спустя несколько минут дети уписывали еду за обе щеки.

– Значит, не твои? – Недовольно переспросил Оллилен. – Все равно, хозяину не понравится, что в доме посторонние, – непримиримо добавил он и громко сглотнул, глядя на стоящее посередине стола блюдо с оставшимися кексами. – И нечего их нашей едой кормить, – наблюдая, как быстро исчезает омлет, ворчал духовик. – Можно подумать, для них запасы делали. Да хозяин, может, самолично все заказывал. В самом дорогом ресторане Бреголя. Слыхала про «Золотую бригантину?». Да куда тебе, ты же в таких местах отродясь не бывала. А там одна отбивная десять ронов стоит! А яйца, между прочим, на императорском рынке куплены. А некоторые их теперь разбазаривают. Кормят, кого ни попадя.

Я делала вид, что не слышу ворчание Олли, а сама потихоньку расспрашивала малышей об их жизни, о родителях, о том, что они любят и что видели в столице. Омлет незаметно исчез с тарелок, настала очередь чая с кексами. Мы как раз говорили об Императорской площади с ее знаменитыми поющими фонтанами, когда двери неслышно открылись, пропуская в кухню коляску Стейна, и я сразу ощутила на себе тяжелый взгляд. Он прошелся по спине ледяным осколком, и мне показалось, что в кухне стало на пару градусов прохладнее. Сердце тревожно екнуло. Только бы Стейн не стал ругаться при детях…