скачать книгу бесплатно
– Грязная свинья этот Садык! – выругался Назим, – как же я подпустил убийцу так близко к султану!
В зиндане никто не спал, все ждали прибытия кади. Садык не мог встать и выказать судье должное почтение. Ноги и руки нечестивца были перебиты. Он лежал на полу, как мешок с прелой соломой.
– Наш палач как всегда перестарался, – глубокомысленно изрек Джабраил, – мне опять будет некого судить, до утра этот несчастный не доживет.
Кади пнул заклинателя змей, но тот только замычал в ответ. Арестанту дали попить и усадили, прислонив к стене. Мутные глаза Садыка ничего не выражали. Назим, скрестив руки на груди, с презрением смотрел на убийцу. Кади принесли удобное кресло, и тот сел, опершись на суковатую палку, которая была его верной помощницей.
– Садык, – начал он, – от тебя зависит, умрешь ли ты быстрой смертью, или будешь подыхать мучительно.
Садык закашлялся, вытирая рот грязным рукавом.
– Знаешь ли ты, в чем твоя вина, нечестивец? – спросил кади.
– Моя вина в том, что я заклинатель змей, а Сану укусила змея, – медленно, с остановками произнес он.
– Ты подбросил змею в гарем к Сане? – спросил кади.
Садык качнул головой.
– Нет, для чего мне это?
– Может, ты ее вожделел и стал ревновать? – ухмыльнулся Назим.
– У меня был шанс стать соперником султана? – Садык выплюнул сгусток крови себе под ноги.
Кади бросил взгляд на начальника дворцовой стражи и махнул рукой, Назим вышел, оставив кади с арестованным и палачом. Кади Джабраил продолжил допрос.
– Ты и Сана, оба родом из Самарканда. Так ли это?
– Самарканд – огромен. Всех я там не знаю. А последние три года я кочую из города в город.
– При тебе нашли её шелковый платок. Откуда он взялся?
– Я не знаю, о чем ты говоришь, почтенный судья. Оставь меня, я хочу спокойно помолиться перед смертью.
– Ответь мне на последний вопрос: почему у твоей змеи не были вырваны ядовитые зубы? – спросил кади, теряя терпение.
– Это была не моя змея, почтенный судья. Себе я не враг. Страшнее гюрзы только кобра, а зубы я у всех вырываю. Но о том публике знать не обязательно.
– О чем ты говорил с наложницей султана после представления?
– Я говорил не с ней, а с наследником. Он спрашивал, какая змея самая опасная. Это разве запрет? Сана просто стояла рядом.
«Каков упрямец!», – подумал кади, покидая зиндан.
Ночь прошла беспокойно. Кади Джабраил не любил, когда обвиняемые отрицали вину, зная о непременной казни. Кади боялся предстать с ответом за невинно загубленного правоверного перед Аллахом на Киямат[2 - Киямат – Судный день у мусульман.]. Но еще больше он боялся, что не сможет разгадать головоломку, которую ему подкинула змея в гареме.
По утру за кади прислали паланкин султана Абу-Али.
Султан был огорчен, но отметил расторопность Назима и преданность Аниса. В благодарность за службу он подарил кади свой перстень.
– О, правитель, – сказал смущенный кади, вертя на пальце новый подарок султана, – но я вовсе не считаю законченным мое расследование. Арестант не признался в преступлении. И я до сих пор не нашел ответа на несколько вопросов.
Султан поднял на кади глаза, полные горя.
– Не знаю, о чем ты говоришь, мой преданный друг, но закончи свои поиски и дай мне предаться положенной скорби.
– Как заклинатель змей проник в гарем да еще и пронес громадную ядовитую змею? Где прятался до совершения убийства? Это первый вопрос. Если же змея выползла из корзины заклинателя и случайно ужалила прекрасную Сану, то как она выждала время, не напав ни на кого в гареме? Это второй вопрос. И третий вопрос: для чего нечестивцу Садыку синий, расшитый бисером платок Саны, который вы подарили ей? – словно не слыша султана, продолжил кади.
– Какой синий платок? – удивился султан, шмыгнув носом как простолюдин, и вытирая слезы, – я не дарил платка Сане.
– Вопросов много, а ответов нет, да благословит Аллах вашу памятливость.
– Ты хочешь продолжить расследование? Но что тебе нужно от меня, о кади.
– Я хочу поговорить с госпожой Фирузой и другими…
Султан прервал просьбу кади гневным окриком.
– Этому не бывать!
Кади умолк, поклонился и направился к двери, но султан окликнул его, словно извиняясь за вспышку гнева: «Почтенный кади, я прошу вас найти время для старого друга и прийти на ужин сегодня». Кади церемонно принял приглашение.
По дороге из дворца Джабраил встретил евнуха Аниса. Облагодетельствованный султаном, евнух шел с довольным видом. Кади властным жестом остановил его и задал невинный вопрос:
– Султан хорошо принял меня, и пригласил на ужин. Какие сласти любит госпожа Фируза?
– Наследник гуляет у фонтана, досточтимый кади. Спросите его.
Кади кивнул и поторопился к фонтану.
– Салям алейкум, досточтимый молодой господин, – начал он торопливо, но как всегда многословно, – что за человек этот ваш начальник дворцовой стражи Назим? Я бы хотел отблагодарить Назима за расторопность в поимке преступника.
– Ваалейкум ас салам, досточтимый кади, – ответил ломким голосом мальчик, – чем он мог вам понравиться? Назим суров и груб.
– Суров? – переспросил кади.
– Да, и даже жесток. После представления заклинателя змей, я и Сана подошли к бродяге и стали спрашивать о гадюках и гюрзе. Назим оттащил Сану, а потом… Он ударил ее по лицу, когда никто не видел. Правда, потом опомнился и на коленях просил у нее прощения. Добрая Сана… Она пообещала, что не расскажет никому.
– Ты это видел сам?
– Видел. Мы играли в прятки, и я залез за полку с посудой. В кухне. Я там вовсе не ожидал встретить Сану и Назима. Никто не видел меня, но я видел их обоих. И то, как Назим подарил ей платок.
– Может, ты нарочно следил за ними, юноша? – строго спросил кади, надеясь выудить еще что-то.
– Меня уже наказала за это Хуснийя, – покраснел мальчик, – Сказала, что я предаю отца, заглядываясь на его наложницу.
– Раскаяние растворяет грех, как вода – каменную соль, досточтимый юный господин, – кади погладил мальчика по голове и прикинул, а не вернуться ли к султану с докладом.
Но подумав, что его сочтут навязчивым, Джабраил решил повременить до вечера.
В приподнятом настроении, держа в руках пакет со свежей пахлавой, кади качался в паланкине. Совсем недавно он узнал о заморском обычае делать подношения хозяйке дома и надеялся прослыть просвещенным в глазах султана и его окружения. Этот вечер был важен для кади, ведь он ожидал своего триумфа, мысленно смакуя подготовленную речь. Тридцать лет кади служил Риштану, и никто не мог усомниться в его проницательности, мудрости и неподкупности. Жаль, конечно, что заклинатель змей скончался и вину перед смертью не признал. Но… Кади волновала только истина. А истину он видел в справедливой и заслуженной каре для виновного.
За ужином, состоявшим из бесконечной череды блюд, султан улыбался, поглаживая усы, его отпускала печаль после смерти любимой наложницы. Кади непринужденно читал стихи и соревновался в остроумии с визирем и министрами: «В чем счастие твое, мой друг? Чтоб Царь меня в свой принял круг. И что ж найти ты хочешь там? Нет счета этим чудесам. Но отчего дворец пустой? Таится в нем разбойник злой. Скажи, кто страшный этот тать? Кто солнца свет посмел украсть!» Кади декламировал в лицах. Его голос то рокотал, то лился мёдом. Притихшие гости наблюдали и ждали продолжения.
– О, великий султан, да продлятся ваши счастливые дни до скончания правления, и пусть совпадет оно с закатом солнца и всей вселенной! Мне было сложно выполнить ваш наказ об окончании следствия по делу заклинателя змей, потому что он противоречил наказу Аллаха искать истину вопреки земным препятствиям на ее пути. Поразмыслив о бренности сущего, я пришел к выводу о том, что султан нуждается в истине не меньше, а даже больше любого из смертных, потому что стоит на страже порядка и справедливости. И если его очи затмила пелена горя, эта пелена не настолько темна, чтобы заслонить свет правды. Я знаю, кто убил Сану. Это была не змея, которая случайно заползла в покои, это был не вислоухий заклинатель змей. Я обвиняю начальника дворцовой стражи Назима. У меня есть твердые доказательства того, что Назим предал султана.
Кади Дажбарил обвел глазами присутствующих за дастарханом. Тишина была такая, что было слышно, как в саду кричат павлины. Султан молчал, нахмурив брови.
– Назим был влюблен в Сану. Возможно и она давала повод для ухаживаний. Назим делал Сане подарки. Один из них пригодился! Назим подбросил платок несчастному заклинателю змей, чтобы отвести подозрение от себя. Но как заклинатель змей мог совершить коварное убийство?
В зале зашумели придворные.
– В хитросплетении комнат и коридоров разобраться под силу только тому, кто хорошо их знает.
Одобрительный гул голосов придал кади бодрости.
– Ни змее, ни постороннему человеку сразу не понять, где искать жертву. Была бы гюрза так умна, то сидела бы в кресле кади!
Министры дружно закивали бритыми головами.
– Итак, мы видим не слепой случай, а убийство. Кто же этот человек, который знает дворец как свою длань?
Кади обвел глазами залу.
– Думаю, он не вызывает подозрений. Если его случайно увидят в женской половине дворца, то он подобно тени будет незамечен!
Визирь громко вздохнул.
– Дверь в покои Саны была заперта снаружи. Кто мог это сделать. Только тот, кто имеет доступ ко всем ключам!
Лицо султана потемнело.
– Убийца должен иметь причину, значительную для убийства. Страсть! Власть! Корысть! Вот шайтаны, толкающие на преступление! Я обвиняю начальника дворцовой стражи! Назим молод, и хорош собой. Сана была похожа на прекрасный знойный цветок. Вспыхнувшая безответная страсть помутила разум Назима. Подарки не помогли. В итоге, Назим совершает убийство, искусно свалив всё на случайно подвернувшегося заклинателя змей.
Султан свел брови в нарастающем гневе. Тишина взорвалась десятками голосов. Кроме восклицаний: «Ай да, кади! Вот мудрейший человек!» можно было различить: «Измена во дворце! Схватить этого Назима».
Султан поднял руку, и все смолкли.
– Кади ослушался моего приказа. Это меня огорчает. Отчего бы не спросить Назима? – изрек султан и велел позвать начальника дворцовой стражи.
Назим низко поклонился султану и всем присутствующим. Его лицо было спокойным, а поступь твердой.
– Где ты был со вчерашнего вчера и до утра, Назим? – спросил султан.
– Да благословит Аллах вашу памятливость, господин. Разве вы не сами послали меня за город с личным поручением к господину Хасиду, военачальнику? Я вернулся в Риштан к девяти часам утра, и первый, кого я встретил, был Анис. Около девяти утра. Стражники у северных ворот пропускали меня.
Султан махнул рукой, и Назим удалился.
– Преданность кади правосудию и истине известна далеко за пределами Риштана. Упорство и терпение в распутывании самых сложных дел не может не восхищать. Но в данном деле я вижу коварную ошибку. Назим не мог прийти рано поутру во дворец и совершить это гнусное убийство, украсть платок и запереть дверь опочивальни, – султан обвел всех присутствующих глазами и добавил, – похоже, кади искал разгадку несуществующей загадки
При этом Абу-Али постучал себя указательным пальцем по голове и вызвал взрыв хохота присутствовавших.
Кади почувствовал себя посрамленным, его лицо побагровело, нос налился как слива. Такого позора он не испытывал никогда. В глазах Джабраила померк свет. Вскочив с удобных подушек, он покачнулся от волнения. Его окатывали волны хохота жующей знати, которая только что была готова носить его на руках. Спотыкаясь на ходу, забыв о поклоне, кади покинул дворец.
До утра кади не спал, запретив входить в покои даже вертлявой служанке, которая волновалась за то, чтобы кади Джабраила не хватил удар. Она никогда не видела кади в таком возбуждении. Кади носился по комнате, как тигр по клетке, рыча и восклицая: «Старый я дурак! Позор, позор на мои седины!». Лишь к утру он улегся на шелковые подушки и прикрыл морщинистые веки ладонью. Служанка осторожно прокралась в комнату, поставила поднос с фруктами и свежей водой на низкий столик. Она звякнула поясными ключами, и кади открыл глаза. Этот звук вернул его к жизни, в голове вихрем пронеслась разгадка. Кади вскочил и резко ударил ладонью себя по лбу.
– Старый я дурак! – вновь воскликнул он, – и как же я пропустил самое очевидное!
Не попадая руками в халат, а ногами в туфли, он заметался по комнате. Служанка хлопала глазами, не понимая, чем она может помочь господину.
Поборов волнение, кади сел в любимое кресло и написал что-то на клочке бумаги.
– Беги во дворец к султану, вызови евнуха Аниса и дай ему записку. Скажи, чтобы действовал быстро. Потом жди меня у ворот.
Засверкали босые пятки служанки. Через полчаса, одетый по всем правилам правоверного мусульманина, бормоча на ходу молитву и каясь, что пропустил утренний намаз, кади спешил в паланкине ко дворцу. У ворот, ежась от рассветного холода, торчали служанка с евнухом.
Завидев кади Джабраила, Анис всплеснул руками, упал на колени и запричитал.
– Досточтимый кади, страшусь твоего гнева, но не вели наказывать. Выполнить приказание не мог! Пропала старая Хуснийя! И Назим как сквозь землю провалился.
Кади торжествующе смотрел на евнуха. Он самодовольно упер руки в боки и выпятил живот.
– Я так и знал! Так и знал. Пока ореха не расколешь – ядра не съешь. Хуснийя! Кто кроме нее? Хотела спасти сына любой ценой! Понимала, старая чертовка, что выдаст себя неразумный влюбленный. Убить Сану – проще простого! И в гареме будет тихо, никаких конфликтов. Султан рано или поздно найдет себе утешение. Хоть страсть – прекрасный мотив для преступления, но материнская любовь сильнее любой страсти. Убийство – тяжкий грех, укрывательство – не менее тяжкий. Но доносить на безвинного! Это харам зулми[3 - Шариат запрещает]!
Кади говорил громко, словно его слушателями была толпа зевак на площади во время казни, а не глупая служанка и презренный евнух.
– Вам надо рассказать все великому господину, досточтимый кади! – залепетал евнух, радуясь тому, что кади не гневается на него, – дело не терпит отлагательств!
– О нет! – изрек кади, подняв вверх указующий перст, – я напишу ему письмо, а во дворец я приду теперь только по почетному приглашению. И никак иначе!
Рената Роз.
Женщина в белом купальнике
Впервые я увидела эту пару в таверне. И сразу распознала в них моих соотечественников. Он – мужчина лет сорока, крепкого телосложения, с сединой в коротко стриженых волосах и гладким загорелым лицом. Она – лет на двадцать моложе, крашеная блондинка, простоватое круглое личико с милыми ямочками на щеках.
Мужчина уверенным жестом подозвал официанта и сделал заказ, даже не поинтересовался, чего хочет спутница. Вольготно откинулся на спинку плетеного кресла и принялся благодушно озирать окрестности. Его спутница сидела, чуть ссутулившись и сложив руки на коленях, точно прилежная школьница, и задумчиво смотрела вдаль.
С тенистой террасы открывался дивный вид на каменистый пляж, далекую гряду холмов и безмятежно синее море. Пара расположилась через пару столиков от моего. Я не могла слышать, о чем они говорят, но могла исподтишка наблюдать сквозь листья раскидистой пальмы.
Мужчина налил себе в рюмку домашнее узо из маленькой пузатой бутылки. Женщина тоже потянулась за бутылкой, но он удержал ее руку. Она неловко засмеялась и пододвинула к себе вазочку с фруктами.
Покончив с десертом, они одновременно поднялись и направились к выходу: он впереди, она за ним, опустив плечи и глядя себе под ноги. Что-то такое было в ее позе, в наклоне головы, от чего у меня кольнуло сердце.
Внезапно похолодало. Словно облако набежало на жаркое солнце или налетел свежий порыв ветра.
Должно быть, это и в самом деле был ветер.
