Телохранители

– Мы учимся вместе, – чувствую себя идиоткой, но все равно добавляю.

Не знаю, зачем завела этот разговор. Во мне нет ревности. Нет же? Но что-то скребёт внутри, противно и монотонно, как ногтем по стеклу. Я коротко смотрю на лицо мужчины и замечаю, что он напрягается. Ему не нравится, куда пришёл наш разговор, но и грубо отмахнуться от него не может. Теперь не может… А видно, что привык именно к этому – не вести неугодных разговоров и не терпеть дурацких намеков.

– Что ты хочешь от меня услышать? Я трахнул её, да, – он кивает. – Поставил на колени и дал в рот. Кажется так…

– Ты не помнишь?

– Я был пьян.

– Ты ей заплатил?

– Да. Она за этим и пришла в клуб – подзаработать.

Повисает пауза. Я хочу спорить, потому что знаю Ларису давно, но в то же время в памяти всплывают пошлые звуки, которые доносились из подсобки. Она ублажала его, а потом вышла с беззаботной улыбкой и с зажатой в ладони купюрой.

– Ты часто так девушек снимаешь?

– Нет, я обычно трахаю своих девочек.

Он отвечает мне вызывающей искренностью. Хотя она для меня вызывающего, а для него всего лишь ответы на мои вопросы. Я сама их задаю, а он не играет в ложь.

Я предлагаю поехать в новый небольшой ресторанчик, который открылся на набережной. Босс кивает и вдруг опускает ладонь, беря меня за руку. Он так и ведет меня дальше – через коридор, по шумному залу и через лестницу на парковку. Он отмахивается от охранника и садится за руль сам. Я же устраиваюсь рядом и пристегиваюсь ремнем безопасности.

– Во сколько тебя надо вернуть домой?

Я смотрю на него с вопросом и кривлюсь на его издевательскую интонацию.

– Ты же живешь с отцом?

– Да. Ты узнавал?

Он кивает и уверенным маневром выруливает с парковки, потом вклиниваемся в городской поток и раскручивает мотор. Босс управляет машиной агрессивно и ни разу не плавно. Мощный мотор то и дело рычит, а другие авто остаются позади. Но скорость не чувствуется, у него слишком дорогой и комфортабельный внедорожник, чтобы запаниковать.

Или это гипнотизирующая уверенность, что исходит от Босса?

Мужчина молчит и я ловлю себя на мысли, что он не привык развлекать девушек. У него вообще были отношения? Нормальные, человеческие, которые рождаются из легких разговоров и взаимных искр? Без денег и моментальному доступу к телу.

– Сколько тебе лет?

Я первой начинаю обычный для первых свиданий разговор и чувствую себя учителем, которому придется сегодня нелегко.

– Почти сорок.

– О, ты выглядишь моложе. Когда не хмуришься точно, – я улыбаюсь ему и замечаю, как он легонько качает головой с усмешкой. – Ты был женат?

– Нет, ни разу.

– А дети?

– У меня есть сын, – он на мгновение задумывается и щурит глаза. – Хотя мужчины никогда не знают точно, сколько у них детей.

– Он живет с матерью?

– Нет, он сам по себе.

– Значит уже взрослый.

– Младенец, – то ли подшучивает, то ли говорит серьезно.

Я не уточняю, потому что не могу разгадать его тон, но чувствую новые беспокойные нотки. Я отмахиваюсь от них, чтобы не портить вечер, и слежу за ладонью мужчины, когда он указывает на высокую офисную свечку.

– Я недавно купил это здание. Помещения под аренду и большая парковка позади.

Я замечаю трехэтажную квадратную парковку, на крыше которой установлен яркий рекламный плакат с неоновыми лампочками. А напротив жилой массив и трасса с миллионом красно-желтых огней.

– Хочешь покажу? – Босс замечает мой интерес и сворачивает в правый ряд. – Это не займет много времени.

Мы останавливаемся у киоска с кофе с собой и едем дальше. По закольцованной дороге, которая поднимает выше и выше по ярусам парковки. Через несколько минут мы оказываемся на крыше здания, Босс подруливает к ограждению и глушит мотор. Я оглядываюсь по сторонам и удивляюсь, насколько живописной может быть городская картинка. Те самые огоньки кажутся ручейками, которые текут по руслам дорог и словно зависают в ночном воздухе.

– Я вырос в той стороне, – Босс показывает ладонью на темный клочок, который едва угадывается вдалеке. – Там сейчас сносят дома.

– Где твои родители сейчас?

– У меня их не было. Только старший брат, но он погиб, когда мне шестнадцать исполнило. Застрелили.

– Боже, мне жаль…

– Да он сам виноват, – Босс отворачивается, и я больше не вижу его лица. – Меня в интернат хотели, но я сбежал. Один раз на вокзале чуть не схватили, я без куртки тогда остался. Мент схватил и я чудом успел ее расстегнуть и вынырнуть прочь.

По его голосу можно догадаться, что он открывается другому человеку впервые. Это действует на меня и я сама тянусь к нему. Провожу ладонью по коротко стриженным волосам и наклоняюсь, влажно чиркаю губами по его массивной шее и вдыхаю крепкий солоноватый запах.

– Ты играешь с огнем, девочка, – произносит Босс, не поворачивая головы.

– Я знаю.

Я вновь целую его и слышу, как шумит ручажок и ход кресла, когда Босс отодвигает свое кресло. Он подтягивает меня рывком к себе и берет мое лицо в ладони. Нажимает и заполняет собой, врывается страстным взрослым поцелуем, от которого у меня перехватывает дыхание. Я захлебываюсь им и не знаю, где найти воздух. Хоть каплю воздуха в этом тягучем порочном океане.

– Я могу отвезти тебя домой, – произносит он хрипло. – Пока еще могу… Потом не отпущу.

Глава 26

Не отпущу.

Меня заводит и одновременно пугает его обещание. Босс опускается ниже и ведет жесткими губами по моей шее, словно исследует мой пульс по венке, которая сумасшедше пульсирует и выбивает рваный ритм. Я встряхиваю головой и кладу пальцы на мужские губы, он тут же прикусывает их и обводит языком подушечки.

Я буквально зависаю от столь бесстыжей ласки, хотя это глупость, конечно! Он столько всего делал со мной, но почему-то именно это прикосновение становится откровением.

Я чуть отнимаю пальцы и обвожу контур его тонких сухих губ. Плавно повторяю его, заставляя мужчину притормозить и дать мне дистанцию.

– Я не хочу торопиться, – признаюсь честно, хотя чувствую, что мои трусики стали влажными. – Я не дразнюсь, я просто… просто пытаюсь понять себя.

– Тогда тебе лучше убрать ладони от моего лица, – он хищно усмехается и вновь прикусывает мой указательный палец. – Я серьезно.

Я улыбаюсь и убираю ладонь, но делаю это неудачно. Рукав блузки сбивается и Босс замечает легкие шрамы, которые остались после той истории в старом доме. Я поранила сама себя ножом, который Босс оставил мне, чтобы я освободила Кая.

– Зашивали? – он разворачивает мою руку и уверенным жестом поднимает рукав выше, чтобы получше разглядеть.

– Ты же знаешь. Меня отвезли в отличную клинику, которая даже не выставила нам счет.

– Отец поверил?

– Да, но очень переживал. Решил, что что-то упустил в моем взрослении, потому что никогда бы не подумал, что я могу убежать из дома из-за парня.

Босс проводит пальцами по моему шрамику и чернеет лицом. На это странно смотреть, он же небось только каких ран не повидал, взять хотя бы зверские удары ножом, которые он пережил сам, но сейчас ему не по себе от моих порезов. Он так смотрит, будто я до сих пор истекаю кровью.

– Я напугала тебя?

– Я чуть не поседел.

– Врешь.

Он легонько улыбается с прищуром, а у меня в сердце расцветает самая настоящая радость. Он, черт возьми, умеет улыбаться, пусть на грани усмешки, но умеет, и умеет сдерживать себя. Мы ведь вновь разговариваем, хотя пару мгновений назад жарко целовались.

– Не позволяй мне больше творить такое, – неожиданно добавляет он, накрывая мой шрам широкой ладонью. – У меня бывает отказывают тормоза. Редко, но бывает.

– Я не знаю как.

– Разве? – он смотрит на меня с деланным подозрением. – У меня сложилось другое впечатление. Даже сейчас, ты продолжаешь трогать мое лицо и вызывающе елозишь на моих ногах…

– Ой, я не специально.

– Я знаю, – Босс кивает и обнимает меня за талию, не давая поспешно вернуться на свое место. – Ты боишься меня и в то же время уверена, что справишься. С первого дня так было.

– Я плохо помню первый день.

– Я натравил на тебя Кая.

Меня прорезает иголками от его честного напоминания. Я опускаю глаза и утыкаюсь подбородком в грудь.

– Зачем ты об этом…

– Хочешь сказать, что забыла? Я нет, – он чеканит слова, как приговор самому себе. – Он был нежен, да? Ты не возненавидела его.

– Он не тронул меня. Почти… Больше напугал, чем сделал. Я была девственницей.

– Ты что?

Его удивление можно потрогать пальцами.

– Он понял по мне и сказал, что не хочет делать мне больно.

– Блять, – Босс выдыхает с ругательством и непроизвольно сжимает мое запястье.

– Кай взял меня уже в том доме. Где Валентина была хозяйкой. Он разозлился и… это было жестко. Но все равно не так ужасно, как могло быть. Я кончила.

– Я отвезу тебя домой.

– Нет, – упрямо качаю головой. – Я сказала отцу, что останусь у подруги.

– Чего ты хочешь?

– Я хочу к тебе. Не трахаться, а…

– Не говори такие слова, тебе не идет.

Слова Босса не звучат как нравоучение, а скорее как признание, и я киваю.

– Мне нужно примириться с тем, что случилось со мной. Я скучала по тебе, понимаешь? И по Каю скучаю. Я не могу вырвать это из сердца, оно уже там, расцвело и пустило корни. Поздно отворачиваться, я не могу без вас.

Он молчит, а потом вытирает мои слезы, которые все-таки скатились по щекам. Дикий день, столько эмоций, разных и ярких. Босс пересаживает меня на пассажирское место и укрывает своим пиджаком. Я засыпаю, пока мы едем. Сквозь сон понимаю, что мы остановились, что он вытаскивает меня из машины и куда-то несет, укладывает в постель и раздевает, зажигает свет в соседней ванной, чтобы я не испугалась посреди ночи.

Сам уходит, оставив дверь открытой.

Я проваливаюсь в забытье и просыпаюсь, уже когда солнце бьет в окна. Вокруг незнакомая комната и тишина загородного поселка. Я закутываюсь в простынь и иду к двери, выглядывая через порог.

Слышу голос Кая.

Глава 27

Я возвращаюсь назад в комнату, чтобы одеться. Моя одежда лежит на кресле, я быстро натягиваю ее и сворачиваю в ванную, чтобы умыться. Сердце колотится в груди, и мне начинает казаться, что я ошиблась. Вдруг я спутала голос Кая с чужим? С слишком сильно хочу его услышать и могу дорисовать нужную картинку?

Дофантазировать…

Я иду обратно и перешагиваю через порог, попадая в просторный коридор с пустыми фоторамками на стенах. Дизайнер навесил их для красоты, а хозяин дома так и не подобрал снимки. На это даже как-то грустно смотреть. Я иду мимо них и нахожу черную стальную лестницу, что уводит на первый этаж.

Спускаюсь и понимаю, что не ошиблась. Кай стоит посреди огромной гостиной и вертит в ладонях рацию. На нем джинсовая рубашка и черные спортивные штаны. Он замечает чужое присутствие и оборачивается через плечо. Наши глаза встречаются и мы оба замираем. Я от нахлынувших слишком острых эмоций, а он от удивления.

Нет, это шок. Он неотрывно смотрит на меня и едва не выпускает рацию из рук.

– Влада? – у него вмиг садится голос и ему приходится откашляться. – Что ты здесь делаешь?

– Ты не знал?

– Он же отпустил тебя.

Кай делает шаг ко мне, но останавливается, вновь зависая на месте. Шок проходит и приходит разочарование, я кожей ощущаю горечь, которая затапливает его внутренности. Я смотрю в его почерневшие глаза и не знаю, как его успокоить. Черт, он думал, что для меня всё кончилось, что я смогла вырваться из их мира и больше наши пути не пересекутся. Его дерьмовая дорожка и моя тропинка, на которой есть место надежде и обычным человеческим радостям.

– Он не заставлял, – произношу тихо. – Я сама пришла.

– Ты с ума сошла? – Кай едва контролирует громкость голоса и зло взмахивает рукой. – Блять, Влада, что происходит в твоей голове?! Это не игры! На хуй ты…

– Я скучала по тебе.

Он запинается от моего признания и я вижу, как он сжимает челюсти. А потом вовсе отворачивается, пряча лицо. Он смотрит в панорамное окно, через которое видно ухоженную лужайку, беседку и высокий забор. Я подхожу к нему сама и осторожно касаюсь плеча, ощущаю, как нас обоих прошибает мучительным током, который разрядом бьет прямо в сердце. Мне хочется уткнуться лицом в его грудь, но что-то останавливает.

– Я убедил себя, что больше не увижу тебя.

– Я так и поняла.

– Это было сложно, я знал твой адрес и даже приезжал пару раз.

– Да?

– Я умею не попадаться на глаза, когда хочу. Оба раза ты была с отцом.

– Да, – я киваю. – Первое время он гулял со мной, буквально заставляя выходить на улицу.

– А сейчас? – Кай поворачивается ко мне и смотрит бушующим взглядом. – Ты отошла, да? Тебе мало того, что мы с тобой сделали? Хочешь повторить?

– Кай, хватит.

– Никто здесь не изменится! Я подонок, он подонок. Что нужно сделать, чтобы ты это поняла?!

Он обхватывает меня за плечи и встряхивает. Он перебарщивает с силой и сам же пугается, когда я непроизвольно вскрикиваю.

– Черт, прости. Влада, прости.

– Подонки не просят прощения, – я мягко улыбаюсь ему и обхватываю его ладони, которые он спустил к моим локтям. – Ты очень неправильный подонок, Кай. Я не хочу спорить и ругаться, я рада тебя видеть, вот и все. Давай не будем?

Я опускаю взгляд ниже и осматриваю его.

– Тебе ничего не было за ту историю? За то, что вывез меня?

– За меня мать меньше беспокоилась.

Он усмехается, но ему не удается долго игнорировать очевидное. Мы скучали друг по другу не как друзья, и это встает между нами. Кай переводит взгляд на мои губы, а его ладони скользят по моим плечам. Я чувствую совсем другое прикосновение, мужское, уверенное, возбуждающее…

– Влада, отойди от меня, – просит он охрипшим голосом. – Останови меня.

Потому что сам он не может. Понимает последствия, но тянется ко мне.

Я киваю и плавным шагом отступаю прочь, еще шаг и его горячие руки покидают мое тело.

– Где он? – я задаю вопрос и вижу, что напоминание о Боссе действует на Кая отрезвляюще.

– Скоро будет. Он сказал, чтобы я дождался его.

– Для чего?

– Я думал, переговорить насчет охраны. Но теперь… теперь ты тут.

– Я призналась ему, что была девственницей.

– И что я стал твоим первым? – он сам знает ответ и на секунду прикрывает глаза. – А у нас будет веселая встреча.

Босс приезжает через несколько минут. Кай усмехается на его скорое появление и красноречиво оглядывается по сторонам. Кажется, он ищет камеры видеонаблюдения. И в этом есть смысл, черт возьми, я же призналась Боссу, что скучаю по Каю…

Он ревнует?

Но для чего тогда вызвал его?

Чего он добивается?

– Звонил Соколову? – произносит Босс и стягивает с плеч чёрный пиджак.

Он бросает его на диван и переключает на манжеты рубашки. Расстегивает и закалывает рукава, оголяя крепкие загорелые руки.

– Звонил, – Кай кивает и делает шаг вперёд.

Он непроизвольно ступает чуть в сторону, словно хочет спрятать меня за широкой спиной от Босса. Кай на уровне инстинктов укрывает меня от него, будто на самом деле ждёт беды. Не может не ждать.

Внутри разрастаемся нехорошее сомнение, которое я пытаюсь отогнать подальше, но поведение Кая задевает меня. Он ведь дольше знает Босса, лучше… И мне все сильнее кажется, что он знает Босса лучше всех или с той стороны, которая укрыта от других. Во всяком случае Каю прощается то, за что любого другого уже пристрелили как собаку.

– Он просит прислать пару парней на новый объект и того управляющего, которого мы одалживали ему в прошлый раз, – продолжает Кай.

– Хорошо.

Я делаю шаг в сторону и выбираюсь из-под тени парня. Смотрю на лицо Босса, который сразу замечает меня и впивается напряженным взглядом в мои глаза.

– Все в порядке? – задаю глупый вопрос и направляюсь к нему.

Кай скрипит зубами, но не останавливает меня. Хотя я почти слышу проклятия, которые он посылает мне в спину.

– Зачем она здесь? – Кай нарушает тишину первым. – Она сама не понимает, куда лезет…

– Кай, хватит.

– Ты уверен, что сможешь контролировать себя? – Каю плевать на мою просьбу и он продолжает разговаривать с Боссом поверх моей головы.

У них это запросто получается, ведь они оба высокие, хотя Кай даже чересчур.

– Что не сорвёшься? Не напьёшься? Не попользуешься ею, когда накроет?

– Кай, – Босс отзывается металлическим голосом, от холода которого я ёжусь.

– Что, Кай? Я охеренно помню, как один раз вытаскивал из-под тебя шлюху, которую ты чуть не изувечил…

– Ты сейчас о своей матери?

Вопрос Босса звучит как удар, и он валит Кая с ног. Парень пропускает выдох и замолкает, а через мгновение прячется за усмешкой. Он всегда так делает, если его задеть за живое, я уже знаю об этом.

Я оборачиваюсь и смотрю на Кая.

– Моя мать была шлюхой, – кивает он мне. – Продавала своё тело за деньги…

– Кай, не надо.

– Недорого продавала, – он упрямо продолжает, хотя по глазам видно, что ему больно от каждого слова. – Босс таких в свои клубы не берет…

– Замолчите! – я срываюсь и кричу. – Оба!

Они не могут нормально разговаривать друг с другом. Только если строго следуют схеме босс и подчиненный, но стоит тронуть личное, так начинается ад.

– Что с вами? – беспомощно произношу, переводя взгляд с одного мужчины на другого. – Зачем вы так? Это невыносимо слушать, вы будто придушить друг друга хотите. Причём медленно, изощренно…

Я обнимаю сама себя руками, потому что мне чудится пронизывающий холод, который идёт потоками между их крепкими телами.

Я сказала, будто хотите? Да они так смотрят, что кажется, ещё секунда и последует выстрел.

Босс подходит ко мне и касается ладонью плеча. Он мягко проводит, но давая почувствовать силу своих пальцев, и я послушно запрокидываю голову. Смотрю в его потемневшие глаза и не могу понять, что он испытывает сейчас.

– Шрамы на твоей спине, – я осознаю, что под моими ногами тонкий лёд, но все равно делаю первый шаг. – Они от руки Кая?

Босс заостряет взгляд и легонько качает головой.

– Пожалуйста, ответь.

– Ты же знаешь ответ, – глухо произносит он.

Я оборачиваюсь и протягиваю ладонь Каю, чтобы он подошёл. Олег шумно по-звериному выдыхает, реагируя на мой жест, и задевает горячим потоком воздуха мои волосы.

– Ты хотел убить его? – я упрашиваю Кая взглядом, чтобы он все-таки подошёл.

– Я был пьян, – отвечает парень и делает шаг.

Он добредает ровно до той точки, чтобы коснуться моей руки, и тормозит. Но мне достаточно, я чувствую их обоих и почему-то верю, что смогу справиться с их взаимной ненавистью. Я как точка то ли соприкосновения, то ли преткновения. Но я важна для них обоих, это я знаю точно.

Вижу. Чувствую эту правду каждой клеточкой тела.

– Ножом?

Я задаю вопрос Каю и протягиваю вторую ладонь к лицу Олега. Он пристально смотрит на меня колеблется, я вижу, что он на грани. Он или позволит мне продолжить или взорвется вспышкой ярости.

– Да, ножом, – доносится голос Кая. – Я ударил три раза, но один раз промахнулся и вспорол матрас.

– Ты спал? – я не отрываю взгляда от Олега и спрашиваю у него.

Но он вместо слов поднимает ладонь выше и сжимает стальные пальцы на моей щеке.

– Чего ты добиваешься? – Босс надвигается надо мной и непроизвольно подгибает под себя.

Кай тут же реагирует, и мне приходится на ощупь выставлять ладонь, упираясь в его грудь. Но он рвётся дальше и заходит дальше, обхватывая меня за плечи. Он хочет увести меня за свою спину, если Босс перейдёт черту.

Я же ощущаю, что она уже пройдена. Я буквально сжата их тугими сильными телами. Я не дышу и напитываюсь их запахами, выдохами, их мужской мощью.

– Хочешь сыграть в семейную терапию? – Босс надавливает сильнее и я ощущаю, как тяжелеют длинные пальцы Кая на моих плечах. – Примирить нас? Через себя?

– Олег, – осторожно отзывается Кай у меня за спиной. – Не надо, отпусти ее…

– Я не боюсь, – я встаю на носочки и тянусь к Олегу, чтобы пробиться через шторм, который наползает на его красивые черты лица. – Я говорила тебе, что вы оба мне дороги. И я ничего не могу с этим поделать. И не хочу.

В его пальцах гуляет злость, которую он с трудом усмиряет. Он так цепко держится за мое лицо, что почти ранит. Я цементирую в горле постанывающие выдохи, чтобы Кай не понял, что мне больно, и не натворил бед сгоряча.

Я верю, что Олег придет в себя сам, ему только нужно время, чтобы продышаться. А я готова терпеть, я хочу помочь ему… помочь нам троим. Ведь мы увязли в друг друге так безнадежно и глубоко, что не разорвать. Мы связаны странной и пугающей нас самих связью, но она есть и ее невозможно отрицать.

И зачем? Зачем что-то рушить и наотмашь втаптывать в грязь? В их мире и так слишком много страданий и ненависти, которая разъедает и потихоньку добирается до самого сердца. Поэтому я тянусь и тороплюсь, пока чувствую, что в них осталось живое. То, что можно спасти и то, что в своё время спасло меня. Ведь будь они другими, я бы сейчас умывалась бесконечными слезами после очередного клиента.

Меня бы пользовали и приучали к мысли, что я всего лишь вещь для чужого удовольствия. Я бы привыкла к прикосновениям мужчин, имен которых бы даже не знала, научилась бы забыться в таблетках, раздвигала бы ноги и считала бы длинные секунды до того, как в меня кончат.

Или на меня.

Именно эти мысли не давали мне спать первое время. Я придумывала, что могло случиться и изводила себя противными картинками. Я лежала в полной темноте и послушно открывала рот, представляя, как незнакомый мужчина водит широкой ладонью по своему члену и хвалит мою покорность. Не знаю зачем мучала саму себя… Это было сильнее меня. Как фантомная боль, которая гуляет по всему телу.

Но это в прошлом. Именно в эту секунду я чувствую, что все правильно, пусть сотни раз вывернуто наизнанку и началось с грязных приказов и моих тихих слез, мне плевать. Я стала другой рядом с ними и не хочу тратить время на оценки, плохо это или ужасно, я хочу жить, чувствовать и быть с теми, к кому меня тянет.

Я хочу быть с Олегом. И я хочу быть с Каем.

Как сейчас.

– Поцелуй меня, – я вытягиваюсь в струнку перед Олегом. – Просто поцелуй.

Он медлит всего мгновение, но уверенно проходит последние сантиметры и с силой впивается в мои губы. Я болезненно выдыхаю, проигрывая его нечеловеческому напору, и обхватываю ладони Кая, которые дернулись на моих плечах. Я прогибаюсь и надавливаю на грудь парня. Меня сносит от диких ощущений, Босс ласкает меня, а Кай дает опору, приобнимая.

Я нащупываю ладонью шею Олега и надавливаю, чтобы найти воздух в его пульсирующей животной страсти. Он не сразу, но поддается, чуть отступает и смотрит на меня мутным взглядом. Я действую на него как наркотик, и я хочу увеличить дозу, я наклоняюсь вперед и веду лицом по его рубашке, обжигаю горячими выдохами его кожу сквозь ткань и слышу, как мужское дыхание начинает напоминать рычание.

Я выгибаюсь сильнее, наталкиваясь ягодицами на ремень Кая, и ощущаю, как его ладони молниеносно спускаются с моих плеч на талию. Он жадно зажимает мою плоть ладонями, хотя и пытается контролировать себя, но голод сильнее. Сколько он не видел меня? Сколько не чувствовал? Сколько фантазировал обо мне?

Кай растирает мою кожу и собирает тонкую ткань одежды, которая ему отчаянно мешается.

– Тебе хорошо? – Босс ловит ладонью мою лицо и рывком вытягивает перед собой в струнку. – Хочешь дальше?

– Олег…

– Хочешь, чтобы мы выебали тебя вдвоем?

– Нет, я хочу как тогда.

– Тогда я собирался вбить член тебе в глотку.

– Но не сделал, – я вновь целую его и постанываю от того, как вместе с языком меня заполняют его грязные ругательства, он матерится и ласкает меня, не в силах остановиться, терзает мою чувствительность грубой лаской матерого хищника и врывается в мой язык жесткими толчками. – Не сделал…

– Подсади ее, – Олег бросает приказ, отрываясь от меня рывком.

Он говорит еще что-то Каю, но я могу осознавать лишь пустоту, которая наваливается на меня, когда Олег выпускает меня из горячих рук. Но это длится всего секунду, а потом происходит безумие. Кай обхватывает меня за талию, а Олег опускается на колени. Мужчина стаскивает с меня джинсы и разводит мои бедра в стороны. Буквально подныривает под меня, пока Кай помогает мне найти равновесие и держит на весу. Я отдаюсь в руки Кая и позволяю выбрать для меня правильную позу.

Самую порочную и чувственную.

Открытую.

Олег подтягивает меня к себе и я коротко вскрикиваю, когда опускаюсь на его лицо. Мое бедра ложатся на крепкие покатые плечи Олега, а его язык скользит по моей сердцевине… Боже! Я хватаюсь за пальцы Кая, на груди которого лежу, и запрокидываю голову, чтобы поймать его губы. Почувствовать его глубокий поцелуй сквозь пелену удовольствия, в которое меня утягивают дьявольские прикосновения Олега.