Запретный плод дважды 2

Написала ему уже десяток сообщений в WhatsApp, что нам надо быть осторожнее, иначе сегодня же по всем отделам “Золотой Груши” поползут разговоры о наших отношениях. Вы знаете, что он мне писал в ответ? На каждое моё сообщение «будь осторожнее» он отвечал: «Я тебя люблю». Я просто не верю своему счастью. Пускай эта безумная любовь продлится даже несколько месяцев, я всё равно буду благодарна судьбе за такой подарок. Но я никому не позволю отобрать его у меня.

Разрешила ему сходить со мной на обед. Только не прижиматься ко мне, не брать за руку по дороге и не смотреть влюблённым взглядом! Он, конечно, пообещал, но что-то с трудом верится. По крайней мере, насчёт взгляда у него точно ничего не получится. Нет ещё у него опыта в таких делах.

В начале второго часа сотрудницы стали расходиться на перерыв. Кто-то в столовую, некоторые прямо здесь перекусывают домашними салатиками. Мы, стараясь даже не смотреть друг на друга (конспирация!), идём в столовую. Как можно идти рядом с молодым мужчиной, с которым провела несколько волшебных ночей, спокойно? Да меня даже его запах возбуждает! Может, затолкать его в архив и оторваться? Нет, нельзя. Придётся терпеть до ночи. Идём, купаемся во взглядах любви, как бы случайно касаемся руками друг друга.

В столовой мы выбрали столик в углу, подальше от посторонних глаз. Дионис сел напротив меня, и я почувствовала, как его нога слегка коснулась моей под столом. Я вздрогнула, но не отодвинулась. Его взгляд был таким тёплым и влюблённым, что я едва сдерживала улыбку. Мы заказали еду, но я почти ничего не ела – слишком сильно было волнение. Вместо этого я украдкой наблюдала за ним, за тем, как он ест, как улыбается, как его глаза блестят, когда он смотрит на меня.

– Инга, – тихо произнёс он, – ты знаешь, как я счастлив?

Я кивнула, не в силах сказать ни слова. Моё сердце билось так сильно, что я боялась, будто его услышат все вокруг. Мы сидели так, словно вокруг нас не было никого, словно весь мир состоял только из нас двоих.

После обеда мы вернулись в офис, но мои мысли были далеко от работы. Я ловила себя на том, что постоянно думаю о нём, о том, как он прикоснулся ко мне, как его голос звучал, когда он говорил, что любит меня. Я чувствовала, как моя жизнь меняется, как всё вокруг становится ярче и насыщеннее.

На следующий день, когда мы с моим мальчиком снова шли в столовую, я чуть не умерла от переживаний и возмущения! Подбегает эта вертихвостка Марина, которую я в командировку отправляла, берёт моего Диониса под руку и уводит в сторону!

«Ах ты тварь!» – хочется крикнуть этой даме, но я не могу. Я просто застываю на месте, не в силах сделать даже шага или что-то сказать, слишком велико потрясение. Я вижу глаза Диониса, они просят помощи. Он и сам в шоке оттого, что происходит.

Как я ей что-то скажу, если мы с Дионисом официально не пара? Он ведь не держал меня под ручку, когда мы шли в столовую. Мы просто шли в одну сторону, между нами не было даже разговора. Она просто увидела одиноко идущего знакомого мужчину и взяла его под руку. Она, наверное, просто хочет с ним поговорить, пригласить его домой, чтобы помочь «шкаф передвинуть», а потом нагло его соблазнить и трахаться всю ночь с моим мальчиком.

Потом он уйдёт к ней, а я умру от горя. Ну и мысли лезут в мою голову! Но Марина меня бесит всё больше и больше. Я никому не позволю вот так, на моих глазах, обжиматься с моим любимым человеком. А то, что у нас тайная любовь, не делает её поступки лучше. Он мой, и точка. Никому его не отдам.

Пока шла в столовую, немного успокоилась. Неприятно удивилась, что Диониса и Марины (не могу её по имени называть, противно, пусть она будет «вертихвостка») ещё нет. Они должны были прийти чуть раньше меня. Вот где они? Воображение рисовало картины одна страшнее другой: они целуются в курилке; они обнимаются в каком-то тёмном углу; они в АРХИВЕ! Сижу, смотрю в тарелку, не могу съесть даже ложки супа. А потом я себя обзываю дурой три раза. Дионис меня любит и никогда не будет целоваться с этой дамой. А я, как могла подумать так о нём?! Мне уже стыдно, Дионис, прости меня.

Не успела даже доесть первое, заходят. У Диониса вид как у ребёнка, который потерялся. Видно, что переживает. Огляделся, нашёл меня взглядом, улыбнулся, с лица пропало выражение тревоги. Мой милый мальчик просто засветился весь, как только меня увидел. Взял обед, сел ко мне за столик. Хоть мы и договаривались, что обедать будем раздельно, чтобы случайно не показать наших чувств, сейчас он всё сделал правильно. Ему необходима моя поддержка. И снова повторение утренних гляделок. Сидим за маленьким круглым столиком, смотрим друг на друга, на лицах улыбки влюблённых идиотов. Волшебство взглядов разрушает эта вертихвостка. Она нагло садится за наш стол и, не обращая внимания на меня, начинает общение с моим мальчиком.

– Дионис, – говорит она, игнорируя меня полностью, – ты не представляешь, как я соскучилась! Мы должны сегодня встретиться после работы. У меня есть кое-что важное тебе рассказать.

Я чувствую, как моё сердце начинает биться чаще, а в горле комок. Дионис смотрит на меня, и в его глазах читается растерянность. Он явно не знает, как реагировать на её наглость.

– Марина, – начинает он осторожно, – я сегодня занят. Может, как-нибудь в другой раз?

– Нет, нет, – настаивает она, – это очень важно. Ты же не откажешь старой подруге, правда?

Я чувствую, как моя рука сжимает ложку так сильно, что костяшки пальцев белеют. Внутри меня бушует буря эмоций: ревность, злость, обида. Но я не могу ничего сказать. Я не могу показать, что это меня задевает. Ведь наша любовь – это тайна.

– Марина, – говорю я, наконец находя в себе силы вмешаться, – Дионис сказал, что занят. Может, не стоит настаивать?

Она поворачивается ко мне, и в её глазах я вижу лёгкое удивление, смешанное с раздражением.

– Ой, Инга Юльевна, – говорит она с сарказмом, – я и не заметила Вас. Вы же не против, если мы с Дионисом немного поговорим?

Специально называет по имени и на “Вы” чтобы указать мне на мой возраст.

– Нет, конечно, – отвечаю я, стараясь сохранить спокойствие, – но, как я уже сказала, он занят, у него много работы.

Глава 4

Эта дура меня словно не слышит. Я в шоке. Я закипаю, словно чайник. Чувствую, сейчас выскажу этой даме всё, что о ней думаю. Дионис под столом берёт меня за руку, успокаивая. У него такие сильные руки, я чувствую это даже от его нежного прикосновения. Я снова таю от его рук, меня уже мало волнует эта вертихвостка, но она всё равно меня бесит. Обед превращается в пытку. Эта мадам трещит без умолку.

Она рассказывает Дионису о своей командировке. О том, как там было холодно, и как это далеко. О том, что жадное начальство зажало денег на самолёт, и она трое суток тряслась в поезде. Хвалилась, что сделала всё на пару дней раньше, но ей всё равно не оплатили самолёт.

Я смеюсь в душе над этой дамой. Ведь это я отправила её в командировку, да ещё и запретила покупать билеты на самолёт за счёт организации, только поезд. А вот если бы она не лезла к моему мужчине, то сидела бы спокойно в офисе.

– Так что, Дионис, я жду тебя вечером. Приходи, я тебе сувенир из Сибири подарю, – я выныриваю из своих мыслей и слышу её последние слова.

Я аж чаем подавилась. Дионис заботливо стучит по моей спине, а эта сидит и улыбается.

«Что ты ему можешь подарить, кроме триппера?» – думаю в гневе. В гости она его приглашает, шалава.

– Дионис, у меня ещё и бутылочка коньяка для хороших людей припрятана, напиток богов, выдержка двадцать лет. Потом фотки посмотрим, а потом…

Я вижу, как она кладёт свою руку на его бицепс. Красные ногти хищно сжимают мускулы, вертихвостка смотрит ему в глаза, облизывает свои губы.

– Я коньяк не люблю, – отвечает Дионис. Он так же, как и я, в лёгком шоке от такого наглого съёма.

– Кофе будем пить, – отвечает она и пододвигает свой стул поближе к нему. – Он у меня такой же горячий, как и моя кровь, – говорит она и кладёт свою руку на его ногу.

Дионис вздрагивает, смотрит на меня, прося помощи.

– Девушка, вы поступаете не очень вежливо. Сначала надо было спросить разрешения, можно ли к нам подсесть. Может быть, у нас важный рабочий разговор, содержащий коммерческую тайну? – вежливо говорю ей, хотя внутри всё дрожит от злости.

Она смотрит на меня как на пустое место.

– Вообще-то, я к нему подсела, а не к тебе. Нужны мне ваши тайны. Это ты сейчас невежливо поступаешь, подслушиваешь наш интимный разговор, влезаешь в беседу. Не видишь, у нас тут о своём, о личном.

Я аж рот открыла от такой наглости. Дионис не знает, что делать. Он незаметно для неё опрокидывает на себя компот, вскакивает, громко чертыхается, идёт к умывальнику. Берёт пачку салфеток и начинает вытирать брюки.

– Ладно, – вздыхает Марина, – тогда как-нибудь в другой раз. Но ты же знаешь, где меня найти, правда?

Она встаёт из-за стола и уходит, оставляя нас вдвоём. Я чувствую, как напряжение постепенно спадает, но внутри всё ещё бушует буря.

– Инга, – тихо говорит Дионис, – прости меня. Я не знал, что она так себя поведёт.

– Это не твоя вина, – отвечаю я, стараясь улыбнуться. – Просто… я не могу видеть, как кто-то так к тебе прикасается.

Он берёт мою руку под столом и сжимает её.

– Ты знаешь, что для меня важна только ты, правда?

– Дионис, сходите домой переоденьтесь, – говорю ему.

– Хорошо, Инга Юльевна, я быстро.

Он благодарно улыбается и уходит, так ничего этой вертихвостке и не ответив.

А я думаю о том, что было бы здорово помочь ему переодеться. От таких мыслей у меня поднимается настроение, лёгкая улыбка трогает мои губы. Уж я бы ему так помогла, что заставила бы от увиденного покраснеть даже обои.

– Смешно ей, – говорит Марина. – Человек компот на себя вылил, а она улыбается!

Я встаю и ухожу. Что с дуры взять.

Вернувшись в офис, я стараюсь сосредоточиться на работе, но мысли постоянно возвращаются к произошедшему. Как она могла так себя вести? Как она посмела прикасаться к нему? Я чувствую, как внутри меня клокочет злость, но понимаю, что не могу позволить ей взять верх.

Через некоторое время Дионис возвращается, переодетый и снова спокойный. Он садится за свой стол, и мы обмениваемся краткими взглядами. В его глазах я вижу извинение и обещание, что всё будет хорошо.

– Инга Юльевна, – тихо говорит он, – спасибо за помощь.

– Не за что, – отвечаю я, стараясь улыбнуться. – Просто будь осторожнее.

Он кивает, и мы возвращаемся к работе. Но я знаю, что этот день не пройдёт бесследно. Марина явно не собирается отступать, и мне нужно быть готовой ко всему.

Вечером, когда рабочий день заканчивается, мы с Дионисом выходим из офиса вместе. Он берёт меня за руку, и мы идём в сторону парка.

– Инга, – говорит он, когда мы остаёмся одни, – я не хочу, чтобы ты переживала из-за Марины. Она ничего не значит для меня.

– Я знаю, – отвечаю я, чувствуя, как моё сердце наполняется теплом. – Просто… я боюсь потерять тебя.

– Ты никогда не потеряешь меня, – говорит он, обнимая меня. – Я люблю тебя.

Мы стоим там, в тишине парка, и я чувствую, как моя тревога постепенно уходит. В этот момент я понимаю, что ничто не сможет разрушить нашу связь. Ни Марина, ни кто-либо другой.

Я киваю, чувствуя, как моё сердце наполняется теплом. Но внутри всё ещё остаётся тревога. Что, если Марина не остановится? Что, если она продолжит настаивать?

Сегодня я совершила поступок, который бы мне никогда не пришло в голову сделать. Вроде бы и возраст не тот для таких выходок, но я это сделала. Честно скажу, это было неожиданно в первую очередь для самой себя. Рассказываю.

Сегодня утром я, совершенно счастливая, шла к себе в кабинет. Ночь провела с Дионисом, получила огромный заряд бодрости и сил. Правда, в сон немного клонит, и коленки подгибаются, но в целом всё нормально. Ах да, ещё не знаю, что делать с губами – они заметно припухли. Но это мелочи.

Иду, значит, по коридору, а навстречу эта вертихвостка Марина. Да ещё и смотрит на меня так, словно я ей миллион должна и не отдаю. Взгляд презрительный, выражение лица такое, будто она в какашку наступила. А мы как раз мимо архива проходили. Вчерашние события пронеслись молнией перед моими глазами. Я вспомнила каждое её слово, липкий взгляд, которым она весь обед щупала моего мальчика. Эти красные ногти на его мускулистых руках, томные вздохи, стреляние глазками. Эта особа решила, что я пустое место, а Дионис принадлежит только ей.

Меньше всего я ожидала того, что случилось через секунду. Я схватила её под локоть и затолкала в архив, открыв дверь её спиной. Вы бы видели её глаза! Она просто офигела от таких событий. Ниже меня на полголовы, и ещё на двадцать лет моложе. Стоит смотрит на меня испуганными глазами. Это тебе не встоловой права качать, здесь тебя никто не защитит. Судя по её глазам, она вообще не понимает, что происходит и почему я веду себя столь агрессивно по отношению к ней.

Прижала её к стеллажам, схватила за волосы – она аж сжалась вся. Чуть потянула руку вверх. Ей пришлось стать на носочки, чтобы я не повыдёргивала её космы. Я готова была разорвать её голыми руками, я была такая злая, что мне не хватало воздуха. В кровь выбросило столько адреналина, что я вся дрожала от его избытка.

– Ты, вертихвостка, – прошипела я, – ещё раз подойдёшь к Дионису, я тебе все патлы повыдираю! Я отправлю тебя в такую командировку, что ты оттуда через год вернёшься. Ты у меня всю командировку в чуме с чукчами просидишь, ты у меня кроме строганины и медвежьего жира больше ничего жрать не будешь! И да, в эту командировку тоже я тебя отправила за то, что ты в курилке с ним стояла. Ни дай бог, ты с ним даже заговоришь! Обходи его десятой дорогой. Ты меня поняла?

У неё огромные испуганные глаза, губы дрожат.

– Да, – шепчет она.

Я отпустила её волосы, поправила свою причёску и юбку, открыла дверь и пошла на своё рабочее место. Сердце стучало как бешеное ещё целый час. Даже любование Дионисом не могло меня успокоить. Ему я ничего об этом, конечно же, не сказала – женские разборки его вообще не касаются.

Я до сих пор не могу понять, что на меня нашло. Вроде бы я не из тех, кто решает проблемы кулаками, но в тот момент я просто не смогла сдержаться. Возможно, это была накопившаяся злость, ревность или просто усталость от её постоянных провокаций. Марина всегда вела себя так, будто она лучше всех, будто ей всё позволено. И её поведение с Дионисом стало последней каплей. Хотя, всё я конечно понимаю. Она посмела посмотреть и дотронуться до моего мужчины! До моего. Он мой.

Когда я шла по коридору, я даже не думала о том, что сделаю что-то подобное. Но её взгляд, её ухмылка – всё это словно подтолкнуло меня к этому поступку. Я не планировала этого, но в тот момент мне казалось, что это единственный способ поставить её на место.

Теперь, когда я вспоминаю эту сцену, мне становится немного стыдно. Но в то же время я чувствую странное удовлетворение. Марина, конечно, не ожидала такого поворота событий. Она всегда считала, что может позволить себе всё что угодно, но сегодня она поняла, что у всего есть свои границы.

Дионис, конечно, ничего не знает. И я не собираюсь ему рассказывать. Это моя маленькая тайна, моя победа в этой странной женской войне. Но, я всё же надеюсь, что больше никогда не окажусь в такой ситуации. Потому что, честно говоря, я не уверена, что смогу повторить нечто подобное.

А сейчас я сижу за своим столом, пытаюсь сосредоточиться на работе, но мысли возвращаются к тому, что произошло. Сердце всё ещё бьётся чаще обычного, руки слегка дрожат. Но я знаю, что сделала то, что должна была сделать. И, возможно, это был единственный способ дать Марине понять, что она зашла слишком далеко.

Теперь остаётся только ждать, как она будет себя вести дальше. Но я уверена, что она ещё долго не забудет этот день. И, надеюсь, это станет для неё уроком.

Два часа ночи. Лежу в кровати в гордом одиночестве. Диониса нет. Видите ли, его папа попросил помочь что-то там в квартире переставить. Они мучались до самого позднего вечера, и Дионис решил остаться там ночевать. Позвонил мне часиков в одиннадцать ночи, с грустью и тоской сообщил, что не сможет приехать. Сказал, что давно хотел рассказать мне шутку о моём соседе. У меня аж сердце ёкнуло. Говорю ему: "Какую шутку, о каком соседе?"

– Представляешь, вчера утром, когда от тебя уходил, я с ним в подъезде встретился. Как раз твою дверь закрывал, а тут он, шесть утра, а он уже бухой, или ещё бухой. И такой говорит мне: "Ты же вроде постарше был?"

Глава 5

– И что ты ему ответил? – спрашиваю дрожащим голосом. У меня аж дыхание спёрло. Сосед-то видел Диму.

– Ну, я ему и говорю: "А когда вы это меня видели, уважаемый? И кто вы вообще такой?"

– Витёк, я. А видел на днях. Я Ингу с детства знаю, ты её это, не обижай.

– Витёк, и сколько же мне на днях было лет?

– Больше сороковника точно.

Хорошо, что Дионис сейчас не видит выражение ужаса на моём лице. Ну Витёк! Ну скотина!

– Инга, представляешь, я ведь уверен был, что когда к тебе пришёл первый раз, меня никто не видел. Оказывается, мимо твоих соседей незамеченным не пройдёшь. Представляешь, больше сорока лет! Дионис засмеялся в трубку, я тоже. Только его смех был искренне задорным, а мой похож на прерывистое хихиканье, горло свело от ужаса.

– И я у него спрашиваю: "Витёк, а ты трезвый был, когда меня видел?" А он такой: "Да я трезвым уже давно не был. Мы с мужиками “День машиностроителя” отмечаем, никак закончить не можем."

– Ха-ха-ха, – смеюсь в трубку. – Вот это Витёк допился, больше двадцати лет тебе накинул!

– Ага, водка – зло, – смеясь отвечает Дионис.

Мы поговорили ещё минут десять, и он отключился.

Четыре часа утра. Лежу и смотрю в потолок. Так и не смогла без него заснуть. У меня такое ощущение, что мы встречаемся уже много лет, а ведь прошло совсем мало времени после нашего первого раза. Целый день на работе ходила как сонная муха.

Это странное чувство – будто время с Дионисом течёт как-то иначе. Это звучит так незначительно, но почему-то кажется, что мы знаем друг друга вечность. Может, это из-за того, что мы так быстро сблизились, или из-за того, что он стал для меня чем-то большим, чем просто случайный роман.

Сегодня, когда он звонил, я почувствовала, как сильно скучаю по нему. Его голос, его смех – всё это стало для меня таким важным, таким необходимым. И хотя он был далеко, его слова согревали меня. Но в то же время этот разговор о соседе вызвал у меня лёгкую тревогу. Витёк, конечно, человек безобидный, но его слова заставили меня задуматься.

Я всегда старалась быть осторожной, чтобы наши отношения не стали предметом обсуждения среди соседей или знакомых. Но, видимо, в нашем доме ничего не остаётся незамеченным. Витёк, конечно, вряд ли расскажет кому-то ещё, но сам факт того, что он что-то знает, вызывает у меня лёгкий дискомфорт.

Знаете, что самое странное? Даже несмотря на эту тревогу, я чувствую себя счастливой. Дионис стал для меня чем-то большим, чем просто мужчина, с которым я провожу время. Он стал частью моей жизни, и я не могу представить, как бы я справлялась без него. Раньше, я могла спокойно засыпать одна, не думая ни о ком. Теперь же, его отсутствие ощущается так остро, будто чего-то не хватает.

Я надеюсь, что завтра он вернётся. Мне так хочется увидеть его, обнять, почувствовать его рядом. А пока я лежу здесь, в тишине ночи, и мечтаю о том, как мы снова будем вместе.

Я не знаю, что будет дальше. Но я точно знаю, что хочу, чтобы Дионис остался в моей жизни. Пусть даже это звучит немного наивно, но я верю, что у нас всё будет хорошо.

А сейчас я попробую снова закрыть глаза и заснуть. Может, мне приснится что-то хорошее, и утро начнётся с улыбки.

В обед мы с Дионисом пошли в кафе. Очень хотелось побыть вдвоём, спокойно поговорить, остаться хотя бы на полчаса без внимания назойливых сослуживцев. Нам не хватает этих самых минут, когда мы можем просто смотреть друг на друга и говорить ни о чём. Даже разговоры о погоде доставляют мне удовольствие. Как же это классно – сидеть с любимым человеком и говорить ни о чём. Просто наслаждаться его голосом, его глазами, его губами. Получать заряд энергии от того, что он рядом и смотрит на тебя влюблённым взглядом. Я даже не особенно вслушиваюсь в то, что он говорит. Ем мороженое, смотрю на его губы, на движения рук, дыхание, игру мышц под рубашкой. Казалось бы, ничего особенного не происходит, но ведь из таких мелочей и состоит женское счастье. Сижу, смотрю на него, думаю о нём, мечтаю, но что-то в его голосе заставляет насторожиться.

– Так вот, у него женщина появилась, – говорит Дионис.

– У кого появилась? – я выныриваю из состояния нирваны.

– У папы!

– У твоего отца появилась женщина?

– Да.

Вот так облегчение! У меня просто камень с души свалился. Проблема с Дмитрием разрешилась сама собой, ну и слава богу. Боже, какая же это хорошая новость! Я мысленно благодарю ту женщину, которая понравилась его папе. Спасибо, спасибо, спасибо!

– Мы с тобой никогда о твоей семье не разговаривали, – отвечаю ему. Дионис ведь не знает, что я близко знакома с его отцом, даже ближе, чем надо, и знаю, что жена от него куда-то там сбежала. Но Дионис об этом не знает, и надеюсь, никогда не узнает.

– Ну да. В моей семье всё немного сложно. От нас мама уехала год назад. Сказала, что карьера важнее. Папа, конечно, был в шоке. Целый год не мог даже ни с кем познакомиться, представляешь, как ему было тяжело? Я не могу сказать точно, но мне кажется, что он до сих пор её любит и мог бы простить.

– Бедный твой папа! Представляю, как это жестоко, когда жена променяла тебя на карьеру. Так, что там у него случилось? Он влюбился? Ты её знаешь? Видел? Она отвечает ему взаимностью? – задаю ему вопросы, а сама дрожу как осенний листок.

– Я её не знаю. Но точно зовут Инга. Уж это имя я запомнил, представляешь, она твоя тёзка! Батя хотел фотку прислать, он с ней в кафе встречался, но случайно телефон разбил.

Дионис сидит, улыбается, ему кажется, что совпадение имён – это прикольно. И тут до меня начинает доходить, с кем именно познакомился его отец. И совпадение имён – это не случайность, а просто один и тот же человек. И телефон в кафе разбила я. Получается, проблема с Дмитрием вовсе не решилась, а стала только хуже. Слушаю его, а у самой ноги затряслись от страха разоблачения.

– Так у них всё нормально?

– Я не знаю. Но он настроен серьёзно. Говорит, что она не замужем, у неё, вроде, есть мужчина, но какой-то алкаш. Говорит, что его Инга достойна большего, и он ей это докажет. Не думаю, что выпивоха будет моему отцу конкурентом.

Ну да, это – я! Писец!

– Так что, скоро я вас познакомлю, – говорит Дионис с довольным видом.

– Кого, вас? – осторожно спрашиваю у него.

– Тебя и папу с его женщиной.

– Может, пока рано нас знакомить?

– Так это же не завтра будет. Пока он её у алкаша отобьёт, пройдёт какое-то время. Но не думаю, что это надолго. У меня батя знаешь какой? Да он этого алкаша за пояс за пять минут заткнёт. Так что не думаю, что это продлится больше месяца.

– Я уверена, что всё так и будет, как ты сказал. Я хоть и не знаю твоего папу, но судя по его сыну, он настоящий мужчина.

Дионис доволен моими словами. А я сижу и думаю, что, во-первых, всё становится сложнее; во-вторых, мне очень не нравится, что приходится всё время врать Дионису. А признаться – это не выход, это разрыв наших отношений окончательный и бесповоротный.

Дионис наклоняется через стол и целует меня. И снова все проблемы растворяются без остатка под его губами. Боже, как же мне с ним хорошо.

Знаете, что самое страшное? Я понимаю, что эта ситуация рано или поздно взорвётся. Дмитрий, его отец, – он ведь не отступит. Он настроен серьёзно, и я знаю, что он не из тех, кто сдаётся. А я? Я боюсь этой встречи. И если Дионис узнает правду, это будет катастрофа. Он никогда не простит мне этого. Никогда.

Я сижу в кафе, улыбаюсь ему, шучу, но внутри меня всё сжимается от страха. Как долго я смогу продолжать эту игру? Как долго я смогу скрывать правду? И главное – что будет, когда всё раскроется? Я не хочу терять Диониса. Он стал для меня всем. Но я также понимаю, что не могу контролировать ситуацию с его отцом. Дмитрий – человек решительный, и он не остановится, пока не добьётся своего.

А пока я сижу здесь, смотрю на Диониса, слушаю его смех, и мне хочется, чтобы этот момент длился вечно. Чтобы мы могли просто быть вместе, без всех этих сложностей, без лжи, без страха. Но, увы, реальность такова, что рано или поздно мне придётся столкнуться со своим прошлым. И я боюсь, что это разрушит всё, что у меня есть.

Но пока что я просто наслаждаюсь моментом. Его рука на моей, его улыбка, его глаза – всё это делает меня счастливой, даже если это счастье временное. Я знаю, что скоро всё изменится, но пока что я просто хочу быть с ним. Хочу, чтобы этот обед никогда не заканчивался. Хочу, чтобы мы могли говорить ни о чём, смеяться, смотреть друг на друга и просто быть вместе.