Торговка счастьем

скачать книгу бесплатно

– А может, ее того… похитили?! – предположил Симонов, некрасиво приоткрыв губастый рот. – Тогда нам с тобой… Несладко придется, Валентина.

– Никто ее не похищал, – насупилась она. – Может, где-то по дороге?

– По дороге? – Симонов прищурился, поняв, что она не все рассказывает. – По какой дороге, Валя?!

– Она своими ногами вышла из дома, взяла такси.

– Ага! Было-таки такси! И куда ее это такси увезло?

– Пока не знаю. – Она спокойно подергала плечами.

– А когда узнаешь, Валя?

Ему вдруг отчаянно захотелось запустить в нее чашкой. А следом и чайником, в котором почти не осталось напитка. Хотелось, чтобы дрогнула ее спокойная самоуверенность, чтобы наполнились ее змеиные глаза хоть каким-то страхом. И он положил руку на чайник и сдавил его бока пальцами, чуть приподняв с подставки.

– Когда допрошу таксиста, – ответила она, покосившись на руку хозяина.

Жест его она распознала безошибочно.

– А когда ты его допросишь, черт тебя дери?! – пророкотал Симонов, приподняв чайник выше. – Где ты его найдешь?! Когда найдешь?!

– Уже нашла. Дома у него нашла. И допрошу… – она посмотрела на правое запястье, на котором носила большие, как компас, часы. – Минут через десять.

– А где он?! – вытаращился Симонов, роняя чайник с грохотом на подставку.

– В вашем подвале, Геннадий Степанович. – Валентина ощерилась в улыбке, напоминающей звериный оскал.

– В подва-аалее? – протянул Симонов и ухватился за голову. – Ты дура, да, Валь? А если менты его тоже ищут?! И у нас найдут, то что?! Нас обвинят в похищении или еще в чем похуже!

– Не обвинят, – нагнула она голову.

– Почему?

– Потому что никто ему не причинял вреда. По крайней мере пока, никто не знает, что он здесь. Да и здесь-то он почти добровольно.

– Вот именно, что почти! – проворчал он.

Симонов не мог не восхититься ее оперативностью. Менты небось всю голову сломали, куда Настя подевалась. Вокруг дома прыгают, следы ищут. А Валентина уже даже таксиста нашла, который ее от дома увозил. Молодец! Он в ней не ошибся, когда позвал к себе работать.

– Что говорит?

– Таксист? – уточнила она.

– Ну не папа же римский, Валь! – всплеснул он по-бабьи руками.

– А я с ним еще не говорила. Просто пригласила в цокольный этаж. Попросила подождать, пока вы примете ванну и поговорить с ним решите. Он терпеливо ждет.

– Терпеливо? Без кляпа во рту и не со связанными руками и ногами?

– Это было делать ни к чему. Мужик с понятием. Знает, с кем имеет дело.

– Ладно, ладно… Ты это… иди поговори с ним: кто вызывал такси, на какое время, куда отвез, о чем говорили по дороге. Да отпускай его, поняла? И это… Денег ему, что ли, дай, чтобы не обижался за помятые бока.

– Не было такого! – вытаращилась она обиженно. И даже руки к груди покаянно приложила. – Клянусь, не было!

– Где ты его нашла, кстати?

– Проехались по улице, на которой стоит дом Дворовых. Видим таксиста, подъехали, заговорили. И попали как раз на него. Он безо всякого согласился поговорить. Без рукоприкладства обошлось, Геннадий Степанович.

– Ладно, ладно, верю. Ступай…

Он, конечно, не верил, глядя ей в спину, когда она уходила. Чтобы Валентина не воспользовалась моментом и не применила силу? Да быть такого не может! Она аж зубами скрипела от удовольствия, когда предоставлялась возможность помахать кулаками. Но, может, таксист и в самом деле мужик с пониманием? Может, добровольно сел в ее машину, добровольно спустился в подвал и теперь сидит на стульчике, ждет вопросов? Терпеливо ждет. С пониманием.

– Н-да… – Симонов вывернул нижнюю губу, удрученно вздохнул.

Все шло не так, как планировалось еще много-много лет назад. Он так мечтал отжать бизнес у братьев Дворовых, так надеялся, что парни молодые, глупые, примутся сорить деньгами, попадут в нехорошую историю. Он, кстати, периодически им подкидывал соблазны. И вот тогда, когда они попадут в нехорошую историю, он явится тут как тут и оттяпает у них хороший кусок на взаимовыгодных условиях.

А вышло что?

А вышло все не так! Вышло так, что Лев Дворов оказался матерым бизнесменом, щукой, акулой, который не только не клевал на его провокации и ни разу не ступил в дерьмо, но со временем начал и на его бизнес коситься.

Димка – младший из Дворовых – был куда жиже и слабее, но тоже после смерти брата не захотел расставаться с бизнесом, хотя Симонов к нему подкатывал через пару недель после похорон с заманчивым предложением.

И что он ему ответил?

– Я вообще ничем не владею, Геннадий Степанович! – воскликнул засранец, улыбаясь загадочно. – Наследницей оказалась Настя.

– Но она же может оформить на тебя купчую или дарственную на определенных условиях?

– Нет! Не может! Покойный брат распорядился таким образом, что любая сделка по продаже или дарению не может считаться действительной. Она может, конечно, продать. Но потом в суде сделку опротестует, и все!

– О как!

Симонов тогда жутко озаботился. И долго думал, с чего это Лев так поступил. Валентина пришла на помощь.

– Он знал, что у Насти все мгновенно отберут, что тут непонятного, – высказалась она. – Она и пикнуть не успеет, как бумаги ей на подпись подсунут. И продаст, и подарит тому, кому надо.

– О как! И что же, прямо никак нельзя найти выход?

– Дмитрий Дмитриевич, слыхала я, выход нашел, – в очередной раз удивила она его своей осведомленностью.

– И какой же?

– После того как через полгода она вступит в права наследования, он потребует от нее завещания в свою пользу и…

– И?

– И жить ей тогда останется всего ничего, Геннадий Степанович.

– Выход?

– Выход есть…

Валентина тогда была с ним один на один в бане и активно обрабатывала его пухлые бока березовым веником. В тот момент хлестать его она прекратила, наклонилась к самому уху и прошептала:

– Оформить завещание на вас, Геннадий Степанович.

Потому и поставил он своего человека наблюдать за вдовой. Никаких больше указаний не было, только наблюдать! Чтобы не переиграл его Дворов-младший. Чтобы не успел девку убрать раньше времени.

А девка возьми и исчезни! Что выходит? Дворов-младший его все же перехитрил и похитил ее? Или она сама решила ото всех смыться? А куда? Одна! Без поддержки!

Деньги…

Надо узнать, обналичивала ли она в последние дни деньги? И если да, то сколько? Сумма, которую она могла получить наличными, расскажет о многом. Она расскажет, как дальше собирается жить молодая вдова. Надолго ли уехала? Оплатила ли кому-то убийство своих наблюдателей? И если оплатила, то кому? Есть вообще у нее сообщник, друг, брат, сват, который мог пойти на тройное убийство ради нее?

А Лев? Кто его-то угомонил?!

Уф-фф… Голова лопнет от всей этой дребедени!

Симонов с кряхтением вылез из плетеного кресла, ставшего последнее время ему тесноватым. Надо будет Вальке сказать, чтобы заменила. Прошел, тяжело по-медвежьи ступая, в свою спальню, смежную с ванной комнатой. Сбросил халат. Надел белье, широкие джинсы и тенниску. Все это загодя приготовила Валя, разложив на кровати. Вдел ноги в домашние мягкие туфли ручной работы из тончайшей замши. Причесал редеющие волосы перед зеркалом. Вышел из спальни и свернул к лестнице, ведущей к цокольному этажу, где его терпеливо якобы дожидался таксист.

Странное дело, но Валя не соврала. Таксист выглядел абсолютно спокойным, сидел на спортивной скамейке и о чем-то беседовал с помощницей Симонова. Она кивала и даже улыбалась. Хотя, на его взгляд, лучше бы этого не делала.

– Добрый день, – поздоровался приветливо Симонов.

Шагнул к таксисту – мужику средних лет, заурядной внешности: завтра встреть – не узнаешь. Протянул ему руку, представился.

– Извини, брат, что ждать пришлось. – Симонов присел к небольшому столику, за которым расположилась Валентина. – Ты уже, наверное, в курсе, что я хочу от тебя услышать?

– Да, Валя в двух словах обмолвилась, – кивнул мужик русой башкой и глянул на него, как на бога. – Рад помочь, если что.

– Вчера ты забирал от дома…

– Вдову Льва Дмитриевича Дворова, – перебил его резвый таксист.

– О как! – Симонов хитро улыбнулся. – Откуда знаешь, чья она вдова?

– Так я в том районе часто заказы беру. Всех почти знаю. Работаю уже года полтора в том районе, – поспешил он уточнить, не давая по-прежнему раскрыть рта Симонову. – И похороны помню Льва Дмитриевича. Пышно было! Я еще людей подбирал, которые не вместились в автобусы и машины.

– Ага, – прервал его речь Симонов. – Тогда все гораздо проще, не так ли? Как тебя по имени-то, брат?

– Андрей я. Зубов Андрей, – коротко улыбнулся таксист.

– Андрей, стало быть… Так вот, Андрюха, скажи мне, брат, кто вызывал такси?

– А никто.

– То есть?

– Я ведь не всегда с диспетчером работаю. Иногда левачу. В выходные свои. Начальство знает, не ругается. Мое дело, так ведь? Что я в свой выходной делать стану?

– И вчера ты как раз левачил?

– Так точно, Геннадий Степанович. Качусь так тихонько. Смотрю, вдова молодая с красненькой сумочкой по тротуару шурует. Удивился. Она всегда на своей тачке ездит. И не одна, а с эскортом. А тут пешком!

– И она тебя поймала?

– Ну да. Увидала шашечки на машине, руку подняла, я и остановился.

– Куда сказала везти?

– В банк сначала, потом на вокзал.

– В банк в который?

В желудке у Симонова заворочался большущий такой снежок, которых он в детстве пожрал страшно вспомнить сколько.