скачать книгу бесплатно
– Да ты помолчишь или нет? – зашикали на нее со всех сторон, так что Ханне пришлось за локоть оттащить Изольду подальше, к окну.
– Подождем, – рассудила она. – Все равно помочь вряд ли сможем. Если там Жижка…
– Жижка сидит в аудитории?
– Нет. Но Жижка может определить, кто там прячется и…
– И что?
– И только после этого мы можем попытаться нейтрализовать ту тварь, которая там прячется.
– Тварь? Ты хочешь сказать, что там…
– Там может быть любое чудовише. Понимаешь, любое! И, если мы войдем без защиты, оно может кого-то из нас сожрать!
– Ой-й-й…
Хлоп! Ханна успела зажать подруге рот прежде, чем она завизжала.
– Чего орешь? Это аудитория, где нам читают лекции по нежитеведению!
Девушка замолчала и уставилась на студентов, которые все переговаривались и время от времени прислушивались к звукам из-за двери. Кто-то уже нашел в учебнике подходящий отрывок и тыкал в него пальцем, привлекая внимание остальных. Низкорослого Оливера Жижки видно не было, зато маячила светлая шевелюра Рихарда, а все знали, что где один, там и другой.
– И что, вот так всегда? – прищурилась Изольда. – Вы часами топчетесь под дверью прежде, чем войти?
– Ну, бывало, что переступить порог мы могли только в присутствии преподавателя, – припомнила Ханна. – А бывало, что там никого и не было, и мы зря опаздывали на лекцию.
– А что будет, если мы так и не сможем войти в аудиторию? Занятие не состоится?
– Состоится. Два раза, – произнес мрачный голос рядом.
К удивлению Ханны, рядом с ними обнаружился Оливер собственной персоной. Парень выглядел не лучшим образом – вспотел, волосы взлохмачены, взгляд растерянный и сердитый.
– Ну? – выдохнула Ханна.
– Не знаю! – огрызнулся он. – Я ничего не чувствую! Понимаешь? Ни-че-го! Пусто! Не стерильно, конечно, после того, как там побывало столько нежити и даже парочка мроев*, но ничего нового я не чувствую!
(*Мрой – дух похороненного заживо человека. Подробнее см. «Записки провинциального некроманта»)
– А может, там что-то старое?
– А может быть, вспомнишь, что мэтр Йоганн никогда не повторяется? – фыркнул Оливер.
Ханна вздохнула и покачала головой. Вот уж этого она точно не могла припомнить.
– Ты хочешь сказать, вы перед каждой лекцией все эти годы торчали под дверью и пытались войти? – Изольда добивалась полной ясности.
– Практически да. Первые две седмицы, когда нам только начали читать курс нежитеведения, мы входили беспрепятственно, а потом однажды – ба-бах! – и подсадили шумного духа. И с тех пор мэтр ни разу не повторился.
– Но это невозможно! Где он берет столько видов нежити?
– Он еще и нечисть использует, – мрачно буркнул Оливер. – И иногда нелюдей тоже. Вампира вот в прошлом году запер. Голодного.
– Бедненький, – вздохнула Ханна.
– Кто? Вампир? – изумилась Изольда. – Ты этих тварей жалеешь? Они же уроды! Чудовища! Мутанты! Мы для них – еда. Они не способны на чувства, не могут…
– Они – больные люди! – кинулась в бой Ханна. – Они не виноваты, что заболели! И если эта болезнь неизлечима, это еще не повод, чтобы делать человека изгоем! Это не вампиры сами по себе жестоки – жестоки люди, которые выбрасывают своих заболевших родственников на улицу вместо того, чтобы хоть как-то им помочь! Хотя бы поддержать морально и попытаться облегчить им существование! А жестокость порождает только жестокость! – она почти кричала, но – странное дело! – никто из студентов не пытался попросить Ханну Руге говорить потише.
– Чего ты разошлась-то, подруга? – воскликнула Изольда. – Подумаешь, вампиры!
– У нее мама от вампиризма умерла, – Оливер обнял подругу за плечи. – Заразилась, стала вампиром, а родные взяли и выгнали ее из дома. Даже с Ханной попрощаться не дали. Она потом умерла. От голода и… болезни. Вампиризм же не лечится, от него рано или поздно умирают. Можно только продлить существование на какое-то время – с помощью донорской крови. Но конец все равно один…
Ханна обняла друга за шею и расплакалась.
– Зачем они… так? – всхлипывала она. – Я бы за нею ухаживала…Она бы…мы бы вместе что-нибудь придумали… А папа… зачем он…Почему-у-у…
– Он боялся. Люди боятся вампиров, путая их с упырями.
– И те, и другие пьют кровь, – высказалась Изольда. – И те, и другие порой ради этого убивают. И те, и другие, по сути дела, мертвы. И, между прочим, из тех, кто умер от вампиризма, самые жуткие упыри и получаются! Потому что после смерти у них все инстинкты высвобождаются!
– Зачем ты так? – воскликнул Оливер. – А если бы это была твоя мама?
Блондинка поджала губы.
– Ой… ну, это… извини, мне жаль твою маму, но…
– Ничего, – Ханна с усилием выпрямилась, ладонью вытерла слезы. – Я в порядке… Я потому сюда и поступила. Хотела стать целительницей и найти лекарство от вампиризма, чтобы и другие не заражались, а если заражались, то чтобы можно было вылечить. Не хватило одного балла… А сюда как раз прошла. И осталась, – она вздохнула. – Здесь интересно…
– И можно спокойно уничтожать вампиров, чтобы они не заражали остальных, – подхватила Изольда. – А что такого? Месть – это тоже благородно!
– Смотря, кому и за что мстить! – рассудительно промолвил Оливер. – Да что они там копаются? Неужели мэтр на сей раз какую-нибудь новую тварь для нас отловил?
Студенты так и не смогли пока попасть внутрь аудитории – несмотря на то, что уже минуту назад прозвучал колокол, призывающий на занятия. Дискуссия у порога разгоралась нешуточная. Одни считали, что пора звать на помощь преподавателя. Другие стояли за то, что стоит продолжать попытки – мол, на работе не к кому будет бежать за помощью. Нашлись и такие, кто предлагал подождать еще немного, а потом просто уйти – мол, занятие сорвано и не по вине учеников.
– Что будем делать?
Ханна задала этот вопрос вроде как сразу всем, но откликнулась на него только Изольда.
– Что делать? Действовать! Эх, мужчины!
Тряхнув светлой косой, она решительно протолкалась к дверям. Спихнула чью-то руку, попытавшуюся цапнуть за локоть:
– Отвали!
– Куда лезешь? – девушка узнала Рихарда Вагнера и смерила его презрительным взглядом:
– Тебя не спросила!
– Именно что не спросила. Мы не знаем, что там притаилось…
– Вот я сейчас это и выясню. Эх, вы! А еще некроманты!
С этими словами Изольда решительно распахнула дверь и переступила порог.
Секунда… другая…
Глава 5.
Тишина.
– Ну, и нашли, чего бояться! – студенты хором выдохнули, услышав сердитый шепот Изольды. – Тут никого и ничего… Ой! А это что за-а-а-а…
Студенты сорвались с места с такой скоростью, что первые двое застряли в дверях.
– Назад!
Сорванный хриплый голос приковал всех к месту. Образовался небольшой водоворот – кто спешил подчиниться, кто – наоборот. В результате толпа кое-как расступилась, пропуская в аудиторию преподавателя – рыхлого высокого лысеющего мужчину лет пятидесяти со слегка опухшим лицом в заляпанной чем-то мантии. Разминая пальцы, он пошел внутрь. Изольды не было видно, но из аудитории доносился достаточно красноречивый хрип.
– Свет! – короткий приказ был подкреплен яркой вспышкой – загорелись выставленные на кафедре свечи. Резко запахло цветами и ладаном, после чего послышался громкий стук распахнутого окна и пронзительные, на грани слуха, тоскливые вопли, от которых у многих заныли зубы, а кто-то схватился за голову и даже за сердце.
– Все, можно заходить!
Студенты один за другим, толкаясь и озираясь, протиснулись в дверь.
– Смотрите под ноги!
Пол между партами и перед кафедрой был присыпан тонким слоем не то пыли, не то пепла. То есть, должен был быть присыпан, но в некоторых местах его уже затоптали и стерли. Два из четырех окон были распахнуты настежь, впуская холодный осенний воздух.
– Плохо, очень плохо, господа студиозусы, – преподаватель нежитеведения мэтр Йоганн распахнул третье окно и помахал перед носом ладонью. – В боевых условиях мы имели бы труп. А может, даже не один. Но у вас есть возможность реабилитироваться… если кто-то сообразит, с кем или чем вам пришлось столкнуться, и что вы сделали не так… Жижка, молчать!
Уже поднявший руку и открывший рот Оливер так и застыл. В глазах его мелькнула боль.
– Кто-нибудь кроме студиозуса Жижки знает ответ на этот вопрос?
– Следы, – один из парней присел на корточки перед незатоптанным участком пола. На ровном слое белесой то ли пыли, то ли пепла выделялись крестообразные отпечатки.
– Хорошо, студиозус Крамер. Что вы можете сказать об этих следах?
– Это навьё, – не вставая, парень поднял голову.
– Правильно. А что такое навьё?
Стоявшая рядом с Крамером девушка подняла руку:
– Навьё или навь, если в единственном числе – посланцы мира мертвых. По сути дела, это – переродившиеся души умерших. Их появление, как правило, ничего хорошего не означает… Чаще всего навьё являются провозвестником каких-либо несчастий, могут переносить моровые поветрия и эпидемии. В летописях некоторых городов можно найти упоминания о том, что навьё бьет людей.
– Хорошо, студиозус Крамерова, – кивнул преподаватель. – А как справиться с навьём?
– Э-э… – юноша и девушка переглянулись.
– Понятно, – тот отвернулся от парочки, обвел остальных взглядом. – Что, у всех память отшибло?.. Жижка, молчать! Я и так знаю, что вы все знаете!
На Оливера было жалко смотреть. Прячась от взгляда преподавателя, он спрятался за чужими спинами и стал жестами и мимикой показывать правильный ответ в надежде, что хотя бы кто-нибудь сообразит, что надо сказать.
– Э-э, – Рихард первым разгадал, что хотел показать приятель, – навьё боится свечей… То есть, света!
– Именно, студиозус Вагнер. Как любое порождение мрака, оно боится света. А еще?
– Тепла?
– Если вы имеете в виду огонь, как источник тепла, то близко. Но сам огонь чье порождение?
Оливер бросил выразительный взгляд на распахнутые окна, и этот взгляд не остался незамеченным.
– Солнца?
– Именно. Поэтому я заранее позаботился закрыть окна шторами, чтобы создать полумрак. И пасмурная погода тут мне сыграла на руку. Солнца нет, но свечи – вернее, пламя свечей – его с успехом заменило. А вот что притягивает навьё?
– Жизнь?
– А точнее, жизнь, стоящая на грани. Навьё, как любые хищники, предпочитают нападать на слабых. Старики, дети, больные или только что пережившие болезнь или сильное потрясение… Иногда приманкой может служить царапинка или ссадина… Да вообще любая слабость. Например, страх.
– Но тогда выходит, что слабостью может стать все?
– Да.
– И как тогда…
– Вот об этом давайте порассуждаем на сегодняшней лекции. Рассаживайтесь, господа студиозусы… И вы вылезайте, барышня!
Студенты направились к партам, аккуратно обходя отпечатавшиеся в пыли следы. Профессор наклонился, подавая руку Изольде, которая выбиралась из-под кафедры на четвереньках.
– Мило! Очень мило! Позвольте помочь?
Он протянул девушке руку и улыбнулся, когда ее пальцы оказались в его ладони.
– Мило, – повторил он, осматривая ее лицо и фигуру, – вы новенькая? Почему я вас раньше не видел?
– Я только недавно перевелась…– пролепетала Изольда.
– Отлично. Как ваше имя?
– Швец. Изольда Швец.
– Отлично. Можете идти на свое место, студиозус Швец… А мы, господа хорошие, поговорим с вами о том, как живым существам защититься от неживых. Студиозус Швец!
Изольда, едва успев добраться до парты, за которой ей заняла местечко Ханна, так и подпрыгнула.
