скачать книгу бесплатно
– Если ты не хочешь жить, я могу быстро это исправить, – огрызнулась Юлия, – бросив взгляд на полку из стекловолокна, вмещавшую в себя многочисленные, использованные ими во время вчерашней операции, скальпели.
Вернон некоторое время хранил молчание и затем, успокоившись, сделал небольшой вздох. Это было все, на что в тот день был способен его организм. Повернуться к зеркалу он так и не смог, но даже без зеркала он был вполне в состоянии понять, что зрение его было ограничено лишь правой стороной.
– Что с моим вторым глазом?
– Роговица и хрусталик сейчас уже в порядке. Мы заменили их. Но проблема оказалась глубже, чем мы думали. Эта сторона головного мозга оказалась очень сильно повреждена, и мы не сможем вернуть тебе зрение на этом глазу, но зато к другому перетечет вся сила правого. Уже совсем скоро ты поймешь, как ее использовать. А сейчас дай нам шанс завершить начатое, мы должны осуществить завершающую фазу нашей работы. Из-за пожара в кабине твое тело лишилось более трети кожного покрова. Мы должны произвести регенерацию тканей.
– Признаться честно, мы не ожидали, что ты сможешь прийти в сознание так быстро, – добавил Томас. – Я введу тебе еще одну дозу общей анастезии!
– Что с моим отцом? Где он?
– Сейчас тебе нужно отдохнуть, Вернон. Мы еще не закончили.
– Говорите!!! Он жив? – этот крик стоил ему невероятной боли в шее, голосовых связках и висках, но Вернон просто не мог сдержаться. Никогда ранее он еще не был в состоянии подобного болезненного бессилия. Мысль о том, что в эти минуты он полностью зависел от малознакомых ему людей, буквально выворачивала его наизнанку.
– Они убили его. И если бы не мы, убили бы и тебя, – произнесла Юля, однако в ее интонации совсем не нашлось места сочувствию. – Если хочешь отомстить, дай мне закончить то, что мы начали.
Тяжесть разочарования отразилась еще более сильной травмой для еще не до конца окрепшего организма Вернона, чем предполагал Томас. Руки их пациента совсем недавно еще лежавшие в полностью обездвиженном состоянии неожиданно дернулись в стороны, опрокинув разложенные вокруг него ампулы и контейнеры с медикаментами. К их удаче, своим резким рывком он не повредил системы жизнеобеспечения. Томас молниеносным движением зафиксировал капельницы на запястьях и Юлия, введя всего пару команд на клавиатуре нейронного компьютера, снова погрузила тело Вернона в сон.
– Они заплатят за это своей кровью, – едва успел произнести Вернон, до того момента как его организм в очередной раз полностью обездвижился, погрузившись в навязанный сон.
– Представляю, как ему больно, – констатировал Томас, сильно сжав обе губы.
– Он не знал своего отца и ему так и не дали познакомиться с ним…
– Думаешь, эта регенерационная цепочка, описанная в дневнике профессора Фостера сработает и он действительно сможет вернуться к полноценной жизни? – Томас внимательно посмотрел на свою коллегу, словно подсознательно ища поддержку в ее ответных словах. От удачи в последней фазе операции, зависел успех всех его многочасовых трудов.
– Все сработает. В записях Фостера как всегда много всякого бреда, но конкретно в этом разделе все предельно логично, – спокойно ответила Юлия, наблюдая как мозг Вернона стремительно погружается в сон. – То, что применяют шумеры на Проксиме – это будущее наших технологий. Логичное их продолжение. Иногда чтобы достроить великую теорию, бывает необходимо получить всего лишь крошечную подсказку. А их прогресс, в основном объясняется отсутствии гуманности.
– Что ты имеешь ввиду, Юля? – поинтересовался Томас, продолжая программировать медицинское оборудование на произведение заключительной стадии операции.
– Гуманность делает нас более человечными, но одновременно более отсталыми. Когда наша раса одна – сравнивать нам не с кем. Но вот, стоило нам добраться до соседних звездных систем и мы видим как отстаем в развитии. Фостер рассказывает о своей беседе с неким Вукубом. Как я поняла, он один из главных ученых майя. Так вот у них никаких ограничений на предметы и методы исследования не накладывалось, они делали эксперименты над всем, чем хотели. Даже над своими братьями по расе. И вот теперь ты видишь, каких результатов им удалось достигнуть.
– Скоро мы узнаем, приживутся ли эти методы на наших особях, – скептически отозвался Томас.
– Приживутся. Наша цепочка ДНК отличается не так уж и сильно, – с уверенностью заключила Юлия, фиксируя дополнительные датчики на теле Вернона.
– До сих пор удивляюсь, как тебе удалось получить доступ к дневнику профессора Фостера.
– Мой дядя успел установить системы слежки за всеми учеными ОДО, в том числе и за главным.
– Но ведь ты говорила, что они вернулись совсем недавно…
– Какими бы суперсовременными технологиями не занимался Фостер, удивительно, но в качестве своего дневника он до сих пор использует достаточно старый прибор, взломать который не составило труда. Входя в зону действия сигнала центрального сервера ОДО, информация о последних записях автоматически дублируется в специальное хранилище по радиоканалу на служебной частоте.
– И твой дядя посвещал тебя во все эти секреты и тонкости?
– Я была ему как дочь. Жены и своих детей у него никогда не было. Он всю жизнь опекал и помогал мне. А поговорить-то хочется всем… Иногда даже самым закрытым интравертам на планете. Сейчас сотрудники администрации ОДО конечно же поменяют их, а вместе с ними и методы аутентификации на серверах, но я уже успела узнать более, чем достаточно.
– Я чувствую, что для тебя все это уже далеко не только научный эксперимент… – прошептал Томас, приступив к операции, но его коллега сделала вид, словно не расслышала его.
– А ты когда-нибудь был отвергнутым? Знаешь, что такое чувствовать безответную любовь? Знаешь, как это чувствовать себя преданным? Он был для меня всем. И я была готова на все ради него, может быть даже его любовь смогла бы исцелить меня. А теперь? Что я получаю в результате? Он предпочел меня другой.
– Но нельзя же отвечать на безответную любовь гневом, местью, смертью… – видя захлестывавшую его собеседницу нервозность, настаивал Томас, отстранившись от Вернона в ходе очередной паузы. – Может быть следовало бы разобраться в причине его действий?
– Я уже пыталась устранить причину. Однако, причина каким-то волшебным образом выжила, – с нескрываемой злостью в интонации, ответила Юлия.
– Только не говори мне, что ты …
– Да… – резко ответила она и лишь повернувшись к своему коллеге спиной в желании избежать укоризненного взгляда, смогла закончить фразу. – Я своими глазами видела, как ее звездолет рухнул в Атлантический океан. Она обязана была сгинуть там. Но кто-то свыше снова встал на моем пути.
– Значит это знак, Юля. Знак, что нужно остановиться.
– Ты прав, это знак. Но говорит он о том, что неразлучными мы с ним можем быть только в другом мире. Я скоро уйду. И руками Вернона он совсем скоро присоединится ко мне. Но ей он не достанется никогда! Слышишь?! Никогда! – Юлия заплакала и настолько сильно повысила голос, что Томас был вынужден приблизиться к ней, чтобы успокоить.
– Я как никто другой понимаю твои чувства, хотя и абсолютно не согласен с твоими методами, – произнес он, заключив ее в свои объятия. – Я знаю, что твоя болезнь почти не оставляет тебе шансов… Но все мы должны бороться до конца, в надежде и вере.
– Всю надежду и веру во мне он уже убил. И давай уже завершим это! – Юля резко оттолкнула пытавшегося приблизиться к ней коллегу и указала ему на процедуру запуска полностью сконфигурированной программы операции над телом Вернона. Тяжело вздохнув, Томас приступил к работе, выполняя ее завуалированный в просьбу, приказ.
Оставалось всего несколько часов до завершения начатого. Последняя фаза прошла полностью автоматически в герметичной установке по регенерации тканей. Тело Вернона была помещено в специальную капсулу, где миллионы нанонитей в ту же минуту заскользили вокруг поверхности его кожи. Руки, ноги, грудь и лицо постепенно покрывались защитным покровом эпидермиса, сквозь который вскоре начали проступать небольших луковицы волос, родинки и морщины. Вскоре регенерация была полностью завершена и капсула распахнула свои створки. Все еще пребывая во сне, Вернон сделал глубокий вдох, насытив легкие обогащенной кислородом воздушной смесью.
Спустя несколько часов Юлия уже провожала по коридору уходящего Томаса.
– Без фрагментов его ДНК едва ли нам бы сошло это с рук. Но теперь, думаю, все пройдет чисто, – сказал Томас.
– Не волнуйся насчет солнечных кредитов. Я уже перевела все, что у меня было на твой счет и их происхождение отследить не удастся. Ты знаешь, свое слово я держу. Кроме того я отправлю тебе координаты моего человека, который поможет тебе выгодно продать запчасти от “Раптора”.
– Об этом я и не беспокоюсь, Юля. Меня больше волнует то, что ты сделаешь с результатами нашей работы, – Томас остановился перед дверью, внимательно посмотрев на свою
коллегу. – Пойми, он слишком опасен. Тебе и мне он, конечно же, вреда не причинит. А вот что он может сотворить с другими людьми. Теперь он больше похож на машину для убийства, чем на человека. Мне кажется, ты даже не представляешь себе, на что он способен.
– Теперь это уже моя забота, Том. Твоя часть работы на этом полностью завершена. И я благодарна тебе за помощь, – как отрезав ножом, произнесла Юлия.
– Я знаю, ты с самого начала говорила мне, что не будешь раскрывать своих истинных мотивов и конечных целей, но все же… – Томас сжал губы и пристально посмотрел на нее, – Подумай еще хотя бы один раз перед тем как выпустить джина.
– Хорошо, – сухо согласилась Юлия скорее из желания побыстрее вежливо проводить его, нежели из желания прислушаться к его совету. – Надеюсь, и ты разумно распорядишься средствами и сдержишь свое обещание никогда и никого не посвящать в то, что увидел за эти два дня.
– Ты знаешь, я никогда не подводил тебя. Хочу сказать на прощание лишь одно. Не делай месть своей целью. Нужно уметь прощать.
– Прощай, Том, – она грубо оборвала его, сыграв на этой игре слов, прекрасно понимая как не красиво прозвучал ее ответ.
– Удачи, Юля, – сказал Томас, окончательно осознав свое бессилие хоть как-то повлиять на решение, которое, по всей видимости, уже давным-давно было обдумано и принято ею.
Возвратившись в лабораторию, Юлия обнаружила, что Вернона уже не было в капсуле, в которой они оставили его всего несколько часов назад. Пробежавшись взглядом, она увидела его стоявшим у большого зеркала, в черном защитном костюме спецназа ОДО, который они с Томом предусмотрительно оставили для того чтобы их испытуемый смог в дальнейшем прикрыть свою наготу. Их разделяли всего около десяти метров, но она без опаски сделала четыре шага в его направлении.
– Я вижу, ты пришел в себя. Я специально оставила этот костюм для тебя здесь. Мне кажется он тебе очень идет.
– Глаз уже никогда не будет видеть, правда? – заговорил Вернон, все это время лишь внимательно разглядывающий себя в зеркало, не удосуживаясь даже повернуться к ней.
– Нет, но поверь мне, мы сделали все, чтобы компенсировать полученные тобой травмы.
– Можешь сделать меня бессмертным?
– Конечно же нет. Это невозможно. Но могу обещать тебе, что пока твоя голова держится на плечах, жить ты будешь! – Юля не смогла скрыть быстрой ухмылки пробежавшей по ее лицу. – Могу лишь только полностью исключить твою чувствительность к боли.
– А моральные страдания? Я все же буду продолжать ощущать их?
– Да, за это отвечают иные клетки. Это не было целью нашей операции. Кроме того, для меня было важно сохранить в тебе одно из базовых чувств каждого разумного человека, которое является неотъемлемой частью соответствующей подсистемы мозга.
– И какое же чувство тебя так интересует больше всего?
– Жажда отмщения.
– Тебе оно, похоже, знакомо не понаслышке, – Вернон без труда нащупал слабое место Юли. – Его реализация моими руками и должна стать оплатой моего воскрешения?
– А ты сообразительный…
– Следовательно, у нас есть общие враги, кто же они?
– Убийцы твоего отца.
– Алексей и Виктор… – сквозь зубы проскрежетал два уже успевших стать столь ненавистных ему имени Вернон. – Чем же они не угодили тебе?
– Мои мотивы тебя не должны так сильно интересовать, – грубо прервала дискуссию Юлия. – В конце концов, это я вернула тебя к жизни, а не ты меня. Я не обязана отвечать ни на какие твои вопросы.
Вернон развернулся и на этот раз сам сделал четыре шага в ее направлении. Теперь их разделяло всего лишь несколько метров. Юлия поймала себя на мысли, что при виде его, стоявшего перед ней в полный рост, в боевом костюме даже без оружия ей становилось не по себе. Добрые черты лица, столь присущие ему ранее, теперь полностью растворились, выражение его лица было наполнено страданием и гневом, а взгляд источал неприкрытую злобу.
– Я привык сам решать, что считаю интересным для себя, а что нет, – ответил Вернон и сделал еще один шаг почти полностью сокративший дистанцию, как вдруг ощутил, что пространство между ними было разделено не видимым ему ранее абсолютно прозрачным армированным стеклом.
– Прибереги свою агрессию для тех, кому ты призван отомстить, – спокойно констатировала Юлия. – Я слышу тебя через внешние динамики в стенах. А это сорокамиллиметровое бронированное углеродной решеткой стекло. Такие же стояли на иллюминаторах твоего “Поляриса” до того момента пока он не канул в раскаленную вулканическую лаву. Это покрытие прошло успешное тестирование в метеоритном поясе Сатурна.
Вернон медленно прислонил обе ладони к вертикальной поверхности неожиданно выросшей перед ним преграды и впервые за все это время, слегка наклонив голову, изобразил подобие ехидной улыбки. Юлия хотела подарить ему ответную гримасу, однако в этот момент Вернон, по всей видимости, ощутив в себе пребывание какой-то невероятной внутренний силы, оторвал ладони от прозрачной бронированной поверхности и что было мощи сжав их в кулаки резко ударил ими по стеклу. Удар оказался такой невероятной силы, что по прозрачной поверхности в тот же момент начали распространяться паутинообразные трещины. Вернон продолжал агрессию ударяя кулаками по стеклу со все большей силой и интенсивностью, пока наконец не добился своей цели. Пробив последний защитный слой, тысячи мелких фрагментов в ту же секунду, словно по его скрытому приказу, посыпались на пол. Юлия интуитивно сделала шаг назад, чтобы не попасть под осколки, однако продолжала быть предельно сдержанной и не подала ни одного сигнала страха перед очевидно надвигавшейся на нее опасности.
– Впечатляет, – не без удовольствия заключила она. – Даже я не ожидала подобных результатов. Регенерация твоих органов прошла быстрее, чем я предполагала. Отсутствие обратной связи от нервных окончаний начинает разблокировать скрытые возможности твоего организма. Однако и у твоих способностей есть ограничения.
Не обращая внимания на окровавленные ткани на своих кулаках, довольный собой, Вернон внимательно осмотрел разлетевшиеся по полу осколки и на этот раз стремительно приблизился к Юлии уже на расстоянии вытянутой руки, но в следующий момент его поразила невероятная по силе судорога, виски его головы сжались словно под воздействием невидимых тисков. Не ожидая от своего организма такой реакции, он потерял над собой контроль, схватился за голову, едва не закричав от боли.
– В каком-то смысле, я теперь твой родитель, а на родителей, как ты знаешь, нельзя поднимать руку. – Юлия впервые повернулась к нему спиной и, пройдя несколько метров по лаборатории, села за стол из жесткого белого пластика, с ожидающим ее там нейронным компьютером. – Надеюсь ты понимаешь, что мы не могли не создать защиту от твоей необузданной агрессии. Каждая твоя попытка причинить мне боль будет иметь последствия для тебя самого. И это будет единственной физической болью, которую ты будешь чувствовать с этого дня. Судорога начала неохотно покидать Вернона и вскоре он уже был способен осознать неотвратимую правду, содержащуюся в словах Юлии.
– Вот как значит, – вскоре со злобой от своего бессилия в сложившейся ситуации, заключил Вернон, – мои хирурги подстраховались, боясь, что их создание направит свою агрессию против них?
– К чему нам лишние риски? – даже не смотря в сторону Вернона, спокойно продолжала Юлия. Взяв в руки сигарету и воспламенив ее лазерной зажигалкой, она впервые закурила. Возобновив несколько недель назад свою старую школьную привычку, в последнее время она уже совсем перестала отдавать себе отчет о смертельном вреде, который наносил ее организму табак.
– Дай мне нож! – неожиданно сквозь зубы прорычал Вернон.
– Для начала я бы хотела выяснить, как сказалась операция на клетках головного мозга, отвечающих за память. Ты помнишь кто ты, помнишь, что произошло до падения твоего звездолета? – спросила Юлия, словно давая понять, что либо не услышала приказа Верна, либо попросту пренебрегла им.
– Дай нож! – снова прокричал Вернон своим новоприобретенным басом и так сильно, что Юлия поняла, что не выполнив просьбу, потеряет контроль над ситуацией. И хотя они оба уже знали, что причинить ей вред он был не способен, что-то внутри ее организма дрогнуло и она протянула ему большой медицинский скальпель и, опасаясь чего-то непредвиденного, встала из–за стола, сделав несколько шагов назад. Вскоре ей предстояло воочию лицезреть подтверждения ее худших опасений.
Сев за стол, Вернон второпях положил левую ладонь на стол из толстого пластика и не медля ни секунды вонзил лезвие скальпеля в свою руку. Пройдя насквозь и ладонь и десятисантиметровую толщу стола, лезвие вышло с обратной стороны. Кровь брызнула с такой силой, что капли смогли долететь даже до белого костюма Юлии, и она невольно вздрогнула от неожиданности.
Вернон же сохранял предельное спокойствие, словно наслаждаясь устроенным им же самим чудовищным представлением. Он получил необходимое ему самому доказательство – его тело абсолютно не реагировало даже на сильнейшую резкую боль. Продержав огромный скальпель в ладони несколько секунд, он наконец выдернул его и с пренебрежением отбросил на пол. Нож издал леденящий душу звук и, отскочив от мраморной плитки, ударился о стеклянную дверь лаборатории.
– Я все помню! Все! – зловеще произнес он.
Не вымолвив ни слова, Юлия продолжала стоять в стороне. Хотя она и предполагала, что в результате операции Вернон будет способен проявлять неконтролируемую агрессию, подобное леденящее душу представление все же не могло не отразиться зловещим скрежетом на ее душе.
– Я дам тебе дополнительный комплект одежды и высажу тебя вот здесь, – выдержав многозначительную паузу, произнесла Юлия, выведя на экран трехмерного проектора карту ближайшего свободного города. – Дальше, я думаю, ты и сам справишься. Я уже сделала для тебя достаточно.
– Где моя катана? – грубо произнес Вернон, словно не выговаривая слова, а отрезая их.
– У выхода, под черным плащом. Не думала, что ты про нее вспомнишь. Разве тебе мало, того оружия что мы взяли с твоего звездолета, – ответила Юля, указывая на темно-коричневую амуницию и большой армейский чемодан.
– У меня с ними свои счеты! – в привычной ему холодной манере ответил Вернон. Не удостоив свою собеседницу даже мимолетным взглядом, он снова погрузился в свои мрачные размышления. Взяв со стола белый капроновый бинт, он обмотал им кровоточащую ладонь и направился к чемодану с оружием. Капли его крови все еще продолжали стекать на пол сквозь проделанное ножом отверстие в столе.
~ * * * ~
Лучи восходящего утреннего солнца начинали медленно окутывать своим позолоченным покрывалом мегаполис в то время, как корабль Юлии медленно снижался пролетая сквозь один из спальных районов. Маневрировать среди тысяч небоскребов с каждым годом становилось все сложнее. То тут, то там с разных этажей невероятно высоких зданий вылетали то автоматические дроиды доставщики товаров, то роботизированные воздушные автобусы и такси, то пилотируемые людьми полупрозрачные капсулы. Едва не задев одну из них, Юлия все же добралась до нулевого уровня и высадила Верона неподалеку от транспортного парка. Здесь на нескольких сотнях квадратных метров расположились тысячи различных летательных аппаратов: какие-то совсем старые, кажущиеся едва ли готовыми преодолеть притяжение планеты, какие-то вполне современные и большие, блестящие натертыми алюминиевыми пластинами, вдалеке красовались и вовсе совсем новые экземпляры, только что вышедшие с конвейера гражданского авиационного завода.
– Мне нужно что-то, что сможет долететь сюда, – тщательно прикрывая свое лицо черным капюшоном, Вернон показал оператору, занимающемуся арендой летательных аппаратов, на точку на голографической карте, и тот без промедления называл ему цену.
– Сто пятьдесят солнечных кредитов, если на самой простой капсуле. Плюс топливо и страховой депозит.
– Да это же грабеж, – произнес Вернон, хотя и знал заранее, что какая бы цифра не прозвучала, для его пустого кошелька, она все равно бы оказалось запредельной.
– Эй, не я фиксирую цены. Ко мне какие претензии? – пожилой седоволосый мужчина демонстративно отвернулся и продолжил коротать свое рабочее время за экраном трехмерного проектора, транслирующего последние события с торжественной церемонии. Вернон также заинтересовался новостями и, осознав, что хотя бы за это с него не возьмут денег, решил также поинтересоваться последними событиями. К своему удивлению он обнаружил, что Гражданская администрация не только не стала скрывать факт осуществления первого межзвездного путешествия, но даже организовала торжественный прием первых шумеров и майя, которые спустя столь долгий период отсутствия на Земле, снова ступили на ее поверхность. Среди присутствующих он узнал Ушмаля, Вукуба и Копана, однако, ни одного сотрудника ОДО, ни, тем более, членов их бывшей команды по экспедиции на Проксиму разглядеть ему так и не удалось.
– Неужели наши братья по разуму? – с издевкой понятной только ему самому, спросил Вернон.
– Сам глазам не верю, – ответил седовласый оператор. – Если бы мог, сам бы полетел туда посмотреть на этих проксимян.
– Как, как говоришь их зовут?
– Они из звездной системы Проксима. Та, что ближайшая к нам.
– Серьезно? И как же прилетели?
– Не говорят пока. Скрывают. Мол, меры предосторожности.
– А откуда трансляция?
– С какой-то секретной базы.
– На Земле? – прищурив свой единственный глаз, уточнил Вернон.
– А кто ж его знает, может с Земли, а может и с Европы…
– И когда объявили?
