Ты, я и апокалипсис

Шаги приближались, эхом отдавая по залу. По коже пробежали мурашки. Они были в полном мраке, перед глазами стояла темнота. Даже когда девушка закрывала их, ничего не менялось. Сара вдохнула поглубже, стараясь не дышать, лишь бы не привлечь внимания нежданного гостя. Это было ее ошибкой. В легких защипало и жгучая боль расползлась по груди, подступая к трахее. Сара закрыла рот руками, держась до последнего, чтобы на закашляться.

У входа зажегся свет. Голубоватое свечение выдало фигуру вошедшего. Незваный гость надломил еще один химический фонарик, бросив его вперед. Мерцающие лучи упали на соломенные волосы Тиффани, неторопливо шагающей по залу. Сердце Сары начало бешено вырываться из груди. К ее ногам прижался пес, а девушка схватила себя за горло, лишь бы не издать ни звука.

Тиффани, достав из-за пояса глушитель и встав посреди зала, неторопливо начала закручивать его на ствол своего пистолета. Тени девушек, прячущихся за колоннами, почти не выдавали их в свечении химического фонаря, но девушка, проведя рукой по своим соломенным волосам, все же посмотрела в их сторону.

– Интересно… – прошептала она, туго ввернув глушитель на ствол и взяв его обеими руками.

Предательский организм взбунтовался. В голове Сары запульсировало, сердце, молотом колотясь в легкие, заставляло конечности дрожать. Сара стиснула горло в последний момент и прикрыла рот рукой, но было поздно. Из ее груди вырвался кашель, который она с трудом смогла задержать.

Хрип ее легких эхом прошелся по коридорам. Тиффани резко обернулась, выставив пистолет перед собой. Ее лицо, сокрытое во тьме, на которое свет падал лишь частично, внушало ужас. Во мраке сверкнул блеск ее зрачков. Ровно и не колеблясь держа пистолет, она направилась к колоннам, за которыми пряталась Сара.

Ураган в легких не утихал, эхом отражавшиеся шаги сообщали о приближении Тиффани. Сара оглянулась на Роуз, в глазах которой застыл немой ужас. Она взяла в руки пистолет, прижав его к груди. Выставив свой наверченный ствол вперед, соломенноволосая сделала еще один шаг к колонне, как вдруг, пес резко выскочил оттуда, помчавшись в другу сторону зала.

Не секунды не мешкая, Тиффани произвела три выстрела в сторону проскочившей тени. Тихий свист пистолета въедался в уши. Гильзы прозвенели трижды, рухнув на пол. Оглядев зал, Тиффани пошагала в ту сторону, куда побежала собака.

– Всего лишь пес. – прошептала она. – Пес… – и застыла на месте. – Вот херня, ну конечно же! – Тиффани оглянулась на зал. Ее зрачки цеплялись в каждый шелох теней, дрожащий в отражении голубоватого света. – Сара! – крикнула она. – Я знаю, ты здесь. – она направила пистолет в сторону колонн. – Где бы ты ни была, выходи сейчас же. И подружку свою прихвати, – Тиффани сделала шаг к ближайшей к ней колонне, медленно уходя в бетонное укрытие. – врасплох вам больше меня не заста…

Из темноты на нее прыгнул пес, целясь клыками в руку. Девушка успела среагировать прежде, согнув ту в локте, огрела животное ударом колена. Уклонившись от пущенной пули рывком между ног Тиффани, пес вцепился в ее ногу, дернув ту и попытавшись повалить.

– Бежим! – крикнула Роуз, взяв Сару под руку и рванув со всех ног в сторону туннеля. Вслед за ними из укрытия вынырнула и Мегган, прикрыв голову руками бегущая к выходу. Тиффани схватила пса за хвост, дернув его и прицелившись в животное, но тот не сплоховал, вцепившись ей во вторую лодыжку и вновь вильнув между ее ног. На этот раз Тиффани вскрикнула, повалившись на бок и вновь попыталась прицелится в пса, но его шустрая пасть таки вцепилась ей в руку. Пальцы девушки сжались и коридор осветила вспышка очередной пули. Собака сжала челюсти сильнее, но Тиффани вывернула руку так, чтобы не лишиться пальцев. Животное сделало рывок головой и зубами выжала кнопку фиксации магазина. Тот вылетел из рукояти пистолета и пес отпустил руку девушки, перепрыгнув через нее и пинком бросив обойму во тьму.

Прежде чем он тоже успел улизнуть, Тиффани огрела его по животу сапогом. Животное стерпело, обойдясь лишь тем, что заскулило и, сквозь боль, поскакало за девушками, которые, сломя голову, уже добрались до лестницы.

Они не видели, куда бежали, с трудом перебирая ногами по стальным ступеням. Сара впереди, за ней Роуз и Мегган следом. Через мрак наконец проступили лучи света, бьющие из люка. Сара, едва не споткнувшись, потянулась к ним, как вдруг, позади, донесся крик. Под ногой Мегган рухнула ступенька и она провалилась вниз, застряв почти по половину туловища в лестничном полете. Позади ее нагнал пес, перепрыгнув через девушку и, рыча, проскакал за Сарой.

Роуз остановилась, глянув на Янг, которая огромными испуганными зрачками взглянула на нее. Недолго думая, Роудсон бросилась вниз, схватив девушку, тянущую к ней руки и, сквозь стон, вырвала ее ногу из ловушки со скрипом порванных джинс. Помогая ей пройти вперед, Роуз побежала последней, выскочив на воздух и, споткнувшись о порог, рухнула в снег. Сара обернулась на них, закашлявшись и выплевывая зелено-мутную жижу прямиком на снег.

Поднявшись, Роуз отряхнула пальто и джинсы, поспешив за Сарой и ногами взрывая сугробы. Мегган, стиснув зубы и схватившись за ногу, выпрямилась, доставая из-за пазухи пистолет.

– Одну секундочку! – крикнула она вслед Саре с Роуз и, прицелившись в панель у входа и, с криком, выпустила в нее всю обойму пистолета. Та, заискрив, запищала и дверь дернулась, закрываясь. – Это чтобы наверняка! Надеюсь ты сгниешь там, сволочь! – крикнула Мегган в закрывающуюся дверь бункера и, прихрамывая, побрела за остальными.

Сквозь бьющий в лицо снег они добрались до города. Н-83 уже понемногу оживал и люди выходили на улицы. Тем сильнее они удивлялись, заметив бредущих к станции незнакомок. Пес, хромая на одну ногу, все же первым дошел до станции, повалившись на холодный пол. Сара села рядом с ним на лавочку, потирая легкие, стонущие от очередной порции выходящего из них дерьма. Мегган, только сейчас сообразив, что она все еще держит в руках пистолет, засунула тот за пояс и, простонав, села, разглядывая порванные джинсы и содранную под ними кожу. Роуз же, оперившись на столб, просто стояла, открыв лицо бьющему в него снегу.

Вдалеке загорелись огни подходящего к Н-83 поезда. Еще минут пять, и они наконец то смогут убраться отсюда. Саре уж не терпелось взять причитающийся с Роуз ужин за ее счет. Эта стрельба, побеги и опасность явно не то, для чего она ехала в Мейкон. Она пыталась скрыться от этого, а ее уже несколько раз чуть не убили. И все из-за какой-то дурацкой дочки первого министра, из-за каких-то дурацких тайн, из-за ерунды какой-то. Ей вообще не стоило выходить из дома. Наверное, так было бы лучше для всех. Все были бы живы и никому до нее дела бы не было.

– Погоди-ка. – сняв заснеженные очки и потирая глаза, сказала Роуз. – У тебя в обойме были настоящие патроны?

– Ну да, а что? – глянула на нее Мегган, держась рукой за рану на ноге.

– Да так, – Роуз закрыла глаза, покачав головой. – ничего.

Глава 30

Официантка поставила перед Сарой огромную тарелку лапши, сдобренную соевым соусом, специями, травами и перемешанную с кусочками морепродуктов. Запах стоял просто изумительный и девушке не терпелось схватить вилку и приняться за еду, однако она решила подождать, пока для Роуз принесут ее рататуй из баклажанов, томатов и перца.

Вокруг царила атмосфера какого-то прямо аристократического уюта. Саре нравилось. Ресторан был приличный, Сара никогда не бывала в подобных заведениях. Ее максимумом всю жизнь была забегаловка рядом с домом, улыбающаяся посетителям глупым изображением очеловеченной пачки с лапшой. Тут же все было иначе. Вычищенные добела скатерти. Приятный саксофон на фоне. Официанты, разодетые как на свадьбу. Ну или на похороны. Людей тут было не так много, но те что сидели за столами, смотрелись солидно. Часы, галстуки, платья и дорогие украшения. Все это буквально пахло богатством.

Роуз сказала, что она свои обещания выполняет, а потому точно задолжала ей ужин. А учитывая факторы риска, самый дорогой ужин, который могла себе позволить. Ресторан со сложным красивым названием на французском был буквально напротив городского министариата. Все в нем было прекрасно. Красивый снаружи, красивый внутри. Единственное, что нарушало эту гармонию красоты, вид, выходящий на центральную городскую площадь неподалеку. Мало того, что оттуда доносились крики людей, заблокированных там полицейскими, так еще и отряды комендантских солдат ходили мимо огромных окон туда-обратно, вызывая внутри девушки жуткое беспокойство.

– Так значит эта девушка преследует вас? – спросила ее Роуз, задумчиво наблюдая за прохожими в окно.

– Тиффани? – переспросила Сара. – Да.

– Все еще поражаюсь, почему сразу было не сказать мне правду.

– Я была уверенна, что если ты узнаешь все, то выгонишь нас из квартиры, а может и из города. А что бы нам тогда оставалось делать?

– Ложь все равно не выход. И тебе стоит меня понять. – перевела взгляд на нее Роуз, оторвавшись от созерцания улиц. – Оливия – девушка, прямо скажем, не очень-то вдумчивая. Откуда мне знать, кому она решила «помочь» и зачем все это.

– Оливия добрая. – вздохнула Сара, с радостью подметив то, что официант подносит Роуз ее рататуй. – Зря ты так с ней.

– Оливия добрая, несомненно. – в благодарность кивнув официанту, Роуз принялась за блюдо и это стало знаком для Сары, что она может взяться за лапшу. – И это играет ей не на руку. Я тоже не могу назвать себя злым человеком, но у меня есть критическое мышление. Кейси его лишена. Она всегда видит во всем только хорошее. Для нее стакан всегда наполовину полон.

– Но ведь стакан наполовину пуст. – улыбнулась Сара, заодно глянув на бокал воды, стоявший рядом с ней и, запив острый привкус лапши, осушила его ровно до половины.

– Каждому свое, Сара. – разгребала овощи в тарелке вилкой журналистка. – Если тебе интересно мое мнение – аналогия со стаканом в этом случае некорректна.

– Ты умная. Может ты и права. – завила вокруг зубчиков вилки очередную порцию лапши девушка.

– Ну спасибо. – улыбнулась Роуз. – Жаль только, что так считаешь только ты. В конце концов, ты тоже не глупая.

– Я? – удивленно посмотрела на нее Сара, не отрываясь от жевания. – Да ладно тебе. Я уж точно не вундеркинд.

– Необязательно быть вундеркиндом, чтобы мыслить верно. – ели заметно пожала плечами Роуз, запив блюдо водой. – Да и я иногда в своем стремлении добиться цели иду на явные глупости. Может нам и вовсе не следовало лезть в этот бункер. Мы ничего не нашли, а лишь подставились под пули. Еще и эта выскочка, Янг, разодрала себе ногу.

– Я долго думала о том, что ты ее спасла. – сказала ей Сара. – Вы ведь с ней, вроде как, враги. Прямо-таки ненавидите друг друга. Но ты обернулась, чтобы ей помочь.

– Если человек тебе неприятен или не согласен с твоим мнением, это не значит, что тебе стоит цинично уйти, оставляя его в беде. – серьезно сказала ей журналистка. – Какой был бы толк от всех моих статей и ярких фразочек о помощи людям вокруг, если бы я не подкрепляла их поступками? Любой дурак может кричать, что он ратует за свободу и равенство, но только вот не делать для этого ничего и никогда.

– Классные принципы. – хихикнула Сара. – Только всем и всегда все равно не поможешь, – она вздохнула. – как бы сильно не хотелось.

– Значит надо пытаться в меру своих возможностей. – сделала еще один глоток из бокала Роуз.

Они замолчали, принявшись за еду усерднее. Стоило признать, Сара никогда не ела такой вкусной лапши. В меру твердая, с большим количеством специй и политая непонятным, но приятным маслом, да еще и с кусочками рыбы и креветок, эта лапша была достойна звания лучшей в жизни девушки. Блюдо Роуз же было не слишком приятным на вид, однако та уплетала его достаточно быстро и ей, кажется, нравилось.

– А что насчет этих бункеров-то? – доедая свою порцию, спросила Сара. – Как ты думаешь, для чего они?

– Понятия не имею. – покачала головой Роуз. – Могу лишь предполагать, что какие-то лаборатории. Ты же взяла там что-то? В той комнате, которую вынюхал пес?

– Да, но рюкзак в твоей машине.

– Что там было? Какое-то фото и карманный голопроектор? – попыталась вспомнить Роуз, задумчиво подняв взгляд.

– Да. Какая-то девушка на фото и эта штуковина. – кивнула Сара, утирая губы салфеткой.

– Голопроектор еще работал, ты говоришь?

– В нем было только шипение. – ответила та.

– Я посмотрю, конечно, но суть одна, узнать, что на нем, мы сумеем навряд ли. – разочарованно сказала Роуз.

– Ну мы и в бункер не надеялись проникнуть. – улыбнулась Сара.

– То, что его до нас вскрыла эта твоя Тиффани, кажется, еще не значит, что мы сделали это сами. – Роуз поправила свои дреды на затылке. – Может даже и не вскрывала. Скорее всего какой-нибудь агент из Атланты, или что-то вроде того. У них есть доступ почти куда угодно.

– Даже в чью-нибудь квартиру? – удивилась Сара.

– Даже в чью-нибудь квартиру. – вздохнула Роуз. – Потому у меня на двери кроме электронного замка под ключ-карту есть еще несколько засовов и цепочка.

– Жесть.

– Бесспорно. – Роуз снова посмотрела в сторону улицы, попивая воду из бокала. Снаружи проехал большой черный автомобиль с значком комендантской стражи. Он ехал медленно и неуклюже, но выглядел защищенно и грозно.

– Как ты думаешь, что там могли исследовать? – спросила Сара. – В лаборатории этой, если это конечно лаборатория была.

– Что угодно. – Роуз не оторвала взгляд от улицы, потирая ножку бокала. – Это и вовсе мог быть бункер времен Соединенных Штатов. Может, хранилище провизии, или наоборот, боеприпасов.

– Тогда почему он затоплен?

– А вот это уже хороший вопрос. – кивнула Роуз.

– И зачем туда приперлась Тиффани, если не знала, что мы там? Она была явно удивлена. И еще, кажется, считала, что Сэм с нами?

В этот момент Сара почувствовала, что ей стало неловко. На деле ей не хватало Саманты, как бы она не пыталась прогнать эту мысль из головы. Ведь за последнее время они столько пережили вместе, а теперь она ее ненавидит, это уж точно. Не стоит и надеяться на какие-то чувства. Было бы хорошо если бы Саманта теперь с ней хотя бы поздоровалась. Или вовсе была жива. Ведь она так и не объявилась с тех пор.

– Может, искала там что-то, как и мы? – задумчиво спросила Роуз скорее саму себя. – Кстати, насчет Сэм. Как там она?

– Понятия не имею. – опустила взгляд Сара.

– Она не пришла обратно? – насторожилась Роуз. – Боже. Теперь и я буду волноваться о ней.

– Ну ведь ты сама говорила, там была станция, поезд и все такое. – прикусила губу Сара. – Не могла же она пропасть вот так вот просто? Или, ты хочешь сказать, что ее могли…

– Я ничего не хочу сказать. – прервала ее Роуз. – Да, твоя подруга не сахар. Она себе на уме, грубиянка и не имеет понятия политкорректности в принципе. Но она тоже человек. И мы не имели права оставить ее там. Я позволила чувствам диктовать свои действия в тот миг. Боюсь, что теперь жалею об этом. Человек должен мыслить рассудком, а не сердцем.

– Предпочитаю доверять больше сердцу. – помялась Сара, не сразу решившись сказать это поперек Роуз.

– Почему так?

– Если слишком часто думать и забыть о чувствах, то, наверное, станешь злой и стервозной. У меня была одноклассница, Ханна, – Сара постаралась отогнать из головы жуткие воспоминания, кровь и боль. – не знаю, как она сейчас, но она всегда хотела казаться такой умной. Всегда искала какую-то колкость и даже к своему брату была холодна.

– Люди по-разному понимают трезвое мышление рассудком. – сказала Роуз. – Для кого-то это лишь точный просчет и анализ своих действий, а для кого-то – броня от всего ненавистного вокруг. Такой вот щит из интеллекта, за которым они прячут то, что осталось от их прежнего мышления. Как раз-таки, мышления чувствами.

– Ты, как я понимаю, относишься к первой категории?

– Скорее предпочитаю думать, что я к ней отношусь. – холодно ответила Роуз, потупив взгляд.

Не найдя, что ответить, Сара тоже взяла свой бокал, принявшись попивать из него освежающую водичку и смотреть за людьми в окне. Каждый раз, когда она смотрела на улицу, она будто наблюдала за какими-то небольшими историями. Вот идет дама с собакой, а вот молодая парочка перешёптывается о чем-то. Или вот, грузный мужчина, поправляя штаны, выходит из-за угла. Пара полицейских, держа в руках дубинки яростно на что-то сетует, или проезжает гламурная девушка, явно жалея, что купила электромобиль без крыши перед такой зимой.

Наконец к ним подошел официант, спросив, будут ли они заказывать что-то еще и они, решив больше не тревожить заведение своим присутствием, покинули эту обитель комфорта, вновь выйдя на уличный мороз. Сара засунула руки в карманы, чувствуя, как в пальцы тут же вцепился мороз. Заскочив в машину, она захлопнула за собой дверь, тут же щелкнув на кнопку обогревателя. Пес на заднем сиденье радостно тявкнул, вновь их увидев.

– Что, уже и в приборной панели разобралась? – усмехнулась Роуз, глядя как Сара уверенно прибавляет теплоту в салоне.

– Просто увидела разок, как это делаешь ты.

– Внимательность, это хорошо. – завела автомобиль журналистка.

Они выехали с ресторанной парковки, разворачиваясь в сторону объезда. Так как центральная площадь все еще была заблокирована, нормальным быстрым путем к дому Роуз было не подобраться. По городу все еще ходили люди с плакатами, тут же увиливая в переулки, когда мимо шли полицейские или маршировали отряды коменданта Моралеса. Судя по новостям, люди на площади с трудом переносили зиму, а выпускать их оттуда никто не собирался. Несмотря на палатки, костры и обогреватели, жизнь там, в огромной толпе, была не сахар.

В Атланте словно захотели специально затравить бастующих, вывернув против них их же монету. Выставляя это за попытку контроля над ситуацией, комендант просто запер людей на морозе и холоде, блокпостами затрудняя поставку припасов, а постоянными проверками, патрулями и черными машинами, парящими в воздухе днем и ночью, нагоняя страх на остальной народ. Люди в Мейконе ненавидели Атланту. И люди же в Мейконе больше других ее боялись, каждый день видя в искорёженных зданиях и полуразрушенных кварталах, какой бывает ее ярость. Сару эти виды развалин пугали и завораживали одновременно.

По радио, после очередного музыкального трека, переключились на новости. После прогноза погоды, в эфир подключился второй диктор, сообщая о самой тиражируемой статье дня. «Самые свежие новости в колонке Мегган Янг. Довоенные катакомбы под Джорджией. Проделки Канадской разведки? Испытания биологического оружия? Тайная база мирового правительства? Оформите доступ всего за несколько кредитов.»

Роуз нахмурилась, стукнув кулаком по рулю, и вздохнув.

– Вот сучка. – сказала она. Настолько непривычно было слышать подобное от Роуз, что Сара не смогла сдержать смех.

Она перегнулась на заднее сиденье, чтобы взять свой рюкзак и, попутно, почесав пса за ухом. Открыв один из отсеков, она достала оттуда фото и голопроектор. Роуз, стараясь разорваться надвое, пыталась следить за дорогой и за содержимым сумки одновременно.

– Не работает? – спросила она. Сара подтвердила свои слова, щелкая по парочке кнопок, которые были на устройстве. Шипение, и больше ничего.

– Как видишь. – сказала она.

– Значит работает через сигналы. – нахмурилась Роуз. – Это плохо. В ней нет карты памяти, только передатчик. Она ловит зашифрованный сигнал из хранилища, и уже потом воспроизводит записанное.

– На нее и записывать что-то можно? – удивилась Сара.

– Думаю, что уже нельзя. – выкрутив руль, сказала Роуз.

Пес сзади проскулил и Сара, убрав обратно в рюкзак голопроектор, взяла в руки фото девушки в очках. Судя по виду, она была каким-то доктором, или лаборанткой. Создающая впечатление скромной и застенчивой.

– Он воет, когда смотрит на фото. – глянула на пса Сара. – Я думаю это не просто так. Может, это его хозяйка?

– Девушка на фото? – Роуз повернула зеркало заднего вида на собаку. – Ну, судя по тому, как он яро помогал открыть дверь, это возможно. Быть может, ваша встреча с ним не случайна?

– О чем это ты? – приподняла бровь Сара.

– Ну, подумай сама, – вновь обратила внимание на дорогу журналистка. – пес может быть питомцем работницы лаборатории, к которой могли иметь доступ жители Атланты и он, вероятно, мог узнать в тебе…

– Замолчи. – отвернулась к окну Сара. – Все вы узнаете во мне кого-то. А я хотела бы, чтобы меня воспринимали, как меня. Ты печешься обо мне, потому что я на кого-то похожа, меня преследует эта маньячка, потому что я на кого-то похожа, даже пес бродит за мной из-за моего с кем-то сходства. Это уже надоедает.

– Ладно. Извини. – сказала ей Роуз.

– Лучше бы задумались о том, что происходит тут. – кивнула в сторону центра города Сара. – На холоде люди мерзнут, а их не пускают домой. Разве они имеют на это право?

– Я уже говорила, в Атланте считают, что они могут все. – пробурчала Роуз. – Удивительно, что комендант разрешил выносить из этой западни тех, кто получил обморожение или какие-то травмы.

– Он разрешил?

– Да, вчера говорили по новостям. – пожала плечами Роуз. – Хочет показать, что ему не все равно. На деле Алекс Моралес такой же, как и все они, люди из Атланты. Считают, что на все способны. Считают, что знают, как лучше. Думают, что им ничто не указ.

– Так и есть. Они же самые главные. – сказала Сара. – Разве им может кто-то противостоять?

– Может. – хмыкнула Роуз. – Все вокруг боятся Канады. И Паттерсон боялся. И Маккриди боится. Генерал Тейлор обладает самой большой армией в Америке. В его стране есть инфраструктура и даже попытки создать альтернативные источники энергии. А еще очень много зеленых зон, на удивление. Ведь по северо-западу пришлось больше всего ядерных ударов.

– Откуда такие познания? – удивилась Сара. – Ты там бывала?

– Не-а. – улыбнулась Сара. – Мне Келли рассказывала.

– Твоя кузина? Но разве она и не должна агитировать всем, как в Канаде хорошо? Ты вроде сама говорила, что в этом ее работа. И ты ей веришь?

– Конечно не верю. Но там, где нас нет, всегда хорошо. – улыбнулась ей журналистка. – А здесь, сама посмотри. – указала на здания вокруг Роуз. – Они не удосужились даже отстроить город после бомбардировки. Конечно, они хотят оставить эти обугленные здания как памятник своей силе. Чтобы люди вставая с утра вспоминали не о кофе, а о том, как Атланта готова их покарать. Только вот мир так не работает. Всегда найдутся те, кто устанет боятся и выйдет на улицы. Как вышли эти бедные люди, воспрявшие после убийства малышки Лайнс.

– Ее убийство и правда ужасно.

– И комендант Коллинз имеет к нему прямое отношение. – стукнула по рулю Роуз, покачав головой. – Но конечно, мне никто не верит и статьи мои не пускают в печать.

– Может, стоит найти еще фактов его причастности к бандам в городе?

– С твоих слов, Сара, все так просто. – вздохнула Роуз. – Да только и Коллинз не дурак. Он получает с того, что прикрывает банды, огромные деньги. С продажи наркотиков, проституции и подпольных боев. Все сходит ему с рук, а тех, кто осмеливается заявить об этом найдут и утопят где-нибудь в канализации.

– А ты не боишься? – сказала, кашлянув Сара.

– Я просто отвыкла лгать. Ложь режет мне глаза. И чувство отвращения ко лжи перебивает во мне чувство всякого страха. – твердо ответила ей журналистка. Сару ее ответ очень впечатлил.

– И всем в Атланте плевать на то, что происходит в городе?

– В Мейконе? – бросила на нее взгляд та. – Далеко не плевать. Все эти министры, офицеры полиции, коменданты и богатеи со своими корпорациями в огромных небоскребах, украшенных неоном, знают об этом городе все. Знают, как тут живется. Знают, как люди ненавидят и боятся их. Но Мейкон – их бич. Если повторится то, что было двадцать лет назад, вся страна может восстать. Ведь если людей здесь не сломили плазменные бомбы, почему и другие будут молчать?

– Интересно, почему первому министру и прочим так важно выглядеть в глазах Мейкона злодеями? – задумалась Сара.

– Они не видят себя злодеями. Они думают, что они – последний оплот демократии. Наследники законно избранного Паттерсона, который почти пять десятков лет правил этой страной. Они привыкли сидеть на своих местах. И они не отдадут их. Чем дольше ты вязнешь в пучине насилия, Сара, тем…

– Тем сложнее из нее выбраться. Да-да. – кивнула она. – Но все равно странно, почему министры, зная все это, так плюют на людей.

– Они могут и не знать. – пожала плечами Роуз. – Главы министерств, судя по их пылким речам считают свою миссию куда глобальнее. Я знала Хелен Картер, общалась с ней. Она – не плохой человек и она вряд ли сидит в своем кабинете, размышляя о том, как прижать народ сапогом к земле. Может и Маккриди вовсе не так страшен, как его малюют.