Перед рассветом

– При закупорке или стенозе сосудов, – заметила Анита.

– Верно. Еще ЭХО, ЭЭГ, ну и анализы.

– А сколько требуется времени, чтобы я могла освоить эту профессию хотя бы на минимальном уровне?

– Стандартно – 6—7 лет специализации, чтобы ты могла получить сертификат и уже практиковать как отдельный врач, или вообще понимать, что ты делаешь. А до этого наблюдать, ассистировать, учиться, учиться и учиться.

– А бывают ли какие-то сложные случаи, Комал?

– Понимаешь, Анита, у нас по сути каждый случай сложный. Каждый требует особого внимания и решения. Я до сих пор сталкиваюсь с тем, что, подготавливаясь и совершая определенную операцию, умывая руки я думаю, насколько же этот случай был тяжел, но потом через некоторое время приходит другая ситуация, еще более сложная и первая уже кажется невероятно простой и так далее, до бесконечности. – Комал снова улыбнулся. – Но мне доставляет удовольствие решать эти проблемы и помогать людям. Решать каждый отдельный случай, прилагать к этому все силы и знания. Даже когда я бываю на конференциях, мои коллеги, бывают, разбирают те случаи, через которые я уже проходил, но для них это ново, а для меня уже пройденный этап.

– Как мне это все интересно, – завороженного проговорила Анита, – мне так много хочется узнать.

– Анита, документы у тебя с собой? – Девушка кивнула. – Хорошо. Ступай тогда на 2 этаж, там у нас отдел кадров, подай им все документы и…я с нетерпением жду тебя здесь!

Анита была настолько счастлива, что готова была расцеловать Комал Дэва. Подхватив сумку, она направилась к двери и, уже открыв ее, обернулась.

– Вы знаете, Комал, я чувствую себя словно во сне, – радостно сказала она. Сложно было предположить что-то иное, так как глаза девушки буквально лучились счастьем.

– Я надеюсь, что все у нас сложится, – кивнул Комал, – поверьте, я тоже долго ждал этого момента.

Поздно вечером домой Анита летела как на крыльях, радостная, умиротворенная улыбка просто не сходила с ее лица и любой, кто встречался с ней взглядом, сам поневоле улыбался, настолько это было заразительно. Но дома ее ждал еще один сюрприз. Кто-то в ручку двери вставил потрясающе красивый букет из роз с прелестной открыткой плюшевого медвежонка, но не подписанной. Понять, что этот подарок был прислан именно по адресу, не оставлял сомнений, так как была еще крохотная записочка с ее именем, но кто послал, по какому поводу, Анита не могла понять, да пока и не хотела.

Быстро перекусив, Анита легла в кровать, но так и не смогла быстро заснуть, в уме снова и снова прокручивая разговор с Комал Дэвом.

Едва Комал успел переступить порог дома, как жена сразу же заметила в нем незначительное, но изменение.

– У тебя что-то случилось? – спросила она, снимая с мужа пиджак и аккуратно вешая его на плечики в гардероб.

– Лакшми! Душа моя! – Комал любовно чмокнул жену в щечку.– ты не представляешь! Я, кажется, нашел того человека, которого так долго ждал!

– Да неужели! – всплеснула руками Лакшми. – И кто он? Выпускник или по переводу к вам?

– Выпускница, – широко улыбаясь ответил Комал. – Да-да, представь себе, это совершенно еще юная девушка, но я в ней вижу настолько огромный потенциал, – он рассмеялся. – Она напоминает мне себя в ее годы. И если она действительно так хороша как я думаю, цены этому врачу не будет!

– Вашему дуэту не будет цены, – сказала Лакшми. – Дай Бог, чтобы все так и было. А теперь иди поешь, я приготовила твои любимые бирьяни и как раз все мне расскажешь.

На следующий день, придя на работу чуть ли не раньше всех, едва Анита успела переодеться в белый халат, забрать волосы под шапочку и выйти из сестринской, как ее тут же перехватил Комал.

– Далеко не отлучайся, сейчас обход, а потом пойдешь со мной на операцию. Сегодня оперируем грыжу, будешь смотреть.

– Ага, – только и смогла вымолвить Анита, как Комал унесся дальше по коридору.

Чуть позже она присоединилась к нему на обходе пациентов. День пронесся молниеносно и остановилась Анита лишь тогда, когда на плечо ей легла чья-то рука. Обернувшись, она увидела Комала.

– Ты не желаешь выпить чашечку кофе? – снимая медицинскую шапочку, спросил он, улыбаясь.

– Я… мне надо…

– Да ничего уже не надо, угомонись. Ты на часы давно смотрела? Не знаю, как насчет завтрака, но обед и ужин ты точно уже пропустила. Ты собралась сутками без еды работать? Так не пойдет. Если бы я не перенес вторую операцию на завтра, ты бы точно объявила голодовку?

– Но я перекусила….

– Когда, чем? Булочкой с чаем? Анита, ты же врач, и знаешь, что так питаться нельзя, или ты хочешь в один прекрасный день сама занять одну из палат здесь? – все это Комал говорил, ведя девушку в свой кабинет, чуть подталкивая за талию. – И вообще, твой рабочий день должен был закончиться еще три часа назад.

– Так уже 9 часов? – изумилась Анита. – А вы, сэр, почему тогда еще здесь?

– Я на сутках, а у тебя пока суточных нет.

– А-а, кто же будет моим куратором, пока Вас не будет?

– Мистер Ананд Варма, мой коллега. Он тоже все тебе покажет и расскажет. Но ты имей в виду, что на цокольном этаже здесь есть столовая, а то мне не хочется, чтобы, ассистируя мне, ты упала в голодный обморок.

Накормив Аниту, Комал предложил ей вызвать такси. Увидев, что она смутилась, он понял, что финансовая сторона вопроса не позволяет ей воспользоваться таким предложением. Почесав в затылке, он сказал:

– Хорошо, если ты подождешь еще часок, я могу отвезти тебя до дома, а потом вернусь сюда. Ну как, идет?

Анита согласилась, но изъявила желание выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Переодевшись, она спустилась вниз и, толкнув стеклянную дверь, тут же буквально попала в объятья Авинаша.

– Ну наконец-то! Я уж думал, что ты никогда не выйдешь! – радостно воскликнул он.

– Авинаш! – Анита не могла поверить своим глазам. – Что Вы здесь делаете?! Как Вы меня нашли?

– Ну мы же договаривались общаться на «ты», – улыбнулся он, – а что я здесь делаю? Жду тебя, уже почти четыре часа.

– Право, не стоило, – Анита чуть отстранилась от него и пошла вдоль здания. Авинаш шел рядом.

– А найти тебя мне ничего не стоило, я же вроде говорил, где работаю. Ан нет, не говорил.

– Полицейским, – тихо проговорила девушка.

– Нет, – заразительно засмеялся парень и даже остановился, – я спецкор, – и, увидев недоумение девушки, поспешно добавил, – специальный корреспондент, свободный журналист, называй как хочешь. Специализируюсь на звездах нашего кино и телевидения, иногда политиках.

– А что, корреспонденты имеют доступ к адресам жителей города?

– Анита, давайте это останется моей маленькой тайной, хорошо? Но я вижу, что ты вовсе не торопишься домой, ты вправду продолжишь работать сейчас? Хотя…, ты не в халате, с сумочкой на плече.

– Я просто вышла подышать воздухом, а через час меня подвезут домой.

– В чем проблема, я тебя отвезу!

Анита, наконец, остановилась и внимательным взглядом окинула своего собеседника.

– Зачем тебе это, Авинаш?

– Что зачем?

– Ну, зачем ты меня нашел, зачем тебе нужно подвозить меня. Я же совсем не знаю тебя. Да, я благодарна тебе за спасение, мне не стоило так поступать, но кроме слов благодарности я ничего не смогу для тебя сделать.

– А мне кажется, можешь, – с этими словами Авинаш чуть приобнял девушку и мягко поцеловал ее в губы. Она не отстранилась, но вопросительно посмотрела на него. Неожиданно Авинаш смутился. Он не привык к такой реакции девушек, ведь было всё: пощечины, нервный смех, радость и предвкушение продолжения, оскорбления и завуалированный флирт, но еще никто не реагировал так как она. Молча, чуть склонив голову набок, она просто смотрела ему в глаза чистым, ясным взором и в этом взгляде не было ничего осуждающего или ожидающего.

– Ты нужна мне, Анита, – он взял ее прохладные руки в свои. Он вдруг потерял всю свою веселость, почувствовав серьезность этого момента. – Позволь мне подвезти тебя до дома.

– Ну, хорошо, – Анита высвободила руки и полезла в сумочку, – только мне надо тогда предупредить мистера Комала, я ему позвоню.

Убедив Комала, что с ней все будет в порядке, девушка подошла к машине.

– Садись здесь, рядом со мной, – предложил Авинаш, указывая на переднее сиденье.

– Нет, – помотала головой девушка, – мне будет комфортней на заднем сиденье. Можно ведь?

– Да конечно! – учтиво открыв ей дверь, Авинаш подождал, пока она удобно устроится и затем сель за руль.

– Для кого этот бесподобный букет? – раздался позади него голос. Взяв в руки огромную охапку роз в прозрачной обертке, перевязанной шелковой лентой, Анита с упоением вдыхала аромат.

– Для тебя, конечно, – глядя на нее в зеркало заднего обзора, улыбнулся Авинаш. – Нравится?

– Еще бы, но…, право, не стоило.

– Куда мы едем? – Авинаш завел мотор.

– Как удивительно, ты знаешь, где я работаю, но не знаешь, где живу? – Их глаза встретились. – Ну, ладно, – и она продиктовала адрес. Всю дорогу они ехали молча, лишь периодически Авинаш смотрел на нее в зеркало, Анита же, устало откинув голову на подголовник, прикрыла глаза.

Подъехав к дому, Авинаш проводил девушку до двери.

– Тебе не место здесь, – сказал он, окидывая взглядом строение и улицу, – тебе надо съехать отсюда, и чем скорее, тем лучше.

– Какое тебе дело до этого? – неожиданно разозлилась Анита, – что ты лезешь в мою жизнь? Авинаш, я еще раз тебе говорю, спасибо, спасибо за то, что ты сделал для меня, но оставь меня.

– Но почему? – искренне недоумевая спросил Авинаш.

– Пойми, мы с тобой очень разные. То, как ты привык жить, я к этому не привыкла, у нас с тобой разные дороги.

– Ты ошибаешься, Анита, – он хотел взять ее за руку, но девушка отдернула ее. – Может быть, мы и отличаемся по классовым обществам, но, поверь, мне абсолютно все равно, из какого ты класса, касты, если хочешь. Я уже давно живу так, как привычно мне, а не окружающим людям! И, к твоему сведению, девушки из моего общества абсолютно меня не интересуют. В большинстве своем они неинтересны.

– Ты не там ищешь, Авинаш. Ладно, спасибо, что проводил меня, дальше я пойду сама, не поднимайся и вообще, забудь дорогу сюда, хорошо?

– Разреши мне хотя бы поцеловать тебя… на прощание.

Чуть помедлив, девушка кивнула.

Немного погодя, поднявшись в свою комнату, Анита поставила цветы в вазу, включила чайник и легла на кровать. Мысли в голове проносились со скоростью молнии. Лицо ее еще помнило нежные, теплые руки Авинаша, его приятный запах, скромный поцелуй. Но он не для нее, хотя, видит Бог, он очень нравился ей. Анита сама себе не могла объяснить, почему так думает, но считала это правильным. Быть может, она настолько ушла в свое время в учебу, теперь нужно работать, завоевывать репутацию, и на чувства уже не остается никаких сил? А как же другие в таком случае? Всему свое время, но, может быть, этого времени при таком раскладе так никогда и не настанет? Ведь, оглядываясь назад, девушка понимала, что ни то что парня, а даже подруг за все время своей жизни она так и не завела. Так, есть отдельные знакомые, но это не в счет.

На следующее утро Анита познакомилась с мистером Вармой. Это был долговязый, но мускулистого сложения человек, и что запомнилось ей больше всего, так это его огромные сильные руки. Быстро поняв, кто она и что здесь делает, он продолжил работу над историей болезни, вписывая туда очередные рекомендации по лечению.

– За Вами сегодня северное крыло этого этажа, – сказал он, – и, кстати, – когда уже Анита повернулась, чтобы выйти из кабинета, добавил, – не только сегодня. На эту неделю будете замещать мистера Комала.

– Что случилось? Он заболел? – воскликнула Анита, не веря своим ушам. Ведь еще несколько часов назад он был вполне здравствующим и полным сил.

– Нет, – покачал головой Ананд и снова уткнулся в свою писанину.

– Что случилось, мистер Варма? – снова, но более настойчиво спросила девушка.

Подняв исподлобья на нее глаза, Варма некоторое время разглядывал девушку, словно решая, стоит ли ей говорить и, видимо решив, что лучше рассказать, неожиданно улыбнулся и откинулся в крутящемся кресле.

– Сегодня ночью был гонг, – начал он, но, увидев, что Анита нахмурилась, пояснил, – это когда прибывает вертолет с тяжелым больным. Нас информируют и на этаже звучит гонг, это значит, что пришла пора готовить экстренную реанимацию. Короче, Комал вызвал меня, везли какого-то парня, попавшего в дикую аварию. У него была политравма (одновременное возникновение двух и более травматических повреждений, каждое из которых требует отдельного вмешательства и специализированного лечения) с повреждениями живота, грудной клетки, ног, головы… В общем, полный набор. В таких случаях, как ты, наверное, знаешь, мы информируем главврача. Согласно инструкции, он не мог принимать решений, не уведомив его. Но нашего глава в основном волнует денежный аспект, и он поинтересовался в первую очередь не тем, удалось ли за короткий срок найти Комалу в помощь бригаду, а есть ли у пострадавшего страховка. На что Комал ответил, что, если есть, в таком случае шибко не повезло страховой компании. Глав разозлился и стал кричать, я здесь стоял, – Варма показал на место у окна, – и все слышал так, как будто бы он находился в этом кабинете. И в ответе на вопрос, а если у парня все-таки не будет страховки, Комал сказал, что «тогда не повезет нам». Глав позволил ему спасти парню жизнь, он, кстати, в твоем крыле, еще в реанимации, но сегодня утром отозвал его от работы на пять дней. Вот такие дела, Анита.

Анита стояла, не в силах переваривать услышанное.

– Но… ведь это же несправедливо! – наконец возмущенно воскликнула она. – Врач обязан выполнять свою работу вне зависимости от того, есть ли у человека деньги покрыть свое лечение.

– Не знаю, в каких невероятных вселенных ты проходила практику, но здесь ты с этим столкнешься, и еще не раз. Ладно, иди, тебя уже заждались больные. После обеда я присоединюсь к тебе, проверю твои записи и прочее, – Ананд махнул рукой и снова углубился в свои записи.

День прошел относительно спокойно, Анита старалась все делать правильно, но в голове неотступно вертелись мысли о Комале. Вечером она решила позвонить ему. На этот раз закончив дежурство, как и положено, в шесть часов, да и Ананд не разрешил ей задержаться и на полсекунды позже, она направилась к выходу.

– Снова ты? – даже, собственно не удивившись, спросила Анита, едва вышла за порог здания и увидев наполовину спрятанное за охапкой цветов лицо Авинаша.

– Я не мог не встретить тебя. Я уже соскучился, – он протянул ей руку и помог дойти до машины. Как и вчера, Анита села сзади, положив букет рядом с собой.

– Сегодня ты уже не выглядишь настолько усталой, – подмигнул ей Авинаш в зеркало.

– Да, сегодня был более разгруженный день, а, может, вчера я сильно волновалась и переживала. Как-никак, первый день на работе был. И девочка меня сегодня развеселила одна. Я ей сказку во время операции читала, а она так заразительно пыталась смеяться…

– Что?? – едва успев завести мотор, Авинаш резко его заглушил и обернулся к девушке. – Прости, я что-то не понимаю. Ладно, ты ассистировала на операции девочки. Верно?

– Не совсем так, но продолжай, – загадочно улыбнулась Анита.

– Ты… ты читала сказку ребенку, который был под наркозом, а он смеялся? Или я что-то не так понял?

– Ты все правильно понял, Авинаш. Если я верно поняла твою реакцию, то могу объяснить. Я работаю в нейрохирургии, а операции нейрохирургические проводятся в подавляющем большинстве под местным наркозом. Нам это даже необходимо, чтобы всегда иметь возможность оценить ситуацию, чтобы больной мог сообщить о своем самочувствии.

– Очуметь, – чуть ли не по слогам проговорил ошеломленный Авинаш, – сколько оказывается интересного в жизни бывает. А что, пациентам ничуть не больно? Вообще ни капельки?

– Ты не путай, Авинаш, кору головного мозга, которая непосредственно и подвергается местной анестезии и сам мозг. Сам мозг не чувствует боли, хоть скальпелем его режь, человек будет сидеть и смотреть на тебя как ни в чем ни бывало.

– Очуметь, – вновь повторил Авинаш. – Слушай, – он еще сильнее развернулся к ней, – ты не хочешь заехать сейчас в одну кафешку? Я ужасно голоден, да и ты, наверное, тоже, и там ты расскажешь мне еще что-нибудь? А?

Авинаш так искренне и с любопытством смотрел на нее, что Анита не выдержала и засмеялась.

– Хорошо, поехали.

Быстро домчавшись до кафе, Авинаш заказал карри и сок, и, не дожидаясь заказа, уставился на девушку.

– Расскажи мне еще что-нибудь!

– Ты такой нетерпеливый, – улыбнулась она, – а что ты, собственно, хочешь знать?

– Все! – так громко воскликнул он, что некоторые посетители с удивлением обернулись.

Чуть наклонив голову и подперев ее ладонью, Анита задумалась.

– Хорошо, – наконец произнесла она, – я продолжу на эту тему. Мозг вообще уникальная структура в человеческом организме. Я говорила тебе, что можно хоть скальпелем резать, человек ничего не почувствует, можно ведь и электрический ток применять, будет тот же результат.

Авинаш чуть не поперхнулся соком, который успели уже принести.

– Неужели тебе правда все это неизвестно? – удивилась Анита.

– Да откуда, – выдавил охрипшим голосом парень, – у меня другая специализация.

Кивнув, девушка продолжала:

– Так вот, мозг – это уникальный орган. В нем на протяжении всей жизни человека идут новые настройки, перестройки нервных связей. Ведь даже представь себе, если в мозгу что-либо повреждено, травма какая-то, дырка, если тебе так понятнее будет, не надо там ничего латать и штопать, надо всего лишь убрать погибшие клетки, все остальное сделают за хирурга лимфоциты. Ты можешь даже представить себе мозг в виде сосуда с жидкостью, ее ведь не надо чинить и ремонтировать, она сама реконструируется, как должнО быть. А по поводу электричества, ты, надеюсь, знаешь об электродах?

– Да.

– Так вот, если прикоснуться электродом к височной части головного мозга, то наш больной или даже здоровый, – поправилась она, – может разразиться неудержимым потоком своих воспоминаний, о которых он и думать забыл, вплоть до детского возраста. А если эту же часть повредить, то человек вместо речи, вместо любых звуков будет слышать только шум. А если тот же электрод направить направить в ретикулярную часть, то можно управлять страхом человека, напрочь убрав его или же наоборот. Ты, кстати, наверное, еще слышал про «серое вещество» оно же мозговое?

– Конечно, кто об этом не слышал, Эркюль Пуаро и все такое…

– Ага, и серое вещества, единственное, что не восстанавливается. По крайней мере на сегодняшний день нет возможностей его исправления. А, между прочим, есть люди, которые не имеют такового вовсе.

– Анита, мне не следовало вести тебя в кафе, – почти простонал Авинаш. – Мне так все это интересно, но я даже не могу есть, потому что ты просто шокируешь меня все новыми фактами! Хорошо, а что-то там ведь все-таки есть? Вместо мозгов?

– Есть, – согласилась Анита. – Вода. – Она произнесла это вполне серьезно, но не удержалась и начала смеяться до слез, глядя, как медленно перевел свой взгляд Авинаш на противоположный столик, на котором стоял графин с водой.

– Я не могу поверить в это, – покачав головой сказал он.

– Может, ты знаешь и Ленина, вождя пролетариатов, – как бы между прочим продолжила Анита отсмеявшись.

– Ну, лично не знал, но слышал, – ответил Авинаш. – А с ним что не так?

– Ну, это то точно общеизвестный факт. При вскрытии его черепа среди миллиардов нейронов и нервных клеток тоже была обыкновенная вода.

– Я думал, что знаю многое, – протянул Авинаш, медленно попивая сок через соломинку, – но ты меня поразила.

– Так что, если учитывать, что наш мозг задействован только на 10 процентов, а остальные 90 со всеми своими миллиардами нейронов так никогда и не включаются в работу, то мы ужасно много еще чего не знаем о нас самих.

– Да-а, я, кстати, вспомнил, – почесал в затылке Авинаш, – у нас в универе учился один парень, так у него полголовы отсутствовало, в результате аварии, а все равно жив был. Вот ведь чудеса.

– Нет, – покачала головой Анита, – как я тебе уже говорила, «сосуд с водой», помнишь? Просто сформировались новые связи и появилось новое хранилище, новая область в мозгу. Всё, давай, ешь, а то все остынет, а ты так и останешься голодным.

– Интересная у тебя работа, – сказал Авинаш, – то, что ты рассказываешь, я себе даже в страшном сне представить не могу. Это же какие в твоей работе нервы надо иметь?

– Не только нервы, но и крепкую руку и внимательность; операции хоть и идут по 3—4 часа, но в это время надо быть предельно собранным, одно неловкое движение и человек инвалид.

– А несчастные случаи у вас бывали?

– Бывают везде, но в основном это зависит от невнимательности, в большинстве своем, – добавила она. – Помню, я только начала практиковаться, правда, в терапевтическом отделении. Так туда поступил мальчик, маленький еще, и года не было. У него было какое-то заболевание в пищеварительном тракте и ему необходимо было сделать рентген, а для этого в желудок пациента вводят барий. И врач по невнимательности ввел барий не в трубку, которая ведет в желудок, а в трубку, которая шла в вену ребенка, они ведь почти идентичные. А барий – это по сути яд, не растворяющийся в воде, и его попадание в кровеносную систему мальчика вызвало моментальный отказ всех органов.

– Он умер??

– Конечно, Авинаш.

– Как все это грустно. Уфф, ладно, Анита, больше я допрашивать тебя не буду. Скажи мне лучше, как ты смотришь на то, чтобы пойти завтра со мной, скажем, в кино?

– Мне казалось, Авинаш, что мы вчера с тобой уже расставили точки над «i».

– Но почему? Почему ты считаешь, что у нас тобой ничего не получится?

– Хочешь, чтобы я ответила честно?

– Безусловно.

– Не знаю, – ответила девушка и стала нервно перебирать салфетку на столе.

– Хорошо, давай тогда сделаем так, я просто хочу быть тебе другом, я ведь могу в качестве друга пригласить тебя?

– Но у меня будет не так много свободного времени, как ты думаешь.

– Мне будет достаточно и пяти минут общения с тобой, но ежедневно, понимаешь? Я так устал от общения со всеми этими «звездами», от всякой лжи, а ты совсем не такая! С тобой я могу быть самим собой.

– Тогда зачем же ты работаешь в этой сфере, если так не нравится собственная работа? – удивилась Анита.

– Не-ет, я люблю свою работу, я не совсем то хотел сказать. Все мои друзья и знакомые из сферы журналистики, эстрады и телевидения, куда ни ткни, везде какие-то разборки, скандалы, шокирующие факты, просто перемывание косточек друг другу, поэтому с тобой я просто отдыхаю душой.

– Вот поэтому и сказала тебе, что мы с тобой разные, – усмехнулась Анита.

– Скажи, я совсем тебе не нравлюсь?

– Нравишься, – честно призналась она, – для многих девушек ты был бы идеальным парнем.

– А для тебя – нет? – парировал Авинаш.

– Я не знаю, поверь, – с нажимом ответила Анита. – Я так долго жила сама в себе, учеба, работа, зарабатывание на учебу, все я делала сама и одна, без всякой помощи. Сейчас я поднялась на еще одну ступеньку вверх и теперь хочу добиться на этом поприще успехов, поэтому романтика… как-то не входила в мои планы.

– Но когда-то ведь нужно сделать передышку, разве нет?

– Возможно, ты и прав. Хорошо, я приму твое предложение насчет дружбы, но большего обещать пока не могу, идет?

– Идет, – Авинаш накрыл ее руку своей и благодарно посмотрел на девушку.

С этого дня так и повелось, Авинаш встречал Аниту после работы, они где-нибудь перекусывали, потом или гуляли по городу или отправлялись в кино, театр, выставки. Анита уже стала потихоньку привыкать к нему, она успела рассказать Авинашу немного о своей жизни, что случилось в тот злополучный день, когда они впервые встретились, о своей учебе и работе. Он же, в свою очередь, активно делился с девушкой своими впечатлениями о прошедших интервью, новостях в мире шоу-бизнеса и забавными историями из своего детства. О его нынешней жизни Анита не узнала так толком и ничего. Было у него такое умение, говорить о многом и в то же время ни о чем.

На работе тоже все складывалось удачно, девушка как губка впитывала всю информацию и применяла ее. Если Комал сразу видел в Аните перспективного специалиста, то Ананду, этому больше угрюмому человеку, понадобилось время, чтобы понять, что девушка на самом деле преданна своей профессии.

Возвращаясь домой поздними вечерами, Анита начала замечать и то, какими взглядами провожали ее некоторые соседи. Еще бы, ее комната уже напоминала собой оранжерею от непрерывного потока букетов от Авинаша и благодарных пациентов. Она старалась уже дарить цветы своим соседям по этажу, но от этого, казалось, ничего не менялось. В комнате практически на каждом предмете можно было видеть какую-либо емкость с цветами. Стояли они и на полу по периметру одной из стен.