Левант

– Привет, дружище, давно не виделись, – кое-как сумев улыбнуться, сказал кучерявый, ненадолго задержав мутный взгляд на Онвир.

– И ты тут! – удивленно выдавил Роберт и, немного помедлив, спросил: – Что тут произошло?

– Да вот. Говорят, от дыхания твари, что в скале сидит, костлявая приходит. Или она нужду так справляет. Первые на себе это почуяли, когда еще за вратами были. Потом монстр опять домой к себе отдохнуть пошел, а мы, дураки, думали он нас приглашает, к себе. А нет. Просто решил ближе подпустить. Чем ближе, тем больше людей горячку словили. Некоторых даже пришлось успокоить. Девы стоят, держатся, куда нам до них, дружище, – тяжело проговорил Сесил.

– Ну а ты-то зачем сюда полез, ради этого? – тяжело выдохнув, сказал Роберт.

– Ради мечты, дружище, ради мечты, – со слезой на щеке улыбнулся Сесил. – Я думал, это освободит их от оков. Думал, им нельзя жить в цепях. И в итоге я глупец. Может, теперь они и свободны, но выжить не смогут. Я сам их привел на убой этой твари. А надо было оставить все как есть. Теперь мне все понятно. Я же говорил, у судьбы извращенный нрав.

– Герборт все это знал, – жестким голосом сказал странник.

– Этот червь все именно так и сделал. Использовал меня. Не знаю, что он задумал, но даже у худших душегубов бывают правила. Это ли цена, никакому делу нет такой цены, дружище. Сам-то, гнида, за барьером прятался, – теряя сознание, пробормотал Сесил.

Осмотревшись, Роберт скривился в лице, в спешке он не до конца рассмотрел сотни тел в разных позах, что были вокруг. Перевернутые повозки или просто утопшие в снегу, лошади, которые уже были не в силах идти дальше и лежали рядом, словно пораженные болезнью. Посмотрев на Онвир, стало понятно, что девы дома неба и вправду могут переносить это место. А вот по Грави этого сказать было нельзя. Её лицо побледнело, появились мешки под глазами и стало ясно, что через какое-то время её ждет участь остальных, кто был рядом со скалой. Как и самого Роберта.

– Грави, бери этого горе главу мастера и топай назад. Там как Рики вернется, надо всех, кто еще жив, оттащить подальше от этого места. На Антарес. – проговорил Роберт.

– Что? Ни за что, Роб. Не для того я шла. Прибьют тебя без меня. На этого мужика мне вообще плевать! – ошеломленно ответила Каритас.

– А на себя? Что толку тут рассудок терять. И это приказ, – улыбнулся Роберт.

– А с чего ты мне приказывать вздумал. Сама решу, как быть, Роб.

– Грави, пожалуйста, уходи! Я в барьере какое-то время выдержу. На тебя его не хватит. Лучше помоги Рики и забери нас потом отсюда. А то снова тебя окольцую контрактом, чтоб слушалась, – снова улыбнулся странник.

– Ну-ну. Может и надумаешь так сделать, когда ненаглядная тебе подчиняться перестанет и свинтит по своим делам от тебя подальше. Но мне надоело, что ты уходишь, а мне приходится тебя ждать и на что-то там надеяться. Я больше этого не хочу. Не смей помереть, так как после всего этого у нас будет очень важный разговор, Роб, и о своем доме тоже забудь. В последний раз я подожду, мой господин хороший. Только такой кретин, как ты, мог так поступать, – усмехнулась Каритас и, приблизившись, поцеловала Роберта. А потом с ухмылкой посмотрела на черноволосую.

И пока Роберт еще ощущал немного сладкий вкус ягод на губах, Сесил получил удар ногой под ребро от Грави. Её способ отрезвления людей был своеобразным. Еще какое-то время, обернувшись, они могли видеть друг друга и делали это не раз. Пока их облики совсем не отдалились. Грави в надежде шла в сторону врат, за которыми еще была жизнь, Роберт же с Онвир направлялся в место, где надежд уже не осталось.

Серая скала на поверку оказалась скопом окаменелых изуродованных тел, похожих на тех, что блуждали в тропах смерти. В разных позах они для скалы были камнями, из которых она состояла. И если издалека было видно только черно-серое пятно, то, подходя ближе, это походило на скалу тысячи мертвых лиц. С открытыми ртами, словно в крике ужаса и пустыми глазницами черепов. Из щели в этой скале мрака и вправду доносилось словно тяжелое дыхание, по которому можно было определить колоссальную величину существа. А по ухудшающемуся с каждым шагом состоянию и нрав этого монстра без имени.

– Мой мастер. Я должна помочь своим сестрам, спасибо за то, что позволяете мне это. Я должна вам сказать, что Герборт – это тот человек, который творит только зло. Какими бы причинами он не прикрывал свои действия. Это его суть, которую мне видно.

– Я знаю. Но не знаю, что я могу сделать. На ногах-то стоять с трудом выходит. А что делать с этими вратами, ума не приложу, если честно. И как быть с чудищем этим. Попробую разобраться на месте. План ведь составлять смысла нет, – грустно улыбнулся Роберт.

– Верьте в себя, мой мастер. Вы можете больше, чем кажется. И поверьте в меня. Этот монстр не устоит. Я не позволю. И один план все же будет. Когда все закончится, вы найдете меня и может тогда вы поверите в мои слова, что я останусь рядом, – снова взяв за руку странника, сказала девушка спокойным голосом.

– Онвир. Конечно, поверю, особенно когда ты меня мастером перестанешь называть, – с трудом улыбнувшись, проговорил путник. Время нахождения на этой земле сказывалось все больше.

– Милый Роберт, – немного промедлив, проговорила Онвир. – Я этого буду очень ждать, – приблизившись, на ушко продолжила она, а потом неожиданно поцеловала Роберта.

Он застыл на месте от прикосновения холодных и нежных губ. А потом крепко обнял её, забыв про гнетущую мертвую землю. Это все было неважным для него сейчас. Был важен лишь этот миг и чувство приятного холода на губах.

Это чувство теперь было с ним, было его. Не покидало ни на мгновение, когда внимательные взгляды десятков сестер из дома неба изучали его. Оно было осязаемым, когда силы терпеть натиск этого места стали заканчиваться и пришлось создать слабый барьер вокруг себя. Слишком рано, такой возможностью странник мог воспользоваться лишь несколько раз до момента истощения. Но с ним было что-то новое, только что обретенное. И оно придавало сил. Когда Онвир взошла на уступ и громко заговорила на непонятном Роберту языке, все девы неба замерли и иногда что-то дружно выкрикивали. Знать их родной язык ему было необязательно. Он и так прекрасно понимал, что это речь о том, чтобы настроиться на предстоящий бой. И в ней говорится про честь, доблесть, про то, что вместе они смогут победить любого и прочие вещи, к которым путник всегда относился со скепсисом. Но когда такой призыв звучал от Онвир, странник не мог не смотреть. Он внимательно запоминал каждое её движение, каждый взмах рукой. Подумав, что её стиль немного отличается от привычного. Девушка говорила громко и спокойно, без эмоций. Но это работало. Каждая из дев неба крепче сжала свое оружие. Каждая была готова уже идти в бой. Онвир и вправду являлась одной из предводительниц дома неба. Об этом говорило все, что происходило.

– Я должен любой ценой закончить это. Что бы ни случилось, я справлюсь. Я смогу найти выход, – проговорил про себя Роберт. И повторял это вновь и вновь, когда его одолевали сомнения и страх.

То, чего боишься, всегда, всегда подкрадывается быстро и незаметно. Все члены дома неба разделились на три отряда, равные по количеству. Целью первого отряда было спровоцировать существо выйти наружу. Целью второго – как только это случится, нанести удар. В задачу третьего отряда входил удар с тыла по монстру. И это все должно было позволить Роберту проникнуть внутрь пещеры в скале. Как и Герборту. Которого, как ни старался странник, увидеть не мог.

И как только все заняли свои позиции, первый отряд осторожно, но быстро, словно поток воды, приблизился к щели в скале. Во главе отряда была Вемлер, воительница, что долгие годы служила третьему сыну одного западного королевства. И теперь, когда отпрыск монаршей семьи потерял свой рассудок и обрел покой в снегах, а дева потеряла контракт с ним, она первой воочию увидела монстра. Любой бы на её месте издал хотя бы малейший звук. Позволил бы хоть одной мышце на лице дернуться. Ощутил бы хоть на миг ужас и чувство собственной беспомощности. Но только не Велмер. Та, которую не удивляла жестокость страны, где рабство было разрешено. Та, которая видела всю изнанку поступков тех, кто был прикрыт короной. Сейчас она лицезрела существо необъятного размера. С тридцатью хаотично разбросанными глазами по почти квадратной голове. Желтые глазницы наблюдали за ней, от этого взгляда другие девы были готовы упасть на месте в беспамятстве или погрузиться в слепую ярость. Каждый глаз мог творить свой эффект на того, кто был в его поле зрения. Тело высотой со скалу с десятком ног и таких же рук, было не разобрать, что есть что. Горбатая спина создания задевала вершину пещеры, а множество щетинок и щупальцев словно сканировали воздух. Поведение Велмер не изменилось ни на миг, она скомандовала к атаке. Десятки желтых глаз зло посмотрели на неё, а небольшой рот монстра неестественным голосом проговорил:

– Присоединитесь ко мне, все присоединитесь ко мне. Я есть все и все есть я.

Десяток шаровых молний, как небольшие искры от костра, попали в черное тело создания. От этих попаданий не осталось и следа. Монстр медленно двинулся вперед, снова повторив свою фразу, которую слышала только Велмер. Другие её сестры могли разобрать призыв в том, чтобы вспороть себе живот или сделать это ближней сестре. Предводительница первого отряда быстро отдала приказ отступать, и группа как поток ветра проскользнула по белой глади рядом со скалой. Земля затряслась, существо двигалось вперед. Задрожала и сама скала сотней мертвецов. Давление в воздухе усилилось, а его самого словно перестало хватать. Даже небо будто потемнело с выходом наружу этого существа, и без того тусклое и необычное небо.

Второй отряд, являющийся центральным, был под управлением Онвир. Существо медленно вышло из своей обители. И с каждым его шагом на землю обрушивались сотни ударов, которые было не увидеть глазами обычного человека. Но члены дома неба их чувствовали и за мгновение до того, как земля под ногами превращалась в смесь пепла и словно растворялась, они успевали уклоняться. Почти все. Территория вокруг скалы уже была усыпана сотней новых кратеров, а воздух закипел. Онвир отдала команду своему отряду, и десятки воздушных ударов устремились в монстра. Был слышен только треск земли и голос существа. Девы неба работали слаженно. Без криков или излишних команд. Они снова и снова перестраивались, атаковали с расстояния и повторяли эту процедуру вновь. Третий же отряд не привлекал к себе внимания, словно не замечал того бедствия, что происходит вокруг. Отряд группировался на уступе скалы из мертвецов. Он ждал команды. Как и Роберт. Странник двигался вокруг поля битвы. Не в силах как-то помочь. Его барьер угасал, а вместе с ним голос существа становился все более невыносимым. Он твердил, что путник должен стать частью, должен стать единым с ним целым, что путник должен не сопротивляться. Монстра не останавливали потоки воды, что появлялись у него под десятками кривых ног. Ветер, что должен был опрокинуть его, но не мог даже пошатнуть. Но атаки дома неба не прекращались. Как и желание Роберта во что бы то ни стало идти вперед. И ждать сигнала Онвир.

Огонек света вылетел из первого отряда в небо. Голубой шар, что стремительно пронзил мутные пустые облака и распался на триллионы звезд. В этот момент все девы неба небольшими группами образовали кольцо вокруг существа. Кольцо, которое с каждым мгновением становилось все отчетливей. Кольцо, которое с каждой минутой начало сужаться. А третий отряд на скале наконец вступил в бой. Щупальца монстра закружились в воздухе как безумные, оставляя после себя волны лезвий из темной массы, разрезающие воздух и все, что впереди них. Земля вновь задрожала и словно заревела от всех тех порезов, что обрушились на неё. Такие разрушения даже мертвого могли заставить закричать. Роберт уже не оглядывался на создание. Огонек был сигналом и для него. Падая и шатаясь, он бежал к входу в скалу. Он старался не думать о том, как Онвир и её сестры жертвуют собой на поле брани. Странник должен был идти вперед.

Камни предательски попадались под ноги путника, и уже в который раз он, запнувшись в темноте, практически упал. Пробороздив коленом до крови, он не чувствовал боли. Он должен был идти. Голос в голове иногда стихал, а иногда начинал звучать словно собственный. Если бы внутренний голос был мерзким и состоял из сотен разных в одном звуке. Но к счастью Роберта, в пещере исполинских размеров, в которой не было видно очертаний ни стен, ни верха, в ее крайнем углу находился обелиск высотой в несколько этажей и это был единственный источник света. Обелиск испускал такое же неестественное свечение, как и врата. И как только странник приблизился к нему, он увидел самого Герборта. Мастер-отступник появился из воздуха рядом с ключом.

И в этот же момент Ридус написал в воздухе невидимый символ рукой и Роберта отшвырнуло в сторону на несколько шагов и прижало к холодной земле. Камни как иглы впились в спину, а дыхание сбилось. Роберт тяжело закашлял и смог лишь приподняться, но не встать. Его барьер таял на глазах. Тот небольшой заряд силы, что он в него заложил, иссякал. И восстановить его было опасно. А голос существа был все привычней и отчетливей в душе. Он перебивал собственные мысли, заглушал звуки, туманил разум. Но слова Герборта разобрать странник смог.

– Не знаю, зачем вы тут, мистер Роберт, но у меня, боюсь, нет на вас времени. Ваш последний шанс на выживание находится не здесь, – сказал, не оборачиваясь Ридус, осматривая обелиск и что-то помечая на листке бумаги.

– Что ты хочешь сделать, мастер Герборт. Сколько людей ты готов погубить по глупости ради этого? – закричал Роберт так сильно, как только смог.

Мастер-отступник не обратил внимания на слова странника и был полностью поглощен своими действиями.

– Вот ты, мастер Герборт, такой мудрый стратег, а разработать более совершенный план не смог, – продолжил вопить Роберт.

Ридус снова сохранил тишину. Не отвлекаясь на прикованного путника, он сначала начертал в воздухе один символ. Загорелся желтый огонек, освещающий один край обелиска. И бордовый шар осветил основу обелиска. Мастер-отступник немного пошатнулся на ногах, размял плечи, глубоко вздохнул. И начал рисовать третий символ перед собой. Роберт внимательно наблюдал искоса за тем, что делает одаренный.

– Это, видимо, какая-то месть дому неба за то, что когда-то тебе отказала одна из них. И сыночка твоего они оприходовали. Ты им отомстить решил, натравив на них этого монстра, а сам слинять решил. В место, где никто такого не знает, и плеваться рядом с тобой не будут. Весь твой ум – это видимость, ты глуп и не понимаешь главного.

Герборт на секунду остановился. Было непонятно со спины, что его задержало, усталость или слова Роберта. Роберт же не утихал. Подбирал слова. И наблюдал.

– Ты решил, что девушки только задержат чудище, но ты, видимо, знаешь, кто они такие на самом деле, у тебя не было такой возможности. Ведь ни одна дева неба тебя не выбрала. Так знай, они этого монстра тут и похоронят. Все твои расчеты – полная чушь. Ты наивен. И все твои потуги бессмысленны.

Герборт обернулся, посмотрел на странника с лицом, словно видит какого-то неприятного жука. Но промолчал и уже шестой цветной шар отправился к обелиску.

– Невозможно рассчитать все в жизни, – засмеялся Роберт, собираясь с силами. – Иногда надо просто верить, слепо, глупо, но верить. В себя и в своих товарищей. Даже если кажется, что шанса нет. А ты никому не веришь, и тебе никто не доверяет. Ты только рассчитываешь логические возможности, свои причины и следствия. В этом твоя слабость, мастер Герборт . И все твои знания ничего не стоят. Мир везде одинаков, а ты выбрал быть в нем глупцом!

Герборт наконец обернулся и, немного промедлив, заговорил.

– Это создание людей, мистер Роберт, уже уничтожило вместе со своей армией четыре варианта миров, и там люди так же слепо верили, что могут победить. Это их не спасло. Вы так ничего и не поняли. Как вы думаете, если рушить ступень за ступенью у лестницы, что будет в итоге? Не будет ничего. Поэтому существо нужно закрыть в этом варианте навсегда. И тогда другие смогут жить. Миллионы смертей ради миллиардов жизней. Если вы этого не понимаете, то нам не о чем больше говорить. Не надо мне мешать, я не буду тратить силы, чтобы заставить вас замолчать. Я остановлю эту ошибку людей здесь и сейчас. Своими методами, – громко и в то же время размеренно сказал Герборт и вновь вернулся к процедуре.

– Выходит, ты готов принести весь континент на убой, не попытавшись найти настоящих союзников и не инструмент, чтобы сделать это иначе. Но теперь уже точно можно сказать, что именно я здесь должен был оказаться. По судьбе, в которую ты не веришь. А знаешь почему, мастер Герборт? – спросил Роберт, но ответа не было, – Вот первое, чему я научился в этом мире.

Роберт с трудом поднял одну руку и, нащупав в темноте словно небольшой шар, провел по его контуру пальцами, сжимая до малого круга. И в этот момент в нужной точке свет ярче всего, что тут было, загорелся в его руках и в его белом потоке потерялся обелиск вместе с мастером-отступником. У странника потемнело в глазах, а тело мгновенно онемело и тысячи иголок словно пронизывали его. И как только свет утих, обелиск начал переливаться разными цветами в хаотичном порядке.

– Что ты наделал, глупец! – с выкатившимися от безумия глазами заревел Герборт. – Настройку ключа нельзя прерывать, это может привести к хаотичным переходам врат. Ты понимаешь, что даже если они уничтожат создание, оно возродится вновь? Ты понимаешь, что так ты точно никогда не вернешься в свой вариант? Ты хоть осознаешь, что это приведет к гибели всех возможных циклов и твоего мира тоже?

– Видно будет. Но то, что ты задумал, точно нельзя допустить, – откашливаясь, еле выговорил Роберт.

И снова повторив недавний жест, странник осветил ярким светом все вокруг себя. И уже ожидая нового удара от голоса существа, Роберт сжался на месте. Но его не последовало.

На поле битвы не было живого места. Казалось, что сюда упало какое-то небесное тело и уничтожило все вокруг. Но это был результат атак существа. Оно отходило дальше от своего пристанища. Словно еще одна скала, монстр медленно и тяжело двигался к вратам. Весь этот путь был усеян павшими девами неба. Онвир, упав на колени, оперившись на свой меч, с трудом дышала и переводила дух. Снег вокруг неё был алого цвета. Сильных атак она смогла избежать, но порезы её все же настигли. Как и других оставшихся в живых сестер, что были рядом в подобном состоянии. Свободные и изможденные, девы неба из остатков сил сформировались в один отряд и отступили. Им предстояло подготовиться к следующему удару. Онвир застыла на месте, её связь с Робертом была разрушена. Он его не чувствовала, как она ни старалась. Посмотрев на скалу, она не могла увидеть, жив он или уже нет. Сделав несколько глубоких вдохов, ей оставалось только верить. И она верила. С этими мыслями черное лезвие снова возвысилось над землей. С этими мыслями она холодным и жестким возгласом призвала отряд приготовиться к атаке. Вспомнив обещание, данное бывшему мастеру, она решила ударить по чудовищу вновь.

Глаза монстра были, по мнению Онвир, единственным уязвимым его местом. И первоначальный план был выманить его из пещеры, отвлечь, а потом отряд со скалы должен был попасть на голову создания и вырезать его глаза. Но это не получилось, даже ценой потерь двух отрядом разрушительная сила создания не позволила его остановить, не дала приблизиться. А применить масштабное слияние с небом, чтобы поразить чудовище в этом месте, не было момента. Небо было закрыто пеленой. Поэтому Онвир решила заманить чудовище меж скал и напасть, попробовать снова поразить желтые и мерзкие глаза.

И пробежав доброе количество шагов, отряд взобрался на первые уступы скал. Издалека могло показаться, что черные тени, словно капли, пробежали по скале, но только не вниз, а вверх. Все, как и Онвир, собрав свои силы в один прыжок и один зацеп могли подниматься все выше по скале. Словно зная каждый уступ для шага, который не обвалиться и будет идеальным. Застуженный ветер с запахом пепла не мог их остановить, невообразимое существо, что надвигалось позади, не могло их отвлечь, мысли о безнадежности этого плана не могли их замедлить. И поэтому каждая из сестер дома неба шаг за шагом, быстро взбиралась на вершину скалы без какого-либо снаряжения. Такой трюк обычному человеку было не выполнить. Обычный бы человек тут давно погиб бы или сошел с ума. Монстр не мог формировать мысли осознанно. Но он интуитивно знал, что новую угрозу необходимо уничтожить здесь и сейчас. И это был не тот случай, когда спустя время воля врагов падет. Это был не тот случай, когда можно было не обращать внимание на мелких существ, что однажды станут частью самого существа. Это был тот редкий случай, когда существо знало, что оно должно прогнать или убить незваных гостей для своего существования. И поэтому монстр шел, не зная усталости и не ведая конкретных эмоций. Он просто должен был идти вперед, пока все не станет частью его. Пока он сам не станет сутью этого мира. Только тогда вечная жажда, которую невозможно утолить, может закончиться. Монстр двигался по следу дома неба, который ввел в расщелину меж скал.

Бесконечный белый снег и черные скалы. Тишина, разделяемая монотонными шагами, отзвуком отдавались в каждом кусочке земли. Онвир замерла, присев за камнем. Черная, плотно связанная коса колыхнулась от потока холодного ветра. И потек крови на виске уже словно замерз. Девушка задумчиво посмотрела на пещеру создания. Задержала на ней взгляд. Потом посмотрела в сторону врат. Нужно было ждать. Онвир сделала глубокий вдох, закрыла глаза, прислушалась. Сделала еще один другой вдох, представила себя ветром. Попыталась оказаться рядом с пещерой, услышать, что происходит там. Не было слышно ничего. Но от врат исходил звук. Время наступало. Черный и тяжелый клинок в руках казался иголкой в сравнении с существом, что приближалось. Иголкой, которая начала сверкать синим светом. И с каждым мигом все ярче и ярче. С каждым вдохом Онвир клинок становился все длиннее. Черный металл плавно перетекал в луч света. Черноволосая на мгновение снова посмотрела на мертвую скалу вдали. И с выдохом перевела взор на создание. Теперь она была сосредоточена только на нем. Снова настал момент только битвы, битвы, которая должна была подарить новую жизнь.

Собрав оставшиеся силы и победив ноги, которые, словно ростки травы на ветру, тряслись от изнеможения, Онвир попыталась сделать прыжок в пустоту. И волна невидимого, исходящая от существа, отбросила её назад. Девушка с трудом поднялась и как только оказалась на ногах, снова ринулась вперед. Это все видела Рики, не своими глазами. Просто могла видеть. Антарес на максимальной скорости несся на чудовище. И каждый миг силы, что были у древнего духа, утекали, словно песок в часах. Каждый миг становился все тяжелее, словно воздух был все плотнее и стремился стать непроходимой стеной. Но Левант был готов во что бы то ни стало оказаться над созданием. И как только это случилось, Грави, что все это время готовилась на участке возле вишни, сжала на макушке создания воздух, плоть, пространство. Саму суть материи она попыталась уместить в одну точку. Снег вокруг рыжеволосой растаял, вся сила, которая у нее была, исчезла за один миг. Все свои мысли и образы она уместила в одном ударе. И, падая без сил, с улыбкой на лице, чуть слышно её губы проговорили имя Роберта. Это заставило монстра промедлить. И этого было достаточно, чтобы дегдус рухнул на голову монстра. И с визгом вгрызся в его плоть. Десятки ртов поглотили серые щетинки создания, не в силах преодолеть верхнюю плоть, зубы снова и снова клацали. Дегдусы не бывают сытыми, и даже недавний десерт из Леванта, на который он рухнул, его не останавливал от новой поживы. Голод и жадность привел его на Антарес в очередную клетку. И это же его столкнуло с существом, которое он не сможет проглотить и за вечность. Это заставило исполина замедлиться на секунду. Десятки желтых глаз в этот миг постарались взглянуть на то, что было сверху. Это было непривычное движение для век, что привыкли смотреть на то, что внизу. И только один глаз создания не успел выполнить команду. Именно он видел, как девушка с черными волосами как горная кошка прыгнула со скалы вперед. Как сверкающий черно-синим светом меч оставил след в воздухе, словно он комета. И теперь уже все глаза пытались понять, что происходит вокруг. Желтые глазницы бешено забегали, а туловище пошатнулось. Это чувство было испытано впервые. Это было невиданное ощущение боли. Все, что было вокруг монстра в хаотичном порядке рассыпалось в ничто. Ярость без крика наполнило создание, голоса молчали, все просто должно было исчезнуть и стать единым. Десятки глаз наблюдали, как десятки шлейфов от комет устремились к нему со скалы. И впервые для создания земля показалась такой близкой. Онвир не почувствовала боли от взрывов вокруг себя, черный клинок утопал среди щетинок монстра. Черный клинок сверкал как никогда.