Клерамбо. История свободомыслящего человека во время войны – Ромен Роллан

В романе «Клерамбо» (1920) воспроизводится атмосфера начала Первой мировой войны (1914–1918). Поэт Аженор Клерамбо на волне патриотизма приветствует войну с Германией, но очень скоро наступает прозрение: на фронте гибнет его сын-доброволец. Перейдя на антивоенные позиции, Клерамбо становится изгоем: против него ополчается всё французское общество… Чем закончилась эта драматическая история, вы узнаете, прослушав аудиоверсию романа. Вступление к нему и краткую биографию автора озвучил известный писатель и журналист Сергей Шаргунов.
Ромен Роллан (1866–1944) – выдающийся французский писатель, общественный деятель, учёный-музыковед. Лауреат Нобелевской премии по литературе (1915), иностранный почётный член АН СССР (1932). С Россией Роллана связывало многое. Он вёл активную переписку с Л. Н. Толстым. Приветствовал русскую революцию, но не одобрял её насильственных методов. С 20-х годов общался с А. М. Горьким, получил приглашение в Москву, где встречался и беседовал с И. В. Сталиным. Впоследствии в адресованном вождю письме пытался вступиться за репрессированных, но не получил ответа.Ромен Роллан в 1915 году получил Нобелевскую премию «За высокий идеализм литературных произведений, за сочувствие и любовь к истине». Формулировка красноречива, особенно – в первой части.1915-й был не случаен. Приближались потрясения…Высокий идеализм был свойственен и литературе, и жизни Роллана.Этот идеализм и сочувствие униженным и оскорбленным – закваска его прозы. Отсюда его страстная симпатия к русским попыткам создать мир справедливости, в котором не будет имущественного и социального неравенства.Он был настоящим народником – его роман «Кола Брюньон» дышит природой и чарующей простотой крестьянских нравов.Как много свежей жизнерадостной простоты в этой прозе!Воистину, «веселая наука» народничества парадоксально сближала Роллана, Горького и Ницше.Роллан гостил в Москве в 1935-м, и именно в это время с ним встречался писатель Валентин Катаев, чью подробную биографию я написал."Все толпились вокруг Ромена Роллана, желая пожать его тонкую руку с длинными, музыкальными пальцами, – ярко вспоминал Катаев. – Ромен Роллан был явно смущен: он неподвижно сидел в кресле в своем седом пастушеском плаще, накинутом на плечи поверх черного сюртука… Мы провожали Ромена Роллана на Белорусском вокзале, – рассказывал Катаев о дальнейшем. – Он разговаривал с Горьким уже из окна вагона. Они оба – Горький на перроне и Ромен Роллан – грустно и нежно смотрели друг на друга, как бы чувствуя, что расстаются навсегда".Возвращение к прозе Роллана – это еще и уход от исторического комплекса неполноценности, возможность понять, чем именно в Советском Союзе любовались лучшие умы и таланты.Сергей Шаргунов